Сценарий Лилия Белая. 9 серия. Сцены 7-13

        СЦЕНА 7. (Павильонная съемка – село Сорокино), продолжение сцены 5.
        Июнь 1941 г. Раннее утро. Изба Красулиных.
       В дверях стоят двое военных. Полина, Наталья, Петр сидят за столом. Полина бросается к вошедшим на встречу.

1-й ВОЕННЫЙ (обращаясь к Петру). Петр Красулин – вы будете?
ПЕТР (вставая из-за стола). Я. А в чем дело?
1-й ВОЕННЫЙ. Вы арестованы! Следуйте за мной!
ПОЛИНА (загораживая мужа грудью). За что?! Предъявите документы.
2-й ВОЕННЫЙ (доставая из планшета бумагу). Вот. Предписание.
ПОЛИНА (выхватывая из рук военного предписание, читает с дрожью в голосе). Арес-арестовать за укры-укрывательство семьи врага народа… (скороговоркой), обвиненного в шпионаже против Советского государства… (Гневно). Вы в своем уме?! Какое укрывательство! Какой враг народа?
1-й ВОЕННЫЙ.  Семьи Германа Мороза, гражданка. А за оскорбление представителей власти при исполнении будете отвечать по всей строгости закона.
ПОЛИНА (оттесняя военного). А где вы видите здесь семью Германа Мороза?
2-й ВОЕННЫЙ (вытаскивая из планшета фотографию Ульяны. Обращаясь к Наталье). Вы - Ульяна Мороз?
НАТАЛЬЯ. Нет… Я – Наталья Баранова, жена председателя колхоза.
2-й ВОЕННЫЙ. Гм… Гм… Извините… А похожа…
1-й ВОЕННЫЙ.  Да чего ты с ней разговариваешь? Забираем «этого» согласно предписанию - и дело с концом. Там на месте и без нас разберутся. Кто - чево и как…
2-й ВОЕННЫЙ. А как же…?
1-й ВОЕННЫЙ.  Насчет ареста членов семьи в предписании ничего не сказано. (Достает наручники). Идемте Красавцев. Гм…гм…Красулин.
ПОЛИНА. Пошли вон! Не дам! (Набрасывается на военных с кулаками). Горло за Петю перегрызу! 
      1-й военный ударяет Полину кулаком в лицо. Полина падает на пол.
1-й ВОЕННЫЙ.  У ведьма патлатая…
ПЕТР. Не надо, родная. (Наклоняется, целует жену в губы). – Я скоро вернусь... Танюшку береги… (Обращаясь к конвоирам). – Не нужно наручников. Я сам пойду.
         Петра уводят. Кирк летит вслед и пытается клюнуть 1 -го военного. Тот выхватывает пистолет из кобуры и стреляет в птицу.
1-й ВОЕННЫЙ.  У… тварь. Всю шею мне расцарапала… Скопище ведьмаков…
     Слышится страшное карканье - «хрип» раненого Кирка.    
         СЦЕНА 8. (Натурная съемка – село Сорокино), продолжение сцены 7
        Июнь 1941 г. Раннее утро.
  К дому Красулиных подходят Антон и Аришка с Танюшкой. Из избы выводят Петра Красулина и сажают в черный воронок. Танюшка бросается к машине с криками:
ТАНЮШКА. Папа! Папочка!
АНТОН. Танюшка! Стой! Куда! (Подбегает к машине). Стойте! По какому праву!
1-й ВОЕННЫЙ (высовываясь из окошка). По закону военного времени, гражданин. Отойдите. (Шоферу) - Поехали!
         Машина бьет по газам и отъезжает, обдавая Антона и Танюшку дорожной пылью. Танюшка бросается к Антону на грудь и рыдает. 
        СЦЕНА 9. (Натурная съемка – окрестности села Сорокино).
        Июнь 1941 г. Раннее утро, рассвет.  Берег реки Сорока.
       Под кустом лежат Ядвига и Александр и страстно целуются.
АЛЕКСАНДР (восхищенно). Какая ты красивая, Ядвига… На маму свою похожа… Я слышал, ее на селе когда-то Белой Лилией прозвали.
ЯДВИГА. Да. В нее все мужики влюблялись. Никто не мог устоять.
АЛЕКСАНДР. Так она и сейчас… Глаз не отвести.  И сестра твоя Анна - тоже хороша. Но вы обе такие разные – как два разных цветка. Белая лилия и красная роза.
ЯДВИГА. Аннушка - больше на папу похожа, зато характер у нее - мамин. Тихоня и ужасно добрая. А я - вся в отца. Веселая, непоседливая… и взрывная… (Хватает Александра за нос). - Искупнемся? (Сбрасывает одежду и бежит к воде).
       Александр раздевается и бежит вслед. Оба ныряют и бултыхаются в воде.
ЯДВИГА. Давай за мной – во-он, на тот островок с плакучими ивами на другом берегу!  (Плывет к маленькому островку).

        Александр и Ядвига, цепляясь за ветки, выкарабкиваются на берег. Ядвига попеременно прыгает на одной ножке, вытряхивая воду из ушей. Отжимает длинные волосы. Александр смотрит влюбленными глазами, потом подходит прижимает к себе, целует в губы.

АЛЕКСАНДР. Выходи за меня, Ядя.
ЯДВИГА (со смешком). И будем жить мы, как Адам и Ева, на этом крохотном островке…?
АЛЕКСАНДР. Я серьезно. Завтра… Нет – уже сегодня, пойдем в сельсовет и распишемся.
ЯДВИГА. А не побоишься взять за себя дочь классового врага, Сашка? Меня ведь в михайловской школе из комсомола исключили… из-за отца.
АЛЕКСАНДР.  Глупости все это! Не отвечают дети за проступки родителей!
ЯДВИГА (со слезами). Глупости?! Да не было у моего папы проступков, Сашка! Он – самый честный и справедливый из всех, кого я только знала!
АЛЕКСАНДР. Прости. Ерунду сморозил. Простишь?
ЯДВИГА. Не знаю…
АЛЕКСАНДР. А я знаю – простишь! Иди ко мне.
       Александр хватает девушку в охапку, тащит под плакучую иву и целует в губы.
ЯДВИГА. Ладно, Сашка, так и быть – прощаю…
АЛЕКСАНДР. А замуж пойдешь?
ЯДВИГА (притворно). Я подумаю…
АЛЕКСАНДР (шутливо). Думай быстрее, Ядька. (Снова целует Ядвигу). – Ну как – надумала? Плакучая ива, будь нашей свидетельницей!
ЯДВИГА.  Ну хватит дурачиться. Тебе и мне еще учиться надо.
АЛЕКСАНДР. Одно другому не помешает. Вместе учиться будем!
ЯДВИГА. Я – в медицинский хочу… Как и Анюта... Только ее не приняли… тоже из-за папы. Вороны! Стервятники! А я – добьюсь! Никогда не сдамся! Так и знай!

        Неожиданно над головой влюбленных слышится воронье карканье.
ЯДВИГА. Ой, смотри - вороны! Черные вороны… Кладбищенские птицы… Прямо над головой вьются…
        С противоположного берега реки доносится крик: Война! Война! Едва различимая фигура Антона бежит к воде и размахивает белым платьем Ядвиги, брошенным на берегу.

     СЦЕНА 10.  (Павильонная съемка – г. Михайловск).
        Июнь 1941 г. Раннее утро. Дом Григория Иванова. Прихожая.
         Григорий в военной форме собирает вещевой мешок. Матрена в ночной сорочке с кружевами выходит из спальни.
МАТРЕНА (зевая). Куда это ты, Гришенька, в такую рань?
ГРИГОРИЙ. На сборный пункт.
МАТРЕНА. Какой еще сборный пункт?
ГРИГОРИЙ. А это ты у своего полюбовничка спроси?
МАТРЕНА. У Крышкина, что ли? Так он давно на меня не смотрит, Гришуня. Жанился… На молоденькой…
ГРИГОРИЙ. Сама виновата. Упустила…
МАТРЕНА. Ну, не серчай, голуба моя. Я старалась, как могла. От пироженок отказалась…А он - ни в какую…Формы мои ему не нравятся… (Фальшиво). Я ж одного тебя люблю, Гриша, мне остальные - без надобности.
ГРИГОРИЙ. Ни в какую… Ни в какую… Вот теперь и оставайся одна… И не спрашивай - куда…
МАТРЕНА (злобно). А неча было его начальником комиссариата над собой делать… Все из-за нее… из-за Ульки проклятой.
ГРИГОРИЙ. Замолчи, дура! (Уходит).
МАТРЕНА (вслед). Ой, на кого ж ты меня покидаешь, Гришенькааа… (Подходит к зеркалу на девает шляпку). Ниче. Одна не останусь…
      У любви, как у пташки крылья…
      Ля-ля, ля-ля, ля-ля…

     СЦЕНА 11. (Павильонная съемка – село Сорокино).
        Июнь 1941 г. Утро. Правление колхоза (бывший дом сосланных Макаровых). Кабинет Тихона Баранова.
       Тихон передает документы односельчанину, члену правления колхоза - Степану Кузьмичу Лосеву.

ТИХОН. Ну, Степан Кузьмич, принимай дела… Тут на полке – вся документация. А бланки и печать – в сейфе.
СТЕПАН КУЗЬМИЧ. Понял. Хорошо.
ТИХОН. Думаю, разберешься. Ты - мужик с головой. Хоть и из города приехал, а в нашем деле понятие имеешь.
СТЕПАН КУЗЬМИЧ. Так я ж не всю жизнь в городе-то жил, Тихон Петрович. Корни мои - в соседней Плетневке. Да здесь уж, почитай, как лет пять живу.
ТИХОН. Ну, давай прощаться тогда… что ли, новый председатель колхоза. Держись! (Хлопает Кузьмича по плечу). Один из дееспособных мужиков, считай, на хозяйстве тут остаешься... с бабами, стариками, да ребятишками. Присматривай за всеми…
       Кузьмич обнимает Тихона.
СТЕПАН КУЗЬМИЧ (с дрожью в голосе). Береги себя, Тихон.
ТИХОН. Ну… будет, будет… Кузьмич. Пошли. Гармошку-то захватил? На прощанье уважишь - сыграешь?
СТЕПАН КУЗЬМИЧ. А как- же! «Рояль в кустах» - за дверью ждет.

      СЦЕНА 12. (Натурная съемка – село Сорокино), продолжение сцены 11.
      Июнь 1941 г. Утро.
      Во дворе перед Сельсоветом/домом Правления колхоза - толпа людей, провожающих односельчан на фронт.  Женщины обнимают и целуют мужей, сыновей, братьев. Кто-то голосит. В сторонке одной кучкой стоят 3 объединенные семьи - Мороз, Барановы и Красулины.

УЛЬЯНА (с мольбой). Антон, ну зачем? Зачем!? Я без тебя и дня не протяну… Они тебя сиротой при живом отце сделали… А ты эту власть защищать?
АНТОН (обнимая мать). Мама, родная. Не плачь… Вот отец бы мое решение одобрил… Буду защищать тебя, сестер…, Родину защищать буду. Ведь Родина – это не Гришки-цирюльники… А их час настанет. Предстанут перед высшим судом…
УЛЬЯНА (со слезами). Какой ты у меня взрослый, Антошка… И мудрый… Защитник наш…  Но может, все же останешься, а… Подумай… Как мы тут без тебя?
АНТОН. Ну… Ну… Не плачь, мам… Девчонки наши - уже большие… Да и вон вас тут сколько - тетя Наташа, Полина… и (указывая на Аришку с Танюшкой) эта мелочь… бедовая растет. Одна большая дружная семья!
АННА. А я тоже на фронт пойду! На курсы медсестер записалась.
ЯДВИГА. И я.
УЛЬЯНА. Не пущу! Не пущу! Нет! Нет! Нет!
АНТОН. Мам, да слушай ты их больше… (Показывая сестрам кулак). Пока они курсы свои закончат, мы уже всех фрицев разобьем.
        Из дома правления выходят Тихон и Степан с гармонью. Тихон подходит к своей семье. Наталья молча протягивает ему вещевой мешок. Потом бросается к мужу на шею.
НАТАЛЬЯ. Тиша, Тишенька… (Целует в глаза, нос, губы, щеки).
ТИХОН. Наташ, Наташ… Ну, ладно…, ладно… Я скоро…, скоро вернусь…  Аришку береги. (Треплет дочку по волосам).

      Аришка обнимает отца и прижимается к нему всем телом.

АРИШКА. Папа… Папочка, любимый. Как же мы без тебя?

      Тихон с усилием отрывает от себя жену и дочь.
 
ТИХОН. Я скоро вернусь, доченька. (Подходит к семье Мороз).
ТИХОН. Ну, Улюшка, свояченица, до свидания. Ждите с победой!
УЛЬЯНА. Тихон… Тиша…, прости за все, если я по молодости, да по глупости тебя чем обидела…
ТИХОН. Ну что ты, Уленька.  Да если бы не ты… Я б судьбу свою Наташеньку, и не заметил. Прошел бы мимо своего счастия. А ты теперь, как сестра…
УЛЬЯНА (смахивая слезу). Тиша, прошу…, прошу еще - за Антошкой пригляди там…
АНТОН. Мам!
УЛЬЯНА. А если…, если… Ну… вдруг… отца его встретишь… Ты его сразу узнаешь… Наш Антошка - копия… вылитая…
АНТОН. Мам!
УЛЬЯНА. И характером тоже…Не перебивай! Тиша, я чувствую…, я знаю, что Герман жив…, и вы с ним встретитесь…
ТИХОН. Конечно… Конечно, сестренка моя… дорогая… Не беспокойся. И за моими девочками тоже… пригляди, хоть ты и младшая.  Наташка моя, сама знаешь, какая ранимая.
УЛЬЯНА (едва слышно). Хорошо. Будем вместе держаться.
ТИХОН. Ну, племяшки, до скорой встречи. (Чмокает поочередно Анну и Ядвигу в щеку). – Антон, пошли. Пора. (Трогает Антона за плечо и замечает рядом стоящую Полину со страдальческим, будто окаменевшим лицом). - Ой, Полинушка! Дай тебя обниму на прощанье… (Полине на ухо). - На тебя - вся надежда, воспитательница. Присматривай за обеими сестрицами. И без чародейства…Слышишь?
ПОЛИНА. Да как же без этого, Тихон?  (Со слезами). Ведь Петя… Ведь о Пете…
ТИХОН. Я, как в Михайловск прибудем, попробую к Крышкину пробиться и что-нибудь у него узнать. Чем черт не шутит… Главное – верь, Полинка. Ульяна, вон, своего Германа 15 лет ждет… (Целует Полину в шеку). И вот еще что… Вы с Танюшкой к нам в дом переселяйтесь. Дом – большой. Места всем хватит. Мы теперь - одна семья. Вместе – легче….
ПОЛИНА. Хорошо.

      Антон и Тихон идут по направлению к большой крытой грузовой машине, стоящей на дороге, за околицей.
ТАНЮШКА. Антон! Антон! Я буду ждать тебя! Слышишь? Всю жизнь!
АРИШКА. И я… И я…

      Антон оборачивается и машет рукой. Потом возвращается подхватывает обеих девчонок и кружится на месте вместе с ними.

АНТОН. (бодро, со смехом).  Всю жизнь не надо, дурочки малолетние. Я скоро вернусь. А на тебе, Танюха, женюсь, когда вырастешь. Обещаю. Все! Пока! (Опускает девчонок на траву и целует). – А ты, Аришка-сестренка, выбрось меня из головы. Другого жениха ищи. Вернусь – отшлепаю.
ТИХОН (громко). Товарищи мобилизованные и добровольцы, в одну шеренгу становись!  К машине – шагом марш! (Машет рукой Степану Лосеву) - Кузьмич! Давай!

          Степан Лосев играет «Прощание славянки». Будущие солдаты выстраиваются в колонну, нестройно вышагивают под марш к крытой грузовой машине, стоящей за забором, на проселочной дороге.
        Аришка, Танюшка и Ядвига идут следом за колонной. Ядвига ускоряет шаг, выискивая глазами Сашку Найденова.

     СЦЕНА 13. (Натурная съемка – село Сорокино), продолжение сцены 12.
      Июнь 1941 г. Утро.

     Ядвига догоняет Александра Найденова и шагает рядом.
ЯДВИГА. Сашка! Сашка! Я выйду за тебя замуж! Слышишь?  Только возвращайся! Возвращайся!
 
     Александр идет молча.

ЯДВИГА. Я дождусь! Сашенька…, любимый мой. Единственный…

     Александр выскакивает из шеренги, хватает Ядвигу в охапку, быстро целует и возвращается в строй.
 
АЛЕКСАНДР. Лилия моя…