Были у меня друзья тоже

Странные были друзья. У всех отцы были, мамы, конечно, тоже. Один из моих друзей имел маму очень значительную. Слава Данилов был мальчиком крепеньким, тяжестями увлекался, наел себе массу, в отличие меня.

Я насмотрелся, стал тоже заниматься. Что было интересно, вес у меня постепенно стал, как у Брюса Ли. Сила росла, а вес как был пятьдесят семь килограмм, так и замер на этой отметке.

От Брюса Ли я, конечно, в силе был далеко, но Слава Данилов меня стал уважать, перестал стесняться моей сухожильности, потому как я уже толкал девяносто килограмм.
В спортзале парни спрашивали меня, чем я вес-то толкаю? В этом случае так и хотелось ответить не приличным стовом.

Институт я закончил не ахти как, но обнаружил, что на главные предметы так нажал, что они и стали самым главным пропуском к моей дальнейшей профессиональной жизни.
Оказалось, что я сам не заметил, как стал помогать студентам Инженерной Академии.

В заводе я отлично обосновался. Потом ушёл в проектировщики столовых и кафе. Потом трудом своим укрепил своё положение в колективе художников. В то время, как я успешно применял свои знания, полученные в довольно скромном Педагогическом институте, Слава Данилов, не особенно потея в учебных заведениях получил место Инженера по технике безопасности. У него появился свой кабинет, в который он стал водить девушек.

Долго он на этом месте не удержался. Понятно, что образования нет кроме десяти классов. В такой ситуации надо бы быть скромнее, демонстрировать положительные стороны чиновника.
Ну, Слава ни в чём не нуждался. Мама хорошо зарабатывала, отчим зарабатывал тоже. Однажды, когда я уже в спортзал не ходил, выглядел прилично, потому что тоже без денег не сидел, встреил Славу Данилова в трамвае. Ехал друг на работу.

Одет он был уже скромно, выправка была ещё божеская, но уже этого наглого взгляда не было.
Обыкеовенный рабочий человек! Поговорили. Тогда ему уже было пятьдесят девять лет.
Я тогда даже не подозревал, что ему осталось жить всего три месяца.

Где-то его подкараулили молодые люди и сильно избили. Месяц Слава продержался!

Было у меня подозрение, что Слава с какой-то девицей заработал себе раннюю смерть. Опасно было в СССР связываться с девушками из высокого общества. Точно так же Стрельцов отсидел в тюрьме от звонка до звонка.

Его друг, Слава тоже, просил меня зайти, попрощаться. Я не зашёл. Не до этого было. Я всё время куда-то опаздывл! Даже сейчас опаздываю на своё последнее свидание с кладбищем.
А, ведь, с такой мамой мог Слава Данилов и институт закончить без проблем. Я же учился, практически, на голодном пайке. Если бы не эти восемь лет, проведённые в заводе, сил бы мне не хватило позже работать в Художественном Фонде тринадцать лет. Подозреваю, что и все друзья мои растеряли все силы уже давно.

Октябрь