Петербургская красавица

ПЕТЕРБУРГСКАЯ КРАСАВИЦА

Историческое эссе

Затеял новую книгу. И даже написал уже две трети текста. Хочу предложить для ознакомления небольшой отрывок из будущего сочинения – портрета известной персоны, про которое уже услышал, что оно будет посложнее моего написанного уже Пушкина. Так что грядёт четвёртое историко-биографическое повествование из одной и той же эпохи.
Крылов вышел книжкой. Жизнь Пушкина и Графиня Самойлова уже выплеснулись на журнальные страницы. Поглядим, что ожидает четвёртую.


Среди портретов одной петербургской красавицы есть два общеизвестных. Более ранний написан в 1832, другой — в 1849 году.

Первая акварель — это «Портрет Натальи Николаевны Пушкиной». Написана непосредственно по заказу мужа, Александра Сергеевича.

Вторая акварель — «Н. Н. Ланская». Выполнена для альбома Конногвардейского полка. К ней имеет прямое отношение император Николай I.

Обзавестись портретом юной Натали, к тому времени уже ставшей женой, Пушкин счёл возможным, когда из-за границы на родину вернулся брат Карла Брюллова, Александр — архитектор, рисовальщик, портретист. Почему выбор поэта пал на него? Хороший живописец стоил хороших денег. А их у Пушкина не было. Приходилось подыскивать кого-то подешевле.

Александр Брюллов подошёл как нельзя лучше. Тогда его имя петербуржцы связывали прежде всего с именем обворожительной графини Юлии Павловны Самойловой (урождённая Пален /фон дер Пален/, следуя официальной линии). Это была во всех смыслах необыкновенная женщина: невероятно богатая и знаменитая своим вольномыслием, экстравагантностью и скандальным беспутством. Что, конечно, шокировало светское общество.

Когда сегодня доводится слышать, что «модный тогда архитектор А. П. Брюллов возвёл» для графини Самойловой «чертог в неоготическом стиле с великолепным интерьером», надо сказанное, как говорится, делить на десять. Прежде всего потому, что никаким «модным» только что приехавший в Петербург 33-летний Александр Брюллов не был. Он известным-то станет лишь в середине четвёртого десятилетия XIX века. Да и то во многом благодаря брату Карлу — фамилия окажется у многих на слуху.

Неудивительно, что поэт заказал портрет своей милой «жёнки» именно ему. Наталья Николаевна уже представлена в свете, пользуется ослепительным успехом в обществе, и не иметь приличного портрета совсем pas comilfo. Договориться с Брюлловым Пушкин смог лишь к декабрю. А тот приступил к работе только в январе 1832 года.

Наталье Николаевне в те дни 19 лет. И она на пятом месяце беременности. Нынешние знатоки по этому поводу непременно добавляют: «…пока незаметной». Правда, забывают два существенных момента. Женский корсет для того и существует, чтобы силуэт казался изящным, а талия выглядела тонкой. Вспомним письмо Пушкина Нащокину как раз 8 января про жену, которая «на балах пляшет, с государем любезничает, с крыльца прыгает». Но позировать художнику вовсе не обязательно в корсете, можно просто условиться с живописцем, что на портрете располневшая талия должна быть скрыта. Никакой проблемы для художника даже во времена, когда про Photoshop никто слыхом не слыхивал, нет.

Вообще-то грациозная талия Натали, о которой осведомлены буквально все, если хоть одним глазком взглянуть на известные женские портреты красавиц той поры: императрицы Александры Фёдоровны, княжны Софьи Урусовой, Марии Бек (урождённая Столыпина), Эмилии Тимм, Авроры Демидовой (урождённая бар. Шернваль), Софьи Потоцкой, графинь Елены Завадовской, Александры Виельгорской, Надежды Соллогуб, Н. Н. Строгановой, сестёр Шишмарёвых… обнаружится не только у «жёнки» Пушкина. Причём, без труда.

Даже у младшего Брюллова появляются портреты, на которых женщины похожи не на Самойлову с её округлёнными формами, а на Тимм: «Портрет. У Смирнова», (работа, долгое время фигурировавшая под таким названием, на самом деле является портретом дочери императора Николая I великой княжны Александры Николаевны), «Портрет великой княжны Ольги Николаевны», овальный «Портрет С. А. Шуваловой и портрет С. А. Шуваловой (в замужестве Бобринской), овальный «Портрет княгини А. А. Багратион».

Глядишь и любуешься: очень узкая талия, которой можно добиться только корсетом, переходит в пышную юбку. Может, в реальной жизни не столь же тонкая, как у Натальи Николаевны, но приукрасить внешность своих моделей, польстить им был готов не один Вольдемар Гау.

Карл Брюллов, как известно, тоже не считал зазорным, как в таких случаях сказали бы сегодня, идти на поводу богатых заказчиц, желавших: «Сделайте мне красиво!» Этот грех в известной мере можно заметить не только в портрете «Всадница». Как к нему относиться? Историки моды того времени, например, по одежде, в какую Брюллов облачил старшую воспитанницу Самойловой, прослеживают модные тенденции начала XIX века. В результате сегодня мы можем не вообразить, а реально увидеть, как выглядела молодая аристократка. А заодно, рассматривая на картине прелестных Джованнину и Амацилию, вместе запечатлённых в антураже миланской виллы русской графини, могут легко представить ту пышущую роскошью жизнь, которую Юлия Павловна создала для своих обретённых девочек. Брюллов как художник был очень даже восприимчив к тому, что диктовала мода.

Тем не менее осиная талия Пушкиной вошла в историю. Надо признать, отнюдь не благодаря портрету Александра Брюллова. 7 декабря 1836 года А. И. Тургенев, недавно возвратившийся из-за границы, писал А. Я. Булгакову из Петербурга в Москву. Делясь впечатлениями о петербургских обедах и балах, мимоходом воспроизвёл услышанную чью-то остроту в адрес Натальи Николаевны: «Кстати об обедах: кто-то, увидев прелестную талию Пушкиной, утончённую до того, что её можно обнять филаретовскою поручью, спросил в изумлении: “Куда же она положит обед свой?“

А пушкинская «жёнка», наделённая от природы изящной фигурой, как у китайской фарфоровой статуэтки, рожавшая, как известно, каждый год, к тому времени была матерью четырёх детей! И, будучи, по выражению мужа, «брюхатой», всё равно затягивалась в корсет, хотя поэт и гневался на сей счёт.

Если кому-то сравнение пропорций Натальи Николаевны с китайской фарфоровой статуэткой покажется чрезмерным, его можно заменить. Осенью 1833 года судьба забросила в Россию немца Ф. Ленца, которому в один из дней довелось пересечься с Пушкиной: «Вдруг, никогда этого не забуду, входит женщина — стройная как пальма. Такого роста, такой осанки я никогда не видывал. Она напомнила мне Эвтерпу Луврского музея…»

Портрет «Н. Н. Ланская» был написан художником Вольдемаром Гау и предназначался для альбома, который Конногвардейцы поднесли императору в честь 50-летия его шефства над их полком. По крайней мере, формального. Потому что Николай Павлович, напомню, с пяти месяцев считался шефом лейб-гвардии Конного полка. Просто так такие подарки не делаются. Этот, разумеется, прошёл все согласования. Альбом создавался на протяжении трёх лет (1846—1849) и первоначально была идея, что в альбоме вместе с господами офицерами желательно поместить и портреты их спутниц жизни.

Но император Николай I соизволил разрешить включить в юбилейный альбом только портрет жены командира полка. Им был генерал Пётр Петрович Ланской, жена которого — Наталья Николаевна (урождённая Гончарова) в первом замужестве в течение 6 лет была Пушкина. Потом семь лет — вдова, после которых стала Ланской. Только её портрет император захотел видеть в альбоме любимого полка. Возможно, вспомнил в тот момент данное им слово поэту, что всегда будет помогать его семье.

Однако не только этим интересна акварель, на которой В. Гау изобразил Наталью Николаевну. Её портрет запоминается дорогой брошью: она скрепляет голубую ленту на её шее. Брошь меж тем — подарок Николая I Наталье Николаевне на свадьбу.

Вообще-то император хотел непременно стать посаженным отцом на свадьбе Петра Ланского и Натальи Николаевны. Но Наталья Николаевна смогла отклонить столь лестное предложение, которое, конечно, высокая честь, но стала бы надолго темой для перемывания косточек во всех петербургских гостиных. И без того хватало досужих разговоров, с какой стати Ланскому вдруг лейб-гвардии Конный полк доверили?! Так что, увернувшись от высокой чести, она устроила скромное, тихое венчание.

Демонстрируя, что он не в обиде и всё понимает, Николай I и прислал в подарок новобрачной эту брошь, которую Наталья Николаевна надела, когда позировала Гау для альбома. Кстати, в каком платье позировать — с открытыми или закрытыми плечами, для портрета император разрешил ей выбирать самой. Но выставил условие: наряду надлежало быть полковых цветов. Поэтому платье белое. А на голове — венок из красных роз и на груди — тоже красные розы. К вопросу формы Николай I подходил серьёзно.

В итоге альбом получился прекрасный: в нём 93 мужских портрета и один женский. Исключительно потому, что реальная натурщица была красавицей с талией даже тоньше чем на портрете 17 годами раньше.