Через Камчатку роман 25

   


                БОЛОТО
      
     Диего повел их  правее, на запад, к долине реки Камчатки. 
     Они перевалили за вершину сопки. 

     Впереди встала стена сосняка, чуть дальше и выше - облака и утонувшие в них вершины деревьев. Там обитали медведи, волки, рыси и прочие соболя с песцами и росомахами.

     Шурка неудобно спал ночью, весь день  у него болела спина.

- Слушай, а чего ради мы сюда поперлись? Что, у нас транспорта мало? Можно было б и по реке отправиться. А тут тайга кругом беспролазная, да и тащиться черт знает сколько! К тому же, зверья дикого полно!
- Чего ты прицепился? – Сказал Резей.- Захлопни хавальник. Сейчас за кустами такие крутяки начнутся, штаны  только  держи.
 
    Его поддержал Гавриил:

- Не зевай!
 
     Действительно, за кустами жимолости и шиповника вдруг внезапно открылась такая глубокая и мрачная каменная щель, что путники невольно подались назад.
     Ширина этого каньона была относительно не велика, метров двадцать пять – тридцать, но глубина не меньше пятидесяти. А может, и того больше.

     Крутизна и высота стен каньона заставила курьеров отказаться от всякой мысли заглянуть вниз.
    Они шли, ощущая всей кожей смертельный холод опасного каньона. Откуда-то  снизу, из тени каменных глыб, доносился шум воды.

     На звериной тропке, идущей самым краем обрыва, нашли маленькую площадку, еле поместились на передышку.
     Диего каждому выдал по корюшке. Здесь, на вершине горы, она была особенно вкусной и ароматной.

     Справа, совсем близко от них что-то ухнуло, и со скального обрыва в каньон  полетели камни.

- Гля, косолапый, ишь, безобразничает. -  Вскочил Шурка. – Или это Оля-Коля?

     Гавриил  пошел на шум. Но никого за валунами не обнаружил.

- Котя это. – Успокаивал  Шурку Резей.– За тобой тащится.
- Гонишь?
- Жрать ему нечего.– Буркнул Резей, доставая зубами  золотистую икру из рыбьего брюшка.
- Охренеть. А я тут при чем?
- Орешь много и громко.– Сказал Гавриил.
- А Котя не ел давно.– Добавил Резей.

     Зоя расхохоталась:

- С вами не соскучишься. У одного медведь в приятелях, а другой тигру приглянулся.

     Резей подсел к Шурке и стал его обнюхивать.

- Отвали. - Отодвинулся тот.
- Нюхаю, чем ты пахнешь?
- Твои борзые приколы… – Шурка забеспокоился.

     Резей сунул в рот корюшкин хвост и потянулся к своему рюкзаку:

 - Диего,тигры козлами питаются?

     Шурка двумя прыжками настиг нахала и… прямо за его спиной опять  затрещали ветки и посыпались в пропасть камни.

     Гавриил встал:

- Не нравится мне это. Уносим задницы.
   
     Быстро собрались и двинулись прочь от опасного соседства.

     Мечталось об одном: напиться горячего чаю и забраться в сухой спальник.

- Думаю, Коте ты понравишься.– Не унимался Резей.
- Ой, от тебя розами  так и пахтит.- Парировал Шурка. – Сам-то когда мылся?

    Гавриил  подождал обоих у березки:

- Заткнитесь.

    Оба выпалили хором:

- Сам заткнись, вонючка!
      
     Пошли спуски, поля, перелески.
     Ботинки скользили по глиняным склонам. Местами приходилось спускаться на пятой точке.
     Перебрались через несколько речушек. Две из них, довольно быстрые, с Восточного хребта едва не унесли груз у Резея и Гавриила.
     Эти двое выбрались с трудом с бурных вод мокрые по плечи, продрогшие и отяжелевшие от влаги,
     Пришлось устраивать незапланированную стоянку,дабы согреться и обсушиться.
      
     По трясинам и топям тащились суток двое.
     Неизвестных преследователей не видели и не слышали.

     В течение полудня курьеры плутали по одному заковыристому болоту, в итоге вернулись к изначальному месту.
     Узнали его по примятым  кочкам под кривой чахлой березкой. Тут же валялась свежая пачка из-под сигарет. Из курьеров никто таких не курил.

- Идут с собакой.– Уверенно заявил Диего.

     Резей понюхал пачку.

- Тогда дело швах. Не оторвемся.

    Шурка стягивал отсыревшие ботинки, бурчал:

- Припереть их к стенке! Надрать им задницы! И дело с концом.
- Долго стенку искать придется.
– Сказал Резей.
- Как бы к этой стенке нас не приперли. – Мрачно заметил Гавриил.

     Он никак не мог взять в толк, что этим неизвестным от них нужно?


     Коварные елки росли прямо у воды.
    
     Своей хвойной безмятежностью они обманули Гавриила и следовавших за ним Шурку с Резеем.

     Гавриил наступил на мох и сразу провалился в мочажину.

     Он попытался  освободиться от рюкзака, но с каждым движением чавкающая жижа  все больше затягивала его.

     Подвернувшаяся под руку гнилая ветка тут же обломилась, но и эти остатки помогли Гавриилу некоторое время удержаться на поверхности.   

     Никак не мог приспособить ружье.
     Он закинул его на ближнюю кочку и теперь старался подтянуться сам.
 
     Шурка был рядом, и ничем не мог помочь другу.
     Он сам  утопал, хотя и медленней.

     Резей растерянно смотрел на приятелей и не замечал, как его ноги засасывает трясина.

     Зоя  протягивала какую-то палку Шурке.
     Он был ближе всех.
     Дотянулась до него она с трудом.

     Диего оказался по колено в воде, но дальше не проваливался. 

     Осмотрелся: слева - островок густого ивняка, смешанный с осинником.
     Справа - ели.
     Он мгновенно оценил ситуацию.
     Глаза его впились в густой  ельник.
 
     Через минуту в сторону Гавриила полетел  еловый лапник. Своим легким топориком Диего отсекал ветки потолще и бросал в сторону утопающих.

- Вкруг себя обкладывайте! – Кричала Зоя.

     Она шагнула было  к ительмену, но тот жестом остановил 
     Диего  обрубал от хвои толстые сучья.
     Изредка он оборачивался.

- Снимите груз! – Крикнул он.– Кладите на лапник!
    
- Выбрал момент поиздеваться.- Ворчал Шурка.-Как я его сниму?

     С трудом ему удалось опереться полуутонувшим рюкзаком на брошенный лапник и вздохнуть.

     Гавриил обложился еловыми ветками вокруг себя и теперь держался на поверхности трясины чуть прочнее.
     Однако, это продолжалось недолго.

- Холодно.– Пожаловался Шурка, подтаскивая к себе лапник.

     Раздался чей-то нервный смех.
   
- В другой раз нагреют к твоему визиту! Тут горячие источники недалеко!
- Не хочу другого раза! – Взвыл Шурка.

     Очередная толстая ветка полетела к Гавриилу.
      Болото подступило  уже к его плечам, через хвою под рюкзаком проступала вода.
 
     Опираясь на лапник, Гавриил подтянул слегу под грудь и со всей силы старался подобраться к спасительной кочке.
     Однако, хлюпающее месиво не собиралось так просто отпускать добычу.

- В болоте я еще не тонул.– Сказал Гавриил и обнаружил, что ему становится тяжело дышать.

     Объятия трясины становились все крепче.

     Неподалеку Шурка погрузился уже по пояс.
 
     Резей смотрел блестящими глазами на Гавриила, губы его шептали:

- Держись!

     Вторая слега упала возле Шурки, толстым концом она легла к Резею.
     Они переглянулись, и Резей полез первым.

     Добравшись до Зои, он подтащил ветку к Шурке.

-  Тащи Гавриила! Гирю! – Крикнул Шурка.

     Диего рубил третий сук.
 
     Ветка попалась сучковатая и крепкая, и никак не хотела поддаваться топорику ительмена.

     Та кривая, на которой из последних сил держался Гавриил, остальным была недоступна.

     Резей повернулся к Диего.

- Мы его утопим.– Негромко сказал он.
- Бери эту! – Крикнул Шурка. – Достанешь!

     Резей передвинул ветку к Гавриилу, плечи которого уже покрывала коричневая вода.
     Лямки его рюкзака едва виднелись на поверхности.
 
- Хватайся! – Сказал Резей.
- Не могу. Руки сковало. – Едва выдавил из себя  Гавриил.
- Хватай, говорю! – Повторил Резей.   

     Слега ткнулась Гавриилу в щеку.

– Или ты намерен здесь оставаться?

     Ему удалось перетащить конец длинной ветки к правой руке Гавриила.

     Тот схватился за ее сучковатую поверхность.

     Резким рывком Резей  потянул сук с Гавриилом на себя и едва не упал в болото с другой стороны брода.
 
     Диего протянул ветку к левой руке Гавриила.

- Болото чавкает. Духи сразу не отпустят. – Сказал он. – Надо ласково, нежно, духи тогда не обидятся.

     Вдвоем  потихоньку им удалось вытянуть Гавриила.

     Диего бросил свой шест выбирающемуся Шурке.

     К счастью, все рюкзаки удалось спасти.
   
     Как только выбрались из болота, проводник забегал в поисках растопки.

     Прошедший ночью дождь оставлял мало надежды на сушняк.
     Пронзительная  мысль, что вот сейчас эти парни могут заболеть, умереть от сырости и холода  не давала покоя.
     Он метался меж деревьев и не мог смотреть на тех троих.
     И все же довольно быстро он надрал березовой коры и развел костер.

     Зоя, как могла, помогала ему.

     Живительное тепло огня вселяло надежду на спасение.

     Диего быстро закончил с заготовкой дров и теперь налаживал второй костер.

     Шурка сразу принял на грудь стакан горячительного.

     Он  повесил  свою  куртку со штанами на палки у костра и пытался помочь Диего.

     Зоя удивлялась, как этот стакан не уложил его замертво.

     Повеселевший Шурка предлагал поделиться опытом. Усиленно подмигивал и приглашал  в кусты.

     Плохи были Гавриил и Резей.
     Обоих трясло, они никак не могли согреться.
     Два раза Зоя подавала им кружку с водкой.

     Их развезло, но не согрело.

     Рюкзаки курьеров промокли насквозь.

     Диего вытряс их содержимое у костра.
     Одежда оказалась никуда не годной.
     Спальники  промокли, сменного белья не было.

     Диего  засуетился с удвоенной энергией, поддерживая  огонь во втором костре, он еще несколько раз убегал за дровами.

     И соорудил третий. Тут же, рядом, за спинами курьеров. Дабы костер обогревал их и сзади.
 
     С помощью Зои он стянул с Гавриила тяжелые  от болотной грязи и воды  куртку  и свитер.
     Заставил снять и рубашку с майкой. 
     Растер водкой тому грудь и спину.
 
     Набросал на угли прогоревшего костра слой лапника, развернул  свой спальный мешок и уложил  в нем на кострище Гавриила.
 
- Не было здесь болота! – огорчался Диего. - Никогда не было. Какие духи добрые, ботинки оставили, Не забрали себе, ботинки-то!

     Резею повезло, каким-то чудом голубой свитер, подаренный Татьяной, остался сухим.
     Намок лишь рукав. 
     Растерев докрасна  Резея, Диего облачил  его в  свитер, прикрыл своей курткой.   
     Шурку пришлось  также голяком укладывать в Зойкин спальник.

     Оставив  «утопленников» на попечение  беременной, отправился  в сторону шумевшего  ручья  простирать  провонявшие болотом одежды и обувь курьеров.

     Резей не спал. 
     Никак не мог успокоиться.
     Он смотрел в вызвездившееся небо и  размышлял о том, как нелепо и глупо могли они сегодня погибнуть.
     Трое здоровых мужиков, считающих себя опытными таежниками, рыбаками и охотниками. И еще черт знает кем.  Полными дураками шагнули под эти обманные елки.

     Впервые за много дней сложились стихи. 
     О голубом, как небо, свитере, океане и Татьяне.
     Но записать сил не было.

     Засыпая, каждый думал, догнали их преследователи? или потерялись в болотах? 
     И каждый надеялся на последнее.
               
     Утро случилось сухое и теплое - совершенное лето.
    
     Диего радовался - болотная троица поднялась, как ни в чем не бывало.

- Болото! – Сокрушался он. –  Прежде речка, вот такой ручеек, текла. А болото, тьфу!  Дрянь было. Пешком ходи. А сейчас? Реки нет, болото мокрое. Только духи добрые. Видно, духи  ручейка еще не ушли. Или речные духи там остались?. Болотные духи, уууу! Так просто не отпустят! Что-нибудь, да заберут!
 
     Вкруг  большого  костра  навтыкал он рогатин и разбросал по ним не желавшую  высыхать  амуницию.

     Влажные  сучья  горели неохотно, зато  отчаянно дымили.

- Провоняемся,  как черти в аду. - Брюзжал  Шурка,  ворочаясь в спальнике, как медведь в берлоге.

     Ему давно хотелось до ветру, но вылезать и бежать нагишом перед Зойкой  не хотелось.

     Диего налаживал на рогатины ботинки.

- Да. Болотные духи обиделись и выпили реку.
- А куда же речные духи делись? – Спросил Резей.
- В болоте сидят. Они тебя за ноги  к себе тащили. Не видел? – Высказалась  Зоя.
- Нет. – Отвечал Резей.– Не видел. Небо с овчинку показалось. Небо видел.

     Он посмеивался.

- Хорошо ты улыбаешься. – Сказал  проводник.

     Резей сидел у костра, пытался просушить блокнотик.
     Он надеялся вспомнить ночные стихи и записать-таки их. 
     Блокнот его намок, раскис и пришел в абсолютно непригодное состояние.
 
-  Провоняемся, черт с ним. А вот дым наш видать далеко теперь - вот это да.
- Ты думаешь, кто-то еще тащится за нами?
- Кто его знает?  Можа, они уж в болоте утопли. Не все ж такие везучие. И не у всех такой Диего. А болото тут повсюду.

- Болото реку съело. – Сказала Зоя.

     Шурке совсем стало невтерпеж:

-  Шла бы ты погулять, что ли?
 
     Зойка удивленно покосилась в его сторону.

- Мешаю  тебе?  Я и не смотрю в твою  сторону. Иди.

     Шурка не стал более медлить.
     Выбрался из спальника и удул к елочкам.
     Только и мелькнул его белый зад.

     Резей окликнул Гавриила с Шуркой на предмет бумаги.

- Какие мы изнеженные! Не иначе как со вчерашнего болотного переляку! Можа вам ишшо за тувалетным рулончиком в Канашкин магазин слетать? Так это нам  раз плюнуть! – Выглянул из-за рыжей елки Шурка. – Тока  боюся, шо чуток не поспею - и ваша светлость обделается.
-   Оглобля! Мне записать надо! – В елку полетела остывшая головешка.
    
     Зоя заявила, что  перенервничала и у нее заболел живот.

     Шурка  забрался обратно в спальник и обнаружил, что у него у него дрожат ноги и руки. 
     От чего бы это? Не иначе,  как организму требуется согревательное.

     Диего оставил друзей разбираться в причинах  дрожания Шуркиных  конечностей, подхватил ружье и пошел охотиться.

     Вдогонку ему посоветовали при встрече с чужаками в штаны не мочить, а мочить неприятеля первым.

     Резей наткнулся на березку и  в отчаянии  принялся сдирать с нее тонкую бересту. 
     От души посочувствовал поэтическим предкам, не подозревавшим о благодетельнице-бумаге. 
     Царапать  буквы  ножом - то еще удовольствие.
     Пока  выцарапал  одно  слово, остальные  улетучились.
 
     Внезапно он почувствовал над ухом чье-то дыхание.

-  Не суй свой… - Он  повернул голову.
 
     Усатая тигриная морда лизнула его в ухо.
     Резей зажмурился - Котя.
     В висках застучало.
     Он никак не мог сообразить, в какую сторону лучше сигануть.
     Открыл глаза - тигр исчез.
     Резей  оглянулся – тигренка как не бывало.
 
     Гавриил с Шуркой спали  и, конечно, ничего не видели и не слышали.
     По внезапно побелевшему вытянувшемуся лицу  Зойки  Резей понял, что  тигренок  Котя ему не привиделся.

     Шурка еще раз оглянулся.

- Котя. Видела?

    Зойка согласно закивала головой:

- Видела. Твой знакомый?

    Шурка  на мгновение задумался:

- Да.

     Потом сообразил, о чем она спросила и что он отвечал.
     Смех был неудержим и раскатист, как бурная река весной.
 
     Проснулись  Гавриил с Шуркой и долго наблюдали  картину: у костра, схватившись за животы, катались от смеха Резей  с Зоей.
     И только слышалось:

- Котя! Знакомый!

     К вечеру Диего принес в лагерь дичь.

     Шурка  радовался предстоящему бульону, но деланно ворчал, чихая от забившегося в нос и рот птичьего пуха:

- Пока до аэропорта доберемся, всю Красную книгу доедим.
 
     Дичь жарили на костре, насадив мясо на прутики. 
     Бульоном пришлось заняться Шурке.
     Потом пили ительменский чай.
     Дежурить у костра охотников не нашлось.
     Пришлось у костра дневалить проводнику Диего.

     Давно все спали, а Резей  ворочался.
     Вскоре он поднялся и сел у костра подле Диего.
     Тот дремал.
     Резей тронул его за руку и жестом предложил отправиться спать.
     Диего спорить не стал.

     Резей сунул карандаш в карман, развернул у костра блокнотик - сушиться, и взял в руки длинный сухой прут.
     Прут от костра загорелся и Резей  похлопал им о песок, гася пламя.
    
     Ему нравилось смотреть на пляску огня.
     Языки пламени завораживали ежесекундно меняющимися  причудливыми формами.
     Пламя согревало, отвлекало и расслабляло.
     На него можно было смотреть бесконечно.

- Не спится?

     Резей вздрогнул.
     Слишком громко в шелесте листвы прозвучал хриплый голос Зои.
     Она курила.

- У тебя есть еще? – Резей указал глазами на сигарету.

     Зоя полезла в карман:

- А ты чего маешься?
- Не спится. И не пишется.
- А надо?
-?
- Зачем ты пишешь? Для чего? Зачем?
- Меня никто не спрашивал. Я пишу, потому что не могу иначе. Понимаешь, это - как дышать, есть, жить.
- Жить? Да? - Она долгим взглядом посмотрела на него,  в глазах ее отразились огни костра.
     А может, то мелькнули другие искры.

- Говоришь, пишешь, как живешь?

     Резей  кивнул.

     Зоя расчищала средину костра, толстые пылающие ветки она отодвигала в сторону.
     Резей машинально помогал ей.

     Внезапно рука его остановилась, сухой прут мгновенно вспыхнул, и пламя лизнуло его кисть.
     Зоя перебирала на расчищенной огненной площадке черные и красные угольки.

- Погаснет.  Сказал Резей и подбросил в костер несколько веток.

     Корячка тут же убрала их.

- Не надо. Я  смотрю.

     Резей подсел поближе, но нестерпимым жаром полыхнуло в лицо.

- Что? О чем ты гадаешь?
- О тебе, обо мне, о нас всех.
- И что ты там видишь?

     Зоя помолчала.
     Наконец, она отвела взгляд от костра.

- Что ты хочешь знать?
- То же, что и ты.– Сказал Резей.
- Это невозможно.
- Почему?
- Мои знания сродни мои чувствам. А они у нас разные.

     Резей дернул себя за ухо.

- Хм. Ты откуда такая?
- Я рассказывала.
- Ах, да! Из Долиновки.
- Из Ильпыря. Мои родители переехали в Долиновку.
- Так ты не скажешь, что там увидела?

     Зоя придвинула свое разгоряченное огнем лицо к лицу Резея:

- А не пожалеешь?

     Он вдруг увидел ее блестящий смуглый лоб, черные брови, ее прямые густые ресницы, ее темные влажные глаза.

     Он вдруг увидел, беременная корячка Зоя – совсем  девчонка.
     Красивая и печальная.
     Почему она такая печальная?

     Он прошептал:

- Нет.
- Трудно тебе будет. И твоим друзьям - тоже.
- Удивила.

     Зоя села прямо, не отводя взгляда.

- Очень трудно.
   
     У Резея заныло в левом боку.

- Мы все перемрем в этой в тайге?
- Не должны.
- А конкретнее?
- Ты не задумывался, зачем вы потащились сюда? – Спросила она, вновь придвинув свое лицо к его глазам.
- Как же! Канашкину икру та…  -  Он остановился на полуслове.

     Зоя улыбнулась.

- Секрет?
- Я много болтаю. – Смутился Резей.
 
     Она взглянула на него и отвернулась к огню.

     Резей взбодрился.

- Что мне в вас нравится, так это – характер.
- У кого? У женщин?
- Если бы. У нацменьшинств.
- А мы еще отличаемся?
- Как это «еще»? Еще как!
- Цивилизация не испортила нас так же, как и вас?
- Где ты видишь тут цивилизацию? – Резей развел руками.
- Разве она снаружи? Она внутри нас. – Зоя опять смотрела в огонь. – Твоя жена все деньги истратила. А в доме твоем люди живут. И не чужие тебе. - Внезапно сказала она.

     Ему вдруг стало трудно дышать.
     Послышалось пение какой-то птички.

- Деньги… жена.– Повторил он. – Птичка поет, ты слышишь? Осень, а она поет.
- Ночью птички не поют. – Отвечала Зоя.

     Слабые языки пламени вспыхивали в догорающих поленцах, которые  аккуратным кругом ограждали  седое пепелище небольшого костра.

- Ты все это в огне увидела?
- Да.

     У Зои опять блестели глаза.
     Ему вдруг захотелось поцеловать ее и, может быть, написать стихи.
     Резей зажмурился.

- Надо идти спать. – Зоя встала. – Вы же не согласитесь еще день отдыхать.
- Коряки все на огне гадают? – Спросил Резей.

- У меня дед шаман.

     Зоя ушла.
 
     Резей добавил чурок в костер и улегся рядом на лапнике.