Ночь в пустыне

Я не помню, сколько времени прошло. В пустыне время совсем не ощущается. Текут часы и километры, одни барханы сменяются другими барханами. Редко однообразный пейзаж разбавляют скудные сухие кустарники. От песка идёт такой жар, что кажется, - подошва не выдержит и расплавится. Последнее поселение было пройдено мной около часа назад, а может и двух… Забавно. Вокруг - песок - символ течения времени, но нет ни одних песочных часов, которые я бы мог им наполнить, чтобы снова стать хозяином времени.
В какой-то момент я понял, что потерялся. Остановившись, я начал крутиться на месте, тщетно пытаясь восстановить хоть один ориентир. Ночью станет легче - появятся звезды. Из-за жары мой рассудок помутился, и аналититические способности покинули меня. Солнце уже клонилось к западу. Значит, нужно взять левее. Хотя - я не уверен. Мои навыки ориентирования оставляли желать лучшего - я никогда не бывал в одиночных путешествиях. Гиды всегда добродушно смеясь над моей неосведомленностью, вели меня по своим, одним только им ведомым ориентирам. Медвежья услуга. Надо было хоть раз поинтересоваться, как им удается безошибочно находить нужное направление. Я был беззаботен и не думал, что когда-то захочу отправиться в путь одному. Я так и не узнал их секретов. Тем не менее, ночь давала мне небольшое преимущество. Полярная звезда - звезда путешественников, во все времена безвозмездно помогала находить путь.
Я думал лишь о наступлении ночи. Спасительной ночи. Мне было адски жарко, так, что хотелось упасть и, закрывшись руками, ждать прихода спасительной прохлады. Но не было мне места под солнцем, на которое можно упасть - вокруг был лишь песок. Раскаленный и неприветливый. Я всерьез задавался вопросом - почему он не плавится? Почему нет ни одной стеклянной пустыни? Эта жара меня убивала. Ночь. Скорее!
Солнце неспешно, будто надсмехаясь, плыло к горизонту. Наконец - начало становиться прохладнее. Я решил сделать привал. Достал припасы. Расстелил небольшой кусок какой-то плотной ткани, которую мне вручил торговец в поселении. Он смотрел на меня, как на заведомо неудавшийся эксперимент. Я тогда еще не знал, насколько сложен будет мой путь - и держался оптимистично. Местные отговаривали меня идти одному, настаивали, чтобы я дождался приезда гида, но перспектива ожидания добрых 2 дня в почти первобытном поселении, в котором я никого не знаю, с минимумом запасов и финансов, мне не улыбалась - я пошел один. Я еще не знал, насколько своенравна и непредсказуема пустыня.
Привал был окончен. Я шел дальше, обнадеженный довольно сильным спадом температуры. Мне было хорошо! Я хвалил себя за этот сильный шаг настоящего мужчины - одиночное путешествие. На горизонте разгорелась оранжевая полоса, мутно расплывающаяся в пещаном воздухе. Поднялся небольшой ветер, и мне стало еще легче и веселее. Небо надо мной уже вырисовывало первые звезды. Среди них ярко сияла моя путеводная звезда. Я быстро сориентировался, слегка скорректировал курс. Я был горд. Во мне теплым облаком разрасталось чувство собственного достоинства и мужества! Мой маршрут впервые был выстроен мною самим, по моим правилам, моими знаниями и усилиями. Путешествуя по миру, я всегда оплачивал услуги гидов и лишал себя этого удовольствия - и точно зря! Моя спина сама по себе становилась все прямее, походка - увереннее, а температура вокруг…всё снижалась. Я в первый раз был в пустыне и был осведомлен о ее главных особенностях - жара, песок, бури, почти нулевая влажность воздуха. Одет я был соответствующе. В путешественническом журнале я видел, как одеваются местные торговцы, и повторил этот образ. Все моё тело было закрыто плотной, но дышащей тканью. На голове был модный тюрбан с возможностью закрыть нос и рот во время пещаной бури. Жара была свирепее, чем я себе представлял, но я с ней справился! За ночь я точно дойду до пункта назначения. А ночью в пустыне - благодать! Главная проблема - жара, и она будет решена! А звезды укажут мне путь. Но пустыня еще не выставила все свои козыри… О чем-то все-таки не пишется в журналах.
Солнце скрылось. И мне постепенно начала открываться новая пустыня. Градус за градусом, температура стремительно снижалась. Я тогда еще не знал, что отсутствие влажности в воздухе - не такой уж безобидный фактор. Песок отдавал ночному воздуху накопившееся за день тепло, которое тотчас же рассеивалось - сухой воздух не держит температуру. Мне стало прохладно. Потом - холодно. Моя ассоциативная картина пустыни рушалась по мере того, как холодели мои конечности. Я растирал руки, бил по ногам - пытался запустить согревающие процессы в организме. Я не унывал. Мне было даже интересно. То, что казалось мне очевидным, вдруг стало ложью. Никогда не думал, что в пустыне я столкнуть с проблемой холода. Я был активен, вспоминал все доступные на момент практики по согреванию тела. Не падал духом. По крайней мере - Полярная звезда до сих пор освещает мой путь и луна идёт за мной по пятам.
Поднялся ветер. Песок взмыл в воздух и превратился в очередного моего карателя. Моё окоченелое лицо болезненно хлестали пещаные плети. Я спрятал лицо насколько это было возможно. Буря усиливалась. Вскоре я не видел ничего дальше своего носа. Но я шел дальше. Я не знал, что еще я могу сделать, и делал единственно возможное - двигался вперед. Под ноги попался колючий кустарник. Край штанины зацепился за него и я упал. Упал и покатился. Я ощущал себя как в очень странном сне. Вокруг мелькало и кружилось темное месиво, песок хлестал глаза, а в ушах звенело от звука шипения тысяч разъяренных змей - так звучала пещаная буря. Я, не в силах остановиться, скатывался вниз с высокого бархана. Нога была изрезана шипами кустарника, в раны попадал песок, песок же жалил меня по всем доступным местам, песок звучал в ушах, песок был на губах, в носу, в горле… Я закрыл глаза и просто ждал. Вскоре я остановился. Звук бури стал тише.Мне не хотелось открывать глаза - я знал, мне будет больно. Как мог, отряхнул лицо от песка и с закрытыми глазами сел. Ощупал ногу. Рана была покрыта песком. Я осторожно открыл глаза и оценил обстановку. Бархан , с которого я скатился, оказался моим спасением - закрыл от бури. Я промыл ногу остатками воды и забинтовал. Моя мужественность по всей видимости растряслась, пока я катился вниз. Из глаз потекли слезы. Я прижался к кургану, как испуганный ребенок к своей маме, и плакал. Мне казалось, что я не справился. Ослаб и сдался. Я принимал пустыню, одну её особенность за другой. Оставался оптимистом. Шел по жаре, потом по холоду, а в конце - по полю острых ледяных кинжалов. Единственное, что я мог - принимать и идти. И я делал это. Но что я делал не так? Пустыня повалила меня с ног, растрясла всю мою уверенность, опустила на дно и…спасла. Она спасла меня. Укрыла. Осадила меня ,как глупое упрямое дитя, упорно стремящееся причинить себе боль. Я шел не потому что был сильным, а потому что боялся остановиться. Сколько бы я еще шел так по этому полю битвы? Сколько сражался бы со стихией? В этом ведь мужская природа… Упорно двигаться вперед, принимать на себя удар, не сдаваться…пока не упадешь. Или пока ласковая женская рука не уронит твою голову себе на колени, не укроет в объятиях. Я лежал в объятиях пустыни - повелительницы моей жизни. Лежал и смотрел в небо. Звезда снова появилась в моем поле зрения. Я знал, куда нужно идти. Но я пока останусь здесь - мне нужен отдых.
Я достал из вещмешка финики и принялся их уплетать. Косточки летели в разные стороны - я представлял себя благостным сеятелем. Возможно, ветер принесет эти семена в оазисы, и в пустыне станет еще больше финиковых деревьев. Я был рад, что смог хоть чем-то отплатить пустыне за свое спасение.
Буря утихла. Звон в ушах от бури еще какое-то время продолжался, но вскоре я погрузился в омут тишины. Ни один звук не входил в моё пространство. Я видел взволнованное море пустыни и черное, испещренное звездами небо. Фундаментальность этого вида захватывала. Я был один на один с бездной. Но недолго длились минуты откровения с самим собой - я уловил звук. Голоса людей. Вскоре показались двое всадников. Я встал и побежал к ним что есть мочи. Они заметили меня, поскакали навстречу.
-Доброй ночи, братцы! Вы не могли бы отвезти меня в город?
Братцы не понимали не на своем родном языке, но по моему виду догадались, что мне нужна помощь.
Жестово мне объяснили, что могут привезти меня туда, где есть еда, вода и ночлег. Мне это подходило. Один из всадников подобрал меня и мы поскакали. Я прижался к его сильной спине и почувствовал себя маленьким мальчиком за спиной у папы. И мне впервые не стало стыдно. Пустыня научила меня принимать помощь и щадить себя. Признать свою слабость - ты еще сила!
Около часа занял наш путь до небольшой деревни, в которой все спали. Мужчины, привезшие меня, видимо тут жили. Мы вошли в небольшую уютную хатку. Меня накормили, напоили и уложили спать. Я протянул добрым людям денег, но добрые люди грозно на меня посмотрели, махнули на меня, цыкнули и разошлись по койкам. Я спал и видел сон, в котором мы с мамой бегали по нашей лужайке у дома на родине, потом она поила меня парным молоком, и я засыпал у неё на груди, а она гладила мою голову и пела мне колыбельную. Потом я видел бескрайнюю пустыню, подножие высокого бархана и черное полотно неба с рассыпанными по нему звездами. Я лежал на груди у пустыни, а она пела мне свою пещаную колыбельную.
Утром мы позавтракали и меня отвели к гиду. Я без лишних слов оплатил его услуги, и после недолгих сборов мы выдвинулись в город на конях. По пути мы разговаривали о его ремесле. Он обучал меня методам ориентирования, рассказывал об особенностях здешнего климата, с заливистым смехом выслушал историю о моем знакомстве с ночной пустыней, а после сказал:
-Все шишки тобой уже набиты. Теперь можно и знания набраться. Теперь-то уж ты точно станешь жадным ценителем этого знания, не правда ли?
-Точно! Теперь я буду с каждого гида трясти как можно больше информации. Расскажите мне побольше!
-Родной! С радостью! Кто не задает вопросов, не получит ответы. Все мы хотим, чтобы в нашем славном путешествии все шло гладко. И уж точно каждый достоин, чтобы его путешествие приносило ему удовольствие. Для этого, выходя из дома, нужно убедиться, позаботился ли ты о том, чтобы обеспечить себе приятное путешествие, а не бесконечную тропу сбивающих с ног препятствий. Пустыня красива! И только тот, кто смотрит на неё из крепкого бейт-аш-шара с пиалой ароматного чая в руках, способен увидеть её красоту. Тот же, кто в бурю продирается сквозь пустыню, не видя, куда идёт, не способен познать красоты пустыни и своего путешествия. Настоящий мужчина всегда заботится о том, чтобы иметь возможность в любую бурю сохранять свою силу в тонусе, рассудок - в спокойствии, и тело - в здоровье и комфорте. Мужская природа - природа странника. Странник - не тот, кто безумно бросается в пучину стихии, слепо идя к назначенной цели и позже - вздымая кулаки к небу от отчаяния, а тот, кто сумел превратить путь в занятное путешествие, в марафон, в котором не столь важна цель, сколько наслаждение процессом и размеренное преодоление препятствий. Покой - вот главная черта мужской природы. Это - главное знание, которым я хочу с тобой поделиться.