Таинственный особняк и его обитатели

«КОНСТАНТИНОВЪ»
повесть


Избранная глава

Таинственный особняк и его обитатели


* * *
     — Да уж... Воистину духовность разными духами питается! — изрёк вкрадчиво, вполголоса, новый посетитель.
       Он появился для меня как-то незаметно, словно соткался из воздуха, и теперь стоял в укромном уголке, в полумраке голубого зала, созерцая константиновскую «Встречу у омута».
       — Вы спросите, о чём это я? — улыбнулся незнакомец, видя моё замешательство. — Да о том, что напрасно сравнивают Константинова с обоими Васнецовыми и Билибиным! У тех совсем иной дух, другая энергетика! Константинов подобен, скорее, Михаилу Врубелю: те же декадентские пепельные тона, тот же дух сомнений и отрицания царит в его творчестве. Васнецовские богатыри ведь, хотя и грозны, но добродушны! Снегурочка, царевна Несмеяна, Морской Царь... Да та же Баба-Яга: ведь не пустые они оболочки! Их образы одухотворены; они — живые! Полотна Константинова — зеркала, в которых отразилось привлекательная внешне, но отвратительная изнутри личина падшего тёмного ангела, зафиксировались истоки, причина его трагического падения: его гордыня. Манит, влечёт, ворожит, очаровывает неискушённую душу это двуликое королевство коварных кривых зеркал... Да-да! Искусство — зеркало! В нём может запечатлеться величие Творца и слава его творения, а могут явить себя миру совсем иные силы и смыслы...
            Незнакомец прервал свой великолепный монолог.
          «Браво! Надо же, как верно и тонко всё подмечено... В самую «точку»! Уж не знаю, кто он — этот молодой красавчик с иконописной внешностью и арсеналом искусствоведческих познаний, — но, кажется, он меня уже покорил. Мечта любой юной поэтессы! Надо быть осторожнее!» — прозвучало в моей голове.
        — Имею честь представиться: Янис Ковалевский! Сельский учитель из пригорода Юрмалы, — словно читая мои мысли, отрапортовался обольститель.





* * *
          — А известно ли вам, что влюблённые, посетившие константиновский особняк, непременно расстаются?
           Мы с Янисом оттоптали все ноги, гуляя сегодня  по городу, и сейчас сидели за столиком уютного кафе. За последние пару недель я успела с ним окончательно сдружиться.
         — В чём же причина сей досадной закономерности?
       — Причина, как водится, в прошлом, в его истории. Этот дом был построен в 10-х годах 20-го века богатым золотопромышленником, штабс-офицером Петром Игнатьевым для своей возлюбленной. Она была известной балериной и служила в Императорском театре в Петербурге. Дело в том, что Игнатьев являлся человеком семейным. Жена его принадлежала к знатному аристократическому роду и развода быть не могло. По приезде примы в Москву, встречи происходили тайно.
         Любовь была страстной и длилась несколько лет. Игнатьев уже почти что решился на разрыв со своей законной супругой, но узнал, что его возлюбленная ему изменила.
           Он застрелился. Это произошло здесь, в голубом зале. Там, где на паркете до сих пор сохранилось тёмное пятно...
         Я внутренне невольно содрогнулась: ведь я, да и другие тоже, как ни в чём не бывало не раз прохаживались по нему, не ведая о его страшном происхождении.
          Прибалтиец посмотрел на меня испытующе. Он заметил, что мне от его россказней стало как-то не по себе.
          — Я вижу, что напугал вас! Ради Бога, простите меня, дорогая Агния! — воскликнул иностранец примирительно.
    Он наполнил наши бокалы очередной порцией шампанского.
            Мы выпили. В зале заиграла приятная музыка.
          — Не знал, что здесь играют инструментальный джаз! Приятно удивлён! — поделился впечатлением мой компаньон. Он встал и галантно подал мне руку. — Прошу вас! Подарите мне этот танец! Он будет превосходным завершением сегодняшнего вечера!
         Я не могла отказать. Мы вышли на середину танцпола и саксофон унёс меня в заоблачные дали.
           Пришла в себя я лишь в тот момент, когда ощутила, что объятия Яниса стали как-то нарочито крепче и теснее, а его прерывистое горячее дыхание обжигает мне левое ушко. Сей факт немного отрезвил меня, и я мягко и ненавязчиво отстранилась, хотя не могла себе не признаться в том, что мне это было весьма приятно и лестно.
      — Мне кажется или вы меня действительно опасаетесь? — интимным полушёпотом спросил мой партнёр. Он взирал на меня чуть насмешливым взглядом искушённого соблазнителя.
     — Давайте лучше вернёмся за наш столик, — смущённо попросила я.
           Мы сели. Голова моя кипела.
      — У вас очень тонкая душевная организация. И вы очень привлекательны... Вас нужно и очень хочется оберегать, — сказал Янис уже серьёзно. В его лице появился оттенок какой-то еле уловимой лирической грусти.
            « Какие необыкновенные у него глаза! — подумала я в тот самый миг. — Они серо-стального цвета и словно фосфорицируют... Ну прямо... как у волка!»
         А вслух спросила:
         — Так от чего вы собираетесь меня оберегать? Разве мне что-нибудь угрожает?!
      — Не что-нибудь, а кто-нибудь! — несколько отрешённо, становясь всё более и более серьёзным и сосредоточенным, уточнил мой герой.
     — И кто же? — не унималась я. — Вы меня заинтриговали!
           Иностранец промолчал. Задумавшись на мгновенье, он вытащил из внутреннего кармана пиджака какую-то блестящую вещицу.
      — Наденьте это! Оно убережёт вас от опасности.
          С этими словами Янис протянул мне янтарный кулон на витой серебряной цепочке.
      Я взяла украшение. В глубине кулона, в толще золотистого янтаря беспомощно застыл навеки крохотный белый мотылёк.

 2017

Ольга Анатольевна Пушкина