Цыгане шумною толпою

     События последних дней  в Челябинской области, когда была убита  женщина, и остались сиротами двое детишек, напомнили мне  1947 год. В тот год я впервые  столкнулся с цыганкой.  Потом   ещё несколько раз  общался с ними и  получил впечатление об этом народе, во  всяком случае, о  некоторых представителях.
    Всё      началось с  моего похода в магазин, где я отоварил карточки, мне дали хлеба, крупы, небольшой кулёчек соевых батончиков. Мама предупредила, чтобы я не слопал их все сразу, а только с чаем по паре штук.  Только я сел готовить уроки, как услышал, что кто-то в коридоре  шуршит в шкафчике.  Я вышел и увидел довольно молодую и даже, скорее всего, красивую цыганку. Она, не смущаясь, что залезла без спроса в шкаф, обратилась ко мне: «Давай, белобрысенький мой, я тебе погадаю». А  белобрысенькому уже было 12 лет,  и учился он в четвёртом  классе второй год.   – «А мне зачем это надо?»   -  ответил я. – «Глупенький, я же тебе расскажу всё, что с тобой случиться в твоей жизни».   Надо сказать, что второй год учёбы в одном и том же классе крепко меня угнетал. Начал-то  я отличником, а тут такое. Оставили меня в 4 классе из-за английского, который потом всю жизнь меня преследовал и мстил мне за нежелание его изучать. Я сказал: «Ну, погадай, но расплачиваться мне нечем». – «А мне много и не надо. Отдашь мне вот этот кулёчек,  и будем в расчёте».  Видимо, авантюризм во мне сидел уже с рождения. И хоть жалко было  отдавать батончики, я согласился.
       Сегодня мне уже 89 лет, и надо прямо сказать, что почти всё, что мне нагадала цыганка, сбылось. Единственное, в чём она ошиблась, так это в возрасте. Она сказала, что умру я в 73 года в окружении дочери и двух сыновей. Видимо, она не знала, что такое наука, которой я посвятил всю свою жизнь. И сказала так: «Ты не будешь таскать мешки, не будешь пахать, работать на заводе, будешь ходить в белой рубашке с галстуком. К тебе будет уважение и почёт. Тебе суждена   коварная болезнь, от которой    будешь  страдать». Все эти слова мало меня задели. Главное   понравилось, что мне отведена долгая жизнь. Забрав конфеты, она удалилась. Эта дама, пройдя по нашей улице, зашла ещё в один барак и там крепко обманула мою одноклассницу Броню Гуревич, забрав не только съестное, но и получку  брониного отца.  Когда Броня рассказала в школе об этом случае, у меня хватило ума сообщить ребятам, что  и я лишился своих конфет.
       Цыган в нашем городе Борисове было довольно много. Женщины промышляли на базаре и вокзале, а мужики монополизировали процесс лужения всевозможных котлов. Кто их научил этому ремеслу? Но оплачивалась эта работа хорошо, потому что была вредной. Им приходилось дышать парами тяжёлых металлов.  Шло время, и я с удивлением отмечал, что события в моей жизни  следовали одно за другим по предсказанию цыганки.  Говорить об этом всерьёз я не решался. С большой тревогой я приближался к своему 73-хлетию,  уже живя в Москве, до этого  проработав 35 лет в Сибири.  В день рождения мысленно вспомнил ту цыганку и поблагодарил её, что тут она ошиблась.  Перебравшись в Москву, я с божьей помощью построил в Подмосковье неплохую дачку с садом и огородом и стал доживать отпущенное уже не цыганкой, а Богом,  время.  Однажды поздней весной мы обнаружили, что в соседней берёзовой рощице обосновался цыганский табор. Они приехали не в кибитках с лошадьми, а  на четырёх чёрных Волгах. На  подобных  в ту пору ездили только  партийные и советские функционеры.  Мы все сначала встревожились, пошли даже к поселковому начальству. Оно,  проконсультировавшись у кого-то наверху,  заявило, что прогнать эту публику нельзя по закону. А если они будут творить что-нибудь непотребное, тогда приходите, будем разбираться.  Цыгане же,  поставив несколько палаток, сделав из булыжников очаг, натянув верёвки между берёзами, зажили в своё удовольствие.  Поутру к нам пришли  две цыганки с просьбой набрать воды. Отказать  в  этой просьбе мы не могли.  Постепенно наше общение расширилось. Иногда к нам прибегали их детишки. Пришёл познакомиться и предводитель этого сообщества. Им оказался статный, красивый мужик лет 60-ти, с окладистой бородой с проседью,  по имени Николай.  Оказалось, что они приехали откуда-то  с Волги. А зачем? Он, хитро улыбнувшись, сказал: «Так в Москве вон сколько вокзалов и рынков. Работы всем хватит».   Я спросил его: «А где учатся ваши дети?»  На что он ответил: «В сельской школе, конечно, пацанов заставляем учиться до 4 класса, пока не научатся мало-мальски считать и писать. А девок, если не хотят учиться, то мы их не заставляем».  – «Так ведь среди них могут быть и талантливые дети?  Вон какая вы музыкальная нация. Неужели вам, народу  с такой древней историей, суждено только на картах гадать, да на гитарах играть?»  - «Не морочь, отец, мне голову. Живём,  как умеем, не хуже других. У тебя вон Жигулёнок, а мы на Волгах ездим».
    Распорядок дня этой честной компании складывался так: рано утром на машинах отвозили женщин в Москву.  Потом  мужчины возвращались  в лагерь, будили детей. Старших двух девчонок заставляли что-нибудь приготовить, потом пили пиво, болтали. Иногда раздавались звуки гитары и приятные песни.  К вечеру вереница  машин привозила женщин, и начинался гвалт и аврал.  Эти  милые создания разного возраста начинали готовить обед и ужин, поругиваясь между собой, и отвешивали оплеухи шибко ретивым пацанам. И до самой ночи варили что-то на кострах, мешали, шумели.
        Я однажды говорю своей жене: «Посмотри на этих женщин, ты видела,  чтобы хоть одна огрызнулась на замечания мужа? Они  целый день крутятся в Москве, добывают  пищу, потом готовят, стирают. А мужья  сидят, попивают пиво. Прекрати огрызаться, а то уйду к цыганам». Позже выяснилось, что занимались они помимо гадания, продажей суррогатного мёда, изготовленного прямо на костре из сахара и каких-то добавок и губной помады. Причём банки для мёда и тюбики для помады, которые  они, видимо,  привезли с собой, выглядели  вполне прилично  под брендовыми названиями.  Эта их деятельность приносила неплохой доход. Перед отбытием на родину они отоварились коврами, обувью  и прочими  текстильными  товарами.  На следующий год они снова приехали на это место.  Надо сказать, что не было ни одного случая, чтобы эта публика вела себя нагло, непристойно, чтобы что-нибудь у кого-либо было  украдено. После второго сезона пребывания Николай зашёл ко мне  с просьбой сохранить небольшой узел с вещами, поскольку машины были перегружены.  Я разрешил положить его на втором этаже.
       Как только выпал снег, мне позвонил сосед по даче и сообщил, что рама на втором этаже выбита либо ветром, либо злоумышленниками. Приехав, я обнаружил, что, действительно, рамы нет, а цыганский узел распотрошён и вещи валяются по всей комнате.  Третьего сезона у цыган не получилось. Нашу рощу в конце февраля снёс ураган.  Я купил бензопилу и полтора десятка валявшихся берёз распустил на дрова,  в процессе испортив два полотна, поскольку эти цыгане набили столько гвоздей в берёзы, что  заслужили мои запоздалые матюги. Больше они не приезжали, кто им сообщил, что рощи больше нет, неизвестно.  Сосед по национальности мордвин уже весной мне говорит: «Ты, чё, совсем ума лишился, зачем ты этому  Будулаю  разрешил оставить у себя узел? Он меня просил, я его послал на хер.   Этот мёд и помада-прикрытие. Машины на них не купишь. Они же наркотой торгуют.  Вот их подельники и забрались к тебе на дачу». На этом история и закончилась. Моё прежнее хорошее  отношение к цыганам несколько  померкло.
        Несколько лет спустя, с проблемой наркотиков я столкнулся, пытаясь спасти близкого мне человека, живущего в Новосибирске. Спасти не смог, но к своему ужасу,  понял, что творится в нашей стране с этим делом. Знакомый  милицейский чин,  будучи в отставке, поведал мне несколько удивительных историй, открыв глаза на  проблему  наркоторговли в нашей стране.
- «Ты, что, думаешь, что  в Союзе наркотики, которые запихивали в  «груз 200» из Афганистана,  сразу попадали к цыганам? Цыгане в этой отработанной схеме были промежуточным звеном. Они  ими и остались  по сей день. Та мафия, которая этим руководит, включила  цыган в это звено не просто так. Поймать их  на торговле наркотой очень тяжело, потому что в этот процесс  хитрые  дельцы  включают малолетних детей.  Как ты думаешь, могли бы они на гадании на картах и мелком жульничестве построить на краю города целый посёлок шикарных особняков? Не случайно несколько лет назад милицейское управление по борьбе с наркотиками разогнали. Что они делали? Поставляли цыганам наркотики, те по цепочке курьерам, травили нашу молодёжь этой дурью. Чтобы показать, как эффективно они работают, заставляли цыган сдать пару-тройку курьеров, а конвейер продолжал исправно работать». 
  Мой родственник за 3 грамма героина оказался в тюрьме на  3года,  и  продолжал принимать их, поскольку  эта же система работала и там.  Выйдя из тюрьмы, он снова попался и сел  на 4 года. В той  зоне, куда его  на этот раз  поместили , доступа  к наркотикам   в тюрьму, благодаря неподкупности начальника и его подчинённых,  не было.  Теперь этот парень, уже 15 лет, как освободился, нормально живёт, работает. Однако, это исключение. Он  вошёл в один процент , тех, кто излечивается от этого жуткого недуга.
         Возвращаясь к событиям в городке Коркино Челябинской области, я задаю себе вопрос: «Эта беда накрыла нашу страну из-за цыган?  Вряд ли».  Они нашли наиболее подходящую нишу для своего обогащения. Власти всех уровней прекрасно видели и знали, за счёт чего  эти кочевники осели в пригородах крупных городов. У меня нет другого объяснения, кроме того,  что не цыгане виноваты в  распространении той чумы, которая уничтожает нашу молодёжь, а  тотальная  коррупция, пронизавшая все ветви  власти. И последнее. Цыганам надо бы задуматься, что терпение российского народа  в отношении того, чем они занимаются, кончается. И не дай Бог, что происшедшие события распространятся на другие территории. Хотите жить в России, не гадьте людям, живущим с вами по соседству, соблюдайте законы, уважайте коренное  население.   Иначе может случиться большая беда.
 30.10.2024 г. Минск