Единственная звезда

  Вечернее кафе уютно светилось огнями и приветливо распахнуло двери перед молодой женщиной. Она зашла и торопливо огляделась. Увидела пустой столик и присела за него. Подозвала официанта и заказала чашку чая. Рассматривала посетителей украдкой. Лица их светились спокойствием и радостью.
   А она чувствовала себя немного странно. Казалось, что он хочет сказать что-то важное, как коротко бросил ей при разговоре по телефону. Но что только ожидать от этого «важного» она не знала. Будет она смеяться или плакать. Потому, что тон его был непривычно спокоен, тогда как обычно всегда было слышно в разговоре, что он улыбается. Она даже как будто всегда видела его глаза во время разговора. Они наполнялись светом изнутри, и поблёскивали янтарными искорками. Его светло-карие глаза превращались в каких-то светлячков, когда он смотрел на неё.

 И вот сейчас она легонько барабанила пальцами по столику, ожидая, и комкала в руках салфетку. И немного нервничала.
Прошло пятнадцать минут, и в кафе вошёл мужчина. Она заметила его первым. Смотрела, как он огляделся неторопливо, ища в зале знакомое лицо. Нашёл её взглядом. Быстро подошёл, присел за столик. Пристально смотрел ей в глаза. Она смутилась:
 – Что случилось? Почему ты так на меня смотришь?
– Ну, как я уже сказал, я хотел бы с тобой серьёзно поговорить, – начал он разговор.
– Ну, да, я помню, – она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой и она оставила эту попытку и сказала только: – Что ж, я внимательно тебя слушаю. – Стараясь придать голосу больше бодрости.
– Знаешь, Лерка, я хотел перед тобой извиниться, – продолжил мужчина.
У неё вытянулось лицо, и она спросила:
– Что значит «извиниться»? А что случилось?
 – Ну, я не могу тебе вот так прям всё это выпалить. Давай мы постепенно, не спеша подойдём к этому в разговоре.
Она напряглась немного. «Не спеша»… Странная тема. Что же можно такого сотворить, сделать, придумать, чтобы вот так не спеша, издалека?..
– Хорошо, я тебя слушаю.  – сказала она, мысленно готовая ко всему и не готовая совершенно к этому «не спеша», но боясь даже признаться  себе в этом.
Он продолжил.
– Когда мы начали с тобой встречаться, вспомни, я всегда тебе говорил: Ты – лучшая в мире, ты лучшая на свете. Другой мне не надо, понимаешь.
– Ну, да, помню, – на её щеках проступил лёгкий румянец, потому, что она помнила эти слова, ей было безумно приятно, она была очень счастлива всегда, когда он так говорил. Потому, что после этих слов она была абсолютно счастлива всегда. И каждый раз они только подтверждали, что она счастлива, и что он хороший, он не бросит. И за это она была благодарная ему своей любовью. Дарила всю без остатка, укутывая мягким облаком.

– Ну, так вот,  – продолжал мужчина, – Ты и есть самая лучшая на свете. И мне другой не надо, просто обстоятельства сложились так, что  мне надо уехать. Уехать примерно на три года. В командировку. Да, по работе. Да, банально! – он приподнял ладонь над столиком, не давая ей сказать, примерно понимая, что она скажет. – Конечно, банально. Лерусь, моя хорошая, я знаю, но только это правда и мне некуда деваться иначе я лишусь работы.
– Ну, хорошо, – ответила она, скрепя сердце. Эта новость, как гром среди ясного неба – упала на неё и придавила. Придавила к стулу за столиком уютного кафе. И звук пропал вокруг, и, кажется, краски стали тусклыми и почти неразличимыми.
– Как же так? – только спросила она
– Знаешь, я много думал, – ответил мужчина, – И единственное, к чему я пришёл… Мне нелегко говорить тебе об этом, но, поскольку мы с тобой уже не один год вместе, я вынужден. Чтобы не делать тебе больно, и не делать больно и дальше, я вынужден предложить тебе… – он замолчал и твёрдо смотрел ей в глаза.
Она уже ничего не слышала. В голове пульсировала только одна мысль: «Три года…Три года… Уехать на три года…»
Он заметил её отрешённый взгляд, заметил, что она не слушает. И коснулся её руки:
 – Лера! Лера, пожалуйста, дослушай меня!
 Она кивнула, сглатывая комок в горле, смирившись уже, кажется со всем, что он скажет дальше.
– Лера, ничего не меняется. Ты как прежде остаёшься лучшей и единственной в мире. И мне другой не надо! Поэтому я хочу тебе сказать… Поехали со мной, а? – он смотрел ей в глаза, своими светящимися как и прежде, как и всегда, глазами.
В первое мгновение она даже не была уверена, что поняла правильно то, что услышала. Она смотрела на него, не понимая.  И он понял, что она не понимает, о чём он говорит,  что она расстроилась, ещё не дослушав.
 
И он, неожиданно  для себя взглянув на ситуацию её глазами, вдруг понял, что он натворил. Какая глупая вышла шутка! И жестокая.
Он схватил её ладони в свои, и повторил со всей искренней теплотой и любовью, что ни на миг не покидала его сердце:
 – Лерка, поехали со мной, пожалуйста! Не отказывайся! Я всё знаю. Я знаю, что у тебя тоже работа, я знаю. И сын твой маленький у бабушки, я всё прекрасно знаю! Давай! – он частил, почти глотал слова, но продолжал в едином порыве: – Давай мы возьмём его с собой! Давай мы будем жить с тобой и все вместе там. Чтоб мы никогда больше не расставались, понимаешь, Лерка!?
 Он заморгала часто-часто. Она пыталась сглотнуть комок, который встал у неё в горле и у неё никак не получалось. И из-за этого глаза наполнились слезами и слёзы, переполнив их, покатились по щекам словно бы нескончаемым потоком.

А он целовал её ладони, склоняясь над столиком, и всё время шептал:
– Прости меня! Прости меня, моя любимая! Я не думал… Боже, какой же я дурак! Я так тебя напугал! Прости меня, пожалуйста! Ну, скажи мне – ты поедешь со мной? Мы возьмём, мы Ильюшку возьмём с собой. Если хочешь, мы и бабушку с собой возьмём! Только, пожалуйста, соглашайся, не бросай меня! Я без тебя там не смогу. Мне без тебя там ничего не надо. Ни там, ни здесь. Ни под небом, ни на небе. Я хочу, чтоб мы всегда были вместе, понимаешь?

  Неожиданный грохот кафе вывел её из ступора шока, и ей показалась, что музыка очень громкая, ей показалось, что мир вспыхнул салютами, фейерверками. Ей показалось, что жизнь забурлила невиданным доныне ключом  и её несёт куда-то этот водоворот. Бурный, горячий. И нет возможности из него выбраться, освободиться.

Она прикрыла глаза, не отнимая ладоней из его рук. Щёки мокрыми дорожками слёз поблескивали в сумраке вечернего кафе.
Наконец она открыла глаза и хрипло и тихо произнесла:
 – Да, конечно, я согласна… Давай поедем!
Он вскочил со стула к ней, аккуратно попросил её подняться, обнял крепко, целовал и всё время шептал, как он её любит. И всё время повторял, что она единственная звезда, которая ему нужна. Она – единственная звезда, которая светит ему в этой жизни, освещая путь. Благодаря которой, он и не сбился с этого пути…