Когда милосердие вопиет

Солнечные лучи слепили глаза, мешая писать. Худой старик, облачённый в странные тряпки, седой, хрипло дышащий, пытался начеркать что-то  на грязном листе холщовой бумаги тонким прутом, смоченным тёмной, тягучей жидкостью. Он испытал бы и бравого воина, прошедшего путь через семьдесят пядей земли, и повидавшего не меньше страха и отчаяния. От одного взгляда на этого человека становилось ясно, что ему давно не следует здесь быть. Но старик хватался за последние секунды своей жизни, а это страшнее, чем ожидание неминуемой скорой смерти. Человек перестаёт таковым быть, но он оставляет от себя что-то, что никогда не сотрётся столетиями. Напротив, столетия положены на таких минутах, и всё, что происходит, как кажется, случайно – это завещано в последние мгновения жизни предков. В этом были убеждены верующие в судьбу, меньшинство, которое никто не хотел принимать, потому что никто не мог понять. И старик был одним из них. У него было имя – имя, которое было стоптано в пыли дороги у незнакомого поселка. Но вопиющее милосердие Сына Божия ещё много лет не давало покоя старику – если бы и врагу была нужна его смерть, то он бы лично осуществил желаемое, или, по крайней мере, проверил бы, как с исполнением его воли справился воин сребролюбивый. Но победив, он не только позволил отпустить бывшего ему врагом, но предоставил возможность жить, дабы искать узкий путь. Нет, ему не нужна была его смерть. Вопиющее милосердие наделило его мудростью, которой ни одна библиотека мира не одарила бы.
—

2015