Скелеты в шкафу

— Скоро праздник! — мечтательно произнесла Алла Ивановна и, улыбнувшись, сорвала с висевшего на стене календаря очередной листок. — Новый год! Ася, ты представляешь?
Настя кивнула и опустила глаза. Еще несколько дней назад она радовалась предстоящему новогоднему празднику не меньше матери, пожалуй, даже больше, а теперь настроение ее было испорчено, а в голове витали сотни грустных мыслей.
— Ась, ты чего такая печальная? — спохватилась Алла Ивановна, а потом подошла к Насте и приложила ладонь ко лбу девочки. Рука матери была сухой и теплой, и у Насти защемило сердце при одной мысли о том, что ее любимую мамочку, самую лучшую на свете, кто-то мог обидеть.
— Температуры, вроде, нет, — проговорила мама и внимательно всмотрелась в лицо Насти, — что случилось? Может быть, ты двойку получила и боишься сказать? Если так, то скажи мне, я папе ничего передавать не буду.
Настя вздохнула и замотала головой. Лучше была двойка или болезнь, пусть мама расстраивается из-за этих, казалось бы, мелочей. А то, о чем было известно десятилетней девочке, являлось куда более печальным известием, и Настя, держа тайну в себе, не находила себе места от волнения.
— Мам, все в порядке, — постаравшись улыбнуться, ответила девочка и с любовью посмотрела на мать, — просто голова немножко болит.
Алла Ивановна тут же стала серьезной:
— Не забудь о том, что завтра с утра мы с тобой пойдем на рынок за продуктами. Список я уже составила, нужно будет обязательно купить все исключительно из самого необходимого. Ни к чему эта расточительность, и без того много денег уходит неизвестно куда. После рынка разложим все в холодильнике, а в среду уже приступим к готовке. Ты ведь будешь мне помогать?
Настя снова натянуто улыбнулась и кивнула. В прошлом году, когда девочке впервые разрешили участвовать в подготовке новогоднего стола к празднику, она так радовалась! А в этот раз настроения не было совершенно, и как ни улыбалась Настя, внутри все равно оставались холод и обида.
Своего отца Настя побаивалась. Дмитрий Петрович был человеком строгим, неразговорчивым и редко проявлял какие-либо чувства в отношении своих близких. Настя могла по пальцам пересчитать те моменты, когда отец мог обнять ее или ласково к ней обратиться, зато всегда строго отчитывал за плохие отметки или огрехи в поведении.
Дмитрий Петрович был военным, и особенности его характера были последствием общения с коллегами по службе. Привыкший все делать своевременно, не терпящий ошибок и возражений в свой адрес, отец Насти очень часто пугал ее своей строгостью и сухостью, зато мама полностью компенсировала недостаток родительского внимания, с нежностью и любовью относясь к дочери.
— Мама, а тетя Марина придет к нам в гости на новый год? — осторожно спросила Настя на следующий день, когда они с Аллой Ивановной гуляли по рынку и кропотливо выбирали продукты для праздничного стола.
— Конечно, — рассеянно ответила мать, а потом с удивлением посмотрела на Настю, — почему ты вдруг спросила?
Девочка сделала вид, что рассматривает ценники на витрине, а сама только рукой махнула:
— Просто спросила. Вдруг у тети Марины другие планы. Может быть, у нее свои гости будут.
— Нет, конечно, — Алла Ивановна и засмотрелась на мясо, разложенное на прилавке, — Марина всегда встречает новый год у нас. Это же твоя любимая тетушка, как она пропустит праздник рядом с тобой?
Настя промолчала. В ту ночь, как и несколько ночей до этого она плохо спала, размышляя о том, как несправедлива была жизнь. Наверное, это и была та самая «взрослая» жизнь, про которую постоянно говорили родители, и к которой стремились все сверстники Насти.
Возможно, из-за проблем, связанных со «взрослой» жизнью, папа Насти и был таким черствым и отстраненным, а мама постоянно жаловалась на нехватку денег и высокие цены в магазине. Но и это все было не такой большой проблемой, как та, что мучила Настю, заставляя ее то и дело возвращаться во воспоминаниях к событиям трехдневной давности.
Свою тетю Настя очень сильно любила. Марина Ивановна была родной сестрой Настиной мамы, ей недавно исполнилось сорок лет, жила она одна, детей не имела. Зато очень любила тетя Марина свою племянницу, единственную дочку Аллы и Дмитрия Нечаевых.
— Если бы у меня была дочь, — часто повторял тетя Марина, обращаясь к Насте, — я бы хотела, чтобы она была такой как ты. Умной, послушной девочкой, нежной, ласковой и такой красивой!
Тетя Марина любила расчесывать длинные Настины волосы, заплетала причудливые косички, часто делала племяннице разные прически. Марина Ивановна с юности любила парикмахерское дело, а на протяжении последних двадцати лет трудилась в парикмахерской.
Настя отвечала тетке взаимностью. Девочка обожала оставаться у тети с ночевкой, пересматривать вместе с ней старые фотоальбомы и слушать на кассетном магнитофоне сказки.
Дома у тетки всегда было тепло, уютно, пахло выпечкой и духами. Вопросов о не сложившейся личной жизни Настя тете Марине не задавала, знала от матери о том, что та была замужем много лет назад, но супруг Марины Ивановны пропал без вести, а больше ни с кем из мужчин тетя судьбу свою не пыталась связать.
— Я однолюбка, — любила говорить Марина Ивановна, когда кто-то задавал ей неуместный вопрос про личную жизнь, — замужем побывала и ладно. А детей не всем судьба иметь.
Настя, с одной стороны, переживала за будущее любимой тети. Девочке не хотелось, чтобы любимая тетя, отвечавшая ей взаимностью, страдала от одиночества и тоски. С другой стороны, Настя боялась того, что рано или поздно тетя Марина выйдет замуж, у нее появятся дети, и она отойдет от забот и радостей, связанных с воспитанием племянницы.
Три дня назад семья Нечаевых собралась за своим традиционным семейным занятием – лепкой пельменей. В мероприятии принимали участие обе бабушки Насти, Алла Ивановна и тетя Марина. В тот день Марина Ивановна почему-то задерживалась, и мама попросила Настю сбегать через два дома и напомнить тетке о том, что пришло время уделить внимание семье.
— Телефон у Маринки не отвечает, — расстроенно произнесла Алла Ивановна, в очередной раз так и не дозвонившись до сестры, — Ася, сходи к тете Марине, напомни ей о том, что сегодня тот самый священный день, когда она должна быть в нашем доме.
Настя с готовностью спрыгнула со стула и побежала в прихожую. Она обожала бегать к тете в гости, Марина Ивановна жила совсем рядом, на дорогу к ее дому уходило не больше десяти минут.
— И не засиживайся у нее! — крикнула вдогонку Насте ее мать.
Девочка вышла на улицу и с радостью осмотрелась по сторонам. Уже смеркалось, включились фонари, а с неба падали пушистые снежинки, аккуратно ложившиеся на темный асфальт.
«Через пять дней новый год!» — подумала Настя и даже зажмурилась от восторга, настолько волшебным и даже сказочным казалось ей это время.
Вприпрыжку девочка побежала в сторону дома тети Марины, периодически поднимая голову и любуясь настоящим зимним снегопадом.
Настя вбежала в знакомый подъезд, с легкостью поднялась на третий этаж, а потом замерла на месте. Сначала девочке показалось, что ей просто мерещится знакомый мужской голос.
— Я не смогу без тебя! Ты нужна мне!
Настя не могла поверить собственным ушам, это был голос ее родного отца. Никогда раньше она не слышала, чтобы Дмитрий Петрович разговаривал так… взволнованно, с придыханием и нескрываемой нежностью.
— Я сделаю все для того, чтобы наша жизнь изменилась. Прошу, не отвергай меня!
Сердце Насти гулко стучало в груди. Она была напугана, но в то же время ей было важно услышать голос той, что находилась вместе с отцом в квартире. Настя понимала, что Дмитрий Петрович признавался в своих чувствах к какой-то женщине, а кем еще она могла быть как не теткой Насти?
Поднявшись на лестничную площадку, где располагалась квартира Марины Ивановны, Настя осторожно заглянула в приоткрытую дверь. Увидела знакомые мужские ботинки, почувствовала уже давно ставший привычным запах духов.
Она не успела расслышать слова женщины, потому что отец снова перебил ее своими пылкими речами:
— Умоляю тебя! Ну что мне сделать? На колени перед тобой встать? Я могу!
Что-то загремело в квартире, и Настя, испуганная резким звуком и опасностью быть застигнутой врасплох, сбежала вниз по ступенькам и вылетела из подъезда. Остановилась на крыльце, отдышалась, а потом только поняла, что по щекам ее текли слезы.
Любимая тетя, самый близкий для Насти человек после матери, оказалась предательницей. Она встречалась с Дмитрием Петровичем за спиной у своей сестры, из-за него Марина Ивановна так и не вышла замуж, придумав историю про одну единственную любовь.
С того дня Настя избегала общения с тетей Мариной. Не брала дома трубку, когда звонил телефон, не навещала Марину Ивановну, когда к ней ходила бабушка. Даже в выходные Настя не пошла к любимой тетушке, хотя та звала ее с ночевкой.
Впереди был новый год, и встреча с Мариной Ивановной была неизбежна. Настя переживала, всматривалась в отца и с ужасом представляла себе будущее, в котором Дмитрий Петрович предпочтет одну сестру другой.
За столом отец сидел молча. Алла Ивановна, счастливая и воодушевленная, выставляла на праздничный стол закуски и горячее, ее улыбка озаряла всех присутствующих, а Настя вздрагивала от каждого звонка и стука в дверь.
— Мариночка! — мать открыла дверь очередному гостю, и сердце Насти опустилось. Девочка бросила быстрый взгляд на отца, а Дмитрий Петрович продолжал сидеть с каменным лицом, никак не реагируя на приход Марины Ивановны.
Тетя вошла в комнату и тут же улыбнулась Насте. Подмигнула ей, бросила мимолетный взгляд на Дмитрия Петровича и едва заметно кивнула ему. Настя не сдвинулась с места, словно прилипла к стулу. Улыбнуться тетке тоже не получилось, губы предательски подрагивали, а на лбу выступила испарина.
— Ась, ты чего? — тетя Марина присела рядом с Настей на диван, но девочка непроизвольно отодвинулась от своей родственницы и опустила глаза.
— Все хорошо, просто устала, — соврала она, не в силах поднять голову и увидеть, каким взглядом отец смотрел на тетю Марину, а она – на него.
— Нет, ты очень странная. Между прочим, у меня для тебя есть подарок.
Тетя Марина подскочила с дивана и бросилась в прихожую. Вынесла оттуда пакет, а потом протянула Настей. Та неуверенно заглянула внутрь и едва сдержала радостный возглас: внутри лежала коробка с куклой «Барби» - той самой, о которой Настя мечтала почти год. Знала, что отец с матерью не сделают ей такого подарка, а вот любимая тетя пошла на жертвы и выкроила из своего скромного «парикмахерского» бюджета деньги на дорогую куклу.
— Тебе нравится? — тетя Марина улыбалась, глядя на племянницу.
Настя закивала, а потом снова перед ее глазами появилась та же картина: ботинки отца, его заискивающий голос и запах теткиных духов. Тех же самых, которыми она надушилась в этот новогодний вечер.
Как ни старалась Настя, скрыть от проницательной тети Марины испорченное настроение не получилось. Уже после того, как часы пробили полночь, а Алла Ивановна вынесла на праздничный стол свой фирменный «Наполеон», тетя Марина смогла поймать Настю в кухне.
— Что происходит? — строго спросила она. — Я же вижу, что ты от меня что-то скрываешь. Ася, не мучай меня, говори.
Настя затравленно посмотрела на любимую тетю. Глаза мгновенно намокли от подкативших слез, но девочка упорно сглатывала их, стараясь не смотреть на Марину Ивановну.
— Говори сейчас же! — тетка повысила голос. — Или я уйду и больше никогда не заговорю с тобой!
Настя испуганно подняла на тетю Марину заплаканные глаза. Хлюпнула носом и, вытерев его, вызывающе посмотрела на взволнованную женщину.
— Я была у тебя дома в прошлый четверг. Я видела папу.
Тетя Марина нахмурилась, как будто силилась вспомнить о чем-то, потом морщины на ее лбу разгладились.
— Пять дней назад? — переспросила она. — И что именно ты видела?
— Я не видела, — поправила себя Настя и снова всхлипнула, — я слышала, как папа признается тебе в любви. У тебя с ним роман?
Лицо тети Марины удивленно вытянулось, потом она усмехнулась и, протянув к племяннице руки, крепко обняла Настю и прижала к себе.
— Глупая! Нет, конечно! Нет у меня романа с твоим папой! В квартире была не я, а совсем другая женщина. С ней твой отец встречался у меня дома, чтобы спокойно поговорить. Ты ее не видела?
— Нет, — Настя крепко прижималась к тете Марине, уткнувшись носом в ее плечо, — я думала, что там ты. У папы есть другая тетя?
— Была, — негромко ответила Марина Ивановна, — в тот день они расстались. Видишь ли, Ася, у взрослых так бывает… Сейчас папа дома, он остался в семье, с твоей мамой.
— А та женщина… — Настя испуганно уставилась на Марину Ивановну, — что с ней? Где она?
Тетя Марина улыбнулась и пальцами вытерла с щеки Насти выкатившиеся слезинки.
— Это неважно. Твой папа ошибся, такое со всеми может случиться. Не думай об этом, постарайся выкинуть из головы. Пойдем за стол, будем есть селедку под шубой, а потом пить чай с «Наполеоном».
Настя согласно кивнула. Внутри у нее разливалось тепло и спокойствие. Пусть взрослые сами разбираются со своими делами, главное, что в семье снова были восстановлены мир и покой. Пять дней тяжелых раздумий и бессонницы остались позади, теперь можно было с легкостью смотреть в глаза любимой тетушке и не скрывать от нее правды. Как же непросто, оказывается, было все это время держать внутри обиду!
За праздничным столом было шумно и весело. Дмитрий Петрович рассказывал какой-то анекдот, мама смеялась, бабушки обсуждали рецепт торта, а Настя не сводила глаз со своих любимых людей, собравшихся в одном месте в этот волшебный праздник.
— У меня новость! — через пару минут заговорила Алла Ивановна, постучав лезвием кухонного ножа по бокалу и привлекая к себе внимание.
Все посмотрели на маму Насти, а она, широко улыбаясь и с радостью обводя всех присутствующих взглядом, громко сказала:
— У нас будет еще один малыш. Следующий новый год мы будем встречать в еще большем составе.
Все заохали и радостно загалдели. Настя украдкой смотрела на тетю Марину, а та поймала на себе взгляд племянницы и подмигнула ей. Какой же замечательный получился праздник!