Дорога

Обосновались в купе они очень хорошо, Вову устроили на одной нижней полке с мамой. Пока родители суетились с вещами, Вова не мог оторваться от окна, а за окном проплывал огромный  город и почему-то он был заполнен невероятным количеством вагонов, товарных и пассажирских, платформ с разными замечательными машинами и иногда даже мелькали настоящие паровозы, особенно интересно было смотреть, как разворачивали их на поворотном круге. Поезд тянул мощный тепловоз, но в городе он двигался очень медленно, поэтому Вова успел разглядеть громадные дома, шумные заводы с дымящими трубами, но больше всего ему понравился железнодорожный мост через Москва-реку и весёлые трамвайчики на реке. Но, как оказалось, настоящие мосты он увидит уже за Уралом. Потом мимо окон поезда побежали окраины большого города, правда вид их был скорее печальный, поскольку много домов было разрушено и, по-видимому, брошено, зато как интересно было смотреть на садовые домики, пускай маленькие, потрёпанные, но живые, а сколько людей встречали их поезд на полустанках и платформах электричек. Но вот начались настоящие леса и казалось, что поезд пробирается по тропинке в лесу, как большой, толстый медведь. Вова немного устал от впечатлений из окошка и тут начались знакомства с соседями по вагону. Ехать предстояло долго и люди, понимая это, невольно тянулись  друг к другу, создавая этакое дорожное товарищество вынужденных путешественников. Однако, ещё одно событие крайне заинтересовало Вову. Они проезжали подмосковный городок под названием Подольск. Сначала переехали по красивому мосту живописную речку, которую папа назвал Пахра, а потом утопающий в зелени, благоухающий в цветении яблонь, груш, слив, вишен небольшой уютный городок. Правда, папа сказал, что в Подольске работают несколько крупных заводов, которые отсюда не видны, но их продукцию знает вся страна, например, у бабушки была швейная машинка «Зингер», так вот её производят как раз на одном из этих заводов. Папа знал этот город очень хорошо, потому что был родом из этих мест, он здесь родился и вырос, учился и работал, пережил войну, голод и холод, и в итоге очень серьёзно заболел, но обо всём этом Вова подробно узнал значительно позже, а пока папа сказал, что здесь живёт ещё один его дедушка, Михаил Михайлович. Тогда Вова и не догадывался, что совсем скоро он будет приезжать сюда летом и Подольск станет ему совсем родным.
Так незаметно большой суетной день подошёл к концу. Ласковое красное солнце садилось где-то за хвостом поезда и, казалось, что он убегает от его последних тёплых лучей. Вове показалось очень странным, что все разбирали постели на полках и готовились ко сну, потому что он не мог понять, как можно спать под несмолкаемый грохот колёс и постоянные гудки встречных составов. Однако, усталость взяла своё и он тихо заснул на заботливых руках мамы и спокойно засопел, приближая этот загадочный далёкий Новосибирск. А по утру, не успев толком проснуться, он увидел за окном огромные клубы чёрного дыма и только на повороте стало понятно, что поезд тянул настоящий паровоз, весь окутанный облаками белого пара и чёрного дыма. Поскольку в вагоне было чрезмерно душно, то все окна были открыты и Вове очень нравилось смотреть на пролетающий мимо пейзаж через открытое окно, когда духота и жара уносились прочь прохладными упругими волнами свежего ветра. Но вся эта идиллия быстро закончилась, как только мама внимательно посмотрела на Вовино счастливое личико, перепачканное паровозной сажей, и мгновенно унесла его в туалет, где оказалось, что Вова настолько перепачкался засмотревшись у окна и его надо срочно отмывать с мылом, а он этого очень не любил. Хотя одна деталь в умывальнике его настолько заинтересовала, что он даже забыл про кусочек едкого мыла. Кран для воды был очень необычным и чтобы полилась вода нужно было нажать на специальный рычажок, правда у самого его не хватило силёнок и он только смотрел, как мама ловко добывала из крана воду и даже не капризничал, когда его отмывали от грязи. А потом был первый дорожный завтрак и всё было не очень вкусно, но Вове страшно понравился крепкий чай, который принесла проводница. Он был разлит в стаканы с красивыми подстаканниками, которые Вова увидел впервые. Видя, что сын немного загрустил, мама сказала, что у неё есть для него замечательное мороженное и  достала блестящий брикет очень похожий на его любимое эскимо. Его он хорошо знал, потому что после прогулок в Болотном сквере, когда они возвращались по мосту домой, их всегда встречала дружная стайка пингвинов с мороженным на крыше первого дома на Большой Полянке и самый первый гордо нёс именно эскимо. Однако, когда он развернул блестящую упаковку и попробовал содержимое, он понял, что его коварно обманули, поскольку под шоколадом оказался творожный сырок. Это было его первое знакомство с глазированными сырками и хотя он немного расстроился, сырок был очень вкусным и он полюбил и всегда ел их с удовольствием. После завтрака он опять сидел у окна, которое мама категорически запретила открывать, когда поезд тянул паровоз, смотрел на маленькие уютные домики, обрамлённые зеленью цветущих садов, убегающих от него, на встречные поезда, спешащие в Москву, на небольшие станции и нарядные вокзалы. Когда поезд делал остановки он очень боялся за папу, который выходил из вагона просто покурить или что-то купить, потому что переживал, как бы он не отстал от их поезда, а когда его самого хотели вынести на перрон вокзала, он так раскричался, что его решили оставить в вагоне вместе с мамой. Ну, а мама читала ему его любимые книжки, многие из которых он хорошо знал, но почему-то ждал, что в следующий раз всё закончится по другому. Наконец, наступило время обеда и папа сказал, что они пойдут в вагон-ресторан, который находился в соседнем вагоне. Вова запомнил этот поход надолго, потому что когда папа зашёл с ним на руках в тамбур между вагонами, он страшно испугался грохота колёс под ногами, ходившие ходуном плиты перекрытия, которые, как ему казалось, старались схватить передвигавшихся по ним пассажиров. И даже, когда их уже посадили за столик ресторана, он никак не мог прийти в себя от испуга. Но тут на него обрушилась целая лавина новых впечатлений, которых он никогда не мог себе представить, незнакомые дяди и тёти в нарядной белой униформе, блестящие приборы и тарелки, вазочки с цветами, улыбающаяся публика вокруг и в какой-то момент Вове показалось, что всё это организовано только для него, чтобы он себя хорошо вёл, послушно сидел на своём стульчике со специальной подставкой для малышей, вкусно покушал и, наверное, спел песенку, чего ему не слишком хотелось. Расстраивало его только то, что все эти незнакомые ему люди, обращаясь к нему с улыбкой старались обязательно погладить его по пухлой щёчке или по вихрастой головке, что даже ему показалось нужным заплакать, но он мужественно решил с этим не торопиться. Он сытно покушал и ему так захотелось поспать, что маме пришлось взять его на руки и дальше он уже ничего не помнил, как очутился в своей кроватке и даже настырный стук колёс ему уже не смог помешать.
 Вот так они и ехали, всё дальше от родной Москвы в загадочную Сибирь и её некоронованную столицу – Новосибирск. Следующее утро было тихим и спокойным, если не считать очень не послушный кран и странно рыкающий унитаз в туалете. Вова в вагоне изучил всё, что только возможно и ему было скучно. Соседи его интересовали мало и он стал внимательно изучать свои книжки, которые ему взяли в дорогу и придумал себе забавную игру. Читать он ещё не умел, но память у него была очень хорошая и глядя на картинки к своим любимым сказкам, он водил пальчиком по тексту и рисункам и рассказывал сказки сам себе, да нет, даже не рассказывал, а жил в этих сказках, хулиганил вместе с оборотистым колобком, всех обманывал с хитрой лисой, злодействовал со свирепым волком, а потом всех мирил с добродушным медведем. Мама заметила артистические занятия сына, тихо вышла из купе, пригласить папу и теперь они оба стояли у двери, наблюдая за своим смышлёным малышом. А в момент, когда лиса всё-таки съела непутёвого колобка, Вова так расплакался, что маме пришлось его успокаивать. Так проходили дни за днями, и вот, наконец, они пересекли последний мост пред Новосибирском, а точнее, уже в самом городе, огромный мост через великую сибирскую реку Обь, хотя здесь она была ещё не так широка, как ближе к морю, но весьма полноводная из-за таяния снегов в Алтайских горах, откуда она брала своё начало.