Через Камчатку роман 30

             И СНОВА  ОЛЯ-КОЛЯ

     Броня радостно бросилась на грудь Гавриила и принялась облизывать его давно небритое лицо.
     Гавриил растерянно отбивался. 
     Мужики подначивали: не иначе, собачка родню встретила. Гляньте, как соскучилась.
 
- Что тут происходит? – Спросила Оля-Коля,  усевшись на бревне неподалеку от Зойки и закуривая.
- А хрен его знает! – Сказала Зойка. – Еремин налетел с шайкой. Ищут чего-то. А ты откуда свалилась?

     Оля-Коля не отвечала.
     Попыхивала сигареткой и, прищурившись, наблюдала за мужиками.
 
     Оля-Коля немало удивлялась: Гавриил на этот раз, похоже, был обрадован ее появлению.
     Он вежливо поинтересовался, не заблудилась ли она  в одиночестве по тайге лазючи?
     Пожаловался на пропажу друзей.

     К ним подвалил Щука.

     Он дернул за рукав Алешку, отвел в сторону.

- Слышь, в той стороне  еще помещеньице имеется. Можа, они тама?
    
     Алешка переглянулся с Гавриилом и оба направились за Щукой.
     Следом тронулись Оля-Коля, Диего и еще несколько лесорубов.

     Вскоре средь сосен показался длинный, крытый  изодранным  в  клочья толем, барак.
     Рядом заваливался на бок еще один, поменьше.

     Опустение и заброшенность витали в комнате со ржавыми котлами, с металлической штуковиной на стене,  напоминающей  огромную руку.

     В соседнем бараке в полутемном большом помещении сыпалась  штукатурка с  почерневших  стен. 
     На полу валялись жестяные листы, чугунные формы для хлеба. Из паутины торчали дверцы  хлебопечи.

     Вспомнили, когда-то давно хлеб  и  калачи  из этого леспромхоза  славились  когда-то на всю округу.
     Казалось, здесь  еще   витал  чудесный  запах  свежей  выпечки.
      
     Второй  барак  накренился так подозрительно, что никто не решался войти туда. 
     Посланная внутрь Ольгой  Броня  скоро  вернулась и по пыльной морде ее и  равнодушному взгляду  стало понятно, ни одной живой души там нет.
 
     Долго  ломали  головы, где искать пропавших? 
     Ольгины  старания привлечь  Броню к  поискам  увенчались провалом.
     Рассыпанные  Диего  специи  напрочь отбили желание  умной  собачки рыскать по ближайшим тропам.

     Гавриил  сидел на крыльце мрачный.
     Едва  ли не впервые в жизни он растерялся.
 
     Куда подевались  Резей с Шуркой?

     Если выкрали,  то  кто и зачем?   
     Или заблудились пьяные?
     Если заблудились, далеко не ушли.
     Надо  искать. 
     Где?
     В какую  сторону податься? 

     Что  делает  здесь  Еремин?   
     Что  ему в сопках  надо?
     А  вдруг пропажа  ребят все-таки  его  рук дело?
 
     У него  появилось  острое желание догнать этого рыжего черта и еще пару раз дать в рыло. 
     Какого  рожна ему от них нужно?
   
     Последний  вопрос он задал Алешке.
     Тот не  мог  сказать  точно, но, по слухам, Еремин связан с ключевским  рыбинспектором  Ухо. 
     Слова его подтвердил  проводник  Диего: Еремин -  инспектора  Ухо  человек. 
     В  Ключах природным рыбакам  никакого  житья  от   него  не  стало. 
   
     Ни  тебе  рыбки словить, запастись  на зиму.
     Ни  икрой полакомиться. 
     Везде  инспектор  свой длинный  нос  сунет.
     За  все  мзду  требует.
     Да ведь он не один!
     Их вон сколько!
     Да разве  их всех прокормишь! 
    
     Наверняка, пронюхал про вашу икру в  контейнерах,  вот  и послал  свою  банду. 
    
     Разговор поддержала Оля-Коля.
 
     Новости ее запоздали.
     Но то, что  Еремин намеренно преследует курьеров –  сомнений  нет.
 
-   Парней Еремин  выкрал, - теперь и он не сомневался. - Мало я ему в рыло дал! Отпустили гада,  и где их искать теперь? 
-  Все  равно  ничего он тебе не скажет!
-  Выбью  глаз – скажет!
-  На той заимке они, где  недавно  кровь видели. – Догадался Диего.

     Сорвались,  не  сговариваясь.
 
     Гавриил не внял предостережениям Ольги и Диего и с разбегу ввалился в заимку.
     Там никого  не  оказалось.
     Теперь  вся  надежда оставалась на Броню.

-  Ищи!  Ищи! - Торопила  Ольга Броню.
 
     Она  опасалась  возвращения Еремина.
     Неизвестно, чем может  обернуться встреча  в лесу  двух  враждующих  групп  мужиков с оружием.
 
     Броня крутилась  по  поляне, то и дело ныряла  в ближние  кусты,  и  тот  час же  возвращалась  к хозяйке,  виновато заглядывая  в глаза.

     Ольга  отправляла  ее снова и снова.
     Наконец, Броня уверенно взяла след.
     Через полчаса бега стало понятно, что ушли они далеко, а цели не видно.

- Скоро начнет темнеть, сказала  Оля-Коля.

     И предложила  вернуться к лесорубам.
     Какой  смысл  бегать по тайге ночью?

     Лесорубы опять перепились.
     Валялись одетые вповалку,кто за столом, кто  под.
    
     Гости пристроились на лвух нарах у входа.
     От разбухшей двери нещадно дуло, а грязные одеяла оказались неожиданно тонкими и совершенно не грели.

     Но, все равно, этот отдых был несравненно комфортнее ночевки под открытым небом.
   
     Утром лесорубы лонялись по бараку.Грязные, мятые и небритые.

- Никакого расписания у вас, режима нет. Грязно. не убрано. Почему? Как вы работаете? - Интересовался у Цапы Алексей. - И откуда столько водки у вас?

     Цапа осматривал барак,будто впервые видел.

- Дык,что. Это ж по настроению. Неее. Не всегда так. Вы пришли - праздник! Вот, празднуем! Водки мало у нас. Это самогон. И рябиновка.


     Ольга предложила курьерам отвести их на Кабанью заимку, поскольку здесь им небезопасно.
     А сюда можно наведываться  время от времени, вдруг те двое появятся.
 
    
- С чего кабанья? Откуда кабаны? – Удивлялся  Алешка.

     Зойка потребовала забрать ее с собой. 
     Висла  на Ольге и рыдала на весь бывший леспромхоз.

- Нет кабанов. Да отстань ты! – Ольга отдирала от себя воющую Зойку. – Мечта охотничья, отсюда и  Кабанья.

     Зойка цеплялась то за Алешку, то за Диего, норовила поцеловать руку Гавриилу.

     Носатый парень схватил ее и потащил в барак. Зойка извивалась, визжала и пыталась укусить носатого.   
            
     Зойку бил озноб.
     Страшно болело все тело, ноги, гудела голова.
     Хотелось горячего бабушкиного чаю  и настоящую  теплую  сухую постель.
     Она  в сотый раз пожалела, что согласилась на эту авантюру.
     Но что поделаешь? такова ее  несчастная доля.
     После того, как прошлой зимой утонул тягач с товаром на огромную сумму, унесло в океан  Володю, шофера, а сама она чудом  выбралась из ледяной каши, проклятие зависло над нею, как топор.
 
     С трудом удалось  уговорить  Канашко не подавать на нее  в суд.
     Уверяла, найдет способ расплатиться с ним.
 
     Правда, на тот момент ей и в голову не могло придти -  как? 
     Пришлось пуститься в это  путешествие с этими  недотепами.
     Она заранее их презирала и ненавидела.
 
     Но когда рассмотрела поближе, не могла понять, отчего они согласились сделать Канашке такую дорогую услугу?
 
     Поначалу ей казалось, что все ее горести начались с той роковой ночи - гибели шофера и того груза.

     Позднее она уверилась, лучше бы ее унесло в океан вместе с ящиками и несчастным Володей.

     А потом она подумала, что несчастья ее начались гораздо  раньше. Со смерти  замерзшего на пороге отца-алкоголика.
     Или еще раньше.
 
     Со смерти  матери, последовавшей сразу после ее рождения.

    По словам Ольги, до Кабаньей заимки ходу было около четырех часов.
     Тащились же они  раза в два дольше.
     Диего  с Алешкой  волокли рюкзак Шурки.
     Мешок Резея достался Гавриилу.

     На привале Алешка присел подле Гавриила:

- Ты не хочешь задать себе один глупый вопрос?

     Гавриил устало зевнул.

- И?
- Куда они могли деться?

     Гавриил пожал плечами.
     Алешка нетерпеливо дернулся:

- Для чего-то эта банда тащится за вами, за нами по тайге?
- Для чего-то же они тащатся за нами по этим дебрям. – Пробормотал Гавриил.

     Он удрученно чесал давно не бритый подбородок.
     Взгляд его уперся в  Диего.
 
     Тот занервничал:

- Может, им икра нужна?

      Оля-Коля расхохоталась:

- О, да! Ее ведь больше нигде нет! Только у вас!

      Диего растерянно обвел взглядом присутствующих:

- Ну, тогда они за мной.
- А ты тут при чем? – перестала она смеяться.

     Рука Диего коснулась Брони.
     Собака зарычала.
     Диего отдернул руку.

     Он заговорил быстро и несвязно, брызгая слюной и глотая части слов:

- Ну, как же? Я же зоопарк рыбинспектора разогнал! Отца освободил. А банда - Еремина! Я его знаю. Хуже его нет человека на всю,  на всю… тундру и тайгу.

- Брось! – Поморщился Гавриил.
- Точно тебе говорю! за мной  шайка! – Голос его дрогнул, он готов был заплакать. – Из-за меня  ребята пропали!
- Как же! Станут эти жлобы целым отрядом за маленьким коряком по тайге скакать! Э! - Алешка постучал себе пальцем по лбу. – И  выкрали не  тебя, а Резея с Шуркой Клещом
.
- И у них есть рация. - Оля-Коля протянула Диего сигаретку. 
- Рация?! – Диего  вскочил.
- Успокойся! Знаем мы твоего Еремина.               
- Но надо же что-то делать. – Не мог успокоиться проводник.
- Не нравится мне это. – Сказал Гавриил.

    Закурили.

     До Кабаньей заимки дотащились глубоко за полночь.
     Заимка – полуземлянка в четыре дощатые стены и  плоская крыша, поросшая  травой.
 
     Тяжелый груз так вымотал мужиков, что они рухнули на лежанки без ужина и уснули в момент.

     Утром Оля-Коля с Броней исчезли. 
     Исчезли  и ружья  курьеров.
    
               
                ***

     Как теперь действовать без собаки, Еремин не представлял.
     Где  искать  беглецов?
     В какую сторону податься и что делать вообще?
 
     Парочку дней ребята его мяли траву в кустах у лесхоза – безрезультатно.
     Лесорубы вдруг неистово занялись прямым своим делом.
     С яростью принялись валить сосны направо и налево. Никто посторонний у них не появлялся.

     Чертовы курьеры, как сквозь землю провалились.

     Шеф тоже хорош, надежного человека с собакой не мог направить.
     Надо ему при случае это высказать.
     Но опять же, осторожно.
     Ухо какой-то полутупой.
     Что ни скажешь, что ни сделаешь – все не так, все плохо. 
     Порой уже и пожалеешь, что связался с этим огрызком.

     Еремин осмотрел свою команду.
     Люди как люди.
     Мужики – что надо.

     Одно хреново, чужое дыхание в затылок раздражает.

     Еремину Исаев сразу не в тему лег.
   
     Раздражал нос этого типа, его немигающий взгляд.

     То, с какой тщательностью обшманал пленных без приказа. 
     Неспроста все это!
     Наверняка, у этого Исаева тут шкурный интерес.
   
     И на черта псих инспектор всучил им этого чужака? 

     Да еще велел глаз с него не спускать.

     А в случае острой необходимости велел действовать по обстановке.
     А какова степень необходимости и что за обстановка – не объяснил.
     Одно слово – псих!

     Н-да, все бы ничего, а особо положиться не на кого.
 
     Как бы схватить этих бродяг половчее?
 
     Еремин потянулся к рации.

- Что новенького?– Благодушие шефа подбодрило Еремина.
 
     И он потребовал прислать снотворное в мечтах усыпить лесорубов и спокойно произвести обыск.
 
     Ухо  не дослушал Еремина, взорвался вулканом.
- Вы там что - с ума посходили? Бессонницей маетесь?!

     Еремин давно привык к резким перепадам  настроения  шефа.
     Но то, с какой скоростью и амплитудой оно изменилось сейчас, его насторожило.
   
     Ухо грозился заменить Еремина другим команданте. Посмышленее и помобильнее.

                *** 

-  Не  могла Оля-Коля  нас  обезоружить! Не она это!  -  горячился  Алешка.
- А кто? Еремин? Куда она уперлась?
- Ребят искать пошла, куда ж еще? Зачем  ружья  забрала?

     Гавриил  стучал кулаком о косяк  хлипенькой  постройки, грозя  развалить ее  тотчас.
   
- Убью! Попадись она мне только!

     Диего с утра основательно заштопал порванный Шуркин рюкзак добытыми у лесорубов нитками.
     Теперь он нарезал тонких гибких веточек и сел плести корзинку.

- Ружье-штука тяжелая, - сказал он. - У  нее свое, да  два  наших  - несподручно по тайге таскаться. Она их в  кустах припрятала или сховала  кудась.

     Гавриил  еще раз  заглянул под нары  и выскочил из  землянки.

- Тебе тары мало? -  Поинтересовался Алешка,  проходя мимо.
 
     Уже с добрых полчаса он безуспешно пытался развести  в железной печке огонь.
 
- Как можно пользоваться вещью и не ухаживать за ней! – Возмущался Алешка. – Печку сто лет никто не чистил! забита  вся!
    
     Он осмотрел  темные  в плесени  стены из древних бревен, криво  посаженную  дверцу.

- А, может, и все двести.
-  Кто в лесу начистит? Охотнику завсегда некогда. – Рассуждал Диего.

     Гавриил   облазил все окрестные  кусты и вернулся ни с чем.
 
                ***
         
     Оля-Коля  решила  сама  найти этих двоих  как можно  быстрее. 
     Поэтому,  еще  затемно она  покинула Кабанью заимку.

     По темноте добежала с Броней к лесорубам, в заброшенной  хлебопекарне затолкала под котел ружья.
   
     Убедилась в отсутствии перемен у лесорубов и побежала  дальше.
     Броня  вела ее в одну  сторону, потом  резко  сворачивала  на перекрестную  тропу, и  бежала в другую.

     Иногда  Броня  останавливалась,  как вкопанная.

     Крутила головой,  фыркала  и ни  в какую  не желала  двигаться  дальше. 
     Ольга  в бессилии  ждала  подолгу,пока  верная  Броня  сориентируется. 
     Лишь под  вечер она поняла, что  не  успеет сегодня  вернуться  к Гавриилу.
 
     Сердце  защемило, вдруг Еремин найдет Кабанью заимку? И что тогда? 
     Ружья она забрала, чтобы не дать наделать глупостей этому медведю.
 
     Еремину спровоцировать, раз плюнуть.

     Гавриил не сдержится, стрелять начнет. 
     А  ее нет рядом.

     Потом  ей  пришло  в голову, Гавриил  в драку полезет и без  ружья.
   
     Об этом она и не подумала.
     От  отчаяния и злости она готова была сорваться с намеченной цели и рвануть с  Броней обратно, спасать  беспутного  Гирю.
     И лишь  здравый  смысл подсказывал  ей, теперь ее помощь нужна именно здесь и сейчас.

     Найти пропажу – вот главное.
 
   
     Гавриил собрался в лесхоз.
     Велел особо по тайге не разбредаться, мало ли что?

     Лесорубов он застал за обедом.
 
     Появление Гавриила их обрадовало.
 
     Варфоломеев изучал православный церковный календарь.
     На сегодняшний день случилось перенесение мощей преподобных Сергия и Германа, Валаамских чудотворцев. Лесорубы пребывали в раздумье: праздновать перенесение  мощей святых отцов или работать дальше?
     С одной стороны, от праздника отворачиваться грех.
     С  другой, через неделю прибудет заказчик, а у них на делянках конь не валялся.

     Гавриил жевал жареную оленину и вздыхал, мне бы ваши заботы.
    
     Что ему могли сказать?
     Ереминцы дневали и ночевали в здешних кустах.
     Но сегодня Гавриилу повезло – вороги исчезли.
     Под камчатской елкой долго валяться нельзя – земля  всю силу вытянет.
    
     Видно, схватила  шатунов  лихоманка.
     Пропажа не появлялась. 
     Вроде, и пили не так много.
     Не журись, скоро появятся.
     Не медведь же их задрал!

     Гавриила снабдили гостинцами, и он отправился обратно.
 
     Шел быстро.
     В первозданной тишине дикого леса шелест листвы под ногами и хруст сломанных веток казался громким.
 
     Гавриил заметил, что неосознанно старался идти бесшумно.
     Сквозь темно-зеленую хвою елок и сосен драгоценным золотом осыпались листья молоденьких березок.
 
     Вовсю бабье лето, а мы черт знает чем занимаемся, досадовал Гавриил.
     Сейчас бы на рыбалку, шашлычки под  пиво.

     Коварная природа будто подслушала его и решила остудить мечтания.

     Началась противная осенняя морось.
     Небо,  деревья – все покрылось  мутным  белесым маревом.

     Он вдруг заметил, что сбился с пути.
     Под ногами зачавкало.
     Гавриил остановился.
     Приказал себе успокоиться.
     Повернул обратно  и… едва не ткнулся в спину Еремина.

     Банда определенно продвигалась в нужном ему направлении.

     Гавриил обогнул ереминцев, Шурки и Резея  не увидел.
 
     Вспомнил о пропаже ружей, опрометью бросился в Кабанью заимку. 
     Ну, чертова баба, получит  у меня, дай срок!
   
     Дождик вдруг  прекратился.
     Это обстоятельство работало против курьеров, так думал Гавриил.
    

     В землянке его встретил перепачканный сажей  Алешка.

     Он радостно указывал на весело трещавший огонь в обновленной печке.
     Гавриил велел немедленно собираться.
   
     Те пять-десять минут, кои они  ожидали загулявшего Диего, показались им нескончаемой вечностью.

     В тот момент, когда они успели скрыться за домиком,  с другой стороны, на  площадке появилась группа Еремина.
 
     Валявшиеся на полу грибы в затейливой  корзинке, клокочущий старый чайник на раскаленной печке и еще многое говорило о том, что здесь только что были люди.
     И ушли они внезапно.

     Еремин взвыл и опрометью бросился вон из заимки.
     Остальные устремились за ним.
     Они обогнули избушку и рванули по хорошо заметному следу в мокрой траве.
 
     Курьеры  с трудом волокли тяжеленные рюкзаки, то и дело цеплявшиеся за кусты.
     Крепкие ветки задерживали ход.

- Может, бросим это! – предложил Алеша, указывая на рюкзаки.
- Нельзя! – Выдохнул Гавриил.

     Рюкзак в руках Алешки застрял в ольховом стланике.
     Не глядя, он дернул его со всей силы.

     Рюкзак хрястнул и в траву посыпались носки грубой вязки, толстые варежки и другие вещи.

     Диего нагнулся, рассматривая дыру:

- Шуркин  рюкзак. Моя штопка порвалась. Нехорошо.

   Алеша лихорадочно перекладывал вещи в свой мешок.

- Резче! Резче! – нервничал Гавриил, с тревогой оглядывая местность. - Они  вооружены, а у нас пусто!

     Диего приложил палец к губам, прислушался.

- Однако,  собаки не слыхать. Живем, паря. – Подмигнул он Алешке и завязал  узел  на рюкзаке суровой ниткой
.
- Далеко не унесем. Дрянь – мешок.

     Они вышли из леса.
     И теперь пересекали поле отцветшего кипрея. 
     Пух взвивался над головой путников, забивался в нос, прилипал к лицу.

- Мы хоть  в нужном направлении драпаем? – Чихая, на бегу спросил Алешка.

     Гавриил недовольно обернулся:

- Какая разница!
 
     Ему показалось, что далеко позади хрустнула ветка и послышались чьи-то голоса.

     Чего я бегу? Я боюсь? И чего мне бояться? – пришло  ему в голову.

     И он остановился.

     Диего с Алешкой  встали  следом,  словно запнувшись.   Вопросительно  взирали на  Гавриила.

     Рюкзак скользнул с его плеча.

     Диего подскочил к курьеру, толкнул:

- И не думай! Еремин – плохой человек.

     Гавриил отодвинул в сторону проводника, выдохнул  мрачно:

- Сроду ни от кого не бегал.
- Ты войну хочешь? – Диего оглянулся. – У тебя ружье?

     От темных стволов отделилось несколько фигур в камуфляжной форме.

   
     Курьеры пересекали долину.
 
     Вдали блестела  река.

     Первым на высокий берег выскочил Диего.
     Ноги его поскользнулись на мелких камешках, он с трудом удержал равновесие.
     Растерянно топтался он у края обрыва, когда его спутники, почти задыхаясь, выбежали из кустарника к нему на пятачок.
     Диего осмотрелся и, ни слова не говоря,  стал быстро спускаться к реке по отлогому склону.
     Алешку он потащил за собой.
 
     Внизу спугнули несколько десятков птиц.
     Они покружили над рекой и  вернулись на место.

     Продираться пришлось сквозь хитросплетения молодых чозений. 
     Тонкие ветки хлестали в лицо, норовили выколоть глаза.
     Иногда под ногами хлюпало.
     Почти болото.
     Почва здесь была мягкой,вязкой.
 
     Очень скоро на каждом сапоге налипло по полпуда грязи.

     Сзади раздался шум.
     Диего поднял руку.
     Курьеры присели, опираясь на тяжелые рюкзаки.

      
     С крутого косогора Еремин высматривал беглецов в бинокль.
     Но ни высокая трава, ни ветки деревьев, ни кусты – ничто не указывало  на присутствие человека.

     Еремин грязно выругался.
     Позади хрустнуло, камешки покатились ему под ноги.

     Еремин обернулся.
     Насмешливо прищурив карие глаза, на него смотрела  Зойка.
     На смуглом лбу ее выступили капли пота.
 
 - Что еще? В болото бежать прикажешь?

    Еремин закурил.

- Болото?
- Дураку понятно, внизу болото.
- Тогда эти куда делись? - Он кивнул  на реку.
- Не иначе, как куда-нибудь. Не в болоте ж утопли.

     Еремин  вскинул на нее белесые глаза, губы его сузились в странной улыбке:

- Шутки шутить вздумала?

     Зойка увидела, как нос Еремина побелел, и дернулась щека.

     Вот, злыдень, такого поискать еще, подумала Зойка.

- Злость здесь не поможет. – Сказала она. – Надо действовать.

- Как?
- Вернемся в зимовье. Там обсудим.

     До ушей  Еремина донесся смешок.
     Команда явно веселилась.

- Командую здесь я.– Напомнил Еремин.- И веселиться повода нет, идиоты.

     Он вдруг заметил отсутствие Исаева.

- Исаев где? - Спросил он.
- Отстал, наверное.
   

     Зойка  сразу заметила дежурство людей Еремина  в кустах у лесхоза.
     Заодно она обнаружила и исчезновение собаки из его шайки.
 
     Недолго думая, она предложила Еремину свои услуги в качестве проводника.
     По ее словам, без нее им вовсе не обойтись.
     Пропадут они в дикой тайге ни за что, это уж точно.
     К тому же, она  догадывается, в какую сторону направились беглецы.

     Еремин  скривил узкие губы, но согласился.
     Он и впрямь не знал, как дальше обходиться без собаки.
     Аборигенка Зойка подвернулась, как нельзя кстати.
     Хотя, черт ее знает, правду говорит или брешет.

     Когда они  миновали делянки диких лесорубов, Еремин с сожалением отметил, так и не обыскали проходимцев, как надо бы.
     Зойка повела банду наобум, но об этом знала только она. 
   
     Первое зимовье, на которое они случайно набрели, оказалось обитаемым.
     Знал бы Еремин, как удивлялась их проводница Зойка этой неожиданной находке.
     Но находка эта укрепила ее во мнении Еремина.

     Сейчас он вглядывался в низину, старался заметить хоть малейшее движение в траве, хоть малейшее колыхание… 
     Но нет, все было тихо и безмятежно.
     Курьеры  исчезли.

- Утопли они, что ли?
 
     Он  вспомнил об  Исаеве.
     Осмотрел команду – новенький никак не наблюдался.

     Присылает всякую шушеру, незло думал он об рыбинспекторе.

     Ничуть не был огорчен он исчезновением соглядатая.
     Одно его  занимало, входило ли это исчезновение в планы рыбинспектора Ухо? 
     Или нежеланный  прихвостень смылся  самостоятельно?
     Сообщать  эту новость  шефу или погодить?


     Алешка боялся вздохнуть.
     Он пригнулся, набросил капюшо на голову: вдруг  его светлые волосы  заблистают на солнце и выдадут их всех?
     Сквозь траву на круче темнели фигурки.
     Алешка направил на них бинокль.

- Смотри, – сказал он, - и корячка  Зойка с ними.
- Убери! – Рассвирепел Гавриил, отворачивая бинокль. – Засекут.

     Но сам тут же перехватил бинокль у Алешки.

- Точно, она. И какого черта таскается? Что за бабы на Камчатке?
- Н-да…

     Оба  повернулись к Диего.
     Тот безучастно грыз травинку, наблюдал за муравьями в траве.
- Молчите.– Прошептал он.– Ветер с реки. Могут услышать.
- Ветер. – Передразнил Алешка.

     Он сунул бинокль в футляр и повесил  его себе  на шею.

- Чую я, ох, и змеища – эта Зойка.
- Все бабы – змеи. – Поддакнул Гавриил.
- А мать? Твоя, его? – Спросил Диего.

     Двое оторопело уставились на проводника.

- То – мать. – Начал было Алешка.
- Она – женщина?
- Молчи уж. – Сердито заметил Гавриил.– Забудь.
- Змеищи они, ваша правда. - Диего приподнялся.

     Алешка потянул его за штанину вниз. 
     Легким  движением ительмен повернул голову спутника в сторону реки.
     Лешка не поверил своим глазам.
     На противоположном берегу под высокими кустами лежала  молодая женщина.
     Ее обнаженное тело излучало спокойствие и  безмятежность.
     Темные волосы ее длинными прядями обрамляли слегка откинутую голову и смуглое тело.
     Казалось, она спала.

- Баба! – Выдохнул Гавриил.
- Голая! – Изумился Алешка.

     Диего плюнул и перекрестился.

- Духи.

     Он взглянул  вверх, на откос, и дал знак следовать за ним.
     Они осторожно двинулись вдоль берега к сопке, к повороту реки.

     В памяти всплыло старинное предание о красавице-русалке Камак.
     Коренные камчадалы ее боялись, встреча с ней зачастую не предвещала ничего хорошего.
     Но путникам, попавшим в беду, русалка могла и помочь.


     С кручи тоже заметили обнаженную
.
- С чего это тут голые бабы валяются? – Удивлялся Еремин, разглядывая в бинокль неизвестно откуда взявшуюся неодетую тетку.

     Томная красавица возлежала, не шелохнувшись.

     Но, когда  двое  с Зойкой перебрались  на другой берег, неизвестной красавицы там не оказалось.
     Под  полуоблетевшей  березой белели вымытые половодьем  старые  толстые корни, рядом  валялась заросшая мхом коряга.

     Зойка  пнула  корягу.

- Вот вам ваша красоточка!
- Показалось. – Плюнул сквозь зубы  молодой  парень.
- Однозначно. Откуда здесь бабам взяться?
    Зойка хитро щурила глаза-семечки:
- Ну, да. Показалось.Глюки у всех враз.

     Вернулись к Еремину.
     Тот молчал. 
     В данный момент он проклинал себя за этот бестолковый бросок.
     Исчезновение незнакомки было довольно неожиданным и привело его в полное замешательство.
     Курьеры  как сквозь землю провалились. 
     И  Исаев  вкупе  с  ними.


     Заросли трав кончились, и берег неожиданно оголился.
   
     Гавриил,  шедший впереди, вопросительно обернулся к  Диего.

- Туда? – Кивнул  тот в сторону порыжевшего  стланика и кустов шиповника.
 
     Густым  опахалом  вся эта поросль свисала  над речкой  с невысокого  обрыва.
 
     Под ее покров  вдвоем они быстренько выбрались из осоки. 
     Алешка замешкался. 
     Опасаясь ереминского бинокля, он долго  высматривал  из травостоя  его силуэт на косогоре.
    Диего нетерпеливо махал рукой, Гавриил выразительно потряс кулаком. 
    Пришлось двинуться  к  ним .
 
- Чем пахнет? – Кулак Гавриила  пришлось-таки понюхать.  – Блины там пек, что ли?

     Диего поднял подбородок вверх, и Алешка понял: под свесившимися кустами  они совершенно невидимы.
 
     Дорога оказалась удачной на этот раз, они  обогнули сопочку  без особых  приключений. 
     С двумя  тяжеленными рюкзаками  за плечами  особо  по тайге не разгонишься.
     Через каждые метров тридцать - пятьдесят приходилось отдыхать.
     Все бы ничего, только  отдыхали  по колено  в  ледяной  воде. 
     Одно радовало, Еремин отстал.
      
    
     Перебрались на другой берег. 
     И хотя погони не видели, шли скрадом, без привала и костра.

- Собака их сдохла. – Заговорил  вдруг Диего.– Не слыхать собаки-то.

     Гавриил приостановился.
     Выпрямился под тяжелой ношей.
     Глаза его заблестели.

- Ну да, будь у них собака, давно настигли б нас, а?

     Он подмигнул Алешке. Тот заулыбался.

- Чего ж мы бежим тогда? А? Давайте греться!
   
- Жалко собачку. Сама околела, а нас спасла. – Веселился у костра Алешка, уминая распаренную оленину с ячневой кашей.

- Не было никакой собаки. С чего вы взяли? – Возразил  Гавриил.

- Была собачка. - Сказал Диего.

- Волчком звали.-  На  поляну вышла Оля-Коля.
   
     Следом  за  ней из  кустов выкатилась ее верная   Броня.

     Ольга все-таки  не  выдержала  и вернулась в Кабанью  заимку взглянуть одним глазком на Гавриила. 
    
     Пустая  избушка  повергла ее в шок.
     Стиснув зубы, чтобы не разрыдаться, упрашивала она  Броню  взять  верный след.
 
     Та привела ее через поле к высокому речному обрыву и потащила через топкие плавни.

     Запах костра заставил  поверить, что не все так печально. 
     А веселые  голоса  вернули  радость и смысл таежных скитаний.

     Обросшие, чумазые, полуголодные, но живые и здоровые,  встретили  ее курьеры.
     Гавриил хмурился и  явно старался не смотреть  в ее сторону. 
     Она ожидала  этого и не лезла  с расспросами.
     Убедила их вернуться в Кабанью заимку.

     В  самом  деле,  не  станет же Еремин  возвращаться в пустое зимовье на старое место? 
     Он идиот, конечно, но не законченный же.

     Только законченный идиот позволит себе дважды попасть в заброшенную охотничью землянку  в  тайге.
     А без Резея и Шурки какой смысл двигаться дальше?

     Людей надо искать.
     Ольга  приволокла им ружья, переночевала и наутро, по обыкновению, исчезла.

     Пришла она через три дня.
     Упала, не раздеваясь, на лежанку и проспала почти  сутки.
     Встала бодрая.
     Сказала,  избитого Резея  в  лесной обители  монашки    врачуют.

     Велел передать, выкрал их Еремин.
 
     Где Шурка, неизвестно.

     Гавриил улыбался в бороду: вот, бродяга, и тут, как пес Барбос средь роз.

     Ольга поела грибной похлебки, взяла сухарей, пару вязаных носков Шуркиных и ушла в лес.