Архивариус. Глава восьмая

Глава восьмая. Дома.

Вышла прямиком к огромному зданию университета. Странно, но на улицах было тихо и безлюдно. Никто и ничто не нарушало этой подозрительной тишины. Не порхали, ни летали, не носились, не закапывались, словом никакого движения. Я еще долго бы стояла в недоумении, когда, наконец,  разглядела гоблина. Он прятался за углом ларечка с пончиками. Ваод отчаянно махал мне рукой, указывая влево.
Все еще не опомнившаяся от резкого перехода из одной вселенной в другую я оглянулась. Ко мне устремились парочка стервятников, за ними кондоры. А слева, почти не таясь, бежали вампиры. Луизины дети быстро отыскали меня.  Я бросилась к Ваоду:
- Как ты?! Что здесь случилось? Где все, что с Дэвидом?

Гоблин не ответил на вопросы, а потащил за собой. Мы скрылись от преследователей, и только тогда мрачный Ваод произнес:
- Дэвида убили. Башню Благого Двора разрушили. Нужна твоя помощь. Только ты сможешь защитить нас от гибели.
Каждое слово ужасало и вводило в ступор непонимания. «Как Джин промолчал и не рассказал об этом?! Неужели пожалел меня, решив, что сама тут разберусь в сложившейся ситуации?!» На какое-то время я даже перестала слышать сына, переживая смерти своих друзей. Из оцепенения вывело слово:
- Ключ!
- Что?! – вскинулась я.
Ваод удивленно уставился на меня, мол, я тут для кого все рассказывал.
- Ключ от архива, - гоблин криво улыбнулся, - мы засудим Луизу и ее приспешников. Пошли. У здешнего сопротивления надежда только на нас.

У меня снова разболелась голова, хотелось прилечь поудобнее и отдохнуть от всей этой неразберихи и ответственности, которая внезапно легла на мои плечи.
- Погоди, - остановила поднявшегося Ваода, - как могли разрушить башню? Может Джаред выжил? Ты точно уверен, что Дэвид мертв? Ты тело видел?
- Тело? Ты, что сбрендила?! От него прах остался! –  вспылил в сердцах гоблин, увидев, что я изменилась в лице от его экспрессии, добавил: - Извини. Вырвалось!

А у меня словно глаза открылись. «Ваод никогда бы так не сказал! Что-то здесь не так. Возможно опять игра с моим разумом».
- Догадливая! – мой сын стал медленно превращаться в вампиршу. – Меня предупреждали, что вы слишком чивые на телячьи нежности.

Вампирша зашипела и стала медленно приближаться ко мне, отрезая пути отхода. До меня стало доходить, что в этом бетонном кармане здания нет выхода, а единственный вход-выход  перегородила упыриха. От пронзительно-синих глаз ничего не осталось, только черные мертвые глаза. «Меня хотят захватить, чтобы превратить в игрушку, фамильяр для вампиров. На камарилье будут праздновать победу над всеми, выживших заставят перед ними пресмыкаться, а затем досуха выпьют».

Я вжалась в стену, ощущая ее могильный холод.  Внезапно распахнулась дверь, и вбежали люди и создания. Вампиршу бесцеремонно оттолкнули.
- Марина, не верь ей! – передо мной стоял Дэвид и протягивал руку.
С ним толпились вампиры.
- Марина, пойдем со мной! – Дерек помятый, небритый, с воспаленными глазами, но все равно такой интересный, завлекательный, по-царски протягивал мне руку.
С ним фейри Неблагого Двора.
«Две группы. Но кто из них кто. Кто – за меня, а кто против? Где реальность, а где морок?»

В дверь проникали и входили еще и еще люди, сущности. Скоро их будет столько, что меня можно будет  беспрепятственно схватить. Нельзя допустить такое.
- Никому не верю! Как  же я устала от ваших подковерных игр, - с этими словами сильнее вжалась в бетон, ощущая, как он теплеет и поддается моей магии.
Возник туннель, в который я и шмыгнула.
- Домой. И вообще как же хочется хоть  ненадолго забыть обо всем этом! – бросила в сердцах, закрывая за собой червоточину.
Напоследок услышала крики Дерека и Дэвида:
- Нет, Марина! Нет!!! Не так…..
Что не так я уже не слышала, проваливаясь в пустоту, которую сама и создала.

- Мариша, вставай!
Проснулась. Какая темень. Хочется спать и спать.
- Мариша, в школу опоздаешь, - бабушка включила свет, не давая любимой внучке залеживаться больше положенного.
- Встаю, бабуль, - еще хоть мгновение полежать в теплой кроватке, понежиться, а не вставать и идти в холодрыгу.
- Сколько за бортом, бабуль? – учуяла аромат блинов и мигом подскочила. – Может обещанные морозы пришли и в школу не надо?
А что? В прошлом году так было под минус тридцать. Так и не ходила. Правда, еще и разболелась. Тогда три человека из класса приходили, да и тех отпускали домой, потому что учителя тоже разболелись.

- Тебе, Мариш, все бы отлынивать. Давай! Уже взрослая, зубы не забудь почистить. Может блинка с собой дать? – бабушка готова была на обед в школу прийти и супу принести, котлеток на полкласса, пирогов напечь.
- Нет, там и так обедами нас накормят. Я же сколько раз тебе говорила об этом, - завела глаза к потолку и вздыхая.
- Ладно, ладно, внученька, как скажешь, - бабушка ловко застелила кровать, поправила подушки, пододвинула сметанки, подлила чаю.
Так у нее все ладно, по-доброму получалось, что сердце заходилось от нежности. Вот еще даже слезы на глазах выступили.
 
«А слезы-то? Я плачу? Почему?»

Бабушка недоуменно посмотрела на меня:
- Иии, родимая, по родителям соскучилась? Приедут с командировки твои любимые родители. Будешь тогда, как шелковая слушаться. А то меня совсем не слушаешься, - посетовала бабушка, поправляя очки, пряча свои слезы.

Слезы были не от разлуки с родителями, хотя и тоже, но отчего-то другого. «От чего?» - спросила сама себя и не поняла. «Наверно что-то в глаз попало, а я не заметила».

В семь с хвостиком я уже бодро шла в школу. Из каждого подъезда выходили девчонки, мальчишки. Собирались подвое, трое, а то и толпой шли, позевывая, смеясь, спрашивая о домашке, кто сделал, у кого можно списать.
Снега в этом году выпало довольно много. Пройти просто по дорожке было бы слишком просто и не интересно. Поэтому многие вытаптывали свои тропинки. Кто-то выяснял отношения, поваляв, друг дружку. Я же неуклюже поскользнулась и грохнулась на льду, прямо как та пресловутая корова. Все засмеялись надо мной. Какая-то женщина спросила: «Не нужна ли помощь?» Отказалась. Кое-как встала, шатаясь и отряхиваясь. Внезапно насторожилась. Еще не рассветало. Зимой солнышко поздно просыпается. И в этом подслеповатой темени, когда фонари не освещают полностью дорогу, мне показался зловещий знак. На меня уставились красные глаза. Не стала оглядываться и более внимательно разглядывать их, а припустилась, что есть мочи в школу. Уже потом в классе теплом,  ярко освещенном подумала, что, наверно, хорошо приложилась об лед головой, раз фары машины показались мне глазами.

Весь день был каким-то суматошным. Выяснилось, что ни фига уроки не выучила, с трудом вспоминала какие-то отрывочные знания. Хорошо еще особо не спрашивали, и не было опроса с контрольной, тогда бы точно завалила бы, получила бы двойку. А за нее бабушка определенно не пустила бы гулять…
- Марин, - шепнула Юлька на уроке математике, пока учительница Анастасия Петровна чертила на доске оси, - в кино сегодня идешь?
- А что уже афишу повесили? –  навострила уши.
- Ты чего с ума сошла? Уже как три дня висит, - это Алка, которая сидит за Юлькой, возмущенно отозвалась, - индийский, двухсерийный «Месть и закон» на девять часов. А раньше сеанса нет.
- Точно на семь сеанса нет, - Сережка с соседнего ряда поддержал шепотом разговор, - мы с ребятами  пойдем. Говорят классный фильмец. Приключения.
Короче в кино шел практически весь наш класс, и главное было в этом разговоре выяснение, кто побежит первым очередь занимать, потому что на классные фильмы всегда народу много и билетов может не хватить.
- Может, тогда потом посмотрим, если билеты раскупят, - робко внесла свою лепту Наташка.
- Ты что совсем с дуба рухнула? Вот и сиди дома! А вдруг это последний раз показывают. Вон про, - Пашка не успел дошептать на весь класс, как получил замечание от училки.

Все усиленно принялись перерисовывать оси. Я автоматически тоже рисовала, а сама лихорадочно думала, как уломать бабушку, чтобы она меня отпустила на девять часов. Я так прям, слышала ее укоряющий голос, что в семь возможно и отпустит, а вот в девять пусть родители отпускают. Но где родители?! А вдруг это и правда последний показ и увезут фильм в Индию и потом когда еще показ будет? Когда сама бабушкой буду? Обидно то как!

Остаток учебного дня прошел вяло. Кое-как записывала домашние задания. И вообще какое-то чувство, будто что-то забыла. «Что я могла забыть? Домашку записала. На счет матики спишу у Андрея завтра между парами. Родители приедут через месяц. Денег не занимала. Днюхи ни у кого нет в ближайшее время. Что я забыла? Да и фиг с ним. Забыла, значит неважно».

Разобравшись со склерозом, затолкав чувство потерянности, наконец,  вышла из школы домой. Разумеется, была обстреляна при выходе из здания. Подключилась к борьбе сначала девчонки против мальчишек. Потом бэшки против ашек. Меня назвали дурой и мальчишницей. Раскрасневшаяся пошла с ватагой мальчишек домой. По дороге купили рогалик по пять копеек. Перекрикивая друг друга чего-то доказывали, хвалились. А Толька сказал:
- Марин, тот мужик со школы идет за нами и пялится.
Он указал на худощавого мужчину в коричневом, длинном пальто. Огромный шарф, без шапки.
- Дурак, уши себе отморозит, - заявил Сережка, который мне очень нравился.
Только об этом я ему не говорила. Стеснялась признать ему в своих чувствах.
- Менингит так можно подхватить, - поддакнула я и в очередной раз меня назвали зубрилой вселенской, потому что об этой болезни все слышали, но только не знали, в чем заключается она.
- Мозги вытекут, - познания Тольки были непререкаемым авторитетом.
Разговора дальше не получилось, разбежались по домам. Я встретила соседку, помогла донести тяжелые сумки. А тот худышка без шапки исчез, видно ушел по своим делам.

- Ну, бабушка, - канючила уже больше часа, выпрашивая разрешения сходить в кино.
- Уроки сделала? – бабушка строго взглянула на меня поверх очков.
- Сделала, даже на два дня вперед! – не солгала, сочинения быстро подмахнула, будто уже знала, о чем писать. Мертвые души. Запросто.

 «Только, когда успела прочитать? Не помню».

- Хорошо,-  наконец, согласилась бабушка, когда я, всхлипывая, доказывала, что молодость проходит, весь класс идет, и только я, как прокаженная сижу дома.
- Но в одиннадцать, должна быть здесь, - бабушка погрозила и нахмурилась, - завтра в школу, а ей приспичило в кино. Вот приедут родители, и ходи куда хочешь, и когда хочешь.

Я радостно наобещала и бегом кинулась к клубу. Хорошо девчонки все же купили мне билет. Мы сидели в середине зала, предвкушая фильм. Шло обсуждение, кто как оделся и какой у Зойки модный шарф. Я, слушая их, почему-то тревожно оглядывала людей, не понимая, что меня беспокоит? Молодежь, старики, заходят, здоровкаются, обсуждают работу, домашних, смеются. А вон тот, высокий в черном, дорогущем пальто и черных очках стоит возле своего кресла и внимательно оглядывает зал. Кого-то ищет. « Вот дурачок! Очки бы снял! В помещении, при тусклом освещении вообще станет, как слепой крот!»

Тот, кого я заприметила, вдруг охнул и стал ощупывать воздух руками, словно  мгновенно ослеп. Незнакомец хищно  стал водить носом по залу, словно гончая, вынюхивая нужный ей запах. Меня отвлекла Наташка, тихо спросив, написала ли я сочинения и не дам ли его почитать, а то она не читала книгу вообще.
Незнакомец в черном медленно брел возле нашего ряда. Уже время начала сеанса. Заходили люди со стульями, мест не хватало для всех желающих сегодня вечером приобщиться к искусству.

Он вынюхивал, останавливался и шел в моем направлении. «Да, чтоб тебя! Иди отсюда, все равно, что надо не учуешь!» - ругнулась про себя, потому что свет выключили, зазвучала индийская мелодия. Недовольные граждане стали его пихать, чтобы не мешался перед глазами.
- Умная девочка, - задумчиво произнес незнакомец и, ругаясь со всеми, покинул зал.
Я не думала о нем, вся ушла в просмотр фильма. Яркие, сочные краски. Сладкоголосые красавицы. Мужественные герои, спасающие свою неповторимую любовь и весь мир.

Правда, нам подсуропило. Сломался один проектор. И вот шла часть фильма. Затем включали в зале свет. Киномеханик заправлял в рабочий новую часть, снова выключали свет, и все завороженно следили за приключениями героев мелодрамы. Сначала люди злились, особенно, когда действие обрывалось на самом интересном месте. Затем в перерыв успевали сбегать покурить, обсудить насущное, просмотренный фильм, предложить свою концовку. Но затихали мгновенно, когда шло продолжение. И никто не покинул зал, чтобы уйти недовольно домой, бурча, как достал этот стоп-просмотр. Я наслаждалась кино. Но внутри коварный  червячок подтачивал меня: бабушка будет очень ругаться, потому что фильм не закончиться вовремя, и я приду гораздо позже означенного времени.

Заполночь я бежала к дому. Я была во власти эйфории, что мой любимый герой спасся, остался с любимой. Все классно! А какие песни! А танцы!
Двое мужчин стояли возле моего подъезда, топая ногами, видно промерзли окончательно. Я хмыкнула, но обошла их, сжавшись в испуганный комочек. «Нет, они не посмеют меня похитить! Они просто гуляют. И вообще пойдут куда подальше, чтобы никому не мешать отдыхать и согреться где-нибудь в Сахаре». Иногда мои фантазии уносили далеко. Я оглянулась. Эти двое нехотя внезапно затопали по снежной дороге. Один другому успел сказать:
- Я же говорил, что она заметит и прогонит с глаз долой!
- Главное успеть вернуться, пока совсем не перевоплотимся.
- Позови кровью…

Дальше я не расслышала, бегом домой. А там сердитая бабушка с будильником, чашкой горячего какао. Да, и о дискотеке  в пятницу можно было забыть. Меня точно не отпустит, после такого опоздания. Я пыталась протестовать, что не виновата. Форс мажор. Но уговор есть уговор. Не пришла вовремя, нет ответственности, нет танцев. Укрытая заботливой бабушкой одеялом по самые уши, я представляла, как бы танцевала с девчонками. Они точно пойдут. А я, как обычно, буду стоять у окна клуба, глядя, как они веселятся, а я только и могу завистливо глядеть и хлюпать замерзающим носом.
«Скорее бы весна. Май. Тепло. Учеба заканчивается. Хотя и экзамены, но ничего, сдам».

Нас утро встречает прохладой! Яркое солнышко осветило меня, пригревая по-летнему. После вчерашнего ночного дождя будто смыли всю грязь. Конечно, успели проехать поливальные машины. Дворники сметали остатки прошлогодней листвы, зажигая костры. Рабочие красили бордюры. Деревья уже белели стволами, как доморощенные красавицы. Со стороны клуба доносились звуки марша. Субботник. А нам в школу. Скоро майские праздники, а там чуть-чуть доучиться и экзамены, но зато потом лето и отдых!

Я с подружками весело добралась до школы. На уроках шло повторение и подготовка к экзаменам. Поэтому, когда наша историчка Вера Ивановна сказала, что сегодня придут лекторы по профподготовке, все удивились.
- Интересная лекция. Вдруг вы выберите именно эту профессию, - загадочно сказала она и рассмеялась.

Зазвенел звонок. Вера Ивановна кокетливо поправляла и так идеальную прическу. Раскрасневшаяся представила двух лекторов.
- Это профессора Дерек и Дэвид. Они расскажут подробно о профессии архивиста.
Все рассмеялись и повторяли смешные имена.
- Тихо! – Вера Ивановна гневно на нас посмотрела и погрозила пальцем.
Класс успокоился, одна я заерзала, будто обнаружила, что мне надо уйти, срочно, не в тубзик, но вот скрыться …
- Не уходи, пожалуйста! Выслушай нас!

Я удивленно замерла. Откуда они… Ой, а ведь это вчерашние незнакомцы, которые мерзли у моего подъезда. А тот – в кино шастал, мешал просмотру.
- Марина, пожалуйста, выслушай нас, - голос высокого бледного мужчины звучал умоляюще…Знакомо?

Я оглянулась на класс, как они реагируют на такое обращение ко мне и с удивлением заметила, что и учительница, и девчонки с мальчишками замерли, будто их отключили. Картинка выцветшая, будто долго пролежала на свету. А я и эти двое были подвижны и не изменились никоим образом.

- Кто вы? Что вам надо? – мой крик оглушил их.
Они поморщились.
- Почему это? Меня загипнотизировали? Я сплю? Потом все будут смеяться надо мной, что придурковатая? – как из рога изобилия вопросы, которые переполняли меня, а предательские слезы прорывались сквозь злость, что опыты стали ставить именно на мне.
- Марина, ты должна захотеть вспомнить, - ласково обратился ко мне бледный, то есть Дэвид, - уходя, ты пожелала забыть обо всем. И ты забыла кто ты.
- Марина, - продолжил другой, Дерек, - этот мир – ненастоящий. Он создан из твоих воспоминаний. Ты не добралась до настоящего прошлого. Мы здесь не можем долго находиться, развоплощаемся, так как не являемся героями твоих воспоминаний. Нас не было в твоем прошлом.
- Заткнись, - Дэвид отмахнулся от парня в черном, - Марина, этот мир создан из твоих воспоминаний, то, что тебе дорого, то, в чем ты нуждалась на момент перехода из настоящего. Но оно зыбкое. Ты можешь упиваться тем временем, где тебя любили, хвалили, лелеяли, но это пустота. Не идет развитие, нового, исправляющего какие-либо ошибки, огрехи, промахи. Ты внезапно вспомнишь об обидах и зациклишься на них, на самоедстве, неудачах, слезах. И не видя выхода, кроме порций самобичевания, само сожалений, новых порций унижений доведешь себя до конца. Понимаешь? В этом дне сурка, ты забываешь, что ты для кого-то очень много значишь. А запершись здесь, идет саморазрушение.
- Ты можешь ненароком и нас уничтожить, причем по – настоящему, - брякнул Дерек, но под тяжелым взглядом Дэвида умолк.
- Марина.
- Я не верю вам, - глядя  на зеленую парту, сопротивлялась их уверениям, хотя где-то в глубине души верила им.
- Марина, где бы ты ни заперлась со своими мыслями, ты останешься с тем, что принесла с собой. Ты снова проживаешь то время, превращая в жалобное повествование? А потом вчера была зима, сегодня весна? Ты убегаешь от самой себя, в то время, как страдают дети.
- Дети? – я смогла взглянуть в эти  глаза с кровавой поволокой.
- Ты даже про своих детей забыла. Мамаша! – Дерек явно напрашивался, но это было скорее что-то нервное, потому что малейшее мое желание, и он распылится, словно никогда и не жил на этом свете.
«Если боится, то чего приперся?»
- О детях поподробнее, пожалуйста, - все еще до конца не была убеждена и ожидала подвоха.
- Пожелай вспомнить, - доброжелательный, завораживающий голос Дэвида.

«Вот вампирюга, даже просто не может сказать, обязательно с обольщением. Стоп! А откуда я знаю, что он – вампир. А тот красавчик…мммм…король? Хорошо. Надо вспомнить, но только, на моих условиях, без обмана и всяких фокусов».

Через секунду эти двое задыхались в петлях моей лианы-браслета, а я, чуть не рыча, кричала:
- Где мои девочки?! Что с ними стало? Где Ваод?! Отвечайте немедленно, иначе за себя не ручаюсь, - мои слова были подтверждены громом и молниями.

Мы уже не находились в привычном для памяти кабинете. Нет, в межмирье, переходе из одного мира в другой. Меня сюда уже выкидывали двое пособников – Дерек и Луиза. И хорошо, что меня выбросило к Джину, иначе оставаться здесь грозило смертью, ибо летающие предметы, выброшенные сгоряча существами, людьми непредсказуемо могли прошить такое слабое человеческое тело.
- Где мои Даша и Настя?!

2023-2024

Фото автора

Архивариус занимается документами, которые считаются достойными постоянного хранения.