Важная текстологическая находка в Тихом Доне

Фрагменты снимков: Михаил Шолохов во дворе Миллеровского ОГПУ (сентябрь 1928) и при вручении Нобелевской премии (10 декабря 1965, Стокгольм)

***

   Немного странные настройки редактора сайта не позволяют делать названия публикаций чуть длинней. Поэтому заголовок работы напишу здесь.

   ШОЛОХОВЕДЕНИЕ:  ПУТЬ  ОТ  СПЕЦОПЕРАЦИИ  К  ПСЕВДОТЕКСТОЛОГИИ


   Через несколько лет мы будем отмечать вековой юбилей с момента выхода в свет первых глав «Тихого Дона». За это произведение Михаилу Шолохову в 1965 году была вручена Нобелевская премия по литературе (он стал лауреатом с 12-й попытки — столько раз номинировался, то есть включался в «лонг-лист»). Естественно, на Нобелевских лауреатов всегда направлено особое внимание и пристальный взгляд. А тут ещё и мутные эпизоды биографии молодого Шолохова…, его скрытность, недомолвки по многим вопросам содержания «Тихого Дона», плюс скандальность жизни самого произведения — и как итог за сотню лет все поколения «терзают смутные сомнения»... И по сей день проблема авторства будоражит общественное мнение, тем более, что «Тихий Дон» недавно был включён в школьную программу.

   Присвоил ли Шолохов чужое произведение? Этот вопрос возник сразу же после выхода романа — «Тихий Дон» издавался в журнале «Октябрь» (главред  Александр Серафимович) с января 1928 г. За десять месяцев вышло 5 частей (две первые книги). К марту 1929 волна слухов о вероятном плагиате достигла таких размеров, что пришлось собирать комиссию Российской ассоциации пролетарских писателей (РАПП). К тому времени уже успело выйти 12 глав 6-й части (3-я книга).
 
   Экспертную группу молодых писателей (Л. Авербах, B. Киршон, В. Ставский, А. Фадеев) возглавил «дядька» Серафимович…, видимо, чтобы рапповская молодёжь случайным образом не вышла на путь истины. Но услуги мэтра не понадобились — всё завершилось в форсированном режиме. Подробностей о работе той комиссии по плагиату (под председательством сестры Ленина — М. И. Ульяновой) до нас дошло мало, но, судя по всему, дело тогда было «спущено на тормозах» и тщательных разбирательств с рукописями не было, хотя Шолохов и утверждает, что его черновики комиссией изучались. Важные детали той истории изложены в публикации поэта Андрея Чернова «Письмо из Орла. Как было закрыто дело о плагиате Шолохова»*.

*«Письмо из Орла….»  https://wp.me/p2IpKD-4sH

   В итоге всех передряг в воскресном номере «Комсомольской правды» 24 марта 1929, а через пять дней в «Правде» (29 марта, № 72) было опубликовано «Письмо в редакцию» за подписью вышеперечисленных рапповцев. Вот его концовка:

   «Обывательская клевета, сплетня являются старым и испытанным средством борьбы наших классовых противников. Видно, пролетарская литература стала силой, видно, пролетарская литература стала действенным оружием в руках рабочего класса, если враги принуждены бороться с ней при помощи злобной и мелкой клеветы. Чтобы неповадно было клеветникам и сплетникам, мы просим литературную и советскую общественность помочь нам в выявлении «конкретных носителей зла» для привлечения их к судебной ответственности».

   Посыл дошёл до всех — говорить о плагиате стало опасно не только для здоровья, но и для жизни (критиковать идеологическое содержание романа пока дозволялось и даже поощрялось, но совсем недолго). И потому обсуждение проблемы авторства «Тихого Дона» покинуло публичное пространство почти на полвека — до относительно «травоядных» времён середины 70-х. Да и то шептались только по кухням...

   Поводом для новой волны слухов стала вышедшая в Европе книга (под псевдонимом «Д») «Стремя “Тихого Дона” (Загадки романа)» (Париж, YMCA-press. 1974). Автор этого исследования филолог, литературовед Ирина Николаевна Медведева–Томашевская за месяц до своей смерти (26 октября 1973 в Гурзуфе) писала Александру Солженицыну:

   «Дело ведь не в разоблачении одной личности и даже не в справедливом увенчании другой, а в раскрытии исторической правды, представленной поистине великим документом, каким является изучаемое сочинение».

   Надо признать, что вышедшее исследование оказалось не во всём убедительным, с размытыми трактовками, но это можно и понять, ведь первопроходцам всегда тяжело. К тому же труд Медведевой-Томашевской был незавершённым, и материалы к публикации подготавливал  Солженицын (уже высланный из СССР в феврале 1974) с помощниками.

   Но именно с этого момента и закрутилась карусель… На защиту Нобелевского лауреата были брошены все имеющиеся в наличии ресурсы — от журналистов и писателей до КГБ и научных институтов. По сути, с того времени и начинается расцвет шолоховедения, хотя ещё и до этого многие авторы не отказывали себе в удовольствии славословить Михаила Шолохова.
 
   Но основная волна публикаций прокатилась уже после смерти советского классика. К его 100-летнему юбилею в Москве справочно-библиографическим отделом Центральной городской публичной библиотеки им. Н. А. Некрасова был подготовлен библиографический указатель работ о жизни и творчестве Шолохова, вышедших с 1985 по 2003, где список книг, авторефератов, статей только за этот короткий период насчитывает под 600 (!) наименований.

   Сейчас гораздо реже, но всё ещё появляются публикации в поддержку советского нобелиата по литературе. Одна из последних таких заметных работ — книга Захара Прилепина «Шолохов. Незаконный» (М. «Молодая гвардия», 2022) с объёмом за тысячу (!) страниц. Эту книгу Прилепина подверг резкой критике доктор филологических наук Юрий Павлов (при этом надо учитывать, что профессор Павлов является апологетом Шолохова):
 
   «Книга Прилепина „Шолохов. Незаконный“ — это эпический и фактологический провал. Неясно одно: зачем с таким отношением к казачеству и с явным отсутствием знаний и необходимых исследовательских данных нужно было производить на свет сию книгу. Друзья же Прилепина, которые восхваляют жизнеописание Шолохова, думаем, должны ему сказать наконец: „Захар, писать подобные книги — не твое дело. Пожалей читателей и себя“»*.

*Журнал «Родная Кубань», № 1 (102) 2024, С. 130

   Исследователь «Тихого Дона» (с 20-летним стажем) Алексей Неклюдов тщательным образом изучил несколько изданий прилепинского талмуда (более внимательного читателя таких книг не сыскать) и пришёл к выводу, что автор не знает ни истории создания «Тихого Дона», ни истории его текста, ни сам текст…, и вообще малокомпетентен в шолоховской теме. Исследователь спрашивает у автора: «Но в целом роман-то прочитать не пробовали, Евгений Николаевич?». Подробности в публикациях А. Неклюдова в разделе «полемика» по ссылке  https://tikhij-don.narod.ru/Polemica.htm

   Андрей Чернов в своей книжке «Запрещённый классик»* пишет:

   «Но самой главной тайной «черновиков» Шолохова (то есть подделки черновиков и беловиков, изготовленных семейством Громославских в 1929 году) было то, что их никогда и никому нельзя было показывать. И Шолохов это понимал лучше, чем шолоховеды. Поэтому осенью 1941-го он проигнорировал отчаянные призывы из действующей армии своего друга Василия Кудашева: «Вызови меня в Москву, я должен передать тебе рукописи „Тихого Дона“». И даже после обвинений в плагиате, выдвинутых Ириной Медведевой-Томашевской, он, прекрасно зная, где и у кого находятся его «рукописи», даже не посмотрел в сторону маленькой московской квартирки, в которой жила вдова бывшего его друга».

*Андрей Чернов «Запрещённый классик» (страницы книжки о Ф.Крюкове)  https://wp.me/p2IpKD-2AP

   Опубликованные рукописи «Тихого Дона» явились триггером, резко изменившим положение дел в проблеме авторства романа. Но черновики ещё изучены плохо и находки продолжаются.

   В этой публикации хочу показать одну из последних текстологических находок в романе. Она крайне важная, ибо безоговорочно позволяет считать Михаила Шолохова плагиатором. Вместе с этим окончательно устанавливается имя писателя, чьим трудом воспользовался Шолохов.

   Работа по данной теме уже опубликована и находится по ссылке*. Но там изложено в виде рассказа о самом процессе сделанного открытия (с разъясняющими подробностями), и поэтому возникло желание несколько изменить подачу материала, сделать иную обвязку.

*Игорь Шап «Вонючая русь» Шолохова. Кража метафоры»   https://wp.me/p2IpKD-5KW

   Итак, «следите за руками»… Шолохова и Ко.

   В  конце XIII главы 5-й части «Тихого Дона» Пантелей Прокофьевич Мелехов с сыновьями Петром и Григорием ведут беседу. Цитирую по изданию 1956 года:

«Петро помолчал; вновь закуривая, открыто глянул на брата:
— Ты какой же стороны держишься?
— Я за советскую власть.
— Дурак! — порохом пыхнул Пантелей Прокофьевич. — Петро, хучь ты втолкуй ему!
Петро улыбнулся, похлопал Григория по плечу.
— Горячий он у нас — как необъезженный конь. Рази ж ему втолкуешь, батя?
— Мне нечего втолковывать! — загорячился Григорий. — Я сам не слепой... Фронтовики что у вас гутарют?
— Да что нам эти фронтовики! Аль ты этого дуролома Христана не знаешь? Чего он может понимать? Народ заблудился весь, не знает, куда ему податься... Горе одно! — Петро закусил ус. — Гляди вот что к весне будет, — не соберешь... Поиграли и мы в большевиков, на фронте, а теперь пора за ум браться. «Мы ничего чужого не хотим и наше не берите», — вот как должны сказать казаки всем, кто нахрапом лезет к нам. А в Каменской у вас грязно дело. Покумились с большевиками, — они и уставляют свои порядки.
— Ты, Гришка, подумай. Парень ты не глупой. Ты должен уразуметь, что казак — он, как был казак, так казаком и останется. ВОНЮЧАЯ РУСЬ У НАС НЕ ДОЛЖНА ПРАВИТЬ. А ты знаешь, что иногородние зараз гутарют. Всю землю разделить на души. Это как?
— Иногородним коренным, какие в Донской области живут издавна, дадим землю.
— А шиша им! Вот им выкусить!.. — Пантелей Прокофьевич сложил дулю; дергая большим когтястым пальцем, долго водил вокруг Григорьева горбатого носа».     (Конец цитаты).

   Фраза, где старший Мелехов произносит «Вонючая Русь у нас не должна править», попала даже в экранизацию романа на Киностудии им. Горького в 1957 (2-я серия, 53 мин.) — режиссёр Сергей Герасимов счёл нужным воспроизвести эти слова Пантелея Прокофьевича.

   Слово «Русь» написано в тексте с большой буквы (прописной), как и положено для названия страны. Такое же написание и в самом первом издании романа в журнале «Октябрь» (№ 7, 1928, стр. 170). Но ведь Область Войска Донского (ОВД), где живут герои «Тихого Дона», входит в состав этой страны…, так почему старший Мелехов отказывает России в праве там править? Логики нет. Да ещё и называет Русь вонючей. Неужели Михаил Шолохов решился бы на такой эпатаж, пусть и в устах героя произведения?

   Но заглянем в шолоховские рукописи «Тихого Дона». Впрочем, шолоховскими их можно назвать с большой натяжкой. И не только потому, что они готовились по чужому протографу, но и потому, что писались «семейным подрядом». Черновик 5-й части до нас не дошёл. Вполне вероятно, что он был написан не Михаилом Шолоховым, и потому его нельзя было предъявлять комиссии РАПП по плагиату в марте 1929 г. Полагаю, что черновик 5-й части готовил Иван Громославский — старший брат жены Шолохова. На это указывает случайно проскочивший один лист черновика 4-й части (стр. 43–44), написанный рукой Ивана Петровича. Эту убийственную улику, что настоящий черновик «Тихого Дона» готовился не Шолоховым, комиссия РАПП по плагиату не заметила.

   У нас есть только беловик, написанный одной из трёх дам: то ли сестрой жены Шолохова — Анной Громославской, то ли кем-то из двух «кузин» Шолохова по имени Нина* (Это определяется по вензельной подписи в конце многих страниц, написанных данной рукой).
 
*Нина Емельяновна БОРИСОВА (1906 – 1998), дочь священника каргинской церкви Е. Г. Борисова (он венчал родителей Михаила Шолохова в 1913 г.) от первого брака с Валентиной Ивановной Лёвочкиной (1882 – 1907) — дочерью Прасковьи Михайловны Шолоховой (тёти Михаила Шолохова). Эта Нина и Миша Шолохов дружили с детства.

Нина Владимировна ШЕРСТЮКОВА (1907 – 1993) — это дочь Евдокии Семёновны Шерстюковой (в девичестве Обоймакова), сестра которой Анна Семёновна была замужем за Петром Михайловичем Шолоховым (дядей Михаила Шолохова). Евдокия Семёновна помогала родителям Миши присматривать за их ребёнком, и потому её дочь Нина и «подопечный» Миша проводили немало времени вместе. (Могилы Нины Шерстюковой и отца М. Шолохова — Александра Михайловича находятся на каргинском кладбище рядом, в одном семейном ограждении.)

   Почему помощница Шолохова написала слово «русь» с маленькой (строчной) буквы? Маленькая буква «р» — это вовсе не самодеятельность переписчика, а ТЩАТЕЛЬНОЕ КОПИРОВАНИЕ того места, откуда велась переписка. Строкой ниже в слове «иногородние» видим точно такую же строчную «р». Чтобы окончательно развеять все сомнения, что там именно маленькая буква, покажу как писалась большая «Р» этим человеком.


***

Далее следует необходимая визуальная информация, и поэтому продолжение статьи о важной текстологической находке в "Тихом Доне" предлагаю прочитать в файле pdf в "облаке" по ссылке:
https://cloud.mail.ru/public/DBju/FAYqjxuCx