Террор и массовые репрессии в рсфср и ссср

Массовые репрессии в СССР

Из Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 г. N 1761-I "О реабилитации жертв  политических репрессий" (с изменениями от 26 июня, 22 декабря 1992 г., 3 сентября, 24 декабря 1993 г., 4 ноября 1995 г., 7 августа, 27 декабря 2000 г., 30 декабря 2001 г., 24 декабря 2002 г., 9 февраля, 23 октября, 23 декабря 2003 г., 22 августа 2004 г., 1 июля 2005 г.)

«За годы Советской власти миллионы людей стали жертвами произвола тоталитарного государства, подверглись репрессиям за политические и религиозные убеждения, по социальным, национальным и иным признакам».

«Осуждая многолетний террор и массовые преследования своего народа как несовместимые с идеей права и справедливости, Федеральное Собрание Российской Федерации выражает глубокое сочувствие жертвам необоснованных репрессий, их родным и близким, заявляет о неуклонном стремлении добиваться реальных гарантий обеспечения законности и прав человека».

«Целью настоящего Закона является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального ущерба».

I. Общие положения

«Статья 1. Политическими репрессиями признаются различные меры принуждения, применяемые государством по политическим мотивам, в виде лишения жизни или свободы, помещения на принудительное лечение в психиатрические лечебные учреждения, выдворения из страны и лишения гражданства, выселения групп населения из мест проживания, направления в ссылку, высылку и на спецпоселение, привлечения к принудительному труду в условиях ограничения свободы, а также иное лишение или ограничение прав и свобод лиц, признававшихся социально опасными для государства или политического строя по классовым, социальным, национальным, религиозным или иным признакам, осуществлявшееся по решениям судов и других органов, наделявшихся судебными функциями, либо в административном порядке органами исполнительной власти и должностными лицами и общественными организациями или их органами, наделявшимися административными полномочиями».


«Статья 1.1. Подвергшимися политическим репрессиям и подлежащими реабилитации признаются:

- дети, находившиеся вместе с репрессированными по политическим мотивам родителями или лицами, их заменявшими, в местах лишения свободы, в ссылке, высылке, на спецпоселении;

- дети, оставшиеся в несовершеннолетнем возрасте без попечения родителей или одного из них, необоснованно репрессированных по политическим мотивам».

«Статья 2. Настоящий Закон в части порядка реабилитации распространяется:

- на граждан Российской Федерации, граждан государств - бывших союзных республик СССР, иностранных граждан и лиц без гражданства, подвергшихся политическим репрессиям на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года;

- на лиц, постоянно проживающих на территории Российской Федерации, репрессированных советскими судебными и административными органами, действовавшими за пределами СССР, либо военными трибуналами, либо центральными судами Союза ССР и внесудебными органами (Верховным Судом СССР и его коллегиями, Коллегией ОГПУ СССР, Особым совещанием при НКВД-МГБ-МВД СССР, Комиссией НКВД СССР и Прокуратуры СССР по следственным делам);

- на иностранных граждан, репрессированных по решению судов Союза ССР или внесудебных органов за пределами СССР по обвинению в деяниях против граждан СССР и интересов СССР. Вопросы реабилитации иностранных граждан, репрессированных по решению судов Союза ССР или внесудебных органов за пределами СССР на основании международных законов за деяния против интересов Объединенных Наций во второй мировой войне, решаются в соответствии с международными соглашениями Российской Федерации с заинтересованными государствами».

«Статья 2.1. Пострадавшими от политических репрессий признаются дети, супруга (супруг), родители лиц, расстрелянных или умерших в местах лишения свободы и реабилитированных посмертно. (Примечание: Действовавшее в период применения репрессий законодательство формально не требовало вынесения решений о применении репрессий в отношении детей, не достигших 16-летнего возраста. Однако по существу эти дети репрессировались, фактически подвергаясь мерам принуждения. То обстоятельство, что к моменту необоснованного применения репрессий к родителям они не достигли возраста, позволяющего юридически привлечь их к ответственности, не имеет значения для оценки их правового положения и не может служить основанием для ограничения их прав и свобод в процессе реабилитации. Такие дети, насильственно или вынужденно помещенные в места заключения, ссылки, высылки, спецпоселения, т.е. в условия явного лишения прав и свобод, в силу статьи 1 настоящего Закона должны быть признаны репрессированными по политическим мотивам со всеми вытекающими отсюда последствиями (см. Определение Конституционного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. N 79-О, Постановление Конституционного Суда РФ от 23 мая 1995 г. N 6-П, Определение Конституционного Суда РФ от 18 апреля 2000 г. N 103-О)»

«Статья 3. Подлежат реабилитации лица, которые по политическим мотивам были:

а) осуждены за государственные и иные преступления;

б) подвергнуты уголовным репрессиям по решениям органов ВЧК, ГПУ-ОГПУ, УНКВД-НКВД, МГБ, МВД, прокуратуры и их коллегий, комиссий, "особых совещаний", "двоек", "троек" и иных органов, осуществлявших судебные функции;

в) подвергнуты в административном порядке ссылке, высылке, направлению на спецпоселение, привлечению к принудительному труду в условиях ограничения свободы, в том числе в "рабочих колоннах НКВД", а также иным ограничениям прав и свобод;

г) необоснованно помещены по решениям судов и несудебных органов в психиатрические учреждения на принудительное лечение;

д) необоснованно привлечены к уголовной ответственности и дела на них прекращены по нереабилитирующим основаниям;

е) признаны социально опасными по политическим мотивам и подвергнуты лишению свободы, ссылке, высылке по решениям судов и внесудебных органов без предъявления обвинения в совершении конкретного преступления».

«Статья 4. Не подлежат реабилитации лица, перечисленные в статье 3 настоящего Закона, обоснованно осужденные судами, а также подвергнутые наказаниям по решению несудебных органов, в делах которых имеются достаточные доказательства по обвинению в совершении следующих преступлений:

а) измена Родине в форме шпионажа, выдачи военной или государственной тайны, перехода на сторону врага; шпионаж, террористический акт, диверсия;

б) совершение насильственных действий в отношении гражданского населения и военнопленных, а также пособничество изменникам Родины и фашистским оккупантам в совершении таких действий во время Великой Отечественной войны;

в) организация бандформирований, совершавших убийства, грабежи и другие насильственные действия, а также принимавших личное участие в совершении этих деяний в составе бандформирований;

г) военные преступления, преступления против мира, против человечности и против правосудия.

Кроме того, не подлежат реабилитации направленные в административном порядке на спецпоселение лица из числа репатриированных советских граждан (военнопленных и гражданских лиц), служивших в строевых и специальных формированиях немецко-фашистских войск, полиции, если имеются доказательства их участия в разведывательных, карательных и боевых действиях против Красной Армии, партизан, армий стран антигитлеровской коалиции и мирного населения, за исключением тех, кто впоследствии принимал участие в боевых действиях против немецко-фашистских войск в составе Красной Армии, партизанских отрядов или в движении Сопротивления».

«Статья 5. Признаются не содержащими общественной опасности нижеперечисленные деяния и реабилитируются независимо от фактической обоснованности обвинения лица, осужденные за:

а) антисоветскую агитацию и пропаганду;

б) распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный или общественный строй;

в) нарушение законов об отделении церкви от государства и школы от церкви;

г) посягательство на личность и права граждан под видом исполнения религиозных обрядов;

д) побег из мест лишения свободы, ссылки и спецпоселения, мест привлечения к принудительному труду в условиях ограничения свободы лиц, которые находились в указанных местах в связи с необоснованными политическими репрессиями,

то есть по статьям 70 (в редакции, действовавшей до Указа Президиума Верховного Совета Российской Федерации от 11 сентября 1990 года), 190.1, а также по статьям 142 и 227 Уголовного кодекса Российской Федерации и аналогичным нормам ранее действовавшего законодательства».

***

Террор (лат. страх, ужас) – политика устрашения, проводимая  насильственными мерами, вплоть до физического истребления людей.

Репрессии (лат. подавление) – меры подавления, преследования, наказания.

***

Большевики критически относились к индивидуальному террору, однако массовый террор считали не только приемлемой, но и необходимой мерой. Придя к власти, коммунистическая партия применяла репрессии широко, разнообразно и постоянно.

Нередко по отношению к репрессиям коммунистического режима применяется эпитет «сталинские». Это искажает представление о природе и характере репрессий, а также о хронологических рамках их проведения. Массовые репрессии периода правления И.В. Сталина, и тем более, так называемый «Большой террор» 1937-1938 гг.  – лишь часть общей репрессивной политики, продолжавшейся с разной степенью интенсивности с октября 1917 года до «Перестройки» 1985-1991 гг.

Идеология «обоснования и узаконения террора» достаточно чётко и ёмко сформулирована В.И. Лениным в его письме народному комиссару юстиции Д.И. Курскому с указаниями по поводу подготовки Уголовного кодекса: «17. V. 1922. т[оварищ]. Курский! В дополнение к нашей беседе посылаю Вам набросок дополнительного параграфа Уголовного кодекса. Набросок черновой, который, конечно, нуждается во всяческой отделке и переделке. Основная мысль, надеюсь, ясна, несмотря на все недостатки черняка: открыто выставить принципиальное и политически правдивое (а не только юридически-узкое) положение, мотивирующее суть и оправдание террора, его необходимость, его пределы (выделено нами). Суд должен не устранить террор; обещать это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его принципиально, ясно, без фальши и без прикрас. Формулировать надо как можно шире, ибо только революционное правосознание и революционная совесть поставят условия применения на деле, более или менее широкого». (Письмо В.И. Ульянова (Ленина) народному комиссару юстиции Д.И. Курскому от 17 мая 1922 г. (Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. – М.: ИПЛ, 1964. - Т. 45. - С. 190)).

Следует подчеркнуть, что данное письмо В.И. Ленина (как и ряд других аналогичных идейных установок и проистекающих из них правовых актов и конкретных действий) появилось уже после окончания Гражданской войны в 1920 г. и после закрепления основ коммунистического режима в 1921 г., в условиях сравнительно «либерального» периода НЭПа. Это доказывает, что так называемые «сталинские» репрессии 1920-х – 1950-х гг. являлись отнюдь не «извращением ленинских принципов», как это пытаются иногда представить, а их последовательным и закономерным развитием.


***

«Красный террор», фактически начавшийся сразу после прихода к власти большевиков 25 октября 1917 года и официально узаконенный постановлением Совета народных комиссаров РСФСР от 5 сентября 1918 г., продолжался в ходе Гражданской войны и по её окончании до 1923 г., когда уничтожались последние очаги Гражданской войны и осуществлялась активная карательная политика против бывших участников антибольшевистского сопротивления.

Постепенно понятие «Красного террора» перестаёт применяться, но репрессии по политическим, социальным, классовым и религиозным мотивам продолжаются. Идеологической базой репрессивной политики становится теория «об обострении классовой борьбы по мере приближения к построению социализма», окончательно сформулированная И.В. Сталиным на июльском пленуме ЦК ВКП(б) 1928 г.

В развитие идеи В.И. Ленина о возможности построения социализма, а затем и коммунизма в отдельно взятой стране, теория об обострении классовой борьбы должна была,

- во-первых, объяснить, почему обещания и ожидания скорого появления справедливого общества всеобщего благоденствия не соответствуют реальной действительности;

- во-вторых, переключить внимание народа с осознания утопичности коммунистической идеологии на поиск «врагов народа», являющихся «агентами стран враждебного окружения», вредящих и мешающих «социалистическому строительству».

Признав уничтожение «буржуазных элементов» жизненной необходимостью для защиты государственного строя СССР, ВКП(б) сделала неизбежной эскалацию репрессий. Преследованию подвергались не только реальные противники существующего строя и инакомыслящие, позволяющие себе критику тех или иных аспектов политики тоталитарного режима, но и люди, не проявлявшие никакой политической активности. Основанием для репрессий могли стать классовое и социальное происхождение (чего ни один человек не может изменить, даже если на то была бы его воля) и исповедание любой  религии, независимо от совершения каких бы то ни было действий общественно-политического характера.

Такое положение не изменилось и после принятия Конституции 1936 г., провозгласившей ряд демократических свобод и равенство всех граждан СССР, независимо от их происхождения и религиозной принадлежности.

Репрессии против мирного населения периода «Красного террора» носили преимущественно  классовую и религиозную направленность. Другие категории лиц (крестьяне, рабочие) истреблялись, главным образом,  в случае их активного политического, часто вооруженного сопротивления большевикам.

После начала «сплошной коллективизации» на рубеже 1920-х – 1930-х гг. репрессии приобретают массовый характер. Помимо «представителей эксплуататорских классов» репрессиям теперь подвергаются значительно более широкие круги населения, в том числе члены самой  коммунистической партии. Большинство жертв – уже не активные или, тем более, вооружённые «борцы с Советской властью», а мирные граждане, не согласные или не полностью согласные с политикой коммунистического режима. Значительная часть пострадавших была преследуема превентивно, только за происхождение или религиозность, даже если они не проявили на практике вообще никакой оппозиционности.

Репрессии 1920-х – 1940-х гг. уже не могут быть оправдываемы эксцессами Гражданской войны и противоположным «белым террором». Масштабы репрессий, планомерно проводимых всей мощью тоталитарного государства, совершенно неадекватны отдельным эпизодическим проявлениям антикоммунистического террора  или иных форм борьбы с режимом в  этот период.

Усиление репрессивной политики началось в 1927 г. Поводом для этого стал разрыв отношений с Великобританией и нагнетание ожиданий возможного скорого военного столкновения СССР с «империалистическим враждебным окружением». После убийства в Варшаве советского полномочного представителя П.Л. Войкова (застреленного эмигрантом Б.С. Ковердой в качестве мести за причастность к казни императорской семьи)  возобновились показательные казни заложников - выживших после «Красного террора» представителей аристократии, офицерства и чиновничества Российской империи,  участников «Белого» движения, духовенства, интеллигенции, зажиточного крестьянства, бывших членов разгромленных небольшевистских партий. Точное число жертв этой волны репрессий не установлено до сих пор. Здесь имел место явный рецидив «Красного террора», так как казнимые не имели и не могли иметь никакого отношения к убийству П.Л. Войкова.

Также началась борьба с так называемыми «вредительством» и «саботажем». Конечно, невозможно отрицать, что отдельные факты сознательного нанесения ущерба промышленности и сельскому хозяйству со стороны лиц, враждебно относящихся к коммунистическому режиму, или диверсии  иностранных агентов имели место. Но большинством жертв «борьбы с вредительством» стали честные и лояльные специалисты, вся вина которых состояла в том, что они по рождению происходили из сословий дворянства, духовенства, купечества или казачества, или получили образование до революции либо заграницей, или положительно отозвались о зарубежном опыте.

 

В рамках этой борьбы в 1930 г. были сфабрикованы  «Шахтинское дело»  против специалистов в Донецком угольном бассейне, дело о вредительстве в Народном комиссариате путей сообщения, дело «Промпартии», дело «Трудовой крестьянской партии» (дело А.В. Чаянова - Н.Д. Кондратьева),  дела в отношении приглашенных иностранных специалистов.

В 1931 г. по делу «Союзного бюро» были осуждены бывшие меньшевики, перешедшие на службу к большевикам. Им также инкриминировался саботаж и шпионаж в пользу иностранных разведок.

Одновременно с уничтожением «классовых врагов» началась чистка в самой ВКП(б). Сперва она была направлена на подавление «оппозиции» и различных «уклонов», но вскоре стала захватывать всё более  широкие слои коммунистов.

В начале 1930-х гг. тюремное заключение, отправление в исправительно-трудовые лагеря и ссылки еще превалировали над смертными приговорами.

Наибольшее число жертв политических репрессий в 1920-е – 1930-е гг. принадлежало к крестьянству. В ходе насильственной коллективизации решения о «раскулачивании» принимались внесудебными органами. «Раскулачивание» затронуло не только действительных эксплуататоров наёмного труда на селе, но значительную часть трудолюбивых крестьян, в том числе середняков и бедняков. Достаточно было  возразить против методов коллективизации, осудить злоупотребления или проявить сочувствие к репрессируемым, и крестьянин, независимо от своего достатка, попадал в категорию «подкулачников», участь которых была не намного лучше судьбы «кулаков».

30 января 1930 года Политбюро ЦК ВКП(б)  приняло постановление «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации».

Члены семей приговорённых к расстрелу или к заключению в лагерях подвергались выселению в отдалённые районы СССР. Таким образом, круг лиц, подвергавшихся репрессиям, чрезвычайно расширялся. Число стариков, детей и женщин, погибших в пути и на местах ссылок от невыносимых условий, не поддаётся точному учёту. По самым скромным подсчётам численность умерших в «кулацкой ссылке» - не менее 600.000 человек только за период 1930-1933 гг.

Из-за проблем с хлебозаготовками в 1932 г. массовым репрессиям подверглись не только крестьяне, но и те члены ВКП(б), которые, якобы, не проявили должной активности при изъятии хлеба. Некоторым из коммунистических деятелей, проявивших сочувствие к крестьянам, вынесены смертные приговоры. В отношении крестьян и колхозников применялись аресты и массовые депортации.

Репрессии постигли священнослужителей и верующих всех вероисповеданий (различные дела «о церковно-монархических» и «церковно-фашистских» организациях), интеллигенцию («дело академиков», «дело Геологического комитета», «дело «Сибирской бригады»), офицеров Императорской армии, перешедших на службу в Рабоче-Крестьянскую Красную Армию (например, дело «Весна»), интеллигенцию и ряд партийных и государственных руководителей в союзных и автономных республиках по обвинениям в «буржуазном национализме».

В 1933-1934 гг. наблюдается некоторое снижение массовых репрессий. Было проявлено снисхождение к некоторым оппозиционерам, которых по их прошениям восстановили в партии (Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев  известный марксистский экономист Е.А. Преображенский). 27 мая 1934 г. ЦИК СССР издал постановление, согласно которому упрощена процедура восстановления в гражданских правах крестьян-спецпереселенцев.

10 июля 1934 г. было упразднено Объединённое Государственное Политическое Управление (ОГПУ), и вместо него создан Народный Комиссариат Внутренних Дел (НКВД) СССР. Учреждения ОГПУ вошли в НКВД в качестве Главного Управления Государственной Безопасности (ГУГБ). Наряду с  ГУГБ, в НКВД входили спецслужбы  - Главное управление рабоче-крестьянской милиции, Главное управление пограничной и внутренней охраны, Главное управление лагерей (ГУЛаг) и Главное управление пожарной охраны. Также был сформирован внесудебный орган – Особое совещание при народном комиссаре внутренних дел, имевшее право выносить приговоры о заключении, ссылке, высылке (на срок до 5 лет) или выдворении из СССР «общественно опасных лиц». Первым народным комиссаром внутренних дел СССР был назначен Г.З. Ягода.
 
Как оказалось в дальнейшем, эта «временная передышка» стала этапом подготовки новой волны массовых репрессий.

Если наиболее жестокие формы репрессий в 1933-1934 г. сократились, то иного рода «чистки» проводились довольно масштабно.

В 1932-1933 г. в ходе введения паспортной системы из крупных городов массово принудительно выселялись лица, признанные «деклассированным элементом». Вместе с уголовниками, хулиганами, проститутками и иными асоциальными субъектами этой формой репрессий подвергались вполне добропорядочные граждане «непролетарского» происхождения.

С 1933 г. и по конец 1934 г. прошла очередная «чистка» ВКП(б). После небольшого перерыва, в мае 1935 г. эта «чистка» возобновилась. Из партии было исключено по разным причинам более 18% её членов. Исключённые из партии становились кандидатами на последующее репрессирование, связанное уже не только с крахом карьеры, но и с утратой свободы и жизни. В 1936 г. проведена замена партийных билетов, в ходе которой еще многие члены ВКП(б)  были из неё исключены, а затем арестованы.

Массовые репрессии усилились после убийства 1 декабря 1934 г. С.М. Кирова – партийного руководителя  Ленинграда. Он был застрелен в Смольном убийцей-одиночкой Н. Николаевым. Но этот акт стал поводом для начала организации целой серии публичных процессов  и, в целом, эскалации репрессивной политики для  «окончательного искоренения всех врагов рабочего класса».

***
ДОКУМЕНТ:
Постановление ЦИК и СНК СССР «О внесении изменений в действующие Уголовно-процессуальные кодексы Союзных Республик»:

Внести следующие изменения в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик по расследованию и рассмотрению дел о террористических организациях и террористических актах против работников Советской власти:
1. Следствие по этим делам заканчивать в срок не более десяти дней;
2. Обвинительное заключение вручать обвиняемым за одни сутки до рассмотрения дела в суде;
3. Дела слушать без участия сторон;
4. Кассационного обжалования приговоров, как и подачи ходатайств о помиловании, не допускать;
5. Приговор к высшей мере наказания приводить в исполнение немедленно по вынесении приговора.

Председатель Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР М. Калинин.

Секретарь Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР А. Енукидзе.

Москва, Кремль.
1 декабря 1934 года

***

В первую очередь убийство С.М. Кирова было использовано для окончательного разгрома внутрипартийной оппозиции. Были арестованы Л.Б. Каменев,  Г.Е. Зиновьев и множество их сторонников или лиц, которых сочли таковыми.

Следует подчеркнуть, что среди арестованных членов ВКП(б) и тогда, и в дальнейшем было много деятелей, совершивших военные преступления в годы Гражданской войны, повинных в организации массовых репрессий и насилий, в уничтожении историко-культурных ценностей, в антирелигиозных гонениях и кощунствах, писавших доносы на сограждан и т.п. Но предъявленные им обвинения не соответствовали их реальным поступкам (наиболее распространённые «типовые» обвинения – «контрреволюция», «троцкизм», шпионаж в пользу иностранных разведок, вредительство, подготовка терактов, диверсий и убийств партийных деятелей,  заговор с целью свержения коммунистического режима и  «реставрации капитализма» и т.п.). Дела были в большинстве случаев сфальсифицированы, а главными доказательствами вины считались собственные признания, которые подсудимые давали под пытками, истязаниями и в результате шантажа. Жертвами ложных доносов и сфальсифицированных дел стали и многие честные коммунисты, не совершившие никаких преступлений, искренно верившие в идеалы коммунизма, добросовестно трудившиеся и не состоявшие ни в каких оппозиционных «центрах» и «партиях».

27 мая 1935 года приказом НКВД СССР в республиках, краях и областях были образованы «тройки» НКВД. Они состояли из  начальника Управления НКВД, начальника Управления милиции и областного прокурора. «Тройки» принимали решения о высылке, ссылке или заключении в лагерь сроком до 5 лет.

С 1936 г. и, в особенности, в 1937-1938 гг. репрессии приобрели особенную массовость и показательную публичность. По официальным данным, в 1937-1938 гг. 1 575 259 человек было арестовано, из них 681 692 человека приговорены к расстрелу.

В августе 1936 г. в Москве состоялся первый крупный процесс над 16 членами так называемого «Троцкистско-Зиновьевского Террористического Центра». Главными подсудимыми были Г.Е. Зиновьев и Л.Б. Каменев, которые обвинялись в организации убийства С.М. Кирова и в заговоре с целью физического устранения И.В. Сталина. Бывшим вождям коммунистического режима и ближайшим соратникам В.И. Ленина вынесли смертный приговор.

26 сентября 1936 г. Г.З. Ягода, доселе занимавшийся подготовкой политических процессов и всей системы репрессий, был смещен с поста наркома внутренних дел. Его место занял Н.И. Ежов.

 
И.В. Сталин и народный комиссар внутренних дел Н.И. Ежов.



В январе 1937 г. в Москве прошёл второй крупный процесс по делу  «Параллельного антисоветского троцкистского центра». Перед судом предстали 17 коммунистических лидеров второго ряда, в том числе бывшие члены ЦК РКП(б) К. Радек (К. Собельсон), Г.Л. Пятаков и бывший член Политбюро ЦК РСДРП первый народный комиссар финансов СССР Г.Я. Сокольников (Бриллиант). 13 человек приговорены к расстрелу, остальные 4 отправлены в лагеря, где вскоре умерли или были убиты.

 

2-13 марта 1938 г. состоялся самый крупный из публичных процессов – по делу «Право-троцкистского блока». Перед судом предстали 21 человек.
 

Наиболее значимыми обвиняемыми были большевистские лидеры Н.И. Бухарин и А.И. Рыков. На одной с ними скамье подсудимых оказался бывший нарком внутренних дел Г.З. Ягода. Обвинение утверждало, что обвиняемые «по заданию разведок враждебных Советскому Союзу иностранных государств составили заговорщическую группу под названием „право-троцкистский блок“, поставившую своей целью шпионаж в пользу иностранных государств, вредительство, диверсии, террор, подрыв военной мощи СССР, провокацию военного нападения этих государств на СССР, расчленение СССР и отрыв от него Украины, Белоруссии, Средне-Азиатских республик, Грузии, Армении, Азербайджана, Приморья на Дальнем Востоке — в пользу упомянутых иностранных государств, наконец, свержение в СССР существующего социалистического общественного и государственного строя и восстановление капитализма, восстановление власти буржуазии».

Все подсудимые были признаны виновными. 18 из них (в том числе Бухарин, Рыков, Ягода) расстреляны сразу. Троих приговорённых к длительным срокам заключения (25, 20 и 15 лет) расстреляли 11 сентября 1941 г. вместе с многими другими политическими заключёнными под Орлом в связи с приближением германских войск. Все осуждённые на этом процессе, кроме Г.З. Ягоды, впоследствии были посмертно реабилитированы в СССР.

 
Деятели культуры – в поддержку террора. Некоторые из них скоро сами станут «врагами народа»…

В июне 1937 г. прошёл суд над военачальниками Рабоче-Крестьянской Красной Армии во главе с бывшим 1-м заместителем наркома обороны СССР маршалом М.Н. Тухачевским, командующим войсками Киевского Военного округа командармом 1 ранга И.Э. Якиром, командующим войсками Белорусского Военного округа командармом 1 ранга  И.П. Уборевичем и начальником Военной академии им. М.В. Фрунзе  командармом 2 ранга А.И. Корком,  обвинёнными в «антисоветском военно-троцкистском заговоре».

Этот процесс, завершившийся вынесением смертных приговоров всем обвиняемым,  открыл серию репрессий против командования РККА. Из 9 членов Специального судебного присутствия Верховного Суда СССР, вынесших смертный приговор группе маршала М.Н. Тухачевского, пятеро (маршал В.К. Блюхер, командармы Я.И. Алкснис, И.П. Белов, П.Е. Дыбенко и Н.Д. Каширин) были расстреляны как «враги народа» в 1938 г.

Репрессии не обошли и сами органы государственной безопасности. Многие организаторы процессов и исполнители вскоре сами оказывались в числе «врагов народа». Первые «чистки» такого рода начались при наркоме внутренних дел Г.З. Ягоде. После его смещения при новом наркоме Н.И. Ежове, назначенном 6 сентября 1936 г., репрессивная тенденция усилилась, в том числе и в среде самих работников гобезопасности. Не менее 20.000 из них подверглись репрессиям, в том числе лица, стоявшие у истоков создания репрессивной системы вместе с основателем и руководителем ВЧК и председателем ОГПУ Ф.Э. Дзержинским (1877-1926).

Дальнейшее расширение общих репрессий было регламентировано приказом НКВД № 00447 от 30 июля 1937 г. Репрессируемые разделялись на две категории:

- «наиболее враждебные элементы» подлежали немедленному аресту и, по рассмотрении их дел на тройках — расстрелу.

- «менее активные, но всё же враждебные элементы» подлежали аресту и заключению в лагеря или тюрьмы на срок от 8 до 10 лет.

Для ускоренного рассмотрения тысяч дел в республиках и областях были учреждены «оперативные тройки» на уровне республик и областей. В «тройке» председательствовал местный начальник НКВД, а членами являлись местные прокурор и первый секретарь областного, краевого или республиканского комитета ВКП(б).

Для каждого региона СССР  устанавливались лимиты (то есть нормативы количества лиц, которых нужно репрессировать) по обеим категориям.

Приказ предписывал применение репрессий к членам семей осуждённых (в развитие решения Политбюро ЦК ВКП(б) № П51/144 от 5 июля 1937 г.). 27 августа 1938 г.  издан циркуляр НКВД, вводящий возможность одностороннего развода с осуждённым/осуждённой одного из супругов, оставшегося на воле. В те же годы внедрялась кампания по «отречению от родителей», осужденных как «враги народа».

По официальным данным с августа 1937 г. по ноябрь 1938 г по приговорам «троек» казнено  390.000 человек и осуждено к заключению в лагеря 380.000 человек.

Отдавая себе отчет в чудовищности масштабов смертных приговоров, власти установили практику, согласно которой в большинстве случаев родственникам расстрелянных официально сообщали, что их родные осуждены на «10 лет без права переписки». Эта практика была юридически закреплена в указе НКВД СССР № 00515 от 11 мая 1939 г. «О выдаче справок о местонахождении арестованных и осуждённых». В самих делах фиксировался действительный приговор – «высшая мера наказания» - расстрел и наличествовал документ о приведении приговора в исполнение.

Репрессии постигли многих иностранцев, находившихся на территории СССР, в том числе политических эмигрантов из некоммунистических стран, прибывших в СССР по идейным соображениям, разделяя коммунистическую идеологию. 9 марта 1936 года Политбюро ЦК ВКП(б) издало постановление «О мерах, ограждающих СССР от проникновения шпионских, террористических и диверсионных элементов». В соответствии с ним был усложнён въезд в страну политэмигрантов. Учреждена комиссия для «чистки» коммунистических международных организаций.

Несмотря на «интернационализм», эти репрессии проводились централизовано по национальному признаку. Известны массовые репрессивные кампании против немцев (июль 1937), поляков и румын (август 1937), латышей (ноябрь 1937), греков, эстонцев, литовцев, финнов и болгар (декабрь 1937), иранцев (январь 1938), вновь болгар, а также македонцев и афганцев (февраль 1938).

24 июня 1938 г. из РККА были уволены военнослужащие, принадлежавшие к национальностям, не представленным в СССР. Ранее, в марте, таковые были уволены с предприятий оборонной промышленности. Критерием для этих репрессий (за которыми часто следовали более серьёзные) являлась национальная принадлежность.

Окончание наиболее высокого пика репрессий 1937-1938 гг. связано с именем Л.П. Берии. 22 августа 1938 г. он был назначен на должность 1-го заместителя наркома внутренних дел Н.И. Ежова и фактически взял управление наркоматом в свои руки. Н.И. Ежов лишился влияния, затем был смещен с поста (25 ноября 1938 г.), 10 апреля 1939 г. арестован как «враг народа»,  3 февраля 1940 г. осуждён и на следующий же день расстрелян. С сентября 1938 г. по январь 1939 г. прокатилась волна арестов среди сотрудников НКВД. 17 ноября 1938 г. распущены внесудебные «тройки».

Некоторое количество арестованных было освобождено. При этом освобождение от казни или заключения далеко  не всегда избавляло от судьбы гонимых «отщепенцев».  Выпущенные на свободу жёны казнённых оставались в статусе «жён врагов народа». Дети «врагов народа» исключались из Комсомола, их лишали возможности получить высшее образование или устроиться на достойную работу.

После присоединения к СССР территорий Западной Украины и Западной Белоруссии после начала II Мировой войны в сентябре 1939 г. на этих землях прокатилась волна репрессий, жертвами которой стало не менее 108.000 человек. Кроме того, помимо этих лиц, осуждённых за «контрреволюцию», в 1940 г. проведено три массовые депортации (по официальным данным ок. 280.000 человек).

Около 22.000 польских офицеров, чиновников, жандармов, полицейских, помещиков, фабрикантов, лесников были в массовом порядке казнены в Катынском лесу и в нескольких лагерях на территории РСФСР, УССР и БССР весной 1940 г. На протяжении длительного времени, вплоть до 1990 г., СССР возлагал ответственность за массовые казни в Катыни на нацистских оккупантов. Дискуссия о Катынском расстреле и его виновниках продолжается до сих пор. Но официально  на государственном уровне сначала СССР в 1990 г., а затем и высшие государственные органы Российской Федерации (Заявление Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 26 ноября 2010 года «О Катынской трагедии и её жертвах») на основании архивных документов признали, что эти репрессии были осуществлены сотрудниками НКВД на основании постановления Политбюро ВКП(б) от 5 марта 1940 г.

Массовые репрессии в предвоенный период были также применены к «социально чуждым элементам» в присоединённых к СССР Латвии, Литве, Эстонии, Бессарабии, к военнослужащим, вернувшимся из финского плена после Советско-финляндской войны.

Пред началом и в первые дни Великой Отечественной войны прошла серия новых арестов среди командования РККА (например, заместитель Народного комиссара обороны СССР по боевой подготовке и бывший начальник Генерального Штаба РККА генерал армии (будущий маршал) К.А.  Мерецков, начальник Главного управления Противовоздушной Обороны  генерал-полковник Герой Советского Союза Г.М. Штерн, бывший начальник Главного управления Военно-Воздушных Сил РККА генерал-лейтенант авиации Герой Советского Союза П.В. Рычагов и другие. Несколько из них потом были освобождены и возвращены на военную службу (например К.А. Мерецков), но большая часть казнена без суда и даже без решения какого-либо внесудебного органа. Посмертная реабилитация состоялась только в 1954-1955 гг.

После начала Великой Отечественной войны практиковался расстрел осуждённых, задержанных и подозреваемых за различные виды «контрреволюционной деятельности» по 58 статье во внесудебном порядке при приближении германских войск. В документации НКВД такого рода казни именовались «разгрузкой тюрем» и «убытием по первой категории».

***

Вчерашние герои всегда идут в расход...

Только некоторые факты:

- Все члены  Политбюро состава 1917 года, кроме В.И. Ульянова (Ленина) и И.В. Джугашвили (Сталина), были казнены: Л.Б. Каменев (расстрелян в 1936) , Г.Е. Зиновьев (расстрелян в 1936), А.С. Бубнов (расстрелян в 1938),  Г.Я. Бриллиант (Сокольников) (приговорен к 10 годам заключения; убит в тюрьме в 1939) и Л.Д. Бронштейн (Троцкий) (убит в Мексике агентом НКВД в 1940).

- В 1934 г. состоялся XVII съезд ВКП(б), вошедший в историю под названием "Съезда победителей". Этот съезд всецело одобрил политику, проводимую И.В. Сталиным, с удовлетворением подвел итоги первой пятилетки и принял второй пятилетний план. Из 1956 делегатов "Съезда победителей" 1108 были репрессированы в 1937-1938 гг. Из 139 человек, избранных на съезде  в члены и кандидаты в члены ЦК ВКП(б), 97 было расстреляно и 5 покончили жизнь самоубийством.

- Из первых пятерых маршалов Советского Союза трое были признаны "врагами народа" и казнены: М.Н. Тухачевский (расстрелян в 1937),  В.К. Блюхер (расстрелян в 1938) и А.И. Егоров (расстрелян в 1939).

- Все народные комиссары внутренних дел СССР были репрессированы: Г.З. Ягода, Н.И. Ежов и Л.П. Берия расстреляны, а С.Н. Круглов (ставший и первым Министром внутренних дел СССР), в 1960 г., уже будучи в отставке, лишен привилегий, пенсии и исключен из партии "за грубые нарушения социалистической законности" (в 1977 г. погиб, попав под поезд).

- В 1937—1938 гг.от репрессий погибло 78 % членов ЦК ВКП(б).


***

Отрицание репрессий или их массовости противоречит фактам, официально признанным самой Коммунистической партией в период её правления в СССР, а также законодательству Российской Федерации (Федеральному закону «О реабилитации жертв политических репрессий», в котором дана правовая оценка массовых репрессий и перечислены их виды).

В то же время имеет место неадекватное завышение числа жертв репрессий, когда указываются цифры в 70.000.000 или даже в 100.000.000. Такие необоснованные данные дают повод для контрвыступлений, подвергающих в целом сомнению подлинную трагедию народов СССР.

Массовые репрессии и зверства, совершённые в других государствах (не только в нацистской Германии и союзных ей державах, но и в западных демократиях), ни в коей мере не могут служить оправданием преступной террористической политики, проводившейся в нашей стране.

Всем подобным репрессиям, приведшим к гибели совершенно невинных людей или к применению казней, пыток и иных форм жестокого насилия по отношению к гражданам, проступки которых, даже если признать их наличие, во всяком случае, не заслуживали лишения жизни и свободы, должна быть дана справедливая правовая и моральная оценка.

***

Из выступления Президента Российской Федерации Владимира Путина на  церемонии открытия мемориала памяти жертв политических репрессий «Стена скорби» в Москве, 30 октября 2017 года.

«Сегодня особая памятная дата: 30 октября – вот уже более 25 лет – отмечается в нашей стране как общенациональный День памяти жертв политических репрессий.

«Для всех нас, для будущих поколений, что очень важно, важно знать и помнить об этом трагическом периоде нашей истории, когда жестоким преследованиям подвергались целые сословия, целые народы: рабочие и крестьяне, инженеры и военачальники, священники и государственные служащие, учёные и деятели культуры.

«Репрессии не щадили ни талант, ни заслуги перед Родиной, ни искреннюю преданность ей, каждому могли быть предъявлены надуманные и абсолютно абсурдные обвинения. Миллионы людей объявлялись «врагами народа», были расстреляны или покалечены, прошли через муки тюрем, лагерей и ссылок.

«Это страшное прошлое нельзя вычеркнуть из национальной памяти и, тем более, невозможно ничем оправдать, никакими высшими так называемыми благами народа.

«В истории нашей страны, как и в любой другой, немало сложных, противоречивых этапов. О них спорят, обсуждают, предлагают разные подходы для объяснения тех или иных событий.

«Это естественный процесс познания истории и поиска истины. Но когда речь идёт о репрессиях, гибели и страданиях миллионов людей, то достаточно посетить Бутовский полигон, другие братские могилы жертв репрессий, которых немало в России, чтобы понять – никаких оправданий этим преступлениям быть не может.

«Политические репрессии стали трагедией для всего нашего народа, для всего общества, жестоким ударом по нашему народу, его корням, культуре, самосознанию. Последствия мы ощущаем до сих пор.

«Наш долг – не допустить забвения. Сама память, чёткость и однозначность позиции, оценок в отношении этих мрачных событий служат мощным предостережением от их повторения.

«Поэтому два года назад Правительством Российской Федерации принята Концепция государственной политики по увековечиванию памяти жертв политических репрессий, создан Фонд памяти».

http://www.kremlin.ru/events/president/news/55948