МышКО

Сказка


Жила-была МышКО в персональном компьютере. Серая с подпалинами, с лапками, глазиком, хвостиком… Как водиться, по-настоящему привязанная к своему дому. Была она необыкновенно–обыкновенная, но со странностями. Правда, удивительных странностей за нею замечалось лишь две: трогательная дружба с Пользователем, да некая изумительная способность проникать в Виртуальное Пространство. Может быть, это и не странности вовсе. Мало ли чудес случается на белом свете сегодня, а пройдут годы, или века, и объясняется все элементарно-просто какой-нибудь дотошной и любознательной наукой…
Пользователем звали домохозяина МышКО. А домом у нее был пластмассовый Ящик, битком набитый никому не нужными вставками, которые Пользователь уважительно называл «железом». МышКО он тоже называл уважительно, уменьшительно и ласкательно. И не какой–нибудь серой мышью, МышКОй-норушкой, а МышКО . Вот только МышКО не слышала и не видела две большие буквы на хвостике своего имени, и с готовностью отзывалась на простое обращение «МышКО». Пользователь не мог без неё прожить и дня. С раннего утра, с чашкой кофе он садился в кожаное кресло на винтовой ножке, подкатывался к своему Ящику, ласково накрывал МышКО правой поглаживающей рукой и уносился целиком и полностью в Виртуальное Пространство: так, кажется, называлась его стихия.
– А ну-ка загрузимся по полной!.. – несколько загадочно бормотал он утреннее заклинание, коротко прижимая левую лапку МышКО. И пока Ящик шипел и коротко звенькал, Пользователь шептал что-то свое, несвязное: « Грузим… апельсины… бочками… хай… виндовс… И Сенека приветствует… Луцилия!.. вирусов нэ мае… Сократа на мыло… и-и-и… гимн! – и снова ласково жал левую лапку МышКО.
МышКО и не подозревала, что такое трогательно-ласковое обращение Пользователя она заслуживала не своим внешним видом, и даже не внутренним содержанием, хотя и тем и другим могла бы соперничать со многими знакомыми моделями, но – своей второй странностью: исключительной способностью проникать во все закутки Виртуального Пространства, в пространство, которое частенько ошибочно именуют общим именем Файлы. Со всеми Файлами она была накоротке, к каждому находила свои подходы, которые Пользователь называл Путями... А вот путь в Виртуальное Пространство, как туманная дорога в антимиры, был доступен не каждому Пользователю. Но об этом печальном свойстве Ящика еще будет и молвь и гул.
Под теплой рукой хозяина МышКО просто млела: ей доставляло истинное удовольствие мгновенно отзываться на каждый его клик. Она порывисто устремлялась ублажить каждую его просьбу: открыть, закрыть, выделить и копировать, сохранить… И, безошибочно выполнив команду, точно верная собачонка, снова замирала в ожидании новых кликов.
В понедельник Пользователь едва не пролил горячий кофе на Клаву. С этого-то, вероятно, все и началось. Ах-да, забыл вас познакомить с Клавой, давней, постоянной и недалекой соперницей МышКО по Вводу-Выводу! Клава жила на той же периферии, где обитали все известные и малоизвестные персонажи: и изящная МышКО, и цветной, как африканский павлин, Принтер, плоский и скрытный Сканер, да и другие периферийные малообщительные, но поразительно-полезные устройства. Была Клава многофункциональной и самодостаточной особой, способной при каждом удобном случае, подставить и даже вовсе заменить МышКО. Однако, горькое чувство неполноценности функций, а главное, почти полная неспособность увлекательно блуждать в Виртуальном Пространстве, ставили Клаву на место. И Клава обиженно комплексовала.
 В тот злополучный понедельник, Пользователь получил Неприятное Сообщение.  И едва не пролил на коленки свой горячий кофе. Наверное, очень огорчился. Он уставился на Монитор, забыв ласково обнять МышКО.
Монитор выдал Неприятное Сообщение и умер. Точнее сказать, утомленно потускнел и не реагировал на бледном фоне Синего Экрана.
Только Неприятное Сообщение синё мерцало в самом центре событий.
Пользователь страшно расстроился. Разволновался. И растерялся. Он швырнул чашку кофе на кушетку, стоящую где-то далеко от Ящика, и сидел в позе старого коршуна, широко раскинув тяжелые руки-крылья, непригодные для стремительного полета и неспособные плавно опуститься на какую-либо Команду. Его мысли спутались, точно витиеватые  сетевые кабели на заднем плане Ящика.
        – Вирусов нэ мае, говоришь?.. Откуда же ветер?
        МышКО неприятно похолодела. Она удивленно замерла, испуганно ожидала обычной ласки от Пользователя. Ну что же он медлит? Почему не воспользуется единственной и неповторимой Командой, способной все поставить на свои места?.. Ведь МышКО есть, она рядом и у неё все в порядке. Она не утратила связи с тем спасительным Файлом, Путь к которому прописан в хрестоматийном Самоучителе.
Но вот Пользователь обмяк. Он скрестил руки на груди и откинулся в мягком кресле. И наконец-то оторвал взгляд от Монитора. И приставил палец ко лбу.
Внезапно, к смертельному ужасу МышКО, Пользователь завис левой рукой над крайней левой клавишей Клавы…О, ужас! Что он делает! Сто-о-ой! Но… поздно. Он ткнул эту клавишу, точно кнопку запуска ядерной реакции: «Еsс»!
Где-то далеко-далеко, в мудрых недрах пластмассового Ящика, называемых в хрестоматийных анналах Операционной Системой, дрогнули
стенобитные орудия войны. Пли! Залп!.. Ох-хо-хо-о! Система дрогнула, пошатнулась и «допустила сбой…».
Пользователь окаменел.

Террорист-Программист, гений вирусных программ, назвал его мудрым и коварным именем Хельп. И запустил в Ящик самым простым путем: дискетой с содержанием расписания школьных уроков. Террорист знал своё дело туго. Хельп был из всех известных на сегодня семейств наиболее примитивным вирусом. Но это не умаляло степени его коварства. И не приуменьшало разрушительной силы. Он, как и все продвинутые вирусы, угрожал не только вводимой-выводимой Информации, но и уважаемой Операционной Системе. Искусно маскируясь под неотложную помощь, Хельп был часто востребован. И, открываемый неосведомленными и неопытными Пользователями, погубил немало Файлов, и ещё более Программ. Осведомленные же и опытные охотились за ним при каждой Загрузке и перед всяческим Вводом. В этой ужасной войне не было пощады никому. Семейство Хельпов понесло немало потерь, немало Пользователей окаменело. И один лишь Террорист-Программист вожделенно  потирал руки, пересчитывая кровавые купюры.
– А когда я войду в Сеть… – загадочно говорил он и кривил рот в ужасной улыбке.
Вирус Хельп был примитивен до бесстыдства. И эффективен до смерти. Этих качеств вполне хватало ему для  акций массового террора. А еще в его арсенале были: застенчивая улыбка и вкрадчивый слог – оружия поразительной силы.
– Помни – наставлял его Террорист – главное: втереться в доверие. А потом – открыться! И – никаких сомнений! Ты должен использовать все свое обаяние в первые мгновения. Мигай, танцуй, делай реверансы!.. Помни: первое же сомнение обрекает тебя на гибель, а меня – на бесплодные усилия по ликвидации печальных последствий. Помни главных своих врагов. МышКО, эту коварную, непредсказуемую и очень проницательную бестию. О! Она проницательна даже для Виртуальных миров! Она владеет запуском таких мощных Утилиток, каких еще свет не видывал. И мне с великим трудом удается опережать их размножение… – и он снова горделиво и ужасно кривил рот. – Помни и про Клаву. Старушка ещё та! Пара её клавиш порой ужаснее любого Чистильщика… Не доводи дело до греха. Ведь ты мне так дорог…– тут у Террориста-Программиста дрогнул голос. И не понятно было: толи от жалости, толи от жадности. – Помни все это, скоро ваш выход, Маэстро! – высокопарно закончил он свои наставления. И, смахнув слезу, снова повторил загадочную фразу: «А когда я войду в Сеть…».

МышКО напрасно ожидала спасительную Команду. Окаменелый Пользователь, точно памятник самому себе, неподвижно сидел в своем вертящемся кожаном кресле. Громоздившиеся вокруг него полки с Самоучителями, Справочниками и даже Энциклопедиями, не способны были прийти ему на помощь – в условиях его окаменелости. Стоящие рядом с Ящиком стеллажи с Дисками и Дискетами, обладающие магической силой, подобной живой и мертвой воде, являлись сейчас только мертвым капиталом – в условиях окаменелости…
Напрасно МышКО уповала и на Клаву. Её Горячие Клавиши были так же  безжизненны, как пальцы окаменелого памятника. Но, главное, она – периферийная Клава – никогда не ведала загадочных миров Виртуального Пространства и ни разу в жизни не испытала высоких, почти галлюциногенных, страстей. Думая об этом, МышКО внезапно поняла смутную мысль, озарявшую её проблеском подсвечивающей лампы: «Пора!»
Её побуждает эта странная способность! Пока не поздно, надо уйти в Виртуальное Пространство в поисках спасения… Странная мысль… смутная тяга…
Внезапно палец памятника Пользователя, оцепенело висящий над спинкой МышКо,  конвульсивно дрогнул. МышКО, пользуясь удачным моментом, мгновенно погрузилась в недра Ящика. Навстречу потянулись многомерные постройки Программных файлов, напоминающих то связки сосисок в мясном отделе, то соты молекул ДНК, то еще какие-то торосы, или плоты… МышКО привычно скользила по лабиринтам, лавируя среди Битов и Байтов, точно рыба в воде,  как вдруг… Что это? Откуда?..  Навстречу ей выкатились… хоккейные ворота, ажурные и изящные, как могильные решётки.
– Да это же мышеловка! – догадалась МышКО, пытаясь увильнуть от навязчивого приглашения. Но не тут-то было! Ворота объявились и слева и справа, … и сверху… и снизу… Мышеловка захлопнулась! – Ой-ё-ёй, помогите! – пыталась завопить МышКО, но только пискнула совсем по мышиному.
– Зачем вы заперли меня? И что вам нужно? – Она недоуменно- испуганно озиралась в хитросплетенной сетке, не находя выхода.
– Кажется, наши сети принесли свой улов! – услышала МышКО вкрадчивый и томный голос. – И кто это к нам пожаловал! – По ажурной винтовой лестнице, точно паук по искусной паутине, спускался кто-то незнакомый и загадочный. И был он не тощ, и не полон, не высок и не низок, не быстр и не медлителен… Скорее уж был он весел и насмешлив, умен и проницателен, решителен и, кажется, жесток… Белый халат с красными отворотами  изящно сидел на тщедушной  долговязой фигуре. Некий штрих говорил о вожделении.  В движении чувствовалась хромота… Незнакомец неуловимым движением пододвинул под себя близлежащий Байт и растянулся на нем, точно в гамаке.
– Я – Хэльп. Кажется, мы не знакомы? – И он протянул, как истинный джентльмен, кисть в черной перчатке.
– Я не знакомлюсь с первым… поперечным – с неожиданным вызовом  и внезапным смущением пробормотала МышКО. И тут незнакомец неожиданно улыбнулся застенчивой улыбкой. И она, эта улыбка, точно подарок на рождество, открыла сердце МышКО. И тут же мышеловка превратилась в удобный гамак, а незнакомец, назвавшийся Хельпом, расположил к доверительному общению…
– Скажите, сэр, – по-старинному церемонно обратилась МышКО к вирусу, – вы не заметили тут какого-либо Сбоя?
– Нет, – ответил Хельп – сбоя нет. –  И в этой его категоричности и вкрадчивости было столько убедительной силы, что последние сомнения МышКО улетучились и вовсе.
– А это… вероятно, ваши покои? – После некоторой паузы МышКО обозрела мышеловку. – А здесь очень мило.
– А вы весьма проницательная бестия, – польстил Хельп, даже не замечая собственной грубости. – Здесь нашли покой немало остолбеневших Пользователей! О, я оказываю помощь и провожу прием для всех любознательных особ! Вы будете очередной… то есть, долгожданной гостьей моих покоев.
МышКО забеспокоилась. Она не подумывала о каком-либо покое. А, главное, её очень заботило состояние оставленного ею Пользователя. Он ждет её помощи! 
– Простите, сэр… Но мне пора в дорогу.
– Разве? Ах-да, вы преследуете какого-то проходимца Сбоя! И я готов вам оказать свою помощь! – И он снова улыбнулся своей застенчивой улыбкой.
МышКО обрадовалась. Этот милый Хельп – настоящий! Он способен на сострадание и готов жертвовать. С ним стоит подружиться. И она возвратилась в оставленную-было-мышеловку…
– Пожалуй, я могла бы поболтать с Вами, но у меня не так много времени…Вас ведь зовут Хельп? Имя много говорит о своем хозяине. Вы согласны?
– Вы могли бы открыть во мне много хорошего. Стоит только…
– ...подружиться с Вами! Я угадала?
– Да-да, открыть меня… для счастливого хепиэнда…
– О, вы романтик! Я люблю сказки с хепиэндом. В следующий раз я обязательно забреду в ваши покои. Не могли бы вы помочь мне? Произошел Сбой…
– Моё имя обязывает! Я создан для помощи… Открыв мою сущность, вы попадете в иной мир! Там царит покой и умиротворенность… Вас ожидает нирвана!
– Мне не хватает покоя. Не могли бы вы порекомендовать мне  пару рецептов? Буду рада посетить иные миры, но у меня проблемы…
– Ваши проблемы – мои! Ведь Вас зовут МышКО?.. Я наслышан.
– Как, вы знаете моё имя? Но ведь я даже не звезда.
– Я не гнушаюсь знакомств с посредственностями… Мечтаю быть открытым… для каждого… прохо… жего.
– Вы – настоящий! Это такая редкость в современном мире. Мне так неловко прибегать к Вашей помощи, но…
– Не церемоньтесь! Вот моя рука – она ваша! Мои покои – всегда примут вас!.. Немедленно! Откройте же… мой… мне…
МышКО умилилась его душевному порыву и не менее порывисто протянула свою лапку. Хельп остолбенел. Он так мечтал об этом мгновенье, что не мог поверить своему счастью. Вот её лапка! Одно движение и… Но МышКО, щепетильная до мелочей особа, уловила в его остолбенении нерешительность и так же порывисто отшатнулась. «Он так застенчив!» 
Возникшая пауза зависла, как очередной глюк. Наконец, МышКО пришла в себя:
– …Итак, сэр, вы что-то знаете о… произошедшем Сбое?
– Знаю ли я о Сбое?!.  Вы удивляете меня… Вы просто унижаете меня вашим бесцеремонным сомнением! Да я единственный во всей периферийной округе, кто знаком со Сбоем и со всей его родословной! Я, можно сказать, и сам из этого рода! Ах…  – тут он запнулся, точно проглотил зеленую лягушку… Ах-да, этот Сбой… он, вы знаете… кажется… заболел. И умер. Насмерть…
– Сэ-эр?..– недоуменно переспросила МышКО.
– Ничего нельзя поделать.
– А как же ваша Помощь?
– Клинический случай… О, не надо сырости. А хотите, я погадаю вам.. на вашего короля? Дайте вашу ручку! Давайте же! Ну!..
МышКО рассеянно протянула свою левую лапку, правой пытаясь смахнуть набежавшую слезу. То ли слезы имеют особое живительное свойство живой воды, то ли произошло что-то необъяснимое, но внезапно МышКО почувствовала слабый клик правой лапкой! Он – её обожаемый Пользователь – жив! Он зовет её! Ждет её помощи.
– Простите, сэр… – только и успела вымолвить МышКО и вывалилась в Контекстное Меню.

–…Дрянь! Ты упустил её! Она была готова поверить и… открыть тебя! Она билась в твоей мышеловке так долго, как пустота в твоей безмозглой голове! И ты не воспользовался… не парализовал её… насмерть! – Террорист-Программист рвал заготовленные файлы и метал тяжеленые Биты и Байты.
– Молчи! – кричал он, хотя обескураженный Хельп не произнес ни слова. – И слушай мою команду… Сейчас  ты внедришься в Операционную…
– Только не это… Я не переношу крови!
– …Систему! Я изменю той облик. И статус. Ты расстанешься со своей дырявой мышеловкой… И у тебя ещё будет один… последний на твоем веку… шанс.
– Я не люблю перемен.
– Не дерзи мне! Собирай свои шмотки. Время пошло.


Операционная система Виндовс, обслуживающая едва не весь компьютерный пользовательский интерфейс, была удостоена высокого звания Досточтимой. То есть обрела статус информационной, исторической и востребованной системы. Её былые конкуренты еще боролись за место под солнцем (да-да, за вожделенные кластеры на Диске), мечтая о реванше… А новые, совсем ещё юные соперницы, только-только заявляли о себе и пока ещё  не пугали Виндовс широким рыночным продвижением. И она, Досточтимая, почивала на лаврах, привычно выполняя свою рутинную операционную работу.
И все ей удавалось легко и непринужденно, как и было определено Системными Программистами, и как позволяло фирменное «железо». А если и случались какие-то недомогания, зависания и сбои, то... «и на старуху бывает проруха». Досточтимая Виндовс в минуты системной профилактики и оперативной помощи легко справлялась с недугами. И снова в собственном окне вывешивала победительное знамя «Вас приветствует Операционная Система Виндовс», так же веско и помпезно, как Сенека приветствовал Луцилия, что, очевидно, и подметил наблюдательный Пользователь.
Однако, ради исторической правды, поведаем истину о том, что и у Досточтимой Виндовс были тайные и явные враги. Она, как это ни странно, боялась сырости, тараканов и вирусов… И был у неё ещё один смертельный враг.
Каждый век порождал своих гениев зла. Наш, космический, поразил наше воображение всплеском изощренных сатанистов. Очень уж искусно они принимали облики вождей угнетенных масс, фюреров нации, отцов народа. Террорист-Программист уродился с той же паталогией.
Недоучившись, не достигнув и не состоявшись, но обуреваемый  сатанинским вирусом, он нашел себя на помойке человеческих отбросов.
Его одержимостью стала не новая идея торжества за счет противоречия, а незаконченный курс системного программирования – рычагом , которым он решил завоевать мир. Словом, студент недоучка обратился в Программиста примитивных программ (три П). Был он не стар и не молод, носил безвкусицу от фирмы Секонд-хэнд и длинные волосы, висячие на ушах, как  итальянские спагетти. Его украшали очки близорукости. Жил одиноко на съемной квартире, где вместо мебели во всех пяти углах громоздились старые   бэушные Ящики: стол из двух Макинтошей, стул из китайского IBM, кушетка из дюжины струйных принтеров. Отслужившее «железо» валялось в архивной  пыли, как обломки  космических кораблей на необитаемой планете.
Его личность отличала одна характерная черта: он неизменно пребывал в состоянии хронического  раздражения.

МышКО искала сбой. В виртуальном мире вести поиски – все равно что искать дырку от бублика. И только жизненный опыт да генетическая интуиция помогали МышКО в её опасной работе. Где-то тут затаился враг. Он непредсказуем. И каждый неверный щелчок может быть необратимым. МышКО прошла множество системных файлой. Все были заняты своей рутинной работой, либо наоборот, бездействовали до поры-до времени. До чего же хорошо отлажен, просто гениально отлажен механизм системы! Оп!..
Неожиданно МышКО натолкнулась на огромный плакат, перегородивший её путь… Она почувствовала себя не в своей тарелке, точнее, выбитой из колеи. Поперек здравого смысла на плакате были написаны ужасные слова: «Программа допустила сбой и будет закрыта». Что за нелепость?! Что за глупые шутки! МышКО разволновалась. Сам по себе плакат был не страшнее серой кошки, но тайна… скрытая угроза… непредсказуемость, скрывающиеся за ним, были зловещи.  Неужели это явь? Или дурацкая нелепость?.. Этот плакат встречался МышКО не однажды и пары щелчков было достаточно чтобы отправить его в Корзину, на склад подобных вывесок. И она уже была готова совершить эту обузу, как вдруг вспомнила Пользователя, остолбеневшего над  потрясенной Клавой. Он совершил ту же ошибку! И – остолбенел… МышКО опасливо огляделась. Что-то тут не так! Но… что?
…«Программа… допустила… сбой… И будет закрыта… Допустила сбой…  программа… Программа! О, Билл Гейтс! Так вот где зарыта кошка!.. Этот плакат! Он не из этой оперы!.. Да-да-да! Кто-то притащил его из другого файла и водрузил поперек здравого смысла.  Водрузил, как те  хоккейные ворота, из которых  недавно удалось вырваться, благодаря доброму Хельпу!   МышКО  почувствовала  нежность к своему чудному другу. И благодарность! Как жаль, что их встреча была так мимолетна. Они могли бы многим поделиться друг с другом. Но кто стоит за этой опасной проделкой?
МышКО осторожно обошла плакат и двинулась дальше, удвоив внимание. Дальше уже вне сомнения должны быть еще более изощренные ловушки. И они расставлены на неё!..
А вот и новая вывеска! Что же на сей раз? О-го!.. «Программа может быть завершена сейчас... некоторые файлы... утрачены...» Но уж нет! Этого еще не хватало! МышКО лихорадочно соображала: кликать, или не кликать? Вот в чем вопрос... кто это водит её за нос, искусно подтасовывая файлы... факты. Кто затеял эту коварную головоломку? И зачем?!.
МышКО не находила ответа. Среди её знакомых не было врагов. Не было даже ни одной кошки, которой она могла бы перебежать дорогу. Ни старина Сканер, ни скрипучий увалень Принтер не могли затеять эти сокрушительные интриги. Клава? Клава... О, нет! Только не Клава. Конечно, у неё, наверное, есть некоторая ревность. Даже зависть... и злость. И у неё мог быть мотив... Неужели это Клава?!.
МышКО не удалось  искусно миновать  и эту вывеску. На все её многократные  клики система  не  реагировала. Пришлось наехать на Красный крест. О, если вы думаете, что Красный крест в Виндовс и Красный Крест в Виртуальном пространстве – это родные братья, то вы, наверное, заражены стереотипами. Красный Крест в Виртуальном пространстве всегда спешит на Помощь. Красный крест в Виндовс… хм-м…
Далее путь МышКО лежал по минному полю грустных открытий. Каждый новый шаг, угрожая карьере, был опасен и для жизни. И один лишь Билл Гейтс знает, где лежит истина. «Доктор Ватсон!» – внезапно вспомнила МышКО одного искусного экстрасенса, способного по скупому наличию фактов разглядеть и вывести на чистую воду любого проходимца… мимо. И он откликнулся!.По первому зову.
– Доктор! – наконец очнувшись, пискнула МышКО – Мне угрожают! Помогите мне...
И тут только она заметила, что их, Ватсонов,  двое.
Вместе с очевидным Ватсоном, вероятным доктором, явился некто джентльмен в сером клетчатом пальто. МышКО так обрадовалась, что в первое мгновение не находила слов.
– ...поставить диагноз? О, это мое любимое занятие! Покажите, где больной? – отозвался явный Ватсон.
– Больного... нет. Точнее, есть! И его надо спасать... Но видите ли, доктор, его самочувствие зависит от моих решительных действий, а я...
– Милая особа, – заметил до сих пор молчавший джентльмен, – позвольте вам заметить: у меня сложилось впечатление, что вы много говорите. Однако, это не главная ваша беда. И не единственная. Нет ли у вас удобного кресла?., Удобнее рассуждать сидя. Итак, как, вероятно, подметил доктор Ватсон, вы поставили нас в весьма затруднительное положение. Вы позволили себе... – Тут он позволил себе закурить трубку.
–... Что я позволила себе? – скованно пролепетала МышКО.
Джентльмен пыхнул трубкой.
–  ...вы позволили себе ввести нас в заблуждение, выразившись в самой неопределенной форме. Я докажу это, процитировав вас дословно:  «Больной есть – сказали вы дословно – однако, его нет». Воспользовавшись моим дедуктивным методом, я пришел к следующему умозаключению: больной либо есть, либо его нет! Что вы скажете, доктор Ватсон?
– Э-э, видите ли, сэр, вы ещё раз блестяще продемонстрировали мне ваши поразительные способности мастера дедуктивного анализа. Однако, в результате проведенного вами расследования, у меня сложилось убеждение о некотором криминальном противоречии.
– А именно? – беспристрастно поощрил речь джентльмен, попыхивая трубкой.
– У меня сложилось убеждение… факт о  том, что больного скорее нет, чем он есть.
– Именно! Дорогой доктор, позвольте мне выразить вам чувство восторга. Годы нашей совместной дружбы благотворно сказались на ваших детективных способностях.
Они внезапно приникли друг к другу, прониклись взаимным чувством и умолкли.
– А как же я, доктор? – пролепетала МышКО.
– Вы?.. Если вы повторно намекаете мне о диагнозе на некоего гипотетического больного, которого – как верно вычислил мой друг мистер  Шерлок Холмс – либо нет в наличии, либо нет по умолчанию, то следует, очевидно, повториться и повторно поставить диагноз. Вы настаиваете?
– О, нет... то есть, да! Конечно, да, доктор! Я умоляю вас.
– Милая особа, позвольте повторно заметить вам... – вновь вступил в разговор джентльмен в клетчатом пальто – Вы загружаете нас совершенно по полной программе, но такому профессионалу, как мой друг Доктор Ватсон, вовсе нет нужды затевать аналитический анализ. И так все ясно, как приступ аппендицита: у Вас неоперабельный... диагноз.
– ...диагноз... – обреченно повторила МышКО и тут же спохватилась – какой.., диагноз?
–Ди-а-рея.. .– членораздельно объяснил джентльмен. – Словесный понос.
– Синдром раздвоения личности на почве маниакальной мании преследования – беспристрастно подтвердил Доктор Ватсон. МышКО внезапно пошатнулась и... вывалилась в Контекстное Меню.

Вирус Хельп сменил имидж, паспорт и взял лицензию… Террориста.  Уже с понедельника бывший джентльмен (БыДж) Хельп объявился в Операционной системе и в ея уязвимых закутках под своим новым – элегантно-коротким, емким, но отвратительным – именем. Теперь он называл себя Worm (червь). Пришлось отказаться от некоторых привычек – ах, как болезненно! – и привыкать к новому имиджу. Хельп,  он же  Worm – вирус, он и в Африке вирус! – навсегда утратил способность застенчиво улыбаться,  и его  вкрадчивый слог – оружие поразительной силы – давало сбои по причине наворотов. Он навсегда утратил способность располагать к себе разноликих Пользователей и взамен обрел ужасно-мерзкую привычку внедрения. Worm забирался под ногти, в раны, в открытые рты и любые разинутые полости; тут же обзаводился гнездом и начинал множиться – при первом удобном случае. Он совершенно по-хамелеонски менял окрас, а при соприкосновении с ним –форму, объем, как ящерица отбрасывал хвост (который множился самостоятельно), и лишь одно только содержание, проступающее в имени, оставалось исключительно-соответственным.
С понедельника он разлагал среду. Вы не знаете, что такое среда?!. О, если бы это слышал Террорист-Программист! Когда он говаривал «Вот когда я войду в  Сеть!..» он, бывалый, знал что такое среда!
Итак, Worm разлагал среду с понедельника до после дождичка в четверг…
Досточтимая Виндовс и её партнеры по бизнесу и обновлению обзавелись в лице ползучего Wormа (вор(м)а!) непредсказуемой неприятностью. Они не успевали менять памперсы и патчи. При каждой новой встрече им приходилось в очередной раз глубокомысленно и сконфуженно констатировать: «Он … существует!» Вместе с ним в Систему являлись глюки, зависания и сбои… И не было пощады в войне с этим мерзким созданием.
А МышКО, плутая в дебрях Досточтимой Виндовс, в глубине себя ещё лелеяла надежду на Хельпа, и счастливый случай. Её способность независимо существовать в Виртуальной реальности, как способность рыбы жить в воде (!), а человека – в уме, обеспечивало ей бессмертие. (Если вы не читали сказки про Кащея Бессмертного, мне не нужно было бы преодолевать некоторое ваше недоумение о сущности Виртуальной Реальности). МышКО  зависла в шоке. Она удрученно думала: «Как быть?» на ум приходили идеи – обратиться к знакомому хакеру, восстановить систему, пренебрегая  опасностью утратить все  несохраненные данные Пользователя, до посинения  ждать реакции на вызов «Esc!»... И плутая по файловым лабиринтам Досточтимой Виндовс, МышКО интуитивно нашла калитку под нужной вывеской. Это был авторитетный вход в хранилище «Техническая поддержка». Как эта версия не пришла ей в голову в первую минуту? Конечно! Нужно перейти в режим Safe mode, и вызвать помощь Технической поддержки!
МышКО изложила историю с окаменением Пользователя, со всеми её реалиями и жуткими подробностями.  «ТП» только и успевала наводить наводящие вопросы.
– Теперь оборудование работает?
– Проблема снята?
– Хотите вернуться назад?
Потом он проверил полномочия Досточтимой Виндовс, затребовав её лицензию, предложил необходимые обновления. С согласия МышКО был подписан безоговорочный пакт – патч-контракт на реанимацию. Но это уже такие Технические подробности, о которых говорят одни лишь докеры в морских (и не только) портовых «забегаловках».

…В помутневших глазах окаменелого Пользователя внезапно зажегся свет: он, к его восхищенному изумлению, вдруг услышал гимн загрузки Досточтимой Виндовс! Она ожила… Засинила экран Монитора! Она приветливо помигала экранами (как шофер играет ключами новенькой «ласточки») и – загрузилась! На щемяще-знакомом экране  Монитора появился до смерти любимый Рабочий Стол!.. с его папочками, пипочками, иконками…
И даже – смущенная невинность – Клава внезапно вспыхнула зелененькими глазками.
А мышКО? МышКО, как всегда, просто сомлела: ей доставило истинное удовольствие мгновенно отозваться на его клик. Она порывисто устремилась ублажить каждую его просьбу: открыть, закрыть, выделить и сохранить… И, безошибочно выполнив команду, точно верная собачонка, снова замерла в ожидании новых кликов.