Кинологическая секта

Когда я только задумалась о том, чтобы завести щенка, я решила обратиться за советом к известному кинологу. Спросила, какие тренировки нужны щенку породы джек рассел терьер. Он в ответ только рассмеялся:
— Что вы! Какие тренировки?!
— Не нужно моему щенку тренироваться? — на всякий случай переспросила я.
— Нет, не нужно. — Твердо ответил кинолог.
Ну и ладно, ну и хорошо, я для себя эту тему закрыла. Но ее не закрыли другие собачники.
Слишком часто стали на прогулках попадаться люди, советующие:
— А вы обратитесь к кинологу.
Я не понимала, зачем.
А потом однажды мы гуляли с Джериком на собачьей площадке, и зашла женщина с собакой овчаркой. Обычно, прежде чем зайти, приличные люди спрашивают: можно ли зайти, мальчик у вас или девочка?
А тут мадам ногой толкнула калитку, и так державшуюся на честном слове, и сразу спросила у меня:
— Почему ваша собака такая невоспитанная?
Я просто опешила от благородного воспитания хозяйки воспитанной собачки. И тут же снова изумилась:
— А почему ваша воспитанная собака, извиняюсь, срать села посреди площадки?
Реально — зашла в дверь, видит, что гуляют красавчики (Джерри, конечно, я имею в виду), и с порога уселась на песок во всем известной позе.
Я просто все слова забыла, чтобы высказать то, что я сейчас чувствую.
А надо сказать, мы на площадке гуляли с нашей любимицей Лулу. Это такая рыжая бестия, в которую мой малыш влюбился с первого собачьего взгляда. И они с Джериком смотрят друг на друга влюбленными собачьими глазами, и ни на кого больше внимания не обращают. Сто лет моему Джерику не упала эта новая собака. Она обиженная села в стороне и уставилась в одну точку. И еще две овчарки со своими мамами (в смысле, хозяйками).
Мы еще немного поиграли и ушли. Старались при встрече обходить воспитанную хозяйку с воспитанной собакой стороной.
Занимались своими делами, помогали ремонтировать и благоустраивать собачью площадку. Книжку про алкоголиков собирались писать.
И вот вчера вечером зашли снова. Та же картина — стоит вся благородная тусовка с воспитанными собаками на площадке.
А мой Джерри подружился с биглем Даймоном. Они вдвоем бегают, как сумасшедшие, по периметру, а воспитанные грамотными кинологами девочки овчарки втроем сидят неподвижно и им завидуют.
Мы еще с Джериком на тренажер «бревно» сходили, через колеса попрыгали. Он, если захочет, такие трюки выполняет, что воспитанным девочкам и не снились. Я еще и Даймона попутно потренировала, попрыгали с ним немножко через препятствие.
И тут хозяин Даймона меня спрашивает:
— А вы к кинологу не хотите походить?
— А надо? — спрашиваю я.
— Ваш песик чувствует себя главным на площадке, — говорит он. — Он хочет доминировать. Так нельзя.
Когда что-то утверждают со знанием дела, мне всегда хочется спросить:
— А кто это сказал? А почему нельзя?
Но я сдерживаю себя и так вежливо спрашиваю:
— Вы чего все ко мне с этим кинологом прицепились?
Хозяин молчит, я продолжаю:
— Вам если не нравится, что мой Джерри с Даймоном играет, так мы будем приходить в другое время.
А про себя думаю:
— Вот и води своего Даймона на веревочке за велосипедом или бегай с ним, километры наматывай, раз ты такой умный.
А собачки все любят с Джериком бегать и играть — потому что он активный, неугомонный, жизнерадостный и вообще солнышко.
Тут другие хозяева тоже подключились и начали рассказывать, какие они молодцы, и ходят к кинологу. Кинолог хороший, собачек и хозяев неизменно хвалит. А я в ответ говорю:
— Мой Джерри — еще ребенок. У него счастливое детство.
Тут учительница, которая на площадке главная, потому что она молодец, все делает там и благоустраивает площадку, следит за порядком. Я ее уважаю и по мере сил помогаю, песок ведрами таскала для их благовоспитанных собак. Так вот она говорит:
— А я свою собаку поздно отдала на обучение к кинологу, сейчас жалею. В семь месяцев только пошли с ней учиться, сейчас очень жалею, надо было раньше.
Хозяйка воспитанной собаки тоже спрашивает:
— А как ваша собака к другим собакам относится? Надо к кинологу ходить. У нас там тридцать собак, и они друг на друга даже внимания не обращают.
Я говорю:
— А я один раз Джерика наругала, даже не помню, что он сделал. Даже не наругала, а просто голос повысила. Он испугался, затрясся, лег на пол, задрожал всем телом. И я тогда сказала: «Прости, малыш, больше никогда тебя ругать не буду. Ни за что». Да я и своим детям все позволяла, никогда не ругала.
Тут начался жаркий спор, как кто ругал своих детей, как наказывали их за двойки в школе. Я в групповых спорах участие не принимаю, мы с Джериком ушли от них от всех подальше.
Так понимаю, что воспитанные у кинологов собаки после нашего ухода сели каждая в свой угол и начали наслаждаться своим благородным воспитанием.
А сегодня утром на той же площадке разговорились с хозяйкой Дейзи, найденной собачки, с которой Джерик обожает бегать, и она говорит:
— Я тоже сначала позвонила кинологу, та мне как наговорила с три короба:
— Целовать собаку нельзя, обниматься с ней нельзя, панибратствовать нельзя. На диван прыгать нельзя, на кресле лежать нельзя.… Ну, в общем, куча всяких «нельзя», муштра и наказания. Я и не звонила больше, и не ходила.
Да в белых тапочках бы я видела таких кинологов.
А по дороге домой мы с Джериком встретили хозяйку нашего белоснежного и пушистого друга красавца шпица. Она сама психолог, и я рассказала ей про секту кинологических.
А она задумалась и говорит:
— Вот вы правы. А я думаю, что мне не нравится, почему я к кинологу перестала ходить. Мы долго ходили, несколько месяцев. Детей ведь считают умственно отсталыми, диагнозы им ставят: «аутизм», «РАС», если они не играют с другими детьми. А почему собак учат не реагировать на других собак?
Я тоже считаю, что это нормальная собачья жизнь — собачки поиграли, покусались немножко, помирились, по траве покатались. И это все абсолютно нормально, у них счастливая беззаботная жизнь, которая проходит в играх и развлечениях.
А учить рядом с хозяйкой ходить и в глаза ей заглядывать годами — это извращение. А вы как думаете?