Посторонний Альбер Камю

        Классика, в отличие от попсы, пытается описать, чаще всего, -  закономерности нашего социального бытия. Попса в этом аспекте - лишь будоражит основания тех высших и низменных инстинктов, которые заложила в нас природа.
        "Посторонний" Альбера Камю в этой классификации, несомненно, следует отнести к классике, наиболее близкой по теме, как ни странно, к трагической философии в произведениях "Горе от ума" Грибоедова, "Мертвым душам" Н.Гоголя, немного к "Превращению" Кафки и вот почему.
         Сначала - немного теории.
         В монографии "Гуманоидный комплекс" мне довелось рассмотреть некую пирамиду врождённых инстинктов человека, которые закреплены в нас эволюционно-генетическими механизмами и которые способны подчинять рациональную сферу личности, вырабатывая мысли, желания, поступки.
         Известны четыре высших и четыре низменных инстинкта гуманоидного комплекса, между которыми пролегает "Рефлекс цели". Подробный перечень и сведения об этих инстинктах можно посмотреть в электронной версии монографии. Здесь же мы на новом материале продолжим попытки  популяризировать соответствующий методический подход.
         В каждом классическом произведении без исключений авторам приходится сталкиваться с явлениями синергизма или конфликтами человеческих  инстинктов на разных уровнях.  Но самые интересные открытия совершаются в конфликтах слабых высших инстинктов и сильных низменных, - последние располагаются в основе всей пирамиды.
        Редкие моменты торжества высших инстинктов воспеваются всей нашей культурой как доблесть и образец для подражания, несмотря на то, что реалии нашей жизни процентов на девяносто девять наполнены прямо противоположными тенденциями. Однако культура, мораль и этика не особенно смущаются этим обстоятельством, поскольку в редких явлениях торжества высших инстинктов над низшими заложен стратегический фактор выживания и эволюции социальных конгломератов и импульс постоянного развития личности. 
        Все перечисленные нами выше произведения в смысловом объединении вместе с опусом Альбера Камю акцентированы на исследованиях закономерностей т.н. "безголового" общества, в котором высшие благородные инстинкты отсутствуют, либо в значительной степени редуцированы. Однако по форме Альбер Камю, в отличие от перечисленных предшественников, решил посмотреть на проблему изнутри личности, - от первого лица.
        Герой Камю типологизируется уже в самом начале как индивид, лишённый инстинктов семейных ценностей (редукция е-) по классификации пирамиды. Смерть матери не доставляет ему большого психологического дискомфорта. Камю тщательно шлифует образ Артюра Мерсо в описании деградации этого первого высшего инстинкта, что с первых же строк наполняет образ главного героя гештальтами эпической неприязни.
        Редукция типа e- живописуется автором также в отношениях Мерсо с его любовницей. Для него она - не более, чем объект периодического сексуального возбуждения, в котором его совершенно не интересуют ни её пристрастия, ни мысли, ни желания. Он даже не может решить, надо ли на ней жениться, предпочитая считать любой их союз чем то совершенно неважным.
        Следующие инстинкты группы f- ("Свой род,своя территория") также обнаруживают весьма низкую интенсивность у Артура Мерсо. Он, хотя и стремится в группу, подчиняясь низменному  инстинкту -b, но относится к своим друзьям фактически безразлично, никак не проявляя должной эмоциональности в отношениях дружбы между людьми.
        Существуя здесь и сейчас он совершенно безразлично относится к подлым планам своего приятеля надругаться над слабой женщиной и даже помогает ему в этом.
        Однако Альбер Камю замечает, что межличностные противостояния у подобных типажей могут приводить к кровавым последствиям. Для Артура Мерсо даже убийство человека не вызывает особенного психологического всплеска. Интересное наблюдение, которое не затрагивали в теме "безголового общества" ни Гоголь, ни Грибоедов, а в "Превращении" Кафки эта мысль звучит лишь гипотетично в желаниях родственников как-нибудь избавится от "насекомого".
       Следующий высший инстинкт "креативности и познания мира" (группа g- по нашей классификации) также до крайности редуцирован у персонажа Альбера Камю. Ему совершенно не интересен никакой творческий рост и профессиональная карьера. Он предпочитает со всем смириться в отношениях социальной иерархии и даже переезд в Париж не  трогает его сердца. Ему и тут хорошо.

     Наконец, самый высший инстинкт "Синдром Иешуа"(группа инстинктов h-) настолько редуцирован в эго натуре, что всякие мысли о формах высшей справедливости ничего кроме раздражения у него не вызывают.  Никакие доводы следователя, размахивающего перед ним распятием, не заставляют Артура Мерсо хоть раз подумать о великом. Для него всё человечество и он вместе со всеми наполнены бесцельным и абсурдным существованием, в котором даже неизбежная смерть не составляет значимого эпизода.
      В парадигме "инстинктов гуманоидного комплекса" столь низкие количественные показатели интенсивности высших инстинктов соответствуют крайне низким значениям психологической температуры индивида.  Персонаж Камю даже кажется более неблагоприятным по этому показателю, чем гоголевский Плюшкин, также утративший почти всю пирамиду инстинктов гуманоидного комплекса.
      Однако, как показывает Альбер Камю, именно скорая перспектива небытия способна взломать любой подобный нигилизм. Самый низменный инстинкт, оставшийся у главного героя из всего набора "гуманоидного комплекса" вдруг не хочет подчиняться философии "посторонности".
      Оказывается наказанием для смертника является не гильотина сама по себе, а тот всплеск психологической температуры, который вдруг будоражит все инстинкты гуманоидного комплекса перед смертью. Это наблюдение, в общем, составляет лозунг всего экзистенциализма.
      Однако самым первым открывателем всплеска психологической температуры перед смертью индивида следует признать нашего Льва Толстого, у которого в "Смерти Ивана Ильича" подобное "предсмертное покаяние" и его достаточно подробная аналитика составляет главный акцент всей фабулы сюжета.
      Примечательно, что в своей трактовке феномена Альбер Камю выстраивает инстинкты  в ряд e-,f-,g-,h- в хронологии повествования, что несколько подтверждает их положение в теории пирамиды.