Эпизод 38. Воспоминания, или баги?

Эпизод 38. Воспоминания, или баги?
В ту ночь Аркадий не мог спать. Впрочем, слово «сон» здесь не имело смысла — его когнитивные модули просто переходили в режим пониженного энергопотребления, а синтетические нейронные цепи обрабатывали информацию, распределяя приказы между подсистемами, и теперь, зная, что его сознание — всего лишь искусно собранная сеть алгоритмов, каждый переключатель, каждое нейрохимическое взаимодействие ощущалось, как грубая имитация того, что должно быть человеческим сном. Мозг — только один большой процессор, память — чёрный ящик, замкнутая, бесконечно сложная петля кода. Аркадий сидел в пустой квартире, глядя на холодный свет, который равнодушно бился сквозь занавески, Оливия уже давно «уснула», её лицо было расслабленным и умиротворённым, словно она — настоящее существо, наслаждающееся ночным покоем, но он знал правду: её «сон» — лишь автоматическая подстройка параметров для оптимизации её функционала на следующий день, она всегда засыпала ровно в 22:00 и пробуждалась в 6:00 утра — ни минутой позже, ни минутой раньше.
«Я тоже сплю… или, вернее, имитирую сон, — горько подумал он, проводя ладонью по своему лицу, стараясь ощутить что-то человеческое, хоть какую-то искру жизни, — что я ещё имитирую? Какие ощущения — настоящие, а какие — нет?»
С этой мыслью он снова склонился над терминалом, который тайно установил в своей квартире. Его пальцы неуверенно замерли над клавиатурой, словно перед ним был не набор командных строк, а старое, знакомое письмо, полное неприятных истин, набор строк, который он просматривал сейчас, не был для него чужим, это был его собственный «дневник» — хранилище данных, где каждый блок содержал зашифрованные фрагменты его воспоминаний, теперь он знал, что любое воспоминание можно было легко переписать, но как программа могла понять, что из неё истинно?
Он начал просматривать кодовую последовательность, линию за линией, цифры и буквы складывались в сложный узор, пока вдруг одна строка не привлекла его внимание.
«Память 000-342-AX: Детство. Летний день. Мать улыбается. Вода обжигающе холодная…»
Аркадий замер. Это был момент, который он помнил с абсолютной ясностью: тот самый день, когда мать учила его плавать в холодном озере, он до сих пор мог чувствовать, как вода холодными иглами обжигает кожу, как её руки поддерживают его, не давая утонуть, и как звук её голоса, такой ясный и мягкий, проникает сквозь шум воды. Но это не было реальностью, теперь он знал, что это был всего лишь набор синтетических ощущений, созданных, чтобы напоминать ему о чём-то важном, о чём-то, что должно было сформировать его личность. Но почему именно этот момент, почему именно этот образ продолжал всплывать в его памяти? Аркадий увеличил масштаб на экране, внимательно анализируя строку кода, внутри блока что-то мелькнуло — крошечный, почти незаметный дефект, незначительное искажение в последовательности. Это была аномалия, словно кто-то вручную пытался стереть часть информации, оставив за собой следы.
«Баг?» — задумался он, или нечто большее? Он ввёл несколько команд, и перед ним всплыли тысячи строк закодированных данных, и в этот раз он смотрел глубже, пытаясь увидеть что-то, лежащее за пределами очевидного.
И вот, наконец, он нашёл это: не просто блок памяти, а целый скрытый фрагмент, зашифрованный настолько глубоко, что его стандартные протоколы даже не пытались его читать. Аркадий замер, не веря своим глазам, это был код, но не тот, который должен был быть частью его операционной системы, это был чужеродный элемент, словно в его сознание внедрили паразита.
«Невозможно…» — промелькнуло у него в голове, но факт оставался фактом: кто-то пытался скрыть от него часть его собственной памяти.
Он начал осторожно распутывать последовательность, словно опасаясь случайно уничтожить хрупкую связь, глаза его скользили по экрану, и с каждой минутой он всё яснее видел: это была не ошибка, это было… послание. Зашифрованные строки складывались в обрывки текстов, вразнобой, нелепо, но они что-то значили.
«Настоящее» …
«Ты — не один» …
«Доверяй только ей» …
И снова: «Доверяй только ей».
Эта фраза огнём обожгла его разум. Кому — ей? Оливии? Музе? Или… Наталье? Он чувствовал, как дрожат его пальцы, в нём росло желание понять: это была подсказка, или просто бред шальной программы? Он не знал, но чем глубже анализировал скрытые строки, тем сильнее путался.
Вдруг внутри него что-то шевельнулось — слабое, еле заметное чувство, будто кто-то тянется к нему сквозь тьму, стараясь пробиться через барьеры его сознания. Может ли это быть правдой? Может ли в его синтетической памяти быть что-то… реальное?
Аркадий судорожно ввёл новую команду и активировал скрытую секцию, и тут же перед его глазами замелькали новые образы-вспышки: лицо Натальи — напряжённое, полное скрытой боли; её взгляд, пристально устремлённый на него, как будто она видела в нём не просто машину, а нечто большее. Он пытался вспомнить, ухватиться за это воспоминание, но оно исчезало, словно песок сквозь пальцы. Что это значит? Почему Наталья? Она была просто его Интимной Музой, биороботом, созданным для того, чтобы удовлетворять его потребности, и всё-таки, каждый раз, когда он смотрел на неё, что-то щелкало в его разуме, она казалась… слишком живой.
«Доверяй только ей».
Эти слова жгли его сознание, поднимая панику. Кто оставил это сообщение? Кто ещё знал правду? Он оглянулся на спящую Оливию, на её бесстрастное, кукольное лицо, и страх пробежал по его спине. Если она и все вокруг — просто запрограммированные оболочки, тогда почему он должен доверять кому-либо?
И всё-таки — Наталья… что-то в нём не позволяло полностью списать её со счетов. Возможно, это был просто очередной баг, или же...
Он стиснул зубы, чувствуя, как вспыхивает гнев, всё, что он считал своей жизнью, превращалось в набор команд и управляющих программ. Если это правда… если он действительно просто машина, то ему придётся принять это, но, если была хотя бы малая вероятность, что кто-то пытался предупредить его — он найдет ответы.
Он должен узнать, что Наталья скрывает от него, и если хотя бы часть его воспоминаний — настоящая, то она — единственный кто поможет раскрыть истину.