Эпизод 14. Погружение в рабочую матрицу

Эпизод 14. Погружение в рабочую матрицу.
Первая половина рабочего дня Аркадия во время проведения командного тестирования всегда начиналась с ритуала подключений. Подобно капельмейстеру, стоящему перед огромным оркестром, он должен был добиться безупречной гармонии от своих помощников. Шесть человек, в каждом из которых заключена своя уникальная роль, выступали не просто исполнителями его задач — они становились продолжением его сознания, невидимыми нитями проникая в структуру самого поля, которое нужно было упорядочить и синхронизировать.
Когда Аркадий входил в своё рабочее помещение, напоминавшее не кабинет, а высокотехнологичный алтарь со светящимися панелями, длинными экранами и мерцающими в воздухе интерфейсами, ассистенты уже были на местах, они выстроились в полукруге у главного стола, напоминая некое элитное подразделение перед началом секретной миссии. За каждой спиной — персональная консоль с голографическими интерфейсами, которые могли менять формы и цвета в зависимости от требуемых параметров.
«Включение полного цикла взаимодействия», — отдал команду Аркадий, и все шестеро синхронно коснулись своих панелей, вызывая мгновенный отклик на его центральной станции, в тот же миг комната наполнилась едва уловимым электрическим гулом, как если бы по всей её площади начал медленно перетекать поток невидимой энергии. Процесс инициализации системы «Синхронизация Поля» всегда был первым пунктом любого рабочего дня, и Аркадий относился к нему с особым трепетом. Эта система, созданная для контроля и управления когнитивными параметрами субъектов, была самой сложной и капризной в его арсенале, она позволяла глубинное вторжение в нейронные связи, однако требовала идеальной настройки всех операторов, участвующих в процедуре.
На первой линии встали три технических ассистента: Антон, Анастасия и Кирилл. Антон, его техник, был мастером настройки оборудования и сетевой интеграции, который должен был обеспечивать идеальное соединение всех приборов, отслеживать малейшие колебания мощности и устранять любые сбои на уровне интерфейсов, и основная его функция — поддержание стабильности нейронных сигналов, чтобы не было утечки данных при трансляции импульсов на реципиентов.
Анастасия, аналитик, контролировала весь поток данных, чья работа заключалась в постоянной корреляции показателей с контрольными значениями и отслеживании любых отклонений, её консоль походила на искрящийся массив цифр и графиков, которые она ловко перерабатывала в реальном времени, и в случае даже минимальных сбоев она могла мгновенно предупредить Аркадия о потенциальной угрозе.
Кирилл, вербальный корректор, был ответственым за правильную интерпретацию и корректировку речевых паттернов, он управлял модуляцией голоса, подбором лексики и интонаций, с его помощью любые команды, транслируемые на объект, звучали так, словно исходили из самого сердца его внутреннего монолога, каждое слово, произнесённое  оператором в микрофон, или направленное через микротранслятор, было им тщательно выверено и обработано, чтобы максимально эффективно воздействовать на нужные зоны коры головного мозга.
На второй линии стояли эмоциональный балансёр Ольга и нейросетевой кодировщик Лев. Ольга, с её безупречным чувством ритма и интуитивным пониманием настроений, следила за эмоциональным состоянием всей команды, её задача заключалась в том, чтобы не допустить чрезмерного перенапряжения и поддерживать общий настрой на уровне тихого, ровного энтузиазма. Она была чем-то вроде секретного генератора, который синхронизировал биоритмы группы с рабочими паттернами Аркадия, малейшая ошибка — и волна тревоги могла разрушить весь тонкий баланс, превращая их усилия в неуправляемый сумбур.
Лев занимался чисто математическими расчётами, его роль заключалась в масштабной обработке всех нейронных данных. Это был человек-машина, чьё сознание давно переплелось с системой цифрового кодирования, он мог мгновенно обрабатывать сложнейшие формулы и строить предсказательные модели, которые описывали вероятности развития событий в процессе вмешательства. Лев редко разговаривал — его голос звучал механически и неестественно, но именно он также был одним из главных скрытых стабилизаторов, которыеt удерживали всё предприятие от падения в хаос.
И наконец, перед центральной панелью стояла Наталья Олеговна Горинова — Интимная Муза и ключевой элемент всей операции, её роль, казалось, была самой незаметной, но от её присутствия зависело больше, чем можно было представить, она была проводником — тонкой нитью, соединяющей Аркадия с реципиентами, её задача заключалась не только в том, чтобы передавать команды, но и в том, чтобы ощущать и отражать малейшие изменения в сознании объектов. Как только Аркадий отдавал команду, Наталья мысленно фиксировала её, и наполняя нужной эмоциональной окраской, передавала через себя на следующее звено всей цепочки.
Процесс инициализации занял ровно пятнадцать минут, всё это время Аркадий не отрывался от центрального дисплея, отслеживая динамику показателей, а когда последний индикатор загорелся зелёным, он удовлетворённо кивнул и активировал главный интерфейс.
«Проводим тестовый прогон на реальном материале,» — его голос прозвучал ровно, с идеально выверенной интонацией.
На экране появилась карта целевого участка: группа субъектов в одном из филиалов Департамента Социальной Психокоррекции. По своим параметрам они подходили для тестирования нового модуля воздействия на средние и глубокие зоны сознания, отвечающие за когнитивное смещение и нейронные корреляции. Тестирование заключалось в запуске имитационного сценария: всем участникам предстояло пройти серию виртуальных испытаний, в ходе которых Аркадий и его команда должны были отследить малейшие изменения в их реакции. Каждый шаг операции был тщательно прописан, Аркадий контролировал весь процесс, напоминающий игру в шахматы с собственной тенью: все ходы, все возможные комбинации были уже проанализированы и учтены в расчётах Льва.
Когда начался первый этап — активация фронтальной коры — Наталья закрыла глаза и сосредоточилась, её сознание буквально вживалось в сознание реципиентов, ловя каждый импульс, каждую микросекунду колебания, она передавала свои ощущения Аркадию, который управлял процессом, регулируя интенсивность сигналов и модулируя их частоту.
Кирилл, настроив модуляторы голоса, начал запускать командные фразы Аркадия: «Вы чувствуете лёгкую теплоту на лбу. Теперь это ощущение начинает растекаться вниз, заполняя всё тело...»
После мгновенной обработки он произносил каждую фразу с хирургической точностью, попадая в нужные моменты, когда фронтальная кора уже начинала отзываться на первые сигналы.
Когда напряжение первой половины дня немного спало, Аркадий внимательно оглядел свою команду, отметив в глазах помощников усталость и даже что-то вроде тревожного возбуждения. Они справились, каждый на своём уровне, но ещё оставался привкус незавершённости, красная точка, вспыхнувшая на экране, врезалась в сознание, как больной зуб, который не позволяет ни дышать, ни думать спокойно. Он перевёл взгляд на Наталью, которая, хоть и старалась держаться, явно находилась не в своей тарелке после столкновения с той странной, неведомой областью.
«Возвращайтесь на свои рабочие места, — проговорил он с подчёркнутым спокойствием, — проанализируйте утренние данные, сделайте отчёт, вечером проведём короткий брифинг, а завтра я свяжусь с каждым лично, и, посмотрев на Интимную Музу, добавил, — Наталья, вы хорошо поработали, хотелось бы с вами после брифинга обсудить некоторые детали».
Команда медленно поднялась, их усталые фигуры начали расходиться, растворяясь в сумраке мониторов и тенях многочисленных кабелей, стягивавших их консоли в единое целое. Наталья задержалась на секунду дольше остальных, их взгляды пересеклись и Аркадий, едва уловимо, кивнул, она ответила лёгким движением губ — то ли усмешкой, то ли попыткой сказать что-то важное, но быстро развернулась и исчезла в полумраке коридора.