Колхоз дело тонкое...

      Не помню уж где это было. Забросили нас человек 10-12 в один из колхозов. В нашей компании были две барышни, а остальные мужики. Поселили нас в новом домике из двух комнат и одной кухни посредине села. В одной большой комнате были только нары вдоль длинной стены и печка-голландка. Здесь жили мы, мужики. В другой маленькой комнатке жили две наших барышни. Что было в их комнате, я не знаю, но подозреваю, что там был собачий холод, так печка была только в нашей комнате. Вечерами мужская часть нашей бригады возлежала на нарах, играла в шашки-шахматы и в карты. Кто-то читал привезенные с собой книги. Как-то так сложилось, что печкой управлять стал я. И большую часть вечернего времени проводил в её растопке и наблюдении за тем, как она топится. Очень уютно и приятно после работы в поле сидеть перед горячей печью и смотреть на огонь.               
      Председатель колхоза, где мы работали, был, на мой взгляд, хорошим хозяином. Кроме нашей бригады в колхозе работала еще бригада с горьковского винзавода в составе трёх мужиков и двух женщин. Председатель всех обеспечил работой. Причём каждый день каждую работу озвучивал в рублях. Так, например, стоимость уборки одной тонны картошки зависела от погоды, дальности поля и сорта картофеля. Самая дешевая тонна была на ближнем поле, в день без осадков, крупный картофель. Самая дорогая тонна, наоборот, на дальнем поле, во время дождя или снега, картофель мелкий. Кроме уборки картофеля сушили пшеницу на току, привозили с поля люцерну на тракторной тележке, выполняли и другие работы. Мы всегда знали за что работаем. Тогда, кстати, за месяц я заработал рублей 150, что было очень неплохо. Мужики из винзавода занимались разгрузкой леса для колхоза где-то на железной дороге. Чем занимались их две женщины, я не знаю. Скорее всего без работы не сидели. Одной из особенностей бригады «виноделов», как мы их называли, была регулярная посылка гонца в Горький на их место работы, откуда привозилась ёмкость с продукцией винзавода. Несколько раз некоторые наши мужики пытались «сесть на хвост» «виноделам», но не успевали. Питались в столовой, где по очереди работали две наши женщины и две «винзаводские». Заметили такую особенность. Когда на кухне дежурят наши барышни, молоко выдавалось в ограниченном количестве, а когда дежурили «виноделки» - пей, сколько угодно. Загадка! Но разгадали её быстро. Профессионалки «виноделки» в молочную флягу регулярно добавляли воды по мере расходования молока, а наши «конструкторши» поили нас только неразбавленным молоком.
      Как-то нам показалось, что мяса в рационе маловато. И наш «старшой» пожаловался председателю, на что он удивился:
      -А что вы раньше молчали? Нет никаких проблем. Я дам указание, а вы идите на ферму, выберите барашка, зарежьте и будет вам мясо.
      Так оперативно был решен вопрос. Никто из нас не решился на убийство невинного барашка, и претензия исчезла.
      В середине октября был день колхозника. Для всех колхозников, и нас в том числе, был объявлен выходной. Нас, я имею в виду нашу бригаду, пригласили в правление, где выдали премию по 3 рубля на нос. По этому поводу мы организовали пикник на природе за деревней. Погода в этот день была на удивление сухой и солнечной. Пропили эти шальные деньги, чтобы было, что вспомнить.
      Раз в неделю для нас организовывали баню. Там я впервые узнал, что такое парная баня. Понравилось. С тех пор стал регулярно посещать баню, как говорится «парнушку».
      Бригадиром у нас был один из начальников сектора нашего КБ. Так и буду называть его – Бригадир. Он каждое утро уходил на оперативку или планерку, не знаю, как она там называлась, возвращался с заданием на день и озвученной суммой вознаграждения.
      Как-то возвращается он с очередной планерки-оперативки и говорит, что председатель предлагает внеплановую работу с оплатой по договоренности, и просил прикинуть, за какую сумму мы согласимся её выполнить. Работа заключается в том, что в специальном помещении нужно установить на фундаменты два каких-то (не помню каких) агрегата и зацементировать пол. Нужно составит приблизительную смету.
      За смету взялись вечером после плановой работы. Ну тут началось! Все же инженеры, все бывалые! Начали вспоминать всё, что знали и слышали. Посыпались предложения типа «изготовление инструмента – 5 рублей штука», «поднос инструмента к рабочему месту – 5 рублей», «перемещение одного агрегата к месту установки вручную – 100 руб.» «поднос цемента…, поднос песка…, поднос воды…, перемешивание…» и так далее. Цены указываю условные. Короче насчитали тысячи полторы советских рублей и улеглись спать с мечтами о предстоящем заработке.
      На следующее утро Бригадир отправился на планерку, а мы остались ожидать его, непрерывно куря от нетерпения.
      Заходит Бригадир, берёт табурет, ставит его на середину комнаты, садится. Лицо серьезное, глаза в пол. Долгая пауза.
      Мы, чуть не хором: «Ну!».
      Бригадир поднимает глаза: «120 и не копейки больше...  Согласны?»
      Мы, хором: «Согласны!»
      
      Срок командировки завершился, а председатель стал уговаривать нас остаться еще поработать. Все, кроме меня и еще одного товарища, Алексея, согласились. На следующий день утром нас с Лёшей взяли с собой «виноделы», которые ехали на работу на грузовой машине до ж.д. станции. Ехали в кузове. Было холодно и тряско. По пути машина остановилась около продовольственного магазина. «Виноделы» слезли на землю со словами: «Нужно позавтракать» и направились в магазин, приглашая и нас. Я так понял, что это было традицией, и подумал, что сейчас они выйдут нагруженные хлебом, молоком и еще чем-нибудь съестным. Но не угадал. Когда они вышли из магазина, в руках у каждого была бутылка водки. «Виноделы» сгрудились у грузовика и не торопясь опустошили свои бутылки «из горлА». Утерлись рукавами и закурили. После завершения «завтрака», погрузились в кузов, улеглись и тут же задремали. Так мы с ними доехали до станции, где сели в поезд и поехали домой.