От ворот поворот

                МАЙ 1986

               
     Последний урок должен был завершиться через десять минут. В классе было душно, а через распахнутые фрамуги вместо свежего воздуха в помещение проникал отвлекающий от работы уличный шум.

     Восьмиклассники посматривали на часы, тяжко вздыхая и с трудом досиживая последние минуты. Несколько ребят, выполнивших раньше остальных задания по предмету, расслабленно обмахивали себя тетрадями, которые успешно служили им веером.

     Напряжённым был лишь один ученик. Руслан Гончаров. Сегодня он собирался не просто проводить Аню Постойцеву до дома. Он планировал признаться ей в очень сильной симпатии. Слова «любовь» или просто «чувства» парень избегал со страшной силой.

     Руслан размышлял над тем, что в случае получения желаемой реакции от миловидной одноклассницы, позже сможет по-настоящему приударить за ней и начать встречаться. А этого ему очень хотелось. И то, что девчонка обрадуется признанию, полученному от старательного хорошиста и будущего авиаинженера, не вызывало сомнений у юноши.  Он был уверен на все сто процентов, что Аня сама испытывает не менее тёплые эмоции по отношению к талантливому парню.
Так или иначе, Гончаров изложил все свои эмоции на листе бумаги, посчитав, что для начала достаточно будет и записки. Тем более, что в эпистолярном жанре Руслану не было равных со всей параллели восьмых классов. Его сочинения учительница всегда особо выделяла и поражалась его бурной фантазии.

     Парень с родителями проживал в одном из спальных районов города. Отец Руслана работал водителем. Изо дня в день мужчина возил какого-то важного «шишку». Мама же недавно пошла на повышение и из рядового бухгалтера превратилась в главбуха.

     Анюта с родителями жила в историческом центре. От дома до школы — две остановки на метро и чуток пройти. Рано утром на занятия девочка приезжала с дедом, который трудился по соседству со школой в редакции одной из газет, и утром подхватывал внучку на служебной машине у близлежащего к дому театра.

     В тёплое время года после занятий, когда уже можно было особо не торопиться, девчонка добиралась домой пешком. Выходила на проспект и до самого дома шла, любуясь изобилием зелени и цветов, в которых ежегодно по весне утопал любимый город.

     Учиться в их школе с углубленным изучением математики всегда было много желающих. Учреждение было в какой-то степени элитарным, одним из старейших в столице и считалось лучшим в плане подготовки юных математиков. По этой причине полтора-два часа дороги в одну сторону не являлись веской причиной для того, чтобы отказываться от желания учиться в одном из лучших общеобразовательных учреждений.

                ***

     Уже второй месяц Руслан провожал Аню до дома. Парень нашёл для этого своеобразный предлог, уверенно заявив, что в районе расположения дома девочки находится техническая секция по авиамоделированию, которую он, Руслан Гончаров, успешно посещает с того момента, как определился с будущей профессией.

     К их ученическому составу Руслан присоединился в седьмом классе, перейдя из районной школы. Аня не вникала в детали и достоверность информации, которой щедро делился по дороге коммуникабельный одноклассник: девочку волновала её учёба и дальнейшее поступление в ВУЗ мечты.
 
— Аня, ты идёшь? — поинтересовался Руслан, когда девчонка вышла из кабинета.
— Руслан, сегодня я на метро: неудачно приземлилась на физкультуре, и сейчас нога ноет. Боюсь, пешком буду слишком долго тянуться. А нам же на завтра учить целый вагон задали. Так что, пока!
— Постой… Это — тебе, — протянув сложенный вчетверо лист из блокнота, произнёс слегка не готовый к такому повороту парень.
— Мне? А что там? — вяло улыбнувшись, спросила Аня.
— Дома почитаешь, а завтра дашь ответ. Дома. Поняла? Здесь не читай! До завтра.
— Ну-у, хорошо, — пожав плечами, ответила девочка. — Пока.
               
                ***

     Вечером, когда родители отсутствовали дома, Аня улучила момент позвонить однокласснице Лене Дербенёвой, с которой дружила с первого класса и сидела за одной партой. Девочка поделилась своими переживаниями касательно записки от Руслана.

— Так и написал? — хихикая, спросила Ленка.
— Ага, так и написал в конце: «Я знаю, что тебе нравлюсь, поэтому давай встречаться!». Прикинь, какое самомнение?! Как я только не заметила, что он «с приветом»!
— А он тебе вообще никак не симпатичен? — задала очередной вопрос Ленка. — Ты же говорила, что он неглупый, живо всем интересуется, всё и про всех стремиться узнать…
— Дербенёва, конечно, у Гончарова есть достоинства, но как парень он у меня не вызывает эмоций. Я не люблю демагогов, которые выливают на себя полбутылки «Консула».  Плюс ко всему, я терпеть не могу неискренних людей, — продолжала оправдывать своё нежелание «давать зелёный свет» однокласснику Анна Постойцева.
— Вот-вот! Я ещё в прошлом году, когда Гончаров только нарисовался в нашем классе, сказала, что он какой-то неестественно положительный. Не зря же мы его Сахарком назвали?! И что ты ему сейчас ответишь? — похрюкивая от смеха, спросила Ленка.
— То и отвечу, что он мне не нравится. Пусть время не теряет зря. Только про это, пожалуйста, никому не рассказывай. Это секрет.
— Как скажешь. Ну-у, удачи тогда, — по-прежнему хихикая, завершила разговор Лена.

                ***

     На следующий день Аня аккуратно вручила Руслану записку с ответом. Парень тут же прочитал написанное и, стараясь не смотреть девушке в глаза, неожиданно растерянно спросил:

— Почему так? Я тебе настолько неприятен? Мне казалось, между нами — что-то есть…
— Вот именно, Руслан, казалось. Как одноклассника я тебя очень уважаю, мне даже с тобой интересно бывает, а вот как парня своего я тебя не могу представить.
— Хм, а что со мной не так? Я тебе настолько противен или тебе не нравится, что я картавлю?
— Руслан, не говори глупостей! Всё с тобой нормально! Я уверена в одном: вряд ли смогу ответить тебе взаимностью. Давай оставим всё, как было до этого.
— А что, есть кто-то на прицеле? — настойчиво продолжал атаковать Анюту одноклассник.
— Пока что — нет.
— Так почему ты не хочешь меня рассмотреть в качестве бойфренда? Ты мне, допустим, очень нравишься, — не унимался Гончаров.
— Ну я же сказала — нет! Чего ты прицепился?
— Это окончательный отказ?
— Да, Руслан! Окончательный! — в сердцах высказалась Аня и развернулась в противоположную сторону.
— От ворот поворот, значит… Хорошо, я понял тебя, — злобно сверкнув карими пуговками, произнёс молодой человек и долго ещё смотрел в след удаляющейся обидчице.

               
                СЕНТЯБРЬ 1986


     Аня смотрела на это конопатое, лопоухое чудо и не могла оторвать глаз. Потом невысокий паренёк улыбнулся, и на щеках моментально образовались две ямочки. «Какой же он потешный и обаятельный! Надо же: умные серые глаза «с чёртиками», в которых читается не только интеллект, но и живая самоирония. И откуда, интересно, он прибыл в их класс?» — пронеслась мысль в голове у девятиклассницы, а поделиться ею уже было не с кем. Ленка Дербенёва ушла после восьми классов в педагогическое училище, и сейчас Анюта сидела одна.

— Дети, у нас новый член коллектива — Иван Литошкин. Посадим его с Аней Постойцевой, поскольку наша Анюта осталась без соседки по парте. Ваня окончил восемь классов с отличием, но семья вынуждена была оставить родной посёлок близ Чернобыля и переехать подальше от радиации, а к нам поближе. Прошу любить и жаловать, — завершила знакомство своих подопечных с новым учащимся классная руководительница Ирина Маратовна Булавина.

     Иван быстро занял предложенное ему место и аккуратно разложил на столе всё необходимое, извлечённое из сумки-дипломата.

     Сначала многих учеников забавлял фрикативный «г» переселенца. Но когда Литошкина вызвали к доске, и он решил сложнейшую задачу тремя разными способами, а после уже на физкультуре продемонстрировал чудеса ловкости и силы, то ироничных улыбок значительно поубавилось.

     Со временем на перерыве вокруг Вани образовывалось кольцо из одноклассников, которых магнитом тянуло послушать весёлые Ванькины байки и шутки. И что интересно, без единого матерного слова и скабрезности. Через месяц Ваня уже блистал в школьном КВНе.

     Попала под обаяние Ивана Литошкина и сама Аня Постойцева, тем более что она была ближе всех географически к этому улыбчивому и удивительно доброму пареньку.

     Прошло несколько месяцев, и Иван с Аней уже не просто сидели рядом. Симпатия оказалась обоюдной. Сейчас ребята везде ходили вместе, держась крепко за руки. Первая чистая юношеская влюблённость не мешала паре продолжать учёбу на таком же качественно высоком уровне.

     Родители Вани, ликвидаторы последствий аварии на Чернобыльской АЭС, с радостью и улыбкой приняли у себя дома Аню. Удалось и Ване обаять родителей Анюты. С Аниным дедом паренёк играл в шахматы, а с отцом обсуждал хоккей, в то время как сама девочка с мамой готовили ужин. Будущие выпускники вместе решили поступать после школы в радиотехнический институт… Ну а потом произошло ЭТО.
 
                ***
               
     Вова Тукачов праздновал свой день рождения и пригласил всех мальчишек-одноклассников к себе на торжество в загородный дом. Праздник предполагалось провести в виде мальчишника, без девчонок.

     После праздника Ваню словно подменили. Аня не могла понять, что произошло с другом. Сначала он просто отказывался идти вместе домой, хотя ещё какое-то время продолжал сидеть с девочкой за одной партой. Через неделю Иван Литошкин пересел от Ани Постойцевой без объяснения причины.

— Ваня, что происходит? Я тебя чем-то обидела? Объясни, наконец! — улучив момент, пристала с расспросами Анюта.
— Ничего я не собираюсь тебе объяснять. Можешь возвращаться к Гончарову, а за мной не нужно ходить, — сухо ответил парень и пошагал прочь.
— Да постой же ты! Причём здесь Гончаров? — громко крикнула вслед Аня, но ответа уже не последовало.
Руслан Гончаров от ответа на заданный вопрос увильнул, произнеся банальное:
— Без понятия, Анька, какая муха твоего дружка укусила!
— А почему тогда он на тебя ссылается, если ты без понятия? — едва не плача, не унималась девятиклассница.
— Я же тебе говорю — no idea! А что случилось уже? От ворот поворот дал тебе? Вот же засранец! Ну ты не расстраивайся! Жизнь как зебра полосатая! Один автобус — тю-тю, другой подъедет! Ну, покеда, я пошёл.

     Выслушав внимательно тираду Гончарова, девушка интуитивно почувствовала, что в экстренном порядке стоит побеседовать и с другими ребятами, праздновавшими день рождения за городом. Там, на даче, что-то явно нехорошее произошло. Именно после мальчишника Иван стал её избегать и максимально отстранился от прежнего общения.

     Как ни пыталась Аня разговорить парней, ничего выяснить не удалось. Кто-то в упор не понимал, о чём Постойцева спрашивает.
     Некоторые явно догадывались, что интересует одноклассницу, но молчали как партизаны.
     Вскоре Аня всё чаще стала замечать на себе полные презрения и какой-то брезгливости взгляды не только со стороны парней, но и некоторых девочек.
     Когда Ваня сел с симпатичной блондинкой Надей Завалей за одну парту, то Аня уже не выдержала и после школы пришла к Литошкиным прямо домой.

— Ну что ты ходишь за мной? Я тебе ничего не собираюсь объяснять! — равнодушно произнёс парень, выйдя на лестничную площадку.

— Ванечка, а чего Анюту держишь за дверью? Пусть заходит! Вместе поужинаем! — раздался голос Ваниной мамы.

— Аня уже уходит, она на минуту зашла! — крикнул в ответ подросток.

— Я не уйду, пока ты мне не объяснишь всё! — стояла на своём девочка. — Ты можешь не сидеть со мной за одной партой, и нашей дружбе — конец, раз ты так настаиваешь. Но я должна знать, какой олень тебя боднул! Так, Иван, нельзя: отвернуться от человека, не дав своих объяснений и не выслушав вторую сторону!

— Хорошо, я сейчас наброшу куртку и выйдем на улицу. Но только при условии, что больше преследовать меня не будешь!

— Преследовать? Если бы я не хотела сейчас узнать причину твоего весьма странного поведения, я бы тебе ответила соответствующим образом на твоё «преследовать».

     Пара вышла на улицу и направилась к беседке под старым тополем.

— В общем, мне Гончаров всё рассказал, — не глядя на девочку, начал Ваня. — Про ваши шуры-муры. Вы поссорились, и ты назло Руслану закрутила со мной. Но поскольку я для тебя — неопытный сопливый мальчонка, то ты по старой дружбе периодически посещаешь более продвинутого в этом отношении Руслана…

— Это он тебе сказал? — глядя на Ивана в упор, с сарказмом в голосе спросила Анюта.
— Тебе я вижу смешно… Какие вы, девки, всё-таки циничные!
— Ваня, он врёт как сивый мерин! Кого ты слушаешь?!
— Врёт? Он даже описал твою спальню без единой ошибки, где вы того...
— Ну, конечно, он опишет! Он же ко мне столько раз в гости приходил! Гончаров пытался ухаживать за мной, а я этого крохобора отправила вдоль по Питерской. Вот он и сочиняет сейчас невесть что про меня. И я думаю, что это не конец: небылицы ещё будут…
— А про других твоих ухажеров… Это тоже вымысел?
— Про каких таких других ухажёров?
— Ну про физрука нашего…

— Ах, про физрука… Ну вот про физрука — это, конечно, правда! Было дело… Тот увидел меня в бассейне в купальнике, а я, наверное, должна была плавать в спортивном костюме. Кстати, Владимир Васильевич в следующем году выходит на пенсию. Ну что ж, будем встречаться уже беспрепятственно у него дома, а не в школе. Когда его жена на дачу будет съезжать! — не в силах сдерживать смех, язвила Аня.  — Вань! Я в куклы до седьмого класса играла! Какие ухажёры?! Лучше я пойду…

— Погоди ты! И что мне сейчас делать? Морду ему набить за «ш» и «б» в твой адрес?
— Хочешь — я сама могу это сделать? — вытирая у глаз остатки влаги после смеха, вопросом на вопрос ответила Аня.

     На несколько минут воцарилось молчание.

— Ань… Прости дурака! Надо было сразу с тобой поговорить, — неожиданно прервал паузу Иван.

— Не кори себя. Гончаров может быть очень убедительным, и ему часто хочется поверить. Не такие как ты попадались на его сахарный крючок. Просто, Ваня, нужно разговаривать, а не играть в молчанку. Что бы ты ни услышал от людей, всегда поговори лично с человеком, о котором плохо отзываются. Я когда-то могла свою подружку Ленку так потерять, когда мне сказали, что Лена дружит со мной из-за… вкусных конфет. Кстати, я вас так и не познакомила. Надо будет исправить ситуацию.

— Может, на чай? — спросил Ваня, согревая замёрзшие руки Ани в своих крепких и тёплых ладонях.
— Давай уже другой раз, — ответила девочка, глядя в серые глаза «с чёртиками».
— Я провожу?
— Посмей только не сделать этого!..
               
                ***

     На следующий день Иван Литошкин вернулся на своё первоначальное ученическое место. С Русланом было решено не выяснять отношений. Оставить всё как есть, попросту игнорируя одноклассника.

     Спустя какое-то время Гончаров сам подошёл к Постойцевой.

— Аня, я хочу извиниться перед тобой.
— За что?
— Ты сама знаешь. Просто скажи, что не сердишься на меня.
— Руслан, уже не сержусь! Конечно, я очень злилась на тебя за оговор. Но сейчас всё позади. Так что — мир, дружба, жвачка. Но, если ещё раз повторится подобное, то пощады не будет. Усёк? Ну, я пошла…
— Постой… Мне нужно ещё кое-что спросить… У тебя же брат в милиции работает. А маме моей нужна сейчас юридическая помощь. Её на работе обвинили в растрате, которую она не совершала. В общем, подставили по-крупному, и сейчас нужно найти адвоката. Можешь поговорить с родственником, чтобы порекомендовал хорошего защитника?
— Да, конечно, Руслан, — после недолгой паузы, более мягко ответила девушка. — Дома созвонюсь с Серёгой, а завтра дам тебе ответ.
— Спасибо, Аня. Ещё раз извини.
— Ладно тебе, до завтра.