Иномирье 5

Литературный марафон
Иномирье
5

-Поднимай его! - прервал молчание Абирия, отводя Муйтуву руку с камнем от лица испуганного парня. И через мгновение добавил :

- Это хорошо, что мы тут вот так все встретились... Случайно — усмехнулся он криво, - Хоть будет время прояснить все.

Муйту поднял за шкирку пленника, потряс в воздухе, поставил на землю.

Фахаму нервно дернул плечом, показывая скрученные веткой руки за спиной. Муйту недовольно фыркая в бороду, нехотя распутал ветки и освободил кисти.

- Пойдем, — хлопнул Абирия парня по спине, — Поговорим...

-О чем мне с вами говорить? - надменно вякнул Фахаму, но тут же осекся под взглядом Абирии.

— Ну, как о чем? Телевизор посмотрим. Последние новости обсудим. — он задумчиво вскину бровь — … А может и не последние.

-Куда идем- то? - вскинулся Муйту.

- В гиппокампус.

Муйту крякнул понимающе, развернул за плечи Фахаму, без излишней вежливости пнул в спину, задавая вектор направления.

- Кампус... - ядовито передразнил Фахаму, разминая затекшие кисти - У нас тоже был кампус... в Принстоне.

-Гипо...- надавил Муйту- … кампус. … и еще раз пинком придав направления, - Иди давай. Здесь тебе не Принстон.

-Гипо... - огрызнулся Фахаму, - в этой вашей грязи даже кампус — пониженный...

И тут же получил по затылку :

-Шевели ботинками, умник!..А то отправим... в Принстон... Доучиваться.

Через какое-то время путники, петляя между огромными стволами и обходя ямы и пригорки, дошли до строения. То ли большой землянки, то ли небольшого замка.

Сооружение, сложенное из аккуратно спресованных огромных кусков то ли камней, то ли затвердевшей до каменного состояния глины, возвышалось монолитом среди больших и малых стволов деревьев этого бесконечного леса, терялось в глубине его, скрытое от посторонних глаз и от чужаков. Архитектор, конечно, постарался вовсю : причудливые, изогнутые формы, походили на большое, извилистое, замершее в случайном движении животное.

Они зашли внутрь.

И, не успел Фахаму, щурясь и гримасничая, привыкнуть к темноте,Абирия зажег свет мысленной командой. На стенах, в старинных железных рукоятях, вспыхнули одновременно светильники по всему периметру, заливая зал ровным, теплым, мягким свечением, чуть мерцающим, располагающим к умиротворению и задумчивости.

Фахаму поймал себя на странном ощущении: агрессия его стала таять, желание разорвать мир в клочья потихоньку сдувалось, уступая место цепкости и наблюдательности. Злой пока еще, но уже не крошащей в щепки все, что неловко подвернулось под руку.

Стены помещения между светильниками были изрезаны книжными полками. На них стояли и лежали сотни книг. Пачками, стопками, плечом к плечу, плотным строем, или романтично наклонившись друг к другу. Больших, маленьких, огромных- всех размеров, иногда больше человека. Папки с бумагами, разных цветов и форм. Коробки с журналами и газетами. Сами стены, так щедро расчерченные полками уходили куда-то наверх, вглубь и терялись во тьме. Углов в помещении не было, скорее всего пространство плавно перетекало в какие-нибудь проходы, широкие коридоры, переходящие в другие тайные комнаты, не теряя своей основной функции и неустанно несущее в чреве своем книги. Сотни и тысячи старинных, скрытых от чужих глаз страниц.

Муйту вошел в помещение, встал посередине, по хозяйски подбоченясь, осмотрелся, пожевывая усы . Довольно крякнул, рукой схватил ближайший грубоструганый табурет, одновременно ногой пнул покоцанное кресло в направлении Фахаму, параллельно презрительно кинув в том же направлении:

-Вы ж там изнеженные, в своем Принстоне.

Фахаму проглотил шпильку на этот раз, но, подражая Муйту, ногой остановил кресло, оставив на кожаном тыле спинки остроносый грязный след и развернул кресло рывком, как ему было удобнее.

Сел, первый раз за все время.

Из полумрака вышел Абирия, недолгой пропажи которого никто даже не заметил. В руках он нес охапку чего-то пышного и ветвистого. Мятого, скомканного до невозможности, словно распущенный моток ниток, который отдали котятам навсегда. Облако в его руках качалось, распуская нити во все стороны, щекотало кожу, царапало одежду, цеплялось за все возможное.

Абирия ухнул эту вязанку на очаг посередине помещения, слегка пригладил с боков, чтобы не искрило слишком далеко.

Удовлетворенно хмыкнул, подул на исцарапанные ладони, прислонился к одной из стен, сложив руки на груди.

Время встало. Даже часы на лощеном запястье Фахаму, пижонские, швейцарские, стоимостью с квартирку в провинциальном городе средней населенности — часы, никогда не ошибавшиеся даже на секунду — замолкли.

Трое, в окружении книг, замерли. Двое из них смотрели на середину помещения, туда, где над огромным плоским блюдом, возвышался ком перепутанных насмерть нитей — гибких, но крепких, пронизанных воздухом и тайной.

Время настороженно пульсировало в висках.

-Так и будем сидеть, как бабки на завалинке? - не вытерпел Фахаму после пары минут тишины

-А тебе жмет, что ли? - огрызнулся Муйту. - Молчать не научили в этих ваших университетах? - Фахаму зыркнул зло - Подождать малость терпелки не хватает?

Фахаму заткнулся и недовольно уперся взглядом в центр. Как обиженный ребенок. Назло. Не веря, что там что-то произойдет.

Как вдруг охапка стала светлеть и наполняться нежным, неясным сиянием. Искрить, мерцать радугой и расширяться.

В этом свете, сначала хаотичном, потом залившемся упорядоченным цветовым рядом, как в учебнике по физике, картинка сначала сложилась в стройные, идеально расчерченные друг за другом линии, заполнившую все широким, раскидистым полем, а потом распавшимися на пиксели, из которых вдруг образовались вполне узнаваемые визуальные образы.

Перед взором зрителей сфокусировалась картинка. Четкие кадры, яркие цвета, объемное изображение, звук долби диджитал, мать его. Изображение разливалось, расплескивалось, как волны, заливало весь объем помещения, наши герои оказались вроде бы и внутри, а вроде бы и невидимы. Словно два слоя вошло один в другой, не перемешиваясь и видимые только в одном направлении,отсюда - туда.

Фахаму от изумления присвистнул.

- Ничего себе, у вас технологии!- подпрыгнул он на кресле, радостно выпучив глаза с ребяческим восторгом. - Вот это техника!