Золотой котёл

               

               

                В
угожденье богу злата край   
                на   край встаёт войной;
                И людская кровь рекой.
                По клинку течёт булата
                Люди гибнут за металл,
                Сатана там правит бал!
                Там правит бал!

               
                Глава 1 

    В ней познакомимся с некоторыми героями, и узнаем правдивую историю о звёздном пришельце.


В  1840м году вдоль Ангары по тайге пробирались в Рассею два варнака-каторжанина. Один из них был закоренелый бродяга, он уже который раз   бежал с каторги.
Летом  можно идти тайгой, сплавляться реками, пропитание всегда найдётся, вот только гнус донимает, но к нему привыкнуть можно.
Каждое лето каторжники бегут домой, редко, кому удаётся добраться до Камня, то есть до Уральских гор. Стражники, полиция, сельские дружины ловят бродяг, заковывают снова в кандалы, и отправляют обратно.
У наших бродяг был план растянуть побег на пару-тройку лет. Зимой отсиживаться на заброшенных заимках и построенных для этого избушках, а летом пробираться дальше. Оба бродяги имели зверский  вид, бородатые, не стриженные, с топорами за поясом и котомками за плечами. 
 Но если бы можно было посидеть с ними незаметно у костра и послушать их разговор, то сразу, же выделялся один из них. По всему это был  образованный человек из дворян, и его страшный  товарищ разбойничьего вида ему явно подчинялся, хотя во всех бродяжьих вопросах он старшинствовал.
Бродягу звали  Щербатый, эта кличка заменяла ему и имя и фамилию, которую он и сам давно уже забыл.
 Бегать он привык с первых годов отсидки на каторге, как только начинал протаивать снег, он  готовился к побегу. Ему было наплевать, что его в  пути снова поймают, и могут при этом даже убить, как он сам говорил – «появился зуд в ногах и сдержать его, нет мочи».   
Его товарищ бежал впервые и полностью надеялся на опыт прожженного бродяги. Его сослали за восстание на Сенатской площади, он был из дворян,  офицер, разжалованный царём и забытый  друзьями. Бродяга относился к нему с уважением и называл Пётр Васильевич.
Эти два каторжника дошли до большой реки  Каменки, впадающей в Ангару. И пошли вдоль её притока Удерей, текущему параллельно Ангаре. От   вершины Удерея до Ангары было всего два дня пути. Река изобиловала рыбой, тайга дичью, ягодами, кедровой шишкой, зверь был непуганый,   человека не боялся.
Бродяги решили зимовать на этой реке. Была уже осень и до холодов оставалось месяца полтора. От тунгусов они знали, что на ручье Шааркан,   впадающем в Удерей, живёт странный человек, «никого не обижающий, ест только рыбу и траву, от мяса отворачивается».
Зовут его Сократ.   
– Хороший  человек, умный как лесной дух, всегда  правильный совет даёт – говорили они о нём.  Бродяги решили познакомиться с ним и если повезёт то поселиться у него, или рядом, такой человек не пойдёт доносить на них.
Они подошли к широкой пойме реки и такой же пойме впадающего в неё ручья. Место было очень красивое. Несколько гор окружали эту огромную  поляну, поросшую мелким сосняком, карликовой берёзкой, багульником. Изба стояла на пригорке, с которого одна тропа спускалась к реке, а другая к  ручью.
Хозяина в избе не было. Два щенка  вылезли из под навеса, и стали ласкаться к людям. Значит хозяин, где - то поблизости с собаками.
  Бродяги разложили небольшой костёр и повесили над ним свои котелки. Через час залаяли собаки, потом выскочили к избе и остановились,  настороженно принюхиваясь к незнакомцам.
Вслед за собаками поднялся к избе невысокий худощавый с чёрной бородой человек. 
– Мир  вам – сказал он и угомонил лающих собак. Его пронзительные глаза из - под нависших кустистых бровей прожигали до самого нутра.
Бродяги поёжились от этого взгляда и поняли, что врать этому человеку бесполезно. Они начистоту рассказали о себе и спросили можно ли где- нибудь  пристроиться рядом на зимовку.
– Ставьте себе избушку выше по ручью. Инструмент я вам дам. А вот жить будем раздельно, не выношу я шума людского, оттого и поселился здесь. Так и быть зиму вытерплю вас, а весной с Богом в путь. Зовите меня Сократом, так меня здесь все кличут, по причине моего философского существования.
Это он говорил, обращаясь к Петру Васильевичу, которого сразу выделил, как образованного  человека. Тот спросил Сократа
–И позвольте полюбопытствовать, сколько лет вы здесь живёте в отшельниках?
–  Да уже больше десяти будет, но отшельником вы напрасно меня называете, я очень часто выхожу к людям, провиант, одежда нужны, да и людские новости, знаете ли, всё же интересуют.
– А на какие средства, если не секрет, изволите  существовать? Добываете шкурки соболя и другие?
– Нет не секрет. Знаете, в этих местах есть золото, здесь начинают работать по речкам и ручьям  старатели, а после несут, что намыли к купцам. Самый первый к кому отсюда выходишь в лапы  купец Верхотуров. Его фактория на Ангаре так и зовётся  Верхотурово, тунгусы везут туда добытые  шкуры, старатели несут золото, я несу туда ровно  столько, чтобы существовать в тайге и не зависеть от людского мира.   
Я противник золота. Считаю его наипервейшим человеческим злом. Люди выделили этот металл из других, только для того чтобы возвысить свою  алчность и оправдать неравенство между собой.
– Считаете злом, но сами добываете его, не странно  ли…?
– Не странно, оно не имеет надо мной силы, не затуманивает мой разум, как остальным людям. Я отношусь к нему совершенно спокойно, как к камням на берегу. Мне  думается, что вас оно тоже не так сильно волнует, вас волнует другое  – власть.
  Вы противник этой власти и жаждете установить власть свою. Вот вашего товарища золото занимает совсем иначе, видите, как он морщит лоб и шевелит ушами.
На этом разговор закончился. Бродяги поселились несколькими верстами выше по ручью, поставили  небольшую избушку, наготовили дров и однажды  решили проверить есть ли золото в ручье. С первого смыва они сняли несколько грамм золотого песка.  Тогда они решили заняться старательством до  самых холодов, а добытый песок отправить с Сократом до купца и обменять на одежду, продукты и прочие нужные вещи.   
Золота  в ручье оказалось много. За две недели они намыли пару увесистых мешочков жёлтого металла. Щербатый готов был не спать и сутками  перемывать породу, так им овладела золотая лихорадка. Пётр Васильевич был более спокоен и выдержан к этой болезни, но и его радовала мысль о сытой и тёплой зимовке.
Он отправился к Сократу, договариваться о сдаче золота купцу. Щербатый остался на ручье, продолжая мутить воду, и радоваться каждому жёлтому кусочку, блеснувшему в деревянном лотке.
Сократ встретил Петра Васильевича настороженно. Узнав об их успешном старательстве он, нахмурившись, сказал 
– Приходит конец моей спокойной жизни, сейчас сюда хлынут все, кто моет на ближних речках и ручьях. Нужно уходить на Каменку, там спокойнее.
У меня будет к вам нижайшая просьба, в нашем  положении мы не можем выйти к людям и сдать намытый песок, не могли бы вы взять на себя это  дело. Продукты, муку, одежду и прочие товары, которые вы приобретёте  для нас, мы поможем вам вынести, или даже купите ещё одну лошадь, чтобы  привезти всё сюда.
– Пётр Васильевич, вы не понимаете сложившихся обстоятельств, не знаете многое из тех причин, по  которым я не смогу вам помочь.
– Так расскажите о них, возможно, я пойму.
– Думаю, вы не поймёте, вернее не поверите, сейчас я вам покажу золото, которое я ношу купцу.
Сократ поднялся, сходил в дом и вынес тяжелый кожаный мешочек с золотом. Снова присел на чурбак и вытряс из мешочка на ладонь жёлтые   шарики похожие на крупную картечь. Подал их  Петру Васильевичу;
– Вот такой у меня песок, купец знает и более того он следит за мной уже второй год, его люди крутятся около моей избы, так что ваш песок сразу   вызовет у него подозрения.
Пётр Васильевич с удивлением рассматривал золото в круглых горошинах. Эти горошины были идеальны по форме и имели одинаковый вес. 
– Как вам удалось отлить из песка в этих условиях такие золотые дробины –  спросил он Сократа.
–  В том то и дело что я их не отливал. Я уже говорил вам, что к золоту у меня презрение. И вот два года назад со мной случилось невероятное  происшествие. Оно внесло сумятицу в мой разум и заставило взять в руки то, что я презирал до того.
Однажды ко мне приехали на оленях тунгусы, они  были очень взволнованы, с ними был ослепший тунгус старик. Они стали мне рассказывать, что на  Ишимбе, на их языке Горелой речке, снова появились духи и огнём облизывают камни. Я был там однажды, речка очень красивая, рыбная,  петляет среди гор и что меня удивило на её берегах галька и камни оплавлены и  имеют фантастические  формы. Можно бы предположить, что они вулканического происхождения, но ведь здесь нет  вулкана.   
Тунгусы боятся бывать на этой речке, не ходят там, но так случилось, что вот этот старик попал туда и  увидел, как огненный столб с неба, пожирал камни   по берегам речки. 
Он испугался и побежал в стойбище, где всё и рассказал остальным, а утром он ослеп. Тунгусы говорили, что его духи наказали за то, что он рассказал о них. 
Теперь они откочевали подальше от речки. А я собрался и пошёл туда. То, что я там  увидел  и, то, что со мною произошло, покажется невероятным, я   впервые рассказываю об этом вам, человеку просвещённому. Не примите мой рассказ за плод больного воображения, я совершенно здоров и в полном разуме.

                Рассказ Сократа.
На речке я не увидел никакого огненного столба, но скалистые берега были разворочены как бы  взрывом огромной силы. Все камни были оплавлены, было такое ощущение, что из них, что-то высасывалось. Они блестели местами стеклом, видимо расплавленный песок.
Пройдя берегом с версту, мне стало страшно, страх заставлял повернуть назад и бежать отсюда.
Но чувство разума и любопытства толкали вперёд. Пройдя ещё немного, я почувствовал, что страх исчез, появилось ощущение спокойствия.
Я философ и могу точно описать это ощущение, я давно осмыслил его, это спокойствие без всякой агрессии к кому- то или к чему- то, но не спокойствие идиота, а осознанное, разумное.
Дальше я увидел сооружение или машину по форме  напоминающую диск, но, ни удивления ни страха не испытал, даже когда увидел выходящего из машины нет не человека, но похожее на человека существо мужского пола. Почему мужского?
Не знаю, такое было ощущение. Конечно, он отличался от человека, я это понимал, но чем? Меня это не интересовало. 
Мне хотелось поговорить с ним, поговорить, как со старым знакомым, нет даже как с отцом, или дедом. Я себя чувствовал рядом с ним ребёнком,  хотелось спросить, зачем я живу и кто я?
 Да, совершенно детские вопросы, которые меня интересовали ребёнком и которые, как мне казалось, я уже решил.
Если вы верующий человек, то вы меня поймёте, такое ощущение приходит  при разговоре с Богом.
Я сказал при разговоре, точно, разговор был, но без слов. И вопросы, и ответы были в моей голове.
 Как это происходило мне непонятно. На мои вопросы кто он и откуда я получил ответ, что мы  братья, но с разных миров и от этого наше различие  и в форме, и в разуме. На вопрос, что здесь он  делает, получил ответ 
– Добываю из единственного на Земле месторождения некую неизвестную вам энергию. На вопрос для чего она нужна им, получил ответ      
– Для ощущения полноты жизни.
Мне это было непонятно. Тогда он попытался мне привести пример из земной нашей жизни. 
 – У вас землян существует металл, который вы цените и от обладания им получаете удовлетворение и чувство полноты жизни. 
– Ты говоришь о золоте? 
–   Да, это мерило всех человеческих отношений.
–  Не совсем верно и не для всех людей.
  –  Для большинства, есть индивидуумы, не признающие этого, но, тем не менее, пользующиеся им.
Люди с давних пор построили своё общество, придумали систему обмена товаров на деньги, выбрали золото, как высшую степень всех ценностей.  Хотя, этот металл самый ничтожный и бесполезный, из всех остальных.
  Но вы вложили в него душу, наделили силой власти над собой, даже поклоняетесь ему, как высшему существу. Для меня ничего не стоит силой моих механизмов добыть золото из любой  породы и осчастливить тебя. Гораздо труднее добывать  Х-энергию, ценимую на нашей  планете.
  –  Осчастливить меня? Становиться ли человек счастливее от обладания золотым тельцом? Это неразрешимый вопрос. Каждый человек  решает его  для себя самостоятельно в течение всей жизни. Но посмотреть, как добываете вы золото из породы, я согласен.
Этот разговор я до сих пор вспоминаю и пытаюсь разобраться в нём, мне порой, кажется, что его даже не было. Просто я думал, а инопланетный гость читал мои мысли. 
Потом он вошёл в свой диск, диск медленно поднялся в воздух и завис над одной из гор. Из диска протянулся до горы луч, этот луч двигался по горе, всё до чего он касался, горело, выгорел весь лес и трава с кустарником. Вершина горы стала лысой, как макушка головы у человека.
 ( Три столетия, на Лысой горе ничего не растёт. Прим.  автора.) 
Потом в голове у меня возник вопрос   
– Куда сложить добытый металл?
 Я  осмотрелся, подумал и решил, что лучше всего на противоположном берегу Ишимбы. Там несколько невысоких гор сбежались в кучу, и между ними в ущельях было много потаённых мест.
 Я мысленно указал предполагаемое место, и диск передвинулся до него. И снова луч ударил в землю, выплавил в скальной породе воронку диаметром   больше одного саженя и глубиной до десяти  аршин. По форме она напоминала огромный котёл.  Потом по лучу заструился слепящий жёлтый цвет, это сыпалось золото.
Я вновь услышал в мозгу слова пришельца 
– Прощай, человек, я лечу домой, а мой подарок тебе пусть принесёт счастье, пусть наполнит тебя силой и уверенностью. Скоро, по вашим меркам лет через шестьдесят, прилетит сюда мой собрат на гораздо большем аппарате, чтобы забрать то, что я собирал.
(Это, он говорил о Тунгусском метеорите. Прим.  Автора.)
Потом диск завис над землёй и просто растворился в воздухе. А я пошёл смотреть «подарок». Добравшись до воронки, я был просто ошеломлён. Это был Золотой котёл.
Золото, идеальные жёлтые  шарики, наполняли оплавленную скальную яму на локоть, не доставая до её краёв. Я набрал сумку этих шариков с собой, полюбовался ещё раз на Золотой котёл, он напоминал котелок,   наполненный горохом, и принялся заваливать его породой, камнями и землёй.
Похоронив золото, я двинулся домой, по дороге я спрятал в надёжном  месте сумку, оставив только немного для купца.

 Помолчав, Сократ ссыпал золото снова в мешочек, ушёл в дом. Пётр Васильевич сидел, задумавшись, ошеломленный рассказом Сократа, и не заметил, как из-за угла стайки для лошади проскочил к тропе, и скрылся Щербатый.

                Глава  2.
В ней  появляются  новые лица. Происходят первые  убийства. А также  некоторая любовь, а может и не любовь.

Пётр Васильевич решали с Щербатым, кому идти за семь вёрст на ручей Найдёный, где, как сказал  Сократ, поселилась семья старателей – Тимоха с  Груней. 
С ними нужно было договориться о сдаче золота купцу. Щербатый уверял, что только он сможет договориться, мол, если надо то припугнёт их, а  Пётр Васильевич слишком мягок для этого. 
Так и решили, Щербатый отправился берегом Удерея к старателям, а Пётр Васильевич продолжал  промывать породу и собирать мелкие кусочки  оседавшего на дно лотка золота.
Щербатый шёл и думал о напарнике. Вот узнал от Сократа о Золотом котле, а ему ни слова не сказал. Наверное, решил сам воспользоваться. Ну что же   это мы ещё поглядим, у кого все козыри на руках будут, и он засвистал лихую  каторжанскую песню.
А в этот день к Сократу заявились незваные гости. Приехали на лошадях старший сын купца Верхотурова Игнат с двумя приказчиками  телохранителями. У них были новенькие по тем временам американские штуцера Холла, и пара пистолетов Кольта. Сократ сразу понял, что им  нужно.   
Игнат, мигнул своим приказчикам и те начали  поиски в избе, один нашёл золото в мешочке и передал ему. Тот, высыпал несколько шариков на ладонь, спросил 
– Сам покажешь, где берёшь такое золото или…
Сократ давно был готов к такому повороту событий, он только сожалел, что не успел уйти на Каменку
– Сам покажу, не стоит вам трудиться со мною.
– Я люблю понятливых, собирайся и поехали.
 Все сели на лошадей, с людьми вначале увязались собаки Сократа, но приказчики перестреляли их из кольта. О том, что с ним поступят так же, Сократ понимал, и потому у него был готов на такой случай план.
Лошади поднимались в гору. Сократ ехал впереди  и смотрел на красоту тайги открывавшуюся вокруг.
  Был конец сентября, золотая осень затягивалась. Все горы вокруг желтели осенним золотом. Среди  желтизны, покрывавшей их, иногда только   выделялись проплешины зелёного сосняка или ельника.
Было время листопада. Грустное время, время перехода из одной жизни в другую. Осыпятся листья, заснут деревья, пережидая холода и морозы, а придёт весна разбудит жаркое солнце их, и вновь воскреснет жизнь.   
 Чтобы возникла жизнь – семя должно умереть, припомнились слова древнего философа.
Сократ хорошо знал эту гору, он часто поднимался на неё. С вершины открывался великолепный вид. Горы, между ними петляющий бурный Удерей. Самая вершина переходила в высокую скалу, которая выступала над пропастью.
Доехав до неё, спешились и полезли на скалу по осыпающимся камням. Сократ первым поднялся на площадку размером в  несколько сажен. Подошёл к пропасти, повернулся к Игнату
  –  Золото не главное в этой жизни, главное сама жизнь…
Он ещё падал в пропасть на камни, когда Игнат разразился проклятиями.


Щербатый издалека почуял дым костра носом не хуже собаки. Бродяжническая  жизнь приучила ко многим предосторожностям. Он подкрался к ручью, и стал из-за кустов наблюдать за хижиной старателей.   
Около хижины дымил костёр, около него суетилась невысокая, но ладная бабёнка. Щербатый, который забыл, когда последний раз имел женщину, почувствовал звериное желание накинуться на неё, но его удержал инстинкт  самосохранения.   
 Женщина разлила в две миски варево из котелка и прокричала в сторону хижины 
 – Тимофей, иди есть будем.
Из хижины вышел высокий костлявый мужик, прошёл к костру, сел, перекрестился и взял в руки миску с ложкой. 
– Как ты сегодня?  – спросила его женщина.
– Да всё так же, режет как ножом в почках и мочевом пузыре.
–  К фершалу поди надо в Верхотурово идти.
– Потерплю, помоем ещё с недельку, там всё равно заканчивать сезон будем.
 Щербатый вышел из- за кустов 
 – Хлеб да соль, крещёные.
Тимофей, бросив взгляд на чурку с воткнутым в неё топором, ответил 
– Присаживайся добрый человек, гостем будешь.
– С чего ты взял, что я добрый человек, сейчас по эту пору в тайге только лихие люди бродят.
– С нас много не возьмёшь, да и постоять за себя сможем.
– Не сторожитесь меня, я хоть варначина ещё тот, но пришёл к вам по мирному делу, ежели по согласию поладим, то оба иметь будем прибыль.
И Щербатый без утайки выложил своё дело, про себя подумав, не согласятся,  прибью обоих.
Тут в разговор вступила Груня
– Ладно говоришь, добрый молодец, да скажи, можно ли верить тебе? Говоришь, что песку у тебя много, а может, врёшь ты, хочешь до нашего  добраться?
– Ладная ты баба, вот ещё бы ума тебе поболе, какой мне резон вам о себе всё выкладывать, если бы я решил вас порешить. Дождался бы ночки и всё. Нет, я к вам с миром пришёл, помощь мне нужна, а ваш песок, как и свой я всё равно сдать не смогу, меня сразу же у купца скрутят. 
И потом мы с товарищем за месяц столько намыли, фарт у нас пошёл, так что с вами запросто поделиться сможем.
До вечера они сидели и разговаривали, приглядываясь, друг к другу. Тимофей, посоветовавшись с Груней, решил, что терять им  нечего, если бы их хотели погубить то уже бы это сделали, а так они могут пойти с Щербатым на Шааркан и до заморозков  поправить свои дела, вот только болезнь смущала.
– Мой товарищ из учёных, да и Сократ может помочь, он там всяких трав наготовил – рассеял его сомнения Щербатый.
Старатели решили переселиться и стали собираться, чтобы рано утром двинуться в путь. Груня с Тимофеем ночевали в хижине, а Щербатый , закутавшись в попону, у костра. Ночью к нему пришла Груня, и они в зверином экстазе впивались друг в друга.
 Тимофей слышал их игры, и его это не волновало, боль в почках и мочевом пузыре не давала заснуть. Застудившись в ледяной воде, он мочился с кровью и чувствовал, как слабеет с каждым днём. 
Он с тоской вспоминал, как молодым парнем увёл Груню из большой семьи переселенцев, которые из Рассеи переехали на Енисей, и как они с ней  подались на Ангару.
Тимошка тогда был здоровым парнем, лихой  гармонист и отчаянный драчун. Поскитались они предостаточно. Тимошка постепенно спивался, терял мужскую силу и, не однажды проснувшись с похмелья в пьяной компании, находил Груню в объятиях другого мужика.
Постепенно он привык к этому, тем более, что Груня  не бросала его и следовала за ним по пятам и не однажды спасала его от смерти своим телом. 
 Так они добрались до Верхотурово и отсюда пошли в старатели, но золото  в ручье было слабое,  да ещё вот и простуда.
Утром, взвалив свой скарб на плечи, двинулись на  Шааркан. Тимофей  с Груней  познакомились с Петром Васильевичем, тот им понравился своей  уважительностью и мягкими манерами. А когда они  принялись промывать породу и увидели, сколько золота остаётся в лотке после смыва, то забыли обо всех последних несчастьях.
Петру Васильевичу явно не понравились отношения Щербатого и Груни, и он решил поговорить с товарищем. Но Щербатый, смеясь, посоветовал тому не лезть в его дела. На что Пётр Васильевич сказал, что это общие дела и что за блуд им придётся отвечать обоим.
 Тем временем Тимофею становилось всё хуже.  Пётр Васильевич, сходив к Сократу, увидев там разгром, понял, что произошло убийство. Тогда он   посоветовал Груне идти в Верхотурово и рассказать  фельдшеру о болезни Тимофея, чтобы тот смог дать лекарства для лечения.
Заодно и сдать намытый песок. С Груней вызвался идти провожатым Щербатый, который будет её  ждать с товарами в тайге, неподалёку от деревни.   
  В дороге всё и решилось. Груня, поняв, что Тимофей ей теперь только обуза, решила заиметь нового защитника и мужа. Она сказала Щербатому об этом и предложила свои планы на жизнь.   
 – Тимофей не выживет, я это вижу, никакие лекарства ему не помогут. Если ты согласишься со мной, то всё отлично устроиться. Ты берёшь его    документ, а я говорю, что ты мой муж. Ты становишься Тимофеем  Селивановым. 
 У нас есть сейчас золото, мы можем купить себе избу, в Верхотурово и даже завести кой какую, торговлю спиртом. Зачем нам гнить в ледяной  воде, весной старатели сами понесут к нам свой песок.
 В Верхотурово никто не знает ни меня, ни Тимофея. Так что решай, или будешь всю жизнь бегать с каторги, или жить, как живут купцы.
– Здорово, Грунька, ты придумала. Всё верно, раз так то и я тебе кое - что расскажу. Сократ перед смертью поведал Петру Васильевичу, где лежит  огромный клад  – Золотой  котёл. Я  выслежу его, и мы станем с тобой самыми богатыми.
– Вот небольшое дело нужно сделать для того, чтобы  всё уладить, Тимоше моему нужно помочь  преставиться, апосля и Петру  Васильевичу. Концы  надо спрятать, похоронить их в тайге.
– Об этом не беспокойся, сделаю.
В Верхотурово они наделали много шума, столько золота и такого фарта, здесь ещё не было. Многие  старатели решили идти мыть золото на Шааркан и начали готовиться к переезду. Груня с новоиспечённым Тимофеем, набрав товаров, навьючив их на лошадей, тронулись обратно, у них были срочные дела.
В первую же ночь Щербатый задушил Тимофея. Утром Груня плача, стала говорить Петру Васильевичу, что тот преставился, и она решила пачпорт его отдать Щербатому, за которого выходит замуж.
Пётр Васильевич очень сомневался в смерти Тимофея, но другого выхода тоже не видел, помог похоронить бывшего мужа Груни, и сам предложил  уйти в бывшую их хижину на ручье, чтобы быть подальше от приехавших старателей.
Он собрал всё необходимое для зимовки и, погрузив на лошадь, ушёл.   
– Вот, Тимоша, мы с тобой  остались одни, муж и жена, скоро сюда понаедет  народу, начнут строиться за зиму, а потом мыть в ручье золото. Нам надо поселиться в избе Сократа и завезти сюда побольше товаров и спирта –  сказала Груня Щербатому.
К весне поляну на Шааркане было не узнать, понастроено несколько десятков изб и хижин, люди разбрелись по ручью, занимая себе места для старательства.
В центре построенного посёлка стояла старая изба Сократа, в которой жили Тимофей и Груня Селивановы, державшие свою лавку и снабжавшие в долг под будущее золото людей продуктами и водкой. Посёлок назвали Сократовск.

                Глава  3я.

В которой пришелец-привидение открывает тайну Золотого котла и рассказывает о жителях Луны - лунатиках. Дуняша. Снова появляется Игнат Верхотуров. Неистовая любовь татарки. Сокровища татарского князя Тасея.


В тайгу пришла зима. Удерей под ледяным панцирем, укрытый, толстой снежной шубой, бесшумно нёс свои воды в Каменку. Пётр Васильевич проверил уды на налима, собрал улов и побрёл к хижине. Первые месяцы зимы для него прошли удачно. Хижина была тёплой, дров поблизости полно, продуктов хватало. Два раза его навещал Щербатый, приезжал на лошади и  привозил продукты.
 Пётр Васильевич понимал, того золота, что они намыли, хватило бы на товары не на одну зиму. Чувствовал он, что Щербатого к нему тянет не  только товарищеское чувство и боязнь, как к свидетелю, но и что - то другое.   
Щербатый  сильно изменился, откликался только на Тимофея, раздобрел, появились в голосе хозяйственные купеческие нотки. Он рассказывал, что живут они с Груней ладно, и та ждёт от него ребёнка. Обещал весной  отправить Петра  Васильевича на барке по Ангаре и Енисею, до Енисейска и намекал, что может быть выправит кой какие бумаги для него. А сам, глядел на него с каким - то вопросом в глазах.
К рождеству ударили морозы. Всё живое затаилось в тайге, Пётр Васильевич  подбрасывал дрова и сучья в печь, сложенную из камней, в хижине  постоянно висел под потолком дым, и было угарно. 

В одну из ночей дверь в хижину отворилась, в проёме стояла фигура человека и молчала. Человеком её можно было назвать условно. Силуэт, напоминающий человека и только. Весь он состоял из прозрачной синеватой дымки, словно из лунного света. Привидение.
 Пётр Васильевич хотел подняться и затворить дверь, но не мог пошевелиться. Раздался голос, говорил Сократ 
   – Да, это я! Вернее то, что вы здесь на Земле называете привидениями. Я сейчас на Луне и моя суть находится в новом теле – раздался голос Сократа.
– После смерти все люди на Земле получают новое тело и новую обитель на одной из планет Солнечной системы, или их спутниках. Человеческая душа проходит новое возрождение.
– Постой Сократ, тебя можно так называть? Значит тот инопланетянин, что встретился тебе на Земле, был тоже человек, только с другой планеты? – перебил привидение Пётр Васильевич.
– Да, можешь, называть, во мне сохранена память о прошлых возрождениях, а теперь о тех, кого ты называешь людьми. Нет, это был робот, механизм для работы, копия земного человека, а отправили его для сбора Х-энергии серые карлики с Марса.
Помнишь, я тебе рассказывал, что у всех мыслящих существ есть мерило  ценностей, которое им нужно для ощущения полноты жизни. Не для всех инопланетян Х-энергия является такой ценностью, а золото ценится только на Земле и опять не всеми.
Я успел познакомиться с несколькими инопланетными цивилизациями, и скажу тебе, что серые карлики Марса не самые приятные существа.
Так вот я – лунатик! Наше тело создано жить при любой невесомости, без атмосферы, мы не чувствуем космического холода, радиации, нам не нужна пища, тепло и многое-многое другое, что так обременяет жизнь человека на Земле.
Лунатиков на Луне очень много и было бы ещё больше, ведь они постоянно пополняются новыми душами из тех, кому дана Луна обителью. Но войны между лунатиками, истребляющими друг друга, не прекращаются.  Погибшие в этих войнах, получают новое тело серого карлика и отправляются на Марс.
Войны происходят перед каждым полнолунием, когда сторона Луны, обращённая к Земле, освещается призрачным земным светом.
В это время всё живое население Луны: лунатики-привидения, вампиры, ведьмы, волки-оборотни и другие существа, жаждущие впитать в себя животворную силу света, с Земли, собираются на эту сторону Луны.
Для всех этот свет является самым важным для ощущения полноты жизни. За место под этим светом и происходят сражения между разными кланами лунатиков.
Войны бывают просто ужасными в необузданной ярости. Дерущиеся на поверхности воины-лунатики, летающие над ними ведьмы, прыгающие на противников волки-оборотни, разрывающие их своими страшными клыками и высасывающие остатки энергии из раненых вампиры и упыри.
Как это похоже на земные войны, где убивают друг друга из-за золота.
Кстати о золоте. Ведь я пришёл к тебе, чтобы указать, где спрятан Золотой котёл. Есть сила среди всех этих инопланетных цивилизаций, которая наблюдает за всеми и руководит ими. Так вот она и послала меня к тебе, для того чтобы это золото не затерялось, а продолжило свою истребляющую людей миссию, сохраняющую равновесие в Космосе.
Пойдёшь на речку Ишимбу по моей тропе, выйдешь на огромный валун на берегу, он там один такой, станешь к нему спиной, справа  увидишь Лысую гору, слева под тем же углом будет гора, на которой клад. Поднимешься на неё, увидишь площадку в несколько сажен, в центре её Золотой  котёл.
Дверь закрылась и снова тишина, только иногда от мороза трещали деревья в тайге. Пётр Васильевич был безбожник, не верил ни в какие чудеса и  чертовщину, но здесь призадумался, и решил, что весной перед уходом  сходит и проверит, верно, ли то о чём он узнал.
Прошло ещё два дня. Новое происшествие заставило его забыть о ночном пришельце. Однажды он услышал неподалёку вой собаки. Так могла она выть только при большой беде. Пётр Васильевич оделся и побрёл на вой. Он увидел тощую собаку, бегавшую около большой снежной кучи, увидев его она, замолчала и отбежала в сторонку.
 Пётр Васильевич начал разрывать снежный сугроб  и под ним наткнулся на двух человек, мужчину и женщину. Мужчина был мёртв, а женщина ещё  жива. Он понёс её в хижину, собака побежала следом.
Неделю он выхаживал, оттирал, кутал, поил и пытался накормить больную. Та металась в жару, бредила, только к концу второй недели пришла в  сознание и стала оживать и есть.
Понемногу она рассказала о себе и о том, что с ней случилось.
Её звали Дуняша. Она с мужем шла по Удерею в Сократовск, где они слышали, привалил большой фарт старателям. Но им не повезло, муж  оступился, сломал ногу, а тут ещё навалились морозы. Если бы не Пётр Васильевич, то замёрзла бы и она.
Как только Дуняше стало лучше, он сходил на приметное место и попытался похоронить её мужа, и ещё принёс вещи с бумагами на неё и мужа. 
Теперь дни не тянулись так невыносимо долго, работа по уходу за Дуняшей, разговоры – сокращали  их.

Игнат Верхотуров, после неудачной попытки завладеть золотом Сократа, вернулся в Верхотурово в плохом настроении.
Пора рассказать об этом человеке поподробнее, потому как он ещё многое совершит в своей и чужих жизнях.
Игнат был старшим сыном в семье, средний Степан служил в кавалерийском полку его величества. Младший Владимир был студентом Петербургской  академии.  Две сестры Дарья и Маша жили в Красноярске с матерью и отцом в собственном доме.   
Отец держал торговлю не только в Красноярске, но и по Енисею, до самого Енисейска.   
Он отправил Игната на Ангару, чтобы тот сам завёл себе торговлю на этой богатой и дикой реке. 
Игнат был красивым русским парнем и лицом и статью он вышел в мать. Женское начало преобладало в нём. Именно таких парней  «любимцев  мам»  любят  другие женщины.   
Наверное, любовь к сыну, ребёнку, помноженная на любовь к самцу, мужчине, делает особенно, безрассудной женщину.   
Она готова такому мужчине принести себя в жертву. Не одной девке поломал Игнат жизнь, но те не были в обиде на него, они получили свою частичку счастья и молча, отходили в сторону, уступая место следующей.
С парнями Игнат тоже научился управляться, лидер по натуре, не терпящий ничьей опёки, он кого подчинял себе, а кого просто убирал со своей  дороги. Он был чертовски не только красив, но и умён.   
Ещё в Красноярске он заимел себе верного друга,  постарше себя и обладавшего силой и ловкостью,  который был предан ему и следовал за Игнатом  повсюду. Однажды на этапе заключённых на каторгу, Игнат обратил внимание на одного татарина. 
Независимость его и авторитет среди каторжан  понравились ему. Игнат поговорил с Махметкулом, так звали татарина, и решил прибрать того к своим рукам. Он заплатил  старшему конвойному хорошие деньги и тот  устроил «побег».
 Махметкул, которого Игнат стал звать Ахметом, сразу потянулся к русскому барину, почувствовав в нём силу равную себе, но ещё подкреплённую большими деньгами.
  Игнат выправил ему новые бумаги и сделал своим помощником, управляющим над остальными приказчиками. Со временем Игнат доверился  ему полностью, а Ахмет готов был отдать жизнь за хозяина.
  Через Ахмета Игнат и познакомился с Фаридой. Однажды они заехали в татарский улус на Тасеевой.  Ахмет был родом с тех мест и их хорошо приняли. В гости, по случаю приезда, пришла красивая стройная татарка, вся в золотых украшениях. Её надменность и высокомерие говорили, что она  знатного рода. 
И действительно она оказалась последней из рода  князя Тасея, который до самой своей кончины не покорился Ермаку, не платил ясак и грабил царских  ясачных казаков.   
Она была из некрещеных татар и молилась Магомету. Игнат напившись, стал приставать к ней и смеяться над магометанской верой.
– Знаешь, красавица, как Ермак крестил татар, пока ему не прислали попа. Он заставлял их всех целовать свой член. Хочешь, я тебя окрещу?
Если бы не Ахмет, то закончилась бы эта история с Игнатом на этом месте. Фарида, так звали татарку, выхватила нож и направила в горло обидчика.  Ахмет успел отвести удар, а Фарида сверкнув чёрными глазами, плюнула в Игната и выскочила из дома.
На другой день Игнат с караваном отплыли от Тасеевой и пошли вверх по Ангаре. Они доплыли до порога, шиверы, где Ангара, сдавленная берегами, с рёвом ринулась левым берегом. А правый берег врезался в реку большим отвесным  утёсом, который плавно переходил в долину, окружённую тайгой. 
Здесь в долине решил Игнат обосновать свою факторию. Вокруг было много поселений, на Тасеевой татарские улусы, на правом берегу, на Татарке, деревни староверов, сюда выходила тропа с таёжных речек и ручьёв, где старатели начинали мыть золото, сюда же тунгусы везли добытые  шкурки соболя, белки, рыси, где их поджидал приказчик купца из Кежмы.
Начали строиться, Игнат, осматривая место, обратил  внимание на вход в пещеру со стороны долины. Он с Ахметом спустились в неё. Пещера была  огромная и с множеством ходов, которые шли вниз и вверх утёса. Внизу они обрывались в воду, видимо пещера соединялась под водой с рекой. 
Игнат решил построить дом так, чтобы он закрыл  вход в пещеру, чтобы из дома можно было ходить в неё как в склад.
 К концу лета в долине стояла уже деревня. Игнат построил магазин, кабак, дома для приказчиков.
Стали приезжать первые покупатели из татарских улусов, приехала однажды и Фарида. Игнат всё с той же настойчивостью подсмеивался над ней.   Девушку бесили его шутки. Она ненавидела его и боялась.   
Боялась чего - то непонятного. Для неё, потомка гордой и независимой княжеской крови, девушки, которая презирала всех мужчин, считая их  ничтожными и недостойными, было непонятно, что так тянуло её к Игнату.   
А тот, чувствуя, что имеет власть над ней, посмеивался и дразнил её.
Игнат уехал на полгода в Красноярск и вернулся только весной. За эти полгода он ни разу не вспомнил о красивой независимой татарке, а Фарида  думала о нём постоянно.
  Ахмет однажды рассказал ему о несметных сокровищах, принадлежавших  татарскому князю Тасею, которые князь спрятал где - то на Ангаре.
Клад состоял из золотых украшений, золотых монет разных стран, якутских камней - алмазов. 
Потому, когда Сократ принёс «золотые  бусы», Игнат сразу решил, что тот знает, где спрятан клад татарского князя. Он приказал приказчикам следить  за Сократом, чтобы вызнать, где тот берёт золотые  украшения.
  Потеряв с Сократом ниточку, ведущую к золоту,  Игнат был в расстройстве. Вот в тот - то момент и приехала к нему в Верхотурово  Фарида.
  Истомившись за год по русскому купцу, Фарида была готова стать наложницей Игната.
– Игнат, ты любишь только золото, а я хочу твоей любви. Хочу иметь от тебя сына и растить его, я магометанка и меня не будут волновать твои  отношения с другими женщинами, мне нужна твоя любовь пока ты рядом со мной, я готова купить эту любовь  – сказала гордая татарка молодому купцу.
– И во сколько оценила ты её? – усмехнулся Игнат.
– Не бойся, в накладе не будешь, я отдам тебе сокровища моих предков, золото  князя Тасея.
– Ты  знаешь, где этот клад?
– Да, я последняя  хранительница его.
– И далеко он отсюда?
– Нет. Ты ходишь по нему. Собирайся я покажу его тебе.
  Фарида и Игнат сели на лошадей, и она направилась по склону на вершину утёса. На вершине, она привязала верёвку к дереву и стала спускаться на выступавший из утёса камень.
Игнат спустился вслед за нею. За камнем в стене оказалась лазейка, вход в пещеру, который не виден был ни снизу, ни сверху утёса.
 Пещера расширялась и заканчивалась каменной  стеной, вход в неё был только один. В углу пещеры стояли сундучки, большие медные кувшины,  наполненные золотыми украшениями, слитками, и  монетами разными по величине и форме. Игнат с восхищением смотрел и пересыпал золото из рук в кувшины. Им овладела сила золота, он стал живым придатком его. 
Посмотрев на Фариду, он захотел её со звериной страстью. Захотел смять её, изломать, растерзать. Та поняла его, она хотела того же. Они кинулись друг  на друга, стали срывать одежду, опрокинули кувшины с золотыми монетами и, катаясь среди золота, жадно наслаждались друг другом.
Через  неделю Фарида уезжала в свой улус счастливая и спокойная. Игнат Верхотуров собрался в Америку с большей частью найденного клада, чтобы закупить там товаров и новый механизм по добыче золотого песка  – драгу.
 Там же он хотел договориться и нанять специалиста по добыче золота. Одно золото пошло на рост другого. 
 Золото имеет свойство приращиваться и сливаться друг с другом. Люди считают, что это они обладают и управляют им. 
Но обладает людьми золото.   
Это как наркотик, как алкоголь, но только с разумом и энергией,  подчиняющей человека.

                Глава 4я.
В ней описывается новая любовь, а золото из котла начинает свой путь. Лихой бродяга Скиталец. Автор немного приоткрывает завесу над дальнейшей судьбой некоторых героев. Груня становится женой Ахмета. Игнат Верхотуров. О золоте.

Прошла долгая зима, солнце  съедало снег в тайге, ручейки потянулись к ручьям, ручьи к рекам. Вода зашумела и забурлила, пришла весна.   
 Пётр Петрович готовился к дальнейшему походу. Он решил идти с Дуняшей  по документам её бывшего мужа. Но перед уходом решил проверить верно, ли ему сказано про золото на Ишимбе.
С  Дуняшей он жил, как с женой, невозможно прожить всю зиму с женщиной в тесной хижине не имея никаких с ней контактов. Тем более, что Дуня   была забитой и покорной. С детства её мать приучила, что мужчина это Бог и хозяин для  женщины, и та должна выполнять все его прихоти. 
С первым мужем она прожила два года, была покорна ему во всём, и в постели старалась ублажать своего господина, совершенно не думая о себе.   
Она не испытывала никаких чувств, кроме обожествления своего мужа, потому, наверное, у них не было ребёнка. Нового мужчину она приняла, как нового хозяина и отрабатывала свой хлеб с тем же старанием.
  На небольшой речушке Пескиной стояло зимовьё. Жил в нём охотник, рыбак и старатель по прозванию Скиталец.
Скиталец вырос в тайге, и та была ему домом. Он был родом из семьи староверов, придерживался до сих пор и отцовской веры и некоторых обычаев. В двадцать лет его женили на Прасковье, ладной и хозяйственной  девушке из семьи староверов. У староверов дети знают свою будущую половину, и бывает, обиженный мальчишка грозит своей будущей жене
–  Вот погоди, после свадьбы я тебя так отлупцую.
  С Прасковьей Скиталец прожил год с лишком, та родила мальчика, но тут случился конфуз. Скиталец пристрастился к бесовскому зелью – стал  выпивать. Водку и спирт добывал через татар, с которыми встречался на Ангаре во время рыбалки. Суров закон у староверов, нарушивший его изгоняется из общины. 
 Так молодой отец потерял и жену и сына, был изгнан из деревни и стал Скитальцем. Он поселился на таёжной речке, но домом была вся тайга. Бывало, что по месяцу и больше, жил у тунгусов, делая узкоглазым красавицам «ребятёнков», за что их отцы поили Скитальца водкой и жутко воняющей брагой из сараны.
Однажды он набрёл на хижину Петра Васильевича и прожил у него пару дней. Его приманила красота Дуняши, а ещё больше её покорность, которая  иногда привлекает мужчин гораздо больше всех иных качеств.
 Бывает плюгавенький и никчемный мужичонка обладает вот такой  женщиной и, не имея за собой ничего кроме её покорности, похваляется ею перед пьяными собутыльниками.
Скиталец в Дуняше почувствовал нечто большее, чем обыкновенную покорность мужу, в ней была огромная внутренняя сила. Она была способна вынести всё, её не пугала судьба.
Но эта сила спала в ней, и разбудить её мог только настоящий мужчина. Скиталец понял, что он влюблён в женщину впервые и по-настоящему.
Он умолял Петра Васильевича отдать за него Дуняшу, не стесняясь говорить о своей любви, предлагал за неё фунт золотого песку – всё, что у него было.
Нужно сказать, что Пётр Васильевич отказался от золота, возможно, его тронула любовь Скитальца к Дуняше, а возможно, в нём крепла надежда найти Золотой котёл. Он только спросил Дуняшу – пойдёт ли она за Скитальцем, объяснив ей, что сам он уезжает в Рассею.
В последний вечер у костра Пётр Васильевич много говорил о любви и рассказал, глядя на Луну, что после смерти на Земле, души людей переходят в новое тело и получают новую обитель на другой планете. И есть место, где собраны только влюблённые.
– И как же попасть в такое место – спросил с усмешкой Скиталец.
– Только после смерти на Земле. Видимо кто-то решает там наверху настоящая у пары любовь или нечто другое. Я так думаю, что любовь это некая энергия, которая живёт в душах влюблённых.
– А откуда берётся эта любовь? – спросила Дуняша.
– Говорят от Бога, а для кого Бога нет, то – не знаю – засмеялся Пётр Васильевич.
– Я не Бог, но я поделюсь с тобой любовью – сказал Дуняше Скиталец.

Здесь на этом месте, я как автор, прерву своё повествование, чтобы сказать читателям о том, что судьбы некоторых героев расходятся не только в жизни, но и в книге. Судьбы Скитальца и Дуняши перейдут в новую часть повести Каменный котёл, а Пётр Васильевич проживёт свою жизнь в третьей части –Медный котёл.
Не злая воля автора разделила их, а рок, который неотступно следует за каждым из нас, бывая то злым, то добрым.
А я возвращаюсь к оставшимся героям Золотого котла, чтобы рассказать, как сложились их жизни. И начну, пожалуй, с Груни и Щербатого.

На другой день Скиталец ушёл с Дуней на Пескину, а Пётр Васильевич отправился на Ишимбу.
Вот он нашёл тот камень-валун на берегу, стал к нему спиной, справа увидел Лысую гору, а слева определил, куда нужно идти. Поднявшись на вершину, он увидел горелую площадку в несколько сажен. Найдя центр площадки, начал раскидывать обугленные, словно вулканические, камни. 
На глубине нескольких локтей блеснули жадным жёлтым пламенем золотые шарики. Это пламя обожгло сердце и душу Петра Васильевича. Он нагрёб в мешок больше пуда золота и закидал яму снова камнями. 
Неся на себе тяжёлую ношу, раздумывал, что нужно сходить к Щербатому, взять у того лошадь и приехать вновь за золотом, а уже после ехать в  Красноярск, где и положить его в банк.Спрятав золото, Пётр Васильевич, отправился к  Щербатому. Лошадь тот дал без разговоров и расспросов. Пётр Васильевич был готов к этому и даже к продолжению.   
Всю дорогу к Золотому котлу он чувствовал за собой слежку, но не подавал вида, что заметил её.
Оставив лошадь на середине горы, он дальше пошёл пешком. В одном месте тропа проходила через узкую расщелину, пройдя её, Пётр  Васильевич вытащил топор и затаился. Ждать  пришлось недолго, показался  Щербатый, который сторожко шарил глазами вокруг.   
Топор с размаха опустился на его лохматую буйную голову. Наверное, душа Щербатого, вылетая  через огромную рану на голове, думала, как возможно  так рано освободиться от такого крепкого и здорового тела.
  Пётр Васильевич вновь открыл Золотой котёл и в этот раз взял несколько пудов золотых шариков. Тело Щербатого он не стал закапывать отдельно,  просто взял и бросил на золото   
– Ты хотел его забрать, теперь будь его сторожем  –  сказал он, закидывая яму камнями и землёй.
Прошло больше месяца. Груня, не дождавшись Щербатого, поняла, что больше не увидит его. У неё уже был сын, а теперь приходилось вновь  задуматься о поисках надёжного и сильного мужика, который полностью бы принадлежал ей.
Среди старателей, что жили в Сократовске и кормившихся из её лавки, можно было бы выбрать мужа похожего на Щербатого. Но Груня понимала, что сейчас приходит новое время, и что муж должен быть совсем другим.   
 Выше Сократовска Верхотуров строил драгу, на её строительство нанял много пришлого люда, которые после первого строительства должны были строить и работать на ещё одной драге.
Прииск разрастался, старатели теперь золото несли в контору, принадлежавшую Игнату Верхотурову. Деревня-фактория на Ангаре становилась ненужной. Ахмет, который стал самостоятельным хозяином фактории, приезжая в Сократовск смотрел на бойкую торговлю Груни и думал, как прибрать всё к своим рукам.
Хитрый татарин решил жениться на ней, когда узнал, что Щербатый исчез.
Через год у Ахмета появился наследник. Тем временем в стране и во всём мире назревали большие изменения, мир приближался к первой мировой войне.
Игнат Верхотуров почти всё время проводил в Красноярске, Москве, за границей, на прииске все дела шли через управляющего и инженеров. Золото управляет человеком и хотя Игнат считал себя хозяином приисков и огромных счётов в банке, на самом деле он был обыкновенным слугой своего золота, его придатком.
Основной  особенностью золота является мистическая сила слияния. Выбравшись из под земли, всё золото собирается в единое целое, в некоего золотого божка.
Эта сила заставила Игната жениться на дочери красноярского золотопромышленника  Селиванова, имевшего прииски в Североенисейске.
У Селиванова были на выданье две дочери. Игнат выбрал младшую Машу.
Машу с детства тянуло к «неприличному». Она подглядывала за родителями, за братьями, нянька ругалась и говорила, что свяжет ей руки, если она не  вытащит их из панталончиков. В гимназии она с такой же подругой были пойманы надзирательницами за «развратными действиями», только после этого  отец поговорил с ней и приставил «мадам» из немок властную и неумолимою.
 Та, на немецком языке, обзывала девочку шлюхой и ****ью, а своим подругам соотечественницам говорила, что она работает словно при борделе.
Но вот окончена гимназия, музыкальные курсы и Маша ждёт жениха. Отец очень придирчиво их перебирает, тех, кто хочет жениться на приданом, он  игнорирует. Наверное, осталась бы Маша в старых девах, не подвернись Игнат Верхотуров.
  После  свадьбы молодые стали жить в собственном доме в Красноярске, а Игнат уже подумывал о доме в Петербурге. Маша, наконец, то получила долгожданный доступ к мужчине и приводила свои мечтания и фантазии в  реальность. 
Но уже через пару месяцев муж у неё стал пропадать в поездках и различных делах. Тогда  Маша быстро нашла ему замену, в доме у неё всегда были гости, в основном молодые люди из военных, студенты, а также артисты театра.
Верхотуров,  кажется, этим даже был доволен, переложив  супружескую обузу на чужие плечи.
Дома он старался не показываться, занимаясь управлением объединённых золотых приисков. Его жену это устраивало. Началась первая мировая война, потом революция, на фоне таких событий неудавшаяся семейная жизнь казалась пустяком.
В это время Игнат однажды заехал на Ангару в надежде повидать Фариду и сына. Фарида его встретила с обычной надменностью, и сына не показала, сказав, что у того есть свой отец, посмеялась над Игнатом, узнав о его женитьбе. Уехал он с горьким чувством разочарования.
Дела на приисках шли хорошо. Золото из-под земли шло непрекращающимся потоком, попадало в жарочные шкафы, избавлялось от примесей и выплавлялось в красивые бруски, которые требовали человеческой крови. Крови было предостаточно!

Прошло с тех времён две сотни лет. Два человеческих или более поколения. Менялись власти, менялся строй страны, менялись люди. Неизменным оставалось золото!
Забылись и затерялись имена купцов-золотодобытчиков, советских директоров золотоносных компаний, мелких и крупных современных управляющих. Золото уже нашло главное место своего обитания  и стекается тяжёлыми  расплавленными ручейками туда.
Прииск  Сократовск мне пришлось повидать в дни его агонии. Приехав в посёлок, я не узнал когда то крупный центр золотодобычи. Страшные времена, названные перестройкой, пронеслись над страной, оставив после себя разруху несравнимую даже с послевоенной.
На прииске была та же разруха что и везде. Бросались в глаза отвалы породы в самом посёлке, казалось, что именно отсюда из под земли выбралось нечто ужасное и всёпожирающее.
Выбралось и расползлось по всей стране.
Люди, живущие в посёлке и добывающие золото, сами прозябали в нищете, работы многим не было, и жили они за счёт тайги, реки и огорода.
Река и все её притоки были изрыты драгами  на много раз, всё золото было вымыто, драги вгрызались в нетронутые берега, на котором раскинулись домишки бывшего прииска.
Черпаки драг блестели как зубы, какого - то сказочного дракона, готового проглотить посёлок с его жителями.
Вычерпав золото из реки и ручьёв, люди изобрели новый способ его добычи. Золотоносную породу из пласта, прорезавшего гору, дробили и обрабатывали химией, выщелачивая золото, которое стремительно стекалось в одно место, становясь всё большим и большим злом.
Оно как идол окутывало сознание и разум людей, управляло ими и толкало на разрушение не только первозданного мира, но и на разрушение частицы того добра в своих душах, что получали с рождения.
– Бойтесь того времени, когда всё золото из земли вырвется наружу и станет уже не идолом, а обретёт плоть и дух и поведёт всё человечество на остатки добра и придёт конец всему миру.
Так предупреждал людей когда - то юродивый, который появился на прииске перед второй мировой войной, а потом неожиданно исчез.