Верблюды

         
    За верблюдами  я наблюдал с детства. Там, где я родился и рос в детстве верблюды были. Было их, верблюдов немало. Колхоз Трудовик, что находился в Урицке, имел, говорили, 70 голов с двумя горбами, верблюдов. Мы, а это мои родители, я и мои братики и сестрёнка жили на улице Набережной. За нашим огородом было полтора километра поле, потом берег большого пресного озера Сары-Куль.На поле этом стояло несколько длинных базов, в которых зимой содержался скот. В одном из базов зимовали верблюды. Баз целую неделю стоял закрытым. Вольным ветром к воротам наметало сугробы снега. В один из дней приезжала группа пастухов, на озере долбили длинную прорубь. В одном конце проруби лёд пробивали до воды. Делали длинное корыто и одна дыра до воды. Вода заполняла корыто.

    В это  время у база очищали ворота от снега, рабочие садились в сани и лошадь увозила их подальше. Один из них, верхом на хорошем коне открывал ворота и скакал от база. Верблюды не появлялись сразу. Выходил один, стоял и смотрел по сторонам. Всё засыпано белым снегом, а до проруби на озере проехали на лошади с санями, протоптали тропу. Верблюды выходили на тропу, нюхали снег и спокойно шли к озеру. Пока верблюды шли и пока пили, рабочие быстренько завозили сани нагруженные сеном в баз и там выгружали сено и выматывались из база рысью. Верблюды из тёплого база, прошлись по морозу с ветерком, попили много холодной воды и, наверное, озябли и неслись бегом в свой баз. Мы, ребятишки стояли на сугробе, любовались верблюдами и морозили сопли.

    Баз за верблюдами закрывали и опять на неделю. Это было зимой. А весной у верблюдов гон. Они становятся агрессивными. Гоняются за пешеходами, плюются. Все их боятся и в Ермаковку, это село на другом берегу озера, уже через озеро ни кто не едет и не идёт. Всадник открывает ворота и ускакивает в село. Верблюды собираются у огромных скирд, едят бродят, занимаются любовью и все их боятся.

    Весной верблюды уже работают. У нашей школы, на другой стороне улицы стояла колхозная мельница. Большие, крепкие телеги, загруженные мешками с пшеницей подвозили к мельнице. В телеги были запряжены верблюдицы. Почему то больше грузы возили на верблюдицах. Почему, я не знаю, хотя и на верблюдах тоже возили. У многих верблюдиц были верблюжата. Забавные,играли, бегали и сосали молоко у мам своих. Мы, вместо того, чтобы учительницу слушать, смотрели в окна и любовались.

    Когда я подрос и пришёл в пятый класс, нас привели на ток. Мы разгружали машины, подгребали зерно, баловались на огромных кучах тёплого зерна. Заехал на ток на двух верблюдицах парень, года на три старше меня. Он был немец. И Возил он зерно от самоходного комбайна. Тогда такой комбайн был в редкость С-4. Парень был наш сосед. Мы выгрузили его телегу. А это было просто. Проще, чем выгружать машину. В полу телеги был люк. Открыли люк и выгребли зерно. Парень залез в телегу и крикнул:- Славик, залезай, поедем со мной. Радости не было предела. Под завистливые взгляды окружающих, я влез в телегу. И мы поехали. Верблюдицы бежали, телега тряслась на кочках. Приехали к комбайну. Комбайн нас ждал. Подъехать надо было почти в плотную. На С-4 выгрузного шнека ещё не было, просто открывали заслонку и по листу зерно лилось в телегу.  Парень уверенно управился. Заправились и поехали. Телега была тяжёлой, но верблюдки на ровной дороге бежали. Выгрузились и парень говорит, а теперь Славик, езжай, работай. Я офигел. Взял вожжи и робко сказал, трогайте. Стоят. Парень подошёл и говорит, говори громко и как начальник, тогда послушают. И вожжами их понукай. Поехал я. Это надо вместить в себя и радость и страх. А вдруг повернут туда куда им надо. Приехали к комбайну. Верблюдицы близко не подъезжают, не уверены в вознице наверное. Короче пришлось комбайнёру слезать, брать под уздцы и заводить. Получилось. Выгрузившись и выезжая из тока, я краем глаза увидел, что парень, возница наблюдает за мной, но не подходит. Я и погнал снова. Когда выгружали во второй мой рейс, у меня уже кончились все силы. Наверное нервы истощились.
    В Астраханской области есть село Верблюжье. Когда то, очень давно по телевизору показывали и рассказывали, что учёный, я фамилии его не запомнил, с 1922 года работал там, выводя новую породу верблюдов. Показали несколько кадров. Маленький казах, ну года три от рода На длинном поводу ведёт огромного верблюда и верблюд идёт мирно за дитём, низко наклонив голову. Дак верблюдов вывели. И я уже в Аксарайске видел. Высокие, стройные. Почти белые по  окрасу. Говорят покупали в Египет. Эти новые, двугорбые обгоняли одногорбых. Покупали границу охранять.

 Работал в Аксарайске большая стройка. Местность, если говорить на русском языке-пустыня. Но есть ещё язык чиновников, бюрократический. Например, Россия одна из рабовладельческих стран. Чичиков ездил по стране, души рабов скупал. А называлось, крепостной. Русское слово Вор, теперь корупционер. Пустыня, где под ветром курятся барханы, называется Астраханские пески. Наблюдал за животными в этой пустыне. Весна. Кусты растительности дают на вершинах побеги и свежие листики. Десятки казашек собирают эти побеги. Говорят лекарство. Верблюды тоже скусывают эти верхушки, кормятся. Строят эстакаду. Длинную. Поезда будут загружать наверное соляркой. Или серой. К эстакаде построили новую дорогу и свежий асфальт. Бригада скреперов везёт грунт к эстакаде. А асфальт перегородили. Проложили трубу из колодца и туда к эстакаде. Скреперистам кричат , поехали. Труба под вторым скрепером оторвалась в колодце и там напор бушует. Я пошёл ведро воды набрать. Черпнул и еле ведро достал. Песку пол ведра. Бушует. Напор. Смотрю из пустыни вереница верблюдов, как подводные лодки, задрав головы идут прямо к колодцу и сразу пить. В колодец одна голова помещается. Очередь блюдут. Не это главное. Воду учуяли километра за два.

    За 8 километров в пустыне строили чашу сезонного регулирования. Несколько тысяч кубометров воды будет. Если чашу прорвёт, то Каспий вымрет. Сера в воде.Провели воду из Ахтубы. Поставили вверх трубу, чтобы заливать бочку на Кразе. Мешали глину для технологии. Задвижка конечно воду не держала и вода неспешно лилась. Скот стадами подходил и очереди ждал, к воде подойти. Сначала верблюды, потом лошади, потом коровы, а только потом овцы.
  Когда я был ещё маленьким, учился в начальных классах, у нас по селу возил воду водовоз, пожилой дедушка казах. Воду возил по бригадам, там варили еду, заливали воду в моторы тракторов и комбайнов. Большая деревянная бочка стояла на двуколке. Двуколка, это телега на двух колёсах. В верхней стенке бочки был прорезан люк. Через этот люк наливали воду и выливали. Выливали ведром, которое было приделано к длинной палке. Телегу эту тащил огромный верблюд. Но, я не знаю почему, не оглобли были на телеге, а две ремённые шлеи. А телега то на двух колёсах. И шлеи эти приспособил, по моему, какой то хитрый дурак. Дед, водовоз сидел на бочке у передней стенке. Верблюд спокойно делал шаг, передняя часть бочки резко поднималась вверх. Дед взлетал. Бочка прокатывалась немного, дед спал и ехал высоко в верху. Пока ленивый верблюд делал ещё шаг, бочка клевала передком и падала в низ.Мы, ребятишки пытались прокатится, пока дед спит. Цеплялись с заду за телегу, но хитрый дед не спал. Делал вид, что спит. Прижмурившись, смотрел, пока последний мальчик уцепится за телегу и хлестал кнутом через бочку. Мы с криком бежали в рассыпную.