Неизвестная императрица. Фрагмент

Глава 2. Знакомство с новым
 
     Этим утром тётю с дядей ждала не путра(жидкая каша ) и не хлебный суп с медовой водой, а прежде всего пряный аромат. Раки в глиняном блюде, посыпанные укропом, политые растопленным маслом! Девочка была так горда и добычей, и тем, что сама сварила раков в тяжёлом чугунке! Анна-Мария только головой покачала, обняв племянницу. Дядя пожурил, почему его не взяли, он такие места знает, где раки прячутся!
   Но по дороге на пристань свежей рыбы прикупить, куда ехали на лошади и та сама знала дорогу, серьёзно выговаривал: "Да разве мы сами детьми не были? Помню, на мельнице..."- но опасные воспоминания были прерваны тычком локтя супруги. - Опасно же это для девочки: и цыгане могут украсть, и лихие люди  бродят по    лесам." Детей крали часто, правда. Особенно девочек. Девочка слышала множество подобных историй.  Вот и  маленький Яшка, захаживающий в их корчму с цыганом Петшeй , спокойно вздохнул, когда Девочка спросила его про родителей:" Петша украл меня, не помню, но Петша говорит, что нас у матери слишком много было и я бы всё равно с голоду подох". Цыган играл на скрипке что-то  пронзительно-жалобное, многие посетители корчмы поддавались этой вековой тоске и подавали монетки маленькому Яшке. Подаяние исчезало в лохмотьях цыгана и скрипка веселела в его грязных, но умелых руках, а Яшка плясал.  Это уже за еду, которую они получали от хозяев. Девочка всегда давала на дорогу мальчику ломоть хлеба с мёдом. 
Ехали через Якобштадт,и дядя в  который раз рассказывал про староверов, про русских купцов, на чьи деньги здесь построена богадельня, церковь, тротуары деревянные по всему городу. Смотри, дома с глухими заборами сумрачные, основательные, как и их хозяева. Эти люди всегда имели собственное мнение и смелость отстаивать его. История русского купечества у нас в Курляндском герцогстве,а раньше в Ливонии , начинается в те далекие времена, когда через Ливонию  проходил торговый путь, который начинался в Швеции и Дании и шел по нашей  Даугаве (Западной Двине) и Днепру на юг.  Именно из Балтийского моря по Даугаве северные купцы из Полоцка, Смоленска, Новгорода ,Суздаля плыли для торговли с Востоком, местами волоча лодки по суше.    
 Помнишь, давеча заходили к нам русские купцы, все в чёрном, молчаливые? Да, Девочке интересно было послушать, что они расскажут. Но уже и она знала обычай этих строгих к себе купцов: пока не напьются чаю, молчат. Чай в корчме был дорогой, как и повсюду, простолюдины ещё не привыкли к этому напитку, но торговый люд уже оценил и выгоду от торговли чаем, и вкус его. Сахар, тоже только появившаяся сладкая диковинка, у купцов был свой. Клали рядом с собой завёрнутый в полотняный узелок кусок тёмной слaдости и щипчиками откалывали маленький кусочек, под язык его и чай потягивали молча. Выпив десяток стаканов, отставляли стакан в сторону, но это не значило ещё, что напился: только отдышаться. А вот когда, опрокинув стакан вверх дном, клали на него остаток сахара и благодарили, это означало, что с чаепитием покончено.   
В тот раз и беседа неспешная сахара касалась. Купцы уже понимали, что пока этот продукт только люди знатные себе позволить могут, далёк его путь к нам, так ведь и чай из Китая долго приживался. Тут, у немцев и латышей, чай ещё дороже: из Англии поступает. А вот с сахаром потеха какая! Один герцог перед другим роскошь свою показать хотят, на стол голову сахарную подали. Да не глыбой тёмной, а дворец выточен, да с фонтаном шоколадным, да лебеди марципановые на пруду! Это придворный зодчий такое "строил". Прислуга ждёт конца пира, чтобы остатки этой красоты попробовать, а знатные гости сами друг у друга вырывали сахарные шпили да марципановых лебедей и шоколадом наряды облили.  Непримиримые к расточительству и показной роскоши купцы  kачали осуждающе головами, а Девочка пыталась себе этот сладкий дворец представить. Про шоколад она только слышала, но у аптекаря Иоганна его не было.