Работники войны

Автор: Э. М. Делафилд
---
Лондон, 1918-
В общежитии для волонтёров в Кустерхэме в тот вечер обсуждали мисс Вивиан,
директора склада Мидленд.

 Полдюжины человек, которые работали на мисс Вивиан с десяти утра, как и накануне, и будут работать завтра, сидели в гостиной общежития и говорили о своей работе и о мисс Вивиан.

В офисе или в хостеле никто никогда не говорил ни о чём, кроме «магазина».

 «Вам не кажется, что мисс Вивиан сегодня выглядит ужасно уставшей?»

— Неудивительно, после вечера понедельника. Ты же знаешь, поезд пришёл только после десяти. Я думаю, эти военные поезда утомляют её больше всего на свете.

 — Но ей не приходится резать торт, хлеб с маслом и бутерброды за два часа до прихода поезда. У меня сегодня обычный волдырь, — сказала бледная девушка лет двадцати, разглядывая свой указательный палец.

Соседка тихо усмехнулась.

"Мисс Вивиан режет хлеб с маслом! Она и без этого прекрасно справляется, Хендерсон. Вчера днём к ней заходил директор.
целую вечность. Я думала, что он никогда не уйдёт. Я простояла у её двери, наверное, с полчаса, совершенно забыв о своей работе, а я знала, что она сама ужасно занята.

 — Вам-то хорошо, мисс Дельмедж, — вы её секретарша и работаете в её кабинете, но _мы_ не можем попасть к ней, пока нас не позовут. Я просто
не знала, что делать с этими хирургическими принадлежностями для городской
больницы этим утром, а мисс Вивиан не посылала за мной до одиннадцати
часов. Я просто потратила впустую половину утра.

«У неё не было ни минуты; телефон звонил всё это время», — сказала
Мисс Дельмедж быстро заговорила: «Но вчера, знаете ли, когда Д.Г.В.О.
не поехала, я подумала, что она опоздает на вокзал к этому военному поезду, и ситуация была довольно отчаянной, так что, как вы думаете, я сделала?»

 «Вбежала в её комнату и получила по голове?» — вяло предположил кто-то. «Я никогда не забуду тот день на прошлой неделе, когда я не знала, куда _пойти_, мы были так заняты, и я вошла без приглашения, а мисс Вивиан…»

 «О да, я помню», — быстро сказала мисс Дельмедж. Она была высокой девушкой в очках и с высокомерными манерами. Она не помнила мисс Марш.
вторжение в святая святых её начальницы с какой-либо особой ясностью, но ей не терпелось закончить свой рассказ. «Но, как я уже говорила вам, — поспешила она продолжить, делая вид, что не замечает, как мисс Марш и её соседка переглядываются, — когда я увидела, что с каждой минутой становится всё позже, а директор школы, казалось, приросла к месту, я просто спустилась вниз и позвонила мисс Вивиан по телефону». Мисс Кокс
была на дежурстве у телефона и пришла в ужас. Она сказала: «Вы
_не_ хотите сказать, что собираетесь позвонить мисс Вивиан», — сказала она; и
Я сказала: «Да, это я. Да, это я», — сказала я и сделала это. Мисс Кокс просто не могла с этим смириться».

Мисс Дельмедж сделала паузу, чтобы посмеяться над своей историей в одиночестве.

"'Кто там?' — спросила мисс Вивиан — вы знаете, какая она, когда торопится. «Это мисс Дельмедж, — сказала я. — Я подумала, что вам, возможно, захочется узнать, что поезд прибудет в восемь часов, мисс Вивиан, а сейчас уже половина восьмого». Она просто сказала «спасибо» и повесила трубку, но, должно быть, сообщила об этом директору, потому что через две минуты он спустился вниз. И она просто надела шляпку и бросилась вниз, к машине, и
поехала на вокзал."

- И, в конце концов, поезд отходил только в десять, так что она могла бы с таким же успехом
остаться, чтобы поправить шляпку, - смело сказала мисс Хендерсон
. Она имела репутацию "просто", о которой она была
известно, и что она усиленно стремился поддерживать изредка
сделать небольшой косой вылазки на счет Мисс Вивиан.

"Я должен сказать, что это было ужасно криво. Я сама это заметила", - сказала
хорошенькая маленькая хихикающая девочка, которую другие всегда называли Тони, потому что
ее фамилия была Энтони. "Как убийственно, - подумала я. - Вон мисс Вивиан
в шляпке, надетой довольно криво".

— Да, разве это не убийственно?

— Просто убийственно. Я подумала, как только увидела её: «Как убийственно видеть мисс
Вивиан в такой шляпке!»

— Она выглядела просто убийственно, когда спешила по платформе, — заметила мисс
Марш с видом оригинальности. — Она несла сигареты для мужчин, и её шляпка с каждой минутой становилась всё более кривой. Я изнывал от желания сказать ей.

"Продолжай, Марши! Она бы тебе голову оторвала. Представляешь, Марш остановил мисс
Вивиан посреди военного обоза, чтобы сказать, что ее шляпа была надета криво!"

Все засмеялись.

"Я бы подумал, что ее застрелили на рассвете", - предположил Тони. "Это тот самый
— Полагаю, это официальное наказание за личные замечания в адрес вашего командира.

 — Знаете, — сказала мисс Дельмедж тоном, утончённость которого всегда подчёркивала немодифицированный акцент её соседок, — однажды я действительно сказала мисс Вивиан, что её шляпа криво сидит. Я сказал
прямо: "Прошу прощения, мисс Вивиан, но ваша шляпка сидит не совсем
ровно". Она была не против "немного".

"Я полагаю, она и так знает, что всегда хорошо выглядит", - непринужденно сказал Тони.

"Я имею в виду, что она не возражала, когда я говорил ей об этом", - объяснила мисс Дельмеж. "Она
самый ужасный человек, ты знаешь, на самом деле. Вот что мне нравится в мисс
Вивиан. Она такая ужасно человечная.

— Да, она _человечная, —_ согласилась мисс Марш. — Ужасно человечная.

Мисс Делмидж приподняла брови.

— Конечно, — сказала она с тихим нажимом, — работая в её комнате, как я, я, полагаю, вижу совсем другую её сторону — _человеческую, знаете ли.

Воцарилась тишина. Никто не был расположен поддерживать секретаршу мисс Вивиан
в её слишком частых напоминаниях о привилегиях,
которыми она пользовалась.

Вскоре вошла ещё одна сотрудница, уставшая и измотанная.

"Вы сегодня поздно, миссис Поттер, не так ли?" — спросил её Тони.

«О да. Это всё из-за этих ужасных бельгийцев, знаете ли. Куда бы я их ни поселила, они несчастны, пишут и просят, чтобы их забрали. Сейчас у меня есть семья, которую я прекрасно устроила в Литтл-Квестер-Виллидж всего месяц назад, и сегодня днём ко мне пришла мать и сказала, что воздух им совсем не подходит — у неё сын-чахоточный или что-то в этом роде — и нельзя ли их немедленно перевезти на побережье». Я так и сказала мисс Вивиан, и она ответила, что я должна
перевезти их немедленно. Сегодня же, понимаете. Конечно, это было совершенно абсурдно — их даже нельзя было упаковать, — и я сказала ей
так что она сказала: «О, уладь всё по телефону» — ты же её знаешь.
 «Но, мисс Вивиан, — сказала я, — я правда не понимаю, как это можно сделать.
 У меня очень много работы», — сказала я. — Что ж, — сказала она, — если вы не можете с этим справиться, миссис Поттер, я просто поставлю во главе отдела кого-нибудь другого, кто сможет. Это очень плохо, знаете ли.

Миссис Поттер опустилась в единственное незанятое плетёное кресло в комнате,
выглядя очень уставшей.

Тони сочувственно сказал:

"Как жаль! Мисс Вивиан не понимает, как много вы для неё делаете, я в этом совершенно уверен.

— Ну, учитывая, что каждое письмо и каждая работа во всём офисе проходят через руки мисс Вивиан, это абсурд, — резко сказала мисс Делмедж. — Она точно знает, что должен делать каждый отдел, но, конечно, она сама такая быстрая в работе, что не может понять, почему кто-то не справляется с таким же объёмом.

Миссис Поттер, похоже, не была в восторге от предложенного объяснения.

"Дело не в том, что я не могу справиться с работой," — обиженно сказала она. "
Конечно, я могу справиться с обычной работой. Но должна сказать, что я
не думаю, что она невнимательный, за эти молнии не коснется ее. Что
на земле был смысл делать эти люди передвигаются вечером, я должен
как знать?"

"Мисс Вивиан никогда не допустит, чтобы работа отставала от графика, если она в состоянии этому помешать",
воскликнула мисс Марш; и мисс Хендерсон в тот же момент сказала:
довольно вызывающе:

- Ну, конечно, мисс Вивиан всегда ставит работу превыше всего.
Она никогда не щадит себя, так что я не совсем понимаю, почему она должна щадить кого-то из нас.

 «Дело в том, — как обычно, сказал тихий, спокойный голос мисс Дельмедж, — что...»
умудряясь пробиться сквозь все остальные, менее изысканные звуки, «она необычайно
добросердечна. Она не может вынести мысли о том, что кто-то страдает,
когда она могла бы им помочь; она просто преодолеет множество миль,
чтобы сделать что-то для раненого солдата или бельгийского беженца. Я
часто вижу это в её переписке. Знаете, она пишет письма о самых
пустяковых вещах, потому что кто-то хочет, чтобы она это сделала.
Она доставит вам _немало хлопот._

— Я знаю, что она замечательная, — сказала миссис Поттер с виноватым видом.

Она была женщиной средних лет со светлыми, всегда растрёпанными волосами.
на лице застыло выражение смущения. Она проработала в хостеле всего несколько недель. «Уже почти ужин?» — зевнул Тони. «Я хочу спать».

 «Устал, Тони?»

 «Да, ужасно. Вчера вечером я дежурил на телефоне, штамповал письма,
и не освободился почти до одиннадцати».

— Должно быть, там было много писем, — сказала мисс Дельмедж с оттенком скептицизма, который она всегда привносила в свой голос, когда говорила о работе других людей.

"Около ста тридцати с лишним, но они пришли очень поздно. Мисс Вивиан ещё подписывала последний пакет в десять часов.

«Должно быть, она очень поздно добралась до Плессинга. Нам-то хорошо, — наставительно заметила мисс Марш, — мы заканчиваем работу около шести или семи часов, а потом просто переходим дорогу, и вот мы здесь. Но бедной мисс Вивиан приходится ехать около часа, прежде чем она доберётся до дома».

«Она всегда приходит в офис к десяти утра».

«Ей нужно, чтобы кто-нибудь ей помогал», — вздохнула мисс Дельмедж. «Конечно, я бы сделала всё, чтобы снять с неё часть работы, и, думаю, она это знает. Думаю, она знает, что я бы сделала для неё всё, что угодно».
но ей действительно нужен кто-то, кто мог бы занять её место, когда она будет в отъезде, подписывать за неё письма и встречаться с людьми. Вот что ей действительно нужно.

 «Слава богу, звенит звонок к ужину», — сказал Тони.

 Они спустились вниз.

 Дом был обычным высоким узким зданием провинциального городка, и в нём было недостаточно комнат для такого количества жильцов. Девочки спали по три-четыре в комнате; у суперинтенданта была
крошечная спальня и чуть более просторная гостиная, примыкавшая к большой
комнате на первом этаже, где они собирались по вечерам и в
По воскресеньям столовая располагалась в подвале.

Газ горел на белой блестящей американской скатерти, покрывавшей длинный
стол и деревянные кухонные стулья. Окна были расположены высоко в
стенах и открывали вид на ограждения площади и, под определенными углами, на
кусок тротуара.

На стенах висели одна или две цветные литографии.

Раздался отвратительный скрежет, когда стулья отодвигали назад или
придвигали вперёд по не покрытым ковром доскам.

"Садись рядом со мной, пригнись."

"Хорошо. Давай, Тони, садись с другой стороны от Спраутс."

Мисс Дельмедж, отстранённая и высокомерная, не получила приглашения сесть.
Она садилась рядом с кем-нибудь и изящно шуршала юбкой в ногах
стола.

Суперинтендант сидела во главе стола.

Это была маленькая, хрупкая на вид ирландка с восторженными
манерами, которая поздно вышла замуж и овдовела через два года после
свадьбы. Она очень много работала и постоянно старалась
поддерживать в общежитии атмосферу вечной радости.

Именно с этой целью она неизменно меняла блузку на более чистую во время ужина, хотя все девочки были в
униформа, и многие из них до сих пор в шляпах. Но маленькая миссис Булливант
всегда появлялась в довольно бледном образце искусства красильщика или чистильщика
и с надеждой говорила: «Когда-нибудь я введу правило, что все вы, девочки, будете одеваться к ужину. Боюсь, если мы так и будем продолжать, то станем ужасно нецивилизованными».

Общежитие любило миссис Булливант, хотя она была плохим управляющим и
никогда не могла надолго удержать прислугу. Она не скрывала, что
не может позволить себе работать волонтёром.

 В каждом общежитии в округе, а их было много из-за
Недавно открывшийся завод по производству боеприпасов недалеко от Кустерхэма быстро стал, так сказать, добычей для мисс Вивиан. Все и вся были под её контролем, и соперничество между общежитием Кустерхэма, «предназначенным для рабочих мисс Вивиан», и теми, кто работал на заводе по производству боеприпасов, было ожесточённым.

"Что все сегодня делали?" весело спросила миссис Булливант.

На вопрос был дан незамедлительный ответ.

 Угол наклона шляпы мисс Вивиан, когда она спускалась навстречу
поезду с солдатами, снова стал предметом обсуждения, и мисс Дельмедж
Она снова вспомнила историю, которую рассказала с тихим и неизменным удовольствием, о своей былой смелости, с которой она обратилась к мисс Вивиан по этому поводу.

"Вы правда так сделали?" восхищённо спросила миссис Булливант.  "Конечно, для вас, мисс Дельмедж, это совсем другое дело, ведь вы целыми днями работаете в её комнате.  Вы видите её гораздо чаще, чем кто-либо другой."

Все, кроме самодовольной мисс Дельмедж, укоризненно посмотрели на
маленького суперинтенданта. Она была неспособна кого-либо игнорировать, но
Хостел считал, что её поддержка мисс Дельмедж в данной ситуации
излишня.

Миссис Булливант довольно поспешно сменила тему.

"Кто сегодня дежурит у телефона?" — спросила она.

"Я, как назло."

"Мисс Пламтри? И у вас снова болит голова, не так ли, дорогая?"

"Да," — устало ответила мисс Пламтри.

Это была светловолосая круглолицая девушка лет двадцати пяти или двадцати шести, которая часто страдала от головных болей. Она работала дольше всех и имела репутацию «запутывающей». Считалось, что у мисс Вивиан «что-то на уме», но в общежитии любили мисс  Пламтри и ласково называли её «Зелёной» и «Крыжовником».

— У Грингейджа снова болит голова? — обеспокоенно спросила мисс Марш. — Я могу
взять на себя твои обязанности сегодня вечером, дорогая, с удовольствием.

 — Большое спасибо, Марш, это очень мило с твоей стороны, но у меня нет отгула, чтобы
сменить работу. Знаешь, в прошлый раз, когда Тони взял на себя мои обязанности, мисс Вивиан
спросила, почему меня нет.

— Я могу сказать, что вы больны.

— О, я уверена, ей бы это не понравилось, — сказала мисс Пламтри, нервничая и колеблясь.


— Я думаю, вам лучше остаться в постели, — неуверенно сказала миссис Булливант.


— Она определённо не выглядит так, будто может сидеть у этого ужасного телефона по два
— Полтора часа, а на сегодня ещё куча писем. В любом случае, я могу ответить за больничное отделение, — вздохнула мисс Хендерсон. — Марши, ты и сама выглядишь довольно уставшей. Я вполне могу ответить на звонок, если хочешь. Я ничего не делаю.

 — Я думала, ты собиралась в кино.

 — Мне всё равно. Я могу сходить туда в другой раз. На самом деле я не очень-то люблю
фотографироваться, а ещё идёт сильный дождь.

 — Большое вам спасибо, вам обоим, — повторила мисс Пламтри, — но я
действительно думаю, что мне лучше пойти самой. Вы знаете, какая мисс Вивиан, если она
думает, что я отлыниваю, и я сейчас не в её фаворе. В прошлом месяце с этими отчётами была жуткая неразбериха, и я отправила неверные средние показатели.

— Это не имеет никакого отношения к тому, что вы не подходите для работы на телефоне сегодня вечером, —
— сказала мисс Дельмедж с кислой улыбкой. — Думаю, я могу поручиться, что мисс Вивиан была бы первой, кто сказал бы, что вам следует поручить это кому-нибудь другому. Я бы и сам это сделал, только мне действительно нужно написать несколько писем сегодня вечером. Здесь никогда нет свободной минуты. Но я думаю, что могу поручиться за мисс Вивиан.

Несмотря на то, что мисс Дельмедж неоднократно заявляла о своей готовности
ответить за мисс Вивиан, никто ещё не мог не возмутиться её претензиями.

"В целом, Пламтри, возможно, вы правы, не стоит рисковать, — холодно сказала мисс
Хендерсон, вставая из-за стола.

"Я со всем справится", - заявила Мисс Plumtree; но ее
цвет яблони лицо было искажено болью, и она споткнулась в темноте
лестницы.

В зале был поспешно консультаций между Мисс марш и Мисс
Энтони.

"Я говорю, Тони, старый крыжовник не подходит перемешать. Она должна быть
«Она как раз прощается со всеми. Рискнуть и пойти вместо неё, с отпуском или без?»

 «Думаю, да. Как всё прошло сегодня?»

 «О, довольно спокойно. Я сама не видела мисс Вивиан этим утром, но, кажется, никому не оторвало голову». Для неё тоже не было особо много работы, потому что мисс Дельмедж пришла довольно рано.

 «От Дельмедж меня тошнит, как она себя ведёт! Как будто никто больше ничего не знает о мисс Вивиан, а она была своего рода связующим звеном между ней и нами. Разве ты не слышала её сегодня вечером? Думаю, я могу ответить
для мисс Вивиан", - передразнил Тони преувеличенным фальцетом. "Я бы хотел, чтобы
очень хотелось, чтобы мисс Вивиан услышала ее на днях. Она была бы
благодарна, если бы ее секретарша ответила за это ... Я не
думаю!

"Послушай, Марши, ты умеешь хранить секреты?"

"Скорее!"

— Ну, поклянитесь, что никому не расскажете, и имейте в виду, что я говорю абсолютно неофициально. Я вообще не имею права знать об этом официально, потому что я увидела это только в телеграмме, которую отправила в отдел размещения. Мисс Дельмедж собирается надрать задницу мисс В. Приходит ещё одна секретарша.

"Это не так! Ты хочешь сказать, что Дельмежа уволили?"

"О Господи, нет! Это всего лишь кто-то пришел ей на помощь, потому что здесь
так много работы для одной секретарши. Она приехала из Уэльса, и ее зовут
Джонс.

"Кажется, я слышал это имя раньше".

Они обе громко хихикнули, а затем одновременно бросились к двери в
холл, когда мисс Пламтри в шляпе и пальто медленно вышла из
гостиной.

"Нет, Пламтри, не надо! Ты пойдёшь прямо в постель, а я скажу
мисс Вивиан, что ты заболела. Всё будет хорошо."

"Ты молодец, Марш."

- Чепуха! Когда-нибудь ты сделаешь для меня то же самое. Спокойной ночи, дорогая.

Мисс Марш поспешила к выходу, а мисс Пламтри с благодарностью сняла фетровую шляпу.
Форменная шапочка стянулась с ее ноющей головы.

- Ложись в постель, - велел Тони, - и прими аспирин.

- К несчастью, у меня ни одного не осталось.

— Я посмотрю, есть ли у кого-нибудь ещё. Кажется, у миссис Поттер есть.

Тони поспешил в гостиную. У миссис Поттер не было аспирина, но она
поднялась с кресла и сказала, что сходит в аптеку и купит его.

Она вышла под дождь.

Тони взял у мисс Хендерсон резиновую грелку и
Она взяла у кого-то чайник и пошла наверх, чтобы вскипятить воды,
забыв, что устала и собиралась лечь спать после ужина.

Вскоре маленькая миссис Булливант поднялась наверх с чашкой чая и
аспирином, которые она дала пациентке.

"После этого вы, наверное, уснёте," — сказала она успокаивающе.

— Я скажу девочкам, чтобы они тихо ложились спать, — прошептал Тони.

 Мисс Пламтри жила в одной комнате с мисс Дельмедж и мисс Хендерсон.

 — Я никогда не шучу в своей комнате, насколько мне известно, — сказала мисс
Дельмедж холодно ответила, но они с соседкой по комнате поднялись наверх вскоре после
девяти часов, чтобы их поздний приход не разбудил больного, и
разделись при свете самой тусклой лампы, в полной тишине.

Позже, когда они тихо прокрались в халатах и тапочках в ванную за
теплой водой, на которую они могли рассчитывать, пока не погаснет
единственная газовая горелка, обслуживающая многочисленные
чайники, они услышали, как мисс Марш вернулась с телефонной
дежурства, заперла дверь в коридор и повесила цепочку.

— Ты вернулась рано, — прошептала мисс Хендерсон, спускаясь по лестнице в розовом фланелевом халате, с заплетёнными в тугую косу светлыми волосами.

"Нечего было делать. Мисс Вивиан ушла в половине десятого. И хорошо, что ушла; она на этой неделе каждый вечер опаздывала.

— Совершенно верно. Сказала, что рада, что мисс Пламтри легла спать, и спросила, не нужно ли ей что-нибудь от головной боли.

— Как это мило с её стороны!

— Разве? Это взбодрит и старую Грингейдж. Она всегда думает, что мисс
Вивиан её недолюбливает.

Мисс Дельмедж перегнулась через перила и сказала приглушённым, но очень довольным голосом:

"Я думала, что с мисс Вивиан всё будет в порядке. Я думала, что могу спокойно отвечать за неё."




II


Плессинг тоже говорил о мисс Вивиан в тот вечер.

"Чем всё это закончится, мисс Брюс? Я спрашиваю вас, чем всё это закончится?"
— потребовала мать мисс Вивиан.

Мисс Брюс прекрасно знала, что леди Вивиан вовсе не спрашивала её,
в том смысле, что не ожидала получить от неё какое-либо предложение по поводу того, что на самом деле казалось бесконечным, поэтому она лишь
Она сочувственно прищелкнула языком и продолжила быстро штамповать открытки.

"Я не лишена патриотизма, хотя и не люблю День флага, и я была первой, кто сказал, что Чар должна пойти и где-нибудь поработать — медсестрой в больнице, если ей нравится, или цензором в военном министерстве. Сэр Пирс сначала сказал «нет» — вы знаете, он во многом старомоден, — а потом сказал, что Чар недостаточно сильна, и в какой-то степени я с ним согласился. Но я отложил все это в сторону и, как вы знаете, всячески поощрял ее в организации этого склада. Но я должен сказать, мисс Брюс, что я
никогда не ожидал, что эта штука вырастет до таких размеров. Конечно, это может быть
великолепная работа - на самом деле, я уверен, что так оно и есть, и все говорят, как
я должен гордиться такой замечательной дочерью — но _ это_ все абсолютно
необходимо?"

"О, леди Вивиан", - укоризненно сказала секретарша. "Да ведь само Военное ведомство
Само знает цену работе дорогой Чармиан. Они всегда просят её взять свежие ветки.

«Вот именно на это я и жалуюсь. Почему «Мидленд Снаб»
должен выполнять все эти странные работы? Больничное снабжение — это хорошо, но
когда дело доходит до встречи всех воинских эшелонов и поставок всех
бинтов, и до того, чтобы быть центральным складом сфагнового мха, и всего остального, — всё, что я могу сказать, — это не просто шутка.

Мисс Брюс мгновенно воспользовалась неудачным финальным
_клише_ своей работодательницы, чтобы строго заметить:

"Конечно, никому бы и в голову не пришло рассматривать это как _шутку_, леди
Вивиан. Я вполне разделяю ваше мнение о том, что вы так ужасно много работаете и
спите в эти странные, нерегулярные часы, но я убеждена, что это
совершенно неизбежно — совершенно неизбежно. Чармиан сама себе хозяйка
никто не сможет занять её место в Депо, даже на один день.

Это поразительное свидетельство незаменимости её дочери, казалось, оставило леди Вивиан равнодушной.

"Осмелюсь сказать, — резко ответила она. — Конечно, у неё талант к организации, и всё, что она сделала, просто чудесно, но я должна сказать,
Я бы хотела, чтобы она занялась сестринским делом или чем-то подобным, как все остальные,
чтобы у неё были нормальные выходные и рабочий день.

Мисс Брюс презрительно рассмеялась, как это делают секретарши.

"Как будто сестринское дело — это не то, чем может заниматься _каждый! Да любой может!
Обычная девушка может работать в больнице. Но мне хотелось бы знать, какая другая женщина могла бы выполнять работу Чармиан. Если бы она ушла, вся организация развалилась бы за неделю.

— Что ж, — сказала задетая за живое леди Вивиан, — я не думаю, что война продлится дольше, если это произойдёт, — не больше, чем если бы она закончилась на двадцать четыре часа раньше из-за того, что Чар обедает в одиннадцать вечера каждый день и тратит пять фунтов в день на почтовые марки.

Мисс Брюс выглядела обиженной, продолжая наклеивать марки по полпенни на
открытки, которые громоздились на письменном столе перед ней.

— Полагаю, теперь вы работаете на неё?

 — Я бы очень хотела делать больше, — горячо сказала секретарша. — Она поручает мне эту странную работу, потому что я постоянно прошу её позволить мне выполнять механическую работу, с которой может справиться любой, и освободить её для других дел. Но, конечно, никто не может по-настоящему помочь ей.

— Мне жаль это слышать, ведь у неё там штат из тридцати или сорока человек. Скажите, пожалуйста, неужели им всем платят из фондов Красного Креста за то, что они ничего не делают? — саркастически спросила леди Вивиан.

"О, конечно, они все вносят свой вклад. Рутинная работа, как говорит Чармиан
— Это так. Но она должна всё контролировать — держать всё под
рукой. Она просматривает каждое письмо, которое выходит из
этого кабинета, и знает, как работает каждый отдел, а они приходят и
спрашивают её о каждой мелочи.

 — Да, так и есть. Ей это нравится.

 В голосе леди Вивиан не было ничего, кроме задумчивости, но маленькая
секретарша покраснела и решительно возразила:

«Конечно, это очень большая ответственность, и она знает, что всё
лежит на её плечах».

«Ну-ну, — успокаивающе сказала леди Вивиан. — Никто никогда не был пророком в
в своей стране, и я полагаю, что Чар не исключение. В любом случае, у неё есть самый преданный защитник в вашем лице, мисс Брюс.

— Это не имеет никакого отношения к личным симпатиям, леди Вивиан, уверяю вас, — сказала секретарша дрожащим голосом, ещё больше покраснев. — Я говорю это не потому, что это она, а совершенно беспристрастно. Я надеюсь, что даже если бы я ничего не знал о личной привлекательности и доброте Чармиан, я всё равно смог бы увидеть, насколько удивительны её преданность и самопожертвование, и восхититься её необычайной работоспособностью. Говоря совершенно безлично, знаете ли.

Леди Вивиан показалось, что трудно было бы найти что-то менее безличное, чем страстные речи её секретарши, и она слегка пожала плечами.

"Что ж, Чар, конечно, нужен защитник, потому что она становится очень непопулярной в графстве. Все эти люди, которые довольно успешно управляли своими небольшими
организациями и благотворительными фондами в течение первых шести или
восьми месяцев войны, естественно, недовольны тем, что всё было
отобрано и передано в этот Центральный фонд...

«Официальная координация абсолютно...

— Да, да, я знаю, это боевой клич Шар. Но есть разные способы делать что-то, и я должна сказать, что некоторые вещи, которые она сказала и написала людям с самыми благими намерениями, которые старались изо всех сил и тратили на работу бесконечное количество времени и сил, кажутся мне в какой-то степени бестактными.

«Она сама говорит, что любой на её месте иногда может кого-нибудь обидеть».

«Фигня какая-то, а не положение!» — резко сказала мать мисс Вивиан. «Почему она не может вести себя как все остальные? Иногда кажется, что она — это и военное министерство, и адмиралтейство, собранные в одном месте. Конечно, люди
те, кто знает её с тех пор, как она была маленькой девчонкой в коротких юбках,
не выдержат этого. Да ей в следующем месяце не будет и тридцати!
Хотя, должен сказать, по её разговору ей можно дать все шестьдесят.
 Но она всегда была такой, с пяти лет.
Это ужасно беспокоило бедного сэра Пирса, когда он хотел показать ей, как
управлять обручем, а она вместо этого настаивала на том, чтобы поспорить с ним о законе
всемирного тяготения. Полагаю, мне следовало тогда её отшлёпать.

Мисс Брюс поперхнулась, но не стала возражать против очевидного
Леди Вивиан сожалела о том, что упустила возможность совершить предполагаемое
злодеяние.

Резкий звук телефонного звонка разорвал тишину.

Мисс Брюс попыталась встать, но ей мешали канцелярские принадлежности, и леди Вивиан сказала:

"Сэр Пирс ответит на звонок. Он в холле, и вы знаете, что он любит
разговаривать по телефону, потому что тогда он может думать, что не так уж сильно
оглох, как ему иногда кажется.

Мисс Брюс, уважая эту довольно сложную причину, снова села,
а леди Вивиан бесстрастно заметила:

— «Конечно, это Чар, наверное, она говорит, что не сможет вернуться к ужину.
Знаете, я специально попросил её вернуться пораньше, потому что Джон
Тревельян ужинает с нами. Ну вот! Что я вам говорил?»

Они слушали односторонний разговор.

"Говорит сэр Пирс Вивиан. Что такое? О, вы соедините меня с
Мисс Вивиан. Очень хорошо, я подожду. Это вы, моя дорогая? Мы с вашей матерью
очень хотим, чтобы вы вернулись к обеду - Тревельян
приезжает.... Мы отложим ужин на полчаса, если это поможет
тебе.... Но, моя дорогая, он будет очень разочарован, не увидев тебя,
и это действительно кажется таким жалким, когда бедняга только что вернулся... он будет так разочарован... Да, да, я понимаю. Я уверена, что это очень мило с твоей стороны, но
не могли бы они обойтись без тебя хотя бы раз?... Хорошо, моя дорогая, я скажу ему... Это действительно очень мило с твоей стороны, моя бедная дорогая девочка...

Леди Вивиан бесшумно топнула ногой, когда до неё донёсся голос мужа.
Но когда сэр Пирс положил трубку и медленно вошёл в комнату, она встретила его улыбкой.

"Это была Чар? Наверное, она сказала, что не сможет вернуться к ужину?"

Несмотря на вспыльчивый и острый язык, Джоанна Вивиан всегда говорила с мужем, седым мужчиной на двадцать лет старше неё, мягко.

"Бедняжка, кажется, думает, что её нельзя оставить в покое. Очень мило с её стороны,
но не слишком ли она усердствует, а, Джоанна? Не слишком ли они её нагружают?"

— «В основном это её собственная затея, Пирс. Она, знаете ли, руководит этим шоу. Полагаю, именно поэтому она считает, что не может его бросить».

 «Без неё всё развалится», — вмешалась секретарша тем внезапным фальцетом, которым она всегда производила впечатление.
Сэр Пирс вспомнил о своей растущей глухоте. «Она руководит всей организацией, и если её не будет, то некому будет занять её место».

 «Но они не хотят работать после шести часов», — сказал старик,
озадаченно глядя на него. «С десяти до шести — это рабочее время». Она не должна хотеть быть там после того, как заведение закроется.

«О, в депо Мидленд нет «закрытого времени», — сказала мисс
Брюс с высокомерным видом. «Они могут получить приказ встретить поезд в любое время дня и ночи, и телефон часто звонит допоздна».
— Полагаю, в одиннадцать или двенадцать. А Чармиан никогда не уходит, пока все остальные не закончат работу.

Сэр Пирс выглядел озадаченным, а его жена тихо сказала:

«Я подумываю о том, чтобы предложить Чар спать в общежитии, которое они открыли в прошлом году, вместо того, чтобы возвращаться сюда в неурочное время каждую ночь». Это действительно очень тяжело для прислуги, и, кроме того, я не думаю, что этой зимой у нас будет достаточно бензина, чтобы это было возможно. Она всегда могла бы приезжать домой на выходные, и в целом ей было бы менее утомительно находиться в Кустерхэме в течение недели.

"Но так ли это необходимо?" - жалобно спросил сэр Пирс.

Его жена пожала плечами.

"Если бы она была мальчиком, то сейчас была бы в окопах. Я полагаю, мы должны
позволить ей делать то, что она может, даже несмотря на то, что она девочка. Другим родителям приходится
идти на большие жертвы, чем нашим, Пирс.

"Да, да, конечно", - согласился он. — И это очень хорошо, что наша дорогая девочка так много времени уделяет этому. Но я сожалею, что она не сможет вернуться к ужину сегодня вечером, Джоанна, — очень сожалею. Бедный Тревельян будет разочарован.

 — Да, — сказала леди Вивиан и воздержалась от добавления: «Надеюсь, что да».

Когда-то она надеялась, что Чар и Джон Тревеллианы поженятся, но презрение, с которым Чар относился к филистерству своего кузена, было равно его
нескрываемому сожалению о том, что такая красота сочетается с такой
пугающей сообразительностью.

"Мисс Брюс, — сказала она, повернувшись к своей секретарше, — надеюсь, вы поужинаете с нами сегодня вечером. Капитан Тревельян привезёт с собой брата-офицера
и его жену, и нас будет нечётное количество, так как надежды на
Чар нет.

 — Что это, дорогая? — спросил сэр Пирс. — Я не слышал. Кого
 Тревельян привезёт с собой?

«Майор Уиллоуби и его жена. Раньше она была Лесбией Кэрролл, и я
знал её много лет назад — до того, как она вышла замуж. Мне будет очень любопытно увидеть её снова».

«Они приехали на машине?»

«Да, на новой машине Джонни».

В холле раздался гонг.

— «Они, скорее всего, опоздают», — заметила леди Вивиан, — «но я должна пойти и одеться прямо сейчас».

Она прошла по длинной комнате, высокая, прямая женщина с красивой фигурой, которая в свои пятьдесят два года выглядела лучше, чем когда-либо в молодости. У неё были густые тёмные волосы с проседью.
белая, и две глубокие вертикальные линии тянулись от уголков ее губ
ноздри к довольно квадратному подбородку. Но ее голубые глаза были блестящими,
и глубоко посаженными под необычайно ровным лбом.

В роли Джоанны Тревельян, нескладной и лишенной красоты, она была намного
слишком откровенна, чтобы скрывать свой врожденный ум, и никогда не знала
популярности. Будучи женой сэра Пирса Вивиана, единственного мужчины, который когда-либо хотел на ней жениться, и хозяйкой Плессинга, она стала умной и проницательной, и с годами её даже стали считать красивой.

Мисс Брюс, вернувшись к своим открыткам после поспешного туалета, подумала, что леди Вивиан выглядит очень красивой, когда спускается в своем черном кружевном вечернем платье с высокой аметистовой заколкой в волосах.

"Вечерние газеты уже пришли?" — был ее первый вопрос.

"Кажется, сэр Пирс отнес их наверх."

Леди Вивиан быстро нахмурилась.

"Как бы мне хотелось, чтобы он этого не делал! Списки погибших так ужасно его угнетают. Мы должны постараться не говорить о войне за ужином,
 мисс Брюс, иначе он не будет спать всю ночь.

 Мисс Брюс ничего не ответила, но поджала губы, что
это означало, что возможную бессонную ночь сэра Пирса Вивиана не следует
взвешивать на весах против всеобщей тенденции обсуждать войну
. То, что эта тема никогда добровольно не поднималась в Плессинге,
за исключением Шарлотты Вивиан, казалось ей признанием в слабости.

Леди Вивиан была прекрасно осведомлена о точке зрения своего секретаря и
глубоко равнодушна к ней. Она даже получила довольно злорадное удовольствие
сказав легкомысленно, но очень решительно:

«Джон в безопасности, но я не знаю, о чём может заговорить Лесбия Уиллоуби. В детстве у неё был писклявый голос, и она никогда
прекратила болтовню. Так что, если можешь, пожалуйста, отвлеки ее от разговоров о войне за
ужином."

Резкое сравнение ее хозяйки относительно вокальных способностей миссис Уиллоуби
не могло не прийти в голову мисс Брюс с ощущением его чрезвычайной
уместности, когда вошли гости.

Миссис Уиллоуби ввалилась в комнату. На самом деле не было другого слова
, чтобы описать это быстрое, волнообразное и в то же время жизнерадостное продвижение. Какой бы высокой ни была
Леди Вивиан и отнюдь не худощавого телосложения, она, казалось, скучала по
Брюс одновременно физически подавлен и почти затмила в
жесткие и объемные поздравительные ее старый знакомый.

«Моя _дорогая_ Джоанна! После _всех_ этих лет... как же приятно
видеть тебя такой абсолютно и совершенно неизменной! _Дорогие_ старые времена! И вот
мы встретились посреди всех этих ужасов!»

 Судя по тому, как она огляделась, гостиная и её обитатели попали в
категорию приятного.

— «Мне жаль, что вам не нравится мой Людовик XV», — легкомысленно сказала леди Вивиан и повернулась, чтобы поприветствовать остальных гостей.

 Её кузен Джон, который даже в костюме цвета хаки выглядел намного моложе своих тридцати лет, улыбнулся ей, глядя твёрдыми голубыми глазами, в которых читалось
Она протянула ей руку и сказала приятным, довольно серьёзным голосом: «Это очень мило, кузина Джоанна».

"А вот, — пронзительно сказала Лесбия Уиллоуби, — вот мой Льюис».

Её Льюис подошёл, выглядя довольно смущённым, и Тревеллиан
добросовестно сказал:

"Могу я представить вам майора Уиллоуби? — Моя кузина, леди Вивиан.

 — Ты никогда не говорила мне, Джоанна, что эта милая девушка — твоя кузина, — укоризненно воскликнула Лесбия.  — Я считаю, что это отвратительно с твоей стороны, учитывая, что мы вместе росли.

— В те дни, когда мы были девочками, — безжалостно сказала леди Вивиан, —
он ещё не родился и не был даже упомянут. Объявили об ужине, мисс Брюс?

 — Сейчас.

 — Тогда давайте сразу пойдём в дом. Вы, должно быть, очень голодны после такой поездки.

"Я никогда не ем в наши дни - просто никогда", - провозгласила миссис Уиллоуби, когда
она пересекала холл под руку с сэром Пирсом. "Я считаю это крайне непатриотичным.
Все мы очень скоро с голоду, и бедняки, живущие на
просто не день, как это. И невозможно _выносить_ мысль о еде, когда наши бедные дорогие мальчики в окопах и в Германии буквально
голодают.

У миссис Уиллоуби был очень пронзительный голос, и она
подчёркивала свои слова, вращая огромными и слишком выпуклыми светло-серыми
глазами. Сидя за обеденным столом, она умудрялась выглядеть почти
неприлично, просто положив большой голый локоть на стол и откинув назад
искусно уложенную голову на короткой шее и пышных плечах, густо
припудренных сильно пахнущим порошком. Мисс
Брюс, сидевший на противоположной стороне стола, смотрел на неё с недоверием
Неодобрение. Ей казалось маловероятным, что она сможет
выполнить предписание леди Вивиан о том, что следует избегать разговоров о войне.

- Разве Чар не дома? Trevellyan спросила его хозяйка.

"Она в Questerham, и автомобиль ушел в нее, но она
позвонил, чтобы сказать, что она не могла вернуться, пока не поздно. Это из-за её «Снаряда-
депо»; она посвящает ему каждую минуту дня и ночи, —
сказала леди Вивиан, как обычно, не позволив ни тени неодобрения или
разочарования окрасить свой голос.

"Это ваша очаровательная девочка?" — спросила Лесбия через стол, и
произнося это слово так, будто оно рифмуется со словом «кудри». «Разве не чудесно видеть, как все эти молодые люди посвящают себя друг другу? Что касается меня,
то я буквально схожу с ума в городе. Я здесь в отпуске — просто
чтобы увидеть Льюиса, который застрял в этих краях на неопределённый срок,
бедняжка, потому что мой доктор сказал, что я _убиваю_ себя — буквально
убиваю себя».

— Правда? — спокойно спросила леди Вивиан. — Надеюсь, вы пробудете здесь какое-то время. Вы остаётесь?..

 — Только до тех пор, пока я не поправлюсь. В тот самый момент, — внушительно сказала Лесбия.
«В этот самый момент я должен просто мчаться обратно в Лондон. Дорогая моя, я не могу
сказать тебе, каково это. У меня никогда не бывает ни минуты, чтобы побыть наедине с собой — разве что у Льюиса?»

«Лучше не надо», — поспешно ответил Льюис.

Он был невысоким мужчиной с загорелым лицом, получившим орден «За выдающиеся заслуги» в Южной Африке,
и которого ни один врач теперь не мог убедить отправиться на службу за границу.

«Возможно, какая-нибудь благотворительная организация отнимает у вас время», — предположил сэр
Пирс, обращаясь к миссис Уиллоуби. Из-за своей глухоты он редко понимал, о чем идет речь. «А наша дочь Чармиан взялась за очень достойное дело — очень
достойно похвалы, хотя, возможно, в данный момент она немного перегибает палку.


«Никто не может перегибать палку в работе на войне, — резко ответила ему миссис Уиллоуби. — Что бы мы, женщины Англии, ни делали, этого никогда не будет достаточно для храбрых отцов, мужей, братьев и возлюбленных, которые рискуют своими жизнями ради нас. Подумайте, что такое траншеи — просто _ад_, как сказал мне один мальчик на днях, — ад на земле!

Сэр Пирс выглядел очень расстроенным, и его седая голова начала
трястись. Он услышал только часть речи Лесбии. Тревельян
Его по-мальчишески милое лицо раскраснелось. Он сражался в Бельгии и во
Фландрии, пока пуля не застряла у него в колене, и теперь следующий
медицинский осмотр мог отправить его во Францию, чтобы он вернулся в свой полк. Но никому бы и в голову не пришло, что пронзительное описание, процитированное
миссис Уиллоуби, когда-либо исходило от Тревеллиана.

 Сидевшая во главе стола Джоанна Вивиан мягко сказала:

— Вы пробудили в нас всех любопытство по поводу вашей работы, Лесбия. Расскажите нам,
чем вы занимаетесь.

Миссис Уиллоуби издала высокий, пронзительный смешок.

"Всем," — скромно заявила она. "Абсолютно всем, дорогая.
Трижды в неделю я собирала посылки для заключённых, дважды работала в столовой и
каждый день ходила на демонстрации. Не могу передать, сколько часов я простояла
у «Клариджа» с подносом в руках, наблюдая, как наглые негодяи проходят мимо,
ничего не купив. К концу дня я была _так_ измотана, что мне пришлось
сделать часовой массаж, прежде чем я смогла _вытащить_ себя на какое-то
мероприятие Красного Креста. Но, конечно, моя настоящая работа — это
офицеры-колонизаторы. Милые, славные! Я вожу их по всему Лондону!

 — Боже мой, неужели? — восхищённо сказал Тревельян.

Только некая наивная искренность в его простоте, размышляла Джоанна, спасала Джонни от того, чтобы не показаться абсолютно глупым. Но, за исключением её мужа, она втайне любила Джонни и гордилась им больше, чем кем-либо на свете, и не заблуждалась, полагая, что его непринуждённое благородство означает восхищение.в ответ на визгливый
монолог, с которым Лесбия выступала перед столом.

"Я специализируюсь на южноафриканцах," заявила она.
"Они такие очаровательно деревенские — даже больше, чем дорогие австралийцы,
хотя я питаю страсть к австралийцам и новозеландцам. Но я беру _некоторых_ из них
_куда-нибудь_ каждый день — просто показываю им Лондон, знаете ли. Ни один из них
не знает ни души в Англии, и, конечно, Лондон для них — настоящее чудо. Я просто живу в такси, разъезжая по городу.

 «Ах, на прошлой неделе у нас была пара канадцев — очень милые ребята».
сказал сэр Пирс. - Они оба лежали в больнице в Квестерхэме, и Чар
подумала, что им понравится провести день за городом. Она управляет всем,
ты знаешь - даже больницами. Врачи все приходят к ней за
все, я полагаю. Она мне говорит, что все больницы о туре
входят в ее кабинете".

"Считается чем-то вроде Универсального Поставщика ... чего?" - спросил Тревельян.

— Да, разве это не чудесно? — с жаром воскликнула мисс Брюс и в полной мере воспользовалась двойной возможностью подчиниться, пусть и в последний момент, указаниям леди Вивиан относительно темы разговора.
в то же время максимально используя свою любимую тему — работу Чар Вивиан
на складе Мидлендского округа.

До конца ужина, несмотря на несколько напряжённых попыток
Лесбии Уиллоуби, больше ничего не обсуждалось.




III


Десять часов утра, и маленькая мисс Энтони влетела в Кустерхэм
Она ехала по Хай-стрит на велосипеде, понимая, что её поспешный выбор зимней шапки был не только крайне неудачным из-за крайней спешки, с которой она его совершила, но и грозил опозданием в офис. Она бросила тревожный взгляд на
Почтовое отделение часы, и удвоить свою скорость при виде его, хоть нет
сумма поскорей бы доставить ее в штаб Мидленд Dep;t поставки
в рамках семи минут.

Но она мчалась бы через трамвайные линии и в
медленно движущемся потоке рыночных телег, и прибыл запыхавшийся в
офисы на улице Поллард просто, как небольшой открытый автомобиль Мисс Вивиан составил
в дверь.

«Чёрт!» — автоматически пробормотала Тони себе под нос и, не видя другого выхода,
заехала на велосипеде в угол и почтительно
отошла в сторону, чтобы пропустить мисс Вивиан.

Но мисс Вивиан, которая обычно не обращала внимания ни на кого из своих сотрудников и даже не
здоровалась с ними, внезапно решила изменить эту политику.

"Доброе утро, —
любезно сказала она. — Боюсь, мы оба сегодня опоздали.

Служащая в холле, которая провела зловещую черту в своей книге под последней подписью
когда часы пробили десять, благоговейно рассмеялась
и сказала: "О, мисс Вивиан!"

"Я думаю, вы должны отпустить мисс Энтони сегодня", - сказала Чарли Вивиан,
улыбаясь. "Поскольку я сама опаздываю, вы знаете".

Она медленно пошла наверх, только услышав восторженные возгласы из двух
девушки в зале.

Она смутно осознавала, что эти несколько любезных слов и тон непринуждённой доброты обеспечили ей непоколебимую преданность и восхищение маленькой мисс Энтони.

 «Девочки такого возраста и из такого класса именно такие», — сказала она себе с лёгкой улыбкой.

 Улыбка сменилась выражением усталой сосредоточенности, когда она вошла в свой кабинет.

 «Доброе утро, мисс Дельмедж». Много ли интересного в сегодняшнем дне?"

- Доброе утро, мисс Вивиан, - поздоровалась мисс Дельмейж, элегантно поднимаясь с
колен, в скромной позе которых она пыталась разжечь
маленький, равнодушный огонь. "Я боюсь, что существует очень много
— Письма.

Мисс Вивиан вздохнула и подошла к зеркалу, чтобы снять шляпу.
Она тоже была в форме и носила несколько витых золотых нашивок на воротнике и манжетах, чтобы обозначить своё высокое положение.

Даже когда она сняла свою уродливую и нелепую фетровую шляпу и провела пальцами по густым прямым рыжеватым волосам, спадавшим на лоб, Чар Вивиан умудрялась выглядеть как минимум на десять лет старше своих двадцати девяти лет.

Она была очень красивой, с тонкими чертами лица, бледной, светловолосой.
Кожа, покрытая крошечными веснушками, и красивые карие глаза, глубоко посаженные,
окруженные неожиданно темными ресницами.

 В линиях вокруг ее красивого решительного рта и под глазами было что-то неуловимое,
что создавало странное впечатление зрелости.  С пятилетнего возраста она всегда вела себя
очень уверенно.

— А теперь займёмся письмами, — сказала она, садясь за большой письменный стол.
Голос Чар Вивиан был низким и довольно протяжным, и она использовала его с большим эффектом.

«Мисс Дельмедж, это вы поставили сюда эти божественные ландыши? Вы
действительно не должны были... но они такие красивые. Большое вам спасибо. Они
действительно так хороши!»

Она деликатно принюхалась, и мисс Дельмедж удовлетворенно улыбнулась. Лилии действительно стоили дороже, чем она могла себе позволить, но
эти несколько слов благодарности заставили её сесть за свой маленький столик в
углу с чувством глубокого удовлетворения.

 Чар вскрывала один конверт за другим, бормоча что-то себе под нос.  Она
часто притворялась, что ничего не понимает, и вела отрывистый монолог.

«Нужен транспорт для пятидесяти человек, которые сегодня отправляются из больницы на Кинг-стрит,
и им нужно больше сфагнового мха. Сегодня утром должно быть готово пятьсот мешков... Интересно, позаботились ли они об этом.
 Запросы — запросы — запросы! Когда же люди перестанут задавать мне вопросы? Счета из больницы — их можно отправить в финансовый
отдел... Счёт за припасы — в интендантство. Что это
такое — транспорт для того человека в госпитале? Я сам этим займусь. Посмотрите в письмах военного министерства о правилах использования бензина, мисс
Дельмеге, не могли бы вы? Опять бельгийцы; их очень трудно удовлетворить, бедняжек. Мадам Ван Дамм — я их не помню — я должна послать за папками. Вот ещё несколько этих утомительных путаных писем миссис Поттер. Я рассказала ей об этих людях в понедельник. Почему, чёрт возьми, это не было организовано? Ничего никогда не делается, если не позаботиться об этом самому. Главный санитарный врач хочет меня видеть. На сегодня у меня запланированы встречи, мисс Дельмедж?

«В двенадцать придёт человек от строительных подрядчиков, в три —
медсестра из заграничной больницы, а ещё эта мисс
Джонс, который приходит сюда работать. И это тот день, когда вы обычно идёте в
дом для выздоравливающих."

"Понятно. Позвоните врачу и скажите, что я могу уделить ему четверть часа в
два часа. Я не могу этого сделать, — вздохнула мисс Вивиан, —
но, полагаю, мне придётся с ним встретиться."

Мисс Дельмедж знала, что, что бы ни поручал ей начальник, она никогда не отказывалась ни от одного делового разговора, поэтому она просто сделала обеспокоенное лицо и сказала: «Боюсь, вам придётся нелегко».

Мисс Вивиан слегка улыбнулась своей редкой улыбкой и начала привычную
серия утренних совещаний, которые, как предполагалось, должны были разрешать
сложные вопросы, возникавшие в каждом отделе в течение дня. То, что это предположение не всегда было верным, в данном случае стало очевидным по
поведению несчастной мисс Пламтри, когда её начальник быстро
разобрался с рядом трудностей, которые она нерешительно и запинаясь
излагала в сложных и неуклюжих предложениях, составленных из-за
нервозности.

— Пожалуйста, дайте мне эти средние показатели к двенадцати часам, и я
думаю, что это всё, мисс Пламтри, — быстро закончила мисс Вивиан.

"Спасибо, мисс Вивиан. Это ... это ... включают ли эти средние значения первый
день месяца так же, как и последний?"

"Да, конечно. И не забудьте указать вес брутто припасов
а также вес нетто.

"И я... я делю на количество дней в каждом месяце. Да, я понимаю".
— пробормотала мисс Пламтри, не видя ничего, кроме того, как длинные тонкие пальцы мисс Вивиан постукивают по промокательной бумаге перед ней, ясно давая понять, что, по её мнению, интервью подошло к концу несколько минут назад.

 — Это на август, сентябрь и октябрь, не так ли?

— Да.

Тон мисс Вивиан подразумевал, что вопрос был излишним, что, собственно, и было так, поскольку мисс Пламтри в течение последних восемнадцати месяцев занималась составлением ежеквартальных отчётов о расходах, которые не были успешными.

 — Спасибо.

Мисс Пламтри, пошатываясь, вышла из комнаты, чувствуя себя виноватой из-за прошлых неудач.

Чар не нравилось подобострастное уныние, и мисс
Пламтри, возможно, была причиной того, что просьба следующего соискателя
отдохнуть после обеда была принята с большим энтузиазмом.

"Это зависит от обстоятельств, мисс Кокс", - сказала Чар, слегка растягивая слова.
"Я думала, что работа в этом отделе отстает?"

"Не сейчас, мисс Вивиан", - встревоженно сказала седовласая старая дева. "Миссис
Мы с Твидейл все уладили вчера вечером; я в курсе событий".

"Ну, боюсь, что это хорошая сделка", - сказал чар, а
жестоко, вручая ей пачку бумаг. "Однако, пожалуйста, возьмите свой
выходной, если хотите, и если чувствуете, что работу можно
оставить".

"Спасибо, мисс Вивиан".

Мисс Кокс, которая была кроткой и почтительной, вышла из комнаты с радостным видом.
предвкушение праздника совершенно исчезло с ее усталого лица.

Чар посмотрела на аккуратно уложенную прядь песочного цвета
волос мисс Дельмедж.

- Я была мокрым одеялом? она спрашивает, как ему заблагорассудится. "Действительно, эти
люди всегда просят оставить! Интересно, что бы произошло, если бы _Я_
взял выходной. Сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз был в отпуске, мисс
Дельмеж?

- У вас ничего не было с тех пор, как я здесь, - заявила ее секретарша, - а
это почти год.

- Совершенно верно. Но тогда я не могу понять, что, поставив перед работой,
лично".

Чар вернулась к своей стопке писем, а мисс Дельмедж продолжила писать, преисполненная восхищения, и решила, что в конце концов она придёт и поработает в воскресенье утром, хотя формально в офис по воскресеньям никто не приходил, кроме клерков, которые по очереди дежурили у телефона, и самой мисс Вивиан во второй половине дня.

Утро выдалось напряжённым. Телефонные звонки, казалось, не прекращались, а
оператор на первом этаже был глуп и дважды оборвал мисс Вивиан
посреди важного междугороднего звонка.

"Алло! Алло! Вы там? Мисс Хендерсон, какого чёрта вы
что делаешь? Ты опять меня перебил.

Чар нетерпеливо положил трубку одной рукой, в то время как другой
продолжал делать быстрые вычисления на большом листе бумаги. Она
Одержимый и осуществляется до полного факультета следующие две или более
поезда мысли в тот же миг.

В настоящее время она резко зазвонил ее звонка, обычного сигнал о том, что она была
готов диктовать ей письма.

Каждый отдел должен был иметь собственную пишущую машинку и пользоваться ею, а также услугами машинистки, которая была в числе
Несколько оплачиваемых сотрудников в офисе были наняты исключительно для мисс
Вивиан.

Работа, которую они выполняли, не была синекурой, тем более что мисс
Коллинз была непреклонна в отношении своего рабочего графика с десяти до половины шестого. Но мисс Вивиан никогда не составляло труда привлечь машинисток-добровольцев из других отделов, когда ей казалось, что этого требует её огромная корреспонденция.

"Доброе утро, мисс Вивиан."

— Доброе утро, — коротко и без улыбки сказала Чар. Мисс Коллинз всегда вызывала у неё раздражение. Она была такой бойкой, такой самоуверенной, такой независимой от офиса.

Шрифтовики-стенографистки всегда могли найти работу на крупном
производственном предприятии «Квестерхэм», и мисс Коллинз с трудом устроилась на
склад снабжения. Она получала два фунта десять шиллингов в неделю, никогда не работала сверхурочно и имела выходной по субботам. Мисс
Вивиан однажды, в первые дни работы мисс Коллинз, предложила, что ей, возможно, хотелось бы носить униформу, и получила в ответ улыбку и категоричный отказ, а также откровенное заявление мисс Коллинз о нежелательности совмещения канцелярской работы с изнурительной
мероприятия, необходимые для встречи и кормления воинских эшелонов.

"Мне было бы жаль думать, что кто-либо из _my_ сотрудников откажется от
небольшой дополнительной работы, которая позволяет им познакомиться с людьми, которые
рисковали своими жизнями ради Англии", - таков был ледяной _final_
на чем диалог был прерван возмущенным
Мисс Вивиан.

С тех пор её стенографистка продолжала часто появляться в её присутствии в
прозрачных блузках с глубоким вырезом, в коротких юбках, открывающих
ноги в шёлковых чулках и замшевых туфлях. Даже её рыжие пушистые кудри
без необходимости украшенная полудюжиной сверкающих зубцов. Но она была
очень сообразительной и умной, и мисс Вивиан волей-неволей пришлось смириться с её
наглой красотой и полной независимостью.

 Чар никогда, после первой недели, не совершала ошибку, предполагая, что


мисс Коллинз когда-нибудь попадёт под чары личного обаяния, которому
остальная часть офиса была более или менее покорна, и поэтому она не тратила время на улыбку при утреннем приветствии.«Это письмо адресовано Генеральному директору по вопросам добровольчества, и, пожалуйста,
не используйте сокращения. Пожалуйста, укажите полное имя в начале письма».

Маленькая ухоженная ручка мисс Коллинз легко скользила по блокноту,
оставляя за собой след из каббалистических знаков.

Чар откинулась на спинку стула, полуприкрыв глаза, что
подчеркнуло усталые тени под ними, и продолжила свой плавный, непринужденный диктант.

Она редко терялась в словах и обладала настоящим даром
создавать риторические периоды, которые неизменно производили впечатление на мисс
Дельмеге, всё ещё писавшая за своим угловым столиком. Несмотря на частые
прерывания, Чар продолжала писать довольно спокойно, пока в
На одиннадцатом визите посыльного она нетерпеливо воскликнула:

"Мисс Дельмедж, пожалуйста, примите его за меня!"

Мисс Дельмедж шагнула вперед, уничтожая несчастную, принесшую карточку,
глубоко укоризненным взглядом, и взяла ее у посыльного.

"Боюсь, вас кто-то хочет видеть," — смущенно пробормотала она.

Чар нахмурилась и нетерпеливо взяла карточку, а мисс Дельмедж стояла рядом, нервничая, как всегда, когда её начальница была раздражена.
Чар Вивиан, однако, хотя и была часто нетерпеливой, не была страстной женщиной, и как бы она ни сдерживала свой язык,
Она редко выходила из себя по той простой причине, что никогда не забывала о себе и о том, какое впечатление производит на окружающих.

Ее лицо прояснилось, когда она прочла карточку.

"Пожалуйста, попросите капитана Тревеллиана подняться сюда."

Посыльный с благодарностью удалился, и мисс Дельмедж с облегчением вернулась в свой уголок.

Чар снова откинулась на спинку своего вместительного кресла, держа перед собой стопку бумаг, на которые она лишь изредка бросала взгляд.

 Ей совсем не хотелось, чтобы её застали в такой позе, которая, по её мнению, была наиболее типичной для неё и её работы, и на мгновение
после того, как капитан Тревельян остановился на пороге, она сделала вид, что не замечает его присутствия, и не подняла глаз.

"... Я получила ваше письмо от сегодняшнего числа и хотела бы сообщить вам в ответ..."

"О, Джон! Так вы пришли с официальным визитом?"

«Раз уж вы никогда не бываете в другом виде, — ответил он, смеясь, и взял её за руку.

"Я должен отослать вас; у нас сегодня тяжёлый день."

"Не думаете ли вы, что могли бы заключить своего рода перемирие с Богом на
мгновение и рассказать мне что-нибудь об этом вашем кабинете? Я очень
— Я впечатлён всем, что слышу.

Мисс Дельмедж, судя по улыбке своего начальника, одобрила это предложение,
придвинула стул и ответила на протестующие благодарности капитана
Тревеллиана изящным поклоном и сдержанной улыбкой.

Мисс Вивиан и её служащие всегда строго придерживались правил приличия, за исключением
неисправимой мисс Коллинз, которая засунула карандаш за пояс,
расправила ноги и встала со стула.

«Боюсь, я вас перебиваю», — вежливо сказал Тревельян, обращаясь к
— обратился он к Чар, но бросил совершенно ненужный взгляд на улыбающуюся мисс Коллинз.

"Я почти закончила," — сказала Чар.

"Может, я вернусь позже?" — весело предложила мисс Коллинз, покачивая бирюзовым сердечком на конце возмутительно длинной золотой цепочки.

— «Я позвоню, если вы мне понадобитесь», — сказала мисс Вивиан тоном,
рассчитанным на то, чтобы развеять любые предположения о незаменимости
её служащей.

 Холодным взглядом она наблюдала, как мисс Коллинз
небрежно выходит из комнаты, склонив рыжую голову набок, чтобы бросить
— Прощальная ямочка в сторону капитана Тревеллиана.

"Это одна из ваших помощниц?" — довольно неудачно сформулированный вопрос, который Джон осмелился задать, когда мисс Коллинз исчезла.

"Секретарь в офисе," — коротко ответил Чар.

"Почему бы вам не пригласить сюда бедную мисс Брюс? Она так и рвётся помочь тебе — вчера вечером не могла говорить ни о чём, кроме этого места.

 — Милый старина Брюси! — сказала Чар скорее с ленцой, чем с энтузиазмом. — Но есть одна-две причины, по которым не стоит приводить её в офис; мы должны быть предельно официальными, понимаешь.
знаю. Кроме того, так приятно возвращаться по вечерам к кому-то, кто не смотрит на меня как на директора «Мидленд Снабженс»
«Депот»! Иногда мне кажется, что я превращаюсь в организацию, а не в человека.

Мисс Вивиан, разумеется, никогда не испытывала ничего подобного, но в полусмешливом тоне этой фразы было что-то галантно-трогательное, и этого было достаточно, чтобы пополнить драгоценную коллекцию мисс Дельмедж «Откровения мисс Вивиан».

Через несколько минут она получила ещё одно откровение, когда капитан
Тревельян начал уговаривать мисс Вивиан прокатиться с ним в новой машине, которая ждала у дверей офиса.

"Поехали! Я отвезу вас куда угодно, и я действительно хочу, чтобы вы увидели, как она прекрасно едет. Пообедаем где-нибудь?"

"Я бы с удовольствием, — с тоской в голосе заявила Чар, — но я правда не могу, Джонни.
«Нужно так много сделать».

То ли уменьшительно-ласкательное «кузина», то ли что-то необычно неофициальное в
голосе мисс Вивиан, выражавшем сожаление, заставило сдержанную мисс Дельмедж
подняться и тихо выскользнуть из комнаты.

"Мисс Вивиан действительно очень человечная, — заявила она
коллега по работе, которого она встретила на лестнице. - Как ты думаешь, что я оставил
она делает?

Парень-работник наклонился комфортно в стену, балансируя провода
корзина, полная официальные документы на ее бедра, и сказал:
заинтересованно:

"Скажи мне".

"Отказывается прокатиться на машине со своим двоюродным братом, офицером, который
хочет, чтобы она увидела его новую машину. И она очень хочет поехать — я это вижу — только работа её удерживает.

 — Должна сказать, она великолепна!

 — Да, не так ли?

 — Кажется, я видел кузину, она ждала внизу около четверти часа
— Давно. Он штабной офицер, очень высокий и крупный, и очень красивый?

— Да. Довольно симпатичный, не так ли?

— Да, и мне нравится, когда они высокие. У него ещё и приятный голос. Знаете, я имею в виду, что у него приятный голос.

— Да, у него приятный голос, не так ли? Я сама это заметила. Конечно, эта ужасная мисс Коллинз строила ему глазки. Она принимала письма, когда он вошёл.

 «Грязная маленькая проказница! Интересно, помолвлен ли он с мисс Вивиан?»

 «Не могу сказать», — чопорно ответила мисс Дельмедж, внезапно проявив осмотрительность, подразумевающую сдержанность, которой на самом деле не было.
положение для упражнений.

Она снова поднялась наверх только после того, как капитан Тревельян и его автомобиль
благополучно преодолели угол Поллард-стрит без сопровождения
Мисс Вивиан.

Эта мисс Delmege вывод сделан на первом этаже окно, а затем
к ней возвращается угловой столик, носить выражения сострадания
восхищение, что чар был вполне в состоянии интерпретировать.

"Боюсь, это помешало нашей утренней работе", - сказала она.
любезно. "Который час?"

"Почти час, мисс Вивиан".

"О, святые небеса! Просто принеси мне бельгийские документы, ладно? а потом
вам лучше пойти пообедать.

- Я вполне могу пойти и позже, - нетерпеливо сказала мисс Дельмеж. - Я... я подумала,
может быть, вы сегодня пообедаете где-нибудь вне дома.

- Нет, - решительно протянул Чар. - несмотря на соблазн новой
машины, я не покину офис, пока не отправлюсь в Дома для выздоравливающих
. Я пришлю за ленчем, когда захочу.

Мисс Дельмеж отправилась на свой ленч с раздосадованной душой.

"Я хочу, чтобы один мог сделать Мисс Вивиан что-то есть", - пробормотала она
рассеянно ее соседи. "Я точно знаю, что это будет, ты знаешь.
Она будет сидеть и писать, писать, писать и совсем забудет о еде,
а потом будет два часа дня, и ей нужно будет встретиться с министром здравоохранения и
ещё кое с кем, кто придёт в три, а она вообще не обедала.

"Она что, никогда не ходит обедать?"

"Только в свободные дни, а вы знаете, как часто они у нас бывают, особенно
сейчас, когда работа растёт как на дрожжах каждый день."

— Не могли бы вы принести ей бутерброды? — спросила миссис Булливант, сидящая во главе стола. — Я могла бы нарезать их за минуту.

 — О нет, спасибо. Ей бы это не понравилось. Она ненавидит суету, — решительно заявила мисс
 Дельмедж.

Отказ, сопровождавшийся объяснением в виде благодарности, был
воспринят всеми как нечто само собой разумеющееся.

 Ненависть мисс Вивиан к суете, как ее интерпретировала секретарша, лишь
заслужила ей уважение в глазах постояльцев.

Они ели безвкусную прессованную говядину и тёплый молочный пудинг, а те, кто мог себе это позволить, — по большей части в сопровождении тех, кто не мог себе этого позволить, — дополняли трапезу кофе и пирожными, которые в спешке поглощали в кондитерской на Хай-стрит, а затем спешили обратно в офис.

Было почти три часа, когда мисс Дельмедж осмелилась обратиться к своему
начальнику:

"Боюсь, вы не обедали. Позвольте мне послать за чем-нибудь."

Мисс Вивиан подняла взгляд, раскрасневшаяся и уставшая:

"Боже мой, да. Уже гораздо позже, чем я думала. Пошлите кого-нибудь из
скаутов за парой булочек и кусочком шоколада.

«О!» — воскликнула мисс Дельмедж, как она неизменно делала при получении такого
меню.

Чар Вивиан не отрывала глаз от письма, которое быстро писала, и её секретарь
отошла, чтобы отдать распоряжение.

Мисс Пламтри, считая на пальцах и выглядя крайне расстроенной,
она сидела за маленьким столиком в холле, откуда была отправлена разведчица.

"И это всё, что она ест на обед?" — она прервала свои поиски неуловимых средних значений, чтобы спросить благоговейным тоном.

"Да, и сегодня утром она была просто на грани смерти от усталости. И сейчас
почти три, и она вернется к ужину только после десяти.
вероятно, часов; но она никогда не съест больше на обед, когда она
очень сытно, чем просто булочки и копеечный кусочек шоколада. Это, - сказала
Мисс Дельмейж с каким-то отчаянным восхищением, - это просто мисс
Вивиан во всем!




IV


Чар устало посмотрела на часы.

 Булочки и шоколад, которые она наспех съела в перерывах между работой
днём, только испортили вкус нескольких чашек крепкого чая, которые ей принесли в пять
часов. В них не было ничего полезного. Было ещё не семь, и она никогда не заказывала машину раньше девяти или позже.

Она опустила взгляд на уменьшившуюся, но всё ещё внушительную стопку бумаг
на столе. Она очень устала и знала, что с бумагами, лежащими перед ней, можно разобраться утром.

Но для Чар Вивиан было характерно то, что она не приняла решение прямо там, на месте, вызвать машину и приехать в Плессинг к восьмичасовому ужину и раннему отбою, хотя и то, и другое было ей необходимо. Это противоречило бы её собственному представлению о себе и представлениям её сотрудников о её самоотверженности, неутомимой энергии, преданности огромной и незаменимой задаче, точно так же, как и банальное, лёгкое отвлечение от дневной работы в виде Джона Тревеллиана и его новой машины или час, проведённый на свежем воздухе за обедом. Необходимость вынудила Чар сделать это.
Она работала по двенадцать часов в день два вечера в неделю, чтобы
выполнить обязательства, взятые на себя Мидлендским складом снабжения; но в остальные дни, когда работа была сравнительно лёгкой и заканчивалась рано вечером, она не хотела портить
образ неутомимого и перегруженного работой директора Мидлендского склада снабжения, который она всегда держала в уме.

Итак, мисс Вивиан устало приступила к повторному просмотру
армейских бланков, которые должны были быть отправлены в лондонский офис
завтра.

Вскоре дверь открылась, и вошла мисс Дельмедж в шляпе и пальто, готовая идти.

"Я подумала, что лучше сказать вам, — нерешительно произнесла она, — что пришла мисс Джонс, новая служащая. Мне отвести её в общежитие?"

Чар устало вздохнул.

"О, полагаю, мне лучше с ней встретиться. Если не сегодня, то завтра. Я бы предпочла покончить с этим. Пошлите за ней.

— О, мисс Вивиан!

— Неважно. Я ненадолго.

Мисс Вивиан смиренно улыбнулась.

 На самом деле она испытала облегчение от перспективы
интервью, которое нарушило бы монотонность вечера. Армия формируется в
Вопрос не подлежал рассмотрению в том смысле, что в нём не было
вопиющих ошибок, за которые можно было бы строго наказать
главного врача больницы.

 Она бессознательно разложила бумаги на столе в более
сложную композицию и начала открывать чернильницу, хотя ей больше не нужно было писать. Перо зависло в воздухе между её пальцами, когда мисс Дельмедж бесшумно открыла дверь и снова закрыла её, впуская мисс Джонс.

 Чар отложила перо, подняла глаза с тяжёлыми веками и сказала своим глубоким, властным голосом:

— Добрый вечер, мисс… э-э-э… Джонс.

Она почти всегда колебалась и растягивала слова на мгновение, прежде чем произнести имя кого-либо из своих сотрудников. Этот трюк был чисто инстинктивным и указывал как на её перегруженную память, так и на незначительность того, к кому она обращалась.

 

 — Как поживаете? — спросила мисс Джонс.В её голосе слышалась неуловимая, но безошибочно узнаваемая интонация
благовоспитанной женщины, и Чар сразу же заметил, что она не закончила своё
короткое приветствие именем мисс Вивиан.

 Она посмотрела на неё с удивлением.  Мисс Джонс была невысокой и
плотного телосложения, на вид лет двадцати семи, и некрасивой она не была. Но у нее
были прекрасные серые глаза на маленьком бесцветном личике, а ее
тонкие руки без перчаток, которые Чар сразу заметил, были необычайно
красивыми.

"Вы не из Уэльса, я полагаю?" сказал чар, неожиданно даже для
сама. Она избегает личности с коллективом. Но
представляется, что требуются объяснения в Мисс Джонс.

— Да. Мой отец — декан Пенелли. Последние пять лет я работала у него секретарём.

Очевидно, мисс Джонс хотела продолжить начатое. Чар была
несколько удивлена, размышляя о трепетном удовольствии, которое испытывала мисс Джонс.
Дельмеж или мисс Хендерсон проявили бы себя при любом повороте разговора в более личное русло.
"Понятно", - сказала она, слегка улыбнувшись.

"Я понимаю". "А теперь, интересно, что вы называете
секретарским опытом?"

"У моего отца, естественно, много переписки", - ответила мисс
Джонс, без тени улыбки на маленьком серьёзном лице. «Я была его единственной секретаршей в течение четырёх лет. После войны он нанял
кому-то другому для большинства его писем, чтобы освободить меня для другой
работы".

"Да; я понял из вашего письма, что вы работали в
больнице".

"Клерком".

"Отлично. Это будет самый полезный опыт здесь. Ты это знаешь.
офис контролирует больницы в Квестерхэме и его окрестностях. Я хочу, чтобы вы
поработали в этой комнате с моей секретаршей и научились её работе, чтобы она могла использовать вас в качестве своей помощницы.

«Я сделаю всё, что в моих силах».

«Я в этом уверена», — сказала мисс Вивиан, удвоив своё обаяние и пристально глядя на невозмутимую мисс Джонс. «Надеюсь, вы будете счастливы».
Здесь хорошо и нравится работа. Вы всегда должны сообщать мне, если вам что-то не нравится. Кажется, вы остановились через дорогу, в нашем хостеле «Квестерхэм»?

"Да."

"Я пришлю кого-нибудь, чтобы показать вам дорогу."

"Спасибо, я знаю, где это. Я оставил там свой багаж перед тем, как прийти сюда."

«Новые работники обычно приходят ко мне отчитываться, прежде чем делать что-либо ещё», — сказал Чар, испытывая непонятное раздражение из-за того, что не смог добиться ожидаемой благодарной улыбки.

 «Однако, если вы знаете дорогу, я должен вас отпустить, чтобы успеть к ужину.  Спокойной ночи, мисс Джонс».

— Спокойной ночи, — невозмутимо ответила мисс Джонс и бесшумно закрыла за собой дверь. Несмотря на крепкое телосложение, она двигалась очень тихо и легко, но в Хостеле всё же почувствовали некоторую иронию в том, что родители мисс Джонс дали ей при крещении имя Грейс.

 Обращение к довольно примитивному чувству юмора привело к
Мисс Джонс обладала единственной привилегией: она была единственным человеком в
пансионе, которого почти всегда называли по имени. Она
С самого начала она пользовалась странной популярностью, номинально из-за того, что «никогда не знаешь, что она скажет в следующий раз», а на самом деле из-за любопытного качества абсолютной искренности, которое окружающие лучше всего определяли как «оригинальность». Другим проявлением этого качества, менее заметным, была полная вера во всех, с кем она общалась. Только явная примесь
Валлийская проницательность уберегла её от абсолютной доверчивости
простофили.

Почти первым вопросом, заданным мисс Джонс, был этот любимый тест.
— А что вы думаете о мисс Вивиан? — спросил восторженный Тони.

— Я думаю, — задумчиво ответила мисс Джонс, — что она — реинкарнация королевы Елизаветы.

В гостиной пансиона воцарилась ошеломлённая тишина.

Слово «реинкарнация» никогда раньше не звучало в этих стенах, и некоторым слушателям оно показалось неуместным.
В тот момент никто не был достаточно осведомлён о главных чертах Девы
Королевы, чтобы понять, было ли это сравнение лестным или крайне оскорбительным.

Мисс Дельмедж в кои-то веки выразила всеобщее мнение, холодно воскликнув:

"Это довольно странное замечание, конечно!"

"Почему? Неужели никому раньше не приходило это в голову? Я бы подумала, что это так очевидно. Да даже если посмотреть на неё, знаете ли, на эту песочную окраску и на то, как она держит голову: как будто за ней должен быть воротник."

— О, вы имеете в виду, посмотреть, — сказала мисс Марш, и общее напряжение значительно ослабло, когда разговор свернул с этой
ужасающей темы абстрактного обсуждения, к которой, как оказалось, на один ужасный момент склонила его неосмотрительная мисс Джонс.

— У королевы Елизаветы были веснушки? Я почти ничего о ней не знаю,
кроме того, что после её смерти в её гардеробе нашли тысячу платьев, —
сказал Тони, озвучив, как оказалось, единственный факт о королеве, который
мог вспомнить каждый из присутствующих, благодаря полученному в той или иной
форме прочному английскому образованию.

"Её административные способности и личное обаяние, знаете ли, —
объяснила Мисс Джонс.

"О, Конечно, она совершенно замечательно," Мисс Delmege воскликнул, точно
ее землю. "Вы увидите, что все больше и больше, работая в своей комнате."

Вопрос о том, действительно ли такое обострившееся восприятие было результатом деятельности мисс Джонс в кабинете директора, остаётся открытым.

 Чар нашёл её очень быстрой, чрезвычайно точной и более добросовестной,
чем обычно могут похвастаться сообразительные люди. Она сохраняла самообладание,
когда её хвалили, ругали или не обращали на неё внимания, и мисс
Вивиан была слегка раздражена этим молчаливым признанием независимости, более значимой и не менее надёжной, чем у мисс
Коллинз, машинистки.

"Грейси, я бы хотела, чтобы ты сказала мне, что ты на самом деле думаешь о мисс Вивиан,"
однажды ночью, когда они вместе раздевались, её соседка по комнате потребовала, чтобы они

разделись по-честному. Вокруг каждой кровати стояли ширмы, и мисс Марш с удивлением обнаружила, что её соседка так часто пренебрегала этими скромными средствами уединения и часто снимала чулки или складывала ещё более интимные вещи при свете газовой лампы в центре комнаты.

Мисс Джонс была чрезвычайно аккуратна и всегда складывала одежду с
безупречной точностью. Прежде чем ответить, она скрутила пару чёрных
чулок.

"Я думаю, она довольно интересная."

— Боже мой, Грейси! Если бы только Дельмедж могла тебя услышать! _Довольно
интересно!_ Директор Священного склада! Ты просто не
удерживаешься от замечаний, знаешь ли.

 — Ну, это всё, что я думаю. Она очень способная и довольно хороший
организатор, но я не считаю её такой же замечательной, как ты, мисс Дельмедж или
Тони согласен. На самом деле, я думаю, что вы все в некотором замешательстве из-за мисс
Вивиан.

Мисс Марш была также известно как никому в общежитии, что вставки
иностранного слова в британском дискурсе высота кривляния
и дурного тона; и хотя она не могла поверить, что Грейс хоть сколько-нибудь
задета, она считала своим долгом из-за своей национальности принять
очень неодобрительный вид и выждать не менее трёх секунд, прежде чем
продолжить разговор.

"Она тебе не нравится?"

"Я не уверена."

— Полагаю, вы ещё недостаточно хорошо её знаете, чтобы так говорить, — предположила мисс Марш.


 — Вы думаете, это как-то связано с этим? Я часто симпатизирую людям, почти не зная их, — сердечно сказала Грейс. — И, конечно, я часто испытываю к ним неприязнь, даже если слышала, как они говорят.
— Один раз, а может, и вовсе нет.

— Тогда вы судите по внешнему виду, а это большая ошибка.

Мисс Джонс задумчиво ответила, что, по её мнению, дело не в этом, и с сожалением предположила, что мисс Марш подумает, будто она «важничает», если она объяснит, что считает себя здравомыслящим и проницательным человеком.

— О, какой милый камзол, дорогая!

- Мой корсаж с нижней юбкой, - сказала Грейс как ни в чем не бывало. - Я рада, что тебе нравится
он. Прикреплять ленту всегда занимает много времени, но она действительно выглядит
довольно мило. Мне больше нравится сиреневый, чем розовый или голубой.

Раздался стук в дверь.

— Входите! — позвала мисс Джонс, стоящая посреди комнаты с голыми руками и ногами.

 — Подождите минутку! — воскликнула возмущённая мисс Марш, в это время стаскивая с себя одежду и натягивая ночную рубашку, которая болталась на ней с пустыми развевающимися рукавами.

 — Это всего лишь я, — меланхолично сказала мисс Пламтри, входя в комнату. — Я
просто жду, пока закипит чайник.

Газовая конфорка стояла на лестничной площадке прямо за дверью спальни.

Грейс подняла взгляд.

"Как красиво ты выглядишь с распущенными волосами!" — восхищённо сказала она.

— Я? Чушь! — воскликнула мисс Пламтри, покраснев от удивления и смущения, но с гораздо более живой ноткой в голосе.

"У вас такие красивые волосы, — объяснила Грейс, глядя на мягкую каштановую копну
кудрей.

"О, конечно, они прекрасны.

Мисс Пламтри смущённо заёрзала и не решилась признаться, насколько
эта искренняя похвала подняла ей настроение. Но
она села на кровать Грейс в своём розовом хлопковом кимоно в гораздо более
весёлом расположении духа, чем когда вошла в комнату.

"Ты грустишь, Гузберри-Буш?" — сочувственно спросила она.
Мисс Марш.

"Ну, я, скорее, да. Это мисс Вивиан, знаете ли. Она может быть ужасно суровой, когда ей вздумается."

"Я знаю; вы, кажется, всегда попадаетесь ей под руку. Грейс вам
сочувствует; она только что обошлась с ней как с карманницей," — сказала мисс
Марш, очевидно, считая, что говорит правду.

Мисс Джонс возмущённо приподняла брови, но ничего не сказала.
Она предположила, что в атмосфере лести, которая, по её мнению, окружала мисс Вивиан, даже такая негативная критика, которая подразумевалась в отсутствии комментариев, могла быть воспринята достаточно серьёзно.

- Но даже если она вам не очень нравится, в ней есть что-то вроде
очарования, вы не находите? - с жаром спросила мисс Пламтри. "Я всегда
чувствую себя чем-то вроде птицы с чем-то вроде змеи, ты знаешь".

Модификация, которую она хотела внести в это резкое сравнение
была успешно передана уточняющим "вроде как", наречием
явно в фаворе в Хостеле.

«Я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду, дорогая, — заверила её мисс Марш. — И, конечно, она работает очень усердно. Иногда я думаю, что мне придётся уйти».

«Она работает так же усердно, как и мы, — даже усерднее. Полагаю, ты согласишься».
это, Грейси?

- О да.

"Не продолжайте в том же духе", - запротестовала мисс Марш, предположительно имея в виду
какое-то неопределенное качество, обнаруженное ею в этих двух простых
односложных словах.

"Я только имела в виду, - неуверенно сказала Грейс Джонс, - что, возможно, действительно было бы
лучше, если бы она не делала так много. Если бы она могла регулярно обедать, например.

«Моя дорогая, у неё просто нет на это времени».

«Она могла бы».

«Работа для мисс Вивиан важнее всего. Я имею в виду, действительно
важнее всего», — торжественно сказала мисс Пламтри.

Мисс Джонс закончила заплетать толстую косу из тёмных волос.
Грейс сделала аккуратный голубой бантик и ничего не сказала.

"Полагаю, даже ты это признаешь, Грейси?"

Грейс внезапно рассмеялась и сказала:

"На самом деле я не уверена."

"Моя дорогая девочка, что ты имеешь в виду?"

— Я думаю, я имею в виду, что не уверена, что мисс Вивиан стала бы так усердно работать или так много трудиться, если бы жила, например, на необитаемом острове.

Двое других переглянулись.

"Дотти, не так ли?"

"Полагаю, она сошла с ума."

— Может быть, вы объясните, чем занимаются люди на пустынных
островах во время войны?

"Это не то, что я имею в виду, конечно," Грейси объяснил. "Моя идея заключается в том, что
возможно, Мисс Вивиан работает _partly_ очень тяжело, потому что есть так
многие люди, глядя на них. Если бы она была на необитаемом острове, она могла бы... найти время
пообедать.

"Моя дорогая девочка, по-моему, ты совершенно бредишь", - сказала мисс
Сливовое дерево с простой прямотой. — Вот! Это мой чайник.

Она выбежала из комнаты, услышав шипение, которое означало, что её чайник
перекипел на газовой конфорке, как это всегда случалось.

После того, как она спасла чайник, она снова заглянула в комнату и сказала:

— Полагаю, ты не позволишь мне зайти к тебе завтра утром, чтобы выпить чаю, дорогая? Наш чай закончился, а этот олух  Хендерсон забыл купить ещё.

— Конечно, — сердечно ответила мисс Марш. — Эта необыкновенная девушка не пьёт чай, так что можешь взять вторую чашку.

— Большое спасибо. Я могу обойтись без многого, но не могу обойтись без своего чая. Спокойной ночи, девочки.

В общежитии было принято считать, что, хотя можно обойтись без многого, нельзя обойтись без своего чая.

Это требование было гибким и могло распространяться на раннее утро.
утром, чтобы поздно вечером вернуться с встречи с военным поездом. Грейс
каждое утро отказывалась от настойчивого предложения своей соседки по комнате
«сделать ей чашечку горячего чая» и с любопытством наблюдала, как мисс Марш
вставала с постели на четверть часа раньше, чем нужно было, чтобы
наполнить и вскипятить маленький чайник и заварить себе три, а иногда и четыре чашки очень крепкого чая подряд. Она всегда была готова поделиться этим напитком с кем угодно, но в каждой комнате в общежитии были свои принадлежности для приготовления чая, и она ежедневно и в больших количествах пользовалась ими.

Хотя мисс Джонс не пила чай, она часто мыла чашку, блюдце и маленький чайник. Мисс Марш страдала от хронической неспособности приходить в офис вовремя, хотя завтрак начинался в девять часов, и ей нужно было только перейти дорогу. Но она часто говорила, вставая из-за стола для завтрака:

 «Простите меня. Я просто должна пойти и постирать». Сегодня понедельник, и я
отложила это на последний момент.

Это означало, что подсчёт и отправка еженедельной посылки мисс Марш в прачечную
займут всё её внимание до самого отчаянного момента.
в тот момент, когда она посмотрит на свои наручные часы, механически воскликнет: «О, чёрт! Я никогда этого не сделаю!» — и выбежит из дома
на Поллард-стрит, когда часы пробьют десять.

"Я помою за вас чайные принадлежности."

"О, нет, дорогая! Зачем вам это делать? Я вполне могу сделать это сегодня вечером."

Но Грейс знала, что, когда её соседка по комнате усталая вернётся домой в семь часов вечера, она, скорее всего, захочет «хорошую горячую чашку чая» прямо сейчас, и она отнесла маленькую стопку посуды в ванную. Стоя над крошечным умывальником, торчащим из стены, мисс
Джонс, аккуратно закатав рукава на очень крепких предплечьях,
аккуратно постирала и высушила каждую вещь и положила их в угол шкафа мисс Марш.

"Боюсь, вы опоздаете. Я могу вам помочь?"

"Спасибо, дорогая, но, думаю, я справлюсь сама. А как же ваша стирка?"

— О, я всё это сделала в субботу вечером, — сказала Грейс, указывая на
солидный свёрток из коричневой бумаги, перевязанный верёвкой и с аккуратно
прикреплённым снаружи списком.

 — Ты просто чудо! — вздохнула мисс Марш. — Не жди, Грейси.

Мисс Джонс спустилась по лестнице и вышла на Поллард-стрит. Она двигалась довольно
ловко и никогда не размахивала руками при ходьбе. Лицо у неё было очень серьёзное. Она часто думала о том, как любезно со стороны остальных не называть её чопорной, поскольку её методичные привычки и врождённая аккуратность так разительно отличались от стандартов, царивших в общежитии. Её никогда не отправляли в школу, и она почти не видела других
девочек, а всеобщая симпатия, которую проявляли к ней коллеги, почти
ежедневно вызывала у неё чувство приятного удивления.

Придя в офис, она расписалась на двери и проследовала
наверх, в комнату мисс Вивиан.

Вошла мисс Вивиан, продрогшая после поездки на автомобиле и с тем довольно
розоватым оттенком на орлином носу, который обычно предвещал беспокойное
утро. Наблюдательная мисс Джонс отнеслась к этому закону очень прозаично
как к примеру причины и следствия. Она была уверена, что
Мисс Вивиан чувствовала себя лучше всего, когда была уверена, что выглядит наилучшим образом,
и очень надеялась, что зима не будет очень холодной. Было очевидно, что мисс Вивиан страдала от нарушения кровообращения, которое
Малоподвижный образ жизни не улучшил ситуацию.

Но именно мисс Дельмедж заботливо предложила принести из отдела снабжения
грелку для ног и с нежностью вручила ее мисс Вивиан.

После этого атмосфера разрядилась, и мисс Вивиан с относительным
спокойствием выслушала сообщение о том, что к ней пришла дама и желает
ее видеть.

«Пожалуйста, напишите её имя и должность на листке бумаги, и вы можете сказать секретарю в приёмной, что я не хочу, чтобы эти небрежные
сообщения доходили до меня», — таков был приём, оказанный посланнице.

"Да, мисс Вивиан."

Мисс Дельмедж взяла со стола стопку бумаг и выскользнула из комнаты. Грейс, чья способность к ментальной отстранённости позволяла ей
сосредоточиваться на том, что она делала, не обращая внимания на
окружающее, продолжила работу.

  Интервью, которые проводила мисс Вивиан, редко её интересовали.

То, что этому суждено было стать исключением, поразило её, когда она услышала, как по лестнице
быстро приближается пронзительный женский голос.

"... что касается моего имени на клочке бумаги, я никогда не слышала ничего более бессмысленного
волокиты в моей жизни. Да мы с матерью Чар были подругами!

Хотя все в офисе знали, что при крещении мисс Вивиан получила имя Чармиан и что знакомые неизменно сокращали его до «Чар», даже невозмутимая мисс Джонс была потрясена, услышав, как это более или менее священное односложное имя разнеслось по лестнице к самому столу мисс Вивиан.

— «Кто, чёрт возьми, — возмущённо начала Чар, когда дверь распахнулась перед
её гостьей, которая пронзительно и ласково воскликнула на пороге:

«Моя дорогая девочка, ты, конечно, не можешь знать, кто я, но меня зовут
Уиллоуби, а когда я была Лесбией Кэрролл, мы с твоей матерью были подругами. Я должна была зайти и взглянуть на тебя!

 Послышался какой-то шорох, и Грейс поняла, что возмущённую мисс Вивиан громко и страстно поцеловали в присутствии хихикающей Скаут и её собственной секретарши.




V


Миссис Уиллоуби в личном кабинете мисс Вивиан нарушила все правила официального этикета.

"Сядь снова, моя дорогая девочка, сядь!" — сердечно воскликнула она,
одновременно присаживаясь к столу.  "Я слышала, что ты делаешь
Замечательная работа для всех этих милых людей — бельгийцев, дорогих Томми и всех остальных, — и я почувствовала, что просто обязана прийти и послушать об этом. Кроме того, я хочу предложить вам свой маленький план, который, я думаю, вам понравится. Или вы уже слышали о нём от этого драгоценного мальчика Джона, в которого, скажу я вам, я просто безумно влюблена? Я всегда грожу, что сбегу с ним!

 — Боюсь, — сказала Чар, не обращая внимания на шутку гостьи, — что я вряд ли смогу сделать что-то ещё. У нас и так очень мало сотрудников, а военное министерство всегда...

«Я могу обвести вокруг пальца всё военное министерство, моя дорогая, —
заявила миссис Уиллоуби. — Там есть один милый юноша, что-то вроде
заместителя министра, который абсолютно предан мне и рассказывает мне
всякие официальные сплетни раньше, чем кто-либо другой. Через него я могу
получить всё, что захочу, так что вам не нужно беспокоиться о военном
министерстве». На самом деле, открою вам маленький шокирующий секрет: я могу получить то, что хочу, в большинстве этих больших официальных учреждений — просто немного поколдовав над проводами, понимаете. [_Ищите женщину_ — хотя я
не следовало бы говорить такие вещи такой девушке, как ты, не так ли?]

Чар посмотрела на крупное, сильно напудренное лицо миссис Уиллоуби, на ее
огромную шляпу с толстым верхом и чересчур пышную фигуру и ничего не сказала.

Но никакое молчание, каким бы тонко ни было наполнено нелестным смыслом,
не могло остановить пронзительного красноречия миссис Уиллоуби.

«Вот что я хочу сделать, и мне сказали в лагере, что это будет просто бесценно. Я хочу открыть столовую для здешних солдат и для всех тех милых дам, которые приехали в отпуск».

«Здесь уже есть несколько хижин Y.M.C.A.».

— Моя дорогая! Я знаю это. Но я хочу делать всё сама, и у меня будут совсем другие правила и порядки. Мой Льюис, который служит в
армии уже больше пятнадцати лет, бедняжка, говорит мне, что все они — от полковника и ниже — считают, что было бы величайшим благом на земле, если бы во главе всего стояла _леди_, понимаете.

«У меня слишком много дел, об этом не может быть и речи», —
просто сказала Чар.

"Дорогая моя! Ты думаешь, я имел в виду тебя — такую смехотворно юную, как ты? Конечно, это должна быть замужняя женщина с определённым
Полковничья должность, так сказать. А мой Льюис, как вы знаете, заместитель командира, так что, естественно, его жена... Понимаете, жена полковника — настоящая душка, но она инвалид — более или менее, и знает не больше, чем котёнок. Между нами говоря, она настоящая провинциалка.
 В то время как я, конечно, знаю такие дела вдоль и поперёк — буквально, моя дорогая. Сколько часов я проработала в городе!

"Но я боюсь, что в таком случае вам не следует уезжать..."

"Я должна! Я обязана! Это слишком жестоко, но доктор просто не
ответит за последствия если я вернусь в Лондон в своём нынешнем состоянии.
Но я _должна_ работать. Можно было бы сойти с ума, если бы не работать, не думать обо всём этом, понимаете.

— Майор Уиллоуби... э-э... в Англии, не так ли?

— Слава богу, да! — воскликнула Лесбия с пылом, который немало бы удивил её мужа. «У меня сердце кровью обливается за этих бедных жён и матерей. Я просто благодарю Бога на коленях за то, что у меня нет сына! Когда подумаешь обо всём этом — о жизненной силе Англии...»

 Чар не разделяла матушкиного отвращения к красноречию на тему войны, но она достаточно резко оборвала эту _exalt;e_
излияние чувств.

"Человек чрезвычайно благодарен за то малое, что в его силах", - сказала она,
наполовину бессознательно бросив оценивающий взгляд на папки и бумаги,
которые в изобилии были разбросаны по всему столу.

- В самом деле! - воскликнула Лесбия так же пылко, как и раньше. - Работа - это
единственное. Моя дорогая, эта война убивает меня - просто убивает!

Мисс Вивиан, по-видимому, не выразила сожаления по поводу этого объявления.

"Как я сказала Льюису на днях, я должна работать, иначе сойду с ума. И теперь
эта идея с закусочной, кажется, манит меня, и я должна пойти. Мы've
У нас есть здание — тот большой зал в конце улицы, — и
я настаиваю на том, чтобы устроить настоящий день открытия — гораздо лучше начинать такие мероприятия с размахом, знаете ли, — с полковым оркестром, с поднятием флага и всем прочим. И я хочу, чтобы вы сделали вот что.

Лесбия наконец-то замолчала, чтобы перевести дух, и Чар тут же сказал:

— Боюсь, я сегодня так ужасно занят, что у меня нет ни минуты, но
если вы хотите, чтобы моя секретарша...

— Не ваша секретарша, а _весь_ ваш персонал и вы сами.
 Я хочу, чтобы вы _все_ спустились и помогли!

— Совершенно невозможно, — сказала Чар. — Интересно, миссис Уиллоуби, имеете ли вы хоть какое-то представление о масштабах этого Депо?

 — _Полное_ представление, — безрассудно заявила Лесбия. — Мне везде говорят, что все девушки в Кустерхэме помогают вам, и именно поэтому я приехала. Я хочу, чтобы девушки сделали мою столовую привлекательной — все самые красивые,
какие у вас есть.

«Боюсь, мой персонал подбирался не с целью… э-э… личной
привлекательности», — сказала мисс Вивиан голосом, который в своей ироничной холодности мог бы навести ужас на её сотрудников.

- Чепуха, моя дорогая Шарлотта! Я встретил на лестнице прелестнейшее создание -
совершенную жемчужину с волосами цвета тициана. И не в этой отвратительной форме
.

Мисс Вивиан не могла не узнать по описанию свою машинистку.

"Я не совсем понимаю", - сказала она. "Вам нужны помощницы в день открытия вашего магазина или регулярно?" - Спросила она. - "Я не совсем понимаю".
"Вам нужны помощницы в день открытия вашего магазина или регулярно?"

— Довольно регулярно — с пяти до одиннадцати или около того каждый вечер. Я, конечно, буду там сам, чтобы следить за всем, и у меня есть полдюжины милых помощниц, но я хочу, чтобы там были _девушки_, которые будут бегать, играть в барменш и мыть посуду, понимаете.

— Не могла бы моя мама иногда отпускать мисс Брюс?

 — Мисс Брюс — молодая и энергичная девушка? — не без оснований
поинтересовалась миссис Уиллоуби. — Кроме того, мне нужны десятки таких, как она.

 — Да, я понимаю, — вяло ответила Чар. Она устала от миссис Уиллоуби и
с явным облегчением услышала резкий звонок телефона.

Она с удовлетворением откинулась на спинку стула и позвала: «Мисс... э-э-э... Джонс!»

Мисс Джонс тихо подошла, чтобы ответить на настойчивый звонок.

"Боюсь, это прерывает нашу консультацию," — сказала Чар, ловко
воспользовавшись случаем, она спросила: «Но могу ли я написать вам и сообщить, что мне
удалось сделать?»

«Я загляну к вам ещё раз и заберу всех этих очаровательных молодых
созданий. Я прекрасно умею вербовать, дорогая; в первые дни я
нападала на каждого мужчину, которого встречала не в форме цвета хаки.
Белые перья и всё в таком духе. Я не щадила их. Одного парня я
буквально силком притащил в военкомат, хотя он
говорил, что не может оставить жену и детей. Но, как я ему сказал, мне пришлось
отпустить своего Льюиса — он тогда был на Восточном побережье — и я был _горд_ этим.
Я сделала всё, что могла, для Англии. Осмелюсь сказать, что негодяй выкрутился,
потому что они не позволили мне войти с ним, пока его приводили к присяге или что-то в этом роде. Столько бюрократии!

Чар не обратил особого внимания на эти воспоминания о прошлой деятельности Лесбии.


— Что такое, мисс Джонс?

— Здесь директор школы.

— Генеральный директор добровольных организаций, — небрежно бросила мисс Вивиан,
бросив взгляд на миссис Уиллоуби. — В таком случае, боюсь, я должна вас
попросить извинить меня.

"Я должна лететь", - внезапно взвизгнула Лесбия, игнорируя свое увольнение.
с большим мастерством. "Некоторые из этих мальчиков из лагеря обедают со мной.
они никогда не простят мне, если я опоздаю".

"Попросите генерального директора добровольных организаций подняться, мисс
Джонс, - протянул Чар. - И проводи миссис Уиллоуби вниз.

— До свидания, милая! — весело воскликнула Лесбия, взмахнув рукой в белой перчатке. — Я загляну к вам через день-другой, и вы должны позволить мне помочь вам. Я обожаю бельгийцев — просто обожаю их и могу делать с ними всё, что захочу.

Энтузиазм миссис Уиллоуби все еще был слышен во время ее шуршания.
Спускаясь по лестнице.

Чар полностью сосредоточилась на беседе со вовремя прибывшим
Генеральным директором добровольных организаций, потому что она хотела, чтобы он
считал ее самой официальной и деловой женщиной, полностью способной на
выполнение всего, за что она бралась; но когда сановник
уходя, она серьезно обдумала план, столь легкомысленный
предложенный миссис Уиллоуби.

Визит этого энтузиаста взволновал ее больше, чем она могла бы
призналась она себе и почти инстинктивно попыталась восстановить нарушенное равновесие между собственным чувством компетентности и преданностью себе, отклонив все предложения мисс Дельмедж пообедать вместе.

"Боюсь, сегодня у меня нет времени ни на что подобное. У меня было очень напряженное утро. Нет, мисс Дельмедж, спасибо, даже булочки не хочу.
— Вам лучше пойти и пообедать.

 — Я не тороплюсь, мисс Вивиан.

 — Сейчас час дня, — заметила мисс Вивиан, прекрасно понимая, что её секретарша теперь будет искать холодную баранину и молочный пудинг.
абсолютное чувство вины, как у человека, предающегося сибаритской оргии, в то время как
её начальник держится в стороне, соблюдая строгую воздержанность.

 Мисс Дельмедж, по правде говоря, выглядела очень несчастной и тихо сказала своей коллеге в другом конце комнаты: «Мисс Джонс, если вы не против пойти на обед первой, я возьму перерыв с двух до половины третьего за вторым столиком».

Второй обед за столом никогда не был популярным мероприятием, баранина
и молочный пудинг утратили былую привлекательность, и,
кроме того, время, отведённое на обед, сокращалось почти на полчаса. Мисс
Делмедж, в силу своего старшинства и чрезмерного чувства превосходства, всегда договаривалась о том, чтобы Грейс обедала во второй половине дня, и мисс Джонс выглядела удивленной.

"Вы не против, потому что на самом деле мне все равно, когда я пойду?"

"Я бы предпочла, чтобы вы пошли первой," — повторила мисс Делмедж с несчастным видом.

"Большое вам спасибо. Я очень проголодалась, и если вы действительно не против, я
буду рада уйти прямо сейчас, — весело сказала Грейс вполголоса,
но это всё равно дошло до раздражённой мисс Вивиан.

 Было очевидно, что мисс Джонс не прочь насладиться
основательный обед, как бы долго ни постился её перегруженный работой работодатель, и, возможно, именно это убеждение стало причиной резкости, с которой Чар воскликнул: «Ради всего святого, не болтай так в углу! Ты сводишь меня с ума — в такой день, когда просто не знаешь, куда _повернуть_».

Мисс Дельмедж опустилась в кресло, выглядя ещё более подавленной, чем обычно,
и Грейс мягко сказала: «Простите, мисс Вивиан», не обращая внимания или не понимая, что мисс Дельмедж даёт ей понять, что извинения неуместны в
кабинете мисс Вивиан.

Чар взяла ручку и чернила, просто для приличия, и начала механически рисовать на промокательной бумаге, в то время как её мысли были заняты вопросом о столовой, которую предлагала миссис Уиллоуби.

Чар считала, что её сотрудники и так загружены по полной, и не хотела, чтобы её обвинили в перегрузке. В то же время ей до сих пор удавалось взять на себя управление почти всеми военными организациями в Кустерхэме и его окрестностях, и она ни в коем случае не собиралась открывать новую столовую в больших масштабах.
масштаб, который должен был воплотиться в жизнь под покровительством миссис
 Уиллоуби.

 Если бы она разрешила своим сотрудникам приходить в столовую по очереди, Чар
решил, что нужно дать понять, что организация столовой полностью
находится в руках Мидлендского склада снабжения.
Она проницательно предположила, что такие практические детали, как
кипятильник, чайники, кухонная утварь и тому подобное, ещё не
вошли в радужные планы миссис Уиллоуби. Чар будет довольно
легко взять всё в свои руки, когда она одна сможет обеспечить все эти потребности
минимум расходов и хлопот. Персонал, решила она, должен быть
прислан сменами по пять-шесть человек за раз, пять ночей в неделю.

Затем, шар отражается заботливо, никто не может иметь более одной
ночь в неделю, в то время как сама она всегда будет ставить в
внешний вид, даже если только на несколько минут. Это воодушевило бы ее
персонал, а также совершенно ясно показало бы миссис Уиллоуби, какого рода
положение занимает директор склада снабжения в Мидленде.

В тот же день она послала за мисс Коллинз и продиктовала короткое письмо
Миссис Уиллоуби, в котором она заявила в третьем лице единственного числа,
что директор склада Мидлендского отделения рассмотрел
предложенный план открытия столовой на Поллард-стрит и готов
помочь с её практическим управлением. Она также
предоставит шесть добровольных работников с 19:00 до 23:00
каждый вечер, кроме субботы. Когда она записывала эти
официальные заявления, светлые брови мисс Коллинз от удивления и неодобрения
поднялись почти к самым корням её рыжих волос.

Чар, будучи наблюдательным человеком, заметила эти признаки удивления, как и должна была, но в её мыслях не было и намёка на то, чтобы поинтересоваться мнением стенографистки по какому-либо вопросу. Она даже испытала некоторое удовлетворение, диктуя довольно высокомерный документ, в котором сообщалось, что сотрудники, живущие в Кустерхэме, должны будут являться на работу один вечер в неделю для выполнения срочных работ (с 19:00 до 23:00) в новой столовой, которая вскоре откроется на Поллард-стрит под руководством мисс
Вивиан и миссис Уиллоуби. За списком имён следовал список дней недели,
прикреплённый к каждой группе из шести человек.

"Вырежьте трафарет и распечатайте по шесть экземпляров для каждого отдела и два-три
дополнительных для архива," — приказала мисс Вивиан. "В конце можете добавить: '(Подпись) директора склада Мидленд.'"

"Да, мисс Вивиан."

Мисс Коллинз ушла, всё ещё хмурясь.

 Новая сфера деятельности громко обсуждалась сотрудниками во время
обычного получасового перерыва на обед.

"Разве мисс Вивиан не чудесна?" взволнованно спросил Тони. "Она бы взялась за"
— _Что угодно_, я в это верю.

 — И добьётесь успеха!

 — Да, скорее всего.

Едва ли кто-то жаловался на дополнительные четыре часа тяжёлой работы в конце дня, и все выразили неодобрение, когда миссис Булливант из общежития робко сказала: «Если вы спуститесь туда в семь, будет довольно сложно организовать ужин». Готовить не
как получить еду готова к половине седьмого, и, кроме того, вы будете
быть настолько голодны, к одиннадцати часам".

- Боюсь, мы не можем думать об этом, миссис Булливант, - заметила мисс
— Строго сказала Дельмедж. — Не тогда, когда мы помним, что мисс Вивиан практически
_никогда_ не ужинает до десяти вечера, да и за обедом она почти ничего не ест. На самом деле, иногда она просто ничего не ест в середине дня.

И миссис Булливант выглядела очень удручённой и сказала, что должна подумать, что можно сделать. — В любом случае, это будет ещё не скоро, — воскликнула она с ирландским оптимизмом.

 — С мисс Вивиан всё происходит очень быстро.

 — Я думаю, они хотят, чтобы столовая открылась в декабре, — сказала Грейс.  — Это не так уж далеко.

«Время летит незаметно», — вздохнула мисс Пламтри, желая, чтобы месячные промежутки
были разделены более длительным промежутком времени.

 «Ничего страшного, воскресенье всё ближе».

Воскресенье было днём, которого с нетерпением ждала вся община, хотя
к радости от этого дня добавлялась неопределённость, связанная с
тем, что прибытие военного поезда могло привести к тому, что любому из
членов общины или всем вместе придётся явиться на станцию через
полчаса.

 Одна или две девушки могли уйти из Квестерхэма домой или
их друзья на выходные, но большинство осталось в
хостеле. Миссис Булливант пыталась сделать день «ярким и уютным»
ценой невероятных усилий, потому что воскресенье было самым тяжёлым
днём для неё.

С самого утра в хостеле царила атмосфера вседозволенности.

Почти все спустились к завтраку в домашних тапочках, хотя и были
полностью одеты.

«Одна девушка — до твоего прихода, Грейси, — сказала мисс Марш своей соседке по комнате, —
спускалась вниз в кимоно и что-то вроде чепчика. Но
должна сказать, никому это не нравилось — она была похожа на жирную иностранку. Вот и всё
рукава приспущены, знаете ли, чтобы было видно её руки.
Лично я не считаю это очень красивым — не за завтраком.

"Сейчас было бы очень холодно так делать," — сказала Грейс, дрожа. Она
очень не любила холод, а в общежитии было не очень тепло.

"Да, не так ли? Приятно снова надеть свою одежду, а не форму, не так ли, дорогая? Вот что мне нравится в
воскресеньях — снова можно надеть красивую одежду, — сказала мисс Марш, яростно проводя расческой по волосам, чтобы они выглядели пушистыми.

"Но мне нравится, когда ты в форме, — сказала мисс Джонс, которая получила
Грейс была несколько шокирована, впервые увидев воскресную одежду, известную в пансионе как «простая одежда».

 «Очень мило с твоей стороны так говорить, дорогая. Ты сама всегда хорошо выглядишь,
только твоя простая одежда слишком похожа на униформу — просто белая блузка
и тёмная юбка, не так ли?»

 «Боюсь, это всё, что у меня есть», — извиняющимся тоном сказала Грейс, и мисс
Марш сразу же подумал, что, возможно, бедняжка Грейси не может позволить себе многое из того, что есть у других, и тепло сказал:

«Но белые блузки очень милы, дорогая, а крепдешин всегда так хорошо смотрится».

Затем она сунула ноги в красных тапочках в чулки и потащилась прочь.
через всю комнату. "Как тебе повезло! Вам никогда не придется снова расчесывать свои
волосы, правда?"

"Я никогда не зачесываю волосы назад, потому что это так вредно для волос", - сказала Грейс
серьезно. У нее была раскрытая книга на туалетный столик перед ней,
но, как правило, меньше интересуется Мисс Марш
разговор, как и в ее значение.

- "Дэниел Деронда"? - переспросила мисс Марш, глядя поверх нее. - Никогда не слышала о
нем. Как ты любишь читать, Грейси! Я люблю его, но я не
когда есть время для его сюда".

Заявление является одним, который никогда не сможет поднять на ноги презрение каждый
Грейс, любительница книг, промолчала. Единственной роскошью, которую она себе позволяла, была
максимальная подписка на библиотеку в Квестерхэме.

"Вот и звонок," — сказала мисс Марш. — "Я должна подняться и застелить постель. Слава богу, сегодня спешить некуда."

Они спустились вместе, и тапочки мисс Марш без каблуков хлопали
за ней на каждом шагу.

В гостиной после завтрака девочки собрались вокруг крошечного
дымящегося камина.

"Весь день будет идти дождь. Как отвратительно!" — сказала Тони. "Кто пойдёт в
церковь?"

"Я, наверное, пойду на вечернюю службу," — заметила мисс Дельмедж, на что
Несколько человек сразу же решили, что рискнут пойти в церковь в одиннадцать часов.

В Кустерхэме была только одна церковь, которую в общежитии считали
модным посещать.

День прошёл более или менее бесцельно, в праздной болтовне у камина. Мисс
Делмедж написала несколько писем, а Тони штопал чулки. Грейс Джонс
читала про себя «Дэниела Деронду».

Обед затянулся, и миссис Булливант, чтобы отметить этот день,
приложила усилия и сварила довольно крепкий кофе, который с торжествующим видом
принесла в гостиную.

«А что, сегодня не будет музыки?» — спросила она.

Все заявили, что музыка — это то, что нужно в такой день,
но никто, похоже, не горел желанием её исполнять.

"Спойте кто-нибудь, — взмолилась мисс Хендерсон. — Пламтри?"

У мисс Пламтри был красивый низкий голос, совершенно необученный и,
следовательно, чистый. Она довольно охотно встала и спела все песни, которые ей
предложили. В хостеле определённо знали толк в песнях. «Идеальный день» и «Розарий»
слушали в абсолютной тишине, а затем кто-то попросил спеть что-нибудь из
в последней музыкальной комедии.

 Грейс аккомпанировала мисс Пламтри и любила слушать её
мягкие, глубокие звуки. Она пыталась заставить её спеть «Трёх рыбаков», но мисс
Пламтри сказала «нет»: это было слишком грустно для воскресного дня, и была очередь кого-то другого.

Музыкальные таланты в Пансионе были ограничены, и единственной обладательницей голоса a
была мисс Дельмеж, обладательница высокого, тонкого сопрано, которое,
она часто объясняла, что была объектом пристального внимания со стороны
"действительно первоклассного мужчины в Клифтоне".

Вопрос о том, действительно ли энергии
первоклассный мужчина не смог бы найти более
выгодное применение своему таланту, чем развитие слабого голоса мисс Дельмедж. Каким бы ни был изначальный инструмент, теперь он превратился в утончённый писк, перегруженный аффектацией, которая для мисс
Дельмедж представляла собой искусство исполнения. Она пела разные импровизированные
любовные песни, в которых Любовь — высокая нота «фа», достигаемая
скольжением вверх по «ми» и «ми-бемоль» — была всем, когда наступал
вечер — лёгкое тремоло и замирание дыхания, прежде чем аккомпаниатор
брал последний аккорд.

«Тебе следует играть финал чуть более _в темпе_, дорогая», — сказала певица профессиональным тоном, который окончательно подтвердил, что в Клифтоне работают первоклассные музыканты.

Все очень поблагодарили мисс Дельмедж и сказали, что это была очень милая песня; а затем Грейс Джонс играла на пианино, пока Тони и мисс
Хендерсон делали тосты к чаю и откладывали для неё самые большие и наименее подгоревшие кусочки. Чай, с помощью разговоров и приготовления бесчисленных тостов на наименее закопченных участках очага,
мог бы затянуться почти до ужина.

"Я должен сказать, мне нравится ничего не делать", - сказала Мисс Хендерсон, озвучив
общее настроение в конце дня покоя.

"Бедная миссис Поттер на телефон. Как же ей будет холодно сидеть там!
весь вечер!

- Надеюсь, она позаботилась о камине, который развела мисс Вивиан, - заботливо сказала мисс Дельмеж.
«Я особенно напомнила ей, чтобы она хорошенько разожгла камин в комнате мисс Вивиан. Она так сильно мёрзнет».

«Может быть, она не пришла сегодня днём», — сказала Грейс. «Вчера вечером в её корзинке ничего не осталось».

«О, она всегда приходит», — быстро и довольно
— возмущённо. — Я никогда не видела, чтобы она пропускала воскресенье. Кроме того, я знаю, что она была там сегодня. Я видела свет в её окне, когда возвращалась из церкви.

 — Я уверен, — сказал Тони театральным шёпотом, — что Делмейд специально ходит в вечернюю церковь, чтобы посмотреть на свет в окне мисс Вивиан, когда она возвращается.

Но шутка была воспринята молча, как что-то не слишком остроумное,
и граничащее с непочтительностью по отношению как к церкви, так и к директору
Депо снабжения Мидленда.




VI


Новая столовая на Поллард-стрит была открыта перед Рождеством.

Лесбия Уиллоуби в огромном светло-голубом фартуке в белую клетку
стояла за длинным буфетом и громко спрашивала, не слишком ли она похожа на барменшу, а команда помощников Чарльза
работала по большей части быстро и эффективно, только несчастная
Мисс Пламтри опрокинула на себя кружку с горячим чаем как раз в тот момент, когда мисс Вивиан, подтянутая и деловитая в своей тёмной форме, вошла в большой зал и остановилась, наблюдая за происходящим своим высокомерным, проницательным взглядом. Она не спросила мисс Пламтри, не обварилась ли та.
Она была озадачена, но не стала упрекать себя за очевидную неуклюжесть. Она
медленно и величественно двигалась в густой, пропитанной табачным дымом атмосфере,
разговаривая с несколькими мужчинами и молча наблюдая за поведением своих
сотрудников.

 

 На следующей неделе она издала циркуляр, в котором неумолимо
описывалось, в каком направлении должен был двигаться каждый работник.Мисс Пламтри была сослана _навечно_ в кладовую, где ей приходилось
наспех умываться над раковиной. Она работала в столовой по понедельникам, когда там
было больше всего посетителей. В ту же смену работали миссис Поттер и мисс Хендерсон,
Грейс Джонс, мисс Делмидж и мисс Марш. Мисс Делмидж стояла за буфетом, что, по её словам, казалось ей очень странным, потому что это было похоже на прилавок в магазине, а две другие принимали заказы за маленькими столиками в холле и сновали туда-сюда с нагруженными подносами.

Никому бы и в голову не пришло оспаривать это произвольное распределение
энергии, но Грейс показалось крайне неудачным, что мисс Марш и мисс Делмедж
выбрали свой первый совместный понедельник в
Столовая для тех, кто не любит «слова». Мисс Джонс
стала посредником, с помощью которого они могли обращаться друг к другу.

"Прости, дорогая, но Дельмеге в последнее время действует мне на нервы, и
ты можешь передать ей мои слова, если хочешь. Когда дело доходит до предположений, что
я недостаточно работаю, больше просто нечего сказать. Ты
слышала, как она вчера вечером сказала, что некоторым людям так повезло, что они всегда могут уйти пораньше, когда им вздумается. Просто потому, что я в кои-то веки управилась к шести часам!

 — Но она не сказала, что имела в виду тебя, — возразила мисс Джонс, которая была слишком
сочувственно отнеслась к тому, что кассирша не приняла во внимание её
собственную оценку, и предвидела, кроме того, крайне неловкий вечер в
столовой.

"Некоторые люди недостаточно прямолинейны, чтобы прямо говорить о том, что они имеют в виду, но это не мешает другим понимать смысл их замечаний," — загадочно заявила мисс Марш.

— Если бы она сказала тебе, что на самом деле не имела в виду ничего личного, разве это было бы нормально?

Но Грейс не слишком надеялась на это, и её соседка по комнате лишь мрачно повторила, что Дельмеге ей очень не нравится
в последнее время, и хотя она не считала себя способной на злобу, всему есть предел.

Успех Грейс с мисс Дельмедж, когда они шли по улице в семь часов вечера, был еще менее очевиден.

"Все это очень хорошо, дорогая, но я всегда была очень чувствительной. Я ничего не могу с этим поделать. Я знаю, что это очень глупо, но это так. Когда я была совсем маленькой,
мама всегда говорила обо мне: «Эта девочка Вера такая чувствительная, она
не выносит грубого слова». Я знаю, что быть такой чувствительной очень глупо и
приносит много страданий в жизни, но это так.
«Я такая, какая есть. Я всегда была такой».

Этот самодовольный монолог продолжался почти до конца Поллард-стрит,
когда Грейс в отчаянии перебила его: «Помирись с ней, прежде чем мы приступим к работе. Гораздо приятнее быть всем вместе и веселиться, когда впереди нас ждёт тяжёлый вечер».

«Я вполне готова быть дружелюбной, если мисс Марш первой заговорит со мной».
В данный момент, дорогая, как ты знаешь, она ведёт себя очень странно
и совсем не разговаривает со мной. Конечно, я не возражаю ни против того, ни
против другого — на самом деле, меня это только забавляет, — но я не против сказать тебе, Грейси,
что, по-моему, весь её образ жизни в целом очень странный.

Грейс с отчаянной уверенностью поняла, что дело зашло слишком далеко,
когда мисс Делмидж пришлось так свободно использовать своё любимое прилагательное
«странный», чтобы описать манеры и поведение мисс Марш.

Она вошла в зал довольно подавленная. Было очень утомительно носиться с тяжёлыми подносами в конце долгого рабочего дня, и сегодня вечером атмосфера казалась ещё более напряжённой, а шум — ещё более громким. Грейс повесила пальто и шляпу и поспешно освободила место на уже
переполненная вещами мисс Марш вешалка, как она услышала, как мисс Дельмедж
мягко сказала: «Простите» — и намеренно присвоила себе вешалку, выбранную её соседкой.

"Ты это видела? — взволнованно спросила мисс Марш. — Разве это не Дельмедж
во всей красе? После этого, Грейси, я просто не буду с ней разговаривать, пока она не извинится. Просто игнорируй её. Поверь мне, дорогая, это единственный выход. Я
буду вести себя так, будто Дельмеге не существует.

Эта угроза едва ли была исполнена в точности. Никто не мог не заметить, что мисс Дельмеге
остро осознавала своё существование.
мисс Марш, когда находилась в своём районе, страдала от напускной слепоты и глухоты.

Мисс Дельмедж придерживалась ещё более жёсткой политики и отпускала язвительные замечания тихим, пронзительным голосом.

«Должна сказать, что состояние некоторых подносов просто ни с чем не сравнимо!» — сказала она Грейс, когда мисс Марш пролила чашку какао на скатерть и принесла её обратно на стойку, чтобы заменить. «Как
эти бедняги это выносят! Должен сказать, что я и сам люблю, когда
всё изысканно. Подайте мне изысканно сервированный обед, и мне всё равно, что это будет! Всё
наверное, зависит от того, к чему человек привык.

- Я была бы ужасно признательна, Грейси, если бы ты раздобыла для меня чистую
салфетку для подноса, - яростно сказала мисс Марш. "Кажется, здесь нет
никого, кто не-то-что-я-называю-_capable_".

Грейс умоляюще посмотрела на мисс Дельмедж, но пенсне было направлено в сторону крыши, а изящные пальцы мисс Дельмедж были заняты быстрой выгрузкой подноса с чистыми тарелками.

"Пожалуйста, чистую салфетку для этого подноса," быстро сказала Грейси. "Он испачкался."

Мисс Дельмедж, казалось, вполне могла видеть сквозь свою спину.
Она повернула голову, по-прежнему стоя спиной к разъярённой мисс Марш, и холодно сказала: «Как неряшливо, дорогая! Но я уверена, что ты не виновата в этом. Некоторые люди такие странные: у них, кажется, вместо пальцев одни большие пальцы».

 «Я не могу стоять здесь всю ночь, Грейси!» — воскликнула мисс Марш, опрометчиво высыпая всю грязную посуду с подноса на стол. — Полагаю, ты не дашь мне свою скатерть, дорогая? — в то же время она ловко опровергла собственное предположение, быстро завладев чистой скатертью Грейс.

- Из всей прохлады! Вот, дорогая, я налью тебе еще. Что ты будешь
заказывать?

- Чашку чая, сосиски с пюре, булочку.

Мисс Дельмедж издала короткий невесёлый смешок, которым она всегда
приветствовала такие заказы, чтобы дать понять, что она не воспринимает всерьёз
что-то столь вульгарное, как сосиски с картофельным пюре, и воскликнула:
«Они такие необычные, не так ли?» — когда звонила на кухню.

— Мисс Джонс, — раздался за её спиной холодный голос Чара, — я наблюдаю за вами
последние пять минут. Пожалуйста, попросите то, что вы хотите, чуть более настойчиво
— Быстрее, кажется, вы забыли, что мужчина ждёт свой ужин.

Она подождала, пока заказ быстро выполнят на кухне, и
посмотрела на двух девушек. Мисс Дельмедж слегка покраснела и
нервно задвигалась под пристальным взглядом, которого она явно не
замечала, но маленькое бледное лицо Грейс не изменилось, и она
стояла у стойки, ожидая свой поднос, и с интересом смотрела на
небольшую группу вновь прибывших.

Миссис Уиллоуби стояла у двери, радушно приглашая посетителей, которых она, очевидно,
пригласила осмотреть место её деятельности.

«Это моя маленькая работа — сегодня здесь много милых джентльменов, как
видишь. Разве они не милы и не выглядят слишком очаровательно, чтобы
говорить об этом? Теперь я должна вернуться к своей работе барменши; ты
увидишь меня за стойкой через минуту, Джоанна. Я обнаружила, что у меня
замечательный талант к болтовне — мужчинам это так нравится, знаешь ли. Заходи, Джон, ты мой главный козырь сегодня вечером; мужчинам очень понравится твой
Военный крест. Я хочу, чтобы ты подошёл и рассказал одному-двум моим любимчикам, как именно ты его получил.

Только тайное прикосновение руки кузины Джоанны к его руке и
Весёлый огонёк в её голубых глазах помешал капитану Тревеллиану, награждённому
Военным крестом, немедленно отправиться в путь.

 Леди Вивиан поднесла к глазам лорнет. — Где Чар?

— Слишком занята на своём высоком служебном посту, чтобы даже взглянуть на меня, — воскликнула Лесбия
с весёлой злостью. — А теперь, Джоанна, я настаиваю на том, чтобы ты немедленно надела фартук и помогла мне. Я позаимствую один.

Грейс Джонс прошла мимо них с нагруженным подносом, и миссис Уиллоуби
схватила её за руку.

"Я хочу, чтобы ты нашла мне фартук для этой леди, прежде чем сделаешь ещё один шаг, — решительно закричала она.

"Бред, Лесбия!" вставила Леди Вивиан резко. "Я не думаю, что
есть такое понятие в обрез, и, кроме того, я не хочу."

На ней были самые простые темные пальто и юбки и мягкая шелковая рубашка.
Грейс смотрела на нее со сдержанным восхищением и чувством благодарности.
Она не хотела больше задерживаться с тяжелым подносом в руках.

«А вот и мой дорогой младший капрал!» — воскликнула Лесбия и бросилась
в сторону дородной фигуры, которая, казалось, стремилась укрыться за пианино, пока она приближалась.

Капитан Тревельян осторожно взял поднос у мисс Джонс.

— Куда мне его поставить?

— Большое вам спасибо, — с благодарностью сказала Грейс, опуская затекшие руки.
 — Вон за тот столик, в самом конце, если можно.  Это очень любезно с вашей стороны.

Она повернулась к леди Вивиан с извиняющимся видом.  — Боюсь, я не должна была позволять ему это делать, но сегодня мы немного отстаём. Вы пришли помочь?

Она предположила, что эта высокая, на удивление привлекательная незнакомка — жена одного из офицеров из лагеря.

"Да, если вы скажете мне, что делать."

"Если вы будете разносить подносы? Один из наших работников сегодня... не может, —
— сказала Грейс, тщательно подбирая эвфемизм для своеобразного недуга, от которого страдала мисс Марш.

 Следующие два часа леди Вивиан энергично работала, несмотря на протесты Джона, который считал женскую слабость свойственной необычайно сильным мужчинам.

 «Эти подносы слишком тяжёлые, чтобы их могла нести женщина! Это чудовищно! Я скажу об этом Чар».

— Обязательно скажи ей. Я, конечно, думаю, что это очень плохо для этих девушек,
да ещё и в конце долгого рабочего дня. Но что касается меня, ты же знаешь, Джонни, я силён как лошадь, и мне нравится заниматься спортом. Это меня согревает!

Её лицо сияло, а походка была упругой. Джон не в первый раз
понял, что медленные прогулки сэра Пирса по саду и ещё более медленные вечерние игры в бильярд составляли основную часть физической активности его
кузины Джоанны. Он задумчиво смотрел на неё.

 Чар остановилась рядом с ним и отдала пару распоряжений своим медленным, властным голосом. Она хотела, чтобы Джонни увидел, как быстро и безоговорочно их приняли.

Однако Джонни, казалось, был занят своими мыслями, и Чар
с досадой проследила за его взглядом.

— Как бы я хотела, чтобы моя мама не делала ничего подобного! — сказала она себе под нос. — Это очень утомительно для неё, и, кроме того...

— Кроме того? — переспросил Тревеллиан, всегда вежливый, но не всегда быстро улавливающий интонацию.

"Боюсь, я думаю, что это _infra dig_. Суетиться со всеми этими девушками,
когда она способна на совсем другую работу — если бы только она
захотела!

«Моя дорогая Чар, чего же ты от неё хочешь?» — спросила
Тревеллиан, которую шокировало то, что любой, кому посчастливилось жить рядом с Джоанной, считал её неидеальной.

«Она чрезвычайно способная деловая женщина; почему бы ей не взяться за какую-нибудь серьёзную работу для правительства? Им не хватает образованных женщин».

«Она не могла бы оставить твоего отца одного в Плессинге».

«Она могла бы выполнять определённую работу дома и без этого. Дело в том, Джонни, что ни она, ни мой отец даже не осознавали, что идёт война». У них нет сыновей в окопах, и
это никак не отразилось на них материально; они не почувствовали этого ни в малейшей степени. Я не должен говорить этого никому, кроме вас, но бывают моменты, когда
в тот момент, когда я мог пойти _mad_. Слушать, как мой отец все говорит и говорит
о том, нужно ли срубить какое-нибудь дерево в поместье или нет, точно так же, как
хотя по другую сторону маленькой полоски моря ...

Она замолчала, содрогнувшись, что было не совсем театрально.

"А мама ... она даже носков не вязала, потому что это мешало играть в
его бильярд по вечерам! Я не понимаю ее, Джонни. Она должна
_знать_, что всё это значит, но отодвигает это на второй план.
Брюси говорит мне, что ей приказано не обсуждать новости
— В газетах за завтраком, а у мамы в доме не будет ни одной книги о войне — даже военного романа, если получится. Как будто они нарочно пытаются себя ослепить. Я этого не понимаю.

Тревельян тоже не был уверен, что понимает, но, в отличие от
Чар, в его сознании не было и тени осуждения за то, чего он не понимал. Тревельян всегда чувствовал, что это ограничение полностью
на его совести.

Но он мог с сочувствием смотреть и на то, как Чар
сбивается с толку.

"Ты и сам в последнее время не очень-то преуспеваешь в
Плезсинге."

— Нет. Не думаю, что я бы это вынесла, Джонни. Конечно, они говорят, что я слишком много работаю, но, в конце концов, я уже в том возрасте, когда сама могу решать, что мне делать, и, по-моему, у меня просто нет выбора. Слава богу, что можно работать!

 «Ваше начинание по-своему грандиозно. Это так чудесно с твоей стороны, Чар!

Она выглядела довольной.

"Сейчас всё идёт хорошо. Конечно, я знаю, что это лишь малая часть целого, но..." Она быстро замолчала, когда к ним присоединилась леди Вивиан.

"С кем это я работаю, Чар? С той, что за тем столом..."

- О, мисс ... э-э... Джонс, - вяло сказала Шар.

- Ты никогда не говорил мне, что у тебя здесь есть кто-то в этом роде. Я хочу пригласить ее
на свидание в Плессинг. Разве мы не можем отвезти ее обратно на машине сегодня вечером?

"Моя дорогая мама!" Чар открыла глаза с выражением преувеличенного
ужаса. "Один из моих сотрудников?"

— «Ну что?» — холодно спросила леди Вивиан, снимая свой взятый напрокат комбинезон.

 «Об этом не может быть и речи. Вы даже не представляете, в каком официальном положении я должна держать этих женщин».

 «Я бы подумала, что вам не нужно быть менее официальной, чтобы показать
прояви немного дружелюбия по отношению к девушке, которая проделала весь этот путь из Уэльса, чтобы помочь
тебе.

 «Она моя заместительница, мама».

 «Что? Заместительница благородной мисс Дельмедж? У неё в десять раз больше мозгов, и к тому же она леди».

Чар приводило в ярость то, что из-за хладнокровного, молчаливого отказа матери признать
непогрешимость директора склада Мидленд она всегда чувствовала себя маленькой девочкой.

Она собрала в кулак все свои самые официальные манеры.

"Мне совершенно невозможно различать разные
с членами персонала или оказывать им какие-либо неофициальные знаки внимания.

"Очень хорошо, моя дорогая. Поскольку, слава богу, я не являюсь членом вашего персонала, я
могу оставаться настолько неофициальным, насколько мне заблагорассудится, и пригласить милую маленькую мисс Джонс на свидание.

"Мама, — в отчаянии сказала Чар, — это просто невозможно. Эта девушка никогда больше не будет знать своего места в офисе, и подумайте, сколько сплетен будет в хостеле «Квестерхэм», если я приглашу кого-нибудь в Плессинг. Джонни, скажи ей, что об этом не может быть и речи.

Тревельян посмотрел на Джоанну со смехом в голубых глазах. Он понял,
Чар никогда бы не догадалась, что её стремление к официальности всегда
провоцировало мать на ироничные угрозы, которые она никогда не собиралась
выполнять.

Она слегка пожала плечами в ответ на пыл дочери и
перешла к Грейс Джонс, которая снова надевала пальто и шляпу.

"Спокойной ночи. Надеюсь, ты не так устала, как выглядишь," — сказала она с
каким-то внезапным радушием.

— О нет, спасибо. Это была очень напряжённая ночь. С вашей стороны было очень любезно
помочь.

— Я бы хотела прийти ещё раз, — сказала леди Вивиан с некоторой грустью, — но я
— Не знаю, смогу ли я.

Лесбия Уиллоуби, промчавшись мимо них на полной скорости, нашла время, чтобы бросить через плечо язвительный упрёк:

 «Там, где есть желание, всегда найдётся способ, Джоанна. Посмотри на меня!»

Никто из них не воспользовался приглашением, и Джоанна сказала
ни к чему не относящееся: "Я бы хотела, чтобы ты зашел ко мне, если хочешь, но я
знаю, что ты весь день на работе. Я должна попытаться найти тебя, когда приеду в следующий раз.
в Квестерхэм.

- Большое тебе спасибо, - сказала Грейс довольным голосом. - Мне бы этого очень хотелось.
Действительно, очень. Спокойной ночи."

— Спокойной ночи, — повторила Джоанна и вернулась туда, где её с довольно возмущённым видом ждала дочь.

 — Ну что? — довольно угрюмо спросила Чар.

 Леди Вивиан, которая почти всегда становилась легкомысленной, когда её дочь была настроена серьёзно, сказала, провоцируя: — Ну, дорогая, я договорилась о всевозможных неофициальных встречах. Вы можете увидеть мисс
Делмедж в Плессинге.

«Мисс Делмедж — очень хорошая работница, — холодно сказала Чар. — Она очень добросовестная, всегда готова задержаться и закончить что-то важное».

«Я уверен, что мисс Джонс тоже хорошо справляется со своей работой», — сказал Тревельян, полагая, что проявляет тактичность.

"Довольно хорошо. Но не слишком сообразительна и слишком уверена в себе. Я не могу не думать о том, что было бы жаль выделять её из
остальных, мама; она, вероятно, и так слишком много о себе мнит, если
она из другого класса.

— Чепуха! — решительно заявила леди Вивиан. — Надень пальто, Чар,
и пойдём. Я больше не могу заставлять машину ждать. Действительно,
из другого класса! Какое это имеет отношение к делу? Девушка, скорее всего,
привлекательный - к тому же оригинальный типаж.

"Конечно, если у мамы возникло одно из ее внезапных буйных увлечений
этим ребенком Джонсом, я могу с таким же успехом принять решение больше ничего не слышать,
утром, в полдень или ночью", - пробормотала Чар Джону Тревельяну, который ответил
с обычным здравым смыслом, что Чар не собирается просить большего
больше часа или двух в любой день, не говоря уже об утре, полдне и
ночи.

— Чар, — сказала леди Вивиан из машины, — если ты не поедешь сейчас, я оставлю тебя на ночь в хостеле «Квестерхэм», где ты потеряешь
весь ваш престиж в глазах персонала, а вы должны есть и спать, как обычный человек.

Директор склада Мидлендского округа молча села в машину своих родителей,
сделав движение, которое можно было бы назвать реверансом.

Сотрудники направились по улице к общежитию.

"Кто была та женщина в чёрном, которая помогала с подносами?" — спросила Грейс. — Она
была такой милой.

— Дорогая моя, разве ты не знала? Это была мать мисс Вивиан!

— О, правда? — спокойно сказала Грейс. — Я не знала. Мисс Вивиан
не очень похожа на неё, не так ли?

— Нет. Конечно, мисс Вивиан гораздо красивее. Я говорю это не потому, что это она, — добавила мисс Дельмедж с большой отчётливостью, обращаясь к мисс Марш и миссис Поттер, которые шли позади и от одной из которых донёсся слабый звук презрительного смеха. — Это просто факт. Мисс Вивиан гораздо красивее, чем когда-либо была леди Вивиан. В отца пошла — сэр Пирс Вивиан, знаете ли.

Мисс Делмидж лишь однажды довелось увидеть в церкви спину сэра Пирса
Вивиана, но она сделала это заявление с присущим ей благородным всезнанием.

В пансионе их ждала миссис Булливант. Было уже больше одиннадцати
часов, и огонь в камине погас вскоре после восьми; но, несмотря на
холод и усталость, миссис Булливант была по-прежнему бодра.

"Проходите, я сейчас приготовлю для вас горячий чай. Чайник
стоит на газовой плите. Мне очень жаль, что огонь погас, но он так сильно дымил весь вечер, что я решила не трогать его. Присаживайтесь; я уверена, что вы устали.

 — Просто умираю, — воскликнула мисс Марш. — И вы тоже, не так ли, Пламтри, после всех этих ужасных тарелок и блюд — должна сказать, что вы хорошо поработали на кухне.
— Это худшее из всего, что есть.

 — Я иду спать. Я не могу больше ни минуты стоять на ногах, с чаем или без. Если я сейчас не поднимусь наверх, то уже никогда не поднимусь. Садиться смертельно опасно, потом не встанешь.

 — Верно, — согласилась мисс Марш. — Я принесу тебе чай, когда вернусь, дорогая.

— Ангел, огромное спасибо. Спокойной ночи, леди и джентльмены.

Мисс Пламтри покинула гостиную, произнеся это вялое шутливое
напутствие.

— Эта девушка действительно выглядит уставшей. Надеюсь, она быстро ляжет спать.
— заметила миссис Поттер, снимая шляпу и обнажая небрежно
_уложенные_ пряди тонких волос.

«Только не она — она будет возиться целую вечность», — предсказала мисс Марш. «И всё же это что-то, если она наденет халат и домашние тапочки, а не корсет, знаете ли».

Мисс Дельмедж поставила чашку с чаем на стол.

"Довольно странная тема для ужина, не так ли?" — отстранённо заметила она Грейс.

"Время обеда?" — насмешливо воскликнула мисс Хендерсон.

"Я так и сказала, дорогая, а я привыкла говорить то, что имею в виду, насколько я знаю."

"Я правда не понимаю, как вы можете называть это временем обеда, когда мы даже не за столом. Кроме того, если бы мы были за столом, то в словах Марш
сказал-вообще ничего не значит".

"О, Конечно, некоторые люди видят вреда в том, что," разразилась Мисс Марш,
очень красный. "Вред заключается в их собственных умах, вот что я говорю, иначе они
ничего бы не увидели".

"Это верно", - согласилась мисс Хендерсон, но тихо.

Мисс Дельмеж с достоинством повернулась к другой своей соседке.

— «Может, я и странная, но я так к этому отношусь. Полагаю, вы, как замужняя женщина, согласитесь со мной, миссис Поттер?»

 Миссис Поттер вовсе не согласилась с ней, но что-то в этой просьбе, какой-то тонкий намёк на достоинство миссис Поттер, занимающей такое положение среди стольких
Многие девицы смущенно замялись.

"Право же, мисс Дельмедж, вы не должны спрашивать меня об этом. Я... я вполне вас понимаю... но
в то же время... в том, что сказала мисс Марш, не было ничего такого,
не так ли? Я имею в виду, на самом деле. Просто корсеты, знаете ли."

К этому времени почти все уже забыли, что именно сказала мисс Марш
_сказала_ и сохранила лишь общее впечатление о распущенности в
разговоре.

"Мы все здесь девушки, — в ярости воскликнула мисс Марш.

"Джентльмены в комнате — совсем другое дело, — поддержала её мисс Хендерсон.

— Я возьму вторую чашку, миссис Булливант, если вы не против, — с достоинством сказала мисс
Делмедж.

 — Вот! — воскликнула мисс Хендерсон.

 Мисс Марш вдруг расплакалась.

 Миссис Булливант поспешно налила ещё чаю и неуверенно сказала: — Ну-ну,
ну-ну!

— Насколько я понимаю, никому не нужно плакать, — заметила мисс
Делмедж, по-прежнему отстранённо, но с беспокойством в голосе.

"Дело в том, что я сегодня сама не своя, — всхлипнула мисс Марш.

"Что случилось? — сочувственно спросила Грейси. Она дружески взяла соседку за руку.

«Сегодня утром я получил письмо, которое меня расстроило. Мой близкий друг,
— Кто-то был ранен — мальчик, которого я очень хорошо знаю.

— Почему ты не сказала мне, дорогая? — спросила мисс Хендерсон. — Я даже не знала, что у тебя там есть мальчик.

— О, не мальчик, а просто приятель, — сказала мисс Марш, всё ещё шмыгая носом.

 — Он плохой, дорогая?

«Рана на руке и что-то насчёт «окопной стопы».

«Это несерьёзно, и его отправят в Англию на поправку», —
предположила Грейс.

Мисс Дельмедж встала со своего места.

«Мне жаль, что вы расстроены», — сказала она мисс Марш. — Кажется
довольно странным, что ты ничего не сказал раньше, но я сожалею об этом.

— Спасибо, — ответила мисс Марш, сглотнув. — Если я была слишком резка с вами сегодня, надеюсь, вы не подумаете, что я имела в виду что-то другое. Это меня немного расстроило.

Мисс Делмедж слегка поклонилась, и Грейс, опасаясь, что всё пройдёт впустую, попросила
мисс Марш подняться в спальню.

Окончательное примирение состоялось на следующее утро, когда мисс Дельмедж в
коричнево-жёлтой драпировке, известной как «мой палевый _пейнвоу_», подошла к двери и попросила разрешения войти.

 Грейс открыла дверь, и мисс Дельмедж сказала ещё более отчётливо, чем обычно: «Я знаю, что мисс Марш устала прошлой ночью, дорогая, так что
Я принесла ей чашку нашего утреннего чая.




VII


«Мама, ты снова пойдёшь завтра в столовую? Ты же помнишь, какая там была давка в прошлый понедельник, и в этот раз будет так же плохо».

«Нет, Чар, я не пойду», — был прямой ответ леди Вивиан.

 Чар поджала губы и вздохнула. Она была бы почти так же разочарована, как и удивлена, если бы её мать вдруг заявила о своём намерении регулярно появляться в столовой, но она знала, что мисс Брюс смотрит на неё с восхищением и сочувствием.

Сэр Пирс, который по воскресеньям вечером играл в шахматы вместо бильярда
потому что он считал, что слуги должны показать, что в Плессис уважают День Господень, он с тревогой посмотрел на неё.

"Ты ведь не собираешься завтра снова куда-то идти, дорогая? Я так расстроился, что не смог вчера вечером посмотреть нашу игру."

"Нет, всё в порядке; я больше не пойду."

Джоанна никогда не повышала голос, но сэр Пирс всегда слышал, что она говорит. Иногда Чар задавалась вопросом, наполовину раздражённо, наполовину
смущённо, мог ли он слышать других людей, если бы захотел. Напряжение, от которого она сама неосознанно страдала,
делало её нервной и нетерпеливой по отношению к старику.
медлительность в восприятии.

"И где же Чар была весь этот день? Я тебя теперь почти не вижу в
доме," — сказал сэр Пирс, наполовину невпопад, наполовину с каким-то
недоумением, которое с каждым днём всё больше овладевало им при
виде незначительных внешних событий.

"Я была на работе," — сказала Чар, повышая голос, отчасти чтобы дать выход
своим чувствам. «Я всегда хожу в офис по воскресеньям после обеда,
и это очень хорошо, что я это делаю. Вчера они устроили ужасную неразбериху с
какими-то телеграммами».

«Телеграммы? Нельзя отправлять телеграммы по воскресеньям, детка, они не
доставлено. Мне тоже не нравится, что ты ходишь в это место по воскресеньям.
Джоанна, дорогая, мы не должны позволять ей этого.

Чар бросил ей на глаза в каком-то отчаянии, и пошла в
далее половину гостиной, где Мисс Брюс сидел, просто слышать ее
мать мягко сказать: "Слушай, Пирс, я буду считать свой замок".

— Брюси, — сказала Чар, — я думаю, они сведут меня с ума. Я знаю, что моя работа — это ничто, на самом деле, такая крошечная, ничтожная часть великого целого, — но
если бы я только могла получить хоть немного сочувствия. Это кажется таким невероятным,
когда ты весь день работаешь, отдавая всего себя делу,
а потом возвращаешься в такую атмосферу!

Мисс Брюс была, пожалуй, единственным человеком, с которым Чар была абсолютно
открыта. В молодости мисс Брюс была её обожаемой гувернанткой,
и между ними сохранились старые отношения. Чар знала, что мисс
Брюс всегда считала, что леди Вивиан ужасно необдуманно
относится к своему единственному ребёнку, и что в затянувшемся противостоянии между
ней и её матерью молчаливая преданность мисс Брюс всегда была на стороне
Чар.

"Это очень тяжело для тебя, моя дорогая", - вздохнула она. "Но я боюсь".
В последнее время ... Интересно, ты заметил?

"Что?"

"Мне кажется, сэр Пирс слабеет; он намного глух, намного больше
зависит от леди Вивиан".

"Он всегда такой", - сказала Чар. "Я думаю, что это только начало"
зима, Брюси. Он всегда чувствует холодную погоду.

Но совсем немного спустя мнение мисс Брюс получило неожиданное
подтверждение.

Тремя воскресеньями позже, когда погода стала холоднее, чем когда-либо, и
Чар, как обычно, провел вторую половину дня и вечер на складе,
Миссис Уиллоуби нанесла визит в Плессинг.

За ней в комнату почти с такой же неохотой последовали её
муж и маленькая, очень толстая пекинесская собачка с выпученными глазами и
быстрым, непрекращающимся лаем, который мог заглушить только голос
миссис Уиллоуби.

"Дорогая Джоанна!" — воскликнула она. "Паффлс, негодник, замолчи!
Разве это не вторжение? Но мой Льюис так хотел... я его отшлёпаю, если
он сейчас же не успокоится. Вы не против этого маленького смуглого мальчика, который
ходит повсюду со своей мамочкой? Я знала, что он вам понравится, если вы его увидите... но
_su_ такой шум! Льюис, скажи этому непослушному Паффу, что его мать не слышит,
она говорит сама с собой.

- Лежать, сэр! - сказал Льюис тоном, который мог бы утихомирить мастифа
страдающего гидрофобией.

Пафф вразвалку подошел к своей любовнице, которая немедленно посадила его к себе на колени
и опустилась на диван.

"Твой папа говорил громким грубым голосом и напугал бедного маленького
манекенчика?" заботливо спросила она. "Разве он не _rather_ свист, Джоанна?"

"Я не видел его раньше", - сказала Джоанна, в тонах более цивилизованными
полон энтузиазма.

"Он!" - закричала Лесбия. "Она зовет "о_ит_, мои пухляшки! как будто он
Он не был самым милым маленьким смуглым мальчиком во всём мире. Это! Вы слишком сильно задели его чувства, моя дорогая, — посмотрите, как он дуется!"

Пафф впал в своего рода оцепенение, из которого его вывело только журчание.

"Эта собака мало двигается," — внезапно сказал майор Уиллоуби, пристально глядя на хозяйку.

— Конечно, он — она — слишком мал, чтобы требовать многого, — вяло сказала леди Вивиан.
Комнатные собачки ей очень быстро наскучили, и она отвела взгляд, бросив на лежащего Паффа довольно брезгливый взгляд сквозь очки.

«Выдрессируйте собаку так, как нужно. Вот этот маленький парень — вы бы вряд ли поверили, леди Вивиан, если бы я рассказал вам, как он изменился после того, как хорошенько пробежался по лугу».

 «Льюис!» — воскликнула Лесбия, широко раскрыв глаза, как она обычно делала, когда хотела подчеркнуть свои слова. — Я не могу допустить, чтобы ты
надоедал людям рассказами о Паффле. Льюис — идеальный раб Паффла и пытается
скрыть это, называя его «собакой» и рассказывая о его дрессировке.

Льюис смутился и тут же сказал: «Вовсе нет, совсем нет».
— Всё так. Но собака — умная маленькая зверушка. А теперь я расскажу вам, что
произошло на днях.

Майор Уиллоуби привёл несколько примеров того, как Пафф различал людей, а
Лесбия целовала Паффа в макушку и время от времени пронзительно
восклицала, что «это слишком, слишком плохо — делать маленькому сокровищу
столько комплиментов; он бы повернул свою пушистую головку, вот так».

Леди Вивиан подумала, что, безусловно, может снять с себя ответственность за эту катастрофу. Она редко говорила комплименты, но в любом случае её гости ушли
ей не составило труда поддержать разговор.

Было очевидно, что Пафф — недавнее приобретение Уиллоуби.

"Где твоя дорогая девочка?" — с любовью спросила Лесбия у своей
хозяйки.

"В Кустерхэме, в Депо."

"А теперь, Джоанна, я буду предельно откровенна. Я знаю, что ты не будешь возражать — в конце концов, мы с тобой были подругами. Что нужно Чару, моя дорогая, так это _порка_.

Леди Вивиан испытала явное облегчение при мысли о том, что её секретарь не слышал этого поразительного высказывания.

— Вы, конечно, предельно откровенны, Лесбия, — сухо сказала она.
"Что такого натворил бедный Чар, что его нужно пороть, позвольте спросить?"

"Это ты у меня спрашиваешь, Джоанна! Льюис, посмотри на неё!"

Льюис, к которому она обратилась, выглядел очень смущённым и уклончиво ответил: "Хм, да, да. Привет! Пафф! - хороший пес, сэр!" - таким образом,
вызвав у пекинеса новый взрыв оглушительного лая.

Когда это, наконец, было подавлено уговорами Лесбии и
словами приказа, неоднократно произносимыми воинственным тоном ее мужем,
Леди Вивиан повторила свой вопрос, и миссис Уиллоуби решительно ответила:
«Дорогая моя, только порка может привести её в чувство. То, как она обращается с тобой и бедным сэром Пирсом! Он с каждым днём выглядит всё хуже и старше и сам говорит мне, что теперь никогда её не видит; это слишком жестоко, дорогая старушка. Это заставило бы и камень прослезиться, не так ли, Льюис?»

— Спускайся, сэр, спускайся, говорю я тебе! — таков был ответ майора Уиллоуби, обращённый к расследующему Паффу.


— О, непослушный мальчик, не трогай экран. А теперь иди сюда, к маме. Что я тебе говорила, Джоанна? Ах, о твоей девочке.
Военная работа — это, конечно, хорошо, моя дорогая, но, на мой взгляд, семейные узы священны, и сейчас, в такое время, как это, они священнее, чем когда-либо. Это просто время, когда семьи должны держаться вместе. Я всегда говорю своему Льюису, что сейчас мы должны держаться вместе крепче, чем когда-либо, — не так ли, Льюис?

Льюис пристально посмотрел на Паффа, но Пафф снова
успокоился и не дал ему возможности что-то сказать.

 Леди Вивиан очень
резко сказала: «Чар совсем не прилипчивый, Лесбия, и я тоже. Мы обе можем
спокойно стоять на своих двоих».
Мы сами по себе, и я горжусь работой, которую она делает в Кустерхэме. А теперь позвольте мне угостить вас чаем.

 «Джоанна, я прекрасно знаю, что ты игнорируешь меня и говоришь, чтобы я не лез не в своё дело, но Льюис может подтвердить, что я совершенно невозмутим». Я
_всегда_ говорю именно то, что хочу сказать, и если вы не будете меня слушать,
я поговорю с вашим слугой. Я слышу, как он идёт.

 Появление сэра Пирса Вивиана послужило сигналом к неистовому
воплю Паффа, который бросил ему дерзкий вызов с коврика у камина,
которому он так точно соответствовал по цвету, что был неотличим от
него.

«Боже мой, Джоанна, что это такое?» — спросил удивлённый сэр Пирс, оглядываясь по сторонам в поисках чудовища, которое могло издавать столько шума.

Он не увидел его и тяжело споткнулся о коврик у камина.

Пафф взвыл; Лесбия воскликнула: «О, мой маленький манекен, он что,
умер?» Майор Уиллоуби в отчаянии воскликнул, обращаясь к хозяину: «Клянусь
богом! Боюсь, собака встала у вас на пути, сэр», — а Паффу: «Убирайтесь
со света, сэр, что вы там делаете?» — и леди Вивиан внезапно разразилась
неудержимым смехом.

Так что Лесбия, уходя через полчаса, решительно заявила своей Льюис, что напряжение этой ужасной войны довело бедную дорогую Джоанну Вивиан до настоящей истерики.

 Она повторила то же тревожное заявление для Чар, когда в следующий раз увидела её в столовой. «Я не должна этого говорить, моя дорогая девочка, но мы с твоей милой матушкой были подругами, и у меня просто разрывается сердце, когда я вижу, как расстроен твой отец, и что никто не может снять с неё это бремя».

Миссис Уиллоуби говорила своим обычным проникновенным голосом, без тени смущения.
не говоря уже о том, что по крайней мере трое сотрудников мисс Вивиан
находились в пределах слышимости.

"Никто не может быть более заинтересован в том, чтобы внести свой вклад в эту ужасную
войну, чем я, но я думаю, дорогая, что сейчас тебе лучше быть дома — по крайней мере,
часть дня. Ты не будешь возражать, если я скажу тебе прямо, что ты
не в себе, я знаю."

Чар так разволновалась, что побледнела от досады.

 «Я не могу обсуждать это здесь», — сказала она ещё более низким голосом, чем обычно,
в противовес визгливому тону Лесбии. . «Я должна быть только
Я был бы очень рад, если бы смог найти здесь достойную замену, но в
настоящее время я совершенно не могу отлучиться даже на час-другой. В последнее время я очень часто не успеваю даже пообедать.

— Просто потому, что тебе нравится изображать из себя мученицу! — злобно сказала миссис
 Уиллоуби.

Чар, опустив веки, чтобы придать себе вид невероятной
наглости, отошла, ничего не ответив.

 Всю следующую неделю она работала как никогда усердно,
написав множество писем и дав бесчисленное количество интервью, и каждый день лишала себя дополнительного часа сна.
Она вставала по утрам и отправлялась в Депот раньше, чем обычно, чтобы
справиться с наплывом дел. Так она оправдывала перед собой
грубые обвинения миссис Уиллоуби и невысказанный упрёк в слабом недоумении сэра
Пирса по поводу её деятельности.

Мисс Пламтри заболела гриппом, и Чар взяла на себя её работу.
С огромным трудом она устроила мисс Пламтри в небольшой загородный санаторий, потому что доктор сказал, что ей нужен свежий воздух. Чар сказала ей, что она не должна ни в чём себе отказывать.
любезно, и даже не забыл заказать для нее такси на загородном вокзале
. Мисс Пламтри, признавшись, что она никогда не смогла бы позволить себе
поездку к себе домой в Девоншир, расплакалась от слабости и
благодарности и рассказала в Пансионе обо всем, что сделала мисс Вивиан.

Все говорили, что это было точь-в-точь как у мисс Вивиан, и что она действительно была такой
слишком замечательной.

Затем демон гриппа начал свои ежегодные набеги. Один сотрудник за другим заболевали, были вынуждены отпрашиваться по болезни и ложиться в постель в общежитии, а также неизбежно жаловались своей соседке по комнате.

— Боюсь, миссис Поттер сегодня не придёт, — с сожалением объявила мисс Дельмедж своей начальнице, которая ударила рукой по столу и
в отчаянии воскликнула:

"Конечно! Просто потому, что дел больше, чем когда-либо! Полагаю, грипп?"

"Боюсь, что так."

"Сейчас пятеро из них с этим покончили - или уже шестеро? Я не знаю, что
делать".

"Это действительно кажется странным", - последовал беспомощный ответ мисс Вивиан.
Секретарша.

Чар подумала, что это прилагательное в какой-то степени неадекватно. Она не отступила ни на йоту
из всего, за что она взялась, и выполнила работу шести
человек.

Мисс Дельмедж несколько раз осмеливалась с почтительным отчаянием восклицать, что мисс Вивиан покончит с собой, и Чар знала, что остальные слуги говорили то же самое у неё за спиной. В Плессинге мисс Брюс восхищённо возражала и каждый день восклицала, как устало выглядит Чар, бросая при этом довольно недовольный взгляд на леди Вивиан.

Но Джоанна по-прежнему не замечала, как под тяжёлыми веками её дочери с каждым днём
проступали тёмные линии.

Она была полностью поглощена сэром Пирсом, который с каждым днём всё больше от неё зависел.

Наступил день, когда эпидемия гриппа в Кустерхэме достигла своего пика, и мисс Брюс воскликнула с едва сдерживаемым негодованием, когда Чар спустилась вниз после обычного поспешного завтрака, который она съедала в своей комнате: «Моя дорогая, ты не в состоянии идти. Правда, не в состоянии; тебе сейчас нужно быть в постели. Позволь мне позвонить и сказать, что ты не можешь прийти сегодня». В самом деле, это неправильно. Ты выглядишь так, как будто
не спал всю ночь.

- Я почти не спал, - хрипло сказал Чар. "У меня простуда, вот и все".

"Мисс Вивиан кашляла полночи", - вмешалась ее горничная, вертевшаяся рядом.
в холле, заваленном свертками.

"Вы не должны уходить!" — растерянно воскликнула мисс Брюс.

"Вы действительно не в себе, мисс."

Леди Вивиан появилась на лестнице.

"Что здесь происходит?"

"О, леди Вивиан, — воскликнула секретарша, — взгляните на неё! Ей следовало бы лежать в постели.

Чар нетерпеливо сказала: «Чепуха!» — но дала матери возможность
заметить, что её лицо было бледным и осунувшимся, с тёмными кругами под глазами и лихорадочно-красными губами.

"У тебя грипп, Чар."

"Осмелюсь предположить, — сказала Чар безразличным тоном. — Это было бы очень странно.
если бы я сбежал, то половина офиса была бы в курсе. Но я не могу позволить себе сдаться.

 «Конечно, было бы разумнее взять выходной сейчас, чем потом рисковать настоящим срывом», — это был избитый аргумент, на который ссылалась мисс
Брюс.

 Чар бледно улыбнулся и принял решение.

 «Дай мне пройти, Брюси. Я серьёзно».

"Леди Вивиан!" - взвыла секретарша.

Джоанна пожала плечами. Она тоже выглядела усталой.

"Будь благоразумна, Чар".

"Это бесполезно, мама. Я не должен дать в то время как там
работа должна быть выполнена".

Мисс Брюс дал своего рода стон смешались восхищение и отчаяние при
это героическое заявление. Чара подсунул руки под шубу, что ее
горничная держала на нее.

Леди Вивиан стояла на верхней площадке лестницы, глядя на нее с видом
отстраненной задумчивости, и предоставила мисс Брюс торопливо распоряжаться
грелкой для ног, меховым ковриком, маленькими бутылочками с сульфатом и
хинин, который, как с негодованием отметила секретарша, более материнская женщина
приняла бы сама.

Но упущения леди Вивиан были не единственным и даже не самым серьёзным потрясением,
которое испытала мисс Брюс в то утро.

Когда Чар протянула руку за последним из подарков мисс Брюс — маленькой зелёной бутылочкой сильно пахнущих нюхательных солей, — сверху раздался ровный голос леди Вивиан:

"Тебе лучше остаться на ночь в Кустерхэме, Чар. Будет очень холодно возвращаться после наступления темноты."

"О нет, мама. Кроме того, я не знаю, куда мне идти." Я ненавижу этот
отель, и нельзя заражать гриппом других людей.

«Ты можешь пойти в свой хостел. Там наверняка есть свободная кровать?»

На лице леди Вивиан промелькнула тень улыбки, словно в
озорном предвкушении отказа Чар.

"Это вполне может быть и речи. Общежитие для своих сотрудников, и она
мне будет очень затруднителен, так как директор поставки Мидленд
Dep;t, чтобы тоже пойти туда."

"Боже мой! они настолько эксклюзивные?" - воскликнула Джоанна.
легкомысленно. «Что ж, поступай как знаешь, но если вернёшься сюда, не подходи к отцу с таким насморком».

Мисс Брюс, сама того не замечая, обменялась возмущёнными взглядами с горничной Чар, но, помня о собственном достоинстве, поспешно отвернулась.

«Ты, конечно, захочешь сразу лечь в постель».д, когда ты войдешь, - сказала она
, обращаясь к Шар, достаточно многозначительно. - Мы все приготовим и разожжем в твоей комнате хороший камин.
- Спасибо тебе, Брюси. - Она повернулась к Чарли.

- Спасибо.

Чар одарила своей редкой улыбкой маленькую взволнованную секретаршу и
пересекла холл.

Она чувствовала себя очень плохо, у нее были сильные боли в голове и спине, и ее периодически била дрожь
.

Откинувшись на спинку кресла под меховым ковром, Чар закрыла глаза.
Она подумала о том, с каким ужасом встретит ее мисс Дельмедж,
и мрачно задалась вопросом, не уволит ли она еще кого-нибудь из персонала
Она бы поддалась одолевавшей её болезни. Она знала, что только железная воля может преодолеть такие физические недуги, как те, что терзали её, и боялась того момента, когда ей придётся очнуться от нынешнего оцепенения и заговорить.

Выйдя из машины, Чар пошатнулась и чуть не упала от невыносимого головокружения.
Подняться по лестнице ей удалось только благодаря остаткам сил, которые позволили ей ухватиться за перила и опереться на них всем весом, пока она тащилась в свой кабинет.

Однако она не услышала ни вздохов, ни причитаний, ни благородных
акцентов мисс Дельмедж.

 Грейс Джонс, невозмутимая и здоровая на вид, спокойно сказала:
"Доброе утро. С сожалением сообщаю, что мисс Дельмедж лежит в постели с
гриппом."

"В постели!"

"Она провела очень беспокойную ночь, и сегодня утром у неё температура."

— Вчера она была в порядке.

— У неё было больное горло, знаете ли, — заметила Грейс, — но она совсем не хотела сдаваться и очень расстроена.

Чар подняла на неё тяжёлые веки.

"Мне кажется, вы все разваливаетесь, как карточный домик, один за другим.
Я думаю, что моя постель окажется терновым ложем, пока у нас так много работы и так мало людей, чтобы её выполнять. На самом деле, я не могу представить, что захочу туда вернуться.

Она сделала крошечную паузу, сотрясаясь от одного из этих сильных, непроизвольных, дробящих приступов. Мисс Джонс посмотрела на своего начальника.

«Думаю, я справлюсь с работой мисс Дельмедж», — мягко заметила она.

 «О, конечно, большую часть работы мне придётся сделать самой», —
неблагодарно ответила страдающая мисс Вивиан.

 День казался ей бесконечным.  Воздух был влажным и сырым, и
Хотя мисс Джонс подбросила угля в камин, он отказывался разгораться
и лишь угрюмо тлел, выпуская вверх тонкий столбик жёлтого дыма. Под окном с грохотом и скрежетом
проезжал паровоз, и каждый раз, когда он проезжал прямо перед домом, пол и стены комнаты Чар слегка
дрожали, и от этой вибрации у неё кружилась голова.

Интервью не было, но письма и телефонные сообщения поступали непрерывно, и около двенадцати часов пришла телеграмма с пометкой «Срочно».
ей принесли. С замирающим чувством крайнего смятения Чар разорвала конверт
вскрыла.

"Место отдыха для эшелона с войсками в пять часов сегодня днем. Восемьсот
человек. Мисс Джонс, пожалуйста, сообщите в комиссариатский отдел
немедленно. Персонал должен быть в участке к трем. Я сейчас же составлю
список, и вы сможете отнести его в офис.

К четырём часам пошёл мелкий холодный дождь, и голос Чар почти пропал.

 Когда она спешила к своей машине, которая должна была отвезти её на вокзал, она услышала неосторожно повышенный голос: «Она выглядит такой больной! Конечно
Это грипп, и я думаю, что эта остановка на отдых её прикончит.

 «Только не она! Я уверена, что она бы выстояла, даже если бы умирала. Сегодня тоже без обеда, только чашка «Боврила», которую мне пришлось заставить её выпить».

Чар узнала голос мисс Хендерсон, которая приняла её заказ на обед вместо мисс Дельмедж и осмелилась предложить «Боврил» самым почтительным тоном.

Она слегка улыбнулась.

Поезд с солдатами опаздывал.

«Конечно!» — пробормотала Чар, расхаживая взад-вперёд по крытой платформе.
с поднятым меховым воротником автомобильного пальто и глубоко засунутыми руками
в широкие карманы.

В залах ожидания, на время предоставленных рабочим, оживленно работал
персонал.

Были нарезаны бутерброды, и тяжелые подносы и урны были подготовлены,
в то время как санитары из больниц устанавливали легкие столы на козлах с
интервалами вдоль платформы.

Чар остановился, повернул ручку двери в комнату ожидания и на мгновение застыл на пороге.

Все разговаривали. Повсюду стояли подносы с нарезанными и сложенными друг на друга бутербродами; оловянные кружки, тоже на подносах, стояли группами
двенадцать; и окончательной ложек сахара были черпали из консервной банки
бисквит-вставка в чашу ожидания на каждом лотке. Даже торт был
уже разрезан, разложен на бесчисленных тарелках.

Они напряженно работали, и было больше работы, но все они
посмотрел гей-и смешно, и разговаривали, и смеялись, как будто они сделали
не знаю, что значит усталость. А Чар чувствовала себя так плохо, что
едва могла стоять.

Внезапно кто-то заметил её, послышался шёпот: «Мисс
Вивиан!» — и в одно мгновение в комнате воцарилось смущение.
те, кто сидел, встали, стараясь выглядеть непринуждённо; маленькая мисс
Энтони, которая весь день с большим успехом управлялась с хлеборезкой,
тут же порезала себе палец, а кто-то другой вдруг с грохотом уронил кружку.

"Мисс Кокс!"

Она нервно вскочила.

"Да, мисс Вивиан?"

"Сколько бутербродов вы приготовили?"

- Тысяча шестьсот, мисс Вивиан. Это будет по два на каждого мужчину, и они
очень большие.

- Отрежьте еще сотню, про запас.

- Да, мисс Вивиан.

Они снова принялись за работу, на этот раз разговаривая почти шепотом.

Чар отвернулась.

Как обычно, ее характер возымел действие.

Почти двадцать минут спустя начальник станции подошел к ней на
платформе.

"Она сейчас будет, мисс Вивиан. Только что подала сигнал."

Чар быстро вернулась в зал ожидания и отдала приказ.

В течение пяти минут урны и лотки были все на месте, на столах,
и каждый работник был на нее назначен стоять. Чаре было указано
заранее, как она всегда делала, точное обязанности каждого из них.

"Это отличная работа", - восхищенно заметил начальник станции.

— Ах, ну, видите ли, я уже давно на этой работе, — с удовольствием сказала мисс
Вивиан. Она никогда не притворялась, что считает своих сотрудников кем-то большим,
чем просто пешками, которыми мастерски управляет.

И именно эта сила личности, лежавшая в основе всех её организаторских способностей,
создала у большинства её подчинённых такое же впечатление, как и у неё самой, об их относительном положении по отношению к директору Мидлендского склада снабжения.




VIII


Чар ходил взад-вперёд по вагону.

Она никогда сама не несла нагруженные подносы, но следила за тем, чтобы ни один мужчина не остался без кружки дымящегося чая, бутербродов и пирожных, и проявляла всю свою приветливость и очарование, которые были её секретом, в разговорах с солдатами. Пачки сигарет, которыми она всегда была нагружена, добавляли ей популярности, и когда поезд снова медленно отъезжал от станции, мужчины приветствовали её криками:

 «Трижды ура мисс Вивиан!»

Её имя молнией пронеслось от одного экипажа к другому.

"Ура-а-а."

Они высунулись из окна, размахивая фуражками, а Чар стоял у
Она стояла на краю платформы, не обращая внимания на ливший на неё дождь, и махала рукой, пока поезд не скрылся из виду.

"Немедленно начинайте мыть и упаковывать вещи."

"Да, мисс Вивиан."

В комнате ожидания уже кипела работа, и от цинковых кастрюль с кипящей водой, в которые с оглушительным грохотом бросали кружки и ножи, поднимался пар.

— Вот, дай мне сухую тряпку! Моя уже мокрая.

— О, осторожнее, дорогая! Ты забрызгиваешь свою форму.

— Когда я вернусь в офис, меня ждёт столько работы.

«Бедняги, они выглядели ужасно! Вы видели того парня, совсем молодого, с его больной ногой и всем прочим...»

Чар нетерпеливо отвернулась.

Слава богу, на вокзале ей больше нечего было делать.

Работа в офисе была достаточно тяжёлой, но, по крайней мере, ей не приходилось стоять среди шумной толпы рабочих у больших упаковочных ящиков и стиральных машин, и каждая из них кричала, чтобы её было слышно сквозь плеск воды и звон посуды.

 Когда машина быстро везла её обратно в офис, ей и в голову не приходило,
Она также должна была быть благодарна за то, что ей не пришлось возвращаться пешком под проливным дождём и холодным тёмным вечером, как им.

 Она проглотила одну из таблеток хинина мисс Брюс вместе с горячим чаем, но
не смогла ничего съесть и сидела над своими письмами с пульсирующей болью в висках и температурой, которая, как она чувствовала, быстро поднималась.  Она снова и снова перечитывала каждое простое предложение, не в силах придать смысл словам, пляшущим перед её болевшими, затуманенными глазами.

Вскоре после половины седьмого Грейс Джонс вернулась со станции.
Её бледное лицо раскраснелось от ветра и дождя, а в глазах светилась неугасимая энергия.
движения.

"Ты только что вернулся?"

"Я пила чай внизу. Я была минут через десять".

Чар подняла брови с выражением, которое заставило бы мисс
Delmege демонстративно воздерживались от чая каждый день в течение недели, было
был направлен на себя.

Но мисс Джонс лишь спокойно спросила: «Я могу чем-нибудь вам помочь?»

«Нет. Да. Вы можете ответить на этот звонок».

Внезапно зазвонил телефон, и у Чар не было сил напрягать опухшие, болеющие мышцы горла.

Грейс взяла трубку.

"С вами хотят поговорить из Плессинга."

Чарь сдержала нетерпеливое восклицание. Если бы только Брюси не
_суетился_ так! К этому времени она уже могла бы понять, что это бесполезно.

"Пожалуйста, скажите, что я не могу принять личный звонок отсюда. Спросите, по делу ли это.
Она нетерпеливо ждала.

"Это не по делу — это важно. Говорит леди Вивиан.

Чар чуть не выхватила трубку.

"Что случилось?" — резко спросила она.

"Это ты, Чар?" — донеслось из трубки.

"Говорит мисс Вивиан," — официально ответила Чар, обращаясь к мисс Джонс.

"Твой отец болен. У него был небольшой инсульт, и я хочу, чтобы ты
«Вызовите доктора Принса на машине».

 «Насколько всё плохо? Вы кого-нибудь вызывали?»

 «Да. Доктор Кларк приехал из деревни, но он предложил сразу же послать за доктором Принсом. Он, конечно, без сознания, и непосредственной опасности нет; он может полностью прийти в себя, но... это первая минута, которую я могу себе позволить... я сейчас вернусь к нему». Приезжай как можно скорее,
Чар, и привези доктора. Я не могу дозвониться до него, но ты должен
как-то с ним связаться.

"Да-да. Что-нибудь ещё?"

"Сейчас ничего, дорогая. К счастью, Джон здесь, и
услужливый. Он отнес твоего отца наверх. Только не задерживайся, ладно?

- Нет. Я сейчас приду. До свидания.

- До свидания.

Ошеломленная, Чар положила трубку.

Невольно ее первым ощущением было ощущение того, что кто-то должен быть ранен.
болен сильнее, чем она сама, и способен вызвать такой переполох.

В следующий момент она взяла себя в руки.

"Мисс Джонс, позвоните в гараж и скажите, чтобы они немедленно прислали мою машину. Сэр Пирс Вивиан заболел, и я немедленно еду в
Плессинг. Скажите им, чтобы поторопились."

Грейс повиновалась, и Чар начала лихорадочно наводить порядок в стопке бумаг на своём столе.

"Я многое оставляю недоделанным, — пробормотала она, — но, полагаю, я буду здесь завтра утром. Я должна быть здесь."

Через десять минут машина была у дверей.

"Мисс Джонс, проследите, чтобы всё это было отправлено сегодня вечером, — быстро проинструктировала Чар свою секретаршу. «Письма, которые я не смог подписать, нужно отложить до завтра. Кстати, разве ваш… э-э… управляющий
 не сказал, что она хотела встретиться со мной сегодня вечером?»

 «Миссис Булливант? Да. Она должна была прийти в восемь».

«Тогда, пожалуйста, расскажите ей, что случилось, и скажите, что я договорюсь о встрече с ней завтра. Думаю, это всё».

«Надеюсь, к вашему возвращению сэру Пирсу Вивиану станет лучше».

«Надеюсь. Спасибо. Спокойной ночи, мисс Джонс».

Чар поспешила вниз по лестнице, надеясь, что тон её голоса убедил мисс
Джонс снова заняла своё место. Она не поощряла личные
отношения между собой и своими подчинёнными.

 Было уже почти девять часов, когда она добралась до Плессинга. Ей
потребовалось много времени, чтобы найти доктора Принса, а шофёр ехал с раздражающей
меры предосторожности сквозь густой влажный туман по размокшей, скользкой дороге.

"Сломанная нога или две затянет нас хуже", - сказал врач
философски.

Он был бородатый, трудолюбивый человек, с репутацией, что расширенный
за пределами срединных земель.

Узнав от чар, что она почти ничего не знала о ней
состояние отца о здоровье, он попросил ее быстрый взгляд: "и себя,
Мисс Чармиан? Вы выглядите довольно бледной.

Чар коротко и хрипло кашлянула, полубессознательно, услышав это нелестное
описание.

"Боюсь, я в самом разгаре эпидемии гриппа. Все мои сотрудники
Я более или менее переболел этим. Однако сейчас я не могу позволить себе поддаваться подобным вещам; нужно сделать слишком много работы.

 — Вам следует взять отпуск на полгода, — решительно сказал доктор и снова
замолчал.

 Чар подумал, не собирается ли он обратиться к ней с просьбой. Должно быть, его профессиональные инстинкты возмущены тем, что кто-то, выглядящий так, как она, всё ещё на ногах. Доктор, однако, кто были с двух часов
утром, лишь пыталась урвать немного поспать.

Он знал Шар Вивиан всю ее жизнь и даже не думал о том, чтобы
тратить на нее время взываниями.

В Plessing, Trevellyan встретил их в зале.

"Добрый вечер, Голец," приветствовал он ее. "Сэр Пирс так же. Не
в сознании. Вы идете, доктор? Они должны будут поужинать готов к
раз, когда вы приходите вниз. Боюсь, ты был холодный диск".

«Холодно», — ответила Чар, сильно дрожа.

«Лучше иди спать», — сказал доктор, не глядя на неё, и поднялся по лестнице.

Чар, всё ещё в шубе, склонилась над огнём.

«Расскажи мне, что случилось, Джонни».

«Кузина Джоанна говорит, что прошлой ночью он был очень беспокойным и подавленным».
ночью — говорили о войне, знаете ли, и о последнем налёте. А когда он спустился сегодня утром, у него вдруг закружилась голова, и он упал на диван в холле. К счастью, не на пол. С ним была кузина Джоанна, и они уложили его на диван и послали за Кларком. Я приехал сюда почти в то же время, что и он, по чистой случайности — приехал на день, знаете ли, — и мы вдвоём отнесли его наверх. Боже мой! он тоже не худенький для своих лет.

"Что думает доктор Кларк?"

"Что он, вероятно, придёт в себя через день или два. Но даже
тогда — не пугайся, Чар; это просто то, что обычно происходит в таких случаях — его… его слова, вероятно, будут звучать не совсем правильно, понимаешь.
Он может говорить, но не совсем нормально.

Чар слегка улыбнулась, увидев, с каким беспокойством кузен смотрит на неё, переживая, как на неё подействуют его предположения.

"Знаешь, у меня есть опыт работы в больнице, — мягко сказала она. "Значит, это
левая сторона мозга? Его правая сторона парализована?"

"Боюсь, что да - рука, понимаете. Посмотрим, что скажет принс".

Наступила пауза, и Чар хрипло сказал: "Интересно, должен ли я подняться?"
"наверх?"

«Это вы, мисс Вивиан?» — раздался голос мисс Брюс с лестницы.

Чар повернулся и медленно поднялся к ней.

Тревельян больше не видел её в тот вечер, а мисс Брюс позже сказала ему с довольно укоризненным видом, что бедная мисс Вивиан не в состоянии была подняться.

"Боюсь, это стало для неё потрясением."

"Да-да; но она была ужасно больна, когда она ушла
утро. Она никогда бы, никогда не должны покидать
дома".

- Уж не хотите ли вы сказать, что она тоже заболеет? - воскликнул Тревельян
с тревогой в голосе.

Он подумал, что у Джоанны и так достаточно поводов для беспокойства, но мисс Брюс
приписала его тон исключительно беспокойству за обожаемую ею мисс
Вивиан и посмотрела на него более дружелюбно.

— Боюсь, это грипп, но пара дней в постели всё исправят, и теперь, когда, конечно, не может быть и речи о том, чтобы она выходила из дома, она сможет хоть раз позаботиться о себе.

 — А вот и она, — сказал капитан Тревельян и прошёл через холл, чтобы встретить свою кузину Джоанну и доктора.

Мисс Брюс подождала, пока доктор Принс вынесет вердикт, а затем тихо поднялась наверх
в char комната с предложениями услуг, что вызвало нескрываемый
гнев преданных номера чар.

"Я ничего не хочу," Мисс Вивиан устало заявила. "Как только я
узнаю, смогу ли я увидеть отца, я смогу лечь спать - или подняться к нему, в зависимости от обстоятельств
. Но, полагаю, моя мать собирается как-нибудь спуститься ко мне
время от времени?

В её усталом голосе слышалось больше, чем просто недовольство.

"Мне сказать её светлости, что вы здесь, мисс?" мягко спросила горничная.

"Она знает," коротко ответила Чар.  "Я привела доктора Принса."

Ретивая мисс Брюс бесшумно выскользнула из комнаты и снова спустилась в
холл.

Леди Вивиан, не обращая внимания на жалобы дочери, вполголоса обсуждала вердикт доктора
Принса с капитаном Тревеллианом.

Мисс Брюс почувствовала своего рода меланхоличное торжество, наблюдая за этим оправданием очевидного чувства обиды, которое испытывала Чар.

«Мисс Вивиан в своей комнате и с нетерпением ждёт вас», — с упрёком сказала она. - Она думала, что ты все еще с сэром Пирсом. Она
не ляжет спать, пока не узнает, можно ли ей с ним увидеться.

"Бедное дитя, ей не пойдет на пользу увидеть его", - сказала Джоанна.
"Пока нет признаков возвращения в сознание, хотя доктор Принс
Он думает, что может прийти в себя в любой момент, и тогда всё
будет зависеть от того, насколько тихо он будет себя вести. Но я поднимусь к Чар.

Она поднялась наверх, но спустилась гораздо раньше, чем мисс Брюс
разрешила.

"Я велела ей идти спать, — спокойно сообщила она секретарю. — Она
ничего не может делать и выглядит очень уставшей.

— Боюсь, она далека от выздоровления, — сухо заметила мисс Брюс.

 — Что ж, я оставляю её на ваше попечение, мисс Брюс. Я знаю, что вы позаботитесь о ней как следует. Пусть она поспит как можно дольше утром.

- Кузина Джоанна, я могу что-нибудь сделать? - задумчиво спросил Тревельян.

- Я так не думаю, Джонни. Ты зайдешь завтра?

Она улыбалась вполне естественно.

"В первую очередь. Вы будете уверены, что ничего не может сделать сегодня ... сидеть
с ним, или что-нибудь?"

«Мы с моей горничной справимся сами. Надеюсь, завтра к полудню из Лондона приедет медсестра».

«Позвольте мне посидеть с вами вместо горничной».

Она снова улыбнулась.

"Конечно, нет. Я собираюсь провести с вами только первую половину ночи — это гораздо
проще. Потом я, наверное, пойду спать, если не будет ничего
изменить, если, конечно, они будут за мной. Но доктор Принс не думаю
там будет еще, и я буду считать все остальное я могу. Я многое другое
вероятно, хотел на ночь, позже".

Мисс Брюс снова поднялся наверх, гораздо более склонны удивляться
такой разумности, чем восхищаться ею.

Её идеалы были в духе ранней Викторианской эпохи, и хотя она знала, что не стоит надеяться на истерику со стороны леди Вивиан, она предпочла бы, по крайней мере, услышать, как та заявляет, что не сможет уснуть и проведёт ночь, бродя между
ее муж и ее дочь НИЦ.

Но Леди Вивиан лег спать в половине первого, и даже не настаиваю
только лежа в ее халате, она не переродится в сэр
Пирсы по комнате, пока в восемь часов на следующее утро.

Никаких изменений не произошло в течение ночи.

Чара спал крепко до десяти часов, потом проснулся и позвонил ей Белла, а
с негодованием.

Мисс Брюс, которая с беспокойством ходила вокруг с семи утра, тут же появилась в дверях.

"Никаких изменений, дорогая. А теперь ложись, ложись обратно и
держать в тепле. Нет ничего, что можно было сделать".

Чара выполнили довольно угрюмо. Она еще плохо себя чувствует, и яростно
возмущало ее собственные непроизвольные физической помощи в действие бездействие.

"Что, черт возьми, произойдет в офисе?" пробормотала она. "Ты сказал
им, что я не приду?"

"Я позвонила сама", - гордо сказала мисс Брюс.

— Что ты сказал?

— Что ты сам лежишь в постели с гриппом и не можешь двигаться;
а ещё что мы очень беспокоимся о сэре Пирсе.

— Это единственная причина, по которой я не могу, как обычно, поехать в Кустерхэм, — сказал Чар.
— холодно ответила она. — Брюси, не нужно было упоминать, что у меня грипп. Это не повод для того, чтобы я не приходила на работу.

Мисс Брюс выглядела очень расстроенной.

 — Пожалуйста, позвоните мне ещё раз чуть позже и передайте сообщение от меня. Скажите, что меня нужно обязательно позвать, когда моя секретарша просмотрит письма, и я подойду к телефону и сам с ней поговорю.

«В коридоре сквозняк!» — простонала мисс Брюс, но не осмелилась больше ничего сказать.

Чар долго разговаривал по телефону с мисс Джонс.
и мисс Брюс, бродившая в отдалении в поисках воображаемых потоков воздуха,
с почти комичным испугом выслушала её заключительные замечания. «Конечно,
отделы должны работать как обычно, но не стесняйтесь звонить мне в случае
чрезвычайной ситуации. И лучше, чтобы сегодня вечером из офиса не
выходили никакие письма — на самом деле, они и не могут выходить,
потому что некому будет их подписывать. Что это?.. Нет, конечно, нет». Как я могу переложить такую ответственность на кого-то в офисе? К завтрашнему дню я что-нибудь придумаю. Сэр Пирс может остаться здесь
«Я не могу задерживаться в таком состоянии на неопределённый срок, и я не могу допустить, чтобы вся работа остановилась из-за этого... Вот и всё. Помните, ничего не должно покидать офис. Вы можете позвонить мне и отчитаться о проделанной за день работе в семь часов вечера. До свидания».

 Когда Чар повесила трубку, в холл вошла её мать. Они уже обменялись несколькими словами утром, и леди Вивиан
лишь бесстрастно заметила: «Я думала, ты в постели. Кстати,
Чар, прости, но нам придётся отключить телефон.
 В доме _должна_ быть тишина, а этот звонок слышен очень отчётливо
— с верхнего этажа. Мы можем позвонить другим людям, но они не смогут
дозвониться до нас. Вы хотели поговорить со своим офисом?

 — Я _должна_, — сказала Чар. — Там всё застопорилось; никто даже не может
подписать письмо.

 — Почему? У них что, все разом слетели с катушек?

Чар, которая никогда не отличалась особой любезностью по отношению к многочисленным мелким
оскорблениям, направленным против её официального статуса, сочла это особенно неуместным
и ответила молчанием, которое говорило само за себя.

 Леди Вивиан посмотрела на неё и сказала довольно покаянно: «Ну что ж, ну что ж, я
Я не должна задерживать тебя здесь, когда ты должна быть в постели. Дорогой мой ребёнок, ты хочешь сказать, что под этим пальто на тебе ничего нет, кроме халата? Поднимись наверх.

 — Я хочу поговорить с тобой, мама.

 — Я поднимусь через пять минут. Я собираюсь отдать распоряжения в конюшне.

Леди Вивиан быстро шла по подъездной дорожке, откинув назад непокрытую голову, чтобы поймать холодные лучи зимнего солнца.

 Под её голубыми глазами залегли тёмные тени, но голос, которым она отдавала приказы, был, как обычно, звучным и спокойным, даже когда она отвечала
На почтительные расспросы шофёра она ответила, что сэр Пирс всё ещё без сознания.

Пять минут спустя секретарь леди Вивиан с удовлетворением увидел, как она вошла в спальню Чара и села на стул у его кровати.

В тот день мисс Брюс получила ещё одно удовлетворение, когда леди
Вивиан обратилась к ней за советом.

"Это касается Чара, мисс Брюс. Она изводит себя из-за своего кабинета. Она думает, что вся работа более или менее застопорилась, пока её не было. И всё же она может остаться здесь
на неопределенный срок. Вполне возможно, что сэр Пирс может попросить ее вернуться, когда придет в себя, так что сейчас не может быть и речи о том, чтобы она отправилась в Кустерхэм, даже если бы она была к этому готова, чего она, конечно же, не делает.

— _Это_ соображение само по себе никогда бы не удержало ее от работы, —
лояльно заметила мисс Брюс.

Леди Вивиан отмахнулась.

«Что ж, раз она не хочет сделать единственное разумное
вещь и передать свои полномочия какому-нибудь ответственному сотруднику,
то пусть кто-нибудь из них каждый день приходит сюда, чтобы выполнять
её работу и забирать
— Вот инструкции. Машина должна заезжать хотя бы раз в день.

 — Это не то, на что мы надеялись для Чармиан, — уныло сказала секретарша.

 — Но для неё будет лучше немного поработать, чем просто сидеть и беспокоиться об отце и офисе. Хотя, честное слово, — сказала леди
Вивиан тепло сказала: «Я думаю, что она гораздо больше беспокоится о Депо,
чем о его болезни».

Мисс Брюс, возможно, тоже так думала, но она была очень
потрясена, услышав, как эта мысль была выражена словами, и твёрдо сказала: «Тогда,
хотите, я напишу в Квестерхэм и скажу
секретарше мисс Вивиан, что было решено, что она будет приходить сюда ежедневно в течение
настоящего времени?

"Боже мой, вы так же плохи, как и я, мисс Брюс. Любой бы подумал, что они все
машины, которыми можно управлять без всякой собственной воли.
Нет, нет! Позвоните в офис и свяжитесь с секретарём, передайте ей вежливое сообщение и спросите, сможет ли она справиться с этим, если мы отправим её туда и обратно на машине.

Мисс Брюс подчинилась и в тот же вечер с триумфом сообщила своему работодателю, что всё улажено и мисс Джонс приедет в Плесси на следующий день.
утром, чтобы получить указания от мисс Вивиан.

"Мисс Джонс? Вы хотите сказать, что благородная Дельмедж
отказалась от своих прав в пользу мисс Джонс? Какая удача для нас!" воскликнула
леди Вивиан.

"Мисс Дельмедж лежит в постели с гриппом."

"Отлично!" бессердечно сказала Джоанна. — Я буду рада видеть мисс
Джонс. Я хотела пригласить её сюда, но у Чар чуть удар не случился от этой мысли.
Она, конечно, подумает, что я сделала это из _злого умысла_, как это называется.
У неё очень упрямое предубеждение против этой милой мисс Джонс.

— Леди Вивиан!

Леди Вивиан рассмеялась.

— Вам придётся сообщить ей, мисс Брюс, что это мисс Джонс. И не позволяйте ей думать, что я сделал это нарочно!

 — Я уверена, что она никогда бы так не подумала.

 — Возможно, нет. Но у Чар бывают очень странные идеи, когда она думает, что её директорству что-то угрожает. Должна
сказать, — задумчиво заметила Джоанна, собираясь подняться наверх, чтобы
постоять на страже ночью, — я часто жалею, что, когда Чар была
моложе, я не отшлёпала её за какую-нибудь глупость...

Но прежде чем Джоанна успела озвучить это избитое желание, мисс Брюс
негодующе удалилась.




IX


"Довольно странно, не так ли?" — сказала мисс Дельмедж слабым
голосом. "Если бы не этот проклятый грипп, я бы, наверное, каждый день
ездила в Плесси с поручениями, как Грейси сейчас."

"Да, наверное, ездила бы," — безучастно согласилась мисс Хендерсон.

Она сидела в ногах кровати, окружённой
густым лесом ширм.

 Мисс Дельмедж откинулась на две подушки,
прижатые к спине под неудобным углом.  В комнате было не
натоплено, и на больной был надет маленький фланелевый халат,
довольно грязный и сильно потрёпанный.
мнется, слабо вязаный шерстяной трикотаж темно внешний вид и
уродливые цвета горчицы, и за все остальное старый стеганый розовый
халат, хлопок-шерсть-как вещество, вырываясь из манжеты
и локти. Ее волосы были заколоты небрежно, и ее лицо выражало
сильно удрученный один.

Мисс Хендерсон была вязать в спазматический сторону, и каждый раз останавливаясь
и подуть сильно в нее носом. Она несколько раз за день с жаром заявляла, что простуда — это не грипп, и была благодарна за это.

"Но, возможно, это только начало," — ответила мисс Дельмедж
пессимистично.

- Ты подкачал, Дельмеж, вот кто ты такой - регулярно подкачанный. А теперь,
тебе не кажется, что было бы неплохо спуститься вниз на чай? В гостиной горит
камин.

- Что ж, я не возражаю, если пойду. Будет довольно странно снова оказаться внизу
. Представляете, я здесь уже пять дней! И я, как правило, не из тех, кто уступает. По крайней мере, насколько я знаю, не из тех.

"Уже почти четыре. Послушайте, я поставлю чайник, и вы сможете
попить горячей воды.

— Спасибо, дорогая, — любезно ответила мисс Дельмедж, — но не утруждайся. Моя
— Грелка ещё довольно тёплая. Я могу воспользоваться ею.

 — Хорошо, тогда я тебя оставлю. Пока-пока! Ты найдёшь меня в
гостиной. Тебе точно не нужна помощь?

 — Нет, спасибо. Я буду в порядке. Я только надеюсь, что завтра ты сам не
будешь лежать в постели, дорогой.

— Не бойтесь! — вызывающе сказала мисс Хендерсон, громко чихнув.

Она ушла, прежде чем мисс Дельмедж успела сделать какие-либо дальнейшие
прогнозы.

В гостиной она занялась тем, что придвинула скрипучее плетёное кресло поближе к камину, который на этот раз горел с рёвом из-за
Выздоравливающая миссис Поттер, которая весь день сидела над ним с романом в руках, зажгла газ и повернула его так, чтобы он горел ровным пламенем с тихим шипением. Она сказала: «Простите, вы не против?» — миссис
 Поттер, закрыла приоткрытое окно и задернула шторы.

"Делмедж спускается, и нам лучше прогреть комнату, — объяснила она. — Она только что встала с постели.

К тому времени, как мисс Дельмедж, одетая в горчичного цвета джемпер поверх плотного платья, спустилась по лестнице, в комнате действительно стало тепло.

— Вот это, — весело сказала миссис Булливант, когда вошла, чтобы посмотреть, кто из её подопечных хочет чаю, — вот это я называю по-настоящему уютно.

Она сама выглядела больной и очень уставшей. Горничная уволилась из-за того, что ей приходилось носить наверх столько подносов, и ушла накануне, а кухарка была неблагодарной и не делала ничего, кроме своих непосредственных обязанностей. Миссис
Булливант очень боялась её и большую часть работы делала сама.

Она написала в Депо в соответствии с официальным предписанием
правила гласили, что для выполнения общих домашних работ там требовалась служанка, но ответа, разрешающего ей нанять служанку, не последовало, и мисс Марш объяснила ей, что в отсутствие мисс Вивиан такие пустяковые вопросы, естественно, должны быть проигнорированы или отложены на время. Итак, маленькая миссис Булливант, пошатываясь, поднялась из подвала с подносом, который казался очень большим и тяжёлым, и с торжествующим вздохом поставила его на стол в гостиной, очень близко к камину.

"Вот! И это прекрасный камин для тостов. Никто из работниц не придёт на чай, не так ли?"

- Надеюсь, что нет, - коротко ответила мисс Хендерсон. - Я думала быть в офисе
сейчас. Я сказал, что вернусь в пять, но у меня вообще не было бы выходных.
если бы мисс Вивиан была там.

Мисс Дельмеж выпрямилась. "Мисс Вивиан никогда не отказывается от разумного отпуска"
насколько мне известно, - натянуто сказала она.

— О, я имею в виду, что без неё мы бездельничаем. Просто меньше дел, вот и всё.

— Что ж, Грейс Джонс скоро вернётся, и, полагаю, у неё, как обычно, будет работа для всех нас. Интересно, как там мисс Вивиан, — сказала миссис
Поттер.

"И её отец.

— Грейс сможет нам рассказать, — сказала мисс Дельмедж с ноткой горечи в голосе. — Это так странно, что она каждый день ездит в Плессинг и обратно в машине мисс Вивиан. Я чуть не хохочу.

Она слегка усмехнулась, и мисс Хендерсон с миссис Поттер переглянулись.

— Я слышу машину, — сказала миссис Булливант. — Она будет холодной. Я возьму ещё одну чашку и налью ей чаю, прежде чем она отправится в офис. Я очень надеюсь, что у неё есть разрешение мисс Вивиан нанять мне новую служанку.

Они услышали, как она что-то спросила в холле, и голос Грейс
в ответ прозвучали поздравления.

"Да, все в порядке. Я попросил мисс Вивиан, в частности, и
сказал ей, что много работы было, и она сказала, сделать один, как
скоро, как только смогли. Я зашел сюда перед тем, как отправиться в офис, чтобы сразу сообщить вам об этом.
"

— Что ж, это было очень мило с твоей стороны, дорогая, а теперь ты выпьешь чашечку горячего чая, прежде чем снова уйти. Подожди минутку.

 — Я принесу, миссис Булливант. Не беспокойся.

 — Всё в порядке, дорогая, нужна только чашка и блюдце, остальное уже готово.

Через несколько минут Грейс вошла в гостиную, бережно неся в руках
чашку и блюдце.

Увидев мисс Дельмейж, она сказала довольным тоном: "О, я так рада, что
вам лучше. Мисс Вивиан спрашивала о вас. Она сама встала сегодня днем.
и выглядит намного лучше.

"А как ее отец?"

"Они гораздо счастливее за него с тех пор, как он пришел в сознание. Он
почти совсем поправился, и доктор Принс им доволен.
И у них наконец-то появилась медсестра. Знаете, они не могли найти её ни за какие деньги; ни в одном из лондонских госпиталей не было свободных мест.

«Я бы подумала, что они могли бы взять кого-нибудь из одной из больниц Кустерхэма».

«Я думаю, леди Вивиан собиралась это сделать, если ничего не получится, но мисс
Вивиан не считала это хорошим планом; она боялась, что больницы не смогут никого выделить, и, в любом случае, большинство людей там — только В.А.Д.».

"И есть ли какая-нибудь надежда увидеть ее снова в офисе?" - спросила миссис
Поттер довольно слабым голосом.

"Я не знаю", - задумчиво ответила Грейс. "Видите ли, бедный сэр Пирс может
оставаться на этой стадии неопределенно долго, или в любой момент у него может случиться еще один инсульт.
Они действительно не знают ... "

— И мисс Вивиан всё равно продолжает работать! — воскликнула мисс
Хендерсон. — Она просто чудо.

— Я уверена, что она бы пришла в офис, если бы не бедная леди Вивиан, —
сказала мисс Дельмедж. — Но я знаю, что её мать полностью от неё зависит. Я не думаю, что она могла бы оставить её в таком положении.

 Мисс Дельмедж, заявившая о своём близком и превосходном знании
обстановки в Плессинге, была встречена молчанием. Мисс Хендерсон,
бросив острый взгляд на Грейс, заметила, как на её лице промелькнуло
удивление, но сжалилась над ней и подумала, что, в конце концов,
Delmege имел довольно резко перейти от гриппа, и, вероятно, не чувствовал себя до
к Марку. Ей МИС-заявления, однако раздражает, лучше быть
останется без ответа.

- Вы когда-нибудь видели леди Вивиан, когда были в Плессинге? Мисс
Делмедж доброжелательно спросила о Грейс, но доброжелательность исчезла с её лица, когда мисс Джонс с большим энтузиазмом, чем обычно, ответила, что она всегда обедает с леди Вивиан и иногда гуляет с ней по саду, прежде чем подняться в комнату мисс Вивиан, чтобы поработать.

— Боже мой! Я и не думала, что у неё будет много времени на прогулки по саду. Но она, конечно, не такая энергичная, как мисс Вивиан.
 По-моему, у них совсем разный характер. Странно, что они мать и дочь.

Мисс Хендерсон быстро решила про себя, что, несмотря на грипп, Дельмедж ведёт себя невыносимо.

— Тебе, наверное, надоело сидеть, дорогая? — резко спросила она.


На мгновение воцарилась тишина, а затем мисс Дельмедж произнесла с
придыханием: — О ком ты говоришь, дорогая? Может, обо мне?

Грейс поняла, что эти отстранённые и изысканные интонации были прелюдией к напряжённости, и поспешно воскликнула, что ей нужно идти.

Она не хотела слышать, как мисс Хендерсон и мисс Дельмедж «разговаривают»,
или слушать, как мисс Дельмедж с благородной фамильярностью говорит о сэре
Пирсе и леди Вивиан.

Накинув своё толстое форменное пальто, она вышла и медленно перешла
улицу.

Она думала о леди Вивиан, которая пробудила в ней энтузиазм,
которого она никогда не испытывала к Чарльзу, и которая говорила с ней так
откровенно и тепло, как будто они были ровесницами, в тот день в
сад в Плессинге. Несмотря на свою практичность, мисс Джонс отличалась
определённым смирением, из-за чего она с удивлением обнаружила, что
находится на грани дружбы с женщиной, которую считала такой смелой и милой.

Она надеялась, что мисс Вивиан будет требовать, чтобы она каждый день ездила в Плессинг,
но потом подумала, что эта привилегия по праву принадлежит мисс Дельмедж, которая, несомненно, воспользуется ею при первой же возможности.

 Она знала и спокойно принимала тот факт, что услуги мисс Дельмедж
определенно, директор Midland Supply предпочел бы ее собственной
Депо; но она не думала, что леди Вивиан легко проявляла свою симпатию или
свое доверие, и чувствовала определенную спокойную уверенность в том, что их
неофициальное общение так или иначе продолжится. Затем, с
характерной для нее обстоятельностью, она выбросила этот вопрос из головы
и отправилась в офис на свою работу.

В тот вечер Грейс отправилась в столовую. С ней были только мисс Марш, мисс Энтони
и мисс Хендерсон.

"Нам придется работать как чернорабочим, чтобы восполнить отсутствие других,"
простонал Тони.

"Не бери в голову, сегодня не так холодно. Правда, луна красивая?"

"Чудесно. Как раз ночь для цеппелинов".

Мисс Хендерсон говорил с пессимизм приближающегося гриппа, но это
получилось, что она была права. Первый воздушный рейд над Questerham взял
место в ту ночь.

Ближе к одиннадцати часам работы стало быстро убывать, когда капитан
Тревельян вошёл в холл. Он постоял, задумчиво оглядываясь по сторонам,
а затем спросил Грейс: «Кто здесь главный?»

 «Миссис Уиллоуби, когда мисс Вивиан нет дома».

 «Понятно, спасибо».

С очень сомнительным видом он разыскал Лесбию, которая готовилась снять с себя комбинезон и уехать с пекинесом.
"Джонни!" - крикнул он.

"Джонни! Как _too_ сладких и вы подоспели как раз вовремя, чтобы увидеть меня домой!
Мой Льюис ненавидит меня одной возвращаться в темноте; мы почти
уже поссорился из-за этого".

— Дело в том, — сказал Тревельян, гадая, не склонна ли миссис Уиллоуби к истерикам, — что по телефону сообщили о воздушном налёте прямо над Стэнингемом. Они направляются в нашу сторону, так что мы можем услышать один-два выстрела, знаете ли; некоторые из наших самолётов преследуют их.

Он с тревогой посмотрел на Лесбию, которая, по его мнению, вот-вот должна была либо расплакаться, либо упасть в обморок.

Идеи капитана Тревеллиана, возможно, были не намного более прогрессивными, чем у секретаря леди Вивиан.

Но миссис Уиллоуби в тот же миг отвергла его заботу, по крайней мере, в одном вопросе.

— Зеппс! — взволнованно закричала она. — Как это захватывающе! Интересно, смогу ли я забраться на крышу? Я никогда раньше такого не видела.

 — Остановись! — сказал удивлённый Тревеллиан. — Ты не понимаешь. Они будут здесь через несколько минут, и наши машины могут начать стрелять в них,
Помимо пушек на холме, будет лететь шрапнель.

Миссис Уиллоуби сорвала с себя фартук и схватила Паффа.

"Я должна, должна всё это увидеть!" — в отчаянии воскликнула она.  "У вас есть бинокль?"

Тревельян силой удержал её от того, чтобы броситься к двери.

"Миссис, Уиллоуби, мы должны учитывать, что здесь много людей и что все они в определённой степени
подвергаются опасности — не столько от бомб, хотя, видит Бог, они вполне могут их сбросить, но
от нашей собственной шрапнели. Здесь есть подвал?

«Вы не можете отправить нас в подвал? Мой дорогой мальчик, я, например, отказываюсь туда спускаться.
 Мы не дети и не боимся. Мы англичанки!»

Услышав это великолепное высказывание, миссис Уиллоуби вышла в центр
зала и пронзительным голосом объявила, что начался налёт «Цеппелина» и
есть ли у кого-нибудь бинокль?

Повсюду раздались возгласы, а затем
капитан Тревельян повысил голос: «Пожалуйста, отойдите от окон.
Там могут быть осколки стекла».

«Это опасно? Что нам делать?» — выдохнула Тони, стоявшая рядом с ним. Она была
бледна как полотно.

В тот же момент послышался очень отдаленный, но безошибочно узнаваемый грохот
выстрелов.

Тревельян мгновенно воспользовался внезапным прекращением звука в
комнате.

"Если здесь есть подвал, было бы неплохо всем спуститься вниз"
пожалуйста, просто ради предосторожности. А потом я собираюсь погасить
этот свет ". Когда он говорил, его рука лежала на ближайшем газовом рожке.

"Ничто не заставит меня двигаться, пока существует хоть какая-то опасность. Я могу ответить
за каждую женщину здесь!" - воскликнула Лесбия с жестом благородного вызова.

Грейс Джонс вышла на середину комнаты.

— «Не лучше ли нам подчиниться приказу?» — мягко спросила она. «За кухней есть подвал».

Она протянула руку мисс Антеони вошли в дверь
на кухню.

После секундного колебания остальные женщины последовали за ними. Тревельян увидел
, что они зажгли свечу, и через мгновение услышал, как они начали
тихо переговариваться между собой.

Несколько солдат в зале собрались вместе и разговаривали
и смеялись. Остальные бросились к двери, когда стрельба стала громче, и одновременно воскликнули: «Вот они!»

Звук огромных машин высоко над головой было невозможно спутать ни с чем. Они видели, как рвалась шрапнель, а орудия на холме стреляли тяжело и с перерывами.

— Смотрите! — закричала Лесбия, чуть не выпрыгнув за дверь.
"Они поймали одного из них! Я вижу, как он горит!"

Вдалеке засияло красное пятно, а затем внезапно появилась сигарообразная фигура в огне, падающая вниз.

"Они поймали его! — эхом отозвался Тревеллиан. — Смотрите! он приближается. К этому времени мы уже в милях
отсюда. Интересно, сколько наших бросилось в погоню?

Воздух был полон жужжания крыльев, и очень далеко в небе виднелся красный огонек
казалось, что это огонь.

Случайные искры и всполохи сказал лопнувшего осколками, но
звуки умирали быстро уходит.

— Всё кончено, и, клянусь богом, мы его поймали! — закричал Тревельян, вбегая обратно на кухню. Все заговорили разом, но голос миссис Уиллоуби
преобладал над остальными.

"Я всё прекрасно видела! По меньшей мере пятеро этих тварей, и двое, если не трое, из них в огне! — Я видела их своими глазами! —
воскликнула она с большим воодушевлением, чем с точностью. — И где же эти бедные создания, прячущиеся, как крысы, в подвале?

— Шум был ужасный! — сказала Тони, содрогнувшись. — Казалось, что он раздавался прямо над нашими головами. Но, — храбро добавила она, — я бы хотела, чтобы мы всё это видели!

Тревеллиан виновато повернулся к ней. «Мне так жаль. Но я ничего не мог с собой поделать. Они специально послали меня сюда, чтобы предупредить об этом месте. С вашей стороны было очень благородно спуститься сюда и пропустить всё веселье».

 «Я была очень напугана, — честно призналась она. — Хотя мне ужасно хотелось это увидеть». Должно быть, из хостела в верхней части улицы открывался
прекрасный вид.

— От _сюда_ открывался прекрасный вид, — язвительно сказала Лесбия. — _Я_ видела
всё, что можно было увидеть.

Тревельян искал мисс Джонс.

"Большое вам спасибо за то, что дали им такую возможность", - сказал он ей.
с благодарностью. "Это было очень мило с вашей стороны. Я чувствовал себя таким грубияном, что попросил тебя об этом.
но, знаешь, это действительно опасно, особенно со стороны
окон, если шрапнель разобьет стекло.

"О да, я знаю. Интересно", - сказал Грейс задумчиво, "услышали ли они
его много в Plessing".

"Я знаю. Я думал об этом все время. Не то чтобы она нервничала,
ты знаешь, разве что из-за него".

"Это было бы ужасно для сэра Пирса. О, я очень надеюсь, что они мало что слышали об этом
", - сказала Грейс.

Один из мужчин подошёл к ней. «Сестра, не могли бы вы спуститься в кухню на полминуты?»

Грейс пошла.

 Тревеллиан посмотрел, как они расходятся, и проводил миссис Уиллоуби до трамвая, размышляя, не проводить ли её до дома.

Но Лесбия отказалась от сопровождения, галантно заявив, что _она_ не
знает, что такое страх, и в любом случае Паффлс защитит свою женушку
от любых ужасных, злобных Зеппов.

Он оставил её развлекать кондуктора трамвая оживлённым рассказом
обо всём, что она видела, и о многом, чего не видела, во время налёта.

Как он снова повернул вниз по улице Поллард, солдат с рукой связан
выметнулась из-за открытой двери опустевшей столовой.

"Есть ли кто здесь, чтобы закрыть это место?" - Спросил Тревельян.

- Одна из дам все еще там, сэр. Прошу прощения, сэр, она немного
вроде как расстроена.

Тревельян подумал о маленькой мисс Энтони, которая с бледным лицом призналась, как сильно её напугал грохот выстрелов.

Он вышел в коридор. Там было темно, но на кухне горел свет.

"Кто там?" — спросил Джон.

"Это я. Всё в порядке," — ответил слабый голос, и он вошёл на кухню.

Грейс Джонс полулежала-полусидела у раковины, её маленькое лицо было измождённым,
а руки сжимали единственную доступную опору — деревянную ручку
полотенца для рук.

"Боюсь, вам нездоровится," — воскликнул Тревеллиан, отчаянно оглядываясь в поисках стула.

"Всё в порядке, пожалуйста, не ждите."

— Но теперь всё кончено. Они сбили эту тварь. К этому времени она уже в нескольких милях отсюда.

Он повторил свои заверения.

"Нет, нет, дело не в этом, — выдохнула мисс Джонс, бледная как смерть.

"Здесь точно не было жертв. Мы бы увидели следы.
о пожаре где-нибудь, если бы они сбросили бомбу.

- Дело не в этом! Грейс в отчаянии сказала ему.

Тревельян беспомощно посмотрел на нее и тупо повторил:
"Теперь все кончено - в абсолютной безопасности".

Грейс посмотрела на него в ответ со слабой улыбкой.

"Ты не мог бы уйти?" слабо спросила она его. "Со мной все будет в порядке через минуту"
. Это очень утомительно, но вид крови всегда расстраивает меня.
вот так, и тот мужчина довольно сильно порезал палец, и мне пришлось его залечить.
это. Это всего лишь ... это.

Она поднесла руки к влажному лбу, как будто усилие произнести
Это вернуло ощущение тошноты.

"Вы сейчас упадёте в обморок!" воскликнул Тревельян. "Позвольте мне принести вам воды."

"Нет, не упаду. _О, уходите_!"

"Я не могу оставить вас в таком состоянии," возразил сбитый с толку Джон.

Грейс, пошатываясь, поднялась на ноги и встала, держась за край раковины.


"Боюсь, меня сейчас стошнит," с трудом произнесла она.

Десять минут спустя они заперли столовую и пошли по Поллард-стрит.

"Видишь ли, это не имело никакого отношения к облаве," мягко сказала ему Грейс.
"Просто тот бедный мужчина истекал кровью. Я всегда был таким; это
Я такая хрупкая только потому, что никогда не болею и у меня никогда не бывает
нервов. Но это очень утомительно. Вот почему я не могла пойти работать в
больницу. Какое-то время я занималась канцелярской работой в больнице
дома, но это было бесполезно."

"Не повезло!"

"Скорее, да. Я ненавижу, кто, зная об этом, вот почему я сказал, что
держись позади и запирать. Я знал, что это должно было произойти, и я не
хочу, чтобы быть там".

"Прости. Я думал, что это налет, который вас огорчил, и что вы
может быть, упаду в обморок".

"Ничто так романтично", - сказала мисс Джонс с сожалением.

Но её сожаления были ничтожны по сравнению с тем, что испытали обитатели Хостела, когда узнали,
что произошло.

Скрыть это от них было невозможно, так как окно спальни на первом этаже было открыто, и миссис Поттер и мисс Марш,
наклонившись к нему и жадно прислушиваясь, услышали каждое слово последней речи капитана
Тревеллиана, обращённой к мисс Джонс, и её неоднократные заверения в том, что теперь она полностью пришла в себя.

Они выбежали в холл, чтобы встретить её.

«Грейси, дорогая, что с тобой случилось? Тони была в таком состоянии, когда
обнаружила, что ты не пришла вместе с ней и остальными».

— Тебя расстроил этот ужасный обыск?

Грейс снова с жаром отвергла обвинения в обыске.

"Ты бледна как полотно, дорогая! Проходи в гостиную.

Все были в гостиной, включая тех, кто вернулся из столовой, и псевдоинвалидов, которые, будучи в постели, когда начался налёт, почувствовали, что только чай поможет им пережить эту ночь, и поспешили вниз за ним.

"О, Грейси, вот ты где! Я как раз собирался вернуться и посмотреть, что с тобой случилось, — сказал Тони.

— Кузина мисс Вивиан привезла её домой! — хихикнула миссис Поттер. — Знаете,
Штабной офицер номер один. Она была ужасно расстроена, бедняжка Грейс! Повернулась
совсем в обмороке, не так ли, дорогая?

"Но ты была такой храброй!" - воскликнул ошеломленный Тони. "С тобой все было в порядке все время,
пока шел рейд. Ты ни капельки не возражал!"

"Пришли за тобой потом, я надеюсь, не так ли?" сказала Мисс Delmege
пожалуйста. "Это часто бывает. Я сам всегда совершенно спокоен, когда что-нибудь случается
Сегодня вечером я был таким, но обычно страдаю из-за этого
потом. Реакция, я полагаю. Когда я спустилась вниз после того, как все это закончилось
Меня просто трясло, не так ли, миссис Булливант?

— Вот что забавно, — заметила мисс Хендерсон, не давая никому времени на то, чтобы предаться личным воспоминаниям мисс Дельмедж, — вот что забавно, но я просто не испытывала ни малейшего страха. Не за себя, понимаете. Я просто подумала, что, надеюсь, мама ничего этого не увидит — у неё доброе сердце, знаете ли, — но я не чувствовала, что сама нахожусь в какой-либо опасности. Ничуть.

 «А теперь просто сядь, дитя, и выпей этот чай, — сказала миссис Булливант Грейс. — У тебя на лице ни кровинки».

— Со мной всё в порядке, спасибо большое, — сказала Грейс, с благодарностью принимая чай. — И это никак не связано с рейдом.

Все выглядели довольно разочарованными.

"Ты нездорова, дорогая? Надеюсь, это не грипп.

— Держу пари, я знаю! — вдруг воскликнул Тони. — Тебя расстроило то, что ты перевязал руку тому мужчине, не так ли? Он как-то порезался в волнении и истекал кровью, бедняга! Я подумал, что ты выглядел довольно брезгливо, пока делал это, бедняга! но я никогда не думал, что
его боулинг тебя такой. Вы один из тех людей, которые теряют сознание при
вид крови?"

"Я не потерял сознание", - сказала Грейс мягко.

"Я полагаю, это близко к истине, судя по твоему лицу сейчас", - критически заметил Тони.
"Бедняжка!" "Бедняжка!"

- Кузен мисс Вивиан вернулся, чтобы найти вас? - резко спросила мисс Дельмеж
.

«Он зашёл на кухню, пока я была там, а потом помог мне запереть дверь».

«Потом?»

На лице мисс Джонс проступил румянец.

"Боюсь, вы решите, что я совсем не справилась с ситуацией, — сказала она.
осуждающе. "Он всегда делает мне довольно плохо видеть кровь, хотя я
знаю, что это идиотизм, и это была рука бойца, не воздух-рейд
немного, я не заметила, как на всех".

- Что случилось? У вас была истерика? спросила мисс Дельмеж с
необъяснимой ноткой обиды в ее тонком голоске.

— Конечно, нет, — решительно сказала Грейс. — Если вам действительно интересно, меня просто стошнило над раковиной.

 Разоблачение мисс Джонс повергло Хостел в ужас, как и грубая манера, в которой оно было сделано.

 — Что ж, — сказала мисс Хендерсон, — ты действительно на грани, Грейси, и даже немного за ней.

- Бедное дитя! - ласково сказала миссис Булливант. - Какой ужас для вас! Кузина мисс
Вивиан и все остальные тоже! Но, все равно, это было лучше, чем абсолютное
незнакомец, может быть".

"Я не понимаю, как вы собираетесь снова встретиться с ним, хотя по-настоящему я
не," - хихикнула Тони.

- Бедняга! так что для него ужасно, тоже" фарш пропустить Delmege. "Он, должно быть,
было слишком неудобно для слов".

"Не он," Мисс марш сказала она с неожиданным вызовом. - Он привез бедняжку
Грейси домой и был рад такому шансу. Давай, Грейси, пойдем
в постель. Ты выглядишь измученной.

Она очень привязалась к своей соседке по комнате, несмотря на то, что с сожалением считала её поведение неприличным, и, когда они вышли из гостиной, она сказала, не потрудившись понизить голос: «Не обращай внимания на их глупости, дорогая. Ты ничего не могла с этим поделать, и _эта_ Делмедж получила пинок только потому, что у неё не было возможности вернуться домой с кузиной мисс Вивиан.

И когда они поднялись наверх, она «прибралась» в комнате Грейси, поставила чайник на газовую плиту и принесла ей грелку.

— Вот так! Спокойной ночи, дорогая, и не волнуйся. Я думаю, что с твоей стороны было очень благородно
сказать правду. Многие девушки соврали бы и сказали, что
упали в обморок или что-то в этом роде. Я бы и сама так сделала.

 — Большое спасибо. Ты очень добра ко мне, — тепло сказала Грейс. Она сама
не рассматривала это дело как нечто большее, чем просто досадный
инцидент, но она знала, что мисс Марш расценивала его как грандиозный
скандал и соответственно предлагала утешение.

Мисс Марш склонилась над кроватью и подоткнула одеяло. - Я выключу газ.,
и ты должна сразу лечь спать. Уже очень поздно. И послушай, Грейси, когда мы будем здесь одни, я бы хотела, чтобы ты называла меня Дорой,
если не возражаешь. Это моё имя, знаешь ли.




X


— Это всё решает, — сказала Чар. — Если что-то подобное произойдёт,
я _должна_ быть там. Без чёткой организации может начаться паника
в следующий раз, когда будет налёт. По словам миссис Уиллоуби, все
бросились в подвал, как только начался налёт. Женщины такие дуры,
когда предоставлены сами себе!

В соответствии со своей политикой Шар всегда пренебрежительно относилась к своему полу. Это бросалось в глаза
Она ещё больше подчеркнула контраст, который, как она знала, существовал между ней и большинством работающих женщин.

Она разговаривала с мисс Брюс, но, к её досаде, леди
Вивиан вошла в комнату как раз вовремя, чтобы её услышать.

"Конечно, подвал был самым разумным местом для побега?" — спросила она, не в силах устоять перед возможностью поспорить с высокомерными суждениями своей дочери. «Что касается вашего присутствия там, то, на мой взгляд, это очень хорошо, что вас там не было. Вы бы только довели бедняжек до безумия, что заняло бы больше времени
«Ценное место в подвале».

«Мне не следовало быть в подвале», — с достоинством возразила Чар.

«Тогда тебя могло бы разорвать на куски, моя дорогая, если только у всех вражеских самолётов нет приказа уважать твою персону, как у директора склада в Мидленде».

Джоанна насмехалась довольно добродушно, как она обычно делала, и даже
мисс Брюс заметила некоторое преувеличение в напряжённом молчании, с которым
Чар выслушал эти равнодушные любезности.

"Я слышу машину," — сказала секретарша, стремясь отвлечь его.

"Мисс Джонс. Мама, я работаю с ней здесь, в кабинете.
— Доброе утро. В утренней гостиной нет огня.

— Хорошо, Чар. Ты мне нисколько не помешаешь.

— Я думала, ты собираешься посидеть с отцом.

— Пока нет. Кроме того, я хочу увидеть мисс Джонс.

Чар терпеливо вздохнул. В Плессинге только преданная мисс Брюс относилась к её работе с тем вниманием, к которому она привыкла в
офисе. Плессинг казался ей почти невыносимым. Не было ни
интервью, ни телефонных звонков, никто не уговаривал её не пренебрегать сытными обедами, которые ей подавали вместе с
с величайшей регулярностью, и мисс Джонс ежедневно заверяла ее с совершенным
спокойствием, что вся работа в офисе продвигается с
полным успехом и без нее.

Директор Мидленд Dep;t питания был полностью лишен ее
слава.

И что же она делает, с негодованием спросила себя Чар, в то время как
организация, которую она практически создала, была таким образом предоставлена самой себе
?

Ничего.

Она наносила чисто формальные визиты сэру Пирсу,
который почти не слышал того, что она ему говорила, и проводил остаток дня
в её полном распоряжении. Она не участвовала в уходе за больными, который
разделялся между леди Вивиан и профессиональной медсестрой, приехавшей из
Лондона, и когда она довольно возмущённо спросила у доктора Принса, не считает ли он, что ему лучше использовать её опыт работы в больнице в
Плессинге, доктор лишь сухо ответил: «Опыт работы в больнице, как вы его называете, приобретённый только на бумаге, вряд ли поможет вам здесь или кому-либо ещё». Медсестра Уильямс может сделать всё необходимое, а сэр Пирс
не хочет никого, кроме леди Вивиан, когда он бодрствует."

— Это совершенно верно, — резко сказала Чар, — и именно поэтому я не могу не думать о том, что для здоровой женщины с определённым количеством мозгов оставаться здесь без дела, когда столько всего можно сделать в другом месте, — пустая трата времени.

 — Вы можете каждый день гулять с матерью. Она достаточно умна, чтобы
каждый день после обеда гулять по часу, а мисс Брюс не может быть хорошей
компаньонкой. Кроме того, — злорадно добавил доктор, который сильно
пострадал из-за произвольного вмешательства Центрального депо в его
больничную работу, — вам будет полезно помолчать шесть месяцев
или около того. Вы страдали от перенапряжения, знаете вы об этом или нет
и ваша работа пойдет на пользу, если вы немного расслабитесь. Уверяю
вы, у нас не было плохого корпус прислали нам из офиса, так как вы
оставил".

Доктор Принс ушел очень торжественно, после такого расставания насмешкой.

"Так ей и надо!" - подумал он про себя. "Самодовольная обезьяна! Возможно, теперь, когда она не вмешивается, я смогу
доставить своих пациентов в больницу на поезде. Больничный опыт, конечно!

— Конечно, — сказал Чар мисс Брюс, — сельский врач, естественно,
Он завидует тем, кто служит в Королевской армии. Он так и не простил мне, что я перевела его госпиталь на военную основу.

 «Я уверена, что он по-настоящему восхищается твоей великолепной работой, дорогая, как и все остальные, но он знает тебя с детства, так что, полагаю, он позволяет себе некоторую свободу».

Чар тоже так подумала, довольно мрачно, и приготовилась выслушать от мисс Джонс рассказ о панике в столовой во время
бомбардировки, который должен был оправдать её возвращение на работу даже в глазах доктора Принса.

 Излишне говорить, что мисс Джонс была неубедительна.

— О нет, никакой паники не было. Капитан Тревельян был там и попросил нас спуститься в подвал, и мы просто спустились.

— Джон говорит, что они все были великолепны и что вы подали им пример, — сердечно сказала Джоанна.

— Всё это длилось не больше десяти минут, — сказала Грейс. «Мы слышали
весь этот шум, но ничего не видели. Мужчины, конечно, видели. Они видели, как дирижабль
приземлился вдалеке. Но когда мы вышли, там уже ничего не было. Всё закончилось».

«Какой позор!» — воскликнула Джоанна.

"Я должен провести соответствующие учения по воздушной тревоге", - сказал Чар,
не улыбаясь. "Такого рода бессистемные "дела по-человечески" носят неофициальный характер.
Я позабочусь об этом, как только вернусь.

Джоанна подняла лорнет и посмотрела на дочь.

Она ничего не сказала, но что-то в выражении её лица заставило Чар воскликнуть:
«Я не могу покинуть свой пост в такое время. Все должны понимать, что, если только меня не призовут куда-то в другое место, моё место здесь, в Депо. Работа ужасно страдает из-за такого фрагментарного подхода к делу».

Она указала на Грейс и стопку пухлых конвертов осуждающим жестом.

 Леди Вивиан перевела взгляд с застывшего лица дочери на Грейс Джонс, которая
опустила глаза.  Затем она молча вышла из комнаты.

 Чар посмотрела на свою секретаршу и очень медленно и сухо сказала: «Я,
вероятно, вернусь в офис завтра или в понедельник, мисс Джонс.  Вы можете
рассказать об этом сотрудникам». Состояние сэра Пирса вряд ли изменится в ближайшее время, и, в любом случае, работа в такой ситуации важнее любых личных соображений.

Воцарилась тишина.

"Мисс Джонс!" — резко сказал Чар.

Мисс Джонс подняла свои большие серые глаза и посмотрела прямо на
директора склада «Мидленд».

Она была совсем не красноречивой, но даже не столь проницательной, как Чар Вивиан, могла почувствовать напряжённую, почти яростную враждебность, которой была пропитана атмосфера.

Затем Грейс опустила глаза и мягко и холодно сказала таким же отстранённым и безличным тоном: «Да, мисс Вивиан».

Встреча прошла без слов, и Чар действительно знала, что
никогда бы не позволила ей стать чем-то большим.
должности директора склада снабжения Мидленда и одного из ее сотрудников
были слишком четко определены в ее сознании для этого. Но его оставили в
ее холодный, по-прежнему гнев, а также несокрушимую решимость.

В ту ночь Trevellyan обедал в Plessing.

Леди Вивиан не спускайтесь вниз, пока ужин не закончился и они были
в гостиной. Затем она достала рукоделие. Сэр Пирс всегда любил смотреть, как её красивые руки работают над тем, что он называл «вышивкой».

Она села под большую настольную лампу.

 В воздухе витало беспокойство, и Чар знала, что только глупец не заметит этого.
Тревельян не подозревал о надвигающемся кризисе. Мисс Брюс возилась с
утюгами, уронила их и извинилась. Словно очнувшись, Джоанна
подняла взгляд и заговорила:

"Чар, я не знаю, понимаешь ли ты, что о твоем возвращении в офис завтра или вообще в ближайшее время не может быть и речи."

Атака началась.

Шар была рада этому, хотя вспышка негодования промелькнула у нее в голове.
она подумала, что ее матери следовало трусливо защищаться от а
возможной сцены в присутствии Джона Тревельяна.

- Почему нет? тихо добавила она. - Моему отцу не хуже?

"Он точно такой же. Но я не собираюсь рисковать, чтобы не шокировать или
досадовать на него. Сегодня днем он спросил меня, дома ли ты, и был
рад, когда я сказал "да". Ты знаешь, что он никогда не любил делать это чрезмерно
объем работы".

"Он никогда никому ничего не запрещал".

"Он не может этого запретить. Когда же он никогда не запрещал тебе что-нибудь?
Но он считает, что теперь твоё место дома — что, очевидно, так и есть.

 «Чтобы делать что?» — спросила Чар с нарастающей горечью, которую она даже не пыталась скрыть в своём голосе. «Он когда-нибудь спрашивает обо мне? Я хоть чем-то ему полезна?»

«Он видит тебя каждый день и может позвать в любой момент. Он хочет, чтобы ты пока оставалась дома».

 «Это несправедливо, это неразумно. Я здесь ничего не делаю. От меня нет никакой пользы. Не то чтобы он действительно хотел меня видеть». Это просто потому, что
вам - и ему - не будут напоминать о войне - о жутких ужасах, происходящих
вокруг нас - не будут думать о войне или позволять упоминать о ней. Ты
хочешь избежать всего этого...

"Не надо, Чар!" - внезапно сказал Джон. "Не говори того, о чем потом будешь сожалеть"
.

— Нет. Я не пожалею о том, что сказал правду. Ты ведь знаешь, что это правда,
Джонни.

— Верно! — сказала Джоанна. — А что, если это правда? Вы думаете, что если я могу подарить ему хоть один час покоя, не думая о войне и отгоняя от него все мысли о ней, то я не сделала бы этого любой ценой? Война — это не ваша и не моя ответственность, это ответственность вашего отца.

Она встала и быстро зашагала взад-вперёд по комнате. Чаре было
никогда не видел ее мать уступит такую безудержную агитацию раньше. Она
глаза ее холодно, но старался говорить мягко.

"Мама, если бы это было что-то еще я хотел уступать. Но я выполняю работу в
Квестерхэме - настоящую, абсолютно необходимую работу - а здесь ... да ведь я даже не
оправдывая моё существование.

«Ты здесь работаешь. Ты каждый день много делаешь, разбирая все эти письма и другие
дела с мисс Джонс», — заметил Тревеллиан.

Джоанна бросила на него благодарный взгляд.

"Работай здесь, Чар, сколько хочешь, — с готовностью воскликнула она. «Здесь ты можешь
приглашать кого угодно, если они не будут шуметь», —
торопливо добавила она.

Выражение было неудачным.

«Ты говоришь так, будто я ребёнок и хочу, чтобы другие дети
пришли сюда поиграть со мной. Боже мой, мама! Ты понимаешь, что моя
работа — _для страны_, не больше и не меньше?»

— Если я этого не делаю, то не потому, что мне не говорят, — сказала её мать с внезапной сухостью в голосе.

 — Легко говорить такие вещи, обвинять меня в самодовольстве из-за той крошечной частички, которую я вношу в огромное целое.

 — Дело не в этом, Чар! — поспешно воскликнула Джоанна. - Меня не волнует, что у вас мания величия в ее самой острой форме.
Мисс Брюс неудержимо подскочила на
своем стуле. - Но я не позволю, чтобы ваш отец расстраивался. Это моя одна
и единственная забота. Джонни, помоги мне заставить ее понять".

"Я понимаю, мама", - сказал чар. "Вы бы пожертвовать всем, чтобы
личный вопрос — женщины всегда так делают. Но я не могу смотреть на это так.
 Более широкий вопрос лежит прямо передо мной, и я не могу его игнорировать.

— Джонни! — в отчаянии воскликнула Джоанна. — Скажи ей, что она сама себя обманывает.

— Ты не можешь отказаться от этого, Чар? — мягко спросил он. «Вы можете работать здесь, знаете ли, а кто-нибудь другой пусть занимается Квестерхэмом».

«Да, да, помощник. Кто-нибудь, кто будет подчиняться вашим приказам», — с жаром выдохнула
мисс Брюс.

 Однако она искренне пожалела о том, что вложила в обсуждение эту мысль,
когда Джонни вдохновенно предложил: «Мисс
Джонс! Назначь ее своим заместителем, Чар, и все пойдет как по маслу.
Дом в огне.

Джоанна, все еще расхаживая по комнате, издала быстрый, короткий смешок, который заставил
Тревельян посмотрел на нее с удивлением, а Чар - с внезапным гневом.

- Могу я предложить... - робко начала мисс Брюс и замолчала.

- Все, что угодно! - резко ответила Джоанна.

— Не мог бы доктор Принс сказать нам, есть ли какая-то причина — что-то, чего стоит
бояться — какая-то опасность, — запнулась мисс Брюс, сильно переживая.

Тревеллиан пришёл ей на помощь.

"Вы имеете в виду, вероятно ли какое-то немедленное ухудшение?
или лучше, в состояние сэра Пирса это?"

"Конечно, я не мог идти, если мой отец оказался в непосредственной опасности", - молвил
Чара с нетерпением. "Но это не так. Нам уже говорили об этом. Он может продолжать.
в таком состоянии месяцами. И на том конце провода!
Почему, за мной могут послать, и я вернусь сюда в течение часа ".

"Я вообще не обсуждаю этот вопрос с этой точки зрения", - сказала ей Джоанна
. "Дело не в том, что вы должны быть под рукой в случае каких-либо
кризис, а просто, что он не должен сердиться. Ваш неистовый часов
работа в Dep;t его огорчить".

Слова прозвучали странно банально, но никто не сомневался, что Джоанна была
сердита, более сердита, чем они когда-либо видели её.

 «Послушайте, кузина Джоанна, может, мы решим это позже? Нет
необходимости устраивать это сегодня вечером, — сказал Джон. — Может, мы позволим доктору
проголосовать, как предложила мисс Брюс?»

Он был почти уверен, что доктор Принс никогда не проголосует за немедленное возвращение Чар в Мидлендский склад снабжения.

"Доктор Принс приедет сюда сегодня вечером, — сказала леди Вивиан. — Он должен быть здесь с минуты на минуту, если уже больше девяти."

— Десять минут первого, — сказала мисс Брюс, взглянув на часы.

"Ни он, ни кто-либо другой не сможет убедить меня в том, что я должна бездействовать, когда каждый работник в Англии нужен, — сказала Чар.

"Моя дорогая Чар, ты не можешь рисковать с сэром Пирсом в его нынешнем
состоянии, — неожиданно сказал Джон. — Вот что мы хотим, чтобы доктор Принс нам сказал: есть ли какая-то опасность для него, если вы будете настаивать на своём и не послушаетесь его.

 В голосе её добродушной кузины Чар уловила осуждение, которого никогда раньше не слышала, и замолчала. Ей стало горько от того, что все против неё, никто её не понимает.

Затем мисс Брюс робко протянула руку и похлопала её по плечу.
Милая старушка Брюси! Чар осознала её преданность в внезапном приступе необычайной благодарности. Брюси, по крайней мере, знала, что Чар борется между чувством патриотизма и болью, которую она испытывала, сопротивляясь желаниям родителей, чью точку зрения она не могла разделять.

Впервые с тех пор, как она была ребёнком, Чар почувствовала, что её тронула одна из редких проявлений привязанности к верной мисс Брюс. Она
улыбнулась ей, в её взгляде смешались боль и благодарность, и отпустила её руку.
на мгновение прислонился к маленькому секретеру.

Тревельян прислонился к камину, засунув руки в карманы,
и посмотрел на Джоанну с невыразимой, непостижимой преданностью и
восхищением в глазах.

Она расхаживала взад-вперед по длинной комнате с каким-то сдержанным
нетерпением, складки ее черного платья развевались вокруг высокой фигуры. В тишине, нарушаемой только шуршанием платья Джоанны
, было отчетливо слышно приближение маленького старомодного автомобиля доктора Принса
.

Мисс Брюс дал один робкий взгляд на Леди Вивьен, потом встал и пошел
дверь.

Они услышали, как она разговаривает со слугой в холле, а затем вернулась
и встала рядом с Чар.

"Вы попросили его зайти сюда?"

"Да, леди Вивиан. По крайней мере, я велел им проводить его сюда."

Джоанна снова начала беспокойно расхаживать по комнате.

Затем дверь гостиной открылась и снова закрылась, впуская доктора,
который вошёл, ссутулившись, как уставший после тяжёлого дня человек.

"Добрый вечер, доктор Принс," резко сказала Джоанна. "Не могли бы вы дать нам совет?"

"По какому поводу?" спросил доктор, резко переводя взгляд с одного
человека в группе на другого.

— Дело вот в чём, — сказал Чар своим холодным, резким тоном. — Моя мать хочет убедить меня, что мой отец не в том состоянии, чтобы я снова взялся за работу в Кустерхэме. Что я должен оставаться здесь, практически ничего не делая, в то время как есть работа, которую необходимо выполнить.

 — Сэр Пирс не находится в непосредственной опасности, — медленно произнёс доктор. "На самом деле,
есть все основания надеяться, что ему становится лучше. В противном случае, я
полагаю, вы вряд ли подумали бы о том, чтобы уехать из дома".

"Но она не предлагает уезжать из дома!" - воскликнула мисс Брюс. "Это всего лишь
случай, когда каждый день ходишь взад и вперед".

Врач пожал плечами и взглянул на Леди Вивиан.

"Сэр Пирс не хотим", - говорит Джоанна коротко. "Безусловно, это причина
достаточно. Его очень огорчало, еще до того, как он заболел, что она
должна уйти и выполнять эту офисную работу ".

"Понятно. ДА. Идеи сегодняшний день не очень легко
усваиваются нашим поколением", - мягко сказал врач.

Он часто думал про себя, что Мисс Вивиан Plessing лучше
работал с ней иглой, или среди бедных, как делали великие
дамы своего собственного поколения, а не в офисе Questerham. Но он
Он также стыдился своих мыслей и ни за что на свете не хотел, чтобы о них догадалась его напористая, добродушная жена, которая с гордостью позволяла двум своим дочерям помогать в Депо.

"Мы живём в неспокойные времена, — сказал Шар. — Я делаю эту работу не ради удовольствия, а потому что отчаянно нуждаюсь в рабочих. Я _могу_ выполнять
работу, за которую взялась, и, насколько я могу судить, нет никаких веских причин,
по которым я могла бы её бросить, если только моему отцу не станет совсем плохо.

 — Не похоже, — рассудительно сказала мисс Брюс, — что кто-то может занять её место в Депо.

— Если уж на то пошло, — заметил Тревельян с неожиданной логикой, — вряд ли кто-то может занять её место здесь.

— Но в том-то и дело! — воскликнула Чар. — Я вообще ничего здесь не делаю. Доктор
Принс, вы прекрасно знаете, что я ничего не делаю; мы говорили об этом на днях. — Вы можете честно сказать мне, что моё отсутствие в течение дня
хоть как-то повлияет на состояние моего отца?

 — Нет. С профессиональной точки зрения, не могу, — ответил доктор.

 Джоанна остановилась и посмотрела на него, но было очевидно, что
доктор не закончил. Он откашлялся и повернулся к Шару.

"_But_ если вы пытаетесь, что, очевидно, так и есть, одурачить меня, чтобы заставить
оправдать то, что вы поступаете по-своему, мисс Чармиан, тогда я скажу вам
кое-что еще. Это не та работа, к которой вы хотите вернуться, юная леди;
Это волнение, и официальная должность, и право, которое она даёт,
чтобы вмешиваться в дела людей, которые умели управлять больницей и
всем, что с ней связано, примерно за двадцать лет до твоего появления на свет. Вот чего ты хочешь. Я не могу тебе этого сказать.
медицинское заключение, что это вызовет второй инсульт, если ты будешь досаждать и
разочаровывать своего доброго отца, дурачась в подходящей униформе и
кусочек золотой тесьмы на офисном стуле, в то время как он хочет, чтобы ты осталась дома
но я могу и говорю тебе, что ты играешь бессердечную
трюк, который я когда-либо видел, превращающий патриотизм в оправдание травли.
многие женщины работают до смерти ради тебя, потому что ты лучше.
классом, и у них больше индивидуальности, чем у них самих, и притворяются
самому себе, что это та работа, за которой ты охотишься, когда это просто потому, что ты
— Я хочу попасть туда, где вы всё время будете в центре внимания.

Воцарилась полная тишина, пока доктор доставал большой носовой платок и вытирал лоб.

Наконец Джоанна сухо сказала: «Что ж, не знаю, должна ли я была сказать это сама, но, честное слово, Чар, я думаю, ты в двух словах изложил суть дела».

«Нет!» — воскликнула мисс Брюс. — Это несправедливо!

Чар посмотрела на неё, бледную и улыбающуюся.

"Да, это достаточно несправедливо, — медленно произнесла она. — Но, как только что намекнула моя мать, это, по-видимому, её собственное мнение, как и мнение доктора Принса.

— Нет! Нет! — быстро воскликнула Джоанна, подходя к дочери. — Не совсем, Чар. Только я не могу допустить, чтобы твой отец был расстроен, — правда, не могу.

— Ты очень усложняешь мне жизнь. Но мой выбор сделан. Я не могу и не буду ставить личные соображения выше работы.

— Ты собираешься вернуться?

— В понедельник, послезавтра.

Мгновение Чар смотрела на них, чувствуя себя в высшей степени одинокой. Затем она направилась к двери. Мисс Брюс, выглядевшая наполовину испуганной, наполовину восхищённой, попятилась за ней, а Джоанна сделала резкое движение, из-за которого Тревельян протянул к ней руку.

— Нет, я не собираюсь прикасаться к ней. Но если ты уйдёшь, Чар, ты останешься в Кустерхэме. Я не хочу, чтобы ты возвращался, беспокоил дом и будил его в любое время. Я вообще не хочу, чтобы ты был здесь, если только он не попросит тебя об этом.

 Чар сделал знак согласия и молча вышел из комнаты.

— О! — воскликнула Джоанна, её голубые глаза потемнели, а голос дрожал, но
оставался по-прежнему непринуждённым, несмотря на боль и гнев. — О, почему, ради всего святого, я не выпорола Чар, когда она была моложе?




XI


«Входит Эдит Элизабет Пламтри, вернувшаяся к жизни и счастью. Громко
«Зрители приветствуют вас аплодисментами».

«Ура! Как приятно видеть тебя снова, дорогая! Ты совсем другая».

«Я чувствую это», — заявила мисс Пламтри, энергично пожимающая всем руки.

"Она была в обычной одежде и поправилась примерно на стоун, — сказал Тони, — я просто не узнал её на вокзале. Мы с Грейси
помчались на велосипедах навстречу ей и решили, что
возьмём взаймы двух санитаров и носилки, чтобы привезти её со
станции. Но она оказалась намного сильнее нас, и
Она толкала оба велосипеда вверх по склону, не оборачиваясь, а мы с Грейси пыхтели сзади!

— Разве она не выглядит хорошо? — воскликнула Грейс. — Я никогда не видела её такой красивой — и разве это не к лицу ей?

Все засмеялись. Любые личные замечания, кроме явно шутливых
в Хостеле считали заказ неделикатным; но в целом
признавалось, что Грейси Джонс была настолько мила, что не имело значения, что она говорила,
поскольку она, вероятно, ничего не могла поделать с тем, что была не похожа на других людей.

Мисс Delmege глазами Справедливой вокруг Мисс Plumtree лицо и пухлые фигуры с
утверждения.

"Мне нравится этот костюм", - критически заметила она. "Новый, не так ли, дорогой?"

"Нет, крашеный. Это мой прошлогодний серый".

"Ты не хочешь сказать, она превратила милую Саксен? Ну, вы _have_
сделано хорошо с ним! Я должен начать видеть, О мой собственный костюм зимний, я
предположим. Я думала о кроте или негре.

Мисс Дельмедж обладала почти техническим словарным запасом описательных
прилагательных, которые она щедро применяла исключительно в вопросах
гардероба.

Она продолжила развивать свою любимую тему, хотя и не могла
найти более благодарную аудиторию, чем Грейс, поскольку все остальные
сразу же
стала ещё больше увлекаться мисс Пламтри.

"Конечно, голубой — мой цвет, знаете ли, я ведь блондинка. Не небесно-голубой, я не это имею в виду, а королевский или тёмно-синий. Но, с другой стороны, вокруг так много этих оттенков, а мне нравится что-то особенное."

"Вам стоит обзавестись какими-нибудь узорами."

"Я уже обзавелась. Вы должны помочь мне выбрать, Грейси. Мне понравился оттенок «слон», он хорошо смотрелся бы с моей кремовой блузкой, подумала я.

«Да, очень», — сердечно согласилась Грейс, возможно, не без надежды, что на этом обсуждение закончится.

— А ещё есть стиль, — продолжила мисс Дельмедж, погрузившись в размышления. — Я
подумала о складке по центру, потому что я высокая, понимаете; я всегда
считала, что нужно быть высокой, чтобы носить такие вещи. Если, конечно, — поспешно добавила она, — у вас не идеальная фигура, как у мисс Вивиан.

Мисс Пламтри обернулась.

"Как поживает мисс Вивиан? Разве кто-то не говорил мне, что она вернулась в офис? Полагаю, её отцу лучше.

— Почти так же, — печально ответила мисс Делмидж. — Конечно, с её стороны очень мило...

— О, — злорадно сказала мисс Марш, — если вам нужны новости о Плессинге,
Грингейдж, вы должны спросить Грейси. Она каждый день ездила туда на машине, чтобы
просмотреть письма вместе с мисс Вивиан.

 — Послушайте! Неужели?

 — Да, почти каждый день. Она почти каждый день обедала с матерью мисс Вивиан.

"Я, скорее, завидовали ей мотор кататься", - сказала Мисс Delmege томно, с
подразумевается, что нет других соображений мог сдвинуть ее
ревность на мгновение. "Но, по правде говоря, я не смог пойти сам.
сам слег с этим проклятым гриппом, вы знаете. Я просто был не в состоянии
шевелиться. Конечно, мисс Вивиан знала это; она была ужасно мила в отношении
IT. Но, с другой стороны, я всегда говорю, что привлекательность в ней заключается в том, что
она так отчаянно человечна, когда узнаешь ее получше ".

- И она вернулась в контору? - осведомилась мисс Пламтри, пропустив мимо ушей
эти описательные штрихи.

- Возвращается завтра утром, в понедельник. Позвонил кто-то из Плессинга
вчера днем, когда я был на дежурстве по телефону, и сказал об этом."

— Это, должно быть, секретарь леди Вивиан, мисс Брюс.

— Да, — задумчиво сказала мисс Дельмедж. — Она работает у них уже много лет и очень предана мисс Вивиан. Она слишком добра к ней — мисс
Я имею в виду Вивиан. Я иногда слышал, как она разговаривает по телефону; она называет её
Брюси.

— Ужасно по-человечески! — восторженно прокомментировал Тони.

"Да, не так ли?"

Мгновение задумчивого молчания было посвящено размышлениям о человечности мисс Вивиан, а затем мисс Пламтри проводили наверх, чтобы она сняла шляпу.

«Ну и ну, эта девушка совсем не похожа на себя!» — воскликнула миссис Поттер.

«Правда? Она должна быть ужасно благодарна мисс Вивиан. Вы
знаете, что мисс Вивиан всё это организовала? И это при том, что ей тоже нужно о многом
подумать! Но это же мисс Вивиан. Она никогда не упустит возможности».
— Она делает добро. Я видела, как она старается изо всех сил...

Но рассказу мисс Дельмедж не суждено было привлечь внимание.

Миссис Булливант вошла в гостиную с благоговейным видом.

"Девочки, как вы думаете, кто, по-вашему, придёт сюда ночевать завтра вечером?"

— «Ни для кого больше нет места, не так ли?» — мягко спросила миссис
 Поттер, которая спала в спальне с четырьмя кроватями.

 «Нам придётся как-то справляться. Я только что получила записку — мисс Вивиан
приезжает сюда».

 «Она не приедет!»

 Раздался хор удивлённых возгласов, а затем слабый голос мисс Дельмедж:
как обычно, умудрилась сделать так, чтобы её было слышно: «Ну, я не совсем удивлена, знаете ли. Я скорее подозревала что-то в этом роде. Плесси нужно вести себя тихо из-за сэра Пирса, а она сама болела и не в состоянии ходить взад-вперёд по такому холоду». Я думала, что-то в этом роде и должно было произойти, и у меня было очень острое предчувствие, что именно.

Не нужно добавлять, что никто даже не притворялся, что верит в это предвидение.


"Ну, я счастлива!" — решительно сказала мисс Хендерсон. "Где она?
— Где она будет спать? В доме ведь нет ни одной свободной комнаты, не так ли?

— Она должна спать в моей комнате, — просто ответила миссис Булливант. — Думаю, я смогу сделать её красивой и светлой для неё до завтрашнего вечера. Понадобятся только новые занавески и пара ковриков, и я подумала, что вы позволите мне взять зеркало из вашей комнаты, мисс Джонс, дорогая. Моя такая потрёпанная, старая.

 — Да, конечно. Но где вы сами будете спать, миссис
 Булливант?

 — Это ещё один вопрос, дорогая. Ваша комната — единственная, где есть место для
дополнительной кровати. Вы и мисс Марш не против?
очень сильно?..

- Нет, - решительно сказала мисс Марш, - конечно, нет. Но не было бы
удобнее, если бы у вас была кровать в вашей собственной гостиной? Нет
просто номер за дверью, я думаю".

"Ах, да, дорогая, но, тогда, я, должно быть, где-то для Мисс Вивиан
питание. Я же не могу отправить её ужинать в подвал, не так ли?


«Едва ли!» — воскликнула мисс Дельмедж, слегка усмехнувшись над столь возмутительным предложением.

"Я уверена, что ей будет довольно удобно. Это всего на несколько ночей, пока она не найдёт другое жильё.

«Я могу сказать вам одно, — авторитетно заметила мисс Дельмедж. —
Единственное, что ненавидит мисс Вивиан, — это суматоха. Я это знаю. Она
просто хочет, чтобы всё шло как обычно, и чтобы её оставили в покое».

 «Всё это хорошо, но легче сказать, чем сделать!» — даже кроткая
 миссис Булливант была вынуждена воскликнуть. «Это будет означать, что весь дом будет в смятении, с дополнительными блюдами и всем остальным. Я имею в виду, дорогая, что это неизбежно. Я не знаю, что скажут кухарка и миссис Смит, но я уверена, что они не обрадуются».

«Учитывая, что мисс Вивиан платит им жалованье, они не обрадуются».
говорите много, если только они не хотят, чтобы их уволили, - парировала мисс Дельмеж.

Миссис Булливант ушла с очень расстроенным видом.

"Давайте, пожалуйста, поможем ей выйти из ее комнат!" - воскликнула Грейс. "Ей будет
гораздо легче сделать это сегодня вечером, с нашей помощью, чем
завтра, когда она наверняка будет занята весь день".

— Вот это да! Давайте, девочки! — закричала Тони.

 Мисс Марш и мисс Пламтри откликнулись на призыв. Они помогли миссис
 Булливант достать её смятые блузки и мятые чёрные юбки из-за порванной занавески, где они были сложены у стены, а Грейс
Она починила занавеску, пока Тони и мисс Пламтри складывали одежду в большую картонную коробку, где, по словам миссис Булливант, она будет хорошо храниться какое-то время.

«А что насчёт пятна на стене, которое так сильно проступило?» — с сомнением спросила мисс Марш.

«Прикрепите в качестве деликатного внимания копию инструкции Военного совета.
Тогда она сможет выучить её наизусть, пока будет вставать по утрам», — сказала она.
Шуточное предложение Тони:

"Нарисуйте на карте Мидлендса красную линию вокруг каждого
подразделения"

"Не глупите, девочки! Вы такие глупые, что я не могу удержаться от смеха над вами",
заявила миссис Булливант. "Нет; но я думаю, мы могли бы повесить фотографию или
что-нибудь в этом роде. Итак, мне интересно, что у нас есть".

"Есть Китченер и Лорд Робертс в гостиной", - предположил
Мисс Марш. — Я принесу их.

Она сбегала вниз и торжествующе вернулась с большими фотогравюрами в рамках. Выяснилось, что лорд Робертс успешно замаскирует пятно на стене, а мисс Пламтри и миссис Булливант сильно испачкались, забираясь на стулья и вбивая гвоздь.
вбитый каблуком туфли мисс Пламтри, на который в конце концов повесили картину.

"Она выглядит довольно мило и ярко, не так ли?" — спросила их миссис Булливант.
"Не так, как Плессинг, пожалуй, — но, в конце концов, мисс Вивиан этого и не ждёт.
А что ещё здесь есть?"

"Мы могли бы поставить чайник, — сказала Грейс. «Я уверена, что у неё не будет своего собственного».
Так что собственный чайник Грейс, красивый маленький медный, остался на стиральной доске, а мисс Марш сказала, что они с Грейс будут пользоваться одним. Они спустились вниз, поздравляя друг друга с
их предусмотрительность и обновлённый вид крошечной
спальни.

Перед самым ужином мисс Дельмедж, поднимаясь по лестнице грациозной,
прихрамывающей походкой, свидетельствующей о недавнем выздоровлении, встретила
Грейс.

"Ты так мило украсила комнаты, дорогая, и мисс Вивиан, несомненно,
это оценит. Она из тех людей, которые всегда замечают мелочи."

Грейс устала, она несколько раз поднималась и спускалась по лестнице, по большей части с полными руками.

"Я просто хотела помочь миссис Булливант," — коротко сказала она.

- Нет причин для раздражения, дорогая! - изумленно воскликнула мисс Дельмейж.

Грейс подняла на нее раскаивающийся взгляд.

- Я знаю, что нет. Не знаю, почему мой голос прозвучал так сердито. Я думаю, что
возможно, я немного устал от звука имени Мисс Вивиан, это
все."

"Ну! Из всех странных вещей, которые можно было бы сказать! Честное слово, дорогая, — язвительно сказала мисс
Делмидж, — если бы я не знала тебя так хорошо, я бы иногда считала твои манеры совершенно странными!

Это убеждение осталось у мисс Делмидж. Она пошла в гостиную, чтобы дождаться звонка к ужину, который миссис Булливант обычно
Она позвонила примерно через четверть часа после назначенного времени и отстранённым голосом заметила: «Бедняжка Грейс Джонс, кажется, сегодня чем-то расстроена. Я бы даже сказала, что она на взводе. Полагаю, ей не нравится мысль о том, что завтра ей придётся вернуться к обычной офисной рутине после того, как она побывала в Плессинге и вернулась оттуда».

 «Должна сказать, я не заметила в ней ничего такого!» — воскликнула мисс
Марш, который и любил Грейс, и не упускал возможности противоречить мисс Дельмедж, сказал:

"Нет, дорогая? Что ж, возможно, ты и не стала бы. Нет ничего более слепого, чем
— Этого не будет, и мы все знаем, что любовь слепа, — мягко ответила мисс Дельмедж, опускаясь в кресло у камина.

 Мисс Марш не смогла придумать ничего лучше, чем сказать: «Я уверена, что не понимаю, что вы имеете в виду, Дельмедж, и не думаю, что вы сами это понимаете».

 — Вот и звонок, — сказал Тони.

Они спустились в подвал, и каждый сказал, как приятно снова видеть старую Пламтри на её месте, а миссис Булливант
торжественно объявила, что будут сосиски, потому что мисс
Пламтри их любит, чтобы отпраздновать её возвращение.

— Только не для меня, пожалуйста, — элегантно запротестовала мисс Дельмедж,
держа нож и вилку кончиками своих изящных пальцев в знак протеста против
излишнего энтузиазма некоторых из её соседей.

По тому же принципу, когда за сосисками последовал буханка хлеба и банка с мармеладом, мисс Дельмедж нарезала свой хлеб на маленькие аккуратные кубики и сказала: «Передай, пожалуйста, варенье, дорогая», — сделав два очень маленьких глотка из своей чашки какао. Она сидела
в конце стола и стулья по обе стороны от нее обычно
оставались свободными. Грейс спустилась поздно и извинилась. Кто-то мог опаздывать, и это было
почти неизбежно, в будние дни из-за срочности работы
, но воскресный ужин был чем-то вроде ритуала.

"Так мило и по-домашнему уютный, все сидят вместе ни с кем в
спешите," Миссис Bullivant всегда говорил. Но она улыбнулась добро пожаловать на Грейс.

- Я приготовила для тебя вкусный и горячий ужин, дорогой, - сказала она, снимая крышку с тарелки
рядом со своей. - Подойди и сядь сюда, хорошо? Ты выглядишь усталой
сегодня вечером.

Мисс Дельмедж бросила торжествующий взгляд на мисс Марш, которая сделала вид, что не заметила этого, и не преминула отметить, что, несмотря на усталость, Грейс приготовила свой обычный превосходный ужин.

"Интересно, есть ли у кого-нибудь сигареты?" задумчиво спросил Тони.

"Да," быстро ответила Грейс. "К счастью, у меня целая пачка."

"О, ты ангел! Как мило! Я терпеть не могу воскресенья без сигареты.
 Почему-то в другие вечера никогда не находится времени покурить, или
же слишком устаешь и сразу ложишься спать.

В гостиной Грейс достала пачку сигарет.

В хостеле это было почти само собой разумеющимся, что к таким вещам следует относиться как к принадлежащим скорее сообществу, чем отдельному человеку.

"Большое спасибо, Грейси."

"Правда? Вы уверены? Что ж, тогда большое спасибо, если можно, только одну."

"Делмедж? О, вы же не курите, да?"

"Нет, спасибо. Осмелюсь сказать, что я кажусь старомодной, но именно так воспитывала нас мама, и я должна сказать, что всегда считала, что курение — это... ну, довольно неженственно, знаете ли.

В ответ на эти слова мисс Марш чиркнула спичкой и передала её по кругу.

 Атмосфера накалилась.

— Вы знаете, — довольно озорно сказала Грейс мисс Дельмедж, — что мисс
Вивиан курит?

— Она не курит!

— Конечно, курит. Разве вы не знали? Я часто замечала запах табака, когда она вешала пальто в кабинете. Это невозможно не заметить.

— Это может означать что угодно! — поспешно воскликнула мисс Дельмедж. — Табак
так сильно прилипает. Очень вероятно, что он висит по всему дому в Плессинге,
вы знаете, ведь там есть мужчина, и люди постоянно приходят и уходят,
наверное.

 — Вы забываете, что Грейси всё знает о Плессинге, — воскликнула мисс Марш.
мгновенно. "Конечно, она видела мисс Вивиан дома".

"И она действительно курит?" - спросил Тони.

"Да, курит. Думаю, довольно много".

"Ах, ну, это совсем другое дело, не так ли?" Спокойствие мисс Дельмейж оставалось прежним
совершенно неизменным. «Можно понять, почему она в этом нуждается. Я полагаю, это действительно должно успокаивать, не так ли? Конечно, при такой работе её нервы, вероятно, нуждаются в этом. Я хочу сказать, что она, вероятно, нуждается в этом из-за своих нервов».

 «Осмелюсь предположить. Интересно, где она будет курить здесь?»

 «Полагаю, в гостиной миссис Булливант». Не то чтобы она была здесь
много, я не думаю. Только для того, чтобы поесть, ну, ты понимаешь, а потом пойти.
сразу в постель, когда она вернется.

"Я очень надеюсь, что ночевка в Квестерхэме не послужит ей
оправданием для того, чтобы работать допоздна!" - воскликнула мисс Дельмеж тем
тоном собственнической озабоченности, с которым она всегда говорила о мисс
Напряженные привычки Вивиан.

— «Да, я понимаю, что вы имеете в виду», — согласилась миссис Поттер. «Её машина ждала,
и ей просто пришлось бы уехать рано или поздно».

 «Именно; и она всегда так внимательна к своему шофёру, и каждый
один. Я действительно думаю, что я никогда не видел ни один--а я и не говорю
это потому, что это такое, Мисс Вивиан, но, говоря вполне объективно-любое
кто вышел из ее сторону, как она делает, чтобы думать о других людях."

"Посмотрите, что она для меня сделала - даже заказала для меня такси в обе стороны!" - воскликнула
Мисс Пламтри, очень просто.

— «Это, — мягко сказала мисс Дельмедж, — просто мисс Вивиан во всей красе».

Мисс Марш вскочила со стула, грубо прервав покладистое молчание,
последовавшее за этим избитым _клише_.

"Я пойду за своим вязанием. Я просто обязана связать эти носки для
Рождество. Полагаю, никто не будет шокирован моим вязанием в воскресенье?

- Боже Милостивый, нет! Особенно когда это для армии. Когда он выходит в отпуск?
увольнительная, Марши?

"О, бог знает! Бедный мальчик там, в больнице. Могу я принести
кому-нибудь что-нибудь, пока я наверху?"

— «Моя рабочая корзинка, если вы не против», — сказала Грейс.

 «Послушайте, — спросила миссис Поттер, когда дверь за мисс Марш захлопнулась, — она что,
замужем?»

 «О нет. У неё куча приятелей, знаете ли», — объяснила мисс Хендерсон.
 «Она из таких девушек, я думаю. Разве вы не заметили все эти письма?»
она получает письма с почтовым штемпелем? И это не всегда один и тот же мальчик,
потому что почерки разные. И оба её брата служат во флоте, так что это не они.

— Что ж, — сказала мисс Дельмедж с лёгкой ноткой оригинальности, которая так редко
проявлялась в её высказываниях, — говорят, в большом количестве людей есть безопасность.

— Вот твоя корзинка, Грейси, — сказала мисс Марш, вернувшись и тяжело дыша.
"Какая ты необыкновенно аккуратная! Я всегда точно знаю, где найти твои вещи — если только они не в моих!"

"Что ты собираешься готовить, Грейси?"

"Только положи какую-нибудь ленточку в моих вещах. Стиральная был здесь этой ночью,
вместо завтрашнего утра, который будет такая экономия времени, в течение
недели. Я бы хотела, чтобы это всегда приходило в субботу, - безмятежно сказала Грейс.
вытаскивая небольшую стопку белья из своей вместительной и аккуратной
корзины.

Все выглядели довольно благоговейно.

"Ты вкладываешь ленту каждую неделю?"

— Разве это не чудесно с её стороны? — с гордостью спросила мисс Марш, глядя на свою
соседку по комнате. — У неё тоже есть такие красивые вещи.

 Грейс развернула ленту и начала продевать её в
кружево на предмете одежды, известном в Хостеле как камзол.

"Не могу сказать, что я сама утруждаю себя этим. _Мои_ вещи идут в стирку такими, какие есть, с лентами и всем прочим. Цвету приходится полагаться на удачу," — сказала мисс
Пламтри.

"Сегодня вечером будет музыка?" — спросила мисс Дельмедж, внезапно став чопорной.

Предложение было воспринято без энтузиазма.

"Тогда, — сказала мисс Дельмедж, взглянув на Грейс, которая закончила украшать свой камзол и начала разворачивать другие
предметы одежды, — я, пожалуй, пойду спать."

"Ничего, дорогие," Миссис Bullivant сказал ей ласково. "Я надеюсь, что любой пойдет
рано, кто устал".

Мисс Delmege улыбнулся загадочно.

"Ну," мягко сказала она, "нижнее белье в гостиной, ты же знаешь!"

"О боже!" - воскликнула Грейс в смятении. — Неужели она действительно из-за этого
поднялась наверх?

— Тоже неплохо, — решительно заявила мисс Марш.

— Но это всего лишь мой корсет.

— Полагаю, она не знала, что будет дальше.

Грейс, с чувством вины осознавая, что могло бы произойти дальше, если бы не это своевременное напоминание, поспешно закончила работу и убрала её.

Она откинулась на спинку плетёного кресла, неосознанно поправляя его, чтобы оно не скрипело, и уставилась на красные угли угасающего камина.

Она была полностью погружена в свои мысли и не обращала внимания на отрывистую беседу, которая велась вокруг неё.

Она думала о Плессинге.

Как мисс Вивиан могла приехать в пансион, когда её отец так болен, а леди Вивиан одна в Плессинге? Грейс вспомнила выражение лица Джоанны, когда её дочь сказала, что больше не может оставаться вдали от офиса в Кустерхэме.

Она предположила, что Чар добился от неё согласия, если только
мисс Вивиан не сочла даже эту формальность необходимой.
 Грейс с необычайным унынием гадала, когда и увидит ли она леди
Вивиан снова. Теперь она была совершенно уверена, что ни один предлог не заставит Чар позволить ей вернуться в Плессинг, и не без оснований подозревала, что в своей секретарской работе она может почувствовать, что дни, проведённые в Плессинге, не были успешными в глазах мисс Вивиан.

 «Ничего страшного, оно того стоило», — подумала Грейс, и это было
Для неё было характерно, что мысль о том, чтобы искать работу где-то ещё, а не у директора склада «Мидленд», никогда не приходила ей в голову.

"Пенни за твои мысли, Грейси."

"О, они того не стоят, миссис Поттер. Они были не так уж далеко."

"Возможно, они были там же, где и мои весь вечер, — с бедной
мисс Вивиан. Она будет переживать сегодня вечером, бедняжка, зная, что завтра ей придётся уехать, а сэр Пирс так болен. Я действительно считаю её замечательной.

— Должна сказать, я тоже так считаю, — задумчиво произнесла мисс Хендерсон. — Когда она
всегда отказывала мне в отгуле во второй половине дня или в каком-либо другом виде отпуска и говорила
что она не может понять, когда что-то ставится выше работы, я привык к этому.
должен признаться, иногда это меня возмущало. Но, на самом деле, она оправдала это.
она вела себя так великолепно, что другого слова и не скажешь.

"Разве сэру Пирсу не лучше?" - с жалостью спросила мисс Пламтри.

— Думаю, нисколько. Но и непосредственной опасности для него тоже нет.
 Только в доме нужно соблюдать тишину, так что, полагаю, она не может ходить взад-вперёд, как раньше, и ей придётся выбирать между тем, чтобы уйти из дома, и тем, чтобы вообще бросить работу.

— Что ж, я действительно считаю, что это очень мило с её стороны!

— Потому что, конечно, — сказал Тони, — никто не сможет занять её место здесь. И
полагаю, она не может не знать об этом. Будет странно, если она поселится в общежитии, не так ли?

— Боюсь, после Причастия ей будет не очень удобно. Я
хотела бы я придумать что-нибудь получше..." - пробормотала миссис
Булливант себе под нос.

"О, миссис Булливант!" - воскликнула Грейс Джонс. "Ты не мог сделать ничего большего, чем уступить
ей свою спальню и гостиную!"

Затем, поскольку еретические слова "И это больше, чем она заслуживает"
слова дрожали у неё на языке, Грейс поднялась наверх, чтобы лечь спать.

Чувство преданности своему начальнику не позволяло ей сомневаться в том, что она вернётся на работу при таких обстоятельствах.

Более того, точка зрения Хостела на этот счёт была столь же непреклонной, сколь и универсальной.




XII


На следующее утро Чар вернулась в офис. Она обнаружила, что её стол
с фиалками и пылающим огнём в камине. Мисс Дельмедж
поприветствовала её с восхищением и долей
почтительной жалости и осмелилась надеяться, что сэру Пирсу Вивиану стало лучше.

Никто другой не осмелился бы заговорить на такую личную тему, но
маленькая мисс Энтони, густо покраснев, обернулась у двери, когда
выходила из комнаты со своей работой, и, запинаясь, сказала, что
так приятно снова видеть мисс Вивиан в офисе.

Чар улыбнулась.

Она всё ещё выглядела больной и знала, что отъезд из Плессинга
сильно подорвал её едва восстановившиеся силы. Усилия, которые требовались для того, чтобы
уделить внимание просроченным работам, напрягали все её силы.

"Это всё, мисс Дельмедж?"

— Да, я так думаю, мисс Вивиан.

 — Здесь есть несколько вещей, которые должны были принести мне.

 — Полагаю, мисс Джонс не знала.

 — Но она должна была знать. Очень досадно, что пришлось оставить всё на неё. У неё нет необходимого опыта, и она слишком любит действовать по собственной инициативе.

Чар испытывал странное удовлетворение, говоря это холодным и беспристрастным тоном судьи.

"Мне предстоит огромная работа с этими старыми номерами. Принесите мне
больничные карточки, бельгийскую карточку, письма из госпиталя и... да,
дайте-ка мне посмотреть — колониальные офицеры. На данный момент этого достаточно; и позовите, пожалуйста,
мисс Коллинз.

Стенографистка вошла в комнату, как всегда, с размаху, и села напротив Чар, положив блокнот на скрещенные ноги.

"Доброе утро, мисс Вивиан, — весело сказала она. — Приятно снова вас видеть. Надеюсь, вы уже справились с гриппом?

"Спасибо", - сказал ледяным тоном. "Пожалуйста, отнесите письмо в операционную".
Лондонская больница общего профиля".

Она быстро диктовала, но мисс Коллинз никогда не испытывала затруднений со стенографией.
и по прошествии сорока минут она все еще казалась неутомимой и вполне
невозмутимо.

"На данный момент этого достаточно."

Мисс Коллинз расправила ноги и подняла взгляд.

"Мне понадобится отпуск на десять дней, мисс Вивиан," — было ее беспрецедентное
замечание.

 Мисс Дельмедж на мгновение перестала царапать пером, и, хотя она не обернулась, ее прямую спину слегка
задрожала дрожь.

Чар посмотрела на свою невозмутимую секретаршу.

"Отпуска на Рождество не будет," — резко сказала она, мгновенно приняв решение.

"Полагаю, я захочу его получить до Рождества — примерно в конце этой недели.
Дело в том, что..."

"Простите, но об этом не может быть и речи. Разумеется, одно правило
Это относится ко всему персоналу, и я не ожидаю, что кто-то будет отсутствовать на работе, кроме как в сам день Рождества, который будет считаться
воскресеньем. Что касается десяти дней, то это абсурдное предложение, мисс Коллинз. Я считаю, что у вас было практически десять дней отпуска во время моего отсутствия — и даже больше.

"Я была здесь каждый день, как обычно, вырезала любое количество трафаретов и
откатала их", - возмущенно воскликнула мисс Коллинз.

"Я рада это слышать. Почему ты хочешь уйти сейчас?

Мисс Коллинз хихикнула, попыталась принять застенчивый вид и, наконец, сказала торжествующим тоном:
тона, которые норовили говорить-то: "я собираюсь жениться".

Наступила тишина. Чар рисунок рассеянно конструкции на ее
бювара.

"Мой друг получает отпуск в конце следующей недели, и мы договорились
пожениться до того, как он снова уедет. Он парень из Австралии ".

— Конечно, это немного меняет дело, — наконец натянуто произнесла Чар.
 — Вы всё равно хотите здесь работать?

 — О да, мисс Вивиан. Я чувствую, что, пока он там, я просто обязана делать свою часть работы дома. Это поможет мне отвлечься, и, как он говорит...

 Чар безжалостно прервала её.

«В сложившихся обстоятельствах, мисс Коллинз, вы можете взять отпуск на восемь дней в конце этой недели. Но я могу сказать вам, что вы выбрали очень неудачное время, когда начинается рождественская суматоха и нужно сделать много работы».

Она говорила пренебрежительно.

Мисс Коллинз вышла из комнаты.

"Мисс Дельмедж, как вы думаете, мы сможем найти кого-нибудь на место мисс
Коллинз?

«На время или навсегда?»

«Я имел в виду, пока она в отъезде. Боюсь, будет трудно найти кого-то на её место. Кроме того, она очень хорошая
стенографистка, а я не могу позволить себе нанять ту, которая будет делать ошибки."

Чар замолчала, и женское любопытство взяло верх над официальным безразличием.
"Вы знали, что она помолвлена?"

"Я видела у неё кольцо, но, естественно, я никогда не сталкивалась с ней
ни при каких обстоятельствах, кроме официальных," — надменно ответила её секретарша.

Но какой бы отстранённой она ни притворялась, мисс Дельмедж
не стала держать новость о свадьбе мисс Коллинз при себе. Не прошло и
суток, как об этом стало известно во всём офисе. Возможно, это было
К счастью, директор склада Мидлендского округа не знала,
сколько отделов в её офисе обсуждали в перерывах между работой,
что мисс Коллинз наденет на свадьбу.
 Этот интерес почти затмил
радость от того, что Чар поселилась в общежитии.

 Она приехала туда в девять часов вечера. Она могла бы уйти из офиса гораздо раньше, но понимала, что сотрудники не ожидают от неё никаких отклонений от её обычного железного правила и, вероятно, в тот момент говорили друг другу:
момент, как чудесно было думать, что мисс Вивиан никогда не будет ужинать.
Она ужинала раньше половины десятого вечера.

Шар, уставшая и странно встревоженная, была склонна считать это скорее.
она и сама была чудесной. Дверь Общежития была открыта на улицу, как обычно
, но после воздушного налета на Квестерхэм все огни были
тщательно зашторены, и только слабый отблеск довольно унылого зеленого
лайт, казалось, приветствовал Шар, когда она позвонила в колокольчик.

Ей показалось, что прихожая выглядит узкой и грязной, а большая коробка занимает
неудобно много места у подножия лестницы. Затем она
с неприятным чувством узнавания ей пришло в голову, что шкатулка
ее собственная.

- Это мисс Вивиан? - донесся голос из темноты. - Вы не зайдете?
войдите?

Чар вошла, достаточно осторожно. Затем чиркнула спичка, и миссис
Булливант озабоченно подняла зажженную свечу, чтобы ориентироваться.

— Спуститесь по лестнице, мисс Вивиан, и я приготовлю для вас ужин в моей гостиной. Я подумала, что вам там будет удобнее. Наша столовая, как вы знаете, находится в подвале.

 — Спасибо, так будет очень хорошо.

 Чар с удивлением оглядела крошечную комнату. Подготовка к
Еда стояла на столе, который, очевидно, был письменным, придвинутым к стене и накрытым белой скатертью.

"Всё будет готово через минуту, мисс Вивиан," нервно повторил управляющий. "Я сейчас пойду и скажу повару. Полагаю, вы, должно быть, голодны и хотели бы сначала поужинать, а потом подняться в свою комнату. И мне очень жаль, но нам пришлось оставить ваш сундук внизу.
 Лестница слишком узкая, и горничные решили, что не справятся с ним.

Миссис Булливант ушла, как будто полагая, что на этом разговор о сундуке закончен.

Чар подумал иначе.

Через несколько минут миссис Булливант вернулась с подносом, на котором стояли
чашка какао, ещё одна чашка с супом и тарелка с двумя кусками хлеба.
"Я подумала, что вам понравится суп, ведь сегодня такая холодная ночь," — торжествующе сказала она. "А теперь вы должны сказать мне, что вам нравится, а что нет, хорошо? Я очень надеюсь, что вам здесь будет довольно комфортно,
мисс Вивиан. Не могу передать, как сильно это впечатлило всех
девушек, что вы пришли сюда ради работы. Боюсь, здесь будет не так комфортно, как в Плессинге.

Тот же страх овладел и разумом Чар.

 Она пододвинула к столу низкий стул с плетёной спинкой и принялась за суп
и хлеб.  Какао, уже налитое в чашку, должно было, очевидно,
остыть до подачи следующего блюда.  Им оказалась яичница-болтунья,
за которой последовало большое печёное яблоко.

Чар была рада, что отказалась от предложения горничной пойти с ней.
Престон не могла и помыслить о том, чтобы съесть что-то подобное, ни для себя, ни для
мисс Вивиан.

Шар подумала о Плессинге и ужине, который ждал ее там каждый вечер.
каждый вечер мисс Брюс беспокойно топталась на другом конце стола.
испытывая что-то похожее на тоску по дому.

Затем она высмеяла себя, наполовину рассмеявшись. Что означала еда?в конце концов?

Но она решила, что мисс Дельмедж нужно как можно скорее сообщить о том, что она нашла комнаты в Кустерхэме. Тогда Престон сможет присоединиться к ней.

Эта последняя мысль была вызвана сильным нежеланием Чар распаковывать вещи, и она поняла, что теперь эта обязанность впервые ляжет на её плечи.

Это не облегчит задачу из-за того, что её чемодан стоит на видном месте в холле гостиницы.

— Миссис Булливант, — сказала Чар, когда управляющий вернулся, — пожалуйста, отнесите мой чемодан в мою комнату.

В её тоне безошибочно и намеренно сквозил директорский тон.
«Мидлендский склад снабжения» отдавал распоряжения одному из своих сотрудников.


"Да, мисс Вивиан," автоматически ответил маленький суперинтендант и в отчаянии добавил:
"Но я боюсь, что повар и миссис Смит не сделают этого, если они уже сказали, что не сделают."

Чар приподняла брови.

"Если слуги не подчиняются вашим приказам, они должны уйти", - сказала она. "Но
разве здесь больше никого нет?"

"Возможно, две девочки ..." миссис Булливант поколебалась, а затем вышла из комнаты
.

Чар услышала, как она открыла дверь в соседнюю комнату, которая, как она знала, должна быть
В гостиной сразу же послышался гомон голосов.

Она подождала, слегка раздражённая.

Миссис Булливант вышла в холл в сопровождении довольно большой группы людей.

"Вот и всё. Смотрите, дорогие, справитесь ли вы? Мисс Хендерсон, дорогая,
вы высокая."

"О да. Это всего на один пролет выше, и это не очень большая коробка - только
неудобной формы. Кто-нибудь подаст мне руку?"

Мисс Plumtree, кто был крепкий, поспешил на помощь, и между ними, с
интернет напрягая и вытягивая, и многие стремятся эякуляций от
дверной проем в гостиную, они медленно подняла коробку.

"Только не ушибись!" - крикнула миссис Булливант. "Достань это снизу, Хендерсон!"
"Осторожнее с краской на стене!"

"Осторожнее с перилами!" - Крикнул я. "Осторожно, Эндерсон!" - "Осторожно, краска на стене!"

"Осторожнее с перилами!"

- О, смотри, что делаешь, Грингедж!

Подобные одобрительные возгласы раздавались, пока девушки поднимали коробку по первому пролёту узкой лестницы.

Когда они добрались до верхней ступеньки, Чар услышала тихий, чистый голос своей секретарши, стоявшей в коридоре.

"Вы справитесь или мне помочь?"

Раздался общий смех, эхом отозвавшийся сверху, когда голос мисс Хендерсон
на мгновение донёсся до них: «Спасибо, Делмидж, ты как всегда, дорогая, но мы
есть законченное".

Все опять захохотали.

Шар, через приоткрытую дверь, увидел Мисс Delmege покачивая ярмарка
голова. "Боюсь, я не совсем понимаю смысл шутки", - заметила она.
язвительно.

"А теперь все вы снова идите к камину", - воскликнула миссис Булливант.
— Мисс Вивиан услышит вас, если вы будете так болтать в коридоре. Я
скажу ей, что коробка благополучно наверху.

Когда она вернулась, чтобы сообщить эту новость, Чар снова закрыла дверь своей маленькой комнаты.

"Не хотите ли подняться наверх, мисс Вивиан?" — спросил управляющий.
— робко спросила она. — Им удалось поднять ваш чемодан, и я
думаю, вы захотите его распаковать.

Чар не хотела ничего другого, но она понимала, что эта неприятная задача должна
предшествовать её ночному отдыху, и поднялась наверх вместе с миссис.
Булливант.

 Спальня показалась ей очень маленькой, и действительно, всё свободное место
занимали её чемодан и дорожная сумка. К тому же было очень холодно.

 Когда миссис Булливант пожелала ей спокойной ночи с некоторой долей
ожидания энтузиазма, который Чар не могла проявить,
она накинула шубу и принялась теребить лямку своего чемодана.

Процесс распаковки, по крайней мере, помог ей согреться. Но там
едва ли было место, чтобы убрать даже ограниченное количество вещей
, которые она привезла, и Чар с негодованием сказала себе, что миссис
Булливант казалась совершенно некомпетентным менеджером и могла бы, по крайней мере,
предоставить своей работодательнице спальню приличных размеров в ее собственном общежитии.
Хостел.

Около десяти часов она услышала, как открылась дверь в гостиную, и
общий шёпот и шорох возвестили о том, что там собралось несколько человек
поднимаюсь наверх. Тип char, однако, не сразу реализовать весь
значение того факта, что в ее собственной комнате примыкала ванная комната. Начался негромкий,
но непрерывный поток разговоров, прерываемый громким
шипением чайника, который перекипел на газовой конфорке.

- Как там вода сегодня вечером? - спросил я.

- Справедливо для середнячков. Я не знаю, кто принимает ванну, но воды хватит только на двоих.

— Она и так еле тёплая.

— Я голодна, — заявил жалобный голос, неосторожно повысив тон.


— Ш-ш-ш! Ты разбудишь мисс Вивиан. Почему ты голоден в такой час,
Тони?

— Ну, у нас не было ничего особо вкусного на ужин, не так ли? И мне пришлось идти за яичницей-болтуньей, потому что я дежурил у телефона. Так что у меня даже не было пудинга.

 — О, бедняжка! Разве миссис Булливант не могла тебе что-нибудь приготовить?

"Мне не хотелось спрашивать ее; она так волнуется сегодня вечером, из-за приезда мисс
Вивиан и всего остального. К тому же, - голос Тони звучал очень серьезно, - никогда ничего не бывает, ты же знаешь.
Только завтрашний завтрак.
- Ни у кого нет немного печенья? - Спросила я.

- У тебя есть печенье?

— Я схожу на кухню и принесу тебе молока, — сказала
особенно отчетливые интонации Грейс Джонс. "Я знаю, где это хранится".

"О, зачем тебе беспокоиться?"

"Это совсем не проблема. Ты, должно быть, умираешь с голоду".

Шар услышала, как мисс Джонс снова спускается по лестнице, а затем торжествующий
голос провозгласил: "_ Я_ знаю, у кого есть печенье! Пламтри. Она привезла
их из отпуска. — Я пойду и спрошу её.

— Давай!

Очевидно, Тони и мисс Марш были одинаково уверены в том, что печенье мисс
Пламтри можно считать общественным достоянием.

Воцарилась тишина, прежде чем из соседней комнаты раздался настойчивый голос:
Спустившись по лестнице, она спросила: «Послушайте, мой чайник кипит? Я поставила его на газовую плиту
несколько минут назад, когда поднималась наверх. Кто-нибудь посмотрит?»

 «Он давно закипел», — очень отчётливо произнесла мисс Дельмедж.
"Я сняла его с плиты для вас."

"Большое спасибо. Я сейчас подойду."

Послышался поспешный спуск по лестнице, очевидно, в домашних тапочках, а затем
долгое перешёптывание, из которого мисс Вивиан услышала только своё имя.
 Очевидно, мисс Дельмедж, по крайней мере, не забыла о присутствии своего
начальника. Чар несколько раз слышал, как она шипела на своих
спутников.

— Вы же не хотите мыть щётки в такой час!

 — Дорогая, я просто обязана. Дайте мне таз на полминуты, я уже приготовила воду.

 — Это ваш чайник?

 — Да, дорогая, спасибо.

 — О, миссис Поттер, у вас в воде действительно есть немного нашатырного спирта? Я бы хотела, чтобы вы позволили мне пользоваться вашими щётками.

— Конечно, мисс Марш. Здесь много места.

— Что ж, спокойной ночи, девочки, — от мисс Дельмедж. — Вам может показаться странным, что я ложусь спать до десяти часов, но такова моя жизнь. Как-то так получается, что я устаю.

Раздались пожелания спокойной ночи, и одна за другой захлопнулись двери.

Там плескался в ванной на некоторое время, а затем
тишина.

Чара поняла с испугом, что у нее не было горячей воды, и что латунь
чайник на ней умывальник был пуст. После раздумий, она наполнила его
из кувшина, и решил, что она должна пойти в ванную, где
газ-кольцо.

Она была бы не прочь увидеть ее мать тогда.
В таких условиях работу на войне нельзя было спутать ни с чем, кроме мрачной реальности, которой она и была.

Однако, поскольку леди Вивиан не было рядом, Чар незаметно для всех выполняла свою работу по дому и, дрожа, отправилась в постель.

Она спрашивает Если кто-то назовет ее по утрам. Это, однако,
оказалось не надо.

Стены были тонкими, а лестница застелена всего лишь клеенкой, и
около семи часов Шар проснулась от продолжительного
жужжащего звука над головой, который она определила только как звук
будильник, когда шаги торопливо пересекли этаж выше, и он
резко прекратился.

«Кому, чёрт возьми, захочется вставать в такой час, когда никто из них не начинает работать раньше половины десятого!» — с отвращением подумала она.

Но она вспомнила, что обязанности миссис Булливант как управляющей могут
в том числе наблюдение за приходом миссис Смит каждое утро и
приготовление завтрака, когда мимо её двери кто-то крался, и
отблеск зажжённой свечи на мгновение падал на стену.

 Разговоры в ванной утром были гораздо короче, чем
вечером.  Очевидно, всем было слишком холодно или они слишком спешили, чтобы
разговаривать, хотя с половины восьмого и позже слышались звуки
приближающихся и удаляющихся шагов.

Чар сама пошла в ванную в восемь часов, выбрав момент, когда там никого не было. Она зашла за занавеску, отделявшую
Она отделила ванну от остальной части комнаты и обнаружила, что вода очень холодная.

 «Очень плохое управление где-то», — сурово подумала она и удивилась, почему так трудно обеспечить кипяток к восьми часам утра.

 Она почувствовала озноб и совсем не отдохнула.

В маленькой гостиной внизу она нашла быстро остывающую тарелку с беконом,
не накрытую, но заботливо поставленную на пол рядом с газовым камином, и несколько больших неровных ломтиков тоста. В банке из-под мясного паштета лежал мармелад.

 Нельзя отрицать, что мисс Вивиан в отчаянии подумала о
воспоминание о прекрасно сервированном подносе с завтраком, который каждое утро приносил ей бесценный Престон в Плессинге.

 Все еще очень зябкая и совершенно не желающая работать,
 Чар надела шубу поверх униформы и вышла на улицу.

Она не исключала возможности, что за её выходом из общежития
могут наблюдать из окон, и подумала, что ей следует воспользоваться
своим новым жильём и прийти в офис как минимум на час раньше всех остальных.

Но снова она обнаружила здесь неудобства, которые не приняла во внимание
. Огонь в своем кабинете еще не зажгли, и уборщица
кто за то, чтобы держать дом в порядке приветствовал ее с Фрэнком
смятение.

"Ваш номер еще не готов, Мисс".

Мисс Вивиан, раздраженная и более холодная, чем когда-либо, сжала губы в жесткую линию.
терпение.

— «Вы можете оставить его на сегодня, а в будущем я хочу, чтобы он был готов к девяти часам. Пожалуйста, разожгите камин».

Однако до разжигания камина было ещё далеко.
Она поняла это и была вынуждена сидеть, съёжившись, в своём меховом пальто, вскрывая письма дрожащими руками, которые быстро багровели, пока уборщица с мучительным скрежетом разгребала золу в камине, сооружала замысловатую и чрезвычайно продуманную конструкцию из угля, щепок и газет и, наконец, поднесла к ней спичку, в результате чего появилось бледное холодное пламя, которое, как показалось Чар, не давало никакого тепла.

Она села за стол и написала:


"Дорогой Брюси,

"Не мог бы ты прислать мне все шерстяные вещи, которые у меня есть?
Престон их найдёт. Холод здесь просто ужасающий, и,
конечно, в общежитии ужасно не хватает отопления. Однако мне,
естественно, гораздо удобнее уделять больше времени работе, которая
после моего отсутствия стала ужасно тяжёлой и, вероятно, будет
становиться всё тяжелее с каждым днём. Я пишу из офиса, куда
смог попасть очень рано. Возможно, позже это будет неплохой идеей — поработать пару часов до завтрака, но, пожалуйста, не позволяйте этому предложению вас смущать! Я перееду в комнаты, как только
Как только моя секретарша сможет что-нибудь найти, она, вероятно, пошлёт за Престоном. Она
могла бы быть мне очень полезна в нескольких отношениях.

"На моём столе гора бумаг, которые нужно разобрать,
так что я не могу продолжать писать, но я знаю, как сильно ты хотел узнать,
удалось ли что-нибудь с общежитием. Не волнуйся, дорогой старина Брюси,
я действительно прекрасно справляюсь, несмотря на сильный холод и безнадёжно плохую хозяйку, миссис Булливант. Она даже не распорядилась, чтобы мой ящик отнесли наверх, а что касается горячей воды,
приличные блюда, поданные должным образом, или надлежащее обслуживание — это просто неизвестные величины. Осмелюсь сказать, что мне придётся внести одно или два радикальных изменения.
 Вы, конечно, не забудете позвонить мне, если в состоянии отца что-то изменится. Я мог бы сразу приехать. Эта тревога, лежащая в основе всей работы, разрывает сердце, но я _знаю_, что был прав, приняв такое решение и оставшись на своём посту.

«Искренне Ваш, как и всегда,

«К. Вивиан.

"P.S. — поступайте с этим письмом так, как вам нравится, и прочтите его моей матери».


Было довольно очевидно, в каком направлении «нравится» мисс Брюс.
Она была права, и Чар не без удовлетворения почувствовала, что уверенность в том, что она добровольно приняла на себя трудности, становится известной в
Плессинге.

 Её письмо к мисс Брюс каким-то образом вернуло ей чувство собственной значимости, которое почти исчезло из-за физического дискомфорта, на который она не могла повлиять.

Когда мисс Джонс пришла на работу на несколько минут раньше обычного, она с сожалением, которое было не совсем беспристрастным, отметила, что у её начальницы холодный, синеватый оттенок кожи, и задумалась, стоит ли ей об этом говорить
посягнуть на заветную привилегию мисс Дельмедж — производить
подогреватели для ног.

Но она не знала, что её собственное отличное кровообращение,
явственно заметное на её лице и в необычно белых руках, стало
дополнением к списку бед, обрушившихся на мисс Вивиан.




XIII


"Чар, я пришел предупредить тебя", - многозначительно произнес капитан Тревельян.
неделю спустя, войдя однажды вечером в столовую.

"Это очень любезно с твоей стороны. Это что, очередной воздушный налет?

- Нет; кроме того, вы все теперь от них в восторге. Мисс Джонс,
в одиночку, могла бы справиться с...

- О чем вы хотели меня предупредить? - перебила Чар, в ее голосе было больше
резкости, чем опасения.

- Спасательный отряд. Мисс Брюс так сильно расстроена из-за тебя, потому что она
думает, что Хостел убивает тебя, что она организовала крестовый поход, чтобы
освободить тебя ".

- Мисс Брюс желает мне добра, но, конечно, она уже знает, что я
не допускаю вмешательства в свою работу. — Что она хочет сделать?

 — Сейчас увидишь. Кажется, я слышу, как спасатели стучат в дверь. Они были совсем рядом.

 Чар резко развернулся и тут же оказался в пушистых объятиях.

«Моя дорогая, жалкая мученица-ребёнок! Я пришла, чтобы немедленно забрать тебя отсюда. Я слышала, что ты пережила самое ужасное время в том
приюте!»

Чар высвободилась из объятий миссис Уиллоуби и попыталась заглушить невыносимый лай, доносившийся, по-видимому, из-под её ног.

— Это Паффлз — озорной малыш, тише. Он бы пошёл со мной,
хотя я и сказала ему, что все хорошие малыши в это время идут спать,
но он не может выпустить меня из виду, понимаете. Разве это не странно? Тише, Пафф! Он понимает каждое слово, которое ему говорят.
его, знаете ли. «Какой умный, умный маленький человечек, не так ли? Всё, кроме разговоров, он умеет».

«Ну-ну, он неплохо справляется, не так ли?»
Тревеллиан сухо сказал:

«Джонни, пойди и найди для меня моего драгоценного младшего капрала». Он никогда не простит меня, если я не подойду и не поговорю с ним, но сегодня здесь такая толпа, что я никого не вижу. Кроме того, я хочу поговорить с этим милым созданием. Мы не можем _сесть_, Чар? Дорогая, никогда не вставай, если можешь сесть. Это было моим правилом _всю_ мою жизнь, и поэтому я сохранила свою фигуру. Не
что я такая же стройная, как и ты; но, с другой стороны, было бы неприлично, если бы
я была такой в моём возрасте. Мой Льюис всегда говорит, что моя фигура в полном порядке,
но я осмелюсь сказать, что он предвзят. А теперь, дорогая, как насчёт _тебя_?

— Мы очень заняты, — многозначительно сказала Чар, — и у меня нет ни минуты
свободного времени. Я заглянула сюда только сегодня вечером, чтобы убедиться, что
всё в порядке. Потом я должна вернуться в офис.

"Совершенно необязательно, я совершенно уверена. И то, что ты заглянула сюда, —
это полная чушь, дорогая. Они все прекрасно знают свою работу и выполняют её гораздо
лучше, чем когда ты просто слоняешься без дела и мешаешься. Если бы ты надела фартук и превратилась в идеальную барменшу, как я, всё было бы по-другому, но просто стоять и смотреть никому не помогает и ни к чему тебя не обязывает. Ты не против, что я так говорю? Но я знаю, что твоя дорогая матушка не стала бы возражать, если бы это был я!

Лесбия завладела вялыми пальцами Чар и нежно сжала их.

«Теперь я хочу по-настоящему поговорить по душам», — заявила она легко, но проникновенно.

Чар оглядела зал.

Один из мужчин бренчал на пианино, и собравшаяся вокруг него группа
пела и припевала все вместе: «Когда ирландские глаза
улыбаются».

В воздухе висел густой табачный дым, а спрос на чай был даже выше, чем обычно. Чар увидел миссис Поттер, ещё более неопрятную, чем обычно, которая с невероятной скоростью разносила дымящиеся чашки по буфету.
Звон посуды не прекращался. Но голос миссис Уиллоуби
преобладал над всеми этими звуками.

"Я слышала всю историю от вашей любимой матери, какой бы односложной она ни была, и, конечно, от этого бедного, доброго
Существо, мисс Брюс, которое страдает из-за вас. Она говорит, что ваши
письма слишком душераздирающие — я имею в виду, о страданиях в этом жалком
пансионе. Ни еды, ни ванн, ни огня — и в такую-то погоду!
 Так что, дорогая моя, сегодня вечером вы просто поедете со мной домой,
чтобы остаться до тех пор, пока мы не найдём для вас приличные комнаты или не убедим вас бросить всю эту ерунду и вернуться в Плессинг.

— «Спасибо, но я и мечтать не мог…»

«Льюис будет в восторге. Я всё ему объяснил, и он просто вне себя от радости».

Это было невозможно, учитывая неизменную мрачность майора Уиллоуби.
поведение, не позволяющее предположить, что оптимизм Лесбии может быть чрезмерным, но Чар лишь мельком подумал об этом.

"Это очень мило с вашей стороны, но я боюсь, что бедная мисс Брюс, возможно, слишком
переживает..."

"Ни слова больше, Чар. Не могли бы мы послать кого-нибудь, чтобы он
сразу собрал ваши вещи?"

— Правда, я очень благодарна, но не могу принять ваше предложение, — решительно сказала Чар.
 — Это правда, что моя секретарша ещё не нашла для меня жильё, но
пока что в общежитии всё в порядке, и я рада возможности быть так близко к работе. Я и не мечтала о переезде.

Она начала искренне сожалеть о том, что пыталась облегчить своё состояние с помощью тех писем мисс Брюс, из которых маленькая секретарша, по-видимому, так свободно цитировала и находила столько поводов для беспокойства.

 «Дорогая девочка, послушай меня!» — воскликнула Лесбия, повышая голос, чтобы перекричать нарастающий шум и грохот вокруг них. Я
всё обсудила с твоей матерью, и она более чем согласна, чтобы ты достался мне. Тебе не стоит беспокоиться об этом ни на
секунду. Бедняжка Джоанна была слишком мила, чтобы говорить об этом. «Я
«Я знаю, что ты будешь для моей девочки как мать», — сказала она.

Лесбия посмотрела на Чар с видом человека, который абсолютно верит в
пафос, который он эксплуатирует, и Чар был вынужден прийти к выводу, что
она действительно считала, что цитирует правильно. Что касается её самой, то она
не придавала ни малейшего значения фантазиям миссис Уиллоуби.

Тем не менее она была раздражена и встревожена. Почему люди не могут оставить её
в покое? Мисс Брюс, конечно, могла оценить напряжённость
обстоятельств, в которых Чар выполняла свою работу, но болтливая
назойливость Миссис Уиллоуби был как нежелательные, так как это было неизбежными.
Чар посмотрел вокруг, в поисках возможного канал, в который
внимание Лесбия по прямой.

"Разве это не ваш младший капрал?" - довольно подло осведомилась она.

"Где?" взвизгнула Лесбия. "Вы знаете, я совсем, совсем слепая!"

Это была выдумка, которой часто предавалась миссис Уиллоуби, чьему глазу можно было смело доверить прозрение сквозь самую густую толпу, когда ей это было удобно.

"Я_ вижу его, он только что вошёл. Теперь, я полагаю, он прямиком направится в мой маленький уголок. Боже мой, он всегда так делает! Это слишком
Знаете, было так чудесно слушать, как он описывает всё, что происходит _там, снаружи.
Он был там с самого начала, во время сражений при Монсе, Марне, Ипре и во всех остальных местах. Говорят, мужчинам не нравится об этом говорить;
но у меня, наверное, больше опыта, чем у любой женщины в Лондоне, из-за всего этого, и они всегда со мной разговаривают. Дорогие друзья,
в больнице, которую я посещаю, просто часами рассказывают истории — им это _нравится_, и это слишком захватывающе, чтобы выразить словами. Они такие милые и забавные. Один дорогой друг всегда рассказывал о месте, которое он называл _Уайперс_, и это было просто
задолго до того, как я поняла, что он имел в виду _Ypres_! Разве это не было слишком
бесценно?"

Рассказав этот в высшей степени оригинальный анекдот, миссис Уиллоуби поспешила прочь,
на ходу натягивая сине-белый комбинезон.

Чара увидела ее достичь стороне ефрейтора и ворваться в говорливой
привет, перемежается истеричные протесты из пекинес, зажатый
твердо под руку.

— Ну что? — раздался позади неё голос Тревеллиана.

 — Ну что! Ничто не заставит меня пойти и остаться там, где это несчастное маленькое чудовище
издаёт отвратительные звуки днём и ночью.

Они оба рассмеялись.

«Серьёзно, Джонни, я бы хотел, чтобы ты сказал Брюси, что она действительно превысила свои полномочия. Я не могу позволить, чтобы такие планы строились за моей спиной, как она должна была знать. Что на неё нашло?»

 «Твоё письмо её обеспокоило. Она подумала, что в общежитии будет некомфортно».

 «Так и есть. Но, в конце концов, — сказал Чар, разрываясь между желанием показать
Джон, как много она выстрадала ради благого дела и в то же время как мало она обращала внимания на внешние условия: «В конце концов, работа — вот что действительно важно. Ради работы я мирюсь с тем, что бедный Брюси считает трудностями».

"Но они действительно необходимы?"

"Что вы имеете в виду?" - недовольно спросила Чар. "Это, конечно, невозможно
чтобы дом, построенный как хостел, был таким же просторным или удобным,
каким является Плессинг. Определенный дискомфорт практически
неизбежен ".

"Боже мой! это очень тяжело для всех вас. Разве другие не находят это
трудным? Они должны быть там все время, не так ли?

"Какие другие?" это был ледяной вопрос директора склада снабжения "Мидленд"
.

Тревельян удивленно посмотрел на нее и ответил довольно просто: "
Другие рабочие, конечно".

— О, я правда не знаю. Я, конечно, никогда их не вижу, кроме как в офисе; но, конечно, я полагаю, что дома они привыкли к подобным вещам.

 — Конечно, нет. Я на самом деле думал, — с некоторой излишней
болтливостью заметил Тревельян, — о мисс Джонс.

— «Вы с моей матерью, кажется, находите в мисс Джонс какие-то скрытые достоинства,
которых я не могу обнаружить!» — воскликнула Чар, слегка смеясь. «Конечно, она леди, но на самом деле, что касается работы — а это, конечно, сейчас самое важное, — у меня было много клерков, которые
от неё будет гораздо больше пользы, чем от неё. Это было ошибкой — брать её с собой в
Плессинг в тот раз.

Она говорила задумчиво, но в её голосе слышалась решимость, но
бестактная Тревеллиан проигнорировала намёк на окончательность и
деловито спросила: «Почему?»

«Потому что глупая девчонка может вообразить, что она на
высоте». Ты же знаешь, какие они идиоты в отношении... ну, в отношении меня, как директора склада снабжения, я имею в виду. Они вообще не считают меня человеком.

"Но ты, кажется, не хочешь, чтобы они считали, Чар. Если ты можешь жить в одном и том же
Живёшь с ними со всеми в одном доме и ни разу не видишь их, кроме как в офисе. Неудивительно, что они не считают тебя человеком.

Он говорил так тихо, что только через мгновение она осознала, какой осуждающий тон был в его словах.

Это причинило ей боль, которую она и представить себе не могла. Как и у большинства
сложных организмов, у нее была необоснованная тяга к одобрению со стороны
очень простых, и она всегда думала, что Джонни, покладистый и
некритичный, воспримет ее суждения как обязательно более широкие и
тоньше, чем его собственный.

"Понятно", - сказала она очень тихо. "Вы принимаете меня и мою работу только в моем
оценка матери ".

"Ну, нет, Чар. Дело не только в этом".

В голосе Джона слышалось определенное сожаление, но отказа не последовало.

- Дело не только в том вечере в Плессинге, хотя ты прекрасно знаешь, что
Я не видел, чтобы ты так же, как и сейчас, задавала вопрос о том, что ты уходишь из дома, но каждый раз, когда я вижу тебя, ты говоришь или делаешь что-то, что заставляет меня понять, что имел в виду доктор Принс в тот вечер.

 — Спасибо, — тихо и горько сказала Чар.

 — Возможно, мне вообще не стоило ничего говорить.  Только, —
— сказал Тревельян со своей обычной, но крайне неубедительной прямотой.
— Вы знаете, как сильно я беспокоюсь о кузине Джоанне.

«Настолько, что это, по-видимому, ослепляет тебя и не даёт увидеть ничью точку зрения, кроме её.
Неужели ты и впрямь думаешь, что обо мне можно что-то сказать, Джон?
Знаешь, мне не совсем нравится отдавать всю свою жизнь этой офисной работе,
в условиях больших трудностей и неудобств, и с дополнительной болью от осознания того, как безнадежно неверно понимают мои мотивы. Что мой отец сказал о том, что я покидаю Плессинг?»

— Не думаю, что кузина Джоанна ему рассказала. Понимаете, он из тех, кто неправильно поймёт ваши мотивы, не так ли? И это его очень расстроит.

"Это только в теории. На самом деле я ему совсем не нужна. Это
просто он не идет в ногу со временем, не понимает
возникшей необходимости в женской работе".

"Да, совершенно верно", - сказал Trevellyan, но нет звука
концессии в его голосе.

— Моя мать всё время поддавалась этому. Вы же знаете, что она поддавалась. Я
считаю, что если бы это было возможно, она бы вообще не дала ему знать, что идёт война. Это... это всё равно что помогать страусу прятать голову в песок.

 — Разве ты не понимаешь, — сказал Тревельян с любопытным выражением нерешительности,
как будто понимая, что она всё равно не увидит, «что всё это из-за того, что ей не всё равно?»

 «Боюсь, что нет. Для меня более важный вопрос всегда должен быть на первом месте.
 На кону Англия, Джон, и наши собственные мелкие личные проблемы, кажется, больше не имеют значения».

— «Полагаю, — согласился он, — что разница между вашей точкой зрения и её точкой зрения заключается именно в этом. Она считает, что личные проблемы всё ещё имеют значение, понимаете».

 — «И вы, из всех людей, можете с этим согласиться?»

 — «Для меня это не совсем то же самое, не так ли? Война — моя профессия, так что
— Так и есть. Других претензий нет, так что мне не нужно взвешивать ценности. Это
просто плыть по течению — для меня. И для большинства других мужчин, я полагаю.

— Вы хотите сказать, что все женщины, которые тратили время и силы на серьёзную работу, все производители боеприпасов, медсёстры, государственные служащие, должны вернуться домой из-за старой отговорки, что дом — это женская сфера?

«Нет, я не делаю этого, и вы знаете, что я этого не делаю. Но я думаю, что здесь дело в степени, и что там, где одни женщины могут позволить себе отдавать всего себя, а другие — нет».

— Понятно. Тогда нужно просто подсчитать расходы, а если они окажутся слишком высокими,
сослаться на то, что ты женщина! — насмешливо сказала Чар.

 Джонни всегда было легко победить в словесной дуэли.

 Он выглядел озадаченным и сказал: «Ты слишком умна для меня, Чар, как и всегда. Я не могу притворяться, что спорю с тобой. И я восхищаюсь работой, которую вы делаете, больше, чем могу выразить словами. Все говорят, что это чудесно.

Он с тоской посмотрел на неё, и Чар обрадовалась, что разговор
закончился на почти умоляющей ноте с его стороны.

Она встала, слегка улыбаясь.

"Все в порядке, Джонни. И ты успокоишь Плессинга за меня, не так ли?"

Но капитан Тревельян, тоже встав, покачал головой и выглядел очень
бескомпромиссным.

«Кузина Джоанна чудесна, но она выглядит очень уставшей», — заметил он и отошёл в сторону, когда лай Паффлса возвестил о возвращении Лесбии Уиллоуби.

 Чар, тоже как можно быстрее убравшийся подальше, увидел, как он направляется к углу, где Грейс Джонс вытирала тарелки так быстро, как только их ей подавали, дымящиеся и мокрые, из цинковой раковины.

Она почувствовала раздражение и почти тревогу и подумала про себя: «Он не может всерьёз увлекаться ею. Да она даже не хорошенькая, как одна или две из них».

Увлекался он или нет, но капитан Тревельян продолжал беседовать с мисс
Джонс до конца вечера. Чар даже не удосужилась посмотреть, не пренебрегает ли она своей работой, и тут же сделала ей замечание, потому что её чрезвычайно красивые руки ни на секунду не переставали быстро и эффективно двигаться.

 Чар решила, что обязана сообщить своей кузине, что
сотрудники её заведения, когда выполняют свои обязанности,
она не должна вступать в неофициальные разговоры.

Однако она приберегла эту реплику на потом, не желая, чтобы Тревельян
сразу же обнаружил действие закона причинно-следственных связей.

В тот момент она была полностью поглощена тем, чтобы избегать
гостеприимных ухаживаний миссис Уиллоуби.

— Что ж, моя дорогая, милая девочка, — язвительно сказала Лесбия, — ты ведёшь себя как настоящая маленькая дурочка (я знаю, что ты не против, если лучшая подруга твоей матери будет с тобой предельно откровенна), и я уверяю тебя, что ты горько об этом пожалеешь. Как сказал мне мой Льюис, совершенно верно.
В другой раз эта девушка просто упустит свой шанс. С кем она вообще
видится, запертая с толпой женщин каждый божий день? А у нас
ты бы хотя бы цивилизованно питалась, и половина полка всегда
заходила бы. Парни из полка Льюиса всегда приходили ко мне, ещё с тех
времён, когда он был всего лишь капитаном, — молодёжь всегда ко мне
прилипала.

"Спасибо", - сказал чар", но боюсь, я не должен быть очень хорошо
компании. К тому времени, как я закончу работу и опрошу всех различных
официальных лиц и высокопоставленных лиц, с которыми я, к сожалению, вынужден встретиться на nine
В девяти случаях из десяти мне не о чем говорить с молодыми людьми из казарм.

Миссис Уиллоуби и не притворялась, что не понимает, что стоит за этими высказываниями.

"Да, дорогая, ты можешь сколько угодно приводить этих замшелых и одряхлевших старых чиновников, чтобы показать мне, что это не просто кучка женщин, но меня это нисколько не впечатляет. Несчастные старые хрычи, одетые
в слишком тесные для них брюки цвета хаки, и, вероятно, думающие о том, как
жаль, что такая красивая девушка говорит так много глупостей! Я встретил доктора.
На днях я виделась с Принцем и могу вас заверить, что ему совсем не нравится ваше вмешательство в дела его госпиталя.

 — Вероятно, нет. Я перевела его на надлежащую военную основу, и все эти деревенские врачи возмущаются всем, что делает Королевский армейский корпус.

 — Королевский армейский корпус тут ни при чём, дорогая, — резко ответила Лесбия.
«Не веди себя по-детски! Всё, что он ненавидит — и я ему очень сочувствую, — это когда ему указывает на его место девица, которая, как он сам говорит, без его помощи, вероятно, вообще не появилась бы на свет».

Чар оставил последнее слово за прямолинейной миссис
 Уиллоуби, поскольку у него действительно не было подходящего ответа.

 «Что ж, спокойной ночи, Чар, и если ты захочешь съесть пирог с повидлом и зайти ко мне в любое время, мы с Льюисом будем очень рады.  Я всегда
мечтал о собственной девочке, как я и сказал Джоанне, и я понимаю
 _всех_ молодых людей». Разве не так, моя Пышка? А теперь я должна отвести тебя домой,
дорогая, так что пошли. О! не надо лаять — непослушная, непослушная!

Чар повернулась спиной к миссис Уиллоуби и совершенно не замолчавшей Пышке
и вышла из столовой.

Она собиралась снова вернуться в офис, но задержалась в столовой дольше обычного и решила вместо этого вернуться в общежитие.
 Конечно, там было неуютно, и по мере того, как стояла пронизывающая погода, ей становилось всё более некомфортно.  Но возвращаться каждый вечер к миссис Уиллоуби и Паффу!  Она с содроганием отбросила эту мысль.

Кроме того, были её мать, Тревельян и мисс Брюс, которые убеждали её, что она серьёзно относится к своей работе и готова терпеть неудобства и лишения, чтобы успешно её выполнять. Даже доктор Принс, Шарль
Она с некоторой горечью подумала, что, возможно, готова пойти на жертвы ради достижения своей цели.

Кроме того, было ещё и общежитие. Чар знала от миссис Булливант и менее прямо от мисс Дельмедж, что её сотрудники с удивлением и сочувствием относились к её смелости, с которой она покинула дом и больного отца ради патриотической работы. Она знала, благодаря своего рода сверхъестественному чутью, которым обычно обладают утончённые натуры, что, когда её взгляд время от времени отрывался от работы или
Мисс Делмедж с жалостью подумала о том, что, должно быть, за пристальным и умелым вниманием мисс Вивиан к многочисленным деталям её гигантской задачи скрывается тревога.  Мисс Делмедж, несомненно, считала её «прекрасной». Чар с лёгкой улыбкой сказала себе, что она не заслуживает слепого идеализма своей секретарши, но в то же время она подсознательно ощущала некоторое недовольство тем, что этот идеализм не разделяла дублёр мисс Дельмедж, практичная, ничем не примечательная мисс Джонс.

Чар вошла в Хостел, всё ещё думая о мисс Джонс. В холле было совсем темно, но дверь в гостиную была открыта, и, поднимаясь по лестнице,
Чар заглянула внутрь, услышав голоса. Вокруг камина собрались люди, и на мгновение она не узнала центральную фигуру, сидевшую на полу и сушившую каштановые волосы у огня. Затем она увидела, что это была мисс Пламтри, и с удивлением отметила, что девушка с распущенными по плечам волосами и круглым раскрасневшимся лицом была очень хорошенькой.

"Возможно, Джонни был прав, и я действительно не считаю их людьми
«Существа», — подумала она, слегка забавляясь.

Какой-то неясный инстинкт заставил её внезапно повернуться и
войти в гостиную.

Когда она остановилась в дверях, воцарилась внезапная
тревожная тишина, а затем, почти одновременно, все встали.

"О, не двигайтесь, — дружелюбно сказала Чар.

Последовала неловкая пауза, а затем мисс Пламтри, хихикая, воскликнула:
«О, мои волосы! Я их мыла, мисс Вивиан».

«Вы сегодня что-то поздно, не так ли? Мне кажется, обычно я слышу, как вы поднимаетесь по лестнице раньше».

"Я очень надеюсь, что не побеспокоил вас, Мисс Вивиан," Мисс Delmege сказал, в
обеспокоенный голос. "Я так часто боюсь, что ты, должно быть, слышишь, как льется вода"
в ванной и все такое прочее.

"Это не имеет значения".

Снова наступило молчание. Никто больше не сел. Мисс Пламтри
схватилась за волосы обеими руками и заправила их за уши, словно в отчаянной попытке убедить мисс Вивиан, что они не выбиваются из-под чепца.

 Мисс Делмидж склонила голову набок и внимательно посмотрела на мисс Вивиан.

"Что ж, боюсь, я вам помешал".

"О нет, мисс Вивиан", - вежливо ответили они хором.

"Спокойной ночи".

"Спокойной ночи, мисс Вивиан".

Релаксацию напряжения был довольно безошибочно в этом последнем
Хорус.

«Идиоты!» — воскликнула про себя мисс Вивиан, направляясь в свою комнату.
Поднимаясь по лестнице, она снова услышала голоса и смех.

Очевидно, было невозможно установить неформальные отношения с прислугой, даже если бы она сама этого хотела.  Для них она была мисс
Вивиан, высшим авторитетом, в присутствии которого нельзя было вести себя естественно.
Это стало невозможным и крайне нежелательным.

Джон ничего об этом не знал.

Поразмыслив над этим, Чар легла спать.

Дважды она слышала разговоры на лестнице, в которых повторялся поразительный
факт, что «мисс Вивиан вошла в гостиную, а там была
Пламтри с распущенными волосами, на самом деле с распущенными, моя дорогая»,
и это вызывало недоверчивые возгласы или сочувственное хихиканье.
Наконец пришли рабочие из столовой, на ощупь поднялись по
лестнице и на площадке услышали шипящий, свистящий шёпот,
свойственный мисс Дельмеге.

"Тише, девочки! Не шумите. Мисс Вивиан практически сказала мне
что она слышит вас в ванной каждую ночь. Это действительно очень плохо,
знаешь, когда ей просто нужна каждая минута отдыха, которую она может получить.

"Ну, мы тоже. Позволь мне пройти, дорогая. - Тон мисс Марш говорил
красноречиво о резкости, вызванной усталостью.

— Вам обязательно нужно сегодня вечером сходить в туалет?

 — Конечно, нужно. Что за идея! Как мне вскипятить чайник? Я
просто умираю от жажды; сегодня вечером работа была ужасной.

 — Мисс Вивиан была в столовой?

— Всего на минутку, чтобы поговорить с её кузиной — той, что служит в штабе,
ты же знаешь.

— Я знаю. Она вошла в гостиную, когда вернулась, и что бы ты
думала? Пламтри мыла ей голову, и волосы рассыпались по спине!

— Боже мой! И мисс Вивиан вошла?

«Вошла, а там Пламтри с распущенными волосами!»

«Что она сделала?»

«Ничего. Там нечего было делать, понимаете; она просто стояла,
с распущенными волосами!»

«Послушайте, Грейси, вы это слышали? Пламтри действительно не везёт. Мисс
Сегодня вечером Вивиан вошла в гостиную, как раз когда мыла голову.
ее волосы были распущены по спине.

Чар с любопытством прислушивалась, чтобы узнать, как мисс Джонс воспримет этот
кульминационный момент. Ее голос звучал отчетливо, в нем слышалось легкое веселье и
обычное проявление сочувственного интереса, которое она, по-видимому, всегда
проявляла к любому кризису.

"Что ж, я надеюсь, она не возражала. — У неё такие красивые волосы.

 — Дело не в этом, не так ли? — осуждающе сказала мисс Дельмедж. — В конце концов, это выглядело довольно забавно, когда мисс Вивиан вошла вот так, чтобы
увидеть ее с распущенными по спине волосами ".

"Даже если это было забавно, - буквально сказала Грейс, - осмелюсь сказать, мисс Вивиан
не заметила этого. Я никогда не думал, что у нее хорошее чувство юмора.
Спокойной ночи.




XIV


- Доброе утро, мисс Вивиан.

- Доброе утро, мисс Коллинз. Пожалуйста, передайте письмо...

Стенографистка хихикнула и тряхнула рыжей головой:
— Миссис Бейкер-Бриджес, пожалуйста!

Чар на мгновение растерянно посмотрела на свою машинистку, а затем взяла себя в руки и
улыбнулась.

"Да. Это письмо в больницу Таун-Холл, и я бы хотела, чтобы вы, мисс Коллинз,
не забыли..."

"Я сама еще не привыкла к этому", - застенчиво сказала миссис Бейкер-Бриджес. "
К тому же у него двойное имя, поэтому, я полагаю, его труднее запомнить".

"Не могли бы вы сделать мне три копии этого, пожалуйста?"

"Да, мисс Вивиан".

Чар продиктовала своё письмо очень быстро и не стала упоминать имя своей стенографистки, не желая, чтобы её поправляли. Это не добавило ей самоуверенности в те напряжённые дни перед Рождеством, когда её указания принимались с обиженным хихиканьем и словами: «Миссис
 Бейкер-Бриджес, пожалуйста, мисс Вивиан!»

Теперь Чар была в своих комнатах, а преданный Престон находился рядом.
время от времени к ней заходила мисс Брюс. Она очень много работала, и
рождественские праздники, которые устраивали в больницах Кустерхэма, часто
требовали ее присутствия в качестве почетной гостьи.

 Чар до сих пор живо помнила, как в один из таких случаев оказалась рядом с доктором.
 Принсом, и им обоим пришлось присоединиться к
зажигательному хору, припев которого звучал так:

 «Мы все веселые друзья!»

И во взгляде, который доктор, увлечённо распевая, бросил на неё,
была насмешка, которую Чар не хотелось отражать в своём взгляде.
пристальный взгляд. Она прекрасно понимала, что ни один из них не забыл
заявление доктора, произнесенное в ночь ее решения уйти.
Плессинг, и воспоминание об этом до сих пор, почти бессознательно,
окрашивало все ее официальные отношения с ним.

Поэтому она с удивлением получила сообщение от
Мисс Джонс однажды вечером: "Доктор Принс внизу и хочет вас видеть"
на минутку.

"В такой час? Совершенно невозможно! Уже почти семь, а мне нужно
подписать бесчисленное количество писем.

 Грейс помедлила, а затем очень мягко сказала: «Я думаю, он только что вернулся
из Плессинга».

Чар резко взглянул на неё.

"Тогда попроси его подняться сюда."

Внезапное беспокойство охватило её и усилилось при виде доброго бородатого лица доктора,
изборождённого морщинами усталости и тревоги.

"Что случилось, доктор Принс?"

"Не могли бы вы уделить мне несколько минут?"

"Конечно. Мисс Джонс, не могли бы вы...

Чар, оглянувшись, с легким чувством досады увидела, что мисс
Джонс не дождалась, пока ее отпустят. Шар не нравилось, что ее
постоянно смущает независимость ее младшей секретарши.

"Милая девушка", - доброжелательно сказал доктор.

Чар выглядела совершенно безучастной и с негодованием предположила про себя, что доктор Принс пришёл в офис в конце долгого рабочего дня не только для того, чтобы сказать ей, что мисс Джонс — милая девушка.

 Это предположение было настолько очевидно в её поведении, что доктор поспешно добавил: «Но я не должен отнимать у вас время. Только я только что вернулась из Плессинга, и леди Вивиан сама попросила меня зайти к вам на минутку и... и сказать вам... попросить вас, ну, знаете... просто предложить... только высказать предположение, потому что, без сомнения, вы сами об этом подумали...

Доктор растерялся и умоляюще посмотрел на Чар.

"Моему отцу хуже?"

"Нет. Я не хотел вас напугать, мисс Вивиан; мне очень жаль. Ему не хуже, но, как вы знаете, он не поправляется, как мы надеялись, и, конечно, он не становится моложе. Но дело в том, что он очень хочет, чтобы ты была дома на Рождество.

Чар нахмурила брови.

"Конечно, я могу провести там пару ночей, если он этого хочет. Но моя мама очень настаивала на том, чтобы я не моталась туда-сюда между офисом и
Плессинг, как вы, несомненно, помните.

«Моя дорогая юная леди, когда дело касается желаний сэра Пирса, у неё нет воли, кроме его воли. Вам не нужно, чтобы я вам это говорил».

«Конечно, — задумчиво сказала Чар, — у него старомодные представления о том, что Рождество нужно проводить дома».

- Да, - сказал доктор, - "вот и все. Это было наше поколение, хотя я
двадцать лет моложе, чем ваш отец, Мисс Вивиан. Но ранние викторианцы
Я полагаю, вы назвали бы нас обоих. Он не может понять, что вас нет дома
все вместе, на Рождество. Мы не можем прятаться от самих себя.
что его разум немного — совсем немного — помутился, и он не
до конца понимает, почему тебя нет.

 «Я не могу снова возвращаться к этому, — холодно сказала ему Чар. — Я оказалась в крайне затруднительном положении и должна была выбирать между своим домом и тем, что считала своим долгом. Как вы знаете, я поставила интересы своей страны выше любых личных вопросов».

— Да, да, — сказал доктор, явно намереваясь подавить воспоминания о своей больнице в те времена, когда она ещё не была Вивианской. — Я... я понимаю, что вы имеете в виду. Но сэр Пирс в наши дни мало что знает о войне,
и я не думаю, что сейчас он связывает ваше отсутствие с этим.

«Тогда что же он думает?» — резко спросила Чар.

«Мисс Вивиан, его разум затуманен. Мы не можем отрицать, что его разум затуманен. Я полагаю, — с сожалением сказал доктор, — что он просто думает, что вас нет, потому что в Плессинге так скучно и тихо». Леди Вивиан пообещала ему, что вы вернётесь на Рождество, и это его обрадовало.

«Мне очень жаль, что ему не объяснили факты».

«Но вы же помните, — мягко напомнил ей доктор, — что они _были_
— Я объяснил ему это до того, как он заболел. И он хотел, чтобы ты осталась дома,
ты же знаешь.

Чар промолчала.

"Что ж, — сказал доктор, — леди Вивиан предложила, чтобы я
отвёз тебя в канун Рождества. Тогда я поеду в Плессинг — в следующий
четверг.

"Спасибо, но мне лучше нанять кого-нибудь, если они не смогут прислать машину
из дома. Я, возможно, не смогу уйти допоздна. Поезда с солдатами прибывают,
и нужно многое сделать. Нужно подумать о праздниках в госпитале.

Доктор подавил желание сказать, что он всё знает о
Больничные праздники, и вместо этого ответил, что он всё понимает, но
может договориться о том, чтобы вызвать мисс Вивиан в любое удобное для неё время.

"Я дам вам знать, если можно."

Чар, самообладание которой было безупречным, поднялась на ноги, и стало
очевидно, что интервью окончено.

"Доброй ночи, доктор Принс."

Уволенный доктор поспешил вниз по лестнице, бормоча себе под нос, как он обычно делал, когда был раздражен или растерян.

 У подножия лестницы он встретил Грейс Джонс в шляпе и пальто.  Она посмотрела на него с привычной довольной улыбкой.

— Спокойной ночи, доктор. Я так рад, что вы нашли мисс Вивиан свободной.

 — Тщеславная обезьяна… — начал доктор Принс почти машинально, затем
поспешно взял себя в руки и сказал: — Да, да. Вы уже закончили дежурство?

 — Только что. Мне нужно спуститься на станцию и посмотреть, что там с партией противостолбнячной сыворотки для одной из больниц, которая должна прибыть поездом в 7:50.
Но я могу отвезти её туда завтра. Вы знаете, насколько она ценна, и мы не можем доверить её санитарам после того, как у Коулза случился приступ.
— Конечно. Что ж, если хотите, я отвезу вас на своей машине.
а потом я смогу отвезти его в больницу. Мне нужно снова туда съездить
сегодня вечером.

"О, спасибо".

Доктору понравилась довольная благодарность в голосе Грейс.

"Я так хочу знать, как поживает сэр Пирс Вивиан", - сказала она через некоторое время.

Доктор покачал головой.

«Это вопрос времени, знаете ли, когда в таком возрасте случается инсульт.
Он тоже не очень-то приходит в себя. И мозг, мисс Джонс, затуманен. Мы не можем отрицать, что он затуманен».

«О, бедная леди Вивиан!»

«Она знает это так же хорошо, как и я». Она этого не показывает, но она никогда не
она была в заблуждении с самого начала. И она целыми днями сидит в комнате, знаете ли, за исключением тех моментов, когда он спит, читает ему, разговаривает довольно оживлённо и пытается заставить его получать удовольствие от чего-нибудь. Я никогда не видел, чтобы она срывалась, а мы, врачи, видим такие вещи, когда другие люди иногда не видят. Но она уже давно находится в напряжении — о, ещё до того, как он заболел, — и всё же она как-то держится. Ах, селекция — удивительная вещь, мисс Джонс. В Плессинге было больше поколений Вивиан, чем я могу сосчитать, и
_она_ была Тревеллиан. Они тоже из этих мест, хотя это фамилия из
Западной Англии. Может, я и старый сноб, мисс Джонс, но меня воспитали
так, чтобы я уважал тех, кого Бог Всемогущий поставил на высокие посты, и
Вивианы из Плессинга всегда были для меня самыми уважаемыми людьми в стране.
Жаль, что там нет сына!

— Да.

 — Конечно, есть кузены. У сэра Пирса есть брат с детьми.
 Но хотелось бы, чтобы род продолжался, а ей, кажется, трудно покинуть
 Плессинг. Если бы это был только мальчик!

 — Сейчас он бы сражался, — напомнила ему Грейс.

— Конечно, и так много сыновей-первенцев умерло. Если бы у мисс Чармиан был мальчик! Я вам честно скажу, — вспылил доктор, — что я её не понимаю. Мы с ней ссорились, мисс Джонс, и я знаю её с тех пор, как она появилась на свет. А теперь, когда дело доходит до возвращения в больницу!..

Доктор чуть не врезался на своей машине в рыночный фургон, извинился перед
Грейс и откровенно сказал: «Я и сам не знаю, что несу, когда
заговариваю об этом. Армейская форма 01864А в двух экземплярах! А что касается
«Номенклатура болезней, о которой мы так много слышим в наши дни, — я, пожалуй,
предпочитаю, чтобы я был дома за двадцать лет до того, как были изданы
эти маленькие брошюры мисс Чармиан, напечатанные на машинке. Она говорит мне, что
конъюнктивит — это болезнь глаз, и что означает V.D.H.! Инструкции Военного
министерства, в самом деле!»

Грейс сдержанно рассмеялась, и через мгновение доктор тоже рассмеялся.

— Ну-ну-ну, мы все работаем ради великого дела, — признал он, — и я полагаю, она творит чудеса. Все мне так говорят. Возможно, тем из нас, кто пытался победить боль и
Болезнь на несколько лет, чтобы подчиниться военной дисциплине, навязанной
нахальным монахом — ха-ха-ха! молодой леди в форме, полосатой, как зебра! Но она, безусловно, неутомима в своей работе, как и все вы. Должно быть, для вас это в новинку, мисс Джонс?

«В начале войны я немного полежал в госпитале, но
я могу выполнять только канцелярскую работу».

«Но до войны вы ничем не занимались, да?»

«О нет. Я просто помогал отцу по дому».

«Я так и думал», — сказал доктор со странным, безошибочно узнаваемым
удовлетворение в его голосе. Он был рад, что эта милая маленькая девочка, которая
с таким интересом слушала, пока он говорил, и так явно восхищалась
Сэру Пирсу и леди Вивиан из Плессинга следовало бы жить дома до войны
а не отправляться на поиски независимых средств к существованию.

- Леди Вивиан очень часто спрашивает о тебе, - сказал он ей. - Какое-то время ты виделась с ней каждый день.
не так ли?

— Да, пока мисс Вивиан была в Плессинге. Я бы хотела снова её увидеть.
 Передашь ей от меня привет? — спросила Грейс.

"Да, конечно, передам. Я часто думаю, что ей там одиноко, хоть она и молода
Тревельян выходит, когда может. Хороший парень, но, полагаю, его скоро снова отправят в
отставку. А теперь, мисс Джонс, вот и станция.

 Грейс как можно быстрее управилась со своими делами в почтовом отделении и вернулась с аккуратным деревянным ящиком, тщательно промаркированным.

"Положите его сюда, так будет надежнее. Жаль, что я не могу отвезти вас обратно в
На Поллард-стрит, но меня ждут в больнице, и я должен идти.
 С тобой все будет в порядке?

"О, да, и большое тебе спасибо. Прогулка будет греть меня, и это не
далеко. Спокойной ночи, доктор".

"Спокойной ночи", - сердечно ответил доктор, когда машина начала спускаться с холма
по направлению к больнице.

Он задавался вопросом, примет ли Чар его предложение отвезти ее в
Молился в канун Рождества и довольно печально подумал, что, если так, то это
наверняка будет поздний и холодный перелет. Но, в любом случае, его
миссия увенчалась бы успехом.

Он торжествующе сказала Леди Вивиан следующий день, что чар подходит к
Plessing в канун Рождества.

"Я изложил дело дипломатично, вы знаете - просто проявил немного такта, и
она вообще не создавала никаких трудностей. Рад был прийти, если хотите знать мое мнение",
сказал доктор.

«Большое вам спасибо, доктор Принс. Я сказал сэру Пирсу, что она приедет, и он очень рад. Не позволяйте ей выезжать слишком поздно; на улице очень холодно, а дороги очень плохие. Я не могу прислать за ней машину, как вы знаете; шофёра вызвали, и мне некого отправить за ней. Но если вы будете так любезны и привезёте её...

«Я привезу её достаточно быстро, если она мне позволит», — сказал доктор.
«В любом случае, она приедет, в этом-то и дело. Она сразу сказала, что приедет».

«Да», — сухо сказала Джоанна. — Вы же не ожидаете, что я с энтузиазмом отнесусь к
такой снисходительности, не так ли?

Доктор посмотрел на нее с беспокойством, очевидным в его проницательном, добром взгляде
.

Он знал, что Джоанна Вивиан с тех пор, как она пришла к Plessing как
невеста, и никогда не слышал, что нотки горечи в ее голосе прежде.
Он с грустью сказал себе, что долгое напряжение во время болезни сэра Пирса наконец сказалось на ней.
Несмотря на ее великолепное телосложение. В глубине души
доктор не верил, что напряжение продлится долго.

«Хотел бы я, чтобы здесь был кто-нибудь, кто составил бы вам компанию», — неловко сказал он.
«Даже мисс Брюс была бы лучше, чем никто».

"Она пробудет с Шар всего несколько дней. Она скоро вернется, возможно,
завтра. А между тем, только сегодня утром мне предложили составить компанию.
утром. Вы знаете миссис Уиллоуби?

"Боже правый, да!" - сказал доктор, и они оба рассмеялись.

- Мне бы очень хотелось, чтобы мисс Джонс из Чарли приехала ко мне на несколько
дней, - сказала Джоанна довольно задумчиво. "Мы с ней понимаем друг друга
очень хорошо, и она такой спокойный человек ".

"Очень милая девушка и в высшей степени умная", - тепло заметил доктор.
доктор вспомнил, какой отзывчивой показала себя мисс Джонс
по поводу Медицинского совета. «Почему бы мне не привести её с
мисс Чармиан в четверг вечером?»

«Я бы только хотела, чтобы вы это сделали, но я не хочу, чтобы у Чар случился припадок».

«Я рискну», — мрачно сказал доктор. «Она бы только сказала мне, что
приступы — это заболевание нервной системы, и во всех больничных выписках
должна быть пометка «Н.С.».

Он сказал себе, что если леди Вивиан хочет увидеть мисс Джонс, то было бы нелепо
запрещать ей взять её с собой в Плессинг.
Дипломатия, подумал доктор, могла бы всё уладить.

Полагая, что он обладает этим свойством, доктор Принс
утром накануне Сочельника позвонил по телефону в офис Мидлендского склада снабжения
.

"Могу я поговорить с мисс Вивиан, если вы не возражаете?"

"Кто это?" - спросил приглушенный голос на другом конце провода.

"Офицер, командующий больницы Questerham В. А.," твердо ответил
врач.

Если мисс Вивиан хочет официальности, она её получит.

"Могу я передать вам сообщение?"

"Боюсь, я должен поговорить с самой мисс Вивиан."

"Одну минуту, пожалуйста."

Доктор подождал, и вскоре голос сказал: "Я соединил вас."
за мисс Вивиан.

"Алло!" - послышался усталый голос. "Мисс Вивиан слушает".

"Добрый вечер", - коротко поздоровался доктор. - Во сколько мне заехать за вами
завтра днем?

- О, это вы, доктор Принс? Но вам действительно не стоит утруждать себя звонком за мной.
я могу что-нибудь нанять.

— Не в канун Рождества.

 — Возможно, нет. Что ж, давайте посмотрим. Если не случится ничего непредвиденного, я думаю, что смогу уйти к восьми.

 — Это прекрасно, — с сожалением сказал доктор, понимая, что
приходится жертвовать правдой ради дипломатии. — Полагаю, ваша работа в офисе всё равно
продолжится без вас?

Последовала пауза, которую доктор расценил как изумлённую.

"В офисе Рождество будет считаться воскресеньем. Возможно, мне придётся прийти во второй половине дня, как я делаю по воскресеньям,
но всего на несколько часов."

Доктор собрался с силами, чтобы совершить макиавеллиевский ход.

"Почему бы не оставить на вашем месте вашу очень умную секретаршу, мисс
Джонс?"

"Младшим клерком? Исключено. Но я не должен беспокоить вас с
эти детали, конечно. В самом деле, никто не будет здесь на
Рождество, за исключением телефонного клерка.

— Я настоятельно советую вам оставить мисс Джонс за главную, если позволите.

 — Мисс Джонс, — очень отчётливо произнесла Чар, — не имеет опыта,
необходимого для ответственного поста, и я бы и не подумала доверить ей
его. Она не будет иметь никакого отношения к офису во время моего
отсутствия.

 Триумф дипломатии был полным.

— «В таком случае, — поспешно сказал доктор, — вашей матери не стоит
сомневаться, приглашать ли её в Плессинг на Рождество. Я знаю, что она
хочет — на самом деле, я должен был пригласить её, — но это казалось
Невероятно, что вы смогли освободить её от работы. Но я не должен вас задерживать. Спокойной ночи, мисс Вивиан. Завтра в восемь я зайду за вами обеими. До свидания.

Торжествующий доктор положил трубку.

"Попала в собственную ловушку!" — пробормотал он себе под нос с большим удовлетворением.

В тот день он нашёл время, чтобы зайти к мисс Брюс, которая как раз собиралась
уезжать из дома Чарльза, и с триумфом поручил ей передать
сообщение леди Вивиан.

"Скажи ей, что я всё устроил, и мисс Джонс приедет завтра вечером на машине, чтобы провести Рождество."

- В Плессинге? Но почему? - спросила изумленная мисс Брюс.

- Потому что леди Вивиан хочет ее видеть, - решительно ответил доктор. "Она понравилась"
Она мне понравилась, и я уверен, что меня это не удивляет. Очаровательная девушка!"

"У меня было подозрение, что мисс Вивиан никогда не считала ее очень умелой",
с сомнением заметила мисс Брюс.

«Есть очень много людей, которых она считает неэффективными,
хотя они проработали на своих местах больше лет, чем она в длинной юбке; но в данном случае это нам очень на руку. Она не появится в этом проклятом офисе пару дней».

«Мисс Вивиан об этом знает?»

— Боже мой, да, — бойко ответил доктор. — Я всё обсудил с ней по телефону сегодня утром. Всё в порядке. А теперь, мисс Брюс, не позволите ли вы мне подвезти вас до вокзала? Снова пойдёт снег.

 Мисс Брюс с благодарностью согласилась, и доктору стало немного стыдно за то, что он избегал любого возможного разговора между ней и
Чар по поводу визита мисс Джонс в Плессинг.

Дипломатия — непростая профессия.

Однако теперь ничего не оставалось, кроме как сообщить мисс Джонс о её приглашении
и убедиться, что она его примет.

Неутомимый доктор остановил свою машину у дверей общежития вскоре после половины восьмого вечера.

"Не будет ли мисс Джонс так любезна поговорить со мной?" — спросил он, когда миссис Булливант подошла к двери.

"Простите, но, кажется, её нет. Некоторые девушки сегодня вечером пошли в театр. — Это послание от мисс Вивиан? — с тревогой спросил суперинтендант.


"Не совсем," — уклончиво ответил доктор, проявляя дипломатичность.

"Передать ей что-нибудь, когда она вернется?"

"Да, да, так будет лучше," — с готовностью сказал доктор, чувствуя, что
трусость. «Не могли бы вы передать ей, что леди Вивиан — и мисс
Вивиан — ждут её в Плессинге завтра вечером, чтобы она провела там пару дней? Леди Вивиан особенно хочет снова её увидеть, и ей будет приятно, если кто-нибудь её подбодрит. Передайте мисс Джонс, что всё устроено, и я заеду за ней в контору завтра вечером в восемь часов и отвезу её». Я в любом случае должен туда поехать, а последний поезд уходит в четыре, так что они должны ехать по дороге.

 — Что ж, я уверен, что ей это понравится! — воскликнул я.
ничего не подозревающая миссис Булливант. «Как это мило со стороны мисс Вивиан!»

 «Да. Это, конечно, леди Вивиан, которая однажды предложила эту идею, когда я упомянула мисс Джонс. Она ей очень нравится, и, конечно, ей сейчас одиноко. Я рада, что об этом подумали», — сказала доктор с большим напускным безразличием. — Что ж,
я не должен задерживать вас на пороге в такой холод. Сегодня снова морозно, если я не сильно ошибаюсь. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, доктор. Я не забуду передать сообщение. Я рад, что
у Грейси будет такое угощение.

Доктор, уезжая, тоже был доволен собой и успехом своих манёвров. Он подумал, что леди Вивиан будет очень рада увидеть девушку, к которой она, очевидно, испытывала чувство товарищества, и он, как и миссис Булливант, был рад доставить удовольствие Грейс; но больше всего доктор испытывал чувство вины от осознания того, что он успешно перехитрил директора Мидлендского склада.




XV


«Передайте мисс Вивиан, что мы не можем ждать; мы должны отправиться немедленно. Идёт дождь со снегом, и менее чем через час дороги станут непроходимыми.
Я не знаю, как машина справится с этим в нынешнем виде ".

Доктор Принс был встревожен, но настроен решительно.

Мисс Марш неохотно отнесла это сообщение наверх. У нее уже был
случай заметить в течение вечера, что мисс Вивиан
была не в том настроении, чтобы ее прерывали.

"Я не готова".

"Нет, мисс Вивиан".

Мисс Марш несчастно стояла в дверях.

«Какого чёрта вы там стоите?» — раздражённо воскликнула мисс Вивиан.

Мисс Марш стояла там, потому что была убеждена, что находится между дьяволом и преисподней, и ей очень не хотелось
Мисс Вивиан не смогла удовлетворить нетерпение доктора своим неудовлетворительным ответом.
К своему большому облегчению, она обнаружила, что Грейс разговаривает с ним.

"Ну что, она идёт?"

"Как только сможет, доктор Принс. Она действительно скоро будет здесь," — так мисс
Марш либерально интерпретировала сообщение своего начальника.

"Оттепель ее не дождется", - мрачно сказал доктор. "Она уже началась.
и после трехнедельных заморозков наши дороги будут похожи на
лист стекла".

- Мне кажется, я слышу телефонный звонок, - сказала мисс Марш и поспешила прочь.
радуясь возможности сбежать до того, как доктор обратится за помощью.
она должна была вернуться с его дальнейшими распоряжениями для мисс Вивиан.

Но вскоре Чар спустилась вниз в шубе и с тяжёлой дорожной вуалью,
неся огромную стопку бумаг и маленькую сумку.

"Простите, что заставила вас ждать. Я боялась, что, как я вам и говорила, не смогу начать вовремя."

— Это всё из-за этой проклятой перемены погоды, — уныло сказал доктор. — Как можно было догадаться, что после трёхнедельных морозов сегодня ночью пойдёт дождь? Однако, осмелюсь предположить, что он ещё не растаял. Пойдёмте. В любом случае, будет не так холодно.

Маленькая машина, стоявшая у дверей, была очень маленькой, двухместной, с
крошечным приподнятым сиденьем сзади.

- Где вы сядете, мисс Вивиан, со мной впереди или на заднем сиденье?
- беззаботно осведомился доктор. "У кого-нибудь из вас есть какие-нибудь предпочтения?"

"Думаю, мне лучше выйти вперед", - очень холодно сказал директор склада снабжения Мидленда
. Она не обратила внимания на мисс Джонс.

Было очень темно, и начался мелкий холодный дождь. Доктор
вздохнул и выехал из Кустерхэма так быстро, как только осмелился. На шоссе
было уже ужасно скользко. После того как машину дважды занесло,
к сожалению, доктор покорно сказал: "Что ж, мы должны решиться на
ползти. Леди Вивиан догадается, что нас задержало. Надеюсь, вы поужинали
перед отправлением?"

"Да, спасибо", - безмятежно ответила Грейс.

"Естественно, я не могла уйти из офиса, но я никогда не ужинаю раньше девяти часов", - сказала Чар.
"Я не могу уйти раньше". — Я почти забыл, что значит вести себя цивилизованно.

 — Тогда я могу только сказать, что вы будете очень голодны, прежде чем мы доберёмся до Плессинга, — был единственный ответ доктора на это проявление патриотизма.

 Машина медленно ползла вперёд. Примерно в четырёх милях от города
доктор немного рискнули, чтобы увеличить скорость. "Иначе мы никогда не
подняться на этот холм," он пророчествовал.

"Лучше здесь, я думаю", - сказал чар.

"Я думаю, что это. Теперь за дело.

Скорость маленькой машины увеличилась примерно на сотню ярдов. Затем
раздался долгий скрежет и резкий вираж.

"Черт бы ее побрал! она в канаве! - закричал доктор. - С вами все в порядке.
Мисс Джонс?

- Да, - выдохнула потрясенная Грейс, цепляясь за свой насест.

- Выходите, - доктор велел Мисс Вивиан, цвета, который предложил его
полное забвение их соответствующих позиций как считать официальным
достоинство. Чар осторожно подчинился и встал, держась за дверцу машины.

"Осторожно, она как ледяной покров".

Доктор поскользнулся и, пошатываясь, подошел к передней части своей машины, два
передних колеса которой глубоко увязли в снегу и слякоти
канавы. Он произвел безутешный осмотр при свете ламп.

"Прилипла крепко, как воск. Итак, что, черт возьми, нам теперь делать?

- Мы не можем ее переместить? - спросила Грейс.

- Шансов на это немного, но мы можем попытаться.

Грейс слезла, и они принялись возиться с машиной, но безуспешно.

— Бесполезно, — коротко сказал доктор. — Думаю, вам двоим лучше остаться здесь, пока я не вернусь в Кустерхэм — мы, кажется, ближе к Кустерхэму, чем к Плессингу, — и не привезу что-нибудь. Хотя, боже мой! Я и забыл, что сегодня канун Рождества. Что же мне привезти?

— Я могу разрешить вам вызвать одну из машин скорой помощи.

— Это идея. Мне очень жаль, что приходится оставлять вас на обочине в таком виде, — рассеянно сказал доктор. — Накройте себя обоих пледом,
и если мимо кто-нибудь проедет, вас подберут. С машиной всё будет в порядке. Я
пусть самый решительный вор заставит ее сдвинуться хотя бы на дюйм. Хм! Я должен
взять одну из этих ламп, и я постараюсь поторопиться, насколько позволит этот проклятый
слой льда.

"Подождите!" - крикнул Грейс. "Я слышу, я думаю".

Они стояли и слушали. Сова из очень дальних мотор-Хорн пришел к
их отчетливо.

«Едет в нашу сторону», — вынес вердикт доктор. «Если повезёт, он отвезёт вас обоих обратно в Кустерхэм. Это ваш лучший шанс лечь сегодня в постель. Мисс Вивиан, вы дрожите. Чёрт возьми, это уже слишком».
вы оба подхватите пневмонию, если будете слоняться по улицам в такую ночь! Каким же старым дураком я был!

«Ничего не поделаешь, да?» — Это так? — спросила Грейс. — После четырёх часов поезда уже не ходили, и мы не могли предположить, что погода так сильно изменится. И сейчас не так холодно, как было.

 — Не хотите ли сигарету? — внезапно спросил доктор, раскуривая свою трубку.
 — Это поможет вам согреться.

— Курить в форме категорически запрещено, но в этот раз — спасибо, — сказала мисс Вивиан, слегка усмехнувшись.

 Звук мотоцикла стал отчётливо слышен, и доктор осторожно вышел на середину дороги.

"Эй, там! Не могли бы вы остановиться на полминуты? У нас тут авария. Здесь две дамы.

— Это доктор Принс? — раздался голос, и Чар воскликнул: — Это Джон
Тревеллиан!

Мотоцикл с маленькой коляской подъехал к ним.

"Вам звонили? — спросил Джон.

"Из Плессинга? Нет. — Что случилось? — резко спросил доктор.

Мужчины переглянулись.

Чар вышла вперёд.

"Вам лучше рассказать мне, — сказала она своим медленным, глубоким голосом.

"Кузина Джоанна позвонила незадолго до восьми, но вы, должно быть, уже начали, — мягко сказал Джон.
— «Она хотела попросить доктора Принса поторопиться — и вас тоже».

«Моего отца?»

— Боюсь, это ещё один удар, моя дорогая.

Доктор задал несколько быстрых профессиональных вопросов, и Грейс подошла и встала рядом с Чарльзом Вивианом.

 — Когда вы не пришли, — сказал Джон, — мисс Брюс забеспокоилась и решила, что что-то случилось.  Кузина Джоанна была наверху с ним; не думаю, что она поняла. Поэтому я захватил единственное, что смог раздобыть. Вы
Умеете ездить на мотоцикле, доктор?

- Конечно, умею. Но мы не можем оставить две молодые дамы, заложенной в
канаву, с этой проклятой машина разминирования", - сказал врач, его
дистресс найти выход в раздражительности.

— Вот коляска, — сказала Грейс. — Мисс Вивиан должна поехать с вами, доктор.



 — Может, мы вытащим вашу машину из канавы? — предложил Джон. — Если только вы не Геркулес, — сердито сказал доктор. Он начал осматривать мотоцикл.

- Я вполне могу с этим справиться, хотя ни одна машина на земле не справится.
по такой дороге можно только ползти. Мисс Вивиан, это будет наш лучший план.
план.

- Да, - очень тихо ответила Чар. - И, Джонни, ты можешь присмотреть за
Мисс... э-э... Джонс и отвезти ее обратно в Квестерхэм?

- Садись, Шарли, - сказал Тревельян. - Я, конечно, присмотрю за мисс.
Джонс, и каким-то образом доставьте её в Плессинг. Ваша мать хочет, чтобы она была
с вами. Пришлите всё, что сможете, чтобы встретить нас, доктор.

"Хорошо, но я боюсь, что мы не можем рассчитывать на встречу сегодня вечером. Мисс Джонс, мне очень жаль. Всё в порядке?"

Мотоцикл, подтолкнутый Тревельяном, медленно покатил прочь по
скользкой дороге, а Джон и мисс Джонс стояли лицом друг к другу при
равнодушном свете автомобильных фар.

Грейс посмотрела на него своим прямым, нежным взглядом. "Пожалуйста, скажи мне,
ты действительно это имел в виду", - сказала она. "Леди Вивиан хочет, чтобы я на
Plessing поступила точно так же?"

"Да", - ответил он с такой же прямотой. "Она так сказала. Она велела мне
привести тебя. Она сказала, что хочет тебя".

Грейс с облегчением вздохнул, потом сказал: "Мы должны ходить, все равно не
мы?"

"Боюсь, что так ... по крайней мере, часть пути. Если только ты не хочешь остаться в
машине и согреться, насколько сможешь, пока я поеду в Квестерхэм и
попытаюсь раздобыть что-нибудь, что поможет нам обоим выбраться отсюда? Я возвращаюсь.
конечно, туда. Что нам делать, мисс Джонс?

- Я думаю, прогуляться. Это же всего пять миль, и я сомневаюсь, что вы могли бы сделать
что-то сегодня идти весь путь до Plessing".

- Я думаю, мы можем прогуляться по полям, если ты не возражаешь против тяжелой ходьбы.
Это экономит почти милю, и единственное преимущество в том, чтобы держаться дороги
это шанс встретить что-нибудь, что я считаю крайне маловероятным.
Мисс Джонс, вы великолепны. Вы очень возражаете?

- Не теперь, когда я знаю, что леди Вивиан действительно хочет меня, - застенчиво ответила Грейс.

Тревеллиан отцепил одну из ламп.

"Вам нести вторую?"

"У вас будут очень холодные руки, и я думаю, одной будет достаточно. Вам нужно что-нибудь взять с собой?"

"Мою сумку, она не тяжёлая."

— Хорошо. Тогда отдай её мне, а ты возьми лампу, если хочешь. Грейс
послушалась без возражений, которые могли бы показаться уместными, и они
очень осторожно двинулись по дороге.

 — Держись в стороне, — сказал Тревельян, — там не так плохо. Боюсь, что при таком раскладе вы никогда не согреетесь, но со сломанной ногой вам будет неудобно.

 — Расскажите мне, что случилось в Плессинге.

 Он рассказал ей, что у сэра Пирса внезапно случился второй удар, и он снова лежал без сознания. Леди Вивиан спустилась и поговорила с Тревеллианом несколько минут и заверила его, что
опытная медсестра не позволила бы ей потерять надежду.

"Но все зависит от того, что понимать под надеждой", - сказал Тревельян. "Человеку
невыносимо думать о том, что он лежит там день за днем, неспособный
понять или заставить понять себя ... А что касается _er_..."

"Она очень храбрая", - сказала Грейс.

Наступило молчание, и каждый думал о Джоанне.

Через некоторое время Тревельян снова заговорил:

"Через минуту мы свернём и поедем коротким путём. Вам очень
холодно?"

"Довольно холодно, но я рад, что поужинал перед отъездом. А вы?"

"Нет, ещё хуже! Я выехал из Плесси в половине девятого, и
Слуги подняли такой шум. Я ужасно голодна, — откровенно сказала Тревельян.


"Ну, подожди минутку."

Грейс остановилась и поставила лампу на пол, пока шарила в кармане
пальто.

"Я так и думала. У меня есть плитка шоколада. Возьмешь ее?"

- Спасибо, - серьезно сказал Тревельян. - Это очень любезно с вашей стороны. Давайте
выпьем вдвоем.

Грейс разделила пакетик скрупулезно, и они стояли и жрали это
спиной к изгороди, сумку и фонарь на землю в
перед ними.

"Рождество!" - сказала Грейс. "Разве это не удивительно?"

- Где ты была на прошлое Рождество? - спросил он.

— В больнице, недалеко от моего дома. Мы украшали палаты к
Рождеству и засиделись там допоздна. Я помню, что там ещё был конвой;
медсёстры задержались надолго после того, как мы все разошлись по домам. Я
была всего лишь санитаркой, знаете ли.

— Я помню. Вы сказали мне это, когда вы... в ночь налёта.
— сказала тактичная Тревельян, явно вспомнив о
неприятной особенности, которая не позволяла мисс Джонс работать медсестрой.

 Грейс рассмеялась.

"Именно. Это так глупо и провокационно, и, по сути, абсолютно
на самом деле, именно потому, что я всегда заболевал из-за чего-нибудь подобного, они
не могли позволить мне больше оставаться в больнице - я имею в виду моего отца и
мачеху ".

"Я не знала, что у тебя есть мачеха".

"Она у меня около четырех лет", - сообщила ему Грейс.

"Она тебе нравится?" Прямо спросил Тревельян.

— Очень даже. Она всего на несколько лет старше меня, и она позволяет мне называть её Марджори. Она такая милая, красивая и весёлая.

Было очевидно, что мисс Джонс не из тех, кто извлекает выгоду из обстоятельств.

Когда они снова заговорили, Тревельян мягко сказал: «Вам лучше взять мою
— Под руку, если можно. Идти по этому полю тяжело.

Так и было, и непрекращающиеся всплески воды подсказали Грейс, что она
почти в канаве.

"Думаю, я справлюсь, — сказала она, задыхаясь. — Я боюсь, что свет
погаснет, а так его легче держать в обеих руках.

Тревельян ничего не сказал, но вскоре Грейс почувствовала, как он взял у неё
лампу.

"Вы должны позволить мне, — тихо сказал он. — Вам понадобятся все ваши силы,
потому что мы поднимаемся в гору, а земля очень неровная."

Они взбирались по крутому склону, Грейс засунула обе холодные руки в карманы.
Она сунула руки в карманы и наклонила голову, защищаясь от влажного тумана, который, казалось, окутывал их со всех сторон. Ноги у неё были как лёд, и она давно перестала пытаться обходить лужи и небольшие сугробы, которых на пути было так много. Дважды она сильно спотыкалась.

"Мы почти на вершине," ободряюще сказал Тревеллиан. "Ты
совершенно прекрасно, Мисс Джонс, и я чувствую себя таким негодяем, что не принимают
лучше о тебе заботиться. Кузина Джоанна будет сильно опечалился; но, вы
я знаю, что она хочет тебя".

"Я очень рада", - просто сказала Грейс. "Я никогда и никем не восхищалась так сильно, как
Я восхищаюсь ею".

— И я тоже. Она всегда была так добра ко мне. Даже когда я был большим неуклюжим
школьником, которому некуда было пойти на каникулах, она брала меня с собой в
Плессинг и давала мне почувствовать, что я ей небезразличен. Она
писала мне всё время, пока я был в Индии, — не думаю, что она хоть раз
пропустила письмо, — и всё время, пока я был во Фландрии в прошлом году. Когда-нибудь, — сказал я.
Джонни, довольно робко: «Я бы хотел показать тебе её письма ко мне. Их никто никогда не видел. Но я всегда чувствовал, что ты знаешь, какая она на самом деле, — лучше, чем другие люди».

 «Спасибо», — сказала Грейс.

Джон, казалось, был доволен чем-то в тоне её краткого ответа, и они
продолжали идти в молчании, пока он не поднял мерцающую лампу.

"Подождите минутку. Здесь должен быть забор, и, возможно, он из колючей проволоки. Будьте осторожны."

Грейс была рада, что может стоять на месте, её ноющие ноги всё ещё дрожали
после подъёма. Джон поднял лампу и осторожно осмотрелся.

«Должен же быть какой-то выход — вот он».

Он торжествующе взмахнул лампой; свет в последний раз мигнул и
погас.

Оба молчали, Грейс — от испуга, а
усталость и Trevellyan от его неспособности выражать свои чувства в
в обычном порядке в присутствии Мисс Джонс.

"Есть ли у вас спичек?" - спросила она наконец.

"Да. Мне жаль больше, чем я могу выразить словами, но я очень боюсь, что
эта проклятая штука вышла из строя. Почему, черт возьми, доктор не может достать нормальные электрические лампы для своей дрянной машины?
"

Джон в отчаянии рылся в своих спичках, предпринимал несколько безуспешных попыток и, наконец, снова извинился перед Грейс и сказал, что дождь никогда не переставал, а лил как из ведра. Они должны были идти в темноте.

"Хорошо. Только давайте обойдём колючую проволоку."

— Мисс Джонс, я не могу сказать вам, что я о вас думаю. Любой другой был бы в полном отчаянии.

— Но я никогда не бываю в отчаянии, — с сожалением сказала Грейс. — Я часто жалею, что не похожа на людей из книг, которые так отчаянно что-то чувствуют. Например, на Мэгги
Талливер. Так скучно всегда быть спокойной.

— Всегда?

— Ну, — сказала Грейс, — почти всегда.

— В данный момент это бесценное качество, но, возможно, однажды...

— Простите, но, кажется, моя юбка застряла в колючей проволоке.

Тревельян молча освободил её юбку.

— Итак, если мы пройдём через эти ворота, то следующее поле выведет нас обратно на дорогу, и, если повезёт, они доберутся до Плессинга и пришлют кого-нибудь за нами.

Тревеллиан, который хорошо знал местность и, казалось, мог видеть в темноте, толкнул скрипучие деревянные ворота, и Грейс прошла через них, чувствуя, как её ноги погружаются в ледяное болото из грязи и воды.

— Боюсь, я мало что вижу. Понимаете, я совсем не знаю дороги.

 — Я знаю, это всё меняет. Послушайте, вы позволите мне взять вас за руку? Я знаю здесь каждый сантиметр.

Грейс протянула свою маленькую руку в перчатке и очень спокойно сказала: «Спасибо.
Думаю, так будет лучше всего».

После этого они шли молча, и Грейс время от времени спотыкалась. Однажды Джон спросил её: «Ты очень устала?
Это ужасно для тебя».

«Я не против», — застенчиво ответила Грейс.

После долгой паузы Тревельян загадочно сказал: «Я тоже».

С этими словами они вышли на большую дорогу, и Грейс мягко сказала, убирая руку: «Теперь я сама справлюсь, спасибо».

«Теперь нам долго не придётся ждать, пока кто-нибудь нас встретит. Я не знаю, что это будет».
они могут прислать; но если это будет всего лишь фермерская повозка, это всё равно лучше, чем ничего.

 «К счастью, я очень хорошо хожу пешком. Не думаю, что бедная мисс Вивиан смогла бы добраться до Плессинга, если бы мы не встретили вас на этом мотовелосипеде. Она не любит ходить пешком и не привыкла к этому».

— Я бы не пошёл на эту прогулку с Чар, — пылко сказал Тревельян, —
даже за все деньги, которые вы могли бы мне предложить. Она, конечно,
прекрасная спутница, но для такого рода вещей — это только два человека
на миллион, мисс Джонс, которые могли бы сделать это, не возненавидев друг
друга на всю оставшуюся жизнь.

"Тогда мы, должно быть, очень примечательны, потому что я не думаю, что это произведет
такой эффект", - сказала Грейс, смеясь.

"Насколько я могу судить", - сказал Trevellyan медленно", это точно
напротив. Ты не захочешь, чтобы я рассказывал тебе об этом сейчас, но, возможно, когда-нибудь
в ближайшее время ты позволишь мне... Грейс.

Мисс Джонс шла по грязному, раскисшему краю дороги, и в голове у неё царил
хаос. Она чувствовала, что не в состоянии ничего ответить. Но капитан
Тревельян, всегда такой невозмутимый, похоже, и не ожидал ответа. Вскоре он
заметил, что снова становится холоднее. Мисс Джонс сильно промокла?

"Довольно сыро, но худшая половина, должно быть, уже позади. Интересно, какие новости
мы узнаем, когда прибудем. Знаешь, я не могу не быть эгоистичным.
благодарен судьбе за то, что еду туда. Было так тяжело никогда ничего о ней не слышать
и все это время знать, что она была в таком беспокойстве ".

"Разве Чар тебе не говорила?"

— Нет, но я не думаю, что спрашивал её. Она любит, чтобы мы были официально представлены друг другу, знаешь ли.

— Я никогда в жизни не слышал такой бесчеловечной чепухи! — воскликнул Тревельян самым неожиданным образом.

Они оба рассмеялись, и в следующую минуту Грейс сказала: «Послушай!»

Они оба услышали стук колёс.

- Это собачья повозка. Я так и думал. Это было единственное, что осталось, и я
полагаю, они наняли мальчика, чтобы он ею управлял. Слава богу! Мисс
Джонс, - сказал Тревельян в четвертый раз, - я не могу выразить тебе, что я о тебе думаю.
ты был просто замечательным.

- Не надо! — Конечно, нет.

Голос Грейс звучал более взволнованно, чем в её предыдущих заявлениях о невозмутимости, и что-то в этих нескольких дрожащих словах заставило Джона протянуть руку и на мгновение сжать её ладонь, пока он звал повозку.

"Вот мы и здесь! Вас прислала мисс Вивиан?"

— Её светлость, сэр. Не могла приехать быстрее, сэр, дороги такие плохие.

— Да, так и есть. Как сэр Пирс?

— По-прежнему, сэр, без сознания. Доктор Принс не ожидает скорых перемен, сэр, но он останется на ночь.

— Хорошо! Полагаю, он позвонил в Кустерхэм. А теперь, мисс Джонс, позвольте мне
помочь вам. Мальчик, тебе лучше сесть на заднее сиденье; твои габариты
подходят для него лучше, чем мои, — твёрдо сказал Джон. Он накинул плед на
Грейс, и она с благодарностью опустилась на маленькое сиденье тележки.

 Они почти не разговаривали, пока он осторожно ехал по оставшейся миле дороги.
по главной дороге и по длинной аллее к Плессингу.

Даже когда Джон помог ей спуститься с крыльца, он сказал только: «Я увижу тебя завтра. Я никогда не забуду этот сочельник».

«И я тоже», — сказала Грейс.

В холле мисс Брюс встретила их сдержанными восклицаниями.

"Должно быть, вы очень устали и замёрзли! Сэр Пирс такой же;
Доктор всё ещё наверху. Они с Чармиан приехали сюда два часа назад или
даже больше и рассказали нам, что случилось. Не было ничего, что можно было бы послать за
тобой, кроме маленькой тележки. Бедняжка Чармиан! какое возвращение домой для неё!
Она, конечно, замечательная — ни на секунду не отступала.

 — Где она?

 — Наверху. Я послала сказать ей и леди Вивиан, что вы наконец-то приехали.

 — И, мисс Брюс, мы бы хотели немного поесть, если это можно устроить без особых хлопот.

 — Конечно, конечно. Мисс Джонс, ваша комната готова. — Не хотите ли вы сразу переобуться?

Мисс Брюс говорила со странной смесью сомнения и сочувствия, глядя на Грейс, которая грела замёрзшие руки у камина в холле. Было очевидно, что она не была уверена, стоит ли мисс Джонс
считалась подругой леди Вивиан, которую капитан Тревельян счёл необходимым привезти в Плессинг любой ценой ради Джоанны,
или младшим секретарём Чарльза, навязавшимся семье своего начальника в особенно неподходящий момент. Но вопрос был решён через несколько мгновений, когда сама Джоанна Вивиан, спустившись по лестнице в чёрном домашнем халате, тихо воскликнула: «Ты привёл её, Джонни! Молодец! Нет, пока ничего не изменилось. Я хочу, чтобы ты встретился с доктором Принсом». Затем она взяла Грейс за руки и сказала: «Спасибо, моя дорогая, что пришла ко мне».




XVI


— Ну, я не могла в это поверить — рождественское утро и всё такое!

— Что, миссис Булливант?

— Это письмо из конторы, дорогая.

Лицо маленькой миссис Булливант побагровело, а голос задрожал.

— Но что там?

— Мисс Вивиан уволила меня. Очевидно, это было написано два дня назад,
и письмо задержалось на почте. Она просто говорит, что пришла к
выводу, что мне не очень нравится в общежитии, и что она
планирует провести Новый год по-другому. О, боже мой!

 Миссис Булливант расплакалась, и Тони в ужасе взял письмо.
маленький сложенный в три раза листок с гербовой печатью, выпавший из квадратного конверта.

"Написано от руки, а не напечатано! О, мне очень жаль! Но разве она не объяснила причину?"

"Нет. Но, полагаю, ей было некомфортно, когда она останавливалась здесь в прошлом месяце. Она тогда сказала одну-две вещи — про горячую воду, знаете ли, и про то, что газ плохо горит, а потом про слуг. Но я и не подозревала, что она думает об этом.

 — Должна сказать, я думаю, она могла бы дать вам повод или попросить вас зайти к ней в офис, — сказала Тони, преданная мисс Вивиан.
потрясён при виде маленького суперинтенданта в слезах.

Всем в общежитии нравилась миссис Булливант, и когда Тони сказал остальным, что её увольняют, поднялся всеобщий шум.

"Но почему? Какой позор!"

"Она всегда так усердно работает и так добра ко всем. Жаль мисс Вивиан."

"Это действительно так не похоже на нее - быть такой невнимательной!" - воскликнула миссис Поттер
.

"Не могу поверить, что нет какого-то удовлетворительного объяснения. Это слишком
не похоже на мисс Вивиан".

Мисс Марш едко напомнила мисс Дельмеж , что никаких объяснений
Это действительно могло бы быть удовлетворительным решением с точки зрения миссис Булливант.

"Не могли бы мы все разослать петицию и подписать ее? Давайте. Мы можем положить ее ей на стол, когда она вернется завтра или послезавтра."

Предложение мисс Пламтри было одобрено, и они с мисс Марш провели большую часть утра, составляя петицию, которая должна была сочетать в себе достаточно официальные формулировки с убедительными аргументами в пользу миссис
В пользу Булливанта.

"Может, подождем, пока Грейси вернется, прежде чем скреплять его, чтобы
она тоже подписала?"

"Почему?" резко спросила мисс Дельмедж. "Несколько других тоже в отъезде,
на выходные, и мы не можем дождаться, когда все вернутся.

 — Ну, — вызывающе сказала мисс Марш, — поскольку она — личная секретарша мисс Вивиан, естественно, что все считают её важной персоной. Кроме того, посмотрите, как они её опекают; она ведь особенная, не так ли?

Все знали, что мисс Марш «выводит из себя Делмедж»,
что всегда было излюбленным развлечением, и все захихикали,
когда мисс Делмедж сказала в своей обычной высокомерной манере: «Если хотите знать моё мнение, я думаю,
что мисс Вивиан считает это таким же странным, как и все остальные, что Грейси
сейчас, когда сэр Пирс ещё так болен. Но леди Вивиан, как известно, очень эксцентричная особа.

"Я бы не удивился, если бы кузен мисс Вивиан, штабной офицер,
пригласил её. Думаю, он восхищается Грейси.

"Продолжай, Марши! «Почему, он ведь никогда ничего о ней не рассказывал, не так ли? — разве что
в столовой».

 «Знаете, была та ночь», — напомнила им мисс Марш.

 «Какая ночь?»

 «Ну, когда был налёт, и он привёл её сюда после этого. Разве вы не помните?»

— Ну что ж! — воскликнула мисс Дельмедж. — Должна сказать, что я должна была
подумать…

«Я уверена, что где-то читала, что эти четыре слова «я должна была подумать» вызывают больше ссор, чем любые другие слова в языке».

Мисс Дельмедж не обратила внимания на Тони и её литературные отсылки.

"Я должна была подумать, что после странного поведения Грейс Джонс в ту ночь, чем меньше об этом говорить, тем лучше. Это не та вещь, на которой стоит зацикливаться.

— Должна сказать, — согласилась мисс Хендерсон, — что это скорее оттолкнуло бы его, чем заставило восхищаться ею. По крайней мере, насколько я знаю человеческую натуру.

— Ну, просто подпишите это, ладно, девочки?

Все они склонились над плечом мисс Пламтри и прочли петицию.

 Секретарь мисс Вивиан поставила свою подпись первой в списке, как и положено, и изящно украсила свою «Веру М. Дельмедж».

"Должна сказать, мне нравится то, что я называю характерной подписью," —
заметила она, поспешив обратно, чтобы занять плетёное кресло у камина.

Остальные сгрудились вокруг, по двое и по трое, безутешно глядя на
пронизывающий град и грозовые тучи за окном.

"Довольно унылое Рождество, не так ли? Я думаю, что мы могли бы
— На самом деле, у меня недельный отпуск, — сказала мисс Хендерсон, дрожа от холода.

 — Мисс Вивиан сама не берёт отпуск, — тут же напомнила ей мисс Дельмедж. — И тем, кто живёт достаточно близко, в конце концов, дали выходные.

 — Я бы справилась, если бы не дежурила по телефону. Но она не позволила мне поменяться с кем-нибудь другим. Полагаю, мне нужно пойти туда и освободить мисс Кокс, — сказала Тони, неохотно поднимаясь на ноги.

 — Что ж, возьми петицию, дорогая, и оставь её на столе мисс Вивиан, хорошо? Тогда она найдёт её, когда придёт. Осмелюсь предположить, что она будет
сегодня днем. Бедный Bullivant Миссис!"

Они говорили о миссис Bullivant в поглуше с интервалом в
день. Маленький смотритель остался в своей комнате.

- О, разве это не ужасно? - в сотый раз простонала мисс Марш. "Я
заявляю, что был бы рад эшелону с войсками; это дало бы нам какое-нибудь занятие и
сделало бы перерыв".

Но мисс Энтони вернулась из офиса в четыре часа с испуганным
лицом и новостью.

"Девочки, что вы думаете? Это ужасно — отец бедной мисс Вивиан
умер. Он скончался сегодня утром после второго инсульта, который случился
вчера. Разве это не ужасно?"

Все воскликнули и с полной искренностью повторили за мисс Энтони: «Ужасно!»
Хотя известие о смерти сэра Пирса Вивиана дало им пищу для размышлений и разговоров на весь остаток вечера.

"Как ты это воспринял, Тони?"

"Грейси Джонс позвонила. Милые мои, у них было столько приключений.
Машина доктора Принса сломалась прошлой ночью или что-то в этом роде, и посыльный
встретил их в Плессинге и сказал, что у сэра Пирса случился ещё один удар, и мисс
Вивиан и доктор должны немедленно приехать. Он так и не пришёл в себя и умер рано утром. Разве это не ужасно?

"О, бедная мисс Вивиан! Грейси что-нибудь говорила о ней?"

"Только то, что она была очень храброй. Конечно, именно такой она
и была бы".

"Я полагаю, Грейси возвращается сюда сегодня вечером? Довольно ужасно для нее, бедняжки
, находиться там именно сейчас".

"Это необыкновенная вещь", - сказал Тони с большим воодушевлением. — «Её на самом деле попросили остаться».

 — «Её не просили!»

 — «На самом деле, просили. Я спросила её, что она делает, и она почти ничего не сказала, кроме того, что леди Вивиан хочет, чтобы она осталась».

 — «Ну, я полагаю, она думает, что будет полезна мисс Вивиан, но это
В каком-то смысле это кажется довольно странным, не так ли? Я имею в виду, что она не знает их,
кроме как официально, так сказать.

 «Кто-нибудь сказал об этом миссис Булливант?» — спросила мисс Дельмедж.

 Но миссис Булливант получила официальное уведомление. У дверей остановилась машина, и доктор Принс, выглядевший усталым и измождённым, попросил её выйти. Он принёс записку от мисс Джонс и предложил отвезти её небольшой чемодан в Плессинг, если миссис Булливант соберёт её вещи.

"Но, доктор, она же не собирается оставаться там _сейчас_, верно?"

"Она останется там ровно столько, сколько я смогу её уговорить," — сказал он.
доктор мрачно.

Миссис Булливант выглядела совершенно сбитой с толку, но она пристально посмотрела на
усталое лицо доктора и мягко сказала: "Пойдемте в гостиную, пока
Я соберу ее вещи. Там хороший камин, и у девочек есть чай.
Там. Пожалуйста, заходите.

"Хорошо", - уступил доктор.

Его собственный дом был в двух милях от Questerham, и его жена не будет
лучшие рада, что он провел Сочельник и Рождество
и, может сказать, что он не должен вернуться в Plessing в ту ночь.
Доктор намеревался так и поступить, но чувствовал себя слишком усталым, чтобы спорить.

В гостиной пылал камин, и обитатели Хостела радостно поприветствовали его
и попросили сесть в самое удобное кресло. Они были рады
гостю в Рождество и хотели услышать новости о Плессинге.

 Тони принёс ему чашку чая, а мисс Пламтри робко предложила
тост с маслом.

"Ну что ж, очень любезно с вашей стороны. Они ждут меня в
Кажется, в больнице, и, наверное, мне придётся заглянуть туда позже,
но я почему-то не чувствую себя в настроении для празднеств именно сейчас. В Плесси это печальное событие, хотя и следовало ожидать, что оно произойдёт.

"Как Мисс Вивиан?"

"Видел ее только на минуту", - сказал доктор коротко. "Она прибыла в
время, чтобы увидеть его, бедняжку, но он так и не пришел в сознание. Это
печальная мысль для нее о том, что она не сделала бы того, о чем бедный старик
умолял ее в течение последних нескольких недель, которые ему оставалось жить. Он не стал бы
стоимость ее настолько сильно, чтобы дать здесь ее позиция, и она не
долгое время, после того, как все".

"Но хотел ли этого сэр Пирс?" - спросил Тони, округлив глаза.

"Она сделала его несчастным, вы видите," сказал доктор, как будто
извиняясь за слабость, которую он чувствовал сам, чтобы поделиться. "Его
Понимаете, мы с моим поколением смотрели на эти вещи по-разному, и хотя сначала он гордился её работой на войне, позже, когда его разум помутился, он не мог понять, почему она постоянно уезжает, и это делало его несчастным. Леди Вивиан пыталась объяснить ему это, но он не мог понять. Он не осознавал, что она делает, и хотел, чтобы она оставалась дома, особенно после того, как он заболел. Я
предполагаю, что он прекрасно понимал, как обстоят дела, — он не ожидал, что поправится.

 «Но мисс Вивиан не знала, она не могла знать», — сказала мисс
Хендерсон быстро.

Доктор пожал плечами.

"Мы много слышали о больнице, а остальные его"
коротко сказал. "Не нужно много знать, чтобы понять, что у старика
семидесяти с лишним лет, перенесшего инсульт, очень велики шансы на то, что рано или поздно у него случится еще один.
и, вероятно, раньше. _Я_ не знаю, почему она
не могла уступить ему и сделать его последние месяцы на земле спокойными. Это бы хоть немного облегчило жизнь бедной леди Вивиан.

"Но я думала, что леди Вивиан сама ухаживала за ним?"

«Ничего подобного!» — решительно заявил доктор. «Она следовала моим указаниям и наняла опытную медсестру, как разумная женщина. Но она сама была с ним, когда он её звал, а это практически весь день и половину ночи, и ей постоянно приходилось объяснять ему, бедняжке, почему мисс Чармиан нет рядом. Она была удивительно храброй всё это время, но нетрудно понять, почему сейчас она так злится. За все годы, что я их знаю, — взволнованно сказал доктор, — она ни разу не подумала ни о ком, кроме него. Она была
молодой женщине было, наверное, лет двадцать пять, когда она впервые приехала
в Плессинг, а он был на двадцать лет старше и всегда за ней ухаживал, хотя, Боже, прости меня за эти слова. Она была лучшей наездницей, какую я когда-либо видел, с идеальной фигурой и прекрасной посадкой, но она бросила охоту, потому что это заставляло его нервничать. Она похоронила себя здесь и была весела, как птичка, потому что знала, что ему нравится, что они живут в Плессинге и лишь изредка ездят в город. Не думаю, что она когда-либо задумывалась о том, чтобы...
кроме того, чтобы сделать его счастливым и избавить от тревог.

«О, бедная леди Вивиан!» — воскликнула мисс Пламтри. «Что она теперь будет делать?»

«Право, я не знаю. Это просто крах всего её мира.
Но она удивительно стойкая, и я не верю, что она сдастся. Мисс Джонс делает для неё сейчас больше, чем кто-либо другой. Они
очень хорошо понимают друг друга, и сам факт того, что есть с кем поговорить,
кто не является членом семьи, очень помогает. Успокаивает
всех, знаете ли. Этот милый парень, капитан Тревельян, будет там
хорошая сделка, но он говорит мне, что ему нужно предстать перед Советом директоров во вторник.
Во вторник, и это наверняка снова будет означать Францию. Бедная леди
Вивиан боялась этого - но больше ради сэра Пирса, чем ради себя самой
. Она не хотела говорить ему, что мальчик вернулся сражаться.
Точно так же и со всем остальным; она смотрела на все это под одним углом, как
это повлияет на _him_. Вот почему я не могу не надеяться, что со временем она посмотрит на вещи с другой точки зрения, так сказать, менее личной. Она так полна энергии, и сейчас нужно так много сделать.

«Леди Вивиан раз или два заходила в столовую, ещё до того, как сэр Пирс
заболел, и сказала, что ей там нравится. Может быть, позже она возьмётся за какую-нибудь
военную работу», — предположила миссис Поттер.

 «Я очень на это надеюсь. Мисс Джонс, кажется, тоже так думает».

«Мисс Вивиан сама была бы лучшим человеком, чтобы обеспечить своей матери
военную работу, конечно, — сказала мисс Дельмедж, плотно сжав губы.

 «Ну-ну, я не знаю, можно ли вообще этого ожидать. Понимаете, когда всё сказано и сделано, её военная работа была источником большого
Сэр Пирс и леди Вивиан не могут этого забыть. Но, возможно, — сказал доктор, с тревогой глядя на круг заинтересованных лиц в свете камина, — я слишком много болтаю. Но Вивианы из Плессинга — это что-то вроде королевской семьи для нас, простых людей, не так ли? Я всегда так чувствовал. И я знаю, что вы хотите, чтобы я сказал мисс Вивиан, как сильно вы все её любите.

Но только мисс Делмедж довольно внятно произнесла: «Если вы не против, доктор Принс».

Остальные в основном выглядели обеспокоенными и сбитыми с толку, а мисс Пламтри
воскликнула с мягкой резкостью: "О, но это леди Вивиан - после того, что
вы нам рассказали. Об этом так страшно подумать! Как хорошо, что ей
так нравится Грейси Джонс! Я рад, что она появилась на свет ".

"Я тоже", - сердечно сказал доктор.

— «Я принесла её вещи», — сказала миссис Булливант, стоя в дверях.

"Я заберу их, когда уйду после ужина. Я обещала мисс Джонс вернуться и посмотреть, всё ли в порядке с леди Вивиан, и, по правде говоря, я сомневаюсь, что смогу удержаться. Я столько раз бывала там только
в последнее время, а потом прошлой ночью...

"Она была с ним, когда он умер?"

"Да. И мисс Вивиан тоже. Полагаю, это совсем выбило её из колеи, бедняжку; но я не видела её с раннего утра. С ней всё время эта маленькая компаньонка, мисс Брюс. Что ж, бедняжка, мне очень жаль её, хотя она совершила большую ошибку, когда поступила по-своему, несмотря на все их уговоры, и я боюсь, что теперь ей будет трудно себя простить.

 — Вы имеете в виду, — сказала маленькая мисс Энтони, которая выглядела довольно растерянной, — что, когда она вернулась в офис после гриппа, и когда
когда у него случился первый удар, мисс Вивиан знала, что её отец и мать
хотели, чтобы она осталась дома?

«Ну, — сказала мисс Дельмедж, сильно покраснев, и её голос стал выше, чем обычно, — она всегда так говорила. Мисс
Вивиан ставит работу превыше всего».

«Не знаю, как в это поверить», — сказала миссис Поттер.

Доктор неправильно её понял.

"Возможно, дело в этом. Она проделала очень хорошую работу и никогда не щадила себя больше, чем других. И, может быть, в том, чтобы быть хозяйкой всего шоу и слышать, как вы все говорите, что
«Она была чудесной — в конце концов, человеческая природа несовершенна».

Доктор покачал головой и снова вышел к своей маленькой машине.

В гостиной сотрудники мисс Вивиан переглянулись.

— Девочки, — медленно произнесла мисс Марш, — помните, как Грейси однажды сказала, когда только пришла к нам, что ей интересно, стала бы мисс Вивиан так же много работать, если бы оказалась на необитаемом острове? Что ж, после того, что рассказал нам доктор Принс, я склонна думать, что она была права. Мисс
Вивиан не может быть такой замечательной, какой хочет казаться.

— Это было бы слишком бессердечно. Я не могу поверить, что она на такое способна, — снова сказала миссис
 Поттер, но в её голосе слышалось сомнение.

"Должно быть, она считала, что в первую очередь должна быть верна работе, а не собственному дому. Но теперь мне её жаль.

— Я тоже. Полагаю, она загладит свою вину перед матерью, если останется с ней сейчас.

— Если леди Вивиан захочет её видеть. Но я бы предположила, что она почти возненавидит её при встрече.

— Тони!

— Что ж, — почти со слезами в голосе заявила мисс Энтони, — я серьёзно. Я думаю,
что это самое ужасное, о чём я когда-либо слышал, и самое жестокое.
И подумать только, как мы все восхищались ею за то, что она переехала сюда жить
и продолжала работать, несмотря на то, что беспокоилась и переживала из-за своего отца! Да ей, должно быть, было всё равно!

 «Но она была великолепна в каком-то смысле», — растерянно сказала мисс Хендерсон. «Посмотрите, как она работала, и никогда не щадила себя, не давала себе отдыха, даже не отлучалась на обед. Ей всё это не могло нравиться».

«Полагаю, — мрачно сказала мисс Марш, — ей нравилось думать о том, какой замечательной она была и какой замечательной её все считали. Это было бы
Ей было бы гораздо скучнее сидеть дома и ничего не делать только потому, что её об этом попросил отец.

Воцарилось молчание. То, что мисс Вивиан, подвергшаяся критике и анализу, была низведена до уровня обычного человека, казалось, перевернуло всё мировоззрение обитателей приюта.

Когда миссис Булливант вошла в гостиную, она с удивлением посмотрела на встревоженные лица.  — Кажется, доктор Принс вас всех расстроил, — сказала она наконец.

"Вы слышали, что он говорил о мисс Вивиан?"

"Кое-что. Он только что спросил меня в коридоре, не был ли я
— Я не должен был так говорить. Я должен был сказать, что, боюсь, никто из нас не осознавал, насколько сильно её личное влияние на нашу работу.

 — Это правда, — удручённо сказал Тони, — и я не думаю, что когда-нибудь снова буду чувствовать то же самое. Зачем нам всем работать до изнеможения ради кого-то вроде неё?

— О, моя дорогая, — сказала суперинтендант, опускаясь в кресло, — боюсь,
что это единственное слабое место в работе женщин. Так много всего делается
с _личной_ точки зрения. Мы не можем не учитывать личности.

— Если хотите знать моё мнение, именно этим и занималась мисс Вивиан. Я имею в виду, что она всё время использовала свою способность очаровывать.

Миссис Булливант вздохнула.

"Нужно думать о работе, а не о людях. В любом случае, боюсь, моя работа здесь закончена.

— Вот вы где! — воскликнула мисс Пламтри. — Вам приходится бросать работу, которая вам нравится, только потому, что ей было некомфортно в этом общежитии. Поговорим о личных взглядах!

 — Что ж, я достаточно долго был личным, — заявил Тони. — Я брошу офис и пойду на военную службу. Там достаточно безлично!

Она с грохотом захлопнула за собой дверь.

"Бедняжка Тони! Теперь она впадет в другую крайность и будет думать, что все, что делает
мисс Вивиан, безнадежно. Должна сказать, это немного разочаровывает."

Мисс Дельмедж встала, два-три раза сглотнула и наконец сказала,
быстро и нервно: "Я с вами совсем не согласна. Мы не имеем права
судить ее подобным образом, и я, например, всегда буду верить
всему этому есть какое-то удовлетворительное объяснение. Я не говорю, что
его в последнюю очередь потому, что это Мисс Вивиан, но _quite_ беспристрастно".

- Конечно, - сказала Мисс Марш себе под нос.

«Посмотрите, как она работает, и всё такое — это просто чудесно; и доктор
 Принс, вероятно, на самом деле ничего не знает о том, чего хотел сэр Пирс. Он всегда был более или менее настороже с мисс Вивиан,
просто потому, что она должна была взять его больницу под надлежащий контроль. Это всё
предрассудки и нелояльность. И всё, что я могу сказать, это то, что пока есть работа, которую нужно
выполнять для мисс Вивиан, я готов делать это в одиночку, если
придётся, если все остальные решат бросить её, и я без колебаний
повторю всё, что сказал ей в лицо.

В своей речи мисс Дельмедж говорила довольно пронзительно и задыхаясь,
но её поза на коврике у камина, с высоко поднятым подбородком и слегка выставленной вперёд стройной ногой, была в высшей степени героической.

 Никто ни на секунду не поверил в её дерзкое заявление о том, что она готова лично обратиться с риторическим заявлением к мисс Вивиан;
но её давняя соперница, мисс Марш, заметила с неприятной
бесцеремонностью: «Не стоит так волноваться, Делмедж. Вам не придётся выполнять работу в одиночку. На самом деле, мне было бы жаль мисс Вивиан, если бы вы попытались.
Я надеюсь, что мы все достаточно патриотичны, что бы мы ни думали о мисс
Вивиан, и, как говорит миссис Булливант, главное — это работа, а не человек, на которого мы работаем.

— Верно, — согласилась мисс Хендерсон. — В конце концов, это ради войны.

— В противном случае, — сказала мисс Марш, бросив ледяной взгляд на мисс Делмедж, — я должна сказать, что после того, что мы только что услышали о мисс Вивиан, я бы с большим удовольствием сразу же уволилась.

 — Не стоит больше это обсуждать, девочки. Это ни к чему не приведёт, — заявила миссис Булливант. «Вы должны просто постараться думать больше о работе и меньше о мисс
Вивиан. А теперь у меня есть угощение к твоему ужину, ведь сегодня Рождество,
и я должна пойти и посмотреть, как оно там. Кто-нибудь, сходите и снова приведите Тони вниз. Она ведь не собиралась ложиться спать в такой час. Она просто расстроена, бедняжка, но ей станет лучше, когда зажжётся лампа и всё будет выглядеть уютно и светло.

Суперинтендант поспешно удалился.

"Разве она не великолепна?" — спросила мисс Хендерсон. "Пойдём, Грингейдж, и
выловим Тони."

"Да, давайте попробуем взбодриться, — попросила миссис Поттер. "Это был
удручающий рождественский день. Как насчёт того, чтобы переодеться к ужину?
— Это будет приятно миссис Булливант.

— Хорошо, давайте.

Девушки поспешили наверх за чистыми блузками и мелкими украшениями, а мисс Дельмедж осталась одна, всё ещё стоя в вызывающей позе перед камином в гостиной.




XVII


— Ещё есть яблочный пудинг?

— Да, миледи.

— Тогда я возьму немного, — сказала леди Вивиан, совершенно не замечая, какое страдальческое выражение невольно приняло лицо мисс Брюс.
Неудержимый смех всё ещё плясал в её голубых глазах, когда она смотрела через обеденный стол на Грейс.

«Пожалуйста, Грейс, съешь ещё немного пудинга. Я знаю, что в твоём пансионе ты никогда не наедаешься досыта».

Мисс Брюс с обречённым видом отложила вилку. Отменный аппетит,
проявленный леди Вивиан, показался ей достаточно странным для женщины, овдовевшей всего неделю назад, но аппетит всё ещё гостившей у них
мисс Джонс был просто возмутительным.

 По мнению мисс Брюс, мисс Джонс следовало бы удалиться.
Неделю назад, несмотря на явное пристрастие леди
Вивиан к её обществу, было бы неприлично, подумала мисс Брюс, избегать
собственную дочь и совершать столько долгих прогулок в компании
сравнительно незнакомого человека, который младше тебя вдвое.

"Я бы назвала это неестественным," — сказала мисс Брюс, качая головой.

Чар пожала плечами.

"Какая разница? Я рад, что она проявляет интерес к кому-то или чему-то, хотя сам не могу понять, как она может дружить с этой глупой девчонкой. Но одно я знаю наверняка: мне придётся попросить её уволиться. Это будет совершенно невозможно, поскольку моя мать решила относиться к ней как к члену семьи, и оставить её в офисе, когда я
вернуться туда. Хотя, возможно, мне следовало бы сказать - если я вернусь туда.

- О, моя дорогая Чармиан, почему? Конечно, там не может быть никакой причины ... меньше
когда-нибудь, я имею в виду ... почему вы не должны принимать эту великолепную работу в
поставки опять Dep;t. Почему, все зависит от вас".

"Я знаю", - уныло сказала Чар. "Но нужно подумать о моей матери. Я
действительно не понимаю, как я могу оставить её здесь одну, и я не знаю, захочет ли она поехать со мной в Кустерхэм.

Чар почти не видела свою мать после похорон сэра Пирса три дня назад.
назад. Леди Вивиан отказалась демонстрировать какие-либо признаки подавленности,
обсудила все необходимые дела с Джоном Тревеллианом и доктором
 Принсом, а когда не отвечала на бесчисленные письма и
телеграммы с соболезнованиями, водила Грейс Джонс на долгие прогулки по заснеженным полям.

 «Но, — сказала Чар мисс Брюс, — рано или поздно нам придется обсудить дела. Насколько я знаю, нам, возможно, придётся покинуть Плессинг. Я думаю, что он
должен был принадлежать моей матери всю её жизнь, но она может сразу
передать его дяде Чарльзу. У него большая семья,
в конце концов. Его нахождение в Салониках сейчас делает все это намного больше
сложно".

"Я осмелюсь сказать, что никаких изменений не будет только в настоящее время. Все будет
так неспокойно, пока не закончится эта ужасная война, - успокоила ее мисс Брюс.
неопределенно.

Но она также считала, что леди Вивиан вскоре будет необходимо
в общих чертах рассказать дочери о своих планах на будущее.

В первый день Нового года, поднявшись из-за стола, за которым она
оставила нетронутым яблочный пудинг в знак протеста, мисс Брюс после обеда решительно сказала
леди Вивиан: «Я чувствую, что вам захочется поговорить с Чармиан сегодня днём».
— Конечно. В библиотеке горит камин, так что, возможно...

Она многозначительно посмотрела на мисс Джонс, которая вместо того, чтобы хотя бы притвориться, что немедленно следует за ней из комнаты, невозмутимо уставилась на леди Вивиан.

"Чар, — мягко спросила Джоанна, — ты хочешь со мной поговорить?"

"Нам лучше прийти к согласию, не так ли, мама? Видите ли, я не имею ни малейшего представления о ваших планах.

 — Но зачем они вам, моя дорогая? Они не помешают вашей работе в Кустерхэме. Если вы хотите узнать о Плессинге, я могу сказать вам в двух словах. Ваш дядя Чарльз не хочет никаких перемен, пока
после войны, чтобы я могла либо продать его, либо продолжать жить в нём, как мне
захочется.

Приличия подвели мисс Брюс к двери столовой, но не хватило сил, чтобы
выставить её за дверь, пока Грейс Джонс, не подозревая о своей
неосмотрительности, сидела на своём месте и слушала этот разговор,
который по всем традициям должен был оставаться семейным.

Даже Чар сказал: «Не лучше ли нам пойти в библиотеку?»

Джоанна встала.

"Я иду туда прямо сейчас по той простой причине, что Лесбия Уиллоуби
через полчаса меня должны были показать там. Мне всё равно придётся с ней встретиться.
Лучше уж сразу покончить с этим.

 — Мама, ты должна? Почему бы не сказать, что ты ни с кем не встречаешься?

— Дорогая моя, — сухо сказала Джоанна, — я уже ответила на две телеграммы, три письма и несколько телефонных сообщений, в которых она предлагала приехать ко мне, и я думаю, что ничто, кроме устных заверений, не подействует на неё. Но я поговорю с тобой сегодня вечером, если ты хочешь что-то узнать. Джон обедает здесь, чтобы сообщить нам результаты своего медицинского обследования.

Джоанна вышла из комнаты решительным, неторопливым шагом, а Чар, не обращая внимания на Грейс, сказала мисс Брюс: «У меня много писем, отправленных из конторы. Может быть, вы будете так любезны и немного поможете мне сегодня днём?»

«Конечно, Чармиан».

Мисс Брюс был удовлетворен; но когда чар ушел, не так много
а взглянув на Грейс, она не могла сказать ей, с каким-то
засуетился доброту: "я надеюсь, что вы найдете способ себя развлечь,
Мисс Джонс".

Она лояльно принял ущерба шар, но был слишком добросердечным не
попытаться украдкой, чтобы компенсировать это.

Мисс Джонс, однако, не суждено было провести день в одиночестве.
Миссис Уиллоуби отвез в Плессинг капитан Тревельян на своей машине;
и хотя мисс Брюс, бросая косые взгляды из окна
Будуар Шар, где она деловито делала заметки под свою диктовку,
она отчетливо видела, как он вошел в дом, и была уверена, что он прошел дальше
не дальше прихожей, где Грейс сидела и читала у камина.

Миссис Уиллоуби сразу же отправилась в библиотеку, где заключила в продолжительные объятия
смирившуюся Джоанну.

"Моя бедная, дорогая! Словами не передать, что я чувствую по отношению к тебе.
— как сильно я хотела быть с тобой!

Но, несмотря на нехватку слов, миссис Уиллоуби обрушила на леди Вивию поток
слов, которыми она её захлестнулан на
какое-то время.

"Бедняжка Лесбия!" — сказала леди Вивиан Грейс после этого. — "Она так наслаждалась жизнью, что я не могла ей этого не простить!"

"Он был намного, намного старше тебя, дорогая, что это, должно быть, почти то же самое, что потерять отца, и я знаю, что эта несчастная девушка не очень-то тебя утешает. Должно быть, она терзается угрызениями совести. А теперь скажи мне, Джоанна, ты бы хотела, чтобы я забрал её у тебя на полгода?
 Позволь ей вернуться в Лондон со мной на следующей неделе и выдай её замуж, пока не стало слишком поздно.

"Слишком поздно?"

«Что ж, Джоанна, ей, должно быть, за тридцать, и, помяни моё слово, что бы люди ни говорили о том, что мужчин не осталось, _что-то происходит каждый день_.
 Половина матерей в Лондоне уже выдают своих дочерей замуж, учитывая, что
офицеры вернулись из отпуска, офицеры в госпиталях, а также эти милые
колонизаторы. Девушки, которые до войны и не заглядывались на мужчин, могут делать всё, что им нравится: ухаживать за больными, водить слепых или работать в тех отделах, где есть пожилые мужчины. Чар как раз из тех, кто предпочтёт мужчину, который годится ей в дедушки.

У миссис Уиллоуби отвисла челюсть, и она в раскаянии схватила
Джоанну за руку.

"Прости меня, дорогая! Как глупо было говорить такое тебе, из всех
людей! Но если ты отдашь мне свою девочку, я постараюсь найти для неё
подходящую работу. Она будет очень хорошенькой, когда перестанет дуться и важничать, и можно будет извлечь выгоду из всей той патриотической работы,
которую она здесь выполняет. И я _всегда_ думаю, что траур — это скорее преимущество, чем недостаток, особенно в наши дни. Чёрный цвет ей тоже идёт, с её песочной кожей. Она сама выбирает себе одежду, Джоанна?

— Да, Лесбия, и она выбирала их с тех пор, как, насколько я помню, выросла из длинных платьев. Но...

 — Джоанна, ты была непростительно слаба, и, конечно, этот бедный, милый старик просто не имел представления о дисциплине. Но я могу всё исправить для тебя через шесть недель, когда милая девочка приедет ко мне.

"Это бесполезно, Лесбия", - сказала Джоанна, наполовину рассмеявшись. - Это очень любезно с твоей стороны.
ты, но Чар и слышать об этом не хотела, и, честно говоря, в тридцать лет я не могу принуждать.
кроме того, здесь ее работа.

- Моя дорогая, ты же не хочешь сказать, что позволишь этому продолжаться
?

— Начнём с того, что я не могла этого предотвратить. Кроме того, я считаю совершенно правильным, что Чар должна делать всё, что в её силах, на благо войны.
 Не было бы ни малейшего повода для того, чтобы она отказалась от этого сейчас.

— Но сэр Пирс — память о его желаниях — _его_ память! — почти закричала
миссис Уиллоуби.

«Его память переживёт это, Лесбия. Кроме того, пока он был самим собой,
ты знаешь, он не возражал против того, чтобы она занималась военной
деятельностью. Он прекрасно понимал необходимость и гордился ею».

«Но, моя дорогая, недальновидная особа, когда она так намеренно и
бессердечно пошла против его воли в последний раз?»

- Хорошо, - сказала Джоанна спокойно", она не будет делать это сейчас, так что она может
идти на работу с чистой совестью".

- Джоанна, - сказала миссис Уиллоуби с видом человека, совершившего открытие, - честное слово,,
Я вас не понимаю.

Тем не менее, она посвятила большую половину дня до объекта
ее недоумение.

— Одно слово, дорогая, я должна сказать, — заявила она в конце часа,
который, по мнению Джоанны, уже содержал более чем достаточно
слов. — Ты задумывалась о том, что происходит с этим очаровательным юношей?

 — Никогда, — без колебаний ответила Джоанна. — И о ком ты вообще говоришь, Лесбия?

«Это драгоценное создание, Джонни. Слишком простодушное, чтобы выразить словами, моя дорогая; но если я что-то и понимаю, то это мужчины. Из меня получилась бы _идеальная_ мать — молодёжь меня обожает. Посмотрите на моего милого Паффлса! Но я _страдаю_ из-за Джона, который действительно испытывает ко мне _безумную_ страсть, дорогой мальчик. Льюис всегда говорит, что все парни из его полка проходят через это, как через корь.

Джоанна, которая уже слышала эту цитату, безжалостно проигнорировала её.

"Что происходит с Джоном?"

"Дорогая, ты хочешь сказать, что не видела этого? Но, конечно, ты видела.
не в такое время. Какой же я грубиян! Прости меня, Джоанна, но ты так непохожа на вдову. Я с трудом могу в это поверить. Но, конечно, эта маленькая секретарша — она с самого начала положила на него глаз.

— Полагаю, Лесбия, ты не имеешь в виду моего бедного старого Брюса, который был со мной почти с самого рождения Джона?

Лесбия издала визг, нечто среднее между смехом и упрёком.

"Что за абсурд! Конечно, я имею в виду ту маленькую девочку из столовой — Джонс или как там её зовут. Дорогая, ты поверишь мне, если я скажу, что
когда этот бедный невинный мальчик привёз нас сюда и последовал за мной в холл, она сидела у камина и поджидала его, чтобы наброситься?

— Я вполне могу вам поверить, — сказала Джоанна, — во всём, кроме нападения. Никто из нас не знал, что Джон собирается вас привезти, так что она не могла его ждать.

— Слепая, безрассудная! — взволнованно воскликнула Лесбия. «Я могу только сказать вам, что
с тех самых вечеров в столовой я видел, что должно было произойти. Вы
думаете, молодой человек вытирает мокрые кружки просто так?
Кроме того, Джоанна, посмотри на воздушный налет! Конечно, моя бедная дорогая, я знаю,
что как раз в то время ты думала о чем-то совсем
другом, но я был там, если ты помнишь.

"Я помню, что слышала об этом", - призналась Джоанна, живо вспомнив
энергичное поведение миссис Уиллоуби в описываемом случае.
капитан Уиллоуби описал ее в нелестных выражениях.
Тревельян.

«Дорогая моя, после того, как мы все разошлись и всё закончилось, эта
мерзавка заманила его обратно в подвал под предлогом
упала в обморок или что-то в этом роде и притворилась, что у неё истерика из-за пережитого страха. И я уверяю вас, что она вообще ничего не видела во время налёта, потому что она была первой, кто сбежал вниз по лестнице. В самом деле," сказала миссис Уиллоуби скромно, "по-настоящему, в течение одного
момент мог бы панике, если бы я не _dashed_ в
середине зала и крикнул, что все мы были англичанок и не
боятся что-нибудь. И _ после_ всего этого несчастная девушка уходит и
теряет сознание у него на руках!

"Я что-то слышала об этом - фактически, она сама мне сказала, но это
Это было не так драматично, Лесбия. И то, что он вернулся и нашёл её, было чистой случайностью. Думаю, это было последнее, чего она хотела.

 Миссис Уиллоуби широко раскрыла глаза, откинула голову назад и решительно воскликнула: «В этом мире у тебя не будет никого, кроме тебя самой, Джоанн, кого можно было бы винить, если случится самое худшее». Помяните мои слова, это неинтересное маленькое создание, в котором нет ничего примечательного, заставит бедного простодушного Джонни просить её руки и сердца.

Джоанна была невысокого мнения о проницательности миссис Уиллоуби, если не сказать о ней ничего.
усмотрению, и это прогнозирование дал ей ощущение комфорта, которое
у нее не было ни малейшей надежды, производного от визита
соболезнования. Он даже помог ей, чтобы поблагодарить Лесбия с достаточной
радушие, за то, как она, наконец, проводил ее в зал.

"Когда мы встретимся снова, дорогая, я совершенно не могу сказать", - таково было
прощание, которое значительно усилило ее облегчение при расставании. "Мой
Льюис не позволит мне больше оставаться здесь, теперь, когда я снова в хорошей форме.
Он слишком милый и самоотверженный, чтобы говорить, бедняжка! «Иди
«Возвращайся в Лондон, где тебя ждёт тысяча дел и начинаний, которые
ждут тебя», — говорит он. Мне действительно невыносимо оставлять его, и
дорогой полк, и мою любимую столовую, не говоря уже о тебе, на которую я
всегда смотрела как на самую старшую и дорогую связь с моим детством. Но,
конечно, мои бедные комитеты, должно быть, попадают в самые ужасные
переплёты, и я знаю, что все мои протеже-офицеры в отчаянии. Они пишут мне самые
трогательные письма.

Лесбия закуталась в соболя, повязала голову вуалью и окинула
зал пронзительным взглядом.

— Что я тебе говорила, Джоанна?

— Ты сказала мне, что Джон был здесь с мисс Джонс, но я не вижу ни одного из них. Он собирается отвезти тебя обратно?

— Он притворялся, дорогая, но я не могу отвечать за то, что она...

Тревельян вошёл в холл и поздоровался с леди Вивиан.

— Надеюсь, я не заставил вас ждать, миссис Уиллоуби? Я пошёл за машиной.

 — Где Грейс? — не без злорадства спросила леди Вивиан.

 — Только что вошла и поднялась наверх. Мы рассматривали вашу репу, —
 серьёзно сказал Джон. — Очень хороший урожай, кузина Джоанна.

«Мы все скоро будем _жить_ на репе, — язвительно заявила Лесбия. — До свидания, моя бедная дорогая Джоанна, и подумай обо всём, что я тебе говорила. Помни, что телеграмма может прийти ко мне в любой час, когда тебе будет угодно, и я заберу твою девочку, когда ты захочешь. Я могла бы _очень_ пригодиться ей в моей военной работе».

Джоанна отвернулась от двери, радуясь, что ни ее
дочери, ни мисс Брюс не было рядом, чтобы услышать это чудовищное
утверждение.

Когда она пересекала холл, Грейс спустилась вниз. Леди Вивиан улыбнулась
ей.

— Ты умеешь появляться как раз тогда, когда я тебя хочу видеть. Я только что проводила Лесбию
Уиллоуби, так как она любезно отказалась остаться на чай. Пришла вторая почта?

— Да. Я получила письмо, о котором хотела с тобой поговорить, от
мисс Марш из пансиона.

Джоанна села, сложив руки на коленях, пока Грейс
читала вслух:


"Дорогая Грейси,

"Ты, наверное, удивишься, что я пишу тебе такое, но мы
действительно скучаем по тебе здесь, особенно в нашей комнате, и с тех пор, как ты уехала, всё здесь вверх дном. Это потому, что бедная миссис
Булливант действительно уволили, если вы можете в это поверить,
без всякой причины на земле, которую никто не может обнаружить. У нее была оговорка от
Мисс В. отправила письмо за два дня до Рождества, но оно дошло до нее только в День
Рождества - в нем говорилось, что к Новому году будут приняты другие меры.
Новый год. Конечно, мы все ужасно больны, как вы, наверное, догадываетесь, и миссис
Булливант с тех пор просто воет от этого, хотя она, как всегда,
спокойна и никогда этого не показывает. Но она выглядит ужасно, и Тони слышит, как она
плачет по ночам в своей комнате. Можете себе представить, какая это радость
Рождество мы все провели отлично! Однако я беспокою вас всем этим,
чтобы вы, возможно, узнали, что от неё ждут.
 Конечно, можно сказать: «Уезжайте в Новый год», но мисс
Вивиан уехала, и из-за всех этих проблем всё это выглядит очень
неловко. Мы отправили петицию, подписанную всеми нами, с просьбой оставить миссис Булливант, но, конечно, ответа не последовало, и она просто не знает, что делать. Как вы думаете, будет ли правильно, если она просто подождёт возвращения мисс В.? Возможно, тогда она
прочла петицию и решила оставить её на посту
суперинтенданта. Конечно, мы все на это надеемся, и, по правде говоря, некоторым
девушкам так плохо от этого, что я не удивлюсь, если кто-то
подаст заявление об уходе. Мы слышали кое-что, что заставило нас всех
забеспокоиться о мисс В. и...

— Это всё о миссис Булливант, — поспешно сказала Грейс.

 — Чепуха! — энергично воскликнула Джоанна. — Вы остановились на самом забавном месте.
 Если только это не личное дело, ради всего святого, продолжайте и расскажите мне,
что это за скандал. Я с облегчением узнала, что прошлое Чар
в нём есть что-то захватывающее.

Грейс начала смеяться.

"Оно не помечено как личное, и там действительно не так много интересного."

"...и в будущем будет гораздо меньше разговоров о том, какая она замечательная. Вы знали, что её отец и мать после того, как он впервые заболел, просто умоляли её остаться дома ради него, но она ни за что не согласилась бы? Работа — это, конечно, хорошо, но, должен сказать, это кажется чертовски
бессердечным, и невольно задаёшься вопросом, действительно ли она стремилась к работе,
или же её привлекали только волнение, почёт и слава, которые даёт
должность. Я знаю, что ты никогда...

Грейс снова замолчала, и леди Вивиан сказала: «Она знает, что ты никогда её не любила — ну, продолжай».

 «— и большинство из нас в данный момент не в восторге от этого трюка с «личным влиянием». Делмедж, конечно, занимает жёсткую позицию и говорит о верности и т. д. и т. п. — на самом деле, он сейчас ни с кем из нас не разговаривает». Но, как я уже сказал, это её потеря, а не наша.

"А теперь, дорогая старушка, я закончу, потому что ты, наверное, уже устала от моих каракулей, и мне пора ложиться спать. Постарайся выяснить, есть ли хоть какой-то шанс, что миссис Б. разрешат продолжить
пока что, и пришли мне строчку, если у тебя будет время.

"Каждый передает тебе свою любовь, и мы все будем ужасно
рады видеть тебя снова. Это место еще более гнилое, чем когда-либо
без тебя и из-за всей этой суеты вокруг мисс Вивиан; но я
осмелюсь сказать, что все обернется к лучшему, если это сделает нас чуточку острее
о работе ради нее самой, а не ради нее самой. В конце концов, идёт война!

«С наилучшими пожеланиями,

«Дора Марш».


«Дора Марш кажется мне необычайно разумной девушкой», — задумчиво заметила
леди Вивиан.

Она несколько мгновений молча смотрела на огонь, прежде чем добавить: «Интересно, кто рассказал им о Чар? Единственный человек, о котором я могу подумать, — это доктор Принс. Я знаю, что он был очень решительно настроен, и я не удивлена, хотя ей, должно быть, тяжело, что её репутация непогрешимой в конце концов разрушена».

«Я думаю, — сказала Грейс, — что в любом случае в общежитии были бы какие-то чувства по поводу увольнения миссис Булливант. Она была так добра и мила со всеми нами, всегда усердно работала, и, конечно, все
знает, что потеря должности для нее серьезна. Она очень бедна,
и у нее нет собственного дома, куда можно пойти ".

"Конечно, это немыслимо. У Чар _ должна_ быть какая-то причина для
увольнения. Я буду настаивать на том, чтобы мне сказали, какая именно! " - кричал
Joanna.

В её поведении было больше оживления, чем Грейс видела за последнее время, и она была готова немедленно подняться наверх в поисках Чарльза.

 Директор склада Мидлендского округа сидела за письменным столом, откинувшись на спинку стула в знакомой позе, которая неизменно напоминала Грейс
старомодные гравюры с изображением восточного правителя, её глаза полузакрыты,
тонкие пальцы постукивают по столу перед ней, а её медленный,
низкий голос протяжно диктует текст.

 Мисс Брюс, далеко не обладающая мастерством миссис Бейкер-Бриджес,
взволнованно строчила что-то на разных листках бумаги.  Другие записи
были разбросаны по всему столу и на полу рядом с её стулом.

Она подняла взгляд с виноватым, но явным облегчением, когда её
перебили.

"Тебя весь день обижали?" — любезно спросила Джоанна,
но, как обычно, неудачно выбрав выражение.

"О, Нет, нет!" сказала Мисс Брюс, почти с ужасом. "Но Чармиан должна быть
устал. Она работала без отдыха, и это действительно
дать одна какая-то идея из всех, что она должна делать в офисе каждый
день".

Чара вознаградил ее с печальной улыбкой.

«В офисе есть телеграммы, телефонные сообщения и бесконечные интервью, с которыми нужно разбираться. Не думаю, что у меня когда-либо есть целый час, чтобы без перерыва заниматься корреспонденцией. Теперь все эти письма, которые вы видите здесь, могли бы…»

Джоанна без церемоний прервала директора склада Мидлендского
депо.

"Я хочу, чтобы ты рассказал мне, Чар, почему ты хочешь, чтобы этот милый
суперинтендант покинул общежитие. Персонал там в отчаянии."

Чар внезапно выпрямился.

"Это чисто официальное дело, и позорно, что об этом уже ходят
слухи."

"Но почему вы отпустили ее?"

"Потому что она явно неадекватна на замещение должности хостел
Управляющий. Я сам был там, и я никогда в жизни не был в заведении с худшим управлением
или более неудобном заведении ".

«Я вполне могу в это поверить, дорогая, но я склонна думать — и Грейс, которая знает об этом больше, чем я, согласна со мной, — что у неё никогда не было возможности вести хозяйство должным образом».

«Я не собираюсь обсуждать это с моей секретаршей, мама».

«Но почему бы не обсудить это как обычные люди, Чар?» — сказала леди
Вивиан, вернувшись к своей прежней полунетерпеливой, полушутливой
прямоте. «У меня нет терпения на тебя. Какой, во имя всего святого,
смысл досаждать и огорчать всех, когда с помощью небольшого
приличного руководства всё можно было бы поставить на правильную
ногу?
Грейс, вы жили в этом хостеле. Если прораб обладал более свободными
стороны, не мог он устроен?"

"Да, особенно с какой-либо одной, как трудолюбивы и стремятся сделать вещи
хорошо, как Миссис Bullivant. Может, она и не очень хороший менеджер, но,
на самом деле, - умоляюще сказала Грейс, - все было очень сильно против нее.
Если бы она могла нанять слуг, которые ей нужны, и если бы в общежитии было меньше людей, чтобы освободить больше места, и если бы было больше горячей воды и еды, это было бы очень хорошо.

«Вы все находитесь в этом общежитии с целью военной подготовки, мисс Джонс, и
я бы подумал, что ради этой цели можно было бы пренебречь некоторыми незначительными неудобствами. Когда думаешь о наших солдатах в окопах...»

«Что бы ты ни думал о них, Чар, это не помешало тебе поселиться в комнатах ещё до того, как ты провёл в общежитии две недели», — резко перебила Джоанна. «Эти девушки — такая же плоть и кровь, как и вы сами, признаёте вы это или нет. Но я могу сказать вам одно: они начинают понимать это сами».

— Чтобы выяснить что? — сказал директор склада Мидленд, раздражённый до такой степени, что впервые заговорил кратко и односложно.

Джоанна пожала плечами, а Грейс решительно заявила:

"Миссис Булливант очень популярна, знаете ли, и персонал не может понять, почему её так быстро уволили. В конце концов, это очень серьёзно для неё, помимо всего прочего, потому что ей нужно жить.

 «На что, я полагаю, Шар хотела бы ответить: «Je n’en vois pas la
n;cessit;», — процитировала леди Вивиан со своим неудержимым смехом. «Но это
Это действительно не сработает, Чар. Ты имеешь дело с людьми, и тебе придётся
принять это.

 «Я имею дело, — величественно сказал Чар, — с организацией.»

 «Даже если так, моя дорогая, она состоит из людей. Но поскольку сейчас время чая, а я очень голодна, — сказала леди Вивиан, бросив взгляд на мисс
Брюс, — нам лучше отложить обсуждение до вечера. Не знаю, хватит ли у вас человечности оставить свои бумаги и съесть хлеб с джемом вместе с нами, но я уверена, что Грейс и мисс Брюс не выдадут вас прислуге, если вы это сделаете.

Возмущённая мисс Вивиан оставила последнее слово за дерзким духом,
по-видимому, оживлявшим её родителя.




XVIII


Медицинская комиссия капитана Тревеллиана снова признала его годным к строевой службе,
и в тот вечер он как ни в чём не бывало объявил о своём скором возвращении во Францию.

"Ты не знаешь, когда, Джонни?"

"Полагаю, со следующим призывом. Я возвращаюсь в батальон послезавтра, а может, и на следующий день.

Восклицания остались при мисс Брюс. Грейс и Джоанна восприняли новость почти молча, а Чар ограничился одним словом.

- Ты не мог бы покурить в библиотеке, Джон? - спросила Джоанна, вставая из-за стола.
- Мы выпьем кофе там. - Я не против. Мы также можем поговорить о делах, Шарлотта,
если ты хочешь.

"Тогда, может быть, мне..." - сказала мисс Брюс, глядя на Грейс и чувствуя
сильное желание сказать "Может быть, нам...".

Джоанна положила руку на плечо маленькой секретарши. - Конечно, нет,
Мисс Брюс. Вы знаете, что мы считаем вас членом семьи.

В библиотеке некую напряженность в атмосфере преобладали, пока Джоанна
наконец-то распустил экипаж кофе и откинулся в отличном
кожаное кресло под лампой.

Джон, сидевший рядом с ней, занял своё любимое место на коврике у камина
и задумчиво курил, время от времени поглядывая на
Грейс, склонившуюся над рукоделием.

Чар, по-видимому, по привычке, села за письменный стол, а мисс Брюс
села на низкий стул рядом с ней, молча переводя взгляд с неё на леди Вивиан и обратно,
словно разрываясь между ними.

Чар нарушила молчание.

«Мама, ты говорила, что сдашь это место сегодня днём. Ты это имеешь в виду?»

— Нет. Я только сказал, что в моих силах это сделать, но, по правде говоря, поскольку ваш дядя Чарльз не хочет ничего менять, пока не закончится война, мы с ним решили, что лучше этим воспользоваться. Он вполне готов к тому, что я буду делать всё, что посчитаю нужным.

Мисс Брюс воскликнула:

 — Вы имеете в виду работу Красного Креста?

Чар сделала движение, чтобы остановить её, словно не желая, чтобы
Джоанна заметила её удивление.

 «Конечно, — медленно произнесла она, — я могла бы найти сотню применений этому месту».
как и в случае с Плезсингом, с тех пор как его превратили в госпиталь. Эта мысль, естественно, приходила мне в голову и раньше, но, должен сказать, мама, ты всегда всеми силами препятствовала любым формам патриотических жертвоприношений и делала всё возможное, чтобы игнорировать сам факт войны, и мне никогда не приходило в голову, что ты согласишься на такой план.

Джон поднял взгляд.

"Дело не в согласии, Чар. План принадлежит кузине Джоанне, а не кому-то другому.

 «Поскольку я — поскольку меня назначили — на должность директора
Депо снабжения Мидленда, Джон, — тихо сказал Чар, — добровольное
здешние организации, какого бы рода они ни были, подпадают под мою юрисдикцию, и я должна сказать...

 — Чар, — перебила её мать, — ты можешь говорить всё, что тебе вздумается, но ты никогда не убедишь никого из нас в том, что мы с тобой могли бы комфортно работать вместе, и я не собираюсь проводить этот эксперимент. Я предложу это место в качестве дома для выздоравливающих, прикреплённого к военному госпиталю в Стаффилде. Это полностью выведет его за пределы юрисдикции вашего офиса."

"Он слишком далеко от станции."

"Не с парой машин и государственным бензином, — сказал Джон.

"«Врачи здесь и так перегружены работой».

«Дому для выздоравливающих не требуется столько же медицинского персонала,
сколько больнице, и доктор Принс готов сделать всё необходимое».

«Но вам понадобится персонал и как минимум две обученные медсестры».

«Я не сомневаюсь, что их можно найти». Чар, я не хочу тебя расстраивать
и заставлять тебя думать, что я действую вопреки всем твоим планам, — импульсивно
выпалила Джоанна, — но на самом деле это не помогло бы, если бы я пыталась действовать по-твоему. Я должна что-то сделать, и
кажется, будет стыдно, если мы не воспользуемся благословением. Но я _придумала_ другой план, хотя знаю, что Джонни его не одобряет.

 — Нет, не одобряю, — решительно сказал Джон.

 Чар густо покраснела и поджала губы. Она говорила как будто с трудом.

 — Что это?

 — Скажи ей, Грейс. — Вы подумали об этом, — сказала леди Вивиан.

"Чтобы сделать «Плес» общежитием для ваших сотрудников. Леди Вивиан обеспечила бы их питанием и жильём и сама присматривала бы за ними. Понимаете, это было бы огромной разницей по сравнению с нынешним общежитием, которое слишком маленькое.
были бы свободны. Вы могли бы сделать из него пристройку к офису, которая так
необходима. Главный недостаток, конечно, в расстоянии, но нам
пришлось бы каждое утро приезжать на 9-часовом поезде, а обратно
возвращаться либо на велосипеде, либо на 6:30-часовом поезде. В следующем месяце его снова
уберут. Понимаете, дни скоро станут длиннее, а впереди у нас вся весна и лето.

— Я не думаю, что это возможно, — сказал Тревеллиан.

— Я тоже, — эхом отозвалась мисс Брюс, наблюдая за грозовой тучей на лбу Чар.

— Я подумала, что Чар, возможно, предпочтёт это, — просто сказала Джоанна. "Ты бы сохранил
Ваши собственные комнаты, дорогая, конечно, и это было бы гораздо удобнее для всех вас, чем нынешнее положение дел. Что касается трудностей с въездом и выездом, то нет причин, по которым мы не могли бы подумать о том, что можно сделать с поездкой в одну сторону. Я не знаю, стоит ли использовать бензин, но здесь много фермерских лошадей, и мы могли бы нанять повозку или что-то в этом роде.

— А как насчёт тех вечеров, когда мы все задерживаемся допоздна, или когда приезжает поезд с солдатами, и работа в столовой не заканчивается раньше одиннадцати или половины двенадцатого?

— Вы должны отказаться от этого, — спокойно сообщила ей леди Вивиан. — Люди не могут работать и днём, и ночью, и я всегда считала, что вам не следует требовать этого от своих сотрудников. Работа в столовой очень тяжёлая и совершенно не подходит для девушек, которые весь день проводят в офисе. Не то чтобы не было других желающих. Лесбия Уиллоуби говорит, что дамы из полка вполне готовы разделить его между собой — на самом деле, они были недовольны тем, что он был полностью изъят из их рук.

 «Мама, тебе лучше понять меня раз и навсегда. Ничто не поможет».
убедите меня отказаться от чего-то одного из всего, за что я взялся.»

«Но, Чар, почему?» — мягко спросил капитан Тревельян. «Тебя волнует работа или сам факт того, что ты делаешь её сам?»

Последовала гробовая тишина.

 Наконец Чар сказал, даже не пытаясь ответить: «Предложение Хостела совершенно невозможно, мама. Даже если бы не было практических возражений, таких как удалённость от работы, я бы не согласился. Мои сотрудники размещены в идеально подходящих помещениях, и я не должен даже мечтать о том, чтобы их переселить. Но по мере того, как это становилось всё более и более
Очевидно, что мисс Джонс недовольна там... — Она сделала паузу и посмотрела на Грейс.

Тревельян сделал резкий жест, но Грейс быстро сказала: «Боюсь, мне лучше попросить вас принять мою отставку, мисс Вивиан».

Чар не стала притворяться удивлённой и просто склонила голову в знак согласия.

Грейс сложила свои вещи и встала. Тревельян открыл перед ней дверь
и, бросив один взгляд на Джоанну, вышел вслед за ней из комнаты.

Мисс Брюс ахнула, как от внезапного озарения. Но именно Джоанна
резко воскликнула: "Ну, Чар, ты вляпалась в это дело с
«Месть! Если я не сильно ошибаюсь, Джон не станет торопиться с
прощением».

 «Мама! Почему ты всегда пытаешься омрачить то, что, в конце концов, является
национальным делом, каким-то жалким личным вопросом?»

 «Потому что, Чар, я имею дело с людьми, а не с машинами».

 «О, леди Вивиан!» — воскликнула мисс Брюс. — Простите, но вы говорите так, будто она... её не _обожают_ сотрудники. Посмотрите, как они все ею восхищаются!

 — Да, и она пользуется этим, чтобы заставить их работать слишком усердно, а также использовать своё личное влияние, чтобы добиться слепой преданности и
Совершенно необоснованное восхищение, которое вредит работе, вредит
сотрудникам и вредит ей самой! Однако, Чар, я не против сказать тебе, что
я думаю, что большая часть этой чепухи подходит к концу. На ваших сотрудников совсем не произвело впечатления ваше отвратительное обращение с этим бедным маленьким суперинтендантом, и они также узнали, что вы настояли на поездке в Кустерхэм вопреки прямому желанию вашего отца, а затем изображали из себя мученицу за патриотизм.

— О, леди Вивиан! — простонал секретарь.

— Да, я знаю, что теряю самообладание, но я всегда так делала и всегда буду делать.
Я считаю, что Чар поступила самым бессердечным и постыдным образом.
 Не я рассказал об этом её сотрудникам и не Грейс Джонс, но я искренне благодарен тому, кто это сделал. Работа, о которой мы так много слышим, теперь может получить шанс на то, чтобы её оценили по достоинству, а не раздули до бессмысленных размеров просто потому, что «мисс Вивиан такая замечательная!»

Джоанна подошла к двери.

"Подумай хорошенько, Чар, и если ты будешь вести себя как разумное существо,
мы обсудим план с общежитием. В противном случае Джон считает, что
сомневаюсь, что это место примут за дом для выздоравливающих. Но в таком случае вам
придется принять решение, чтобы увидеть, как им плохо управляют
простые военные власти ".

Джоанна не хлопать дверью позади нее, но она закрыла его с
значительное юркости, и оставил потрясен, Мисс Брюс, чтобы помочь
Решение шар.

Директор склада Мидлендского отделения сидела в позе,
выражавшей крайнее уныние, поставив локти на письменный стол и
подперев голову руками. Мисс Брюс едва осмеливалась дышать в
тяжёлой тишине, царившей в комнате.

Наконец Чар подняла голову и посмотрела на нее. - О, Брюси, - жалобно сказала она.
- со всеми ними очень трудно иметь дело!

Призывная нотка, которой мисс Брюс не слышала от Чар с самого раннего детства
, привела маленькую секретаршу в сильное волнение.

"Чармиан, мое бедное дорогое дитя, это очень тяжело, после всего, что ты
проходили уже. Я знаю, что дорогая леди Вивиан никогда до конца не понимала; и потом, её чувства по поводу войны — такие разные — только, конечно, теперь ей не нужно думать — обстоятельства изменились — реакция —

Мисс Брюс запуталась в путанице слов и осмелилась протянуть
робко протянула руку, хотя и знала, как сильно Шар не любит
проявления привязанности.

Это подействовало на нее с глубоким пониманием того, как далеко, должно быть, зашла мисс Вивиан
униженная, когда она обнаружила, что ее робкая рука была встречена долгим, нервным
пожатием.

"О, что я могу сделать? Что я могу сказать? Не могли бы вы решиться на эту идею с общежитием, которая, по крайней мере, удержит вас дома?

 «Я думаю не о себе, хотя, конечно, если Плессинг станет домом для выздоравливающих под военным управлением, я не смогу туда поехать
я продолжу жить здесь. Ничто не заставит меня остаться в месте, где у меня нет официального статуса. Моя мать, кажется, не понимает, что она практически вынуждает меня продолжать жить в Квестерхэме в крайне неудобных условиях. Не то чтобы я мечтала поставить личные интересы выше работы или позволить своему комфорту как-то помешать ей.

«Я знаю, знаю! Это чудесно, что ты ни на секунду не задумалась о себе, — искренне воскликнула мисс Брюс. — Даже для тебя
Я знаю, что половину времени у тебя вообще нет нормального обеда, а ужин ты ешь в любое время. Но я так ужасно боюсь, что ты сломаешься.

 — Не сломаюсь, пока есть работа, Брюси. Но эта зима была ужасной, то одно, то другое — отец, а потом все эти трудности здесь, и половина персонала слегла с гриппом ещё до Рождества. Их и так мало, а дел у них невпроворот,
и теперь, я полагаю, половина из них уйдёт в отставку.

«Это невозможно!»

«Вовсе не невозможно, если мисс Джонс будет пакостить и болтать без умолку».
повсюду распространяться о моих личных делах, а потом уйти в отставку таким нелепым образом. Несомненно, это тоже станет поводом для недовольства.

— Я думала, — начала мисс Брюс и заколебалась, но Чар выглядел таким нетерпеливым, что она продолжила в отчаянии: — Я думала, что вы в любом случае собирались отослать её.

— Конечно, собирался. Ты должен понимать, Брюси, что это совершенно невозможно, чтобы один из сотрудников был кем-то вроде привилегированного лица,
которое приехало сюда погостить, в то время как никто из остальных даже не ступал на эту землю, и говорил о моих родственниках так, будто они
— Близкие друзья её. Это было бы совершенно невозможно.

Если мисс Брюс видела эту невозможность менее отчётливо, чем
Чар, она ничего не сказала.

"Нет, Брюси, это ни к чему. Я взялась за плуг, и пути назад нет. Мне придётся решиться на поездку в Кустерхэм.

«Но какой дискомфорт!» — воскликнула мисс Брюс.

 «Это может убедить мою мать в том, что в моей работе есть нечто большее, чем просто своеволие и любовь к известности. . Мне, Брюси, кажется почти смешным, что кто-то может приписывать моей работе подобные мотивы, но, видите ли, она никогда меня не понимала».

- Никогда! - сказала Мисс Брюс со всей убежденностью.

"Ключ будет оставлять тебя, старина Брюс", - сказал Чаре
ласково.

"Чармиан", - сказал маленький секретарь торжественно, "я не могу сделать это. Я не могу
лицо отпущу тебя одного в эти ужасные жилища, и только Престон
увидеть на вашем комфорте. Я не хочу говорить ни слова против Престон, и
я знаю, как она предана тебе, но есть вещи, о которых она не может
думать. Если ты покинешь Плессинг, ты должен взять меня с собой.

Чувство, которое никогда прежде не выводило мисс Вивиан из
себя, внезапно охватило её.

— Ты действительно так думаешь, Брюси? Ты бы оставил мою маму и работу, которую она наверняка нашла бы для тебя здесь, и приехал бы присматривать за мной в Кустерхэме? Я знаю, что иногда бываю трудным ребёнком, и... и я не могу обещать, что всегда буду вовремя приходить к ужину, но если бы ты был рядом, это бы всё изменило.

Преданность мисс Брюс Чарту зародилась много лет назад и не нуждалась в подкреплении — она и так была непоколебима; но отныне, что бы ни случилось, она никогда не забудет, что мисс Вивиан сказала, что это всё объясняет.
какая разница, если она будет рядом.

"Я буду приходить, когда ты захочешь, и куда бы ты ни пошёл, и я буду заботиться о тебе, насколько ты мне позволишь," — сказала она со слезами на глазах.

Повисла тишина, прежде чем Чар практически произнёс: "Тебе придётся договориться с моей матерью, Брюси. Я не хочу, чтобы она думала, что ты бросаешь её ради меня.

Трудно было представить, что леди Вивиан могла подумать что-то другое, но воодушевлённая мисс Брюс не знала угрызений совести.

"Я сама ей скажу, дорогая, и я знаю, что она поймёт. Она будет
я только рад, что с тобой кто-то есть. На самом деле, ей не всё равно, очень, очень не всё равно, если позволишь мне так выразиться; но всё, что произошло,
это...

 «Я знаю, знаю! Из-за всего этого мне ещё труднее оставаться здесь с ней и в то же время пытаться продолжать работу».

— Значит, вы не рассматриваете идею превратить это место в пансион?

— Я уже сказала, что об этом не может быть и речи.

Совершенно очевидно, что директор склада Мидлендского округа снова была сама собой.


Она встала, и мисс Брюс покорно последовала за ней в холл, где сидели
леди Вивиан и капитан Тревельян.

— Мама, я иду спать, — спокойно сказала Чар. — Что касается твоего плана превратить это место в общежитие, то, боюсь, из этого ничего не выйдет. Я тебе очень благодарна, но как директор склада «Мидленд» я должна отказаться от этого предложения.

Джоанна пожала плечами.

"Тогда, моя дорогая, боюсь, что вам, как директору склада снабжения Мидленда,
придется продолжать жить в неудобных комнатах, поскольку, я полагаю, вы не захотите
оставаться здесь, когда здесь полно выздоравливающих солдат.

- Не в данных обстоятельствах, - серьезно ответила Чар.

Мисс Брюс храбро выступила вперед.

«Я сказала мисс Вивиан, что я совершенно уверена, что вы… вы найдёте способ отпустить меня и я смогу быть полезной для неё в Кустерхэме, леди Вивиан».

«Покинуть Плессинг?»

В голосе леди Вивиан слышалось лишь удивление, но несчастной мисс Брюс снова пришлось бороться с противоречивыми чувствами. Она с несчастным видом огляделась
по сторонам, но капитан Тревельян ответил ей взглядом, в котором безошибочно читался
упрек, а Чар упорно смотрела в огонь. И
затем голос Джоанны, необычайно нежный, придал ей уверенности.

«Я очень рада, дорогая мисс Брюс. Мне будет приятно знать, что кто-то присматривает за Чар, кто знает её всю жизнь и заботится о ней, как вы. И вы будете недалеко, так что я не почувствую, что потеряла вас из виду. Вы должны прийти и посмотреть, как я борюсь со своими выздоравливающими пациентами».

Она протянула левую руку, и мисс Брюс, ответив на её улыбку лишь судорожным пожатием и чем-то вроде всхлипа, в котором смешались облегчение, благодарность и угрызения совести, поспешила наверх, не скрывая, что прижимает платок к глазам.

- Бедная мисс Брюс! Мы совершим обмен, Шарлотта, - сказала ее мать.
- Я надеюсь, что Грейс останется здесь и поможет мне.

- В каком качестве?

- В любом качестве, какое ей заблагорассудится.

- Я надеюсь, - сказала Чар тоном, в котором было больше сомнения, чем
надежды, - что вы найдете ее более точной, чем я.
— Спокойной ночи.

Она поднялась наверх, чувствуя странную усталость и тревожное ощущение
окончательности. Их с матерью пути разошлись, и, хотя Чар почти не сожалела о разлуке, которая долгое время разделяла их во всём, кроме физической близости, она в полной мере ощутила
тревожный элемент, привнесённый чётко высказанным отказом.

Она вернётся к своей работе завтра и как можно скорее уедет из
Плессинга. Но даже думая о своей работе, Чар
в тот вечер не чувствовала утешения, потому что воспоминания о словах
матери о том, в каком настроении её могут принять, странным образом лишили
её привычной уверенности в себе.

В холле Тревеллиан довольно задумчиво спросил Джоанну: «Ты не
очень возражаешь?»

 «Против того, чтобы заменить мисс Брюс на Грейс? Думаешь, я от этого проиграю?»

Они оба немного посмеялись, а затем Тревельян, глядя в огонь, заметил:
— Я рад, что она будет у вас. Мне нравится думать, что
она работает здесь с вами.

— Я тоже рад, Джонни.

В голосе Джоанны послышалось лёгкое колебание.

— Она будет для тебя утешением.

— Да, конечно, будет. Разница в возрасте не помешала нам стать друзьями.

— И... и ты будешь о ней заботиться?

— Надеюсь, что да. Во всяком случае, я не позволю ей ухаживать за ранеными,
поскольку мы знаем, как плохо она переносит вид крови.

Теперь Джоанна уже откровенно смеялась.

— О, она тебе рассказала?

— Да.

— Кажется, это был наш первый настоящий разговор.

— Да? Это было довольно талантливо с твоей стороны, учитывая обстоятельства.

— Кузина Джоанна.

— Да, Джон.

Капитан Тревельян ещё пристальнее вгляделся в огонь.

"Кажется, сейчас не время говорить об этом, но ты всегда
понимала, и мы с ней не могли смириться с тем, что ты не узнаешь об этом
сразу. Я не мог уехать, не сказав тебе. Не то чтобы, — сказал
Джонни, внезапно обернувшись и посмотрев на неё, — что-то решилось, ты же
знаешь."

— Кроме того, что имеет значение, — тихо сказала Джоанна.

 — Единственное, что так сильно волнует нас обоих, — неуверенно сказал он, — это то, что мы оба так сильно любим тебя.

 Она царственно протянула ему обе руки, и он наклонился и поцеловал их, как если бы они принадлежали королеве.

 Через некоторое время она сказала: «Я так рада, дорогой Джонни. Ничто на свете
не могло бы сделать меня счастливее.

Было уже больше одиннадцати часов, когда Джон ушёл от неё, и его последний вопрос,
когда он стоял в дверях, заставил её рассмеяться.

"Ты ведь не думаешь, что кто-нибудь догадается, да? Она ничего не хочет
— сказал, пока её отец не узнал, и, к сожалению, я не могу сейчас поехать в Уэльс и увидеться с ним. Времени не будет. Но ты ведь не догадался, пока я тебе не сказал, да?

 — Мой дорогой Джонни, — сказала Джоанна, в голосе которой не было никаких эмоций, кроме привычной добродушной насмешки, — ты иногда очень напоминаешь мне страуса!




XIX


Грейс Джонс вернулась в общежитие вскоре после Нового года, чтобы
собрать вещи и попрощаться перед месячным отпуском, который она
проводила дома в Уэльсе.

"А потом Плезсинг!" — благоговейно произнесла мисс Марш.

"И тогда Plessing," благодать согласилась. "Леди Вивиан надеется, что он будет
правильно начали с того времени, как дом для престарелых".

Она посмотрела через гостиную туда, где сидела миссис Булливант,
с улыбкой, в которой читались вопрос и поздравление.

«Подумать только!» — воскликнула миссис Булливант с каким-то робким удовольствием.
— Леди Вивиан на самом деле подумала обо мне и предложила мне занять место экономки. Вы знаете, присматривать за кладовыми и всем таким. Должна сказать, это очень любезно с её стороны, и я
нравится там работать - и Грейси секретаршей, и все такое. Это будет совсем
как в старые добрые времена.

"Я ненавижу перемены", - мрачно заметила мисс Хендерсон.

"Это место будет необыкновенным, когда вас не будет, миссис Булливант, и
Грейси, и, возможно, Тони с Пламтри тоже".

"Тони ведь не уезжает, правда?" - воскликнула Грейс.

— Да, она такая. Два дня назад подала заявление об уходе. Дело в том, что она была
очень расстроена той суматохой, которая поднялась из-за мисс Вивиан,
и решила, что ей нужны перемены. А Грингейдж говорит, что она
не останется без неё. Они всегда были вместе, знаете ли.

"Я совсем не удивляюсь бедняжке Пламтри", - задумчиво заметила миссис Поттер
. "Мисс Вивиан всегда относилась к ней свысока, не так ли? Но
она и Тони будут потерей для Пансиона, и ты тоже, дорогая.

«Мне не хочется уходить, — заявила Грейс. — Вы все были так добры ко мне, и я была здесь очень счастлива».

Однако нельзя было отрицать, что в последний день работы в офисе мисс Джонс не суждено было быть счастливой.

Мисс Вивиан сидела за своим заваленным бумагами столом со всем своим прежним высокомерием, если не сказать с ещё большим, чтобы уравновесить его
Она проигнорировала свою младшую секретаршу, насколько это было возможно, но осмотрела её работу с таким вниманием, что это почти доказывало её желание найти в ней недостатки.

"Вы можете передать свою работу мисс Дельмедж, мисс... э-э... Джонс. Она заберёт её в следующий понедельник."

"Да, мисс Вивиан."

— И принеси мне свои папки.

Чар просмотрела бумаги по старой привычке, бормоча себе под нос, что
свидетельствовало о том, что она не обращала внимания ни на что, кроме
текущей задачи, и в то же время позволяло охватить взглядом обширную
территорию.
официальная переписка, полностью доступная для понимания любого, кто может находиться в комнате вместе с ней.

 «Документы, связанные с пенсией этого человека, Фармера, — они должны быть отправлены сегодня.
 Контракт на поставку молока — отправьте его в отдел комиссариата,
и я хотела бы знать, почему они не прислали мне балансовые отчёты за месяц». Мне кажется, что ничего никогда не проверяется должным образом, если только я сама не проверю, хотя одному Богу известно, когда я найду на это время. Сегодня я должна просмотреть счета, так или иначе... Что это? Одна из медсестёр из городской больницы хочет
увидеться со мной и спокойно пишет об этом! В жизни не слышала такой неофициальной чепухи, как будто у меня есть время давать личные интервью каждому несчастному маленькому В.А.Д., который вздумает их просить! Мисс Дельмедж!

"Да, мисс Вивиан?"

"Возьмите это письмо и ответьте на него от третьего лица. Дайте понять, что любое подобное обращение совершенно неуместно. Если она хочет поговорить с кем-нибудь, она может обратиться к старшей медсестре, а если нужно, старшая медсестра может написать мне об этом.

Мисс Дельмедж взяла письмо и мысленно сформулировала для себя
предложения, в которых она позже объяснит Грейси Джонс, что
манера поведения мисс Вивиан на самом деле ничего не значила и что её
резкое отклонение любой подобной просьбы было лишь необходимым
сопутствующим фактором для официального авторитета. Мисс Дельмедж
всё больше понимала, что Грейси каким-то образом, из-за своей скрытности и
невысказанных суждений, была причиной необычайного предубеждения, с
которым многие сотрудники теперь относились к произволу мисс Вивиан.

Ясный, быстрый голос продолжал:

«В больнице взорвался котёл; они должны были сообщить об этом раньше, но
Я отправлю заказ продавцам. Еще один список для перевода! Доктор
Принс переводит своих людей без объяснения причин - все случаи миалгии
и траншейные стопы тоже. Мне придется написать ему и попросить пересмотреть решение.
половина из них, прежде чем я начну мечтать о том, чтобы позволить им уйти.

"Что с тобой?--чехол для массажа, чехол для Шепердс-Буш, пять
переводы для дома для выздоравливающих.... Позовите ко мне начальника транспортного отдела.
 Мисс Дельмедж, какие у меня на сегодня встречи?

"Новый управляющий общежитием придёт на собеседование в два часа.
— В три часа доктор Принс позвонил и сказал, что зайдёт на минутку.

Чар приподняла брови.

"Если я буду занята, ему придётся подождать. Это всё?"

"Да, мисс Вивиан."

— Слава Богу! — благочестиво воскликнула Чар, исключительно для проформы, поскольку
интервью, которые прерывали её дневную работу, были единственным
отдыхом от её монотонного напряжения.

 — Тогда я сразу разберусь с этими письмами. Отправьте их миссис Поттер;
а вы, мисс Дельмедж, можете взять эти — остальные для отдела одежды
Отдел. Мисс Джонс, пожалуйста, займитесь этими папками... Позовите мисс
Колл — миссис Бейкер-Бриджес, чтобы она немедленно забрала несколько писем.

Мисс Дельмедж выглядела довольно встревоженной и молча стояла рядом с Чаром.


Мисс Вивиан, как обычно, когда хотела показать, что поглощена работой, продолжала перебирать бумаги на столе, не поднимая глаз.

Наконец она подняла взгляд и резко спросила:

«Что такое, мисс Дельмеге? Вы меня очень беспокоите, стоя там в такой
бессмысленной позе. Вам что-нибудь нужно?»

Мисс Дельмедж нервно откашлялась. Она слишком хорошо знала,
что в голосе её начальника сейчас звучала резкая нотка.

"Боюсь, стенографистки сегодня нет."

"А почему, чёрт возьми, её нет?"

"Она нездорова."

"Я не получал заявления на отпуск по болезни."

«Она только сегодня утром позвонила и сказала, что не сможет прийти».

Чар, с рассчитанной демонстрацией гнева, которой она встречала любые нарушения дисциплины, ударила рукой по столу, заставив несчастную мисс Делмедж подпрыгнуть.

«Я думаю, вы все совсем потеряли голову, пока меня не было. В этом офисе что, военная дисциплина?»

Поскольку вопрос был чисто риторическим, мисс Дельмедж не стала на него отвечать и лишь ещё ниже склонилась над стопкой писем.

«Вы можете передать мисс Коллинз, что если она не сможет должным образом подать заявление на отпуск по болезни и предоставить медицинскую справку о том, что она не может выполнять свои обязанности, то может считать себя уволенной».

Мисс Дельмедж, радуясь, что гнев директора направлен не на неё, поспешила к телефону, чтобы передать
ультиматум. Она вернулась красная как рак и с видом оскорблённой скромности,
из-за чего Грейс посмотрела на неё с лёгким удивлением. Однако любопытство мисс Джонс
удовлетворилось только в тот день, когда доктор Принс, закончив беседу с мисс Вивиан,
вскользь заметил: «Кстати, та хорошенькая рыжеволосая машинистка, которая на днях вышла замуж, вчера заходила ко мне».

— Тогда, возможно, вы сможете сообщить мне, почему она сочла нужным сегодня не выходить на службу без разрешения.

 — О, она вернётся к вам завтра — по крайней мере, на какое-то время.

Грейс увидела, как мисс Дельмедж поспешно нырнула в маленький шкафчик с канцелярскими
принадлежностями, где, казалось, искала что-то тщательно спрятанное.

"Я не могу позволить, чтобы вы так безответственно относились к работе,"
холодно сказала Чар. "Если мисс Коллинз..."

"Миссис Бейкер-Бриджес," весело поправила её доктор.

«Если моя стенографистка не может регулярно заниматься своей работой, она мне мало
чем поможет».

«Она, вероятно, принесёт больше пользы стране, чем все вы вместе взятые,
позвольте мне сказать вам», — сказал доктор Принс.

Душевная агония мисс Дельмедж достигла апогея, и она с грохотом уронила
охапку тяжёлых бухгалтерских книг, что эффективно скрыло любую
дальнейшую бестактность, в которой мог быть повинен доктор.

К тому времени, как Грейс подавила свой смех в
буфете и помогла мисс Дельмедж собрать книги, доктор
захлопнул за собой дверь, не обращая внимания на присутствие
мисс Вивиан, что, возможно, объяснялось тщательным
перекрёстным допросом, которому она только что подвергла его
предложения по делам Медицинского совета.

— «Полагаю, профессия врача, — сказала мисс Дельмедж Грейс тоном оскорблённой деликатности, когда они вместе выходили из кабинета, — полностью уничтожает все благородные чувства. Насколько я знаю, я не ханжа, но после того, что сегодня произошло в кабинете…»

 «Я бы хотела, чтобы вы рассказали мне, что миссис Бейкер-Бриджес сказала вам по поводу…»он
позвонил по телефону.

Мисс Дельмедж покраснела и тряхнула головой.

"Некоторые люди, кажется, не задумываются о том, что говорят. Она мне никогда не нравилась,
но я точно не думала, что у неё грубые манеры.

"А у неё они есть?"

«Ну, я бы не сказала этого никому, кроме тебя, дорогая, и я знаю, что ты не повторишь этого, но она была так довольна и горда от одной этой мысли, что сказала, что не может держать это при себе, хотя она ни в чём не уверена».

Благочестивый ужас, отразившийся на лице мисс Дельмедж при такой возмутительной откровенности, был настолько велик, что Грейс не осмелилась ничего сказать.
Грейс не ответила, боясь сглазить.

В тот вечер, когда Грейс в последний раз была в хостеле «Квестерхэм», её соседка по комнате
расстроилась.

"Я не знаю, что буду делать без тебя, Грейси, и эта комната будет
просто ужасной. Ты всегда так хорошо относилась к тому, что я такая неряха,
и ко всему остальному, и мирилась со всем этим, и делала кучу мелочей. Я никогда не забуду, как ты мыла чашки и чайные принадлежности
после нашего утреннего чаепития, дорогая, никогда.

- Но я была только рада, - запротестовала Грейс. - Ты много для меня сделал.
если уж на то пошло. Посмотри, как часто ты кипятил чайник для
Я бы хотела, чтобы ты был рядом и всё готовил по вечерам, когда я возвращаюсь поздно. Я буду очень скучать по тебе, но не забывай, что если ты когда-нибудь окажешься в Уэльсе, то приедешь к нам погостить.

 — Послушай, ты правда так думаешь?

 — Конечно, правда.

 — Ты молодец, Грейси. — Что мне в тебе нравится, — наставительно сказала мисс Марш, — так это то, что ты не выпендриваешься.

 — А зачем мне это?

 — О, я не знаю — живёшь в Плессинге, знаком с людьми мисс Вивиан и так далее. Я могла бы назвать и других, — злобно сказала мисс Марш.
— Которые хвастаются за гораздо меньшие деньги — по сути, вообще ни за что
всё, что может видеть кто угодно, кроме них самих.

Мисс Джонс по своему многолетнему опыту знала, о чём говорит эта нотка в голосе её соседки по комнате.

"Вы волнуетесь?" — сочувственно спросила она, наугад подобрав эвфемизм.

"Дорогая, я ужасно боюсь, что Дельмедж собирается переехать в эту комнату, когда вы уедете. «Посмотрим, справится ли она с новым
суперинтендантом. Она всегда возмущалась, когда её селили с двумя другими, а
их комната всегда будет трёхместной».

«Но Тони и мисс Пламтри уезжают».

— Пока нет, и, в любом случае, вместо них поставят двух других. Помяните моё слово, — трагически сказала мисс Марш, — это будет следующим шагом. Мы с Дельмеджем застряли здесь, как говорится, _тет-а-тет_.

 — Я очень надеюсь, что нет.

 — Я уйду в отставку, вот и всё. Просто уйду. _И_ объясню почему. Я прямо скажу мисс Вивиан, когда она спросит меня, почему я хочу уйти.

«Но она никогда не спрашивает, почему кто-то хочет уйти. Кроме того, ты же знаешь, что не ушла бы по такой нелепой причине».

«Ну, возможно, и не ушла бы! В конце концов, мне было бы жаль думать, что я ухожу».
В конце концов, я не смог перехитрить Дельмег. Я
был очень близок к тому, чтобы сказать ей прямо, что если она положила глаз на ту угловую кровать, то сначала ей придётся договориться со мной о том, как пользоваться ширмой и кто будет готовить чай по утрам и выключать газ по ночам. Я слышала истории о том, как Дельмеге
в спешке забиралась в постель и оставляла всех остальных работать.
И мы с ней уже ссорились.

— Я знаю, — сказала Грейс. — Возможно, это помешает ей
захотеть прийти сюда.

Мисс Марш выглядела мрачной, а затем вскочила, когда в дверь постучали.


"Что я вам говорила? Готова поспорить, что это Дельмедж. Я знаю, как она шуршит своей юбкой — такая щеголиха, носит шёлковую под формой! Что ж, я не собираюсь ей мешать."

Мисс Марш спряталась за ширму.

— Входи, — позвала Грейс.

 — Скажи, что я раздеваюсь, — шёпотом приказала мисс Марш.

 Мисс Дельмедж элегантно вошла в комнату, скромно кутаясь в свой любимый «олений»
 пеньюар.

 — Ты одна, дорогая?

— Нет, это не так. Я раздеваюсь, — раздался резкий голос из-за ширмы.

 Мисс Дельмедж не обратила внимания на голос и покровительственно-ласково положила руку на плечо Грейс.

 — Какие у тебя густые волосы, дорогая! Наверное, их трудно расчёсывать. Теперь у меня такие длинные волосы, что они никогда не успевают отрасти по-настоящему
густыми, хотя я знаю, что по ним этого не скажешь, но так уж они растут. В детстве у меня были идеальные волосы. Мама всегда
говорила обо мне: «Вся сила этой девочки Веры ушла в её волосы, каждая
волосинка». Это её очень беспокоило.
без единого пятнышка на лице и с такой огромной копной волос.

«Что заставило их выпасть, Дельмедж?» — прозвучало из-за ширмы.


Мисс Дельмедж тряхнула длинной косой, свисавшей на одно плечо, и притворилась глухой.


«Я просто заглянула, ведь это твоя последняя ночь здесь», — сказала она Грейс. — Мы будем скучать по тебе, я уверена. Скажи мне, дорогая, ты хоть представляешь, кто войдёт в эту комнату вместо тебя?

 — Нет, — поспешно ответила Грейс, когда мисс Марш с грохотом уронила на пол свой ботинок, что свидетельствовало о том, что она приложила немало усилий, чтобы снять его.
IT. - Я полагаю, это устроит новый суперинтендант.

"Это могло бы быть добрее", - сказал задумчиво Мисс Delmege, "иметь все, что
вещь в порядок, прежде чем она приедет. Она будет много делать
без изменения спальня. Но, конечно, это комната для двоих,
в этом нет никаких сомнений. Я и сам иногда подумывал о переезде, и
это может быть хорошей возможностью…

Второй ботинок был с силой отправлен к своему товарищу.

"Странно, что здесь так шумно, не так ли, ведь вы здесь вдвоём. Я удивляюсь, что это вас не беспокоит, но, возможно, вы привыкли к этому?"

"Если тебе не нравится шум, Дельмеж, не входи сюда", - воскликнула
все еще невидимая мисс Марш. - Я сам никогда не выносил бесшумного передвижения, как кошка.
бесшумно, как кошка.

- Осмелюсь сказать, что нет, - ответила мисс Дельмейж с некоторой фальшивостью.
в ее маленькой изысканной речи звучала чрезвычайная мягкость. - Но
Я надеюсь, что мы все понимаем, что значит делить комнату на двоих, особенно
во время войны.

«Судя по всему, некоторые из нас больше берут, чем дают, особенно в том, что касается чайников и раннего чая», — резко ответила мисс Марш.

Мисс Дельмедж повернулась к Грейс.

"Хорошо, дорогой, как я не предлагаю, чтобы слова ни сейчас, ни в любое другое
час, я скажу Спокойной ночи. Вы хотите сказать, что можно управлять только с
один экран?"

"Очень хорошо. Кроме того, есть два круглых другой кровати".

"Я осмелюсь сказать, что это очень необходимо", - сказала Мисс Delmege демонстративно, как она
двинулся к двери. - Спокойной ночи, дорогая.

- Спокойной ночи, - сказала Грейс не без благодарности.

- Спокойной ночи, - повторила мисс Дельмеж, обращаясь к экрану. "Когда я буду здесь, я
, конечно, буду настаивать на установке дополнительного экрана. Я не могу представить, как
кто-то может обойтись только с одним. И каждая будет придерживаться своей стороны экрана.
в комнате тоже, вместо того чтобы разбрасывать свои вещи по всей комнате. То, что
я называю беспорядком, — это некоторые из этих вещей. Но, конечно, это всё
то, к чему привыкли, не так ли?

Не тратя времени на ответ на этот любимый вопрос, мисс Дельмедж
аккуратно закрыла за собой дверь.

Грейс, отправляясь в постель под потоком красноречия, лившимся на неё
из-за ширмы мисс Марш, предположила, что в будущем в спальне не будет недостатка в оживлённых беседах между её обитательницами.

 На следующее утро мисс Марш спросила её за завтраком: «Пойдёшь попрощаться с мисс Вивиан?»

"Я не думаю, что в этом есть необходимость, не так ли?" Нерешительно спросила Грейс.

"Я могу легко выяснить это для тебя, дорогая, если она сможет увидеться с тобой на минутку".
Мисс Дельмеж любезно вызвалась.

Мнение администрации Пансиона мгновенно изменилось к бесповоротному.
уверенность в том, что прощаться с мисс Вивиан не было необходимости.

«В конце концов, она бы просто сказала, что слишком занята, чтобы вас видеть».

 «Или сказала бы, что не может рекомендовать вас на канцелярскую работу, как она сделала с бедной Пламтри, когда та на днях подала заявление об уходе».

 «После того, как Пламтри трудилась над этими ужасными средними показателями почти два года!»

Было очевидно, что настроение персонала по той или иной причине
действительно претерпевало очень серьёзную перемену.

Только мисс Дельмедж твёрдо заметила: «Я ничего не знаю о работе Пламтри, я уверена, но если мисс Вивиан в чём-то и хороша, так это в этом.
Если говорить беспристрастно, то нельзя не заметить этого, особенно находясь в таком положении, как я, будучи её секретарём. Как я всегда говорю, я вижу в ней человека.

 — Я бы сказал, _по-человечески_, — пробормотал Тони, главный союзник мисс Пламтри.

 — Мисс Вивиан всегда даёт рекомендации, где это возможно.
— невозмутимо ответила мисс Дельмедж. — За это я могу поручиться.

В общежитии мало что вызывало такое же отвращение, как мисс Дельмедж,
отвечающая за директора склада Мидленд, и мисс Марш, Тони и мисс Хендерсон
одновременно принялись обсуждать проект, как проводить Грейс на вокзал.

«Мы можем выйти в обеденное время, а твой поезд отправляется в 13:30, не так ли,
Грейси?»

«Да, и я бы с удовольствием, только как же твой обед?»

Но все сказали, что это не имеет значения и что, конечно, дорогая
старушка Грейси должна быть достойно провожена.

«Как они все добры ко мне!» — подумала Грейс и безрассудно купила пачку сигарет, которую оставила у миссис Булливант, чтобы та могла утешаться ими в течение многих воскресных вечеров.

 «Мы встретимся в Плессинге, — сказал маленький суперинтендант, нежно целуя её, — и мне будет очень приятно работать с вами, мисс
Джонс, дорогая, и ты должна рассказать мне обо всём, что нравится леди Вивиан, и о том, как мы можем ей помочь.

«Тебе очень понравится работать на неё», — уверенно предсказала Грейс.
«До свидания, дорогая миссис Булливант, и спасибо тебе за всю твою доброту ко
мне».

Она сбежала по ступенькам и не оглянулась, сдерживая эмоции.

На станции сотрудники должны были появиться по возможности.
Но когда Грейс переходила Поллард-стрит, невольно взглянув на знакомую дверь офиса, мисс Дельмедж, с самым необычным пренебрежением к приличиям, поспешно вышла без шляпы, с аккуратно уложенными волосами, развевающимися на ветру.

"До свидания, дорогая. Грустно с вами расставаться, но я надеюсь, что вам понравится
ваша новая работа. Должен сказать, было приятно с вами работать.

"О, я так рада! Как это мило с вашей стороны!"

"Не каждый, кого я могу так говорить," Мисс Delmege указано
великая истина. "Но между нами не было бы никаких трудностей, обладает
нет? Мы все будем скучать по тебе, и я должен сказать, что хотел бы, чтобы некоторые
другие, кого я мог бы назвать, ушли вместо тебя ".

Грейс слишком хорошо знала безымянное существо, о котором шла речь, пусть и слабо
замаскированное употреблением множественного числа. — Вы не могли бы уйти на станцию? — поспешно спросила она.

 — Ну, дорогая, я бы с радостью, но там так много народу — по правде говоря, эта мисс Марш начинает действовать мне на нервы.
Кроме того, понимаете, если бы я ушла раньше, мисс Вивиан могла бы подумать, что это довольно странно.

По этой неопровержимой причине Грейс сердечно попрощалась с мисс
Вивиан и её неизменно преданной секретаршей.

На вокзале Тони и миссис Поттер радостно встретили её.  «Мы приехали рано, но остальные уже подъезжают.  Там ужасная толпа, дорогая, лучше поторопись».

Грейс, поддавшись на их уговоры, купила билет, в то время как миссис
Поттер присматривала за багажом, а Тони занял для неё угловое место у окна.


— Вот, пожалуйста, и помните, — серьёзно сказала миссис Поттер, — что вы можете
выпейте чашечку хорошего горячего чая в «Джанкшен». У вас будет достаточно времени; я специально узнавал.

 — Большое вам спасибо, — с благодарностью сказала Грейс. Она стояла у окна,
и вскоре к Тони и миссис Поттер присоединились ещё несколько сотрудников,
все они спешили, но хотели сердечно попрощаться с Грейси.

"Марш должна была быть здесь - не могу понять, почему ее нет. Она металась
как сумасшедшая, чтобы успеть вовремя", - сказала мисс Пламтри.

"Эта девушка поздно попадет на небеса", - пророчествовала мисс Хендерсон и
выглядела удовлетворенной, когда ее соседка издала слабое потрясенное
восклицание.

— Передайте ей от меня привет, если она не успеет, и скажите, что мне очень жаль, — сказала
Грейс.

"Вы уедете через минуту."

"Не забудьте вернуться в следующем месяце. Мы приедем и встретим вас."

"Мне бы очень хотелось. Я буду ждать вас на этой самой платформе."

— О, Грейси! Сможем ли мы когда-нибудь увидеть эту ужасную платформу, не думая о тех поездах с солдатами и о чудовищном весе подносов?

— Никогда! — с полной уверенностью ответила Грейс.

 — Вот и свисток — вы отправляетесь.

— А вот и Марш — она справится. Посмотрите на неё!

Грейс высунулась из окна и увидела вечно опаздывающую мисс Марш.
она спешила по переполненной платформе, свободно используя локти.

"Я начал слишком поздно - этот негодяй Дельмеж притворился, что я нужен ... Так что
Прости, Грейси, дорогая. Не забудь написать".

"Да, да. И, пожалуйста, напишите мне, когда у вас будет время, и расскажите мне
все ваши новости. И мы снова встретимся в следующем месяце, как только я вернусь.

Поезд уже тронулся, и только запыхавшаяся и энергичная мисс Марш
спешила рядом с ним, держась за окно вагона.

"До свидания, удачи. Я буду ужасно скучать по тебе в нашей комнате. Не
удивлюсь, если ты услышишь, что мы с Дельмежем повздорили; эта девушка
просто действует мне на нервы ".

"Отойди, пожалуйста".

"До свидания, Грейси!"

"До свидания".

Грейс стояла у окна и помахал маленькой группе пока синий
обмундирование было утрачено зрение и только трепетание платок Тони
был еще виден.

Дни в общежитии остались позади, но она всегда будет вспоминать их с улыбкой, потому что небольшие трудности сглаживались добротой и весельем, а также верными воспоминаниями о хорошем
Дружеские отношения, которые работа и товарищество рабочих когда-либо приносили ей,


 Грейс написала Джону Тревеллиану в окопах о своих
мыслях два дня спустя, среди прочего.

"Я так рада, что поехала в Кустерхэм, помимо всего прочего, ради
этого опыта. Жизнь в общежитии иногда была некомфортной, но всегда забавной; и когда всё было сказано и сделано, каждый был готов сделать что угодно для любого другого. Я не могу поверить, что пробыл там совсем недолго, потому что со мной там произошло много всего, и я познакомился с большим количеством людей, чем когда-либо прежде.

«А теперь Новый год только начинается, и уже произошло так много
изменений и событий. Я так сильно переживаю, что ещё он
принесёт всем нам, кто был вместе в Кустерхэме».




XX


Для самой Грейс Джонс Новый год, стремительно приближавшийся, пока не стал
уже не новым, принёс много работы в доме для выздоравливающих в Плессинге,
радостное осознание того, что Джоанна Вивиан нуждается в ней, и бесчисленные
письма без марок с почтовым штемпелем. По прошествии месяцев своеобразная философия мисс
Джонс подверглась серьёзной проверке, но
Для неё было характерно воодушевляться и радоваться, когда мисс Марш сообщила ей вскоре после её возвращения:

"Мальчика, с которым я была так дружна, отправили обратно на больничном, и
они больше не собираются его отправлять. И если ты мне поверишь, дорогая, меня убедили сказать «да». Он хочет, чтобы это случилось как можно скорее, и
на самом деле я не против, если это произойдёт; в наши дни в общежитии всё по-другому, и
оно уже не такое весёлое, как раньше, но новый управляющий делает всё, чтобы нам было
комфортно. Кроме того, я не против сказать вам по секрету,
Грейси, я не могу не думать о том, что если я уйду вот так и вернусь со свадебным кольцом, то это станет ударом для нашего старого друга Дельмежа.

Если это доброе предсказание и сбылось, то мисс Дельмеж никак этого не показала, разве что добавила несколько ноток превосходства в свои поздравления.

— Странно, не так ли? — заметила она с лёгкой натянутой улыбкой. —
Видеть, как некоторые люди ставят на первое место личные соображения, а
работу — на второе! Лично я согласна с мисс Вивиан по этому
вопросу.

Мисс Дельмедж, соглашаясь с мисс Вивиан в этом, как и во всём остальном, продолжала находить утешение. Повышение мисс Брюс до должности Грейс Джонс в кабинете мисс Вивиан какое-то время вызывало у неё беспокойство, но связь, основанная на общем восхищении, наконец проявилась и нашла выражение в их совместных усилиях убедить мисс Вивиан каждый день обедать с ними. Мисс Дельмедж находила бесконечное утешение в том, что, по её словам, часто звучавшим в общежитии, нигде так трогательно и
Это было безошибочно заметно по случайным неофициальный оплошностям, из-за которых она
обращалась к своему секретарю «Брюси».

В общежитии произошли быстрые перемены, когда Тони и мисс Пламтри стали
работать на производстве, а мисс Булливант уехала в Плессинг. Военные рабочие стали жертвами череды новых управляющих, каждый из которых с трудом приспосабливался к произволу мисс Вивиан и либо уходил сам, либо получал резкое отстранение. Наконец, энергичная шотландка обосновалась в общежитии, и, поскольку мисс Вивиан сильно устала,
из квеста, оставшегося там неоспоримым. Она была лучшим менеджером, чем
маленькая миссис Булливант, и провела радикальные преобразования во многих направлениях,
некоторые из которых были неблагодарно восприняты старшими членами общества
сообщество.

«Должна сказать, — обратилась миссис Поттер к мисс Хендерсон, — что в былые времена, когда мы по воскресеньям после обеда поджаривали тосты у камина в гостиной, а доктор Принс заходил и рассказывал нам все новости, было гораздо веселее».

Теперь заходили Тони и мисс Пламтри и изо всех сил старались
перекрыть пропасть, которая так долго зияла между общежитием для рабочих-оружейников
и священным для мисс Вивиан персоналом.

"Это всё очень хорошо," наставительно заметила мисс Пламтри,
вальяжно расположившись в комбинезоне из голландской ткани и мешковатых, но
несомненно узнаваемых брюках, от которых мисс Дельмедж старательно отводила взгляд. "Это все очень хорошо, но работая по боеприпасам дает немного
идеи как что работает. Вы можете думать все
Личность мисс Вивиан и т.д. и т.п., но я могу сказать вам, что это веселая
небольшая часть всего шоу ".

Независимость манер мисс Пламтри, а также новая и странная развязность, появившаяся и у неё, и у маленькой мисс Энтони, были отмечены их старыми товарищами без особого энтузиазма.

"В конце концов, — покровительственно заметил Тони, — у вас действительно всё самое лучшее. Поезда с солдатами просто не подходят для нашей работы. Стоять весь день
и смены по двенадцать часов подряд - и если ты позеленеешь, это
маленькая рептилия в виде суперинтенданта Социального обеспечения обольет тебя водой
и говорю тебе, что ничего страшного нет.

Тень воспоминания, почти сожаления, пробежала по ее лицу.

«Во всяком случае, мисс Вивиан никогда так не поступала, а она была хорошенькой.
 Все на работе отвратительны, особенно Челюсти».

 «А кто такой Челюсти?» — рассеянно спросила миссис Поттер.

По её тону можно было понять, что есть прозвища и клички, и что те, которыми пользуются завсегдатаи оружейного завода, не вызовут восхищения у утончённых обитателей общежития.

 «Так мы называем суперинтенданта», — непринуждённо сказал Тони.

 Мисс Дельмедж, поджав губы, произнесла:
Она вставила в разговор лишь одно замечание, прежде чем с подчеркнутой отстраненностью удалиться в спальню, где надеялась победить свою давнюю соперницу, мисс Марш, завладев всеми тремя экранами и самым большим чайником с горячей водой.

"Должна сказать, мне кажется, что можно найти золотую середину между тем, чтобы полностью посвятить себя военной работе ради того, кто стоит во главе, и тем, чтобы называть своего суперинтенданта «Челюстями»."

Вывод был настолько неоспорим, что даже новообретённая независимость,
полученная производителями боеприпасов, не могла дать адекватного ответа.

Можно было бы даже предположить, судя по необычайной задумчивости, с которой одетые в голландское платье энтузиасты покидали дом, что ни один из них не без сожаления вспоминал о старых временах слепого повиновения и восторженной преданности идеалу, который по-прежнему олицетворяла Чар Вивиан со всем своим властным обаянием и редкими проблесками доброты.

 Как сказал доктор Принс, «Вивианы из Плессинга были лучшими в стране».

Доктор теперь редко приходил в Хостел, потому что со временем у него стало больше
работы, чем когда-либо, и он не жалел себя. Только в Плессинге он мог
иногда его удавалось уговорить потратить полчаса на разговор с Грейс или
леди Вивиан после того, как он заканчивал медицинский осмотр.

"Вы здесь прекрасно справляетесь," — с удовлетворением сказал он Джоанне.
"Я бы хотел, чтобы все наши большие дома можно было использовать с такой же пользой — и всех наших
женщин-работниц тоже," — многозначительно добавил доктор. «В конце концов, уход за больными — это работа женщин, а не кого-то другого, и
соблюдение больничной дисциплины и рассмотрение дел в Медицинских
комиссиях или где-либо ещё должны быть оставлены на усмотрение врача.
Это моё мнение, правильное или нет, и оно останется таковым до конца моих дней.

Для Джоанны Вивиан, возглавлявшей преобразованный приют в Плессинге,
время стало источником неиссякаемой энергии, которая всегда была в ней. Она привносила в свою работу веселье и смех,
которые были такими же неофициальными, как и её застарелая привычка
перекладывать все вопросы дисциплины на доктора Принса, а управление
каждым отдельным отделением — на ответственного за него помощника. Штат Джоанны был небольшим, и у каждого сотрудника был свой особый интерес к работе, которую он выполнял.

Напрасно Лесбия Уиллоуби из Лондона писала своей бедной дорогой Джоанне страстные
отчёты о многочисленных занятиях, в которых, казалось, пролетали её дни и ночи. «Раненые колонисты, ослеплённые
офицеры, дни флага, госпитали, столовые, развлечения Красного Креста — я
приложил руку к каждому военному пирогу, который только можно было
приготовить, и я не могу передать, насколько _трогательны_ некоторые
из тех милых парней, с которыми я общаюсь. Если вы доверите мне
эту угрюмую девчонку хотя бы на полгода, я мог бы сотворить с ней
чудеса и, возможно, избавил бы вас от неё
в целом. В конце концов, дорогая, мы никогда не сможем забыть, что ты и я были вместе.
мы были девочками, не так ли?"

"Лесбия никогда не собирается забывать об этом, это достаточно ясно", - было единственным
комментарием леди Вивиан.

Она не стала передавать своей дочери приглашение миссис Уиллоуби
. Постепенно стало ясно, что директор склада Мидлендского отделения
будет уделять мало времени дому для выздоравливающих, не снабжаемому с её
склада, и, как сказала Джоанна Грейс, слегка пожав плечами: «Это
Может, это и к лучшему, моя дорогая. Я не мисс Брюс, и у нас с Чар разные взгляды на вещи. Она расстроила и разочаровала своего отца, и никакие красноречивые речи о её высоких и благородных мотивах не заставят меня забыть об этом. Я никогда не смогу слушать, как она говорит о своей должности директора склада Мидленд, не думая о том, какой я была дурой, что не отшлёпала её как следует, когда она была ребёнком.

Так Джоанна, полусмеясь, но с вечным чувством одиночества, которое никогда не покидало её,
Джон был верен ей, а Грейс любила её.
В её голубых глазах по-прежнему светилась беззаветная юность.

Для Тревеллиана месяцы сменяли друг друга, странно однообразные.
Вместе с сотнями тысяч других «где-то во Франции» он
перемещался между грязью, шумом и кровью в окопах и
вечными унылыми казармами, где письма из дома и потребность во сне
были единственными заботами. Но его светлости в Англии Джонни писал
радостно, с надеждой и мужеством, о мире, забрезжившем на далёком горизонте,
и о перспективе десятидневного отпуска.

Для Чар Вивиан, директора склада снабжения в Мидленде, наступающий
год достаточно незаметно принес определенные решения и
озарения.

Личного обаяния, что она могла оказать, когда она захотела бы
всегда в безопасности для нее следующим слепо преданных ему людей, но ей
влияние не всегда достаточно сильны, чтобы удерживать их восхищение.
Незаметно для себя Чар немного смягчила свой произвол.

«Они ставят что-то другое выше работы», — беспомощно сказала она мисс
Брюс.

 Но Шар всегда отличалась проницательностью, и она стала более
и всё больше осознавала истинность предсказания Джоанны о том, что работа в
Складе будет выполняться ради неё самой и ради дела, во имя которого он
существовал. И, возможно, именно это осознание постепенно привело её к
пониманию мотивов, которые она до сих пор не осознавала в своей преданности
делу.

Директор склада Мидлендского округа могла день за днём и
час за часом сидеть за своим заваленным бумагами столом, отдавая приказы и
получая официальные отчёты и сообщения, которые так ясно указывали на
Высокая ответственность, которую она несла, но Чар Вивиан стала проявлять
определённую осмотрительность в вопросе своего возвращения к еде и отдыху, за которыми так
тревожно следила мисс Брюс, чья преданная любовь была ей неподвластна.

В этих случайных неофициальных уступках её настойчивому беспокойству, в конце концов, можно было
увидеть самые достойные похвалы достижения мисс Вивиан.

Лондон, 1917 год.


*** КОНЕЦ ЭЛЕКТРОННОЙ КНИГИ ПРОЕКТА «ГУТЕНБЕРГ» «ВОИНЫ» ***