Глава XXVii. Странный пассажир. Семнадцатая кафисм

Глава XXVII. Странный пассажир. Семнадцатая кафисма.
     На автовокзале шумно. Послеобеденное время, пока ещё световой день. У входа, со стороны города многочисленное такси, личные автомобили встречающих и отбывающих. Около всех лавочек с урнами на улице столпились дымящие и смолящие курильщики. В самом здании вокзала все металлические сиденья заняты. По бокам стен, у входа на второй этаж лестницы и под лестницей стоят отъезжающие пассажиры с багажом. Постоянно убывающие и прибывающие автобусы к узким, примыкающим в притык друг к другу платформам разных направлений.
     С правой стороны от входа в автовокзал - кассы, от трёх из них шли длинные хвостики очереди. Встав в конец очереди левого окошка кассы, Лиза поставила перед собой дорожную сумку на пол, подпинывая её ногой в процессе движения очереди. Пол конечно не ахти, но невыспавшаяся и уставшая в дороге Лиза решила дать рукам отдых. Шум и суматоха суетных пассажиров отвлекали от ночного происшествия. Потом проанализирует. День, светло, среди народа.
    Лиза купила билет на пригородный автобус. По времени должна успеть к поезду, если автобус не задержится. Привыкшая ходить на каблуках, Лиза и в дорогу одела сапожки на высоком. Оглянулась. Мест свободных как не было, так и нет. Сходила в привокзальное кафе. Долго, нервничая ждала, поглядывая на часы, когда приготовят пельмени. За столиком и отдохнула, вытянув ножки под стол. Посетителей было почему-то не много. Мужчина с вещами, как и Лиза, да ещё женщина пожилая. Может цены не устраивают. Или
все торопятся отъезжать, перекусывая пирожками в буфетах и у ларьков.
     Обратно в здание вокзала можно было и не возвращаться: вокзальный диктор объявила посадку на рейс до Верхней Тавды. Для жителей Кондинского района это название всегда является путаницей. До две тысяча шестого года. Жители, живущие рядом с железной дорогой, знали одну Тавду. Железнодорожную станцию Тавда на Свердловской железной дороге по направлению Устье-Аха – Свердловск, теперь уже Устье-Аха – Екатеринбург.
     Когда пустили дорогу с твёрдым покрытием от Тюмени до Тавды, на автобусе до Тюмени от Тавды доезжали без происшествий. А вот в обратную дорогу, из Тюмени – путало название. Если спросит кассир в билетной кассе: «Вам на какую Тавду?», то это хорошо, пассажир задумается, какая же это Тавда на железной дороге, из которой он приехал. Постоянно путали Верхнюю Тавду с Нижней Тавдой. Почему её Верхней окрестили в кассах, ведь на самом деле – это просто Тавда? Так и узнали, что существует ещё одна Тавда – Нижняя. И находится одна на этой же автомобильной дороге, поворачивая на полпути к Тавде – вправо. Та Тавда, которая на железной дороге – Свердловской области. Нижняя Тавда относится к Тюменской области. Хотя добраться до этой Нижней из Кондинского района напрямую – невозможно. Нет дороги. До сих пор нет. Есть, но в планах. С пересадками через Тавду, то есть из Тюменской области в Тюменскую область только через Свердловскую область и только по железной дороге до Тавды, а потом автомобильной до Нижней Тавды доехать можно. Болота. Непроходимые.
     Только зачем жителям Кондинского района эта Нижняя Тавда? Никогда раньше не ездили и знать не знали. Но с открытием дороги – не только услышали про неё, но и увидели. Не повезло тем пассажирам, у которых кассир не спросил точнее, какая Тавда. Выдавал молча билет. Пассажир ехал-ехал и приезжал в Нижнюю Тавду. Бес попутал. Это сейчас можно такси вызвать и уже, не смотря на лишние затраты, вырулить куда нужно, всё же – в Тавду. А вот раньше, приехал последним автобусом – ночуй. И уедешь утром обратно в Тюмень, а там уже разбирайся, куда тебе снова билет покупать. Тут и потраченное время, и деньги, и нервы.
     Сколько же это было случаев! Добрые люди, вернувшись домой, передавали родным и знакомым про этот нюанс, Нижнюю Тавду. А недобрые – помалкивали: пусть прокатятся тоже. Как позже Лиза выяснила, село Нижняя Тавда образовалась раньше в начале XVII века, а называлась просто Тавдой, по одноимённой реке Тавда. А когда появилась железнодорожная станция Тавда, затем вырос посёлок Тавда, а в тысяча тридцать седьмом году, это уже был город, в советское время Тавду Тюменской области переименовали в Нижнюю Тавду. А в летописях, упоминается именно та Тавда, древняя, теперь уже ставшая Нижней. В две тысяча шестом году в Нижней Тавде построена новая церковь во имя Святой Троицы.
     Сначала была построена деревянная церковь во имя Святой Троицы в далёком тысяча семьсот семьдесят пятом году, на месте сгоревшей. В начале двадцатого века на её месте построена каменная. В советское время церковь разрушена, а священника расстреляли. Иконы и утварь забрали в музеи и культурные учреждения. И только в двадцать первом веке сподобились приход воссоздать с богослужением в приспособленных помещениях. С времени открытия и освещения нового храма, там служит настоятель иерей Владимир. Красивый Храм, кирпичный, большой, просторный, в белом обрамлении по кирпичу. С золочёными главками, колокольней. В храме почитается икона Божией Матери «Достойно есть», как и раньше. Оригинал иконы удивительным образом сохранился у жителей в советское время, а потом передан в Знаменский Собор. В храме имеется Воскресная школа.
     Лиза никогда не была в Нижней Тавде, лишь проезжая на автобусе, с опаской ждала, когда проедут этот поворот, значит точно попадёт на Верхнюю Тавду. И в этот раз, долго вглядывалась в дорогу, увидев указатель, показывающий поворот на Нижнюю Тавду, успокоилась. Не попутал. Лиза начала прокручивать в голове события этой ночи. Cпала она или нет? Что же приснилось? Ничего. Или не помнит. Почему она не видела во сне тётю? Ведь спала в её квартире, думала о ней. Её она почему-то не боялась. А вот этого загадочного деда. И хорошо, что молитвослов всегда с ней. Она открыла маленькую сумочку: на месте, обе книги, не забыла на квартире. Когда автобус доехал до Тавды, наступил вечер.
     Отстояв снова очередь в железнодорожную кассу, Лиза прошлась по привокзальной площади, закупив минеральной воды и пирожки. Железнодорожный вокзал, по сравнению с автовокзалом в Тюмени вызывал грусть, если не сказать, что брезгливость. Есть пирожки, сидя на обшарпанных сидениях и глядеть на скученно сидящих пассажиров и отдельных постоянно обитающих там мужчин, расхотелось. Некоторых личностей можно было уже узнавать с прошлых поездок. Лиза решила поужинать в вагоне, благо, времени четыре часа пути впереди. Вышла на перрон, многие пассажиры стояли, ожидая поезда. Знакомых, кто ехал с ней вчера в Тюмень, не рассмотрела. Объявили посадку.
     Билеты до её станции всегда почти продавали в один общий вагон. Места пассажиры занимали, чаще, на своё усмотрение – кто куда успел. Лиза села снова на свободные места в середине вагона, справа, как обычно, спиной к двери, по ходу движения поезда. На противоположных сидениях - никого пока не было. Лиза поужинала. Через несколько минут, состав тронулся.
     Лиза огляделась: нет ли кого по пути знакомых. Слева от неё сидели три пожилых дамы. Вот не бабушки. Одна женщина, лет восьмидесяти – в красной современной удлинённой курточке, коротких брючках до щиколотки, в коротких сапожках на небольшом каблучке, с красивой высокой пышной причёской и шляпкой под цвет куртки. Рядом с ней сидели чуть по моложе женщины, лет по семьдесят – в джинсах, курточках, шапочках. Все с небольшими дамскими сумочками. Никаких баулов. Все женщины были с яркими покрашенными волосами: от каштанового до фиолетового цвета.  С яркой красной помадой на губах и бордовыми ногтями.
     Лиза непроизвольно оглядела себя: да уж. Лиза сняла курточку и повесила рядом. Сняла шапку и шарф. Рукой пригладила волосы, уловив жалкую прихлопнутость и приплюснутость причёски - пучка длинных волос, уложенных в «шишку» и заколотых металлическими шпильками. Вокруг «шишки», собранные волосы были липкими и жирными от долгого ношения головного убора, да и не помешало бы помыть, два дня в дороге. Ноги гудели. Лиза расстегнула молнии на сапожках, вытащив ступни и положив на голенища сапог, глянув без сожаления на замшу, раскинутую на нечистом полу вагона: ноги жалко больше.
     Женщины разговаривали между собой наперебой, как давние знакомые. Наверно попутчицы из одной местности. А может познакомились в дороге раньше. Потом они все трое начали возмущаться на кого-то. Лиза оглянулась назад. За спинками их кресел, в начале вагона сидел молодой человек с белым небольшим ноутбуком. Доносилась негромкая музыка. Лизе это совершенно не мешало. Или Лиза подальше, наискосок сидела, либо моложавые на вид женщины были такими немолодыми и вредными, что музыка их раздражала.
-Выключи свою шарманку, - выкрикнула одна, - молодёжь пошла, никакого уважения, дома слушай.
-Да, - вторила рядом сидящая, - дома соседи надоедают, тут покоя нет, отдохнуть не дают.
-Проводнику надо пожаловаться, - громко сказала третья дама, явно, чтобы паренёк услышал.
     Лиза повернулась обратно и посмотрела дальше от них, в конец вагона. Вагон был заполнен на треть. Впереди сидящие занимались своими делами: кто спал, кто перекусывал, кто в телефоны уткнулся. Ни связи, ни интернета на этом перегоне не было. Что они там в телефонах читают, только если закаченную информацию. Никаких шумных компаний, каждый по себе. Спать, конечно, очень хотелось, но уснуть не получится, впереди несколько остановок, с шумными посадками пассажиров, да и вагон постоянно дёргается. Достала из маленькой сумки Псалтырь, открыла двадцать девятую кафисму, хоть в дороге прочитать, потом на работу, начало недели, времени не будет. Через какое-то время поезд зашипел и остановился. Первая станция. Никто не сел в вагон, наверно продали билеты в другой вагон. Лиза плотно прислонилась лицом к стеклу, чтобы что-то разглядеть. Темно. До фонаря на станции не доехали, и он слабо отсвечивал издалека, блёкло отражаясь от окна.
-А Вы умеете подключать? – сидящий с ноутбуком паренёк громко обратился к Лизе, перекинувшись ближе к проходу между креслами.
     Лиза повернулась. Паренёк опять сел на своё место. Лиза наклонилась, одела свои чёрные сапожки, взяла через плечо дамскую сумочку с документами и карточкой, оставив дорожную сумку и одежду. Перешла через проход на другую сторону. На первых сидениях было два места-кресла и небольшой столик с лежащим на нём портативным белым компьютером. Остановившись заглянула на экран ноутбука. На экране открыты папки с названиями музыкальных групп.
-А что подключаете? Интернета всё равно нет, не ловит на всём пути.
-Знаю, у меня записи. Наушники включаю, не работают.
-Может программу нужно какую подключить? У меня сразу подключаются на ноутбуке, сами, как штекер вставляю, рамка выходит. Давай поищем. А компьютер старый дома, так там в Плейлист захожу слушать музыку, сын скачал.
Лиза просмотрела мельком, никакого значка с этим названием не нашла с ходу.
-Ой, да у тебя музыка тех годов, мой сын, когда в старших классах учился, все эти песни слушал. Наверно тебе столько уже как ему.
-Я рок всегда слушал. Мы с отцом из-за этого поссорились. Я ему тоже всегда мешал музыкой. Он рок просто ненавидел. И из дома меня выгнал. Сначала я в техникуме в Тавде учился. Приезжал на каникулах. Потом бросил учиться. Выгнали из-за рока. Теперь езжу в поезде туда-обратно просто так, слушаю.
     Лиза оглядела быстро паренька: лет тридцать уже, пора и работать. Сыновья у неё давно выучились и завели семьи. Разговаривал он с ней легко, как на равных, одного возраста будто. Но во взгляде и рассуждениях – остановившийся в развитие на уровне подростка. С виду высокий, полноватый, светлые волосы выглядывают из-под вязаной белой шапочки. Одет в синий, уже зимний пуховик. Хотя здесь, впереди вагона другой климат, потеплее, чем где она сидела.
-Так это когда запрещали рок, ещё в советское время. Поди зарубежную слушал, или громко. У меня сын «Рамштайн» слушал из зарубежной. Даже если тихо включить, всё равно грохочет. Не знаю, как помочь, - глянув на оставленные вещи на правом ряду сидений, Лиза присела около ноутбука на свободное место. - Как у сына, у него такой же белый, небольшой ноутбук был, когда учился и приезжал. Давно не слушала эту музыку. В роке я не разбираюсь, - она пробежалась по папкам, открывая каждую. - Ой, и «Сплин», и «Би-2», и «Агата Кристи», «Наутилус Помпилиус», «Агата Кристи», «ДДТ», «Танцы Минус». И Цой, и «Петлюра». Как давно не слышала. Дети уехали, а у меня другие песни, а те у них остались. Я и не думала, что это рок. Поют и поют. А мне нравилось слушать. Если не громко, можно слушать.
     Парень опять включил музыку. Правой рукой он щёлкал по клавишам, а левой рукой придерживал старомодную сетку, лежащую рядом. В сетке видна была хорошая стопка книг.
-Меня мамка тоже не ругала. Это отцу не нравилось.
-Ты книги продаёшь по вагону?
-Нет. Это раньше продавали тавдинские торгаши по вагонам, никто не стал теперь покупать, они мне их скинули. Ношу, потом к берегу пристану, выложу.
     Он приподнял сетку на весу. Лиза удивлённо разглядывала книги. Там похоже были не детективы и журналы, а литература посерьёзней, религиозная. Самая верхняя небольшая книга – молитвослов, дальше книги побольше, нижняя самая объёмная. На Библию похожа, но корешок с названием не виден.
     Вагон начал поскрипывать и скрежетать, разбалтывая сидящих пассажиров. Свет потускнел.
-Опять станция так быстро? – удивилась Лиза, посмотрев на своё место, не упала ли дорожная сумка.
-Сейчас по времени должна транспортная охрана ходить. Мне надо в туалете переждать, а то снова отловят.
-А что ты натворил?
-Я без билетов езжу.
-А как зашёл? И получается?
-Как сопровождающий, помогаю вещи пронести и остаюсь. А они в это время шастают, билеты проверяют. На Куминском.
«Не электричка же, чтобы незаметно кататься», - подумала беспокойно Лиза и снова пригляделась к парню. Как-то всё не сходится. И возраст, и интеллект говорящего. Да и на правду всё не похоже. Катается туда-сюда, а на что живёт? А песни – на лет десять-пятнадцать отстали в моде.
-Да выключи ты музыку, - женщина-бабушка приподнялась с сидения. Увидев Лизу, только поджала губы, недовольно снова усевшись на место.
-Пойду, - он поднялся, не выпуская из рук сетку, - слушайте пока, - оставив ноутбук на столике.
Ногам Лизе стало жарко. Видимо поезд раскочегарился, разогнался. Включили обогрев.
     Он прошёл от окна к дверям, встав со стороны Лизы и рассматривая в стеклянную дверь тамбур. Тут дверь распахнулась, вагон качнуло, а вошедших двух мужчин швырнуло от двери к третьему ряду кресел, где остались Лизины вещи. Лиза не успела рассмотреть входящих. Теперь виднелись спины красных курточек. Лиза сразу определила, что ровно три поездки как они примелькались. «На работу с выходных наверно едут, из Тавды, раз так часто попадаются в пути». Перевела взгляд напротив, где сидели пожилые дамы. Ни одной головы от спинок сидений не было видно. «Все трое в туалет успели уйти?» - подумала она.
     Первый мужчина завернул на Лизино место. Второй остановился, накинув капюшон. «Не видно, что ли, что там сидят, вещи ведь стоят», - Лиза приподнялась, чтобы пойти обратно на своё место, захлопнув ноутбук. Парень сделал шаг в сторону мужчин. Поезд опять тряхануло на повороте. Те двое снова как кенгуру, молча, что удивительно без мата, прыгнули в одном направлении дальше по проходу, между рядами. Лиза, открыв глаза побольше, насчитала четыре скачка вошедших – и они уже стояли рядом с дверью на выход в тамбур, где туалет. «Ничего себе, поезд разогнался, остановок на болоте не будет, вот и летит. Бедные пассажиры, тоже летают, все бока об спинки лавок собрали, домой в синяках заявятся. Лишь бы покурить, вот не сидится, курили бы в своём вагоне. Ходят по такой болтанке на пару», - промелькнуло в голове.
-Нет никого из проверяющих сегодня, посмотрел, - развернулся парень, - а что не слушаете песни?
-На место пойду, вон бабуси злятся, шумим, ты слушай, по тише только сделай.
     Лиза прошла на своё место. Села. Поднялась. Сидение остыло, пока она разговаривала с молодым пассажиром. Просто ледяное. Она сняла с бокового крючка куртку, накинула. Подтянула пониже курточку, присела на неё. Куртка тоже холодная, висела у окна. Поёжилась, засунула ладони в рукава погреться. Повернулась: сбоку одна пожилая женщина лежала, вытянув ноги, отдыхала с закрытыми глазами, Лиза и не заметила её из-за спинок сидений. Впереди открылась дверь, вошли две остальные дамы. «Точно в туалет ходили, не курить ведь такие престарелые ходили», - Лиза успокоилась, что попутчицы нашлись. Оглянулась назад: парня с ноутбуком на первом месте не было. Она ещё повертела голову направо-налево. Ушёл. Как-то быстро. А не хотел. Да бог с ним.
     Вот и огни Лизиной станции, пассажиры длиннющей живой лентой выстроились между сидений за пять минут до остановки. Оделись, в руках багаж. Стоят. Лиза посидит ещё. Чего соскочили? Все торопятся. Оживился телефон.
-Да, сынок.
-Ты где, доехала?
-Да, сынок, подъезжаем, огни, притормаживаем. Почему не спишь?
-Я на работе. В ночь. Пока вызовов нет. Бабушка звонила, сказала, что ты в дороге. Заставила читать «О путешествующих». Нашёл в интернете, прочитал. У меня и дома-то нет таких книжек, а я на работе тем более. Бабушка, по любому, сама со своей книги прочитала.
-С телефона что ли читал?
-Почему? Я тот старый белый ноут из ремонта забрал, по пути на работу. Когда ещё учился брал, помнишь?
-Да. Спасибо, сынок. Доехала. Выхожу уже, завтра перезвоню, как съездила.