Континенталы в Лексингтоне

Автор: Джон Т. Макинтайр.
***
«Молодые континенталисты в Лексингтоне» начинаются с того важного периода в
истории нашей страны, когда великие силы, совершившие революцию,
постепенно объединялись.

 Бостонский порт был закрыт; армия под командованием Гейджа заняла город;
Массачусетский залив был переполнен военными кораблями и фрегатами, а
колонии страдали от ряда несправедливых и деспотичных законов.

Именно в это время четверо мальчиков, сыгравших главные роли в
история положила начало их опыту. Исторические события, которые привели к
войне за независимость, встречаются в каждой главе; великие
персонажи того времени фигурируют почти на каждой странице. Начиная со встречи
первого конгресса в Карпентерс-холле и заканчивая трибуной "Минитмен"
в Лексингтоне и на мосту Конкорд, затрагивается каждый важный шаг в движении
за национальную жизнь.

Вторая книга серии “Молодые жители Континента в Бункере
«Холм» продолжает историю с того места, на котором заканчивается эта книга.
В ней рассказывается об осаде Бостона и славном поражении на Холме.
Рассказывает о том, как Вашингтон получил командование армией; как он отправил
письмо Итану Аллену; как тяжёлые пушки, которые он захватил в Тикондероге,
перевезли по зимней глуши на санях в Бостон; а также о том, как
Вашингтон установил их на Дорчестерских высотах и в конце концов выбил
армию Гейджа из города.




Содержание


 I. ПОКАЗЫВАЕТ, КАК БЕН КУПЕР ВИДЕЛ ВОЙНУ ВДАЛИ ОТ СЕБЯ 9

 II. РАССКАЗЫВАЕТ, ПОЧЕМУ НЭТ БРЕСТЕР ШЁЛ В ТЕМНОТЕ К КЛИВЕДЕНУ 20

 III. ПОКАЗЫВАЕТ, КАК НЭТ ВСТРЕТИЛ «ГРУМПИ КОМЕДИЙ» И ЧТО ИЗ ЭТОГО ВЫШЛО 31

 IV. ПОКАЗЫВАЕТ, КАКОЙ ПОТРЯСАЮЩЕЙ НОВОСТЬЮ БЫЛА НАГРАДА НАТА В CHEW HOUSE 38

 V. КАК НАТ БРЮСТЕР ВСТРЕТИЛ ДИКОБРАЗА 50

 VI. ПОКАЗЫВАЕТ, КАК НАТ БРЮСТЕР И ДИКОБРАЗ ПРОЕЗЖАЛИ ЧЕРЕЗ
 НОЧЬ 64

 VII. ПОКАЗЫВАЕТ, КАК НАТ БРЮСТЕР ВСТРЕТИЛСЯ С МИСТЕРОМ ВАШИНГТОНОМ 81

 VIII. РАССКАЗЫВАЕТ О ТОМ, КАК ДЕЛА У ЭЗРЫ ПРЕНТИССА ПОШЛИ НАКАНУНЕ 105

 IX. НЭТ БРЕСТЕР НАХОДИТ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА 120

 X. ЧТО ПОРКУПИН ВИДЕЛ В ЧЬЮ-ХАУСЕ 130

 ХІ. ПОКАЗЫВАЕТ, КАК НАТ БРЮСТЕР ГОВОРИЛ ЕГО ДЯДЯ И ЧТО
 ИХ РЕШЕНИЯ БЫЛИ 147

 ХІІ. ЧТО СЛУЧИЛОСЬ НА СЕВЕРНОЙ ДОРОГЕ, 159

 ХІІІ. ПОКАЗЫВАЕТ, КАК НАТ ВСТРЕТИЛ ОДНОГО НЕЗНАКОМЦА И КАК ДИКОБРАЗ
 ВСТРЕТИЛ ДРУГОГО 174

 XIV. НОЧЬ ОБЕЩАЕТ БЫТЬ ХОРОШЕЙ 192

 XV. КАК БЫЛО СДЕРЖАНО ОБЕЩАНИЕ 203

 XVI. ВЫСОКИЙ ЧЕЛОВЕК ПРИВОДИТ ДРУГА 216

 XVII. ЧТО НАТ УСЛЫШАЛ В КОФЕЙНЕ НА ОРАНЖЕВОЙ УЛИЦЕ 230

 XVIII. В КОТОРОЙ Д-Р УОРРЕН И ПОЛ РЕВЕР НАСТОЙЧИВО СЛУШАЮТ 238

 XIX. В КОТОРОЙ ПРОХОДИТ ЗИМА, ПРИНОСЯ С СОБОЙ МНОГОЕ 250

 XX. НАТ БРЕСТЕР ПОПАДАЕТ В РУКИ ВРАГОВ, А ПОЛ РЕВЕР НАЧИНАЕТ
 ЕГО ПОЛУНОЧНАЯ ПОЕЗДКА 273

 XXI. НЭТ БРЕСТЕР ИДЕТ С ПИКТКЭРНОМ В ЛЕКСИНГТОН 287

 XXII. РАССКАЗЫВАЕТ О ТОМ, КАК БЫЛА РАЗГАДАНА ТАЙНА И КАК ПОБЕДА ПРИШЛА
 В КОЛОНИИ 306




Иллюстрации


 СТРАНИЦА

 ШИРОКОРАСПЛОШНЫЙ СЕМНАДЦАТИЛЕТНИЙ ЮНОША _Фронтиспис_

 «КТО ВЫ?» СПРОСИЛ ОН 34

 «ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ, МИСТЕР ВАШИНГТОН» 103

 «ТОГДА ЧТО-ТО НЕ ТАК» 188

 ОН УВИДЕЛ ВЫСОКОГО НЕЗНАКОМЦА 228

 ОН ЗАМЕТИЛ ПРИБЫТИЕ НОВОПРИБЫВШИХ 270

 ОНИ ПРИБЛИЗИЛИСЬ К ЛЕКСИНГТОНУ 303




 Молодые конфедераты в Лексингтоне




 ГЛАВА I

 ПОКАЗЫВАЕТ, КАК БЕН КУПЕР ВИДЕЛ ВОЙНУ ДАЛЕКО В БУДУЩЕМ


 Умная маленькая гнедая кобылка остановилась у ворот дома Куперов,
и Бен Купер наклонился и поднял щеколду с петли его
хлыст. Калитка была по-прежнему со скрипом открывается, когда парень заметил старый
Стивен Комидж ковылял по дороге на своих подагрических ногах, тяжело опираясь
на крепкий дубовый посох.

“ Доброе утро, мистер Комидж, ” весело поздоровался Бен.

Но старый Стивен, казалось, не слышал; его взгляд был устремлён на дорогу,
а губы что-то бормотали; судя по тому, как его скрюченная рука сжимала посох,
тем, кто вызвал его гнев, пришлось бы плохо, окажись они в пределах досягаемости его железной ноги.

— Прекрасное утро, мистер Комеджис, — сказал Бен Купер.

На этот раз его услышали.  Старик остановился, оперся на посох и посмотрел на мальчика из-под косматых седых бровей.

— Прекрасное утро, — повторил он.  — Нет!  Это не так.  Я не вижу в нём ничего прекрасного.  Но, — и его голос зазвучал громче, — я вижу в нём много плохого. Я вижу, что в будущем нас ждёт много бед, о которых нужно будет
позаботиться».

 На круглом добродушном лице Бена Купера появилась
медленная улыбка. Весь Джермантаун называл старого Стивена «Ворчуном», и Бен
часто его слушал.

— В любом случае, погода хорошая, — настаивал Бен. — Урожай почти
созрел, охота будет удачной, кролики и птицы жиреют и плодятся. Чего ещё можно желать?

 — Если бы они хоть что-то понимали, — ответил старый Стивен, — они бы
пожалели, что эти колонии захлестнула волна неблагодарности по отношению
к честному королю.

Бен удивлённо присвистнул, потому что Стивен Комеджис
был авторитетным и уважаемым человеком в обществе, и казалось странным,
что он начал политическую дискуссию с шестнадцатилетним мальчиком
на открытой дороге. Однако всё прояснилось в следующий момент,
когда Бен услышал голос отца и увидел, как тот поднимается со скамьи
у ворот, где он сидел с книгой в руках.

«Я знаю, мистер Комеджис, — сказал Роберт Купер, — что ваши слова
обращены ко мне, а не к мальчику, поэтому я их принимаю».

Говоря это, он опирался на забор и перебирал пальцами страницы
книги. Он был высоким, худощавым мужчиной с бледным, сосредоточенным лицом,
но в нём было что-то сильное и решительное;
Противник никогда не застанет его врасплох ни словами, ни действиями.

«Вы можете отрицать, что повсюду царит дух недовольства?» — спросил старый Стивен,
уперев посох с железным наконечником в землю. «Вы можете отрицать, что
против великодушного принца готовится восстание? Вы можете отрицать,
что безответственные подстрекатели в Новой Англии вооружаются против
своих законных правителей?»

— Я не стану отрицать ничего из того, в чём вы меня обвиняете, — сурово ответил мистер Купер. — Я лишь скажу, что всё это правда, и добавлю, что я очень рад это говорить.

— Берегись, — закричал старик, и его исхудавшее, некогда сильное тело
затряслось от негодования. — Берегись, Роберт Купер. Ты и тебе подобные
сеете семена мятежа, которые могут быть собраны только штыками
королевских полков. Ты можешь выставлять напоказ свои скандальные теории
о свободе перед своими соседями, но когда придёт время расплаты,
ты, возможно, окажешься не так уж готов.

— Я думаю, — спокойно ответил мистер Купер, — что, когда это случится, я буду достаточно готов.

 Старый Стивен поднял свой посох и дрожащей рукой указал на юг.

«Отвар, который варят эти гадюки в Филадельфии, — заявил он, — станет для них погибелью!»

«Те, кто был послан от разных колоний на этот Конгресс, — сказал Роберт Купер, — честные американские джентльмены. Они
видят несправедливость, которая требует исправления, и выбрали этот способ, как лучший из известных им, чтобы добиться справедливости».

«Это угроза, — настаивал старик. — Они размахивают мечом перед лицом короля Георга. Почему они не просят о возмещении ущерба, как послушные
подданные, и не собираются вместе, как кучка скрывающихся негодяев?»

«Время просить милостыню прошло, — сказал мистер Купер. — С этого момента
колонии будут требовать — и недвусмысленно. Мы слишком долго подчинялись; король — невежественный старик, окружённый
некомпетентными людьми. Не было более преданных подданных, чем жители
Америки, но они не позволят себя грабить. Если нас будут обкладывать налогами, мы хотим иметь право голоса в правительстве, которое устанавливает эти налоги».

Стивен Комейдс в ужасе уставился на говорившего. То, что человек может
испытывать такие чувства и при этом оставаться на свободе, наполняло его
непонятная тревога. На мгновение он лишился дара речи; затем, придя в себя,
он выпалил:

“Я не в первый раз слышу от тебя измену, Роберт
Купер; и скоро наступит день, когда ты пожалеешь об этих словах
. ” Последовала пауза, затем он продолжил с резким смехом: “ Они
потребуют, не так ли? И таким голосом, который ни с чем не спутаешь, а?
Ну, береги себя! Легко разослать приглашения, чтобы собрать мятежников,
но не всегда так просто их собрать.

Мистер Купер пристально посмотрел в морщинистое лицо старика.
Тори; в его лице было что-то угрожающее и мрачное,
и почему-то казалось, что он скрывает радость от какой-то мрачной шутки.
Мистер Купер хотел было ответить, но старый Стивен крепко сжал свой посох
и сделал пару шагов в сторону. Затем он остановился и повернул голову.

«Не забудь, что я сказал, — добавил он, снова хихикнув, — и не говори, что тебя застали врасплох».

Затем он заковылял прочь на своих подагрических ногах, постукивая посохом, окованным железом,
по твёрдой дороге, склонив свою большую седую голову и бормоча проклятия
всем врагам короля.

“Кажется, он сегодня утром в приподнятом настроении”, - засмеялся Бен, который
с удовольствием слушал слова Тори. “Но он всегда кричит
против чего-то”.

Мистер Купер покачал головой.

“Я боюсь, - сказал он, - что идет борьба увидите Тори
один из наших величайших источников досады.”

Бен посмотрел на отца удивленно.

“Грядущая битва”, - повторил он. — Ты действительно веришь, что до этого
дойдёт, отец?

 Мистер Купер снова сел на скамейку и открыл книгу. Было ясно, что он опасается худшего, но
у него не было желания делиться ими с сыном.

«Все эти споры — это борьба, — сказал он. — И чем дальше, тем ожесточённее она будет».

«Но, — спросил Бен, и его лицо озарилось предвкушением, — как вы думаете, она
закончится дракой?»

Но его отец склонился над книгой. Всё, что он сказал, было:

«Никто не может предсказать исход такого события».

Бен подождал немного, думая, что тот продолжит, но, поскольку тот
молчал, парень тряхнул поводьями, и Молли весело поскакала по тропинке к амбару.

В тени каретного сарая стоял широкоплечий юноша лет семнадцати
был занят чисткой длинного, блестящего ружья. Он поднял глаза, когда Бен
спешился и передал кобылу наемному человеку.

“ Доброе утро для прогулки верхом, - прокомментировал он, усердно потирая
медную рукоятку оружия. “ Хотел осмотреть свои ловушки, иначе я бы
присоединился к вам.

“Ты кое-что упустил”, - ответил Бен, усаживаясь на козел рядом с первым.
"На дороге прекрасный воздух". “Да”.

— Я знаю, — улыбнулся тот, — там много солнечного света и кое-чего ещё,
чего ты не видишь, но что заставляет тебя чувствовать себя великаном. Это там, среди холмов, в долине Вайоминга.

Бен пнул носком сапога несколько щепок и задумчиво посмотрел на
них.

«Ты прав, — сказал он после короткой паузы, — сегодня утром в воздухе
витает что-то такое, чего, может быть, ты и не замечаешь. И чем ближе
я подъезжал к городу, тем сильнее это ощущалось».

Широкоплечий юноша рассмеялся, и его серые глаза заблестели.

“Может быть, - сказал он, “ это были частицы электричества мистера Фрэнклина”.

“ Тебе это может показаться странным, Нат, ” продолжал Бен, не обращая внимания на легкомысленные слова собеседника.
“ но мне показалось, что обочина выглядела по-другому.
Всё казалось каким-то более близким и таинственным. Когда
деревья шелестели на ветру и наклонялись друг к другу, казалось, что
они таинственно перешёптываются».

И снова Нэт Брюстер рассмеялся.

«Бен, — сказал он, — я думаю, ты миновал долину, где живёт матушка Бабетта, и она наложила на тебя заклятие».

Но Бен не обратил внимания на насмешку; его круглое добродушное лицо
было серьёзным, и он продолжал невозмутимо:

 «Конечно, я не думаю, что всё это правда. Это просто
впечатления, вызванные тем, чего я тогда не заметил».

Нэт посмотрел на него с большим интересом. Длинное ружьё лежало у него на коленях, и он перестал чистить его.

 — Это так, — сказал он. — Я и сам часто так чувствовал. Иногда, когда
я бродил в одиночестве по горам, я беспокоился о том, чему не мог дать названия. И всегда после этого случалось что-то важное. Как будто я чувствовал это издалека.

Бен кивнул.

«Вот именно, — сказал он. — Именно так». Он помолчал, затем продолжил:
«Вдоль всей дороги люди казались спокойными. Мужчины, сжигающие
Кусты в полях странно смотрели на меня сквозь дым. Люди в повозках, которым обычно было что сказать, просто кивали головами
и, казалось, внимательно следили за мной. Я проехал мимо школы на перекрёстке, и долгое гудение, которое всегда доносилось оттуда, когда ученики
распевали свои уроки, было странным и тихим.

 — Это была странная поездка, — прокомментировал Нэт. — Жаль, что я не поехал с тобой.

«Я дошел до «Быка и Барсука». Несколько фермеров собрались перед ним, а несколько путешественников сидели на крыльце. Это было то же самое
с ними, как и с остальными. Казалось, сама гостиница пыталась
скрыть какую-то важную тайну; и я развернулся и уехал, даже не
спускаясь на землю».

Бен наклонился и постучал указательным пальцем по плечу своего кузена.

«Я был у ворот этого места, прежде чем узнал, что стало причиной всего этого», — сказал он.

«Что это было?» — быстро спросил Нэт.

«Мы собираемся воевать с Англией», — ответил Бен. — Это не значит ничего другого.




Глава II

Рассказывает о том, почему Нэт Брюстер в темноте направился в Кливеден


Нэт Брюстер прислонился спиной к каретному сараю
Он прислонился к стене и, нахмурив брови, внимательно посмотрел на своего кузена.

 «Скорее всего, ты прав, — сказал он наконец. — Ожидание чего-то подобного подействовало бы примерно так же на любого — даже на детей и других, кто не понимает». Затем он вытянул свои длинные ноги и щелкнул затвором винтовки своими сильными загорелыми пальцами. «Если война всё-таки начнётся, — продолжил он, — я надеюсь, что она начнётся быстро,
пока колонии не пришли в себя и не откликнулись на призыв. Вся
северная часть страны готова, и, судя по сообщениям, южные и прибрежные
колонии тоже».

На мгновение воцарилась тишина, затем Бен спросил:

«Как вы думаете, если бы дошло до драки, осмелились бы колонии бросить вызов королю?»

«Они уже делали это раньше, — ответил Нэт. — Карл II пытался подавить их, и его уполномоченных жестоко избили и отправили обратно в Англию. Яков II последовал примеру своего брата, и его губернатора сначала посадили в тюрьму, а затем изгнали». Если колонии были достаточно смелыми, чтобы
совершать такие поступки, когда они были слабы, то теперь, когда они
стали сильнее, они совершат и другие подобные поступки.

 Когда Нэт закончил говорить, послышался топот копыт и
грохот колес на боковой дороге. Затем сильный голос позвал:

“Кто-о-о-о-о!”

Мальчики посмотрели в направлении звука и увидел свет весной
телега, запряженная четырьмя жилистый маленьких лошадок. Рябой мужчина с огненно-рыжими волосами
сидел на сиденье; в руках он держал запечатанное письмо.

“Здравствуйте”, - позвал он своим громким голосом. “Подойдите, возьмите это, кто-нибудь. Я
не могу оставить этих тварей. Если я это сделаю, они попытаются перелезть через
амбар».

Бен встал и поспешил к забору.

«Что-то для нас, Том?» — спросил он.

«Что-то для тебя», — ответил мужчина с оспинами. «Мне дали это в городской таверне прошлой ночью».

Пока он говорил, возчик бросил письмо Бену, который ловко его поймал.
Затем он продолжил:

«Я остановился там, чтобы забрать кое-какие вещи, которые привезли из Балтимора
для мистера Пендергаста, который живёт здесь. Там останавливаются многие жители Массачусетского
Залива, и один молодой парень подошёл ко мне:

«Я слышал, что вы возите товары в Джермантаун», — сказал он.

«Вожу», — ответил я.

«Ты знаешь, где живёт Купер?» — спрашивает он.

«Так же хорошо, как и свой собственный дом», — отвечаю я.

«Тогда вот тебе письмо, — говорит он. — И я бы хотел, чтобы ты доставил его как можно скорее».


И с этими словами он даёт мне полкроны и записку и говорит мне
оставить себе одно и отдать тебе другое. Возчик ухмыльнулся через стол.
Добродушно посмотрел на Бена и добавил: “Тебе что-нибудь нужно перевезти в сторону
Уайтмарша?”

“Думаю, что нет, Том”, - ответил Бен.

“Доброго тебе дня”, - сказал мужчина. Он натянул вожжи; жилистые
маленькие лошадки рванулись вперед, и повозка тронулась с места
кружась, унеслась прочь в облаке пыли.

Пока мужчина говорил, на лице Бена Купера отражалось
удивлённое нетерпение. Удивление было вызвано
взглядом на почерк в письме, а нетерпение — поведением посыльного.
монолог. Но теперь, когда мужчина ушёл, мальчик сломал печать и пробежал глазами по нескольким строчкам, написанным на листе.
Затем он повернулся и бросился обратно к тому месту, где оставил Нэта.

«Ты никогда не догадаешься, что это», — воскликнул он, задыхаясь. Затем, не дожидаясь ответа, он добавил: «Эзра Прентисс, о котором я тебе так много рассказывал, в Филадельфии».

— В Филадельфии? — переспросил Нэт.

 — Послушай, что он говорит. Развернув письмо, Бен прочитал:

 «_Городская таверна, 23 августа._

 «Дорогой Бен,

 “Я знаю, это удивит вас. Я приехал на юг с мистером Сэмюэлем Адамсом
 и его братом Джоном, о которых вы, без сомнения, слышали. Они здесь
 для участия в Конгрессе, который скоро соберется в Плотницком
 Зале. Как вы могли догадаться, они очень спешили, когда пришли в город.
 У меня не было возможности навестить вас. Мы будем
 останавливаться в Городской таверне; заходите, если сможете. В любом случае я приеду в Джермантаун через несколько дней.

 «Искренне ваш, ваш друг,

 «Эзра Прентисс».

— Мистер Джон и Сэмюэл Адамсы! — сказал Нэт, когда его кузен закончил.
— Это братья, которые так смело и открыто выступали против короля. Мне кажется, Бен, что твой друг водится с очень известными людьми.

— Понимаешь, он великий патриот, — объяснил Бен. — Даже когда он учился здесь в школе несколько лет назад, он рассказывал нам о событиях в Бостоне и о том, как горожане бросили вызов правительству.

— Но, кажется, вы сказали, что его отец был англичанином.

 — Его дед. Его отец умер. Он, похоже, никогда не углублялся в историю своей семьи, но рассказал мне следующее: за несколько лет до этого
После смерти его отца произошла какая-то вспышка недовольства — кажется, из-за
Акта о гербовом сборе. Отец Эзры встал на сторону горожан. Но
дед был тори. В результате произошла ожесточённая ссора, и после этого они
больше не виделись и не разговаривали друг с другом».

«Полагаю, это обычное дело, — сказал Нэт. — И если дело дойдёт до войны, будет ещё хуже».

Теперь они встали и направились к дому. На тропинке, по которой Бен въехал во двор, они увидели мистера Купера, расхаживающего взад-вперёд с опущенной головой.

 «Разговор со старым Стивеном Комейдсом расстроил его нервы», — сказал
Бен. «Политика всегда так на него действует».

Когда они поднялись по ступенькам и вошли в просторный холл, он рассказал кузену о случившемся.

«Понятно, — задумчиво сказал Нэт. — Вот что закрепило в тебе представление о войне». Он пристально посмотрел на Бена. «Скажи мне ещё раз: что он сказал перед уходом?»

— Насколько я помню, — сказал Бен, — он сказал: «Собрать шайку мятежников легко, но не всегда так просто их
собственноручно собрать».

 — И вы говорите, что у него был такой… ну… взгляд, когда он это
говорил.

— Это доставило ему удовольствие. Я это видел.

— А потом он попросил твоего отца не говорить, что его застали врасплох, да?

— Как раз когда он собирался, — сказал Бен. Он посмотрел на загорелое задумчивое лицо Нэта и удивился его выражению. — Ты ведь не думаешь, что он действительно что-то имел в виду, да? — спросил он.

Нэт покачал головой.

— Я не знаю. Иногда ворчливого старика радости в принятии бессмысленно
угрозы. Это может быть одним из них”.

Он повесил винтовку на стойку в зал и сел на широкий
сиденье у двери. Красивый пригород с его широкими полями, белыми
Перед ним простирались дороги и величественные дома.

«Здесь много тори?» — спросил он через некоторое время.

Бен кивнул.

«Да, — ответил он, — очень много. И в городе то же самое.
За очень немногими исключениями, только те, кто действительно страдает от высоких налогов, возмущаются и выступают против правительства».

— Значит, влиятельные люди, как вы их называете, в основном
тори?

 Бен снова кивнул.

 — И они этим гордятся, — сказал он. — Хотя, должен признаться, я не понимаю, чем они могут гордиться. — Он указал на
за густыми кронами деревьев виднелись очертания довольно красивого дома.
 «Это Кливеден, где живут Чьюзы, — продолжил он.

 — Тори время от времени собираются там и протестуют против растущей нелояльности по отношению к королю».
 Нэт Брюстер долго сидел, глядя прямо перед собой и размышляя.Бен с любопытством понаблюдал за ним некоторое время, а затем, когда его кузен больше ничего не сказал, заметил:

«Думаю, после того как Молли отдохнёт, я поеду в город и навещу Эзру. Он, должно быть, в курсе всех новостей. Поедешь со мной, Нэт?»

— Думаю, нет, — ответил тот.

 — Я часто говорил с ним о вас, — настаивал Бен. — Он будет рад вас
видеть.

 — В другой раз сойдёт. Мне не очень хочется сегодня ехать в город.

 — Хорошо, — и Бен отвернулся. — Тогда в другой раз. Но вы должны познакомиться с Эзрой до его отъезда. Он вам понравится.

Когда Бен ушёл, Нэт обхватил руками колени и продолжил смотреть на поля, простиравшиеся до Кливдена. Августовское солнце было тёплым,
и насекомые лениво жужжали в его лучах, сверкая крыльями. Эта равнинная, плодородная местность была для Нэта в новинку; на севере, в долине Вайоминга,
Крутые холмы нагромождались один на другой; мрачные, непокорные леса окружали поселения; каменистая земля упрямо сопротивлялась плугу.

 Его мать была сестрой мистера Купера; она познакомилась с отцом Нэта, вышла за него замуж и уехала с ним в глушь, чтобы построить дом.  Но теперь они оба были мертвы.  Нэт, которого мать тщательно обучала, два срока проучился в бревенчатой школе. Но работа не доставляла ему
удовольствия, и когда дядя позвал его в свой кабинет, он с радостью ухватился за эту возможность.

Даже в далёкой долине Вайоминга чувствовалось растущее недовольство, но
мальчик и не подозревал, что дела обстоят так серьёзно, пока не приехал
в Филадельфию и не увидел, что соседи ополчились друг на друга, а
представители колоний собрались на встречу и приняли торжественные
резолюции, протестуя против несправедливых законов Англии.

 Он перебирал в уме все свои старые и новые впечатления, сидя
в широком дверном проёме дома Куперов.  И во всех его мыслях
постоянно всплывала фраза старого Стивена Комейджа.

«Легко собрать повстанцев вместе», — повторил он, следуя примеру Бена
Он пересказал поговорку так, как смог. «Но не всегда так просто собрать их вместе».

 Густые чёрные брови мальчика нахмурились, а сцепленные пальцы крепко сжали колени.

 «Мне это не нравится», — пробормотал он. «Это звучит плохо. Возможно, это были злые, пустые слова партизана, а может, и нет.
Я думаю, было бы неплохо, если бы это можно было проверить.

 И вот почему Нэт Брюстер ждал и слонялся без дела несколько часов
после того, как его кузен весело умчался в город; и это также
почему, когда вечерние тени сгустились до темноты, он направился через поля к Чью-Хаусу.




 ГЛАВА III

ПОКАЗЫВАЕТ, КАК НЭТ ВСТРЕТИЛ «ГРУМПИ КОМЕДИЙ» И ЧТО ИЗ ЭТОГО ВЫШЛО


Когда Нэт приехал в Джермантаун несколькими неделями ранее, его место в
конторе ещё не было готово. Чтобы не бездельничать, он пошёл работать в
поле с наёмными рабочими и поэтому всё ещё носил свой деревенский костюм. Охотничья рубаха, низко сидящая на шее и доходящая почти до колен, заменяла ему пальто, а штаны из выделанной оленьей кожи и мокасины придавали ему вид человека, только что вернувшегося с охоты.
дикая природа, которой он и был. Но, несмотря на эту простую одежду, он был красивым,
высоким, широкоплечим юношей; его движения были такими же свободными и
гибкими, как у дикаря, а на лице читалась привычная решимость,
которая появляется у тех, кто живёт в опасных уголках земли.

«Странно, — сказал он себе, шагая по дороге, — что я не могу избавиться от мысли, что должен брать с собой винтовку везде, куда бы я ни шёл, как я делал это дома. Почему-то я не знаю, что делать с руками, когда у меня её нет».

Чтобы заменить отсутствующую винтовку, он остановился чуть позже и
Он срубил дубинку приличных размеров из молодого дуба, а затем снова двинулся вперёд, тихо насвистывая.

Чуть дальше ему пришлось перелезть через забор на узкую, обсаженную деревьями аллею.  Уже почти стемнело; аллея из-за деревьев по краям была особенно тёмной, и где-то вдалеке Нэт заметил жёлтый огонёк фонаря, который приближался к нему, покачиваясь и танцуя. Прислонившись спиной к забору, он молча ждал, когда человек, который его несёт, приблизится.

Тот приближался нерешительно, робко, как ему казалось.  Наконец Нэт сделал
Он различил фигуру мужчины и фигуру девушки, и вскоре они подошли достаточно близко, чтобы он мог расслышать их голоса.

«Но, дедушка, — сказала девушка, и Нэт увидел, как она пристально смотрит вперёд при свете фонаря, — я совершенно уверена, что слышала кого-то».

«Тьфу!» — нетерпеливо ответил мужчина.

«А если и так? Дороги открыты для всех, не так ли?»

— Но сейчас, — настаивала девушка, — это опасно, не так ли, со всеми этими приходящими и уходящими чужими людьми? На самом деле, — с большой откровенностью, — мне не очень нравится, как они выглядят.

“Придержи язык”, - сердито крикнул мужчина. “Не твое дело
подвергать сомнению внешний вид верноподданных короля”.

“И ты думаешь, ” сказала девушка, - они действительно хотят...”

“Тише, говорю тебе!” Голос мужчины резко повысился и сорвался вместе с
возрастной дрожью. “Что это за разговоры в общественном месте? Ибо
Насколько тебе известно, тебя может услышать десяток человек”.

Тем временем пара продолжала идти по тропинке в направлении Нэта, и всё это время девушка смотрела вперёд, пытаясь разглядеть что-то в темноте за кругом света. Луч фонаря упал на
Лицо Ната, когда старик произносил последние слова, и девушка остановилась
с резким восклицанием схватив его за руку.

“Что это?” - спросил ее спутник.

“Чужой!” выдохнула девушка. “Там возле забора”.

Старик вспыхнул фонарь в указанном направлении; и Нату
развалившись показатель был купающееся в своих лучах.

— Что такое, сэр? — сурово спросил спутник девушки. — Что вы
делаете, разгуливая здесь и пугая порядочных людей?

 — Прошу прощения, — вежливо сказал Нэт, снимая шляпу. — Я просто
проходил мимо.

Старик вгляделся в его лицо. Он был стар, но его глаза были зоркими и ясными, и он внимательно изучал Нэта.

«Кто ты? — спросил он. — Кажется, я тебя раньше не видел в этих краях».

«Возможно, нет, — ответил мальчик. — Я здесь недавно».

На лице мужчины с фонарём появилось вопросительное выражение. Он нетерпеливо наклонился вперёд.

«Возможно, — сказал он, — вы с севера».

«Да, — спокойно ответил Нэт. — Я с севера».

[Иллюстрация: _«КТО ВЫ?» — СПРОСИЛ ОН_]

«И вы идёте…»

«В Чью-Хаус», — с большой откровенностью.

“Хорошо!” Старик разразился кудахтающим смехом, протянул руку и
одобрительно похлопал мальчика по плечу. “Отлично! Но,” с
предостерегающий воздуха, “было бы также упомянуть никаких имен.”

Нат не имел ответа на этот, и поэтому молчал.

“Я Стивен Коменджис”, - продолжил старик. “Возможно, ” с большой
долей гордости, “ вы слышали обо мне”.

— Я знаю, — ответил юноша.

 — Есть и те, кто не знает, — усмехнулся «Ворчун Комеди».  — У короля
есть друзья, которые не боятся высказывать своё мнение толпе.
 И я бы не ограничился одним лишь высказыванием, — продолжил он с ещё большим
— Если бы я был на двадцать лет моложе, — сказал он, — ни один из вас, молодых, не смог бы быстрее меня поступить на государственную службу.

 Тут Нэт заметил, что девушка дёргает старика за рукав.  Он нетерпеливо наклонился, и она быстро прошептала ему что-то на ухо.
 Но он покачал своей большой седой головой в ответ на её явную попытку остановить его болтливость.

 — Дитя, — сказал он, — оставь мужскую работу мужчинам. Я достаточно взрослый, чтобы отличать
друга от врага. И я без колебаний скажу ободряющее слово
тому, кто готов выполнять опасную работу ради
его хозяин. Он повернулся к Нату и протянул руку. “ Твою руку, парень.

Нат протянул руку; старик пожал ее так, что стало ясно:
силы не покинули его, и сказал:

“Если вы и ваши товарищи преуспеете в том, что собираетесь предпринять,
вы развеете это восстание, как мякину. Не бойтесь; обрушьтесь на
них и сокрушите их ”. Он снова повернулся к девушке. — Пойдём,
ребёнок, — сказал он. И, уходя, бросил через плечо Нату:
— Добрый вечер, сэр.

 Они прошли всего с десяток ярдов, когда Нат, стоявший и смотревший им вслед,
они увидели, как девушка отошла от старого Стивена и бросилась к ним.

«Я не знаю, кто вы, — сказала она, — но у вас честное лицо».

«Спасибо», — ответил юноша, улыбаясь.

— Мой дедушка очень стар, — продолжила она, задыхаясь и торопясь, потому что старый Комеджис начал довольно сердито окликать её, — и, как большинство очень старых людей, он... он говорит много такого, чего, возможно, не следовало бы говорить.

Нэт молча поклонился в тени.

— Я рада, что вы меня понимаете, — продолжила девушка, заметившая это.
несмотря на сгущающуюся темноту. Она придвинулась к нему ближе и понизила голос.
голос: “Если ты не тот, за кого он тебя принимал, я умоляю тебя быть
великодушным и не ставь это ему во вред. Помни, он, как я уже
сказал, старик ”.

“ Если это облегчит вам душу, госпожа, ” серьезно сказал Нат, “ я обещаю
полностью забыть о нем.

“ Спасибо, ” с благодарностью сказала девушка. “ Спасибо. Вы очень добры.

И с этими словами она бросилась прочь к старому Стивену, который держал в руках
фонарь и звал ее своим высоким, дрожащим голосом.




ГЛАВА IV

ПОКАЗЫВАЕТ, КАКИМ ПОТРЯСАЮЩИМ НАГРАДОЙ СТАЛА ДЛЯ НЭТА НОВОСТЬ В ЧЬЮ-ХАУСЕ


Нэт Брюстер продолжал следить за фонарём и двумя людьми, на которых он был направлен, пока пламя не стало тусклым и мерцающим; наконец, поворот дороги полностью скрыл его.

«Так вот он, старый Стивен Комиджес», — сказал он. «Что ж, я никогда не думал, что буду рад увидеть тори, но я рад встрече с этим человеком, потому что, думаю, он укрепил мою веру в то, что против Конгресса готовится какой-то заговор».

 Сквозь деревья он увидел мигающие окна Клайвдена и серьёзно посмотрел на них.

— Ожидается прибытие нескольких человек с севера, — продолжил он, — и они направляются туда. Он постоял немного в тишине, а затем вдруг запрокинул голову и рассмеялся. — Я с севера, как и сказал старику, — сказал он, — и, — крепко сжимая дубовую дубинку, — я направляюсь в Чью-Хаус, как и сказал ему.

Он перелез через забор на противоположной стороне дороги и
снова направился через поля. Густая поросль деревьев между ним и
особняком мрачно нависала над его головой. Дул ветерок, и ветви
шелестели, предупреждая его.

“В этом нет сомнений”, - сказал Нат и рассмеялся над самонадеянностью.;
“деревья находятся на стороне колоний. Сегодня утром они сказали Бен
о грядущей войне, и теперь они делают все возможное, чтобы заставить меня держать мое
расстояние”.

Как бы то ни было, молодой горец не внял предупреждению,
но уверенно шел дальше. Оказавшись среди деревьев, он замедлил шаг.;
но в конце концов он вышел на широкую дорогу, где сквозь ветви деревьев виднелось тусклое сияние неба.

«Очевидно, эта дорога ведёт к дому, — пробормотал парень. — Она выглядит ухоженной, как частная дорога».

В этом он был прав. Не прошло и нескольких минут, как показались огни дома; широкие окна были похожи на большие жёлтые глаза и приветливо подмигивали, глядя на широкую лужайку, по которой сновали тёмные фигуры.

«Мужчины, — сказал себе Нэт, — и довольно много».

Он осторожно приблизился; наконец он подошёл к низкой каменной стене на краю дороги и, спрятавшись за ней, стал наблюдать за происходящим.

«Бен сказал, что здесь проводятся собрания тори, — продолжил он. — И я
Не удивлюсь, если это один из них. И, возможно, — он крепче сжал клюшку, которую всё ещё держал в руках, — очень важный, учитывая то, на что намекал Стивен Комеджис.

 Через некоторое время его глаза привыкли к широким лучам света,
по краям которых сгущались тени; затем он начал различать на лужайке
фигуры людей, расхаживающих взад-вперёд по двое и по трое.

«И очень нетерпеливо, я бы сказал, — проницательно заметил про себя Нэт, наблюдая за мужчинами. — Они ведут себя так, будто что-то замышляют».

Стена находилась на дальнем конце лужайки; сначала никто к ней не приближался;
но в конце концов Нэт заметил пару, которая, казалось, была ещё более нетерпеливой, чем остальные, и постепенно приближалась всё ближе и ближе, неосознанно удлиняя свой путь на каждом повороте. Один из них был худощавым, сутулым мужчиной; другой был высоким и крепким; они держались за руки, их головы были близко друг к другу, и они, казалось, обсуждали какую-то возникшую неприятную ситуацию.

Нэт выжидающе смотрел на эту парочку.

«На следующем повороте они подъедут достаточно близко, чтобы я услышал, о чём они говорят
«Послушаю, — решил он. — Тогда, может быть, узнаю что-нибудь стоящее».

 И действительно, в следующий раз они оказались в пределах слышимости. Первые
слова, которые услышал Нэт, были произнесены дородным мужчиной, и они заставили его
затаить дыхание и прижаться к стене.

— Было бы гораздо лучше, если бы мы подумали об этом вовремя и перехватили тех негодяев из Массачусетского залива, — сказал высокий мужчина резким голосом, похожим на ворчание недовольного животного. — Зачинщики всего этого движения были в
с ними на борту британского корабля, мы бы вскоре доставили их в Англию для суда и казни».

 Говоря это, он хлестнул себя хлыстом по высоким сапогам и всем своим видом показал, что находится в ярости. Но худощавый мужчина с сутулыми плечами заговорил успокаивающе:

«Не позволяй чувствам взять над тобой верх, мой дорогой Ройс», — сказал он. «Мы должны были с чего-то начать, и члены Конгресса Массачусетса,
участвовавшие в восстании, уже были в безопасности в городе, когда молодой
Прентисс предложил нам эту идею».

Прентисс! Услышав это имя, Нат Брюстер вздрогнул от воспоминаний. Но
в тот момент он вспомнил только, что слышал его раньше.
Он мысленно попытался вспомнить, где это было; затем внезапно факты
пришли к нему, как вспышка.

“Это имя школьного друга Бена”, - подумал он. “Возможно ли это?"
но он отогнал от себя эту мысль. “Нет, это не может быть то же самое.
Конечно, есть много других людей с таким именем».

Двое мужчин медленно развернулись и пошли обратно.

«Он должен был связаться с нами раньше», — недовольно проворчал Ройс.

“Вы можете быть уверены, что он развил всю возможную скорость”, - ответил
другой. “Я никогда не видел парня, который был бы чем-то более озабочен, чем он"
из-за ареста этого смутьяна Сэмюэля Адамса.”

Ройс заговорил снова; но теперь они были слишком далеко, чтобы Нат
мог разобрать его слова; и невнятный ропот стих, когда мужчины
медленно отошли.

“ Прентисс! ” пробормотал Нат, все еще упорно сдерживая мысль, которая
пыталась овладеть им. — Это какое-то странное совпадение, но это всё, что я могу сказать. Это не может быть друг Бена! Конечно, не может, — с улыбкой.
облегченный смешок, когда ему в голову пришла еще одна мысль. “ Этот Прентисс, о котором
говорили эти двое, стремится навлечь несчастье на мистера Адамса,
в то время как тот, о ком я так много слышал с тех пор, как приехал в Джермантаун, - его
друг.

Но, несмотря на смех и рассуждения, сходство
в именах встревожило молодого горца. И когда Ройс и его
спутник снова приблизились, он жадно прислушался.

Сутулый мужчина говорил, и в его голосе слышалось явное нетерпение.

«Неразумно и не по-доброму, — заявил он, — обвинять мальчика в
что-то, что, возможно, полностью находится вне его контроля».

«Разве он не сказал, что уверен, что это будет сегодня ночью? Разве он не попросил вас собрать нас вместе?» — спросил Ройс.

«Он прямо сказал мне, что не уверен; он просто сказал, что, возможно, это будет сегодня ночью и что будет лучше, если все будут готовы. Вы злитесь, потому что мы упустили возможность схватить Адамса; не стоит всё валить на парня».

— Должен признать, — сказал Ройс, — что в ваших словах есть доля правды.
Конечно, он не знает, когда именно приедут члены парламента из Вирджинии
чтобы пересечь переправу, и он сможет сообщить нам, только когда получит
информацию. Но я не могу выбросить из головы мысль, что он мог бы действовать
более оперативно в деле Адамса».

«Вы прирождённый ворчун, — сказал худощавый мужчина. — Не думаю, что
можно было бы вас порадовать, что бы ни было сделано.
Юный Прентисс изо всех сил старался добраться сюда раньше людей из
— Массачусетс, и он действительно прибыл заранее, как вы знаете.

 — Но недостаточно далеко, чтобы быть полезным, мистер Димисдейл, как вы знаете, —
упрямо настаивал Ройс.

Двое мужчин остановились и прислонились локтями к стене на расстоянии не более двух ярдов от того места, где сидел на корточках Нэт.

«Я знаю, как высоко ценятся эти двое
Адамсов», — сказал Димисдейл.

«Они опасны для интересов короны», — заявил
Ройс. «Они из тех, кто сбивает людей с пути ложными
доктринами. Страна никогда не будет в мире, пока они на свободе.
 Разве у старшего из них — того, что звали Самуэль, — не хватило наглости
погрозить кулаком английскому губернатору и предупредить его, что
Британские «красные мундиры» — наша защита — должны быть выведены из Бостона. И всё из-за того, что несколько мятежных негодяев были застрелены на улицах за открытое неповиновение закону!

 Негодование дородного тори, когда он представлял себе эту сцену, чуть не заставило Нэта рассмеяться, но он подавил этот порыв, когда Димисдейл начал говорить.

 — Пожалуйста, позвольте мне закончить, — сказал этот джентльмен. — Когда вы меня перебили, я как раз собирался показать вам, что эти два брата — не единственные значимые фигуры в этом движении.

 — Продолжайте, — угрюмо сказал Ройс.

 — Тперспективы того, что мы перехватим людей из Вирджинии, хорошие ”,
сказал Димисдейл. “Если мы добьемся успеха, то, вне всякого сомнения, добьемся столь же
важного захвата, если не более важного, чем тот, о котором вы так
сожалеете, упустив”.

“Потребуется немало усилий, чтобы убедить меня в этом”, - заметил Ройс,
с явным сомнением в голосе.

— Во-первых, — внушительно сказал Димисдейл, — там будет Эдвард Пендлтон,
один из виргинских аристократов, человек выдающихся достоинств и
достижений, со множеством друзей и огромным влиянием в своей колонии
и далеко за её пределами на юге.

“Я знаю это”, - сказал большой человек.

“Тогда будет Патрик Генри, чье имя уже обошло
моря и чей язык подобен пламени, разжигающему восстание среди
недовольных. И последний - но по моему личному мнению - стоящий на голову
и плечи выше их всех - тот, кого я считаю самым
опасным человеком того периода. Само его молчание до сих пор заставляет его бояться
еще больше. Его разрешение составляет как гранит, его талант
вне всякого сомнения. Я имею в виду полковник Вашингтон, Маунт-Вернон”.

Что Ройс думал, что эта оценка Нат не знал; потому что в этот момент
в темноте послышался стук копыт. Затем к закусочной подскакал всадник.
к нему соскочил с седла.

“ наконец-то молодой Прентисс! ” воскликнул Ройс.

“И я буду обязан прийти с важными новостями”, - эхом откликнулся Димисдейл.

Они поспешили прочь, к тому месту, где вокруг вновь прибывшего собралась нетерпеливая группа людей
и Нат остался наедине со своими мыслями и темнотой.

— «Попытка захватить членов Конгресса из Вирджинии», — выдохнул мальчик, и от этой мысли у него по спине побежали мурашки. — «И сегодня вечером!»

 Он уставился на смутные очертания тори, стоявших на дороге перед
дом, прислушиваясь к тому, что им быстро рассказывал ночной всадник.

«И это может сработать, — сказал он. — Это настолько неожиданно, что может сработать!»

Он увидел, как группа рассеялась.  Послышался топот копыт и звон сбруи; затем раздался шум, когда люди садились на лошадей и торжествующе кричали друг другу. Наконец вся компания спустилась по тропинке на проезжую дорогу; некоторые из них несли фонари, чтобы освещать путь, и в пляшущих лучах Нэт увидел оживлённые, смеющиеся лица, а также блеск стали. В центре группы ехал юноша; это был
он принес новость, но Нат не мог видеть его лица, так как оно было повернуто.
мальчик был занят серьезным разговором с Димисдейлом, который
ехал рядом с ним.

“Держаться дороги на окраинах”, - приказал Ройс, который, казалось,
команда кавалькада. “Мы могли бы привлечь к себе внимание, если бы проехали через
город; и мы также можем добраться до нижней переправы”.




ГЛАВА V

КАК НЭТ БРЮСТЕР ПОЗНАКОМИЛСЯ С ПОРКУПАЙНОМ


Сбитый с толку и слегка напуганный происходящим,
Нэт Брюстер стоял у низкой стены и прислушивался к топоту копыт.
они затихли в приглушенном грохоте. Но когда тишина августовской
ночи сомкнулась над ним - когда он заметил, что в Чу-Хаусе один за другим гаснут многочисленные огни
, и услышал, как закрываются двери и окна
внезапно он резко вышел из своего транса, и его от природы бдительный мозг
снова начал работать.

“Что-то должно быть сделано”, - сказал он вслух. “И, похоже, это было сделано".
"я полагаю, что я должен это сделать”.

Почти мгновенно был составлен план действий.

«Я должен добраться до нижнего парома у подножия Грейс-роуд до того, как
«Тори, — сказал он себе, всё ещё произнося слова вслух. — Но для этого мне нужна быстрая лошадь, которая выдержит долгий бег, не сломавшись».

 Он прекрасно знал, что в конюшне Куперсов такой нет, и сразу же подумал о Чью.

 «Они богатые люди и ездят на охоту с гончими», — рассудил Нэт, вспомнив сплетни Бена. “И поэтому, естественно, они
есть хорошие держатели в своем сарае”.

Он смотрел в сторону Большого каменного дома, как он говорил, и в темноте
появилась улыбка на лице.

«Не думаю, что они согласятся одолжить мне денег, если я пойду туда и откровенно объясню, что собираюсь сделать, — продолжил он. — Так что лучше всего будет сначала одолжить, а потом рискнуть и объясниться — если, конечно, я смогу найти сарай в темноте».

 Он запрыгнул на стену, а затем спрыгнул с другой стороны. Осторожно обходя дом, он увидел, что все огни, кроме одного, были погашены.

«Шансов, что меня заметят люди, не так уж много, — пробормотал он. — Но если у них есть собаки, они скорее учуют меня, чем нет».

Едва слова слетели с его губ, как раздался оглушительный
лай, и к нему стремительно бросилось тяжёлое тело. К счастью,
зверь был светлого окраса, и мальчик мельком увидел его, когда тот
набросился на него. Замахнувшись дубинкой над головой, он
свободно ударил обеими руками; раздался жалобный визг, и собака
безжизненно упала у его ног.

— Удачный удар, — сказал молодой альпинист, насмехаясь над поверженным зверем. — Но тебе не повезло, старина, — с внезапным беспокойством добавил он, — потому что, полагаю, ты всего лишь делал то, что свойственно твоей природе.

Но у него было мало времени на угрызения совести. Большая дверь Кливдена открылась.;
на пороге появился слуга, державший над головой светильник;
рядом с ним стоял высокий мужчина аристократического вида.

“Вы совершенно уверены, что это была собака, Генри?” - спросил тот.

“Совершенно уверен”, - ответил слуга.

Наступила пауза; затем оба склонили головы, как будто прислушиваясь; затем
первый из говоривших заметил:

“ Мне кажется, это был какой-то шум, производимый проходящим мимо человеком. Сейчас он кажется достаточно спокойным.

“Да, сэр”, - ответил слуга, крепкий, решительного вида парень.
“Но не лучше ли мне осмотреться?”

“Нет необходимости”, - сказал Учитель небрежно.

“Очень хорошо, сэр”.

Оба удалились, слуги бросая подозрительные взгляды в глубину
тени около дома. Нат вздохнул с облегчением.

“ Это был довольно узкий путь к спасению, ” пробормотал он. “По тому, как выглядел этот
парень, я был уверен, что он будет здесь шарить со своим
фонариком, независимо от того, будет он или нет”.

Он снова осторожно обошёл особняк. Чуть поодаль он заметил массивную постройку амбара и в тот же миг заметил, что сквозь маленькое окошко сбоку пробивается тусклый свет.

«Наверное, сторож, — с острым разочарованием подумал мальчик. — Если это так, то моему плану конец».

 Однако он осторожно подошёл и заглянул в окно. На деревянном крюке висел фонарь; в стойлах было около полудюжины лошадей, но, насколько он мог видеть, людей не было.

 «Наверное, на чердаке», — пробормотал Нэт. — Скорее всего, конюх, посланный присмотреть за скотом.

 Он подождал и понаблюдал некоторое время; однажды его слух уловил звук открывающейся двери; он повернулся и увидел, как по земле скользнула полоска света; затем дверь закрылась, и свет исчез.

“Слуга, я полагаю”, - улыбнулся Нат. “Он не успокоился и взял
еще один короткий взгляд, чтобы уверить себя”.

После этого он снова подождал некоторое время, но поскольку в сарае не было слышно ни звука
, за исключением случайного топота лошадей, он, наконец,
тихо обошел вокруг к двери и вошел. Быстрый взгляд показал
сбоку висело кое-какое лошадиное снаряжение. Он снял уздечку и
оценивающе посмотрел на лошадей.

— Этот выглядит лучше всех, — тихо сказал он и, подойдя к стойлу мощного серого жеребца, спокойно ударил его.
мастерство. Он вывел животное задом и прилаживал седло,
когда странный, скрипучий голос прямо над его головой прозвучал в
его ушах.

“Я думал, вы выберете того, кого надо, мастер! Он редкий посетитель, он такой!”

Нат вздрогнул. Его глаза быстро метнулись в направлении голоса. Сначала
он увидел комичную маленькую пару ног, сидящих верхом на одной из балок,
а затем огромную голову, увенчанную копной жёстких торчащих волос.

«В этих краях нет клячи, которая довезла бы вас до нижнего парома
быстрее, чем эта», — уверенно продолжил странный голос.
«Всегда можно положиться на серого, покусанного блохами, у которого есть и храбрость, и задница».

 Нэт продолжал держать лошадь за уздечку одной рукой, а другой прикрыл глаза от света и с интересом рассматривал говорившего. Он увидел большое, похожее на луну лицо — большой рот, который добродушно улыбался ему, обнажая два ряда крепких белых зубов.
Голова существа была как у мужчины, но тело было не больше, чем у
десятилетнего мальчика.

Внезапного обнаружения этого необычного существа было достаточно, чтобы
испугать человека со слабыми нервами. Но Нэта Брюстера это не обеспокоило.
с чем-нибудь в этом роде. Его беспокоили одни только слова;
странного вида бесенок на стропиле, казалось, смог разгадать его тайную цель.
цель.

“Кто ты?” - тихо спросил мальчик-горец после паузы.

Карлик ухмыльнулся шире, чем когда-либо.

“Разве ты не знаешь?” - спросил он. “ Ты пробыл у Куперов две
недели и не слышал обо мне?

Нат покачал головой. Гном заморгал своими маленькими круглыми глазками, словно
удивившись такому недостатку информации. Одной рукой он пригладил
свои торчащие во все стороны волосы, но они тут же снова встали дыбом.

“ Я Дикобраз, ” объявил он. “ Меня все знают. Я живу в
лесу, когда хочу; но больше всего мне нравятся сараи и тому подобное после того, как уберут
сено.

Нат внимательно посмотрел на него.

“Почему ты решил, что я направляюсь к нижней переправе?” спросил он.

Дикобраз ухмыльнулся; его крупные зубы сверкнули, как полированная слоновая кость, в
свете фонаря.

«Люди не думают, что я много знаю, — сказал он. — Но иногда я их одурачиваю. Вы ведь не видели меня там, у стены, да? А я всё это время был там, не более чем в паре ярдов от вас».
Скрипучий голос разбили выше, как карлик пожал радостно
воспоминание. “И я слышал, что мастер Dimisdale сказал Мастер Ройс;
также я слышал, что мастер Ройс сказал Мастер Dimisdale”. Он наклонился
вниз со своего насеста на стропила и покачал огромной головой с
увеличения удовольствия. “И я сразу понял, что ты собираешься делать”.

“Как?” - удивленно спросил Нат.

— Когда отряд уехал, а ты стоял и смотрел им вслед, я услышал, что ты
сказал, — ответил Дикобраз. — Вот почему я пришёл сюда. Я хотел убедиться, что у тебя
хорошая лошадь. И теперь, когда она у тебя есть, — указывая на поджарого
ищущий гнедой, который стоял в стойле почти внизу: “Я хочу, чтобы ты
надел на него седло и уздечку для меня”.

“Для тебя!” - сказал изумленный Нат.

“Конечно, для меня”, - хладнокровно ответил гном. “Ты здесь чужой
. Как ты найдешь нижнюю переправу, если я тебе не покажу?”

При этих словах Нат разразился смехом.

“ Верно! ” весело сказал он. — Откуда мне знать? Так что спускайся и
держи серого, а я сейчас оседлаю для тебя гнедого.

 Дикобраз ловко прополз по стропилу до
стены, где была лестница, ведущая на чердак.  Спустился
Он легко вскочил в седло, и Нэт, впервые наблюдая за ним, отметил
длину его рук и размер ладоней.

 Через мгновение гнедой оказался рядом с другой лошадью, недовольно
жевавшую удила.

 Карлик, едва доходивший до плеча высокого серого, держал его за поводья и одобрительно наблюдал за привычными движениями Нэта,
перебиравшего пряжки.— Итак, — сказал молодой альпинист, продолжая работать, — вы за Конгресс
и против короля, не так ли?

— Нет, — ответил Дикобраз, — я только против соседа Димисдейла.

— А почему против него? — спросил Нэт.

“Однажды произошла крупная кража курятников; они не могли найти
кто это делал, поэтому мастер Димисдейл взялся за меня и хотел
меня отправить в работный дом. Он сказал, что я бродяга и представляю опасность для города
.

“ Ты не выглядишь очень опасным, ” сказал Нат.

Гном озорно ухмыльнулся.

“Ты меня еще не знаешь”, - ответил он. — Но, — вернувшись к своей обиде,
— мастер Димисдейл — суровый человек. Даже после того, как я поймал настоящего
вора, он сделал всё возможное, чтобы навредить мне.

 — А кто был настоящим вором? — удивлённо спросил Нэт.

 — Умная старая норка, — ухмыльнулся Дикобраз. — Я так им и сказал.
сначала — но никто не стал меня слушать, кроме Бена Коллинза. Он одолжил мне
ловушку и дал мне шанс доказать, что я говорю правду».

Нэт положил руку на плечо карлика и задумчиво посмотрел
ему в лицо.

«Ты понимаешь, с каким поручением уехали те люди?» — спросил он.

Большая голова кивнула, в маленьких круглых глазах появился хитрый огонёк.

— Да, — сказал Дикобраз.

 — И ты поможешь мне помешать им осуществить это?

 — Я против всего, за что выступает Сосед Димисдейл, — быстро ответил
Дикобраз.

Не говоря ни слова, Нэт вывел двух лошадей из сарая.

— Быстрее, сейчас же! — сказал он низким голосом.

Одним движением он легко забросил маленькое тело в седло.

Дикобраз обхватил гнедого своими короткими ногами и опытной рукой схватил поводья.

— Хорошо, — сказал Нэт сам себе.

— По крайней мере, он знает, что делает.Его нога уже была в стремени, когда перед ним внезапно вспыхнул свет.


— А теперь, друг мой, — раздался холодный голос, — объясни, что ты здесь делаешь.

На мгновение Нэт ослеп, но затем разглядел лицо
говорящего и того, кто так внезапно зажег фонарь. Это были те двое, которые незадолго до этого подошли к двери «Чью Хаус», привлеченные лаем собаки. На лице хозяина появилась высокомерная улыбка, а на лице мужчины — насмешливая ухмылка, когда они заметили удивление мальчика.

“ Твои подозрения были верны, Генри, ” сказал первый, и Нат увидел
что в руке он держит наготове большой пистолет. “ И я благодарю вас за то, что
настояли, так сказать, на обыске.

Нат вспомнил звук открывающейся и закрывающейся двери, пока он смотрел
Он выглянул в окно амбара и понял, что именно тогда они и вышли. Увидев, что его поймали, он решил не пасовать и ждать удобного случая.

«Искренне сожалею, что побеспокоил вас, сэр», — вежливо сказал он.

«Я вижу», — ответил тот. «И вы так старались этого не делать, что были готовы одолжить моих лошадей, чтобы уехать подальше».

Нэт улыбнулся, тихо насмехаясь над этим. Он хотел было заговорить, но
перед ним оказался слуга.

“Нижний паром будет из уха-удар”, - отметил он
смеяться.

“ Подними фонарь повыше, Генри, ” приказал хозяин; мужчина подчинился.
и лучи снова упали на лицо Ната. “Вы держите свой лик
Ну, мой мальчик”, - продолжил диктор, выдержав паузу. “Но этого не будет
служить вам. Мы подслушали ваш разговор с этим маленьким негодяем, —
он с улыбкой кивнул в сторону Дикобраза, который всё это время молча сидел на своём высоком коне. — И я думаю, что могу с уверенностью сказать, что сегодня вечером вы не передадите повстанцам никаких предупреждений.

Нэт ничего не ответил. В его голове пронеслись мысли о тёмной, пустынной
дороге, о тихом отряде, ехавшем в сторону города, о стремительном нападении
и захвате, о сокрушительном ударе, нанесённом протестующим
колониям.

Мгновение человек с пистолетом смотрел в лицо Нэту, затем отвернулся
с беспечным смехом.

— Теперь верёвку, Генри, — сказал он. — Я подержу свет, пока ты их как следует свяжешь.

Но эта минутная беспечность стоила ему успеха его плана.
Как только он повернулся, Нэт набросился на него, выхватил пистолет из его рук
схватив его за горло, и сбил с ног своим тяжёлым прикладом. С радостным визгом Дикобраз ударил пятками в бока гнедого и поскакал вниз по склону, сбив слугу с ног, и фонарь погас при падении. Нэт молниеносно вскочил на серого, который фыркал от страха, и вместе с карликом поскакал прочь в темноту, направив коней в сторону тусклого сияния, окутывавшего город.




 Глава VI

ПОКАЗЫВАЕТ, КАК НЭТ БРЮСТЕР И ДИКОБРАЗ ПРОЕЗЖАЛИ НОЧЬЮ


— Сюда, — крикнул Дикобраз через некоторое время. — Держись левее;
в заборе на дальней стороне поля есть щель, которая выведет
нас на главную дорогу.

Нат последовал указаниям карлика, чьи знания о
почву насчет жевать дом казался совершенным и взгляд которого был
необычно Зоркий в темноте. Пролом в заборе был расположен без
любой большой беде, и мгновение спустя их нашли с жестким общественным
дорога под ними. Здесь Нат натянул поводья; повернув голову, он посмотрел обратно
в сторону особняка.

— Похоже, мы вызвали небольшой переполох, — заметил он
Дикобраз, который остановился рядом с ним. Карлик издал свой особенный,
визгливый смешок.

“Посмотри на огни”, - сказал он. “Они появляются в окне за окном,
совсем как светлячки”.

Слышался также приглушенный гул далеких голосов; казалось, что
возбужденные люди громко окликали друг друга, и что их
возбуждение росло с каждым мгновением.

“Через некоторое время они, возможно, придут в себя настолько, чтобы пустить в погоню
лошадь”, - сказал Нат. “Поэтому я думаю, нам лучше максимально использовать
наше время”.

“Нам все равно лучше успеть”, - предложил Дикобраз. “У нас долгий
Они скачут впереди нас, и отряд мастера Ройса опережает нас на добрых полчаса».


Так что они вместе натянули поводья и поскакали галопом по дороге.
Они не сбавляли темп, пока лошади не начали проявлять признаки усталости.
Тогда им позволили идти шагом, пока они не пришли в себя, после чего их снова погнали галопом. Прошло совсем немного времени, и они въехали в более густонаселённый район. Теперь они часто встречали людей, которые несли фонари и шли по своим делам.

 — А вот и сам город, — наконец воскликнул гном. — Смотрите,
фонари”, указывая на россыпь масляных ламп, которые благодаря
усилиям Бенджамина Франклина недавно были расставлены на улицах.
“Говорят, во всех колониях нет города, в котором их было бы так много”.

Падающий свет был тусклым и достаточно неуверенным, но Нат Брюстер был
поражен восхищением и с удивлением оглядывал каждую улицу, по которой они проезжали
. С момента своего приезда он бывал в Филадельфии несколько раз,
но никогда раньше ночью.

— «Ты хорошо знаешь город?» — спросил он гнома, пока они ехали.


«Я в нём родился», — гордо ответил тот. «И это
«Это самый большой город в Америке. Здесь живут тридцать тысяч человек, —
сказал он почти недоверчиво, — и есть скорый дилижанс, который
доезжает до Нью-Йорка за два дня».

 Они быстро свернули с открытой местности на Хай-стрит,
затем через поле на восток от Дома правительства, башня которого
мрачно возвышалась над городом.

 «Внизу мы скоро доедем до Грейс-роуд, которая ведёт прямо к
парому», — сказал карлик. Некоторое время после этого они ехали молча. Но по поведению Дикобраза было видно, что он о чём-то думает.
наконец он повернулся в седле и спросил:

“Как тебя зовут?”

“Нат Брюстер”, - последовал ответ.

“Нац Брюстер”, - повторил другой, медленно и с очень способом
человек, который что-то дегустации. “Мне вроде как нравится, как это звучит;
и, ” внезапно, - ты мне вроде как нравишься. Но скажи мне вот что, Нэт Брюстер, —
он постучал кончиком пальца по локтю молодого горца, — когда ты встретишься с мистером Ройсом и его людьми, что ты собираешься делать?

 На мгновение Нэт растерялся. Он натянул поводья, и большой серый конь остановился.

— Ты прав, — сказал он. — Я так спешил, что совсем забыл об этом.

 — Ты не можешь сражаться с ними в одиночку, — мудро заметил Дикобраз. — Конечно, — добавил он с ухмылкой, — ты не совсем один, но с таким же успехом можешь быть один. Я не очень хорош в бою. Я недостаточно большой.

 Нэт молча сидел на своём коне и размышлял. Люди Ройса были хорошо вооружены; он знал это, потому что заметил блеск стали в свете огней Чью-Хауса. И он был уверен, что они полны решимости осуществить свой план, несмотря ни на что.

«Если бы я встретился с ними лицом к лицу, — пробормотал юноша, — они бы посмеялись надо мной и пристрелили».

Но ему нужна была помощь! Он развернулся и поскакал в городскую таверну, где остановились члены Конгресса, которые уже прибыли.
Он с жаром ухватился за эту идею, но почти сразу же отказался от неё.

«Это займёт слишком много времени», — подумал молодой горец. «И ещё кое-что: поверят ли они в историю, которую мне придётся рассказать?»

 Он был вынужден признать, что не думает, что поверят. Это было
маловероятно, и в это было трудно поверить; драгоценное время было бы потрачено впустую
Он был поглощён своими мыслями и в конце концов, вероятно, был бы вынужден уехать,
как и приехал, и продолжить свою миссию в одиночку.

 «И с не такими уж большими шансами на успех, — сказал Нэт. — Пока я
пытался бы убедить незнакомцев в том, что говорю правду, тори, скорее всего,
добились бы того, чего хотели».

Фонарь сторожа сверкнул впереди, когда мужчина поднял его и попытался разглядеть двух всадников, которые молча стояли посреди улицы. Колокол торжественно и звонко пробил полночь; сторож возвысил голос и пропел:

— Двенадцать часов, пасмурная ночь — и всё в порядке!

— Время идёт, — заметил гном. — Ты уже решил?

В ответ Нэт дёрнул поводья, и серый конь рванул вперёд; через несколько скачков
каштановый снова поравнялся с ним, и в тишине раздался странный, визгливый смех гнома.

— Я так и думал, что ты так поступишь, — заявил он. — Я всегда могу понять, что
собираются делать люди, по их лицам.

 — Что ж, — добродушно ответил Нэт, — если ты можешь разглядеть моё лицо при таком
освещении, я должен сказать, что у дикобразов удивительно острые глаза.

— Сейчас я этого не вижу, — спокойно сказал карлик. — Но я видел это
на днях, когда ты объезжал жеребёнка для фермера Кэмпбелла на заднем дворе. До твоего приезда в Джермантаун на этом молодом звере
пыталась ездить дюжина человек, и он сбросил их всех. Я слышал, что он
чуть не убил Питера Корбина.

“Это было несколько своевольно”, - сказал Нат, вспоминая отчаянную битву
, которую он вел с существом, прежде чем оно было усмирено. “Но вы можете ожидать
, что от кольтов, как правило”.

“Да, но не все они такие злые, как этот”, а у Дикобраза
В его голосе звучала уверенность. «Я видел, как многих из них ломали,
но этот жеребёнок боролся упорнее, чем все они вместе взятые. Но ты
никого не попросил о помощи, когда он бросился на тебя и попытался
перекатиться, или когда он пытался прижать твою ногу к забору. Ты
просто держался и победил. Тогда я по твоему лицу понял, что ты это сделаешь, и теперь я знаю это, даже когда не вижу.

— По крайней мере, ты уверен в себе, — рассмеялся Нэт. — И поэтому, — довольно мрачно добавил он, — я постараюсь оправдать твои ожидания.

Пройдя немного на юго-запад, они вышли на Грейс-роуд и побежали
они направились к реке.

Ближе к полуночи стало темнее, с неба исчез блеск,
что говорило о том, что облака сгущаются и скоро может пойти сильный дождь. Дикобраз принюхался, пока они мчались вперёд.

— Я чувствую запах, — уверенно сказал он. — Он идёт с той стороны, куда мы направляемся.

В этот момент Нэт, не сводивший глаз с дороги, издал возглас и резко натянул поводья. Гном мгновенно сделал то же самое.
 Обе лошади от неожиданности присели на задние ноги.
конь остановился и фыркнул от испуга. Нэт наклонил голову, глядя прямо между ушей серого, и резко окликнул:

 «Кто там?»

 В наступившей тишине было отчетливо слышно, как вода плещется о берег. Нэт достал из-за пазухи охотничьей куртки тяжелый пистолет, который выхватил у хозяина Клайвдена; его неуклюжий механизм громко щелкнул, когда он взвел курок.

“Кто там?” строго спросил он. “Отвечай, или я выстрелю”.

На этот раз за словами последовал тихий смех.

“Я полагаю, нам лучше сделать так, как он просит”, - раздался голос. “Он сказал это так, будто
имел в виду именно это”.

Дикобраз наклонил свою большую голову в сторону Нэта.

«Мастер Димисдейл, — выдохнул он. — Я бы узнал его голос из тысячи».

«Мы мирные жители, сэр путешественник, — сказал голос. — И мы
надеемся, что не оскорбили вас».

Снова раздался тихий смех; на этот раз он был слегка насмешливым, и гнев Нэта
начал нарастать.

“Вам необходимо выделиться на дороге”, - сказал он резко. “Я не
здесь, чтобы провести беседу с вами, кем бы вы ни были; это мое дело
более актуальным”.

“И в чем же конкретно может заключаться ваше дело?” - спросил мальчишеский голос, который
Нат сразу узнал в нем человека, который смеялся. “У нас
сегодня вечером есть небольшой интерес к различным делам, и кто знает, но
возможно, одним из них является ваше?”

“Я не могу тебя интересовать”, - спокойно ответил Нат. “Ты ничего не знаешь
о бизнесе, которым я занимаюсь”.

“Давай обсудим этот вопрос”, - ответил мальчишеский голос. “Кто знает, но
что наши знания намного больше, чем вы могли бы предположить. Это факт,
и я предоставлю моим друзьям возможность подтвердить мои слова,
что мы проявляем значительный интерес к тем, кто сегодня вечером воспользуется этой дорогой».

Раздался дружный смех, низкой тональности и осторожным на этом. В
теневой человек, которые были протянуты через дорогу, казалось, в значительной степени
переадресован. Затем Dimisdale еще раз говорил.

“Однако, - сказал он, - мы должны помнить, что эти джентльмены на лошадях
неправильное направление для нас.”

Вновь раздался смех; над другими, Нат мог ясно слышать, что
мальчика. И почему-то этот звук сильно раздражал его. Как правило,
Нэт не был тем парнем, с которым незнакомцы могли бы играть, и уж тем более не сейчас. Холодный, властный тон молодого незнакомца
Это вывело его из себя так, что он не смог бы объяснить, даже если бы захотел. Но когда он заговорил, в его голосе не было и следа гнева; он был таким же ровным, как и прежде.

 — Я вижу, вы решили развлечься за наш счёт, — сказал он. — И, честно говоря, мне это не нравится. Поэтому я ещё раз прошу вас отойти в сторону, чтобы мы могли продолжить.

— Продолжайте! — раздался голос мальчика. — Боже правый, вы должны быть благодарны, что мы здесь и не даём вам идти дальше. Ещё дюжина шагов, и вы бы плавали в Скайл-Килле, спасая свою жизнь.

Звук плещущейся воды за несколько мгновений до этого подсказал Нэту, в чём дело.

«Это причал для паромов», — сказал он себе.

Почти в тот же миг он услышал, как Дикобраз прошептал ему на ухо:

«Они ждут здесь джентльменов из Вирджинии, чтобы переправиться через
реку».

«Тише!» — выдохнул Нэт, опасаясь, что его услышат.  Затем он громко сказал, обращаясь к невидимым людям перед ним:

«Полагаю, вы заняли своё нынешнее положение исключительно из
добрых побуждений. Из страха, что какой-нибудь беспечный путник может
«Без сомнения, из-за того, что вы все не спите, вы не можете проехать».

Снова раздался смех со стороны группы, преграждавшей дорогу.

«Наш путешественник остроумен!» — насмехался невидимый мальчик. «Я даже осмелюсь предположить, что
он такой же умный спорщик, как Адамсы или сам Патрик Генри». Он сделал паузу, а затем снова обратился к Нэту: «Может быть, вы хотите пересечь реку?» — спросил он.

— Возможно, — ответил Нэт.

— В таком случае мне очень жаль, — холодно и раздражающе ответил тот. — Но паром как раз в эту минуту…

Он не успел договорить, как произошло внезапное движение; казалось, что
Как будто кто-то быстро зажал ему рот рукой. Затем Димисдейл
негромко сказал:

 «Молчаливый язык — мудрая голова, мастер Прентисс. Не всегда
хорошо рассказывать всё, что знаешь».

 Но он мог бы с таким же успехом позволить ему продолжить, потому что
быстрый ум Нэта Брюстера уже оценил ситуацию. Он с самого начала
задавался вопросом, почему не услышал голос Ройса;
ибо этот джентльмен едва ли был из тех, кто присутствует и не слывет за умного. Но
неосторожные слова молодого тори мгновенно открыли ему глаза на правду.

«Ройса здесь нет, — рассуждал про себя Нэт. — Он взял часть отряда и переправился через реку на пароме. Они решили, что лучше всего атаковать с той стороны».

 Эта мысль поразила его, но он взял себя в руки. Димисдейл снова заговорил, и он внимательно слушал.

 «В такие времена, — сказал Димисдейл, — нужно обдумывать каждое слово. Никогда не знаешь, какая незначительная мелочь, брошенная бездумно,
может привести к совершенно непредвиденным последствиям».

«Вы говорите как мудрец, мастер Димисдейл», — рассмеялся незнакомый юноша.
слегка. “Но есть много правды в твоих словах, и я
попробуй руководствоваться этим”.

Пока он говорил, Нат склонился к Дикобраз.

“Есть ли где-нибудь поблизости брод?” прошептал он.

“На некотором расстоянии выше”, - ответил гном таким же тихим голосом.

“Думаешь, сможешь найти его?”

“Я уверена, что смогу”.

— Тогда будь готов к тому, что придётся бежать.

 Молодой Тори продолжал говорить и теперь повысил голос, обращаясь к
Нэту, но по-прежнему глядя на Димисдейла:

 — Однако, в худшем случае, большого вреда не будет. Эти двое
джентльмены, кто бы они ни были, останутся нашими гостями на час
или два.

“ Не будьте в этом так уверены, ” крикнул Нат сквозь плотно сжатые
зубы. Затем, быстро перекинувшись парой слов с Дикобразом, они развернули своих кляч
и помчались по дороге в направлении города. Позади них
послышался смущенный гомон; затем отчетливо раздался голос Димисдейла:

“Стой!”

Но они не обратили на это внимания; низко пригнувшись в седлах, они
понукали скачущих лошадей, чтобы те мчались ещё быстрее. Затем раздался выстрел из пистолета,
за ним ещё один и ещё. Тяжёлые пули летели мимо, и
Нэт рассмеялся, услышав, как они «шуршат» среди деревьев.

«Нужен острый глаз, чтобы разглядеть пистолет в темноте», — сказал он.

«И нужен такой же острый глаз, чтобы найти дорогу, которая приведёт нас к
броду», — заявил Дикобраз, напряжённо вглядываясь вперёд.  «Но
я думаю, что справлюсь с этим».

«Старайся изо всех сил», — сказал Нэт. «Очень многое зависит от следующих получаса — возможно, даже жизни мистера Генри и его друзей».

 Через некоторое время звуки позади стихли. Тори на берегу реки спешились и, по-видимому, не думали, что
В любом случае, было бы разумно пуститься в погоню.

Целый час они потратили на то, чтобы найти брод в темноте и переправиться через реку, но на другом берегу они снова свернули на паромную переправу и направились на юг. Нэт ехал, положив руку на рукоять пистолета; тори были где-то впереди, и в любой момент они могли устроить ещё одну засаду. Внезапно Дикобраз заговорил.

— Почему, — спросил он, — мистер Генри и его друзья путешествуют ночью?

Этот вопрос уже некоторое время смутно терзал Ната, но теперь он впервые увидел в нём смысл.

“Есть ли у них какая-нибудь веская причина для этого?” - настаивал гном.

“Насколько я знаю, ни одной”, - ответил Нат.

“Тогда я не верю, что они это делают”, - сказал Дикобраз,
положительно. “Я не много знаю о таких вещах, и Тори в мастер
Чу, похоже, думал, что они переправятся на нижнем пароме сегодня ночью. Но если бы мне пришлось высказать своё мнение, я бы сказал, что они спокойно спят в Честере, если вообще находятся где-то рядом с городом.

 Нэт промолчал.  Это предположение открыло ему новый взгляд на последние события ночи, и он внимательно их изучил.

“Возможно, ты права”, - сказал он наконец. “Возможно, у тори был кто-то еще
на страже; и когда они достигли реки, им, возможно, сказали
, что до утра попыток переправы не будет”.

“Вот и все”, - проницательно сказал гном. “А потом некоторые из них переправились через реку
в лодке, в то время как остальные остались позади, чтобы убедиться”.

“ С какой целью они переправлялись? ” спросил Нат. Мысль, полностью сформировавшись, пришла ему в голову, и он, затаив дыхание, ждал ответа Дикобраза.

«Они узнали, где джентльмены собираются провести ночь», — пришло в ответ.
ответ гнома. “И они идут туда за ними”.

На мгновение Нат Брюстер был слишком поглощен, чтобы говорить. Дикобраз
ответ настолько точно соответствовал его мыслям, что странное существо, возможно,
прочитало его мысли. Однако, наконец, он спросил:

“Это южная дорога?”

“Да”.

“Тот, на котором, скорее всего, поедут путешественники?”

“Так и есть”.

Нэт смотрел прямо перед собой в темноту. Падали крупные капли дождя,
и ветер начал дуть тёплыми порывами.

— Нам лучше идти так, — сказал он после паузы. — И, — со смехом добавил он,
— Я думаю, что мы ещё не раз столкнёмся с чем-нибудь интересным в дороге, прежде чем пройдёт час.




Глава VII

ПОКАЗЫВАЕТ, КАК НЭТ БРЮСТЕР ВСТРЕТИЛСЯ С МИСТЕРОМ ВАШИНГТОНОМ


Они проехали не так уж далеко от реки, когда на обочине дороги увидели небольшой деревянный дом, из окна которого лился свет. Это само по себе было довольно необычно в таком месте и в такой час, но ещё более удивительным было то, что они увидели в окно мужчину, который сидел на низкой скамейке и весело стучал молотком по куску кожи.

“ Сапожник, ” удивленно ответил Нат, “ и за работой так поздно ночью.

“ Его клиенты, должно быть, очень спешат, ” засмеялся Дикобраз. “Они
не дают бедняге достаточно времени, чтобы нормально выспаться”.

- Я думаю, - ответил Нат, который принес серый, стоят в
дорога напротив окна, “что он может значить больше, чем это. В любом случае, не помешает перекинуться парой слов с этим измученным механиком.

 Они подъехали вплотную к окну сапожника; тот, разбуженный топотом копыт, перестал стучать молотком и поднял голову.

“Ты работаешь допоздна, сапожник,” козыряет Нат добродушно. “Бизнес должен быть
над добром”.

“Вы едете поздно, сэр”, - ответил сапожник, проницательно. “И как это
бизнес с вами?”

Нат рассмеялся. Ночь была теплая, и маленькие застекленные створки были вытолкнуты
насколько он будет идти, делая легкий разговор.

“Мое нынешнее дело - большая загадка”, - ответил мальчик.
«И я думаю, что мне лучше увидеть конец этого, прежде чем выносить какое-либо суждение».

Сапожник был невысоким, иссохшим на вид мужчиной средних лет. У него было морщинистое лицо и хитрые глаза, но в нём было что-то привлекательное.
о нём. Он постучал молотком по толстому куску кожи на своём верстаке,
потом отложил молоток и сказал:

 «Никому по эту сторону Скулкилла не сравниться со мной в
головоломках этой ночью, молодой человек. И что бы у вас ни случилось, я
уверен, что это не сравнится с тем, в каком положении я оказался».

— Почему, — сказал Нэт, и наблюдательный Дикобраз увидел, как оживилось его лицо, — я не думал, что изготовление сапог — такая захватывающая профессия.

— Это не имеет никакого отношения к изготовлению сапог, — ответил механик.
“ Если бы это было так, я бы понял это достаточно легко. Это что-то другое,
и что-то особенно необычное, когда человек подходит рассмотреть это с
разных сторон.

Нат ничего не сказал на это. Он увидел, что сапожник был что-то на
его мысли и что он очень беспокоился, чтобы отвести душу его, даже
незнакомцу, который появился в его окно, в ночь.

“Лучше всего позволить ему самому не торопиться”, - рассудил парень. «Если я начну задавать вопросы, он может решить, что лучше промолчать, а мне почему-то кажется, что я многое выиграю от того, что он скажет».

Маленький сапожник задумчиво потёр свои испачканные и мозолистые руки.
Толстая свеча, горевшая в канделябре над его головой,
освещала его мастерскую, где на полках стояли толстые фермерские сапоги, ожидавшие починки, а на полу валялись куски кожи и инструменты.
Наконец он заговорил с видом человека, который просит совета.

— Что бы вы подумали, — спросил он, наклонившись вперёд, — если бы вы сидели здесь, на этой скамейке, играли в карты и гадали, какая осень и зима нас ждут, когда к вам подошёл бы совсем молодой парень
подъехал, совсем как ты, только при дневном свете, и говорит тебе:

«Это сосед Парслоу?»

«Да, — отвечаешь ты.

«Он старается выглядеть беспечным, но ты сразу понимаешь, что он что-то замышляет; поэтому ты продолжаешь копаться в земле и даешь ему спокойно заниматься своими делами.  Через некоторое время он говорит тебе:

— «Когда я ехал вдоль реки, я увидел довольно красивую баржу».

«Да?» — говорите вы.

«Да, — говорит он, — и поскольку мне сказали, что она принадлежит вам, я пришёл поговорить с вами об этом».

«Она не продаётся», — говорите вы.

«О, я не хочу его покупать, — говорит он довольно быстро. — Я просто хочу его взять напрокат».

 «Очень хорошо, — отвечаете вы. — Для этого я его и держу; моя плата — четыре шиллинга в день».

 «А сколько за ночь?» — спрашивает он. И тут вы видите, что он весёлый парень с честным лицом.

«Редко или вообще никогда, — говоришь ты, — никто не нанимает баржу после наступления темноты, так что я ничего об этом не знаю».

«Будь готов к десяти вечера, — быстро говорит он, — и ты заработаешь горсть испанских долларов».

«И тут ты немного теряешься.

«Ты хочешь устроить вечеринку для удовольствия?» — спрашиваешь ты его, и он снова смеётся, и ты начинаешь его любить ещё больше.

 «Не знаю, можно ли это так назвать, — говорит он. — Я и мои друзья получим от этого огромное удовольствие, но я подозреваю, что некоторым это не понравится».

— Он пристально смотрит на тебя, — продолжал сапожник, обращаясь к Нэту, который слушал его очень внимательно, — и видит, что ты не очень-то воодушевляешься этой идеей. Поэтому он достаёт кожаный кошелёк и отсчитывает на подоконнике такую сумму, какой ты не видел уже несколько месяцев.

“Там, - говорит, - ваш гонорар заранее. У баржи на паромной переправе
посадка по реке и ждут меня, и тех, кто несет меня
компании.”

Сапожник встал и подошел ближе к окну, смахивая клочки
кожа от его фартука. Он посмотрел на Ната с его маленькими глазками.

«Каким-то образом, — продолжил он, — несмотря на то, что у парня честный взгляд и весёлый смех, ты не хочешь делать то, о чём он просит. В этом есть что-то тайное. Но в то же время на подоконнике лежат деньги — всё испанское золото — и смотрят на тебя». Говорящий
Он помолчал немного, а затем серьёзно спросил: «А теперь представь, что всё это случилось с тобой — и помни, что ты бедняк, — что бы ты сделал?»

«Думаю, — ответил Нэт, — я бы постарался заработать эти деньги».

Сапожник кивнул и, казалось, почувствовал облегчение.

«Есть парни, — заметил он, — у которых больше мудрости, чем у них есть лет. Я думаю, ты один из них». Именно это я и сделал. Ровно в десять, потому что ночь была тихой, и я слышал, как городские колокола отбивают час, я был на пристани на другой стороне.

«Да», — сказал Нэт так поспешно, что наблюдавший за ним гном предостерегающе поднял руку.
ткнул костяшками пальцев. “И что потом?”

“Там никого не было”, - ответил сапожник. “И я выл, пока не пробило одиннадцать
; потом почти до двенадцати. Наконец большая группа всадников
выехала на дорогу. Когда зажегся свет, я увидел, что они были
все вооружены и выглядели так, что это не предвещало ничего хорошего. Это встревожило меня больше, чем когда-либо, но я едва успел взглянуть на них, как юноша, который нанял меня, велел мне переплыть реку, привязать баржу и ждать здесь, пока они не позовут меня.

— Это последнее, что вы видели?

— Нет, вся компания — по крайней мере, так мне показалось — переправилась на пароме и проехала здесь меньше двух часов назад.

 — Полагаю, — небрежно сказал Нэт, — вы не знаете, куда они направлялись?

 — Ни малейшего представления, — ответил встревоженный сапожник, а затем, словно опомнившись, спросил: — А вы?

 — Как далеко отсюда до ближайшей гостиницы — по этой дороге — если ехать верхом? Нэт проигнорировал вопрос, так как не хотел делиться своими подозрениями с разговорчивым механиком.

«Около шести миль. Может, чуть больше».

«Может, ваши друзья остановились там; если так, мы могли бы их увидеть».

“И если ты это сделаешь и увидишь что-нибудь, что заставит тебя подумать
они пытаются опутать меня королевскими законами, было бы с твоей стороны
дружеским поступком вернуться и предупредить меня ”.

“А теперь примите предупреждение”, - сказал гном, впервые заговорив. Его
странный писк напугал сапожника, который, по-видимому, не заметил его
раньше, и мужчина стоял, уставившись на огромную голову и маленькое тело с
чем-то похожим на изумление.

— Если вы хотите избежать любых неприятностей, — продолжил Дикобраз, разглаживая свой жёсткий хохолок, — прислушайтесь к тому, что я говорю.
собираюсь рассказать тебе. Теперь иди быстро и спрячь свою баржу где-нибудь на берегу.
затем возвращайся, запри свой дом, погаси свет и ложись
спокойно спать. Таким образом, вы будете уверены, что не ошибетесь”.

Мужчина, казалось, сильно поразил этот совет и кивнул головой, как
хоть это порадовало его. Нат собрал вожжи и собирался дать
словом, когда мысль поразила его.

— Вы случайно не слышали, — спросил он механика, — как зовут мальчика, который нанял вашу лодку?


— Слышал, — ответил тот. — Крупный мужчина громко разговаривал с
голос, когда они подъехали к паромной переправе, и он назвал его Прентиссом».

«Спасибо», — сказал Нэт, и без лишних слов они развернулись и поскакали галопом по дороге.

«Думаю, я мог бы сказать, для чего нужна баржа», — сказал
гном после долгой паузы.

«И я», — ответил Нэт. «Если виргинских членов Конгресса схватят,
их посадят в шлюпку, спустят по реке и переправят на
британское судно, которое, без сомнения, стоит там на якоре с этой целью».

«И я вряд ли думаю, что они будут ждать, пока он примет на борт ещё какой-нибудь груз», — заметил
"Дикобраз", мудро сказано. “Они поднимут паруса и отправятся в Англию, быстрый суд".
"суд, высокий эшафот и короткая веревка”.

“Вы очень близки к истине”, - мрачно ответил молодой горец.
“Я боюсь, что британские министры не дали бы пленным большого шанса на спасение".
”Я не думаю, что у вас есть шанс спасти свою жизнь".

Порывы теплого ветра становились все сильнее. И вот начался дождь.
лил проливными потоками. Двое всадников упрямо и молча склонили головы. До начала бури предметы можно было различить с большим трудом; теперь темнота стала почти непроглядной; озёра
На дороге образовались лужицы и ручейки; лошадям дали волю, так как это было безопаснее, и они, спотыкаясь, фыркая и стряхивая с грив струи дождя, побрели дальше.

Нэт не знал, сколько времени прошло и как далеко они ушли, когда вдруг почувствовал, как его спутник тянет его за рукав.  Подняв голову, он увидел тёплое жёлтое сияние.  Обернувшись, он увидел яркую вывеску постоялого двора, стоявшего чуть в стороне от дороги.

— И посмотрите! — сказал Дикобраз, повысив голос, чтобы его было слышно сквозь шум дождя. Говоря это, он указал на длинную
под навесом, где плясали от ветра несколько огоньков. Нэт увидел с дюжину лошадей, оседланных и взнузданных, которые выглядели так, будто на них недавно сильно поскакали.

На лице молодого горца отразилось удовлетворение, которое он испытывал.

— Гостиница, о которой говорил сапожник, — сказал он, — и Ройс со своими товарищами внутри.

Через несколько мгновений серый и гнедой тоже оказались под навесом;
Пара конюхов взяла их под уздцы и начала вытирать
с них дождевую воду.

«А теперь», — сказал Нэт, когда увидел, что о них хорошо заботятся
— Давайте войдём внутрь, там наверняка есть хороший камин на кухне, где мы сможем высушить одежду.

Но карлик покачал своей большой головой.

— Иди сам, — сказал он. — Ты можешь понадобиться. Но я останусь здесь.

— Но ты промок до нитки, — возразил Нэт.

“Я привык к этому, и мне это не повредит”. Нат собирался сказать что-то еще.
но Дикобраз перебил его. “Там могут быть некоторые
людей, мастер-Ройса, которые знают меня”, - сказал он. “А что бы принести
подозрение, или, по крайней мере, направить внимание на вас. Итак, вы видите, это
для меня лучше быть на открытом воздухе. Другое дело”, - и хитрый взгляд пришел
— Я привык бродить вокруг.
Возможно, я смогу быть здесь полезнее, чем ты думаешь.

Видя, что его новый друг полон решимости настоять на своём, Нэт больше ничего не сказал на эту тему.

— Но, — предупредил он, — держи глаза и уши открытыми.

— Можешь на меня положиться, — ухмыльнулся Дикобраз.

Нэт толкнул тяжёлую дверь и оказался в большой квадратной комнате с низким потолком, стропилами и отшлифованным полом. Там стояли тяжёлые
диваны, стулья и столы, а также много промокших от дождя
пальто висят на стене. Дождь и ветер вместе сделали ночь
довольно прохладной; в широко разожженном
камине горел большой огонь, и вокруг него стояло несколько мужчин, их оркестры
позади них, спиной к пламени.

Когда мальчик открыл дверь, хозяин, маленький, кроткого вида мужчина в
белом фартуке, что-то говорил.

“Но, джентльмены, ” сказал он, - вы хорошо знакомы с тем, что
требуется от трактирщика. Для меня совершенно невозможно сделать то, о чем вы
просите”.

Дородный тори, Ройс, к которому, по-видимому, были обращены эти слова,
хлестнул по своим высоким сапогам хлыстом для верховой езды и сердито прошелся взад-вперед
. Его тяжелая поступь гулко отдавалась по посыпанному песком полу; его
крупное лицо с грубыми чертами раскраснелось.

“Теперь слушай меня внимательно, мой добрый друг”, - сказал он.
гневно, и он указал тяжелым кнутом на трактирщика.
угрожающе. “ Мы мало знаем о том, что вы называете обязанностями
трактирщика, и нас это волнует гораздо меньше. Что касается того, что вы не можете сделать то, о чём просите, — что ж, мы попросим вас пересмотреть своё решение.

«Джентльмены, когда пришли, попросили разрешения воспользоваться комнатой», — сказал
Другое. “Это должно было быть строго конфиденциально. И теперь я не мог вторгаться в них.
другие ”.

Разгневанное, раскрасневшееся лицо Ройса теперь стало почти фиолетовым.

“Вторжение!” ворвался он. “Вторжение! Вы называете наше присутствие в вашей
нищенские ИНН вторжение?”

“Нет, сэр, конечно, нет”, - поспешил сказать кроткий маленький трактирщик,
поднимая обе руки в протестующем жесте. — Я очень рад, что вы здесь, сэр, а также ваши друзья, — с испуганным поклоном в сторону остальных, которые стояли, угрожающе хмурясь.

Ройс уже собирался ответить, когда впервые заметил
Нэт, который всё ещё стоял у двери и внимательно прислушивался к разговору,
на мгновение задержал взгляд на мальчике. Затем он резко спросил:

«Ну, сэр, чего вы хотите?»

 Нэт стряхнул дождевые капли с охотничьей куртки, снял шапку и
стряхнул с неё прилипшие капли на пол.

— Я не думаю, — ответил он после довольно продолжительной паузы, во время которой он с улыбкой наблюдал за растущей яростью на лице здоровяка, — что это вас касается.

 На мгновение показалось, что тори набросится на него и
ударь его. Но, возможно, именно эта крепкая, мускулистая фигура
с широкими плечами и выпуклой грудью заставила его задуматься.
Во всяком случае, он стоял и смотрел на него, а Нэт, словно не замечая его гнева, спокойно приближался к нему.

— Джентльмены, — вежливо обратился он к мужчинам у камина, — если
вы уступите мне место, я буду вам очень признателен.

Трудно сказать, то ли спокойная, равнодушная манера поведения мальчика, то ли что-то, чего они ожидали от Ройса, заставило их поступить так, как они поступили.
В любом случае, они молча отошли в сторону.
диваны и кресла по бокам, предоставив камин Нату, в то время как
Ройс стоял, разглядывая его, разъяренный, но безмолвный.

Наконец мужчина снова обрел дар речи; но вместо того, чтобы разразиться
вспышкой гнева, чего все, без сомнения, ожидали от него, он заговорил
достаточно спокойно.

“Мне кажется, ” сказал он, “ что вы довольно прямолинейны и прямолинейны"
для человека вашего возраста.

В его голосе звучала насмешка, а во взгляде читалось нечто гораздо более опасное, чем его выплеснутая наружу ярость. Тем не менее
Нэт поднес мокрую от крови бахрому своей охотничьей рубашки к огню и
улыбнулся в ответ:

— В моей части страны мы взрослеем довольно быстро, как, я полагаю, и в большинстве диких мест. Так что, если вам кажется, что я выгляжу старше своих лет, прошу вас, сэр, отнести это на мой счёт.

 Несмотря на кажущуюся беспечность Нэта, он внимательно следил за всем, что происходило вокруг. Впервые он обратил внимание на внешний вид и одежду тех, кто составлял партию тори, и, несмотря на поверхностное знакомство с этим сектором, сразу понял, что эти люди не из Филадельфии и не из её окрестностей. Кроме того, странное лицо Дикобраза вопросительно прильнуло к запотевшим стёклам бокового окна, и
рядом с ним и над ним стояли несколько конюхов, которые
грозно смотрели на лежащих без сознания лоялистов. При виде
этого Нат быстро понял, что происходит, и снова улыбнулся.

«Я вижу, — подумал он, — что Дикобраз был совершенно прав, когда сказал, что привык бродить и может быть полезен на улице.
Эти ребята выглядят крепкими и мужественными, и они скоро понадобятся мне, если я не ошибаюсь в своих предположениях, судя по лицу мистера Ройса.

 — И где же? — спросил последний, внимательно изучавший молодого человека.
альпинист молчит после своего последнего ответа: “Где может быть этот
замечательный край?”

“На севере”, - ответил Нат. И когда он произносил эти слова, ему в голову, как вспышка, пришла поговорка
старого Стивена Коменджиса. “ На севере, ” повторил он.
- я думаю, там, - он махнул рукой в сторону остальных,“ большинство из
твоих друзей.

Наблюдая, он видел, как Ройс вдруг отдышаться; также там был
быстрая ажиотаж среди других Тори; некоторые из них даже пришли на ноги.

“ Ты удивительно наблюдательный парень, ” сказал Ройс после
изумленной паузы. “ Но тебе не кажется, что лучше не замечать слишком многого?
В его голосе послышалась другая нотка — нотка, которая сразу же привлекла внимание
Нэта.

«Не знаю», — ответил мальчик с тем же невозмутимым видом, что и прежде. «Хорошая перспектива — это неплохо; на самом деле, я не раз находил в ней явные преимущества».

«Если я не сильно ошибаюсь, — сказал Ройс, — то это не тот случай». Он приблизился к Нэту на расстояние вытянутой руки,
а затем продолжил: «Я спросил тебя, когда ты впервые пришёл сюда, чего
ты хочешь. Вопрос был задан просто потому, что твоё присутствие
было нежелательным».

“Кажется, я понимаю”, - довольно легко ответил мальчик. “Люди, у которых
есть особые и срочные дела, не любят, когда им мешают”.

“Я собираюсь задать тот же вопрос сейчас”, - продолжил Ройс, мрачно стиснув зубы.
“и на этот раз я хочу получить простой ответ”.

“ Ночь сырая, ” сказал Нат. “ Я проехал довольно большое расстояние. И
в такое время огни постоялого двора всегда особенно привлекательны.

 С рычанием мужчина схватил мальчика за горло, но
Нэт лёгким движением ускользнул от него.  Затем он, в свою очередь, выстрелил
Он протянул руку и схватил тори за запястье. Хотя Нэту было чуть больше семнадцати, он был таким же крупным, как большинство мужчин, и сильнее многих из них, как сразу же понял Ройс. Хватка на запястье была железной, и, быстро развернувшись, молодой горец развернул мужчину к себе.

 — Вам бы лучше, сэр, — сказал он, — не выходить из себя. Это вряд ли пойдёт вам на пользу, а может даже причинить значительный вред.

По весу Тори значительно превосходил молодого альпиниста. Но
его тело было мягким, дряблым, нетренированным, а дыхание прерывистым. С другой стороны
С другой стороны, Нэт был сильным, гибким и быстрым, а его выносливость и сила духа
позволили бы ему далеко уйти.

В чём бы выразилась борьба между ними, оставалось неясным,
потому что быстрое движение последователей Ройса вперёд
заставило Нэта отпустить его и отступить, а его рука потянулась к пистолету мистера
Чу. Однако не было необходимости в немедленной тревоге, потому что
эти люди, хотя и относились к нему враждебно,
похоже, имели в виду что-то другое. Они перешёптывались и спорили с
Ройсом, держа его за руки. Сначала он сопротивлялся и набрасывался на них
и потребовал, чтобы его освободили, чтобы он мог наказать Ната за его
наглость и сопротивление. Но через несколько мгновений он чудесным образом успокоился.

“Вы правы”, - сказал он, достаточно тихо. “У нас есть более важные
вопросы для проведения. Господа, прошу прощения. Я боюсь, что у меня есть
не бережешь себя очень хорошо, и ставит под угрозу наше дело.”
Он встряхнулся, как большой пес, еще раз обращаясь к Нату, - сказал он :

“ Я займусь тобой через несколько минут, мой мальчик, если у тебя хватит мужества
остаться.

— Я к вашим услугам, когда бы вы ни пожелали обсудить этот вопрос, — ответил юноша из Вайоминга.

Ройс обратился к маленькому хозяину гостиницы, который молча наблюдал за происходящим.

“А теперь, ” холодно сказал он, - давайте откроем эту дверь”, указывая на дверь
, которая, по-видимому, вела в другой общий зал гостиницы. “И давайте
больше не будем откладывать”.

“Но, мой добрый сэр, ” запротестовал испуганный маленький человечек, - “это
гораздо более удобная комната. Она больше и проветривается”.

Без дальнейших церемоний Ройс отшвырнул его в сторону, потому что мужчина встал между ним
и дверью.

“Отойди с дороги”, - прорычал он. “Я избавлю тебя от хлопот, если
открою сам”.

Его рука была уже на ручке, и он собирался распахнуть дверь,
когда звонкий голос крикнул:

“Подождите!”

Ройс и остальные повернули головы, пораженные внезапностью и
четкостью команды. Нац Брюстер стоял на очаге перед
они и обычный на вид все было длинноствольное, блестящий пистолет.

“ Прежде чем вы вторгнетесь к этим людям, находящимся здесь, - твердо сказал парень
, “ давайте еще раз перекинемся парой слов, мистер Ройс.

При звуке своего имени мужчина вздрогнул, и он и его последователи
обменялись удивленными взглядами.

— Да, — продолжил Нэт, — я знаю ваше имя и даже больше — я знаю, почему вы здесь сегодня вечером. Кроме того, если вам будет приятно,
Я знаю, почему мистер Димисдейл и некоторые другие держат
паромную переправу через реку; почему некий сапожник ждал вас
на барже и почему британский корабль стоит на якоре у устья
Скайлкилла».

 Тори с раскрытыми ртами уставились на дерзкого мальчишку,
а Нэт положил длинный ствол тяжёлого пистолета в сгиб левой руки и
с улыбкой наблюдал за их изумлением.

— И вы пришли сюда один, чтобы сказать нам это? — мрачно спросил Ройс.

 — Не совсем, — ответил Нэт. — У меня есть это, — и он поднял своё оружие. — Можете не сомневаться, что это исправное оружие, потому что
собственность Мистера Чу. Кроме того,” со смехом: “у меня есть небольшой
армирование без”.

Не успел он договорить, как главная дверь распахнулась, и через порог,
вооружившись грубым, но эффективным на вид оружием, вышло с полдюжины
конюхов и сельскохозяйственных рабочих. С ними был Дикобраз, промокший под дождем.
его жесткий гребень встал дыбом от возбуждения.

[Иллюстрация: «_Прошу прощения, мистер Вашингтон_»]

«Вот они!» — пропищал карлик. «Стойте рядом с ними, ребята!» И, указывая на трактирщика, который как раз поднимался с пола, он
и добавил: «Они будут делать, что им вздумается? Посмотрите, как они обошлись с хозяином».

 Пришельцы крепко сжали в руках мушкеты, косы и дубинки и приготовились наброситься на тори, когда дверь, которую Ройс собирался открыть, распахнулась, и в комнату вошёл высокий, великолепно сложенный мужчина. На мгновение его пристальный взгляд окинул комнату; вид обнажённого оружия, казалось, не удивил его; он просто повернулся к дрожащему хозяину и сказал:

«Сэр, вы сказали, что ваша гостиница тихая и что нам не будут мешать».

“Прошу прощения, мистер Вашингтон”, - заявил перепуганный хозяин. “Ничего
подобного никогда не произошло в нашем доме. Я жалею об этом
чрезвычайно, сэр, именно это я и сделаю.”

Когда мистер Вашингтон снова устремил свой пристальный взгляд на тори и
конюхов, Нат тихо обратился к нему.

“Я думаю, сэр, ” сказал он, - что беспорядки почти закончились. Этот джентльмен, — и он поклонился Ройсу, который стоял в оцепенении, — понял, что совершил ошибку.
Во всяком случае, он и его друзья больше не будут нам мешать, я думаю.
хозяин возражает против их присутствия». Он сделал паузу и взмахнул рукой в сторону двери, ведущей на дорогу, жестом, который был одновременно приглашением и приказом. «Дождь, как я вижу, немного утих, мистер
Ройс, — продолжил он, — и вы, без сомнения, обнаружите, что ваши лошади отдохнули и готовы».

 Последовало короткое молчание. Затем Ройс, у которого, очевидно, не было желания вступать в схватку с
мужественными рабочими, стоявшими перед ним, подал знак своим
приспешникам, и они молча вышли в ночь, а постояльцы
последовали за ними по пятам.

И пока снаружи доносились звуки верховой езды и насмешки зевак, Нэт Брюстер стоял на каминной полке перед горящим поленом и объяснял ситуацию серьёзному, внимательному мистеру
Вашингтону.




Глава VIII

рассказывает о том, как дела у Эзры Прентисса пошли наперекосяк


На следующий день, ближе к полудню, Нэт Брюстер и Дикобраз снова добрались до Джермантауна.

— А теперь, — с гримасой на лице сказал Нэт, — что мы будем делать с
лошадьми?

— Мы можем спешиться прямо здесь, — ответил готовый ко всему Дикобраз. — Я
«Проведите их по тропинке к полю, которое принадлежит мистеру Чу, снимите
прутья и загоните их внутрь».

«Отлично, — сказал Нэт. — Лучше и быть не могло».

Поэтому, когда они добрались до тропинки, они спешились; карлик взял
уздечки и приготовился осуществить свой план, но прежде чем уйти, он
повернул голову и сказал:

«Полагаю, я ещё увижусь с вами, да?»

Нат подошел к нему, взял за плечи и заглянул сверху вниз в его
странное круглое лицо.

“Ты не очень большой, “ сказал он, - но у тебя есть мужество и мозги. И
Я благодарю вас за то, что вы сделали”.

— О, не обращайте внимания, — ухмыльнулся Дикобраз. — Прошлой ночью меня достаточно поблагодарили. Конюхи поблагодарили меня за то, что я рассказал им о том, как мастер Ройс и его друзья издевались над хозяином гостиницы, а хозяин гостиницы поблагодарил меня за то, что я привёл конюхов. А потом джентльмены из Вирджинии поблагодарили меня за другое дело. Он сделал паузу и проницательно посмотрел на Нэта. — И поэтому мистер Вашингтон не хочет, чтобы мы
рассказывали кому-либо о настоящей причине, по которой тори остановились в гостинице?

— Нет, — ответил Нэт. — Он считает, что это вызовет возмущение, и
возможно, это вызовет какую-то атаку со стороны партии Конгресса. Он говорит, что это
лучше иметь ничего подобного сейчас, ибо до сих пор не отказались
надеяться, что все американцы дружно в своих жалобах царю”.

Когда Нэт Купер дошел до места, он обнаружил, что его отсутствие было
вызвали значительную тревогу. Но он привел его дядя Бен и тихо
в сторону и объяснил бизнесу, который забрал его. Сказать, что они
были удивлены, было бы мягко сказано.

— Это был умный и опасный план, — серьёзно сказал мистер Купер. — Это было
Похоже, что людей привезли откуда-то с севера, чтобы
их не узнали в этих краях. Но, — со смехом, —
секрет был раскрыт слишком многим. Не стоит рассказывать
что-то важное таким яростным сторонникам, как Стивен Комеджис;
как только они выйдут из себя, правда всплывёт наружу».

— Есть одна вещь, — сказал Бен, — которая радует меня больше всего — конечно, после того, как я убедился, что члены клуба из Вирджинии в безопасности, — поспешно добавил он. — И это то, что кто-то ещё разглядел хорошие качества этого маленького бесёнка.
Дикобраз. Я всегда утверждал, что он был верным и честным
мальчиком, но мало кто мне верил.

 Чуть позже двое ребят в одиночестве расхаживали по лужайке,
обсуждая подробности приключения Нэта. Всё это время — хотя
он ничего не говорил — в голове мальчика из
Вайоминга была только одна мысль — о друге Бена, Эзре Прентиссе. Рассказывая о своих переживаниях, он не упомянул это имя, потому что не видел способа сделать это естественным образом.

«Я не должен причинять боль Бену, показывая, что я что-то подозреваю», — подумал он.
подумал. «Подозрения глупы и абсурдны, конечно. Это не мог быть один и тот же человек, потому что, пока я разговаривал с одним Прентиссом на нижнем пароме, Бен, без сомнения, разговаривал с другим в городской таверне».

 «Говорю тебе, здесь всё очень чудесно, — сказал Бен, — и если бы я знал, что придётся заниматься такой работой, я бы никогда не поехал в город».

Нэт рассмеялся.

«Я видел только трёх членов Конгресса, — сказал он, — а в городской
таверне, полагаю, вы видели гораздо больше».

Но Бен проворчал.

«О да, я видел немало, — сказал он. — Но Эзру я не видел».

Нэт бросил быстрый взгляд на своего друга.

«Ты его не видел?»

«Нет. Мне сказали, что его не было весь день. И хотя я ждал его до поздней ночи, он не вернулся».

Сказав это, Бен случайно поднял взгляд и заметил выражение, промелькнувшее на лице его кузена.

«Что это?» — удивлённо спросил он.

“Да ничего”, - ответил Нат, быстро оправившись от шока, который
Новости Бен дал ему. “Я думал, что это довольно странно, что
все.”

“Я полагаю, у него, должно быть, было какое-то срочное дело”, - поспешил сказать Бен
в защиту своего друга. «Хотя, должно быть, это было личное дело, —
добавил он, — потому что я осмелился остановить мистера Джона Адамса и расспросить его.
 Мистер Адамс был очень расстроен отсутствием Эзры, потому что, похоже, тот
ушёл без предупреждения. И, очевидно, это было не в первый раз. Похоже, Эзра уже оставлял их в таком же положении на
дороге между Бристолем и городом».

Нат снова испытал лёгкий шок, потому что отчётливо вспомнил
слова Димисдейла и Ройса. Но на этот раз он скрыл свои чувства и, немного подумав, спросил:

 «Когда ты снова поедешь в город?»

— Может быть, завтра.

 — Тогда я составлю вам компанию, — тихо сказал Нэт.

 Нэт провёл большую часть оставшегося дня во сне; когда он проснулся, снова наступал вечер, и, одеваясь, он
думал о событиях прошлой ночи.

 «Всё это было довольно странно и неожиданно», — подумал он. «Но ни одна из них не обладает такими же удивительными качествами, как роль, сыгранная этим мальчиком, Прентиссом».

 Он некоторое время задумчиво стоял у окна, глядя на поля и леса в сторону Кливеден. В уме он составлял резюме
все дело касалось друга Бена из Новой Англии.

“Сначала Бен сказал мне, что у него есть такой друг”, - подумал Нат. “Потом
Я узнал, что он решительно выступает за права колоний и против
королевских министров. В-третьих, мы узнаем, что он неожиданно прибыл в
Филадельфию с Сэмюэлем и Джоном Адамсами.” На этом этапе произошел перерыв в
систематизации фактов. “Все это я слышу от Бена”,
продолжил Нат. «Но теперь позвольте мне перейти к тому, что я узнал из других
источников. Во-первых, я слышал, как Ройс и Димисдейл говорили, что идея
Предложение о похищении было сделано им юношей по имени Прентисс,
и меня поразило сходство имён. Однако это было слабым поводом для подозрений,
поскольку людей с такой фамилией должно быть много. Затем я услышал, как те же самые люди сказали, что юноша из Новой Англии
и что он опередил джентльменов, которые ехали на Конгресс, чтобы похитить их. В-третьих, я слышу о заговоре против виргинцев и вижу самого юношу, хотя и в
тени. Затем я встречаю его ночью на паромной переправе; и
потом сапожник говорит мне, что он нанял баржу, которая, как я знал, должна была доставить заключённых на какой-то английский корабль».

 Снова и снова парень возвращался к этому, но результат всегда был один и тот же.

 «Похоже на прямое доказательство против него, — подумал он. — Но всё можно было бы прояснить одним махом, если бы он встретил Бена в городе прошлой ночью. То, что он этого не сделал, и тот факт, что его не было весь
день, кажется, проясняют ситуацию, насколько я могу судить. Кроме того, есть
обстоятельство, связанное с тем, что он таинственным образом покинул своих работодателей
дорога в Филадельфию. Мне кажется, что никакие рассуждения не помогут
выйти за рамки этого.

Приняв решение, Нат Брюстер спустился на пол.

Он молча съел свой ужин. В разное время его дядя или Бен
обращались к нему с замечаниями, но его ответы были краткими. Даже его тетя
заметила это.

“Тебе нехорошо?” - заботливо спросила она его.

— О да, — сказал Нэт, — со мной всё в порядке, тётя, спасибо.

— Влажный ночной воздух вреден для растущих мальчиков, — мудро заметила
добрая леди, и её муж рассмеялся.

— Если Нэт всё ещё растёт, — сказал он, оглядывая плечи племянника, — я не знаю, как он будет выглядеть, когда вырастет.
Возможно, мы получим в свои руки великана.

Весь вечер Нэт пребывал в задумчивости. Десяток раз он
хотел поговорить с Беном о своих подозрениях, но каждый раз сдерживался.

«Вполне возможно, что это был не тот мальчик, — подумал он. — И
хотя я не ожидаю, что это так, всё же лучше подождать; может
появиться что-то, что убедит меня в этом, так или иначе».

Итак, сразу после завтрака на следующий день они оседлали своих лошадей, чтобы отправиться в город. Молли была в прекрасном расположении духа, грызла удила и переступала с ноги на ногу во дворе. Конь Нэта был высоким, ширококостным вороным с жёстким ртом и непостоянным характером, но молодой горец привык к таким лошадям и подготовил своего скакуна, не задумываясь о его недостатках. Бодрый галоп по залитому солнцем утру
привёл их к ближайшим пригородам, затем они
сбавили темп и въехали в город.

В то время Филадельфия была самым крупным и важным городом
колоний. Его население было робким в том, что касалось броска
вызова британскому правительству, и продолжало подавать петиции,
которые длились так долго. Яростное негодование жителей Массачусетса
вызвало тревогу в «Граде братской любви»; он тоже хотел быть
свободным, но хотел действовать более по-квакерски.

Однако, несмотря на это явное чувство консерватизма,
созыв первого Конгресса пробудил в городе значительный
дух, и, проезжая по улицам, двое парней заметили
Это было необычно — такое оживление и сдерживаемое волнение.

Особенно в таверне под названием «Городская».
Здесь у входа толпились мужчины, увлеченно обсуждая что-то; другие сидели на тяжелых скамьях у двери и горячо спорили о важном событии, которое должно было произойти в колониях через несколько дней. Когда мальчики спешились и отдали своих лошадей на попечение конюха, они уловили обрывки одного из этих споров и остановились послушать.

Краснолицый персонаж с бородавкой на носу и огромной
Постукивая палкой по мостовой, когда он хотел подчеркнуть свои замечания, он разговаривал с человеком мягкого нрава, чьи заострённые черты лица придавали ему серьёзный вид.

«Как, — спросил краснолицый мужчина, — можно будет услышать протесты колоний, если народ не объединит свои голоса, как он предлагает сделать на этом Конгрессе?»

«Но, — ответил мужчина с заострёнными чертами лица, — король вспыльчив: он может возмутиться таким шагом».

Краснолицый мужчина покраснел ещё сильнее.

«Пусть», — горячо сказал он. «И что ему это даст? Люди
Они возмущены; они выдержали столько же подобных вещей, сколько и
собираются выдержать. Это должно прекратиться, сэр! Это должно прекратиться!»

«Но, — возразил мужчина с мягким лицом, — а если это не прекратится?»

«В таком случае, сэр, мы пойдём дальше. Эти колонии были основаны не для того, чтобы приносить прибыль британским торговцам и
доходы лондонской казне. Нет, сэр! Они были созданы для того, чтобы поселенцы могли свободно вести свои дела так, как им лучше.

 «Но король, парламент, министерство…» — начал человек в фуражке,
но другой остановил его фырканьем.

«Король, — сказал краснолицый мужчина, — упрямый, невежественный старый
мешкатель; парламент, за исключением Питта и нескольких других, — сборище некомпетентных людей, а министерство вполне могло бы поменяться местами с клерками на благо империи!»

 Разгорячившись и постукивая тростью по красному кирпичному тротуару, говоривший продолжил:

 «Посмотрите на губернаторов, которых они нам присылают, сэр! Какие идиоты! Они
пытались отобрать хартии у Массачусетса, Род-Айленда и
моей собственной колонии Коннектикут. Они говорят о создании пэрства в
Америка с лордами, графами и герцогами, такими же знатными, как вам угодно. Наши
офицеры и солдаты отвоевали страну у французов, но британцы относятся к ним с презрением. Английский капитан выше по званию, чем американский
полковник. Нашим рабочим запрещено делать гвозди для подков их лошадей; производство железа объявлено
общественной неприятностью; шляпнику в одной колонии запрещено продавать свои шляпы в другой, и ему разрешено иметь только двух учеников».

“Трудно переносить эти ограничения в отношении экономики страны.
естественное ремесло, ” сказал человек с мягким лицом, и его длинное лицо стало
более серьезным. “Но если бы этот вопрос был должным образом представлен королю,
возможно, он увидел бы все в другом свете”.

“Он никогда не увидит их ни в каком другом свете, кроме того, в котором видит их сейчас"
”, - уверенно заявил краснолицый мужчина. “Британские торговцы
держат правительство в ежовых рукавицах; они боятся конкуренции со стороны
Америки и стремятся поставить ее в зависимость от себя во всем. Разве они не выгнали Питта из кабинета не потому, что он был склонен вершить что-то вроде правосудия?

— Потом появились их предписания о содействии, как они их называли, —
продолжал рассказчик, видя, что человек в фуражке не расположен
отвечать. — Любой головорез на британской службе мог вломиться в
дом человека и обыскать его от крыши до подвала, и мы не должны были
возражать. И даже этого было недостаточно. Они ещё и
пошли на нас войной. Ни один договор купли-продажи или другой юридический документ не мог быть составлен
без печати на бумаге, которая стоила от трёх пенсов до шести фунтов. Затем они ввели налог на чай и отправили армию в Бостон, потому что мы оказали сопротивление».

«Когда они выбросили те грузы чая в Массачусетский залив, была большая потеря очень прибыльной продукции, — с сожалением сказал мягкий на
характер человек. — Я часто думал, что они могли бы выразить своё
возражение в другой форме».

«Как бы то ни было, — и собеседник мрачно улыбнулся, — это
закрыло Бостонский порт наглухо, разорило его торговцев и поставило
население на грань голода».

В этот момент разговора двое мальчиков отошли к двери гостиницы.


«Когда я был здесь на днях, я заметил, что жители Новой Англии были
самые решительные и откровенные в этом вопросе”, - сказал Бен Купер.

“Это потому, что большая часть притеснений до сих пор падала
на них”, - мудро ответил Нат. “Я думаю, вы обнаружите, что другие
колонии ни в коей мере не будут отсталыми, когда придет время действовать”.

Оказавшись в гостинице, Бен спросил Эзру Прентисса.

“Я думаю, он в кофейне”, - ответил человек, которого спросили. “Просто
войди”.

У дверей кофейни была целая толпа мужчин; и когда двое
друзей медленно пробирались через нее, раздался звонкий, приятный
смех упали на уши. Нат начал на звук и застали его
дыхание. Словно вспышка, этот смех вернул ему воспоминания о том, что произошло на пристани
паром; во всех качествах и каждым тоном он был похож на смех
мальчика, который заговорил с ним из темноты.

“Ты это слышал?” - спросил Бен, и его кузен увидел, что он улыбается.
“Это Эзра Прентисс, уверен как божий день!”




ГЛАВА IX

Нэт Брюстер находит новые доказательства


В кофейне было полно народу; мужчины сидели и стояли, как и в других комнатах; кое-где за столами завтракали компании;
было также большое сравнение документов и много секретных бесед
в укромных уголках.

Не успели Бен и Нат войти, как веселый голос позвал:

“Бен Купер!”

Затем чья-то рука нанесла обладателю этого имени сильнейший удар
по спине; и, обернувшись, Бен оказался лицом к лицу со своим
школьным товарищем из Новой Англии.

Пока они с радостью пожимали друг другу руки, смеялись и
здоровались, проницательный взгляд Нэта Брюстера скользил по
Эзре Прентиссу в поисках отличительных черт, которые подтвердили бы его
подозрения.

«Рост примерно такой же, — сказал он себе, — насколько я могу судить. Однако тот сидел на лошади, а этот стоит на ногах. Общее строение, я думаю, тоже такое же, хотя, конечно, я видел одного в тени или, в лучшем случае, при тусклом свете свечи, а теперь вижу другого при ярком свете утра. Есть большая вероятность, что я ошибаюсь в обоих случаях. Но в смехе, —
и по глазам Нэта было видно, насколько он уверен, — я не могу ошибаться. Это
то же самое. Я бы узнал его где угодно и когда угодно, если бы услышал.

Мальчик с гор все еще был погружен в свои размышления, когда Бен
быстро повернулся к нему со словами:

“Прости меня, Нат, что я забыл о тебе. Но я не вижу таких старых друзей, как
Эзра, как видишь, каждый день. Затем, обращаясь к последнему, он сказал: “Это
мой двоюродный брат Нат Брюстер - Нат, это друг, о котором ты слышал
я так много рассказывал - Эзра Прентисс”.

Эзра с восхищением окинул взглядом статную фигуру Нэта, когда они
пожали друг другу руки.

«Послушайте, — сказал он Бену, — вот парень, которого нам не хватало в
Академии. Он мог бы поставить Булли Харви на колени, если бы кто-нибудь
смог».

Они сели у окна, выходящего во двор таверны. Двое школьных друзей
Вскоре принялись болтать о старых впечатлениях и друзьях;
Нат слушал и внимательно изучал новоприбывшего.

“Сапожник у реки сказал, что у мальчика, нанявшего его лодку, был
честный взгляд и веселый смех. И у этого тоже”, как у Эзры Прентисса’
смех снова наполнил кофейню, и выражение мальчишеского ликования
промелькнуло на его лице, когда он услышал что-то из того, что говорил Бен. “Я никогда не видел ни одного взгляда
более честные или более достойны доверия. И еще----”

Нат, попробовать, как он хотел, и не мог выйти за пределы фактов, как он их видел.
У молодого жителя Новой Англии были веские основания для подозрений, но всё же в нём было что-то такое, что делало подобные мысли несправедливыми и нелепыми.

 В его глазах читалась искренность, а лицо, несмотря на весёлое выражение, казалось задумчивым.  Он был немного выше Бена Купера и чуть стройнее, но его тело было хорошо сложено и крепко. Он
говорил быстро и с большим воодушевлением; его руки постоянно жестикулировали,
подчёркивая его замечания, а белые зубы сверкали в постоянной улыбке.

Нэт с готовностью присоединялся к разговору, когда тот касался его тем.
с которыми он был знаком.

«Но, — сказал Эзра, наконец, — здесь довольно тесно, тебе не кажется? Давай выйдем на улицу. Там не только больше воздуха, но и больше интересного».

С этими словами они встали и вышли на улицу.

«Я никогда раньше не видел таких толп», — сказал Бен, с удивлением оглядывая праздношатающихся людей. — Должно быть, весь город вышел поприветствовать
чужеземцев.

 — Полагаю, впервые так много людей одновременно
посетили колониальный город, — сказал Эзра.  — И то, что они из двенадцати
разные провинции делают это событие еще более замечательным ”.

Как раз в этот момент со двора гостиницы выехали два всадника; Эзра нетерпеливо схватил Ната за руку
.

“Смотрите”, - сказал он, указывая на всадников. “Вот Патрик Генри, который
произнес ту замечательную речь перед Ассамблеей Вирджинии, и полковник
Вашингтон, который спас армию Брэддока от уничтожения в дикой местности
.

Бен Купер смотрел на этих двух знаменитых колонистов с величайшим
интересом. В мистере Генри он увидел высокого мужчину с сутулыми плечами и
сильным лицом; в Вашингтоне — атлетическую фигуру и спокойную, мощную
личность, которая впечатляет каждого, кто его видел. А эти двое по
место, где мальчики стояли они отметили, Мистер Вашингтон сказал
что-то своему собеседнику, быстро вполголоса. Последний с интересом повернул свою
голову, а затем оба серьезно отсалютовали Нэту Брюстеру.

Как чиновники проследовали по улице, Эзра Прентис посмотрел на
молодой альпинист от удивления.

“Почему, они, кажется, знают вас”, - воскликнул он.

Бен рассмеялся и уже собирался заговорить, когда почувствовал, как Нэт тайком
потянул его за полу пальто. Он благоразумно промолчал.

“Да”, - тихо ответил Нат Эзре. “Я немного знаком с
джентльменами”.

Эзра улыбнулся тону своего нового знакомого.

“Я думал, что буду иметь удовольствие указать на всех этих
знаменитостей”, - сказал он. “Но, боюсь, теперь это не так”. Затем с
быстрый взгляд интерес, он добавил: “Вы знаете каких-нибудь других
участники съезда?”

“ Только мистер Пендлтон, ” ответил Нат.

При этих словах он увидел, как Эзра вздрогнул; он также уловил отчетливую перемену в выражении
лица. Но мгновение спустя это исчезло, и юноша из
Массачусетс-Бей весело рассмеялся.

“Хорошо, - сказал он, - в конце концов, мне не следует отказывать в моем праве. Смотрите, вон там,
у окна”, - указывая на небольшую, серьезную группу. “Это те двое
Ратледж и Кристофер Гэдсден из Южной Каролины”.

Почтенный мужчина с белоснежными волосами и высокий джентльмен с серьезным лицом
стояли у входной двери.

“ Старший - мистер Хопкинс из Род-Айленда, а другого зовут Роджер
Шерман из Коннектикута. А тот мужчина, что дальше, с красивым благородным лицом, — Джон Джей из Нью-Йорка; с ним два моих покровителя, братья Адамс.

 — Кто есть кто? — нетерпеливо спросил Бен, желая прославиться.
Бостонцы сделали их персонами, о которых спрашивают.

«Разве вы не можете сказать это, просто взглянув на них?» — со смехом спросил Эзра. «Джон ниже ростом и полнее из них двоих. Он великий спорщик и блестящий адвокат. Но Сэмюэл — самый суровый боец; взгляните на его суровое, испещрённое глубокими морщинами лицо и мрачные манеры. У него нет такого красноречия, как у Джона, хотя при необходимости он может говорить прямо по существу. Но такова его натура — он молчалив и неумолим, и я думаю, что в долгосрочной перспективе именно его больше всего будут бояться британские министры».

Некоторое время они говорили о выдающихся личностях, собравшихся
небольшими группами вокруг гостиницы, готовясь к событию, которое должно было
оказаться столь важным для нации. Наконец Эзра, который каждый сейчас
а потом украли странным, вопросительным взглядом на нац Брюстер, сказал ему::

“Вы знакомы с членами из Вирджинии в течение любого промежутка времени?”

“ Нет, ” коротко ответил Нат.

Бен был слишком увлечён осмотром окрестностей, чтобы обращать внимание
на то, что говорили его спутники. Последовала короткая пауза, и Эзра,
с напускной беспечностью, которая не ускользнула от Ната, сказал:

“Ты был чем-то вроде путешественник тогда?”

Но Нат покачал головой.

“За исключением одной поездки в Нью-Йорк, я держался довольно близко к
Долина Вайоминг всю жизнь”, - ответил он.

Эзра выглядел озадаченным. Что он хотел бы, чтобы задавали очень много
вопросов было ясно; но это было нечто, что удерживало его от
поступая так, была в равной степени очевидной.

— Мне кажется, — и мальчик из Новой Англии улыбнулся, — что ваше знакомство с мистером Вашингтоном и его товарищами несколько загадочно.

 — О нет, — ответил Нэт. — Так случилось, что я смог оказать им услугу.
ночь или две назад. Вот так я и познакомился с ними.

Мгновение Эзра пристально смотрел в лицо говорившему.

“ Несколько ночей назад, ” сказал он со странной ноткой в голосе.

“ Да, ” спокойно ответил Нат. “ Скорее, это была срочная услуга;
и так уж случилось, что я оказался под рукой, чтобы это сделать ”.

Последовала ещё одна пауза, а затем Эзра снова заговорил, на этот раз очень
тихо.

«Такие вещи иногда долго помнятся», — сказал он.

Нэт кивнул.

«И некоторые люди, — продолжил Эзра Прентисс так же тихо, —
помнят их с выгодой для себя». Увидев вопросительный взгляд Нэта, он добавил:
“Я имею в виду, что есть определенные наклонности, которые получают большое удовольствие от
вознаграждения за добрый поступок - и другие, которые получают такое же удовольствие от отплаты за
злой поступок ”.

“Думаю, есть”, - ответил Нат, его глаза, никогда не оставляя лицо
другой. “Но, - со смехом, - тот, кто совершает добрые дела, может покоиться с миром”
, а другой ... что ж, он может только быть бдительным”.

Когда были произнесены эти последние слова, Бен Купер обернулся. И тут он
набросился на них с ухмылкой.

«Послушайте, — сказал он, — о чём вы там бормочете? И смотрите друг на друга, как пара сов».

В одно мгновение лицо Эзры приняло привычное добродушное выражение.

«Не критикуй нас, — сказал он со смехом. — Ты бы себя видел.
 Твои глаза так выпучились от созерцания стольких великих людей,
что удивительно, как они не выпадают на землю».

Весь день Нэт Брюстер наблюдал за Эзрой Прентиссом, когда у него была такая возможность, и всё больше убеждался, что за весёлым смехом и добродушным нравом скрывается что-то, чему не следует показываться на свет.

«Это страх», — подумал молодой альпинист, когда они с Беном поднимались в гору.
Они пришпорили своих лошадей ближе к вечеру и помахали Эзре. «Это
страх. И, возможно, страх, что его могут признать предателем
колоний!»




 ГЛАВА X

ЧТО ПОРКУПИН ВИДЕЛ В ЧЬЮ-ХАУСЕ


В последующие дни Нэт Брюстер часто видел Эзру
Прентисса. Однажды тот поехал в Джермантаун. На следующий день,
возможно, кузены отправились бы в город.

5 сентября Конгресс впервые собрался в Карпентерс-Холле
под председательством Пейтона Рэндольфа из Вирджинии и с
Представители присутствовали от каждой колонии, кроме Джорджии.

На следующий же день в Милтоне, штат Массачусетс, были приняты знаменитые Саффолкские резолюции; 17-го числа в Филадельфию прибыл всадник с копией этого документа для Конгресса, и когда стало известно о радикальном характере резолюций, город охватила лихорадочная тревога.

Так случилось, что Эзра Прентисс провёл предыдущую ночь в
Купер, и в тот день Бен и Нэт поехали с ним в город. Когда они спешились во дворе городской таверны, Эзра
он заметил хорошо сложенного, добродушного на вид мужчину средних лет, который
поглаживал мощную гнедую лошадь.

«Что?! — воскликнул молодой житель Новой Англии. — Неужели это
мистер Ревир?»

Мужчина перестал поглаживать лошадь и поднял взгляд. Увидев Эзру, он
радостно улыбнулся.

— Боже, благослови моё сердце и тело! — воскликнул он. — Это же молодой Эзра Прентисс, такой же огромный, как в жизни!

 Эзра поспешил вперёд, чтобы пожать руку говорящему. Конюх, который взял лошадь Нэта, сказал низким голосом, в котором слышалось
большое уважение:

 «Это участник Саффолкского съезда. Он проделал путь из
Бостон через шесть дней.

“ Меня это не удивляет, ” вставил еще один из посетителей гостиницы, который
лениво стоял в стороне, жуя длинную соломинку. “Это замечательное животное"
у него там.

“И он уверен, что это привлечет должное внимание”, - ухмыльнулся первый оратор.
“потому что он никому не позволит поднять на это руку, кроме себя”.

Здесь Эзра подозвал своих спутников и представил их гонцу.

«Я рад с вами познакомиться, молодые джентльмены, — сказал он с искренним видом. — Если вы друзья Эзры, я знаю, что вы друзья
колоний; и я хочу, чтобы все такие должны быть друзья.” Он сделал паузу
мгновение и внимательно посмотрел на них внимательно. “Вы Сыны свободы?” он
спросил.

“Я, ” быстро ответил Бен, “ и мой отец тоже”.

“Общество еще не добралось до отдаленных поселений”, - улыбнулся Нат. “Итак,
Я еще не член. Но я надеюсь, что скоро буду там.

— «Хорошо, — сказал Пол Ревир, хлопая его по спине. — Каждый настоящий
американец должен быть одним из нас. Мы едины в ненависти к тирании и
в презрении к нашим угнетателям».

 После того, как оратор убедился, что о его коне хорошо заботятся, и
Получив особые указания относительно того, как его следует кормить, он отправился с мальчиками в гостиницу.

«Я отдал свои бумаги Сэмюэлю Адамсу, — сказал он Эзре, — и даже сейчас Конгресс их читает. И когда их содержание станет известно, —
потирая свои сильные руки и радостно смеясь, — я могу вам сказать, молодые джентльмены, что будет несладко, потому что доктор Уоррен, который предложил резолюции делегатам из Саффолка, не стесняется в выражениях».

Они сидели в кофейне и разговаривали с Ревером, пока он ждал возвращения Сэмюэля Адамса из Карпентерс-Холла. Казалось, он был глубоко погружён в свои мысли.
движение, которое тогда сотрясало колонии; каждый поворот был ему знаком
; каждого жителя Новой Англии, который казался заметным, он мог легко назвать
по имени.

“Но, - сказал он наконец, - позвольте мне показать вам несколько мелочей, которые, как
считалось, помогут улучшить ситуацию”.

Говоря это, он достал несколько гравюр из своей седельной сумки, которую
принес в кофейню, и с искренней гордостью начал
указывать на их достоинства.

«Нет ничего лучше, чем представить людям что-то так, чтобы они это поняли, — сказал он. — И в этом заключается цель всей моей работы».

“ Значит, вы художник, мистер Ревир? ” вопросительно спросил Нат.

Мужчина улыбнулся и махнул рукой.

“Не так уж много, как скажут вам сами рисунки”, - ответил
он. “Я всего лишь гравер по медным пластинам. На этом, - он указал на
конкретный отпечаток, - изображена кровавая резня, произошедшая на
Кинг-стрит, Бостон, четыре года назад. Вы слышали, как группа
Двадцать девятый полк, я уверен, сбил немало честных людей.
Этот, — я показываю ещё один снимок, — «Дракон» имел
неплохой успех в Бостоне и других городах».

Он по очереди показывал причудливые картинки и с гордостью зачитывал напыщенные стихи, напечатанные на полях каждой из них.

«Стихи я написал сам, — заявил он, — и хотя они, может быть, не самые лучшие, я всё равно горжусь ими, потому что я не великий учёный.
Мне пришлось бросить школу, чтобы пойти в мастерскую отца и научиться ремеслу ювелира».

«Значит, тебя не воспитывали как гравёра», — сказал Бен.

«Нет. Но, хотя я и говорю это сам, вскоре я проявил некоторое мастерство в
изготовлении кувшинов, кружек, ковшей и кружек-сковородок, и это не такой уж большой шаг
от этого до медной тарелки. Однако, ” и Ревир улыбнулся, “ я никогда
не посвящал себя полностью такой работе. Когда торговля наскучила, я занялся
другими делами, которые могли бы принести пользу обществу и, между прочим,
самому себе ”.

“Я слышал, что ты когда-то был дантистом”, - заговорил Эзра.

“Что-то вроде того”, - ответил мужчина. “По крайней мере, столько, сколько Джон Бейкер,
хирург-дантист, мог бы сделать из меня за короткое время. Когда у меня была своя мастерская
в начале пристани доктора Кларка, — обратился он к остальным, — я делал очень хорошие
зубы для тех, кому не повезло потерять свои.
Иногда ко мне обращались лучшие в городе. Однажды я поставил моляр самому
доктору Уоррену, и с тех пор он утверждает, что он даже лучше, чем
естественный.

Они всё ещё беседовали с этим разносторонним мастером, когда в кофейню вошёл
привратник и подошёл к ним. Обращаясь к Ревиру, он сказал:

«Мистер Адамс вернулся и спрашивает вас, сэр».

Ревир быстро встал.

“Где он?” - спросил он.

Но на тот момент, Сэмюэль Адамс, ликующий свет в его суровые глаза,
вошли в квартиру.

“Ах, Ревир, - сказал он, “ я как раз в эту минуту искал тебя”.

“Что-то было сделано!” - воскликнул Ревир. “Я вижу это по твоему лицу”.

“Резолюции граждан графства Саффолк были
зачитаны Конгрессу, ” ответил мистер Адамс, - и были приняты с
величайшим одобрением. Уже сейчас составляется ответный документ, который будет
передан при первой же возможности.

“ И вы поручите мне отвезти его обратно в Бостон! ” воскликнул Ревир.
с нетерпением.

“ Чтобы быть уверенным. Я бы никому не доверял больше, чем тебе, если бы
это был не Эзра, — и он положил руку на плечо мальчика.

— Что ж, — рассмеялся Ревир, — я не буду ревновать к нему, потому что знаю, что
он хорошо послужил и делу, и вам. Он всего лишь юноша, но
многие мужчины могли бы гордиться работой, которую он проделал для колоний!

 — Я думаю, — сказал Эзра, — что вы оба склонны переоценивать
всё, что я сделал. У каждого есть свои возможности, и его долг —
принимать их такими, какие они есть.

Они всё ещё говорили в таком тоне, и Нэт Брюстер с удивлением слушал, когда швейцар, задержавшийся в комнате, тронул его за руку.

— Вы мистер Брюстер? — спросил он.

 — Да, — ответил Нэт.

 — Вас спрашивает какой-то мальчик, довольно странный. Он снаружи.
 Мне позвать его?

 Слова портье сразу же напомнили Нэту о Дикобразе.

 «Но что он здесь делает?» — подумал он. Затем он обратился к мужчине: «Я выйду к нему».

Отворачиваясь от группы в кофейне, он заметил, что
рука Сэмюэля Адамса всё ещё лежала на плече Эзры Прентисса.
 Поведение государственного деятеля и Пола Ревира свидетельствовало о
полном доверии к мальчику; очевидно, они не
они не решаются доверить ему свои самые заветные проекты.

«Я не могу этого понять, — подумал Нэт. — Не могу, как ни стараюсь.
Сэмюэл Адамс — человек недоверчивый; он скорее заподозрит, чем поверит.
И мистер Ревир не лишён проницательности. Оба они давно знают Эзру, по-видимому. Они говорят, что он оказал большую услугу делу. И, конечно, они должны знать! Невозможно, чтобы он обманул их и многих других в Бостоне, которые, должно быть, наблюдали за его действиями. Он остановился посреди гостиной.
его разум был занят этими размышлениями. «Я знаю его совсем недолго, — продолжал он, — и всё же я убедил себя, что он…»
 Но тут он замолчал и покачал головой. «Нет, — сказал он вслух, — я не убеждён. Если бы я был убеждён, то не спорил бы с самим собой».

Когда он добрался до дверей гостиницы, то обнаружил, что человек, спрашивающий о нем
, был Дикобразом, как он и предполагал. Карлик сидел на
одной из тяжелых скамеек, строгая палку и насвистывая. При виде
Ната он широко улыбнулся и кивнул своей огромной головой.

“Что привело тебя сюда?” - спросил молодой горец, как он потряс его
тепло от руки.

Он видел мальчика раз или два после их совместного приключения и
так высоко расхваливал его перед семьей, что в знак признания его храбрости
Мистер Купер предложил нанять его на работу. Но карлик
покачал головой.

“Я не хочу ни на кого работать - твердо”, - ответил он. — Я бы предпочёл жить здесь, как белки.

 Теперь он посмотрел на Нэта и потёр лезвие ножа о ладонь.

 — Я пришёл к тебе, — сказал он.  — Сегодня утром я был у Куперса и
спрашивал о тебе. Но они сказали, что ты приедешь в город. И поскольку мое дело
важное, ” с новой ухмылкой, - я отправился за тобой.

“Ты не ходи!” - воскликнул Нат.

“Не на ноги, как короткие, как эти”, - ответил карлик. “Это заняло бы слишком
долго. Я поймал носильщика, когда он проезжал мимо, и, поскольку он порядочный парень,
он позволил мне ехать верхом на грузе ”.

Нэт сел рядом с ним на скамейку.

«Ну, — спросил он, — зачем ты хотел меня видеть?»

Лицо Дикобраза тут же перестало ухмыляться.  Он снова принялся строгать палку и некоторое время молчал.  Наконец
он заговорил.

“Ты знаешь меня совсем недолго”, - сказал он. “А разве нет?”

“Не очень давно”, - признался Нат.

“ И, конечно, когда люди не знают других людей достаточно долго.
что ж, они не слишком-то верят в них.

Нат вопросительно посмотрел на него. Но гном не сводил глаз с палки.
он аккуратно подрезал ее кончиком ножа.

“Продолжай”, - сказал Нат.

“Не так-то легко продолжать”, - сказал Дикобраз. “Иногда есть
вещи, которые трудно сказать”.

Последовала еще одна пауза. Нат почувствовал, что лучше всего воздержаться от замечаний.
Очевидно, парень хотел что-то сказать ему - что-то такое, что, по его мнению,
подействовало бы на доверчивость его слушателя - и он был неуверен в себе
вначале.

- Но, - продолжил Дикобраз, наконец, “это должно быть сказано и я
собираюсь об этом говорить. Только, я хочу, чтобы ты обещала мне верить”.

“Это будет так же трудно, как все это?” - спросил Нат, улыбаясь.

“Возможно, это будет самое трудное, что ты когда-либо слышал. Я бы и сам не поверил, если бы мне кто-нибудь сказал. Но я это видел. А когда ты что-то видишь, ты должен в это верить.

— Да, наверное, — сказал Нэт.

Гном бросил палку и аккуратно положил нож в карман. Затем он поджал под себя короткие ноги, приняв позу турка, сидящего на ковре.

«Четыре дня назад, — сказал он, — случилось вот что».

«Что случилось?» — спросил другой.

«Я расскажу об этом через минуту», — спокойно ответил Дикобраз. — Понимаете, я приехал в город, потому что хотел увидеть людей, о которых так много говорили. Когда я вернулся в Джермантаун, было уже поздно и, казалось, вот-вот пойдёт дождь. Здесь не так много мест, где можно
где мне теперь разрешено спать, но я был уверен, что мистер Купер не рассердится, если я переночую в стоге сена в его амбаре».

«Почему ты не пришёл в дом? — спросил Нэт. — Ты же знаешь, они бы нашли для тебя кровать».

«О, я не люблю доставлять людям неудобства. И потом, как я уже сказал, было поздно». Но как бы то ни было, — продолжил карлик, — я был на главной дороге
возле дома мистера Купера, так что я просто перелез через забор, прошёл
через задний двор и оказался за амбаром. В амбарах всегда есть
места, куда можно забраться, если знать как, — ухмыльнулся мальчик, — и
Я как раз искал дверь или окно, которые остались открытыми,
когда услышал собачий лай.

«В Джермантауне очень мало собак, которые не знают меня,
и у меня нет причин бояться кого-то из них,
потому что собаки никогда не ошибаются. Но, так или иначе, я остановился и прислушался,
потому что подумал, что кто-то может шевелиться».

«И кто-то шевелился?»

— Да, и вскоре я понял, что он идёт в мою сторону.


— Продолжай, — сказал Нэт.

— Я не видел, кто это был, — продолжил Дикобраз, — но я знал, что это
Судя по следам, это был только один человек. Я услышал, как он остановился у двери сарая
и на мгновение замешкался с замком. Затем я услышал, как он сказал:

«Закрыто!»

«Это было довольно любопытно, поэтому я тихо обошёл здание
на цыпочках. Как только я дошла до угла и заглянула, я услышала, как
щелкнул трут, затем вспыхнул свет, и я увидела, что
человек у двери сарая был мальчиком, который приходил в гости в
В последнее время Куперс”.

“Эзра Прентисс!” - вздрогнув, почти закричал Нат.

“Да, так его зовут”, - сказал гном. “ Мне это рассказал нанятый человек
в первый день, когда я увидел его здесь, я запомнил его имя, потому что это не то имя, которое я мог бы забыть.

 — Понятно, — сказал Нэт.  Затем он быстро добавил: — Но вы никому не говорили, что его зовут так же, как того другого?

 — Нет, — быстро ответил тот.  — Я никогда не делаю таких вещей, пока не буду уверен.

— Верно! — одобрил молодой альпинист. — А теперь продолжай.

— Свет горел всего мгновение, — продолжил Дикобраз. — И когда он погас, я услышал, как он сказал:

«Что ж, я не могу это открыть. Так что, думаю, мне придётся идти пешком». Он немного помолчал, а потом продолжил: «Но это не так уж далеко. Я могу срезать путь через поля, и это не займёт у меня много времени, если я не собьюсь с дороги в темноте».

 «И с этими словами он пошёл прочь, — сказал Дикобраз, — и, поскольку его имя совпадало с именем того, другого, я последовал за ним».

У Нэта было ощущение, что что-то здесь не так. Он
ненавидел шпионаж и всё, что с ним связано, но, несмотря на это, его интерес
возрос, поскольку эта история, казалось, подтверждала его собственные подозрения.

— Ну что ж, — сказал он, стараясь, чтобы в его голосе не было нетерпения, и
с трудом сдерживаясь, — куда он пошёл?

 — Через поля в Кливен!

 Нэт почувствовал, как по спине у него пробежала дрожь. Он чувствовал, что
других доказательств вины Эзры Прентисса не хватает. Но здравый смысл и чувство справедливости
подсказывали ему, что он не должен осуждать его, по крайней мере пока.

— Как я уже сказал, — продолжил гном, — я последовал за ним. Но на деревьях по эту сторону дома мастера Чу я потерял его из виду.

Нэт облегчённо вздохнул.

 — И это всё? — спросил он.

“Нет”. Карлик обратил его маленькие ножки под себя еще крепче и положил
его большие сильные пальцами руки на коленях. “Вы знаете, после того, как вы
потерять вещь, вы иногда найти его снова. И вот, думая об этом, я
ждал в темноте, у каменной стены, где вы слышали разговор мастера
Димисдейла и мастера Ройса в ту ночь, когда мы ехали под паром
. Но мальчик не показывался, и, поскольку с одной стороны дома, где, как я знал, находился кабинет мастера Чу, было освещённое окно, я бесшумно пробрался к нему. Окно было открыто.
Для меня это было довольно высоко, но почти под ним стояла бочка для дождевой воды,
и я взобрался на неё, пока не оказался на колокольне».

«Но, — спросил Нэт, — что ты ожидал увидеть?»

«Не знаю, — ответил Дикобраз. — В окне горел свет, а
было уже поздно. Это было необычно, поэтому я решил, что лучше ничего не упустить».

— Ну, — сказал Нэт, и его снова охватил холодный ужас, — что ты видел?

 — Я видел, — спокойно ответил Дикобраз, — хозяина Чью с повязкой на голове, которую он носил с той ночи, когда ты его ударил
прикладом собственного пистолета. Я также увидел, как мастер Димисдейл,
поправив очки на носу, просматривал какие-то бумаги. Они оба сидели по
одну сторону большого стола в центре кабинета. А напротив них,
как ни в чём не бывало, храбро болтая с мастером Чу, сидел парень, за которым я следил!




Глава XI

ПОКАЗЫВАЕТ, КАК НЭТ БРЮСТЕР ГОВОРИЛ СО СВОИМ ДЯДЮШКОЙ И КАКИМИ БЫЛИ ИХ РЕШЕНИЯ



Когда Нэт Брюстер услышал заявление Дикобраза, он был удивлён и
поражён, обнаружив, что с его губ сорвались быстрые слова отрицания.
правда заключалась в том, что веселый смех и честное лицо Эзры Прентисса, которые
произвели впечатление на сапожника с паромной дороги, также произвели впечатление на Нэта.
И не только это, Нат увидел глаза Эзры, полные искренности и
дружелюбия, чего не хватало достойному механику; и
несмотря на свои подозрения, молодого альпиниста потянуло к мальчику
из Новой Англии.

“Это невозможно!” - были его первые слова. “Этого просто не может быть! Вы ошиблись!»

«Не забывайте, что я сказал вам в самом начале, — сказал гном. — Я
сказал, что в это трудно поверить; я даже сказал, что сам не поверил бы».
я сам, а не по чьему-то приказу».

Нэт молча смотрел на говорящего. В том, что уродливый мальчик был искренен,
он никогда не сомневался. Но внезапное подтверждение его собственных подозрений
поразило его; он провёл несколько дней с Эзрой, проникся к нему симпатией
и теперь боялся следовать за фактами.

«Если бы я был уверен, — думал он про себя, — я мог бы действовать в соответствии со своим убеждением». Я мог бы указать на этого мальчика как на предателя. И, в конце концов,
несмотря на все, что я видел и слышал, он, возможно, все еще невиновен.

Дикобраз продолжил.

— Кроме того, я с самого начала сказал вам, что это нужно было сказать, и именно поэтому я это сказал. Но я бы не сказал этого никому, кроме вас, потому что только мы с вами знаем о его участии в заговоре с целью похищения мистера Вашингтона и остальных, если только, — и в маленьких глазах говорившего появился вопрос, — вы не рассказали об этом кому-то ещё.

 — Нет, — поспешно ответил Нэт. — Я рассказал мистеру Куперу и Бену о нашем
приключении, как вы знаете, но умолчал об этом факте, связанном с именем.
Видите ли, Эзра — близкий друг Бена, и я не хотел…

— Я понимаю, — сказал собеседник, когда Нэт замешкался.

— Даже несмотря на то, что вы мне рассказали, — продолжил Нэт, — я не решаюсь ничего
сказать.

— Значит, вы верите в то, что я вам рассказал? — с жаром спросил он.

— Конечно, я вам верю — всё произошло так, как вы рассказали, —
всё! Эзра Прентисс встал ночью, когда мы все спали, выскользнул из дома, отправился в Кливден и был замечен вами в разговоре в кабинете мистера Чу с мистером Димисдейлом и  самим мистером Чу — оба они известны как друзья британского правительства. Итак, — продолжил Нэт, — мы всё это знаем, но уверены ли мы, что понимаем, что это значит?

“Я совершенно уверен, что знаю”, - твердо сказал гном.

“Ну, а я нет”, - сказал Нат.

И даже произнося эти слова, он знал, что не имел их в виду - он
знал, что был в равной степени уверен. Но было что-то - возможно, инстинкт,
- что заставляло его бороться с этим чувством.

“Это выглядит скверно”, - сказал он, продолжая: “на самом деле, я готов признать
что, похоже, вы были правы. Но давайте подождем. Это не причинит вреда.
но может принести пользу ”.

В этот момент из гостиницы вышел Сэмюэл Адамс в сопровождении Эзры.
с которым он разговаривал тихим, доверительным тоном. Пока они шли
Дикобраз, прищурившись, пристально посмотрел им вслед, когда они шли по улице бок о бок.

 — Вы говорите, что ожидание не причинит вреда, — сказал он, — но я в этом не уверен.  Я знаю, кто это, — кивнул он в сторону мистера Адамса.  — Мне на днях на него указали.  И, — он пристально посмотрел на Нэта, — такие люди, когда они занимаются такой работой, как в «Карпентере»,
Холл, у них есть много важных вещей, которые они не сказали бы каждому.
Но они, скорее всего, поговорят с кем-то, кому доверяют. Вам так не кажется?

 На лице Нэта появилось обеспокоенное выражение.

“Я думал об этом”, - сказал он. “И это реальная опасность. Но мы будем
должны рискнуть - по крайней мере, еще немного”.

В тот день, когда Нат и Бен снова выехали на дорогу, ведущую в
Джермантаун - Нат с Дикобразом, сидящим перед ним в седле
- Бен сказал:

“Я вряд ли думаю, что Эзра еще долго пробудет с нами”.

Нэт вопросительно посмотрел на своего кузена; карлик повернул свою большую голову
и стал ждать, что будет дальше.

«Мистер Ревир собирается вернуться с ответом Конгресса на те
резолюции Саффолка, — продолжил Бен. — И Эзра, скорее всего, поедет с ним».

“Почему?” - спросил Нат. “Я так понял, что он был здесь клерком у
Адамсов”.

“Так оно и есть. И это в службу Сэмюэля Адамса, он будет идти на север, если он идет
на всех”.

Челюсти Нат настроен на это, и его брови сошлись вместе. В тот же миг
он почувствовал, как дикобраз извиваться; и он знал, что такие же мысли были
пришла к ним обоим.

— Что-нибудь важное? — спросил Нэт, когда они проехали немного дальше.

 — Не знаю, — ответил Бен.  — Но, наверное, да.  Это личное послание, я думаю, и адресовано доктору Уоррену, так что я бы сказал, что оно имеет какое-то значение.

Нэт ничего не ответил на это. На самом деле, он почти не разговаривал всю дорогу
до дома. Бен заметил это, но ничего не сказал. Однако он счёл это немного странным.

«Но потом, — сказал он себе, — Нэт уже неделю как сам не свой. Иногда он ходит, погружённый в свои мысли, как одержимый, и я всерьёз начал задаваться вопросом, не тоскует ли он по своим горам или чему-то подобному».

В тот вечер после ужина мистер Купер, по своему обыкновению, взял книгу
и начал расхаживать взад-вперёд по дорожкам перед домом. Он
Обычно в таких случаях он оставался наедине с собой, так как это был, по его словам, «час занятий», и поэтому, когда Нэт вышел и тихо пошёл рядом с ним, он немного удивился.

— Надеюсь, я вам не мешаю, сэр, — сказал мальчик.

Мистер Купер сунул книгу под мышку, заложил руки за спину и улыбнулся.

— Вовсе нет, — ответил он.

Мать мальчика была его единственной сестрой и любимицей.
Нэт был похож на неё, и это поначалу очень понравилось его дяде. Но спокойный, сильный характер мальчика быстро завоевал его расположение.
это давало о себе знать, и мистер Купер, даже за то короткое время, что его племянник был
с ним, начал высоко ценить его.

И поэтому, когда Нат вторгся в его учебный час, он почувствовал, что для этого есть
причина; и в этом он не ошибся.

“Я хотел поговорить с вами наедине, сэр, по делу большой
важности”, - сказал мальчик. “И я подумал, что сейчас будет самое подходящее время
, если вы не возражаете”.

— Если это насчёт офиса, — сказал мистер Купер, — не беспокойтесь. Вы
приступите к работе в своё время, не волнуйтесь. Мы, вероятно, будем готовы
к вашему приходу через две недели.

“ Дело не в этом, ” ответил Нат, “ хотя я ожидал поговорить с вами на эту тему.
когда-нибудь. Этого дела”, и его дядя заметил его
лицо расти могилы “гораздо более актуальной. Сначала я думал ничего не говорить
, полагая, что все само собой распутается; но поскольку теперь все наоборот
обещает быть именно так, мне нужен ваш совет ”.

“ Очень хорошо, ” тихо и внимательно произнес мистер Купер. Он знал, что
дело, должно быть, важное, иначе Нэт не стал бы так говорить.

 Поэтому Нэт начал с самого начала и снова рассказал своему дяде
рассказ о том, что произошло с ним в ту ночь, когда они с Дикобразом
поскакали на помощь ничего не подозревавшим виргинцам. Но на этот раз
никаких оговорок не было. Когда в рассказе прозвучало имя Прентисса,
мистер Купер поднял брови, но ничего не сказал; однако Нэт заметил, что с этого момента
его внимание стало более пристальным.

 Затем Нэт встретился с Эзрой в городской таверне. Сходство голосов произвело на мистера Купера сильное впечатление, но когда
Нэт повторил странные слова Эзры, сказанные после того, как он узнал о Нэте
знакомясь с мистером Вашингтоном, он воскликнул:

 «Это было странно похоже на завуалированную угрозу, — сказал он. — И если это прозвучало сразу после того, как он, по крайней мере,
похоже, намекнул на осведомлённость о заговоре тори, это звучит подозрительно. Повторите это ещё раз, пожалуйста».

«Он сказал, — послушно повторил Нэт, — что есть люди, которым доставляет удовольствие вознаграждать за добрые дела, и другие, которым доставляет не меньшее удовольствие отплачивать за злодеяния».

 «Если бы эта речь была обращена ко мне, — решительно сказал мистер Купер, — и при подобных обстоятельствах, я бы счёл, что человек, произносящий её,
предупреждали меня, что он будет мстить».

«Я думал о том же, — ответил Нэт, — но едва мог заставить себя
сделать это».

«Я понимаю. Мальчик выглядит таким честным и искренним,
какого я никогда не видел. Но важны факты, а не внешность».

Затем Нэт рассказал о том, как Сэмюэл Адамс отзывался об Эзре и о гонце Саффолкского съезда Ревире. Как он и ожидал, мистер Купер выглядел озадаченным. Но когда он услышал историю, которую Дикобраз рассказал
Нэту, его лицо потемнело от гнева.

«Юный негодяй!» — воскликнул он. «Завтра я увижу мистера Адамса и…»

Но Нат положил руку ему на плечо и остановил его.

“Сначала давайте будем очень-очень уверены”, - сказал мальчик. “Давайте не будем совершать
ошибок, о которых нам придется сожалеть в будущем. Все это дело
выглядит скверно - признаюсь, я не вижу ни тени сомнения, которое заставило бы
меня думать о нем иначе, чем ты думаешь. Но, несмотря на все это, нам было
лучше убедиться. ”

Мистер Купер с минуту смотрел на своего племянника.

«Нэт, — сказал он, — у тебя мудрая голова. Ты права. Как ты и сказала, давай будем очень, очень уверены. Несмотря на все, что он может быть невиновен, и,
в том случае, если бы мы обвинили его в эту позорную вещь, мы должны
действительно, есть повод для сожалений. Но он, должно быть, смотрели--постоянно
смотрел”.

“ Но если он вернется в Бостон с поручением мистера Адамса?

“ Я совсем забыл об этом, - мистер Купер задумался. “В таком случае
за ним все еще нужно присматривать; но как - это вопрос, который потребует некоторых
размышлений”.

На следующий день Бен поехал в город один. Он вернулся рано вечером,
и его лицо сияло от восторга.

 «Отец!» — воскликнул он, потому что мистер Купер стоял в дверях. «Эзра
Прентисс собирается ехать в Бостон — завтра утром он отправляется с мистером
Ривером, о котором вы слышали. И, — он безрассудно спрыгнул с лошади, — он хочет, чтобы я поехал с ним.

Нэт сидел на каменной ступеньке; услышав эти слова, он повернул голову и
взглянул на дядю. Мысль молнией пронеслась от одного к другому; не было никаких сомнений в том, что читалось в глазах мальчика,
и мистер Купер сказал Бену:

«Хорошо, ты можешь пойти, но не один. Нэт должен пойти с тобой».

Бен взвизгнул от восторга.

«Как же, — воскликнул он, — Нэта уже пригласили. Эзра специально велел мне привести его».
его, если бы я мог. Так что, как видишь, ты не возлагаешь на меня заботу,
в конце концов.”

И когда он помчался к конюшне, а хорошо обученная маленькая кобылка следовала за ним по пятам
, мистер Купер сказал Нэту:

“Особенно просил его привести тебя, если сможет. Что это значит, я
интересно?”

“Я не знаю”, - ответил Нат, медленно, “и я не собираюсь думать
об этом. В том состоянии, в котором я сейчас нахожусь, я, скорее всего, буду видеть зло во всём, что связано с Эзрой Прентиссом. Но я возвращаюсь в Бостон вместе с ним, что бы это ни значило. И будущее покажет, что оно покажет!




Глава XII

ЧТО СЛУЧИЛОСЬ НА СЕВЕРНОЙ ДОРОГЕ


На следующий день, ближе к полудню, Эзра Прентисс сунул личное послание мистера Адамса доктору Уоррену в седельную сумку. Мистер Ревир уже получил резолюции, принятые Конгрессом, и они вдвоём, вместе с Нэтом Брюстером и Беном Купером, забрались в сёдла. Затем они помахали рукой тем, кто собрался перед городской таверной, чтобы проводить их.

— Помните, что я сказал вам о своём письме, и поспешите, — сказал
мистер Адамс на прощание. — Его нужно передать только доктору Уоррену, так как
оно очень важно.

Это было сказано тихим голосом, когда государственный деятель встал у стремени Эзры;
но Нат Брюстер, сидевший на лошади рядом с Эзрой, уловил слова;
и точно так же он услышал ответ мальчика.

“Я понимаю, его срочности и важности”, - сказал Эзра,
серьезно. “По пути на север не должно быть никаких задержек, и доктор Уоррен
один получит сообщение”.

Они двигались на север довольно медленным шагом, так как Пол Ревир
предупредил их, чтобы они не слишком нагружали лошадей.

«С тех пор, как я стал ездить из города в город по разным
«Комитеты, — сказал этот джентльмен, — у меня большой опыт. И он показал мне, что медленный темп в долгом путешествии в конечном итоге самый быстрый.
 Кроме того, это наименее трудоёмкий и беспокойный путь, потому что вам не нужно подгонять измученную клячу, чтобы добраться до финиша».

 Солнце чудесно сияло, а ветерок приятно освежал. Бен Купер стремился показать Молли все самое лучшее, потому что
ее танец на дороге показал, что ее дух был таким же высоким, как и его собственный
.

“Где мы сделаем первую остановку?” - поинтересовался Нат, Ревир.

“Мы должны добраться до Бристоль на закате или чуть раньше”, - ответил
человек.

— Бристоль! — воскликнул Бен. — Да мы могли бы…

Но Ревир перебил его.

— Я знаю, — сказал он. — Так что мы могли бы. И завтра мы могли бы отправиться в какое-нибудь другое место,
настолько же далёкое. Тогда мы могли бы пару дней посидеть в гостинице и
сложа руки, пока заживают ссадины от седла или опухают ноги клячи.

Бен почувствовал себя должным образом упрекнутым, но добродушно рассмеялся.

“Наверное, ты прав”, - сказал он. “Так что вам придется ограничиться, как
вы, Молли,” к резвой кобыле. “Вы никогда не были на столь долгое
путешествие, как это; и, может быть, в конце ты будешь достаточно степенный.”

Выехав на длинные пыльные дороги для фургонов на некотором расстоянии к северу от
Филадельфии, Ревир и Эзра поехали дальше. Через некоторое время бдительный
Нат отметил заметное своеобразие в манере Эзра. Последняя
была очень тихая и задумчивая после ухода из города, и сейчас там
была тревожность в целом его отношение, что не мог ошибиться. Даже
ничего не подозревающий Бен заметил это.

“Интересно, что не так с Эзрой”, - сказал он со смехом. «Он продолжает поворачивать голову из стороны в сторону, как будто она у него
отвязалась».

— Ему доверили важный документ, — тихо сказал Нэт.
 — Возможно, он немного беспокоится о его сохранности.

 Бен снова рассмеялся.

 — Послушать вас, — сказал он, — можно подумать, что мы на самом деле
на войне.  Почему он должен беспокоиться о сохранности послания?  Кто
знает о нём что-то, кроме нас? А потом, — весело продолжил он, — если он считал, что это плохой способ добраться, зачем он спорил с мистером Ревиром, который хотел пойти другим путём?

— Ах, — задумчиво сказал Нэт, — он так и сделал?

— На полчаса. И знаете, он даже разгорячился,
как будто это было очень важно.

Некоторое время все молчали, а потом Бен вдруг воскликнул:

«Эй! Что это такое?»

 Нэт расстегнул клапан кобуры и вытащил тяжелый пистолет,
который совсем недавно принадлежал мистеру Чу.

«Полагаю, это моя деревенская натура, — небрежно сказал Нэт. — У нас в
В Вайоминге дикие звери и индейцы никогда не позволяют нам путешествовать
без огнестрельного оружия, и я чувствую себя не совсем комфортно,
если его нет под рукой.

 — Я думаю, что этой длинной винтовки было бы достаточно, чтобы
проехать по населённой местности, — сказал Бен, кивнув в сторону оружия, которое
его двоюродный брат нёс на плече.

«Обычно так и бывает. Но это не совсем удобно, когда едешь верхом».

Бен посмотрел на говорившего со своей обычной добродушной улыбкой.

«Что ж, всё, что я могу сказать, — заметил он, — так это то, что, должно быть, дело в воздухе. Если
мистер Ревир тоже начнёт что-то подозревать, мне придётся взять на себя общее руководство отрядом, вот и всё».

Когда тени на обочине дороги начали удлиняться и сгущаться среди
кустов и высоких зарослей, они были ещё в нескольких милях к югу от
Бристоля. Справа плавно колыхалась река Делавэр, и кое-где
можно было увидеть наполненный ветром парус шлюпа, который поднимался вверх по реке
вместе с приливом и отливом.

— Что это за здание впереди? — спросил Нэт через некоторое время.

Они обогнули поворот дороги, и на фоне неба
показалось каменное строение, закопчённое и унылое на вид.

— Не знаю, — ответил Бен. — Я никогда раньше не ходил этим путём.
Но это похоже на сгоревшую мельницу или что-то в этом роде».

Есть вещи и люди, которых невольно подозреваешь;
может не быть видимых причин для этого, но всё равно подозрение остаётся
подозрение становится всё сильнее и сильнее, и часто оказывается, что для этого есть причина. Когда они увидели разрушенную мельницу, мрачно возвышающуюся на дороге, Нэт Брюстер почувствовал, как в его голове зарождается именно такое подозрение. Не раз на своих родных холмах на севере он попадал в засаду — возможно, на пантеру, а однажды — на краснокожего убийцу. Поэтому для него стало чем-то вроде второй натуры с осторожностью относиться к подозрительным местам и приближаться к ним с широко раскрытыми глазами.

 Поэтому, когда они подъехали к сгоревшему зданию, он окинул его взглядом
Когда они подъехали к нему на расстояние пятидесяти ярдов, его бдительность была вознаграждена, потому что он увидел, как чья-то голова осторожно высунулась из одного из проёмов, которые когда-то были окнами.

Мальчик тут же ударил шпорами в бока высокого вороного коня; испуганное животное взбрыкнуло, но, почувствовав, что сильная рука на поводьях не дрогнула, поскакало вперёд. Десяток прыжков
приблизил его к Эзре и мистеру Ревиру, и они, удивлённые внезапным ускорением, повернули головы, когда:

 — Стой! — резко сказал Нэт.

С удивлением, написанным на лице, Ревир повиновался, и Эзра сделал то же самое.

«Что случилось?» — спросил всадник из Бостона. «Что-то пошло не так?»

Нэт достал пистолет из кобуры и хладнокровно проверил порох.

«Не знаю, — ответил он. — Но это весьма вероятно. Прямо впереди есть человек — или, может быть, несколько человек, — которые, кажется, проявляют к нам осторожный интерес».

 Говоря это, он внимательно посмотрел на Эзру и увидел, что тот побледнел, а его губы дрогнули.

 «Будет лучше, — спокойно продолжил Нэт, — если вы все останетесь здесь».
вы правы. Я поеду вперед и немного разберусь с делами.

Он собирался так и сделать, но, поразмыслив, придержал лошадь.

- Вы вооружены, мистер Ревир? - спросил я. - спросил он.

“Я есмь”, - отвечал всадник, оперативно, и вышел приземистый, исправные
просмотр пистолета.

- Хорошо, - сказал Нат. Затем он взял винтовку от плеч
и бросил он Бену, который ехал и слушал в молчаливом
изумление. “ Он заряжен и готов к бою, ” продолжал молодой горец.
“ и стреляет метко, как вы знаете. Прикройте мое продвижение.

С этими словами он что-то сказал черному; животное потрусило вперед; и когда
добравшись до руин, Нэт втянул его внутрь и повернулся лицом к строению, стоящему посреди дороги.

«Привет! — крикнул мальчик. — Привет, там, внутри!»

Он подождал, но ответа не последовало.

Тогда он попробовал ещё раз.

«Привет! Не думай, что своим молчанием ты меня обманешь. Я знаю,
что ты там».

Ответа по-прежнему не было. Вдалеке Нэт увидел трёх своих товарищей,
которые ехали рядом и с тревогой наблюдали за ним. Он улыбнулся,
увидев настороженную позу Бена и длинное ружьё в его руках, потому что Нэт знал, что его кузен метко стреляет и что он может быть спокоен.
Таким образом, он обеспечил себе защиту. Он снова перевёл взгляд на руины.

  — Я дам вам минуту, — продолжил он. — Если вы не выйдете за это время, я войду.

 Это возымело немедленный результат. В проёме сгоревшей мельницы появилось с полдюжины мужчин, а позади них Нэт разглядел дородную фигуру, в которой сразу узнал Ройса.

— Ну, — угрюмо спросил один из мужчин, — чего ты хочешь?

 — Я хочу, чтобы мне нечего было сказать вам, сэр, во всяком случае, — охотно ответил
Нэт. Затем, слегка повысив голос, он продолжил: — Выйдите вперёд, мистер Ройс. Не отставайте.

Мужчина тут же протиснулся вперёд. Его грубое, широкоскулое лицо было
раздражённым и сердитым.

«Так это ты, да?» — прорычал он, злобно сверкая глазами.
«Я думал, что узнал твой голос».

Нэт рассмеялся.

«А я думал, что узнал твоё лицо, когда ты выглядывал из окна несколько минут назад».

— Ну, чего ты хочешь? — спросил Ройс. — Мы не можем торчать здесь весь день из-за такого болвана, как ты.

 — Я и не думал вас задерживать, — ответил Нэт. — Я просто хотел убедиться, что мы с друзьями не встретим никого, кто бы не
готовы”.

Говоря это, он поднял руку и поманил своих товарищей вперед. Когда
они рысью приблизились, Ревир и Бен держали оружие наготове, Нат
сказал им:

“ Думаю, тебе лучше ехать дальше, а я останусь, чтобы еще немного поговорить
с этими джентльменами. Бен, можешь остановиться в пятидесяти ярдах отсюда.

В манере, с которой он это сказал, Ревир почувствовал, что тот вполне способен осуществить любой свой план. И посланник конвента кивнул и поехал дальше по дороге вместе с двумя мальчиками.

 Нэт Брюстер многое бы отдал, чтобы увидеть Эзру Прентисса
.в тот момент. Но он не осмеливался отвести взгляд от угрюмой, бормочущей что-то
себе под нос группы людей в дверях мельницы. Он улыбнулся, услышав, как
стучат копыта лошадей его спутников. Он сказал Ройсу:

«Кажется, мистер Ройс, наши планы время от времени не совпадают».

«Да, — ответил тот, понизив голос, — и постарайтесь, чтобы это не
происходило слишком часто».

— Я думаю, что вы должны позаботиться об этом, если вы хоть что-то
собой представляете, — сказал Нэт. — Если бы я рассказал о вашей попытке
неделю назад, жители Филадельфии разорвали бы вас на части.

— Если бы они поймали меня, — усмехнулся мужчина.

 — По крайней мере, они бы поймали мистера Димисдейла и ещё кое-кого. И я не сомневаюсь, что вас тоже могли бы схватить, если бы нашлось достаточно желающих. В умах людей слишком много горечи, чтобы терпеть такие заговоры, как тот, которым занимаетесь вы.

 — Вы, кажется, много знаете, — сказал Ройс.

 — Возможно, гораздо больше, чем вы думаете, — ответил Нэт. «Но я не стану утруждать вас прослушиванием всего этого: я просто скажу, что любое послание, предназначенное для хорошего патриота, дойдёт до него. Не сомневайтесь в этом».

Затем, когда ярость Ройса усилилась, а на лицах остальных появилось изумление, Нэт продолжил:

«А теперь я попрощаюсь с вами. Но сначала я попрошу вас, — он не сводил с них глаз, — посмотреть вверх по дороге. Там, я не сомневаюсь, вы увидите парня с ружьём».

Последователи Ройса и сам Ройс смотрели в ту сторону, куда указывал Нэт, и по их лицам
Нэт понял, что Бен ждёт их там с длинным ружьём наготове.

 «Он, — продолжил молодой альпинист, — собирается, так сказать, прикрыть
моё отступление. И поскольку я никогда не видел, чтобы он промахивался, предупреждаю вас, чтобы вы
будь очень осторожен в своих действиях».

С этими словами он бесстрашно повернулся к ним спиной, натянул поводья и поскакал к Бену, который спешился и стоял на дороге с винтовкой у плеча.

Когда его кузен подъехал, молодой Купер спросил:

«Ну и что всё это значит?»

«Узнаешь, когда придёт время», — ответил Нэт. Молли пасла коней на обочине.
Он взял её за поводья и продолжил: «Я возьму кобылу с собой.
Ты иди вперёд, не оборачивайся, пока мы не окажемся вне досягаемости выстрела.
Насколько я вижу, у них нет более тяжёлого оружия».

Бен внимательно следил за этими приказами. Когда они вышли из диапазона
любой случайный выстрел, он перемонтирована и повесил автомат перед ним, а
жалобы равнина на его лице.

“Я узнаю в свое время, не так ли?” - сказал он обиженным тоном. “Теперь,
Я хочу, чтобы ты понял, Нат Брустер, что со мной нельзя обращаться как с
ребенком. Если я достаточно взрослый, чтобы помешать этим людям выстрелить вам в спину, то я достаточно взрослый и для того, чтобы узнать, кто они такие и чего они хотят.

Нэт рассмеялся.

— Что ж, — сказал он, — это разумно. И, полагаю, мне придётся
чтобы сказать тебе. Но помни, - предостерегающе, - дальше этого дело не пойдет.

“ Хорошо, ” сказал Бен, “ я обещаю.

“Это те же люди, которых я встретил в гостинице на паромной переправе”, - сказал ему Нат
. “И, хотя я не уверен, я думаю, что они ждали Эзру”.

“За Эзру!” Бен уставился на него, открыв глаза.

— Чтобы передать ему послание, которое он везёт доктору Уоррену.

 — Понятно, — серьёзно сказал Бен.  Затем они молча ехали вперёд, пока не догнали своих спутников.

 — Бандиты, — с жаром воскликнул Ревир.  — Я и не думал, что в этих краях воры такие дерзкие.

— Обычные воры, полагаю, не такие, — тихо сказал Нэт.

 Ревир продолжал пыхтеть и бормотать, пока они ехали в сторону Бристоля, крыши домов которого постепенно появлялись в поле зрения.  Бен теперь ехал с ним, а Эзра отстал, пока его лошадь не поравнялась с лошадью Нэта.

 — Значит, вы думаете, — тихо сказал Эзра, — что эти люди не были обычными ворами.

“Да”, - ответил Нат. “Мужской кошелек был бы с ними в безопасности, я уверен.
"Я уверен, что у них на уме было что-то более ценное". ”Я уверен".

“Я тоже”, - ответил Эзра. Он пристально посмотрел на Нэта и
затем сказал с лёгкой улыбкой: «Вы уже встречались с этими людьми?»

«Да», — тихо ответил он.

«Я был уверен, что вы встречались. И вы помните, что я сказал после того, как вы рассказали мне об этой встрече?»

Он сразу же вспомнил слова, которые показались ему и его дяде угрозой.

— Вы имеете в виду, — сказал Нэт, — что одни склонны вознаграждать за хорошую службу, а другие — отплачивать злом за зло?

— Я вижу, вы помните, — сказал Эзра и улыбнулся Нэту. — Так что
мне не нужно повторять это сейчас.




Глава XIII

ПОКАЗЫВАЕТ, КАК НЭТ ВСТРЕТИЛ ОДНОГО НЕЗНАКОМЦА И КАК ПОРКУПИН ВСТРЕТИЛ ДРУГОГО


Бристоль был довольно большой деревней на западном берегу Делавэра,
и она была хорошо известна тем, кто направлялся в Нью-Йорк и обратно.
Следовательно, там была хорошая гостиница, и наши путники сразу же направились туда.

«Когда я останавливался здесь по пути на юг, — серьёзно сказал Ревир конюху, который подошёл, чтобы принять их лошадей, — вы не уделили моему коню должного внимания, как я хотел. Не стоит вытирать его пучком соломы и заставлять
есть, пока он ещё мокрый, жидкую овсяную кашу.

 конюх возразил, но Ревир жестом попросил его замолчать.

— Я хочу, чтобы его почистили, расчесали и вытерли тряпкой, — сурово продолжил он. — И этих тоже, — указал он на коней мальчиков. — Потом их нужно накрыть попонами, пока они не высохнут и не остынут, а потом покормить — не болтушкой, а зерном.

Конюх пообещал добросовестно выполнить поручение, но только после того, как он несколько раз тщательно повторил свои инструкции,
Ревир успокоился и согласился войти в гостиницу.

«Животные не могут говорить и действовать сами по себе», — сказал он.
«Значит, наш долг — следить за тем, чтобы они поступали правильно».

В гостинице было весело, много медных подсвечников и расписных фарфоровых тарелок, а хозяйка была добродушной румяной женщиной, которая суетилась, чтобы им было удобно.

«Я приготовлю вам хороший ужин, — сказала она им, — потому что я уверена, что вам это нужно после стольких часов в пути». И
там есть тёплая вода, умывальники, полотенца и мыло в маленькой комнате
рядом с кухней. Так что вы можете привести себя в порядок и освежиться, пока
ждёте, когда вас обслужат».

Они поблагодарили её за это и воспользовались перечисленными предметами. Нэт
закончил первым и, вернувшись в гостиную гостиницы, заметил, что
новоприбывший занял большое кресло у окна, выходящего на дорогу, и
спокойно излагал свои пожелания услужливой хозяйке.

 «Я хочу
отварной баранины, — сказал он, — с пикантным соусом. И
обратите внимание на соус, мадам; пусть он не будет безвкусным, как в
большинстве гостиниц. Мясо может быть очень вкусным, но если в соусе
слишком много чеснока, всё будет испорчено.

— Да, сэр, всё будет так, как вам нравится, уверяю вас, — сказала хозяйка,
сделав незнакомцу реверанс. — И ещё что-нибудь, сэр?

 — Немного картофеля, запечённого в мундире, маленький
хлеб и немного медовухи, если у вас есть что-нибудь, что может выпить джентльмен.

 — В этой части города нет ничего лучше, сэр, — довольно резко
ответила добрая женщина. — И я бы даже сказала, что вы вряд ли найдёте что-то лучше в своей
собственной стране.

 — В моей собственной стране! — повторил незнакомец и пристально посмотрел на неё.

 — Да, сэр, в Англии. Ведь вы англичанин, если только ваш язык не
обманывает вас.

Мужчина рассмеялся и махнул рукой.

«Думаю, на этом всё, — сказал он. — Так что поторопитесь и не вмешивайтесь в личные дела ваших гостей».

Хозяйка с негодованием отвернулась.

«Какие высокомерные манеры, — пробормотала она Нату. — Будет хорошо, если у него в кошельке хватит денег, чтобы утром расплатиться».

С этими словами она сердито ушла на кухню, хлопнув дверью,
а Нэт сел на скамью у стены и стал развлекаться, разглядывая незнакомца.

 Это был высокий мужчина с высоким, выдающимся носом и широким
Тонкогубый рот. Его волосы были очень длинными и зачёсаны назад, а
ноги в чёрных чулках небрежно закинуты на подлокотник кресла в
неприглядной, расслабленной позе, придававшей ему вид большой
неуклюжести. Было ещё светло, и он читал газету, которую достал
из кармана, как только хозяйка ушла.

“И в газете есть что-то такое, что его очень забавляет”, -
подумал Нат, наблюдая за юмористическим подергиванием тонкогубого
рта.

Улыбка становилась все шире, и, наконец, мужчина отбросил от себя газетный лист.
издав ликующий рев.

— А теперь взгляните на них, на этих обезумевших маньяков, — сказал он. — Слышали ли вы когда-нибудь о таком безумии?

 Рассмеявшись, он посмотрел на Нэта и, по-видимому, впервые заметил его присутствие. Глаза у него были светлые, холодные и проницательные, как увидел мальчик, когда они пристально уставились на него; и он был твёрдо убеждён, что они были жестокими.

— Молодой джентльмен, — сказал мужчина, немного протрезвев, — добрый вечер.

 — Добрый вечер, сэр, — вежливо ответил Нэт.

 На груди мужчины был длинный ряд медных пуговиц.
пальто; он взял верхнюю пуговицу большим и указательным пальцами, как бы размышляя,
затем дотронулся до второй пуговицы
и так далее по ряду, пока не добрался до нижней. И все это время
холодные светлые глаза были прикованы к парню с севера
страны; и они изучали, взвешивали и оценивали его
неуклонно. Наконец, как ему показалось, незнакомец решился. Он
снял ноги с подлокотника кресла и вытянул их перед собой;
заходящее солнце играло на больших медных пряжках его ботинок, когда он
он повернул ноги сначала в одну сторону, потом в другую, задумчиво их осматривая.

«Будет прекрасный вечер», — наконец решился он.

«Я и сам так думал», — ответил Нэт.

«И после прекрасного дня», — сказал мужчина.

Нэт кивнул.  Он был разочарован.  Очевидно, незнакомец оказался не таким интересным, как выглядел.

“Далеко ехать?” - спросил мужчина, после очередной паузы, но не так долго, как
первое.

“Не лучший способ”.

Незнакомец поджал тонкие губы и пристально посмотрел на мальчика.
По-видимому, он решил, что может рискнуть задать этот вопрос, потому что
он спросил:

“Из города?”

“Да”, - последовал краткий ответ.

Чтобы не допустить ошибки, мужчина настаивал.:

“Филадельфия?”

Нат кивнул. Очевидно, незнакомец был не чем иным, как занудой.

“Я сам только что оттуда”, - сказал худощавый незнакомец. “Там
много волнений, да?”

Нат кивнул.

«Я видел места, где, так сказать, было гораздо больше демонстраций, — продолжил мужчина, — но по искреннему интересу, идущему от сердца, этот город опережает их все».

«Мне показалось, что он был впечатлён важностью события, — сказал Нэт. — Но в этом нет ничего удивительного».

“Действительно, это не так”, - с готовностью согласился мужчина. “На самом деле, это было бы
поводом для большого удивления, если бы город и его жители не были впечатлены”.
Он серьезно наклонился к мальчику и продолжил: “Современная
история не показывает ничего, что могло бы сравниться с событиями, которые
произошли в последнее время в этих колониях; и те, которые находятся на грани
способ, которым это произойдет, будет еще более грандиозным. Мы покажем упрямое и
ограниченное служение, которое твердо намерено, чтобы с нами поступали справедливо ”.

Нэт внимательно посмотрел на говорящего.

«Знаете, — сказал он, — я просто немного удивлён, что вы заговорили».
в таком виде?»

«Почему?» — спросил незнакомец, и его холодные светлые глаза
заглянули под нависшие веки.

«Потому что, как недавно сказала наша хозяйка, вы англичанин,
или ваш акцент сильно вас выдаёт».

На лице незнакомца промелькнуло раздражение; Нэт, всегда
настороже, заметил, как он сжал подлокотники кресла. Но это длилось всего мгновение; худое лицо прояснилось, руки разжались, и мужчина откинулся на спинку стула, весело улыбаясь.

«Странно, — сказал он, — что тот факт, что я англичанин,
в последнее время. Стоит мне открыть рот, как на меня смотрят искоса; если я высказываюсь в пользу свободы, на меня смотрят с изумлением; если я осуждаю тиранию, как и должен делать каждый честный человек, мои слушатели смотрят на меня с удивлением».

 Он сделал паузу и посмотрел на Нэта, всё ещё улыбаясь уголками рта. Затем он наклонился вперёд, как и прежде, и продолжил:

«Но я могу объяснить вам причину этого. Дело в том, что страна
молода. Она неопытна. Она ещё недостаточно зрелая, чтобы понимать, что
человек может быть другом свободы, где бы он ни родился. Не
забудьте, молодой джентльмен, что настоящая свобода зародилась в Англии, и что
там до сих пор есть ее приверженцы.

“Что ж, - сказал Нат, - я не сомневаюсь, что в том, что вы говорите, есть большая доля
правды”.

“Это чистая правда”, - уверенно заявил незнакомец. “Дело в том,
признанный ведущими мировыми духами в это движение, по крайней мере. И если когда-нибудь настанет время, а я искренне надеюсь, что этого не случится, и в этой стране будут нанесены удары, то в колониальной армии не будет недостатка в людях английского происхождения».

 Затем мужчина продолжил развивать свою мысль и указывать на
Нэт, что большая часть британского населения сочувствовала
колонистам, что только некоторые торговцы и священники, похоже, объединились,
чтобы угнетать их. Он всё ещё был погружён в свои мысли, когда в дверях кухни
появилась хозяйка.

 «Сэр, — объявила она, обращаясь к англичанину, — я была бы вам очень
признательна, если бы вы зашли сюда и посмотрели на свои блюда, прежде чем
они будут готовы». Я не каждый день имею честь принимать у себя столь
важного человека и хотел бы убедиться, что мои кулинарные
способности не подвели меня».

Со смехом незнакомец поднялся, и Нэт увидел, что он был высокого роста и с широкими, крепкими плечами. И хотя у молодого горца было мало возможностей наблюдать за повадками военных, он сразу же определил в нём солдата.

«У него выправка, как у обученного офицера», — сразу же подумал парень.

«Вы меня простите, я знаю», — сказал незнакомец. «Искусство хорошо питаться
— очень важное искусство, как вы поймёте, когда доберётесь до моего возраста:
 так что я не должен упустить эту возможность».

 После того как говорящий последовал за хозяйкой на кухню, Нэт сел
Он сел на скамейку и задумался.

«В нём есть что-то странное, несмотря на то, что он так хорошо говорит, —
подумал юноша. — Вряд ли мне хотелось бы иметь с ним дело».

Он терпеливо ждал своих трёх товарищей, но, поскольку они, казалось, не спешили к нему присоединиться, он наклонился и поднял газету, которую англичанин так презрительно отбросил в сторону.

Так случилось, что она была сложена так, как её читал мужчина, и
Нэт сразу понял, что это был подробный отчёт о заседаниях
Конгресса, который, должно быть, вызвал у читателя насмешку. Нэт отложил книгу.
на его лице появилось понимающее выражение.

«К счастью, я это увидел, — сказал он. — Теперь я понимаю, что это за человек,
и буду знать, как его использовать».

Чуть позже, услышав громкие голоса, он подошёл к окну,
выходившему во двор гостиницы. Там были Пол Ревир, Эзра и
Бен, и первый отчитывал конюхов за то, что они плохо ухаживали за лошадьми. Нэт смотрел и слушал, сильно удивлённый
серьёзностью человека из Бостона, и в этот момент боковым зрением
незаметно увидел маленькую фигурку под
кирпичная арка, ведущая во двор. Быстро повернув голову в том направлении.
он был удивлен, узнав очертания
Дикобраза.

То, что гном увидел Ната в окне, было очевидно сразу; потому что он поднял
одну руку быстрым манящим движением и сделал легкий жест рукой
в сторону передней части гостиницы. Нат кивнул; он повернулся, подошел к главной двери
и вышел на крыльцо. Через дорогу рос высокий вяз;
Дикобраз стоял рядом с ним, но так, чтобы его не было видно из окон гостиницы.

Нэт в изумлении подошёл к вязу.

«Дикобраз, — сразу же начал он, — ты самое удивительное маленькое животное, которое я когда-либо видел. Как ты забрался так далеко от дома?»

Гном ухмыльнулся.

«О, это не так уж далеко, — ответил он. — Я часто бывал здесь с Саймоном
Николсом, садовником. Понимаете, у него есть шлюп, и он ходит на нём в город каждый второй день, в сезон, со свежей зеленью.
 Когда я услышал, что вы едете в Бостон, я понял, что вы остановитесь здесь на ночь, поэтому вчера я сел на шлюп Саймона в Док-Крик и добрался
здесь около полудня в день. Он всегда рад видеть меня, потому что я могу помочь
работу корабля и сделать много вещей, когда он коротко передал, поскольку он наиболее
всегда есть”.

Нат от души рассмеялся; и все же он был тронут.

“ И вы подвергли себя всем этим хлопотам только для того, чтобы проводить меня, не так ли?
- спросил он, и собеседник кивнул. “Ну, ты странный малыш,
не так ли?”

— Мне уже говорили об этом, — ухмыльнулся Дикобраз. — Но, — уже более серьёзно добавил он, — есть и другие, не менее странные, и они тоже недалеко отсюда.


 Тон, которым были произнесены эти слова, привлёк внимание Нэта.
сразу. Он знал гном, но на короткое время, но он пришел к
понимаю, что, когда он говорит, в определенном смысле он был очень
всерьез.

“Что-нибудь случилось?” - спросил парень с севера.

Другой с сомнением покачал головой.

“Я не знаю”, - ответил он. “Но я должен сказать, что что-то произойдет,
если только знаки не ошибочны”.

Нэт внимательно посмотрел на говорящего, но, как обычно, не стал его торопить.

 — Поскольку я был уверен, что вы остановитесь на ночь в этой гостинице, —
продолжал Дикобраз, — я пришёл сюда, как только Саймон привязал лошадь.
шлюп у него дома, примерно в миле отсюда. Хозяйка хорошая, потому что
когда она увидела, что я стою в дверях, она дала мне немного хлеба и
сыра, и я подошел сюда, в тень, чтобы поесть. И пока я сидел
здесь, подошел мужчина - странного вида мужчина с золотыми кольцами в
ушах и внешностью цыгана.

“Добрый день", - говорит он, завидев меня.

«Я довольно вежливо пожелал ему доброго дня и стал его разглядывать,
пока он стоял и смотрел на гостиницу. В руках у него был тяжёлый посох, а за спиной —
рюкзак. Когда он шёл, я заметил, что он хромает
как будто у него болели ноги после долгого путешествия; но, несмотря на это, он казался спокойным и
чистым. На его ботинках было совсем немного пыли, а на чулках — ни
капли».

[Иллюстрация: _«Значит, что-то не так»_]

«У тебя превосходное зрение, Дикобраз», — похвалил его Нэт.

«В такие времена не стоит закрывать глаза», — мудро ответил карлик. “И, опять же, я не должен ставить себе в заслугу
это, потому что я просто бездельничал, пока ты не подъехал, и у меня не было
ни малейшего представления о том, что что-то не так ”.

“ А, ” сказал Нат с возросшим интересом, “ значит, что-то не так.
значит?

“И снова я должен сказать, что я не знаю”, - и говоривший покачал головой.
“Это только показалось мне странным; а то, что последовало дальше, выглядело гораздо более
странным. Но садись сюда, - добавил гном, указывая на место, где несколько кустов
заслонили бы Ната от окон гостиницы. “Это было бы так же хорошо, как
может быть, если бы вас не видели разговаривающим со мной”.

Нат сделал, как было указано; затем спикер снова продолжил свой рассказ.:

«Через несколько мгновений мужчина, похожий на цыгана, подошёл, сбросил свой
рюкзак, сел и начал обмахиваться шляпой. Тогда я увидел, что
У него были татуировки на тыльной стороне ладоней, и, присмотревшись, я увидел, что на одной из них был корабль, а на другой — британский флаг.

«Вы здешние?» — спросил он.

«Не очень далеко отсюда», — ответил я.

«Я проделал долгий путь, — сказал он, — чтобы встретиться с друзьями. Кто-нибудь заходил в гостиницу в последнее время?»

«Хозяйка», — сказал я ему.

«И тогда, — продолжил Дикобраз, — я увидел, что он начал считать меня большим глупцом. После этого он уже не был так осторожен.

 «Если ты пойдёшь на постоялый двор и посмотришь, какие там лошади, только что завезённые, я дам тебе шиллинг», — говорит он.

“Очень хорошо", - сказал я и уже собирался перейти дорогу, но он
остановил меня.

“Особенно Марк, - говорит он, - если есть красивая гнедая лошадь, а
небольшой Маре, злой смотрит худощавым черная и пегая кобылица.’”

“ Наших лошадей! ” воскликнул Нат. “ и описал так хорошо, как только мог.
Описал их сам.

— Я узнал об этом позже, — сказал Дикобраз, — хотя, если бы я подумал, то узнал бы твою клячу и лошадь Бена Купера уже тогда. Но как бы то ни было, я вышел во двор и осмотрелся, заглянул в сарай, но там не было никого, кроме старых рабочих лошадей, и я сказал человеку с
Когда я вышел, у него в ушах звенело. Похоже, ему это не очень
понравилось, и он что-то бормотал себе под нос, быстро шагая. Потом, кажется,
что-то его озарило.

«Есть ли в Бристоле ещё одна гостиница?» — спросил он.

«Есть», — ответил я. И я как раз объяснял ему дорогу, когда
мы услышали топот копыт, и вы подъехали со своими друзьями.
Я остановился, пока вы все не ушли во двор, а когда я снова повернул голову, мужчина уже бежал по дороге в том направлении, откуда пришёл».

«Но, — спросил Нэт, — почему вы не вошли и не рассказали мне всё это сразу?»

“Потому что я был уверен, что из этого выйдет что-то еще. И я был прав.
Мужчина иностранного вида не успел отъехать на небольшое расстояние, когда на тропинку выехал второй мужчина
и резко остановил его. Они немного поговорили друг с другом.
некоторое время, а затем первый мужчина исчез в зарослях, в то время как
второй подошел достаточно тихо и вошел в гостиницу.

Нат кивнул.

“Он был человек высокий, худой и с большой, тонкий нос, не так ли?” пришел
вопрос.

“Я смотрел в окно и видел, как вы разговаривали с ним некоторое время назад”,
ответил гном. “Хотя, я полагаю, “ с усмешкой, - он не сказал
тебе, чего он хотел”.

— Едва ли, — сказал Нэт, — судя по тому, что вы видели, это едва ли стоит рассказывать.

Они помолчали, а затем мальчик из Вайоминга продолжил:

— День был не без интереса, и, судя по всему, ночь обещает не отставать от него.




Глава XIV

НОЧЬ ОБЕЩАЕТ БЫТЬ НАСЫЩЕННОЙ


Нэт Брюстер оставил Дикобраза под большим вязом напротив гостиницы в Бристоле.

«Никому ничего не говори, — предупредил он его. — Я попрошу хозяйку приготовить тебе ужин и постелить постель в таком месте, где тебя никто не заметит. Помни, я даже не хочу, чтобы Бен тебя видел».

Он перешел дорогу и вошел в гостиницу в глубокой задумчивости. Миссия
двух незнакомцев сильно беспокоила его.

“Конечно, - сказал он себе, - это связано с сообщением о том, что
Эзра обращается к доктору Уоррену. Но кто эти люди? Они не принадлежат
к группе, с которой мы столкнулись на сгоревшей фабрике, я уверен; потому что они
выполняют свою работу более искусно и опытно.

Конечно, в сложившихся обстоятельствах о том, чтобы показать Эзре, что он что-то знает о них, не могло быть и речи.

«И я не могу ничего рассказать ни мистеру Ревиру, ни Бену», — рассудил он.
«Как только я это сделаю, они всё расскажут Эзре. И,
если мои подозрения о том, что незнакомцы — его друзья, верны,
он сразу же предупредит их, чего я очень не хочу».

 Вскоре свечи были зажжены, а на столах появились дымящиеся блюда. Тем временем Нэт тихо поговорил с хозяйкой, и добрая душа сразу же согласилась с его планами накормить и приютить карлика.

«Но я совершенно согласна с тем, что вы говорите, молодой джентльмен, в том, что касается
позволить другим моим гостям узнать о его присутствии. Они могут возразить против
присутствия такого несчастного в доме. Путешественники, знаете ли, очень
своеобразны.

И так Нат получил удовлетворение, когда он сел за ужин, из
зная, что его маленький друг был также хорошо заботятся, и в
и, пожалуй, оказать срочные услуги, если такая вещь должна
необходимо.

Ревир, Эзра, Бен Купер и Нэт собрались за большим столом;
для высокого англичанина был накрыт столик поменьше, и он довольно улыбнулся,
подложив под подбородок широкую салфетку.

“Мадам, - обратился он к хозяйке, - пользуясь случаем, я прошу у вас
прощения. Я опозорил вас, усомнившись в вашем кулинарном мастерстве;
но в присутствии этих джентльменов я безоговорочно беру свои слова обратно”.

“Но вы еще не пробовали блюда”, - запротестовала хозяйка,
напустив на себя резкость и досаду. Но на самом деле она значительно смягчилась.

— Мне не нужно пробовать их, чтобы убедиться в их превосходстве, — сказал незнакомец, взмахнув рукой. — Аромата, который возникает, когда я поднимаю каждую отдельную крышку, мне достаточно. Вы не кухарка, мадам, вы — художница.

И вот, с большим чувством юмора он взялся за дело и доказал, что является достойным мясником.
Ревир, щедро поедая свой ужин, наблюдал за их соседом с большим восхищением. Наконец он сказал: "Я люблю тебя".
Ревир, щедро поедавший свой ужин, наблюдал за их соседом с большим восхищением. Наконец он сказал:

“ Не в каждой гостинице можно найти такую превосходную еду, сэр.

“ Верно! ” и незнакомец отсалютовал ему ножом. “ Верно, сэр.
И именно поэтому у меня с самого начала возникли подозрения. Но, — и он с величайшей вежливостью поклонился довольной хозяйке, — я всегда буду помнить город Бристоль. Я напишу это название большими буквами в своих заметках, потому что это место, где есть гостиница
где джентльмен может пообедать».

Пока он говорил, дверь открылась, и появился незнакомец.
Увидев маленькие золотые кольца в его ушах, рюкзак за спиной
и тяжёлый дубовый посох в руке, Нэт Брюстер узнал в нём незнакомца, с которым Дикобраз разговаривал в дороге. Он был смуглым на вид и явно походил на цыгана, как и сказал карлик, но в его походке и манерах было что-то такое, что подсказало бы опытному наблюдателю, что он не новичок в море.

«Я бы хотел снять комнату, мадам», — сказал он хозяйке и
какой-то иностранный привкус портил отчетливость его речи.


“ Ужин, ночлег и завтрак, я полагаю, - сказала женщина, очень оживленно
и деловито. Пешие путешественники, как правило, никогда не приносили большого дохода,
и она не тратила на них много времени.

“Если вам угодно”, - сказал смуглый мужчина. Он сбросил свой рюкзак и
поставил посох в угол. — И поскольку я голоден, я бы хотел поужинать, как только вы подадите мне ужин.

— Мне придётся постелить ещё один скатерть, — сказала хозяйка с видом человека, которому не очень нравится эта работа. — Я бы хотела, чтобы вы пришли раньше, сэр.

“Я жалею, что хлопотно,” сказал другой, достаточно вежливо; но для
все, Нат увидел, что смотрю в его пронзительные черные глаза, которые никак не вязался с его
слова.

Высокий незнакомец спокойно слушал этот диалог с
небрежным видом. Но теперь он встал.

- Сударыня, - сказал он, вежливо, хозяйке“, чтобы избавить вас от лишних хлопот и
предложение руки хорошее общение с незнакомцем и путник,” кланяясь
на смуглолицего мужчину, “позвольте мне сказать, что с другой стороны мой стол на
сервис джентльмена”.

“Что ж, ” сказала довольная хозяйка, “ это очень любезно с вашей стороны”.

Мужчина, похожий на моряка, выглядел искренне благодарным.

«Благодарю вас, сэр, — сказал он. — Я не ожидал такого вежливого обращения от человека, которого никогда раньше не видел».

Когда незнакомец сел в кресло напротив, Бен, сидевший рядом с Нэтом, тихо прошептал ему:

«Я бы и не ожидал от него такого. Но, должно быть, он гораздо добрее, чем я думал».

Однако Нэт лишь улыбнулся. Игра между двумя мужчинами, которые
приветствовали друг друга как незнакомцы, заинтересовала и позабавила его.

«И они делают это очень хорошо», — подумал он, с сожалением отложив еду.
чтобы он ничего не упустил из того, что происходило дальше. “Если бы я не знал
, что сказал мне Дикобраз, я был бы обманут так же, как и большинство из них".
невинный из них ”.

“Это утомительно и знойное время года Трамп дорогах”, - сказал
высокий мужчина с новичком, sympathizingly. “Я надеюсь, что вы не далеко
идти”.

“ В Трентон, ” ответил смуглый мужчина. — И это довольно долгое путешествие,
если учесть, что я приехал из Нью-Касла в Делавэре.

 — Неужели? И с этим рюкзаком на плечах.

 — Он не такой удобный, как мог бы быть, — коротко рассмеялся собеседник.
— и не такие лёгкие, как ваши седельные сумки, которые, как я вижу, висят на стене.

Высокий мужчина повернулся и посмотрел туда, куда указывал другой.

— Дело в том, что я не уверен, что они мои, — сказал он. Затем, окинув взглядом шляпы, седельные сумки и хлысты, висевшие на деревянных колышках, он заметил, обращаясь к тем, кто сидел за другим столом: «Вам когда-нибудь приходило в голову, джентльмены, насколько всё это похоже? Хоть убейте, я не понимаю, почему мы постоянно путаем вещи друг друга».

 «Теперь, когда я об этом подумал, — сказал мистер Ревир, — я должен сказать, что согласен».
— Я знал, что вы так и сделаете, — сказал высокий мужчина. Затем он со смехом добавил: «Но давайте проверим». Он посмотрел на вещи на стене, словно подсчитывая их. «Здесь четыре — да, пять пар седельных сумок. Давайте, — и он обвёл взглядом своих соседей, пока не остановился на Бене, всё ещё смеясь, — давайте посмотрим, сможете ли вы определить, какие из них ваши, а какие — ваших друзей».

Нэт, вздрогнув, мгновенно понял, что задумал этот человек.

«Эзра положил записку доктору Уоррену в карман его седла», — сказал он
— пробормотал он про себя. «Этот человек каким-то образом знает об этом и использует это как способ убедиться, что это Эзра».

 Было ясно, что Бену Куперу не очень-то нравится, что его выбрали для того, что незнакомец назвал проверкой. Хотя мальчик и не подозревал о настоящей правде, которая промелькнула в голове Нэта, в поведении мужчины было что-то, что ему не нравилось, — хитрость и насмешка, хорошо скрытые, но тем не менее присутствующие. Однако он не видел,
как можно было бы отказаться, поэтому без лишних слов приступил к выполнению задания.

«Пару в конце я не знаю, так что, полагаю, они ваши,
— Сэр, — сказал он. — Следующие — мистера Ревира, потому что они из полированной кожи, а следующие — Эзры, потому что они из свиной кожи и почти новые…

— Подождите, подождите! — перебил улыбающийся незнакомец. — Кто из ваших друзей Эзра?

— Это моё имя, сэр, — довольно уверенно ответил юный Прентисс.

— А! — сказал незнакомец и пристально посмотрел на него. — Спасибо.
И пока Бен пересчитывал остальные две пары седельных сумок, говоривший
добавил: «Ну-ну, у вас острый глаз, молодой джентльмен. Я не думал, что это так легко сделать».

 Пока он говорил, Нэт не отрывал от него взгляда.
Незнакомец. Эзра тоже решил понаблюдать, и мальчик из гор увидел, как по-разному менялось выражение его лица. Когда высокий мужчина впервые упомянул седельные сумки, Эзра быстро взглянул на него, и в этом взгляде было что-то озадаченное и нерешительное. Но по мере того, как мужчина продолжал говорить, мальчик слегка побледнел, и Нэт увидел, как плотно сжались его губы.

И пока остальные разговаривали и смеялись, Нэт тщательно обдумывал эту тему.


«Мне ясно, — сказал он себе, — что эти люди встретились здесь для
цель завладеть письмом мистера Адамса. Но почему
им было необходимо идти на все эти неприятности, если Эзра в
союзе с ними? Почему он не мог договориться о встрече с одним из них
тихо и передать документ без дальнейших хлопот? Это было бы
было бы намного проще, намного легче и намного безопаснее ”.

Этот момент на какое-то время озадачил его; затем возможная причина всего этого
замысел пришел к нему как вдохновение.

«У меня есть это, — подумал он. — Если бы послание было доставлено этим людям тайно,
Эзру привлекли бы к ответственности — его бы заподозрили. Если
Если устроить так, чтобы его забрали у него против воли, а мы все будем свидетелями, он легко убедит своих работодателей, что сделал всё возможное, чтобы сохранить его».

 Эта мысль росла и обретала форму в сознании Нэта. И он начал подозревать, что попытка высокого мужчины выдать себя за сторонника колоний была не такой уж неуклюжей. Возможно, он намеренно подставил себя под подозрение, чтобы в конце концов, если ему удастся завладеть документом, можно было доказать, что существовал тщательно продуманный план по его получению.

«Если это так, то всё очень хитроумно и тщательно спланировано, — подумал мальчик. — И я должен быть начеку».

После ужина они ещё какое-то время оставались в гостиной гостиницы, разговаривая с двумя незнакомцами.

 Наконец Ревир, взглянув на массивные серебряные часы, которые носил с собой, сказал: «Уже девять часов, ребята. Пойдёмте спать». Нам нужно встать пораньше утром, чтобы хорошо начать день».

 Трое мальчиков охотно поднялись и начали собирать свои вещи. Нэт увидел голодные взгляды двух мужчин, устремлённые на седельные сумки из свиной кожи, которые теперь висели на руке Эзры, и мрачно улыбнулся.

— Одно дело — хотеть чего-то, и совсем другое — получить это, — пробормотал он. — В конце концов, ты можешь получить послание мистера Адамса, друг мой, но если ты это сделаешь, тебе придётся потрудиться больше, чем ты думаешь.




 ГЛАВА XV

 КАК БЫЛО ВЫПОЛНЕНО ОБЕЩАНИЕ


Но то, что Нэт Брюстер был не единственным, кто заметил что-то странное в происходящем вечером, стало очевидным, когда они все вчетвером поднимались по широкой лестнице гостиницы. Спустив голос до хриплого шёпота, Пол Ревир сказал:

«В дороге, друзья мои, лучше никому не доверять, если только вы не уверены в человеке».

— Привет, — сказал Бен Купер, — что это за шум?

 Ривер поднял свою горящую свечу, потому что хозяйка дала каждому из них по свече; свет плясал на их лицах, отражался от стен и потолка, отбрасывая искажённые гигантские тени на лестницу.

 — Ничего, — ответил всадник из Саффолка, — просто осторожность старого путешественника. Я ничего не имею против кого бы то ни было, заметьте,
но лучше быть осторожным. Не всегда тому, кто говорит самые приятные вещи,
можно доверять.

 — Кажется, я понимаю, что вы имеете в виду, — сказал Эзра Прентисс. — Вы из тех, кто
Я считаю, что этому человеку внизу не совсем можно доверять».

Они дошли до лестничной площадки второго этажа; комнаты, которые
они должны были занять, были совсем рядом. Ревир сделал жест зажжённой
свечой, от которого тени пригнулись, а затем резко отпрянули.

«Повторяю, — сказал он, — я ни на кого не намекаю. Однако вам не мешало бы обратить на это внимание».

Произнеся последнее слово, он энергично хлопнул по кожаным сумкам и мудро кивнул.

«Думаю, это очень хороший совет», — задумчиво сказал Бен Купер.

— И я, — заметил Эзра. — Спокойной ночи, мистер Ревир, и спасибо.
Спокойной ночи, Нэт.

Они пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по своим комнатам. Эзра и Бен должны были
разместиться в большой комнате с двумя огромными кроватями с балдахинами.
У Нэта и Ревира были отдельные комнаты, но так случилось, что между ними была
дверь.

Мужчина поставил подсвечник на комод.

«Я никогда не видел более красивого и аккуратного парня, чем Эзра, — заметил он, — но
я бы предпочёл, чтобы мистер Адамс поручил это дело мне».

«Почему?» — и Нэт Брюстер повернул голову, с интересом глядя на говорящего.

— Только то, что человек в годах, естественно, более осторожен, — возразил
Ревир. — Возьмём, к примеру, тот факт, что Эзра повесил свои седельные
сумки на стену. Разве это не похоже на беспечность?

— Но они всё время были у него на виду, — сказал Нэт.

Ревир махнул рукой.

— Согласен. Но это было неправильно. Человек, выполняющий важное
поручение, не может быть слишком уверен в себе».

Последовала короткая пауза, затем Нэт сказал:

«Полагаю, сначала вы не доверяли тому человеку внизу».

«Нет, я считал его достаточно сердечным парнем. Это случилось, когда другой
когда я прибыл, я заметил кое-что, что показалось мне фальшивым. Он принял темного
человека так, как будто тот был незнакомцем. Но я рискну предположить, что они
знали друг друга достаточно хорошо. ”

“Понятно”, - сказал Нат; и после этого у него значительно возросло уважение
к наблюдению мистера Поля Ревира.

Так получилось, что Ревир выбрал внутреннюю комнату, окна которой
выходили во внутренний двор. Квартира Нэта выходила окнами на дорогу и располагалась
рядом с холлом. Вскоре мальчик услышал, как жалобно скрипнула кровать Ревира, когда тот забирался на неё. Затем, после долгого ожидания,
После зевка послышалось глубокое дыхание крепко спящего человека.

 Но у Нэта не было желания последовать его примеру.  Он знал, что ему нужно отдохнуть перед долгим завтрашним путешествием, но его мозг был полон мыслей, а глаза не моргали; он никогда в жизни не чувствовал себя таким бодрым.

В ту ночь небо было высоким, и звёзды ярко сияли; но
луны не было, и всё казалось более размытым и быстрее
растворялось в темноте, которая скрывалась под заборами, деревьями и
стенами зданий. Нэт стоял у окна и смотрел на
тьма и ждет звуков, которые сказали бы ему чужими
брали себе в постель. Но как они, казалось, не торопился делать
этот мальчик только попал под чары сентябрьской ночи. Каждый
шорох в вязе через дорогу был ему отчетлив; и шорох
насекомых в траве отчетливо доносился до его ушей.

“Мне нравятся ночи в этой плоской стране”, - тихо сказал он себе.
“Все кажется более далеким. Они не набрасываются на тебя толпой, как
это бывает среди холмов».

В этот момент с реки донесся треск талей и рангоута.
Длинный тонкий луч света, мерцающий над водой по правому борту,
и огромная тень паруса, словно призрак, маячили на фоне звёзд.
 Романтика этого тусклого судна привлекала мальчика.  Что это было за судно, куда оно направлялось и в какие странные приключения
оно могло втянуть свою команду, прежде чем его нос снова рассечёт воды Делавэра?

Нат Брюстер, словно в полусне, продолжал наблюдать; затем его быстро
вернул в реальность звук шагов на лестнице гостиницы.
Он отвернулся от окна и прислушался.  Шаги были лёгкими, быстрыми.
вознесся; тусклый лучик света от свечи спальня была брошена вместе
по коридору и вошел в комнату Нат на транце. Но в одно мгновение оно
исчезло, и шаги стали тише и, наконец, затихли вдали.

“Он пошел в другую сторону”, - сказал себе Нат. “Его комната, видимо,
в задней части дома”.

Пока они стояли на лестничной площадке и слушали Ревира, Нэт заметил,
что лестница находится в центре этого крыла здания и
что коридор от неё расходится в обе стороны.

«В какую бы сторону он ни пошёл, — пробормотал мальчик, — он, по крайней мере, будет далеко от нас».

Он долго стоял и прислушивался, ожидая, что появится второй мужчина. Но больше не было слышно ни шагов, ни каких-либо других звуков.

 «Странно!» — подумал слушатель. — «Возможно ли, что в тот раз их действительно было двое? Я был уверен, что это был только…»

Он не успел договорить, как вдруг отпрянул от окна. На другой стороне дороги он увидел движущуюся тень, несомненно, смутную фигуру мужчины.

— Я понял, — выдохнул Нэт. — Второй человек должен оставаться на страже снаружи. И, — мрачно сжав челюсти, — это доказывает мне, что, как я и думал, что-то должно произойти.

Он положил длинный пистолет на стул вскоре после того, как вошёл в комнату. Теперь он взял его, взвёл курок и снова зарядил.

«Нет ничего лучше уверенности, — подумал он. — И если я не ошибаюсь, то пистолет, готовый к выстрелу, скоро пригодится».

Он снова стал ждать. Часы в какой-то отдалённой части гостиницы пробили одиннадцать, а затем полночь. Прошло какое-то время после этого — сколько, Нэт не знал, потому что постепенно начал засыпать, — когда из коридора донёсся слабый скрип.
Мягкими кошачьими шагами он подкрался к двери своей комнаты и приложил ухо к
её краю, чтобы прислушаться.

Он не ошибся: послышался тихий шорох, похожий на тот,
который издаёт человек, медленно и осторожно приближающийся.

За дверью звук прекратился, и наступила долгая тишина.
Сначала Нэт был уверен, что этот бродяга собирается проникнуть в его
квартиру, но, поразмыслив, он понял, что вряд ли этот человек
работает здесь случайно.

 «Дверь комнаты, которую занимают Бен и Эзра, выходит прямо на мою, —
заключил Нэт. — Именно там он остановился и именно там он
собираюсь войти».

 С другой стороны двери раздался слабый щелчок — настолько слабый, что его едва можно было различить. Прохожий поднял засов и, вероятно, в этот момент стоял, вглядываясь в темноту противоположной комнаты. Нэт дал ему время войти в комнату, затем взялся за ручку своей двери и медленно и бесшумно распахнул её.

В коридоре было темно, если не считать звёздного света, проникавшего через окно
спереди. Но тут раздался треск трута в
в комнате напротив, когда он поймал искру от стали. Нэт увидел фигуру,
присевшую на корточки у пола. Затем последовал быстрый взгляд, ещё более быстрое
движение, и седельные сумки из свиной кожи оказались в руках незнакомца.

 Итак, с пистолетом в руке Нэт шагнул в дверной проём.

 — А теперь, кто бы ты ни был, — громко сказал он, — не двигайся, иначе
тебе же будет хуже.

Свет тут же погас. Он услышал, как скрипнули кровати, когда спящие проснулись и сели, и уже собирался крикнуть им, чтобы они не вставали, но сильная рука отбросила его в сторону, и тёмная фигура
Нэт бросился по коридору к окну. Ему показалось, что он слышит испуганные голоса,
но он не остановился, чтобы узнать, о чём они кричат.

 «Стой! — крикнул он. — Стой, или я выстрелю!»

Но незнакомец не обратил на него внимания. Под окном в коридоре была крыша крыльца.
Перепрыгнув через одну, он добрался до другой; в этот момент пистолет
выстрелил с оглушительным грохотом, и тяжёлый шар пролетел мимо его головы.
 Он балансировал на краю крыши, готовясь к прыжку, когда Нэт
выпрыгнул и бросился на него. Схватившись за руки, они понеслись вниз.
На мгновение он пошатнулся, а затем упал на дорогу.

 Удар ослабил их хватку.  Помятый и окровавленный Нэт Брюстер с трудом поднялся на ноги.  В окнах гостиницы начали вспыхивать огни, и из них выглядывали любопытные лица.  Незнакомец тоже поднимался; в руках у него были седельные сумки, и Нэт бросился вперед, чтобы схватить их, но получил страшный удар сзади и упал лицом в дорожную пыль.

Бен Купер, выглянув из окна своей спальни со свечой в руке, увидел, как
тот, кто нанес удар, поднял дубинку, словно собираясь нанести
второй удар.

“Это незнакомец с серьгами”, - закричал мальчик.

Теперь из разных окон лился свет, и дорога перед гостиницей была тускло освещена.
мужчина явно был тем же самым, и на его лице было
свирепое выражение, когда он готовился к завершающему удару.
удар. Но как раз в этот момент раздался оглушительный лай и рычание.;
окаменев от изумления, Бен увидел огромную собаку, яростно мчавшуюся со двора гостиницы.
ее держал на поводке Дикобраз.

Чудовищный зверь набросился на смуглого мужчину и повалил его на землю
волоча за собой карлика, как перышко, он бросился на высокого мужчину, который поднялся и в полном замешательстве оглядывался по сторонам.

Затем Бен, а за ним и Эзра, выскочили на крыльцо, а оттуда на землю, и хотя они прибыли на место происшествия всего через минуту или две, они обнаружили, что двое незнакомцев ушли, а Дикобраз и собака хозяйничают там.

С помощью Ревира они перенесли Нэта в гостиную гостиницы;
хозяйка, которая уже встала, как и все постояльцы, начала останавливать
кровь, вытекавшую из глубокого пореза на его лице.
Она схватилась за голову, всё время причитая, что такое могло случиться в её доме.

«Злодеи! — сказала она. — Неблагодарные негодяи! Надеюсь, они получат по заслугам! Ударить бедного мальчика, как это, — попытаться ограбить здесь, — сбежать, не расплатившись».

“ Ну, ” потребовал Бен Купер от Дикобраза, который взгромоздился на
подлокотник скамьи, где лежал Нат, - как, ради всего святого, ты сюда попал?

“Я пришел повидаться с ним”, - ответил мальчик-уродец с дрожью в голосе.

Хозяйка бросила на говорившего взгляд, полный удивления и
в нем была лишь легкая толика страха.

— Я не могу понять, как он вообще мог подружиться с этим злобным зверем, Гектором, — сказала она остальным. — Я три года держала эту собаку на цепи во дворе, и только один или двое из нас осмеливались подходить к ней.

 — Я всегда могу подружиться с собаками, — сказал карлик. — Мне только нужно с ними поговорить. И когда ты поселил меня на чердаке над конюшней,
чтобы я там спал, моё окно было прямо над ним, так что у меня не было никаких проблем. Когда
начался шум, я сразу понял, в чём дело, и воспользовался Гектором.

 
 Тут Нэт открыл глаза и растерянно огляделся.Ревир, Бен и хозяйка склонились над ним, но Эзра пристально посмотрел на карлика.


“Когда начался шум, вы знали, что это было”, - повторил он. “Как это было?"
это?”

“Неважно”, - хладнокровно ответил карлик. “Я знал; так что пусть этого будет
достаточно”.

Ум Нэт подошел медленно к нему за это время, и он с болью
ухватили друг того, как она представила себя с ним. Сначала он боролся с
незнакомцем, а потом, наконец, понял, зачем тот пришёл.

«Седельные сумки!» — воскликнул он, вскакивая на ноги.

«Ушли», — испуганно ответил Бен Купер, потому что в своём волнении
Для Нэта этот важный факт был забыт.

Нэт укоризненно посмотрел на Эзру; он ещё не до конца оправился от потрясения, и фигура мальчика казалась ему размытой.

— А послание? — спросил Нэт дрожащим голосом.

— Оно в безопасности, — тихо ответил Эзра Прентисс. — Оно у меня в кармане.




Глава XVI

Высокий мужчина приводит друга


Услышав слова Эзры, его спутники удивлённо посмотрели на него.

«То, что мистер Ревир сказал на лестнице, когда мы ложились спать, — сказал
молодой житель Новой Англии, — произвело на меня сильное впечатление. Поэтому я
я не был похоронен под балдахином задолго до того, как обнаружил, что не могу уснуть.
пока послание было там, где оно было. Поэтому я встал, достал его
из пакета и положил под матрас. ”

Ревир был очень доволен этим.

“Теперь, - сказал он, - это было мудро. И я рад, что любые мои слова
спасли вас от такой потери. Всегда будьте осторожны - вы обнаружите, что это
добавляет вам душевного спокойствия ”.

Но Нэт Брюстер был озадачен, и взгляд, который он бросил на
карлика, показал, что тот пребывал в таком же состоянии.
Однако он был не в том состоянии, чтобы разбираться в сложностях, поэтому отложил это на время. Его голова была перевязана, и вскоре они снова легли спать.

 На следующее утро у раненого мальчика сильно болела голова, но к полудню боль прошла, и он решил, что готов к путешествию.

 «Но, — решительно сказал он Ревиру, объявляя о своих намерениях, — теперь нас будет пятеро».

— Я этого ожидал, — сказал другой. — Бен рассказывал мне об этом маленьком бесенке, которого он называет Дикобразом, и о том, как он тебя выручил.
в других случаях, помимо вчерашнего вечера».
Затем, после паузы: «Так ты собираешься взять его с собой?»

«Да», — ответил Нэт. «Если бы я мог достать ему лошадь, было бы гораздо лучше;
но если нет, я понесу его на себе, он не очень тяжёлый».

«Я посмотрю, что можно сделать», — сказал Ревир. «В этих краях должно быть много конины, а значит, она должна быть дешёвой».

 В результате Нэт выложил почти все свои деньги за
худого, быстрого гнедого жеребёнка, к которому прилагалось поношенное седло
и уздечка. Дикобраз принял эти знаки внимания с большим
восторгом.

«Может быть, — сказал он Нату, — я доставлю вам много хлопот в дороге, но
я постараюсь этого не делать. А потом, — добавил он со своей обычной ухмылкой, — я, может быть, снова пригожусь, ведь, как вы знаете, я довольно полезен, когда нахожусь снаружи».

Той ночью они добрались до Трентона уже затемно, а на следующий день были уже далеко
в северных Джерси. Одну ночь они переночевали в Нью-Йорке, затем пересекли
маленькие колонии Род-Айленд и Коннектикут и направились в Массачусетс;
и по прошествии восьми дней мы благополучно прибыли в Бостон.

— А теперь, — сказал Ревир, когда они остановились на Мальборо-стрит, рядом с
Домом собраний на Юге, — я должен ненадолго вас покинуть. Прежде чем я лягу спать этой ночью,
члены конвента должны быть уведомлены о том, что Континентальный конгресс
принял решение, чтобы они могли собраться завтра и получить его официальные
резолюции. Он пожал руки Нату, Бену и Дикобразу. — Я, без сомнения, увижу вас снова, прежде чем вы покинете город;
если нет, то прощайте.

Когда Ревир уходил от них, Эзра сказал:

«Будет лучше, если я доставлю письмо доктору Уоррену,
Кроме того, злоключения в пути научили меня, что посыльный никогда не будет в безопасности, пока не выполнит своё поручение.

 Они направили своих лошадей в сторону Ганновер-стрит, где жил великий патриот, и вскоре, оставив своих лошадей на попечение Дикобраза, они вошли в библиотеку, где их принял доктор Уоррен.  Было очевидно, что он с нетерпением ждал письма от мистера Адамса, но сначала он поприветствовал Бена и
Нэт, поприветствовав их, велел слуге немедленно приготовить для них ужин. Когда он убедился, что они удобно устроились, и с нетерпением спросил:
после возникновения в Филадельфии, - сказал он :

“А теперь ты простишь меня, я знаю. Мистер Адамс, несомненно, есть вопросы
момент записи”.

И вот, пока ребята наблюдали за ним, он сломал печати и внимательно
прочитал послание. Кстати, его лицо просветлело они знали, что новости
было хорошо, и что будущее было светлее, чем в настоящем.
Когда он закончил, он осторожно разорвал бумагу на фрагменты.

«Видите ли, — сказал он мальчикам, смеясь, — нехорошо, когда у такого заметного человека, как я, есть бумаги, которые могут многое рассказать. Почти
в любое время Гейдж, скорее всего, наберитесь мужества и пикировать на меня с
файл мужчин”.

“А как обстоят дела в Бостоне, сэр?” - спросил Эзра.

На красивом, изможденном лице доктора появилось тревожное выражение. Но, несмотря ни на что,
в нем также была надежда.

“Достаточно плохо”, - ответил он. “Но люди держатся чудесно. В
Порт-Билл довел их до грани голодной смерти; те из нас, кто был богат, теперь бедны, а те, кто был беден, теперь нищие».

«Значит, закон соблюдается строго?» — спросил Нэт Брюстер.

Доктор горько рассмеялся.

«Достаточно строго, — сказал он. — Гавань окружённый британскими военными кораблями. И не только внешняя торговля города прервана, но и внутренняя. Если баржа привезёт древесину или железо, или лёгкий корабль попытается выгрузить сено с островов, их остановят. Если фермер попытается переправить свои товары на рынок или сплавить овец в город, флот всегда готов захватить или уничтожить их.

«Такое положение дел действительно недопустимо», — с жаром заметил
Эзра. — Но как Гейдж обращался с людьми в последнее время?

— О, довольно справедливо. Но он не смеет поступать иначе. Новые законы
Наблюдается только в Бостоне; вся отдаленная колония восстала против них, и я думаю, что он опасается, что может произойти вспышка недовольства, прежде чем он будет к ней готов.

— Как вы думаете, чем это закончится, сэр?

— Мы должны сражаться! — серьезно ответил доктор. — И чтобы победить, мы должны подготовиться.

— Хорошо! — воскликнул Эзра, и в его глазах зажегся огонек. — А что касается подготовки, то, полагаю, она всё ещё продолжается.

Доктор Уоррен кивнул.

«У нас есть журналы из магазинов в Конкорде и Вустере, которые
постоянно пополняются. Пушки, порох и мушкетные пули
собираются из всех возможных источников. Организации ополчения
ежедневно проходят тренировки; «минуты», как мы их называем, готовы
откликнуться на призыв Комитета безопасности в любое время дня и ночи».

 Долгое время патриот говорил с мальчиками просто и
прямодушно. И Нэт заметил, что он, как и Ревир и мистер
Адамс, казалось, полностью доверял Эзре Прентиссу.

В ту ночь мальчики провели ночь в «Зеленом драконе», часто посещаемой гостинице
патриотами-горожанами. На следующий день Эзра собрался ехать домой, который последние год-два находился в Кембридже.

«Конечно, — сказал он Нэту, — пока ты в Бостоне, ты будешь моим гостем. Так что собирайся и поедем со мной прямо сейчас».

Но Нэт покачал головой. Это была неловкая ситуация, и молодой горец глубоко переживал из-за этого. Подозревая Эзру, он не мог принять его гостеприимство.

«Вам будет гораздо удобнее в Кембридже, чем в
городе, каким он сейчас является», — убеждал Эзра.

«Я в этом не сомневаюсь», — ответил Нэт.  «Но есть причины, по которым я
не должен уходить. Тем не менее, я благодарю вас за вашу доброту.”

Двое мальчиков стояли поодаль на тротуаре "Зеленого дракона";
и когда Нат произносил этот ответ, Эзра пристально смотрел на него своими открытыми,
честными глазами.

“Впервые в моей жизни я знаю, что она состоится в руки
длины,” сказал он. “И не только сейчас, но так как я впервые встретил тебя.”

Нат не ответил, и собеседник продолжил:

«Не знаю, встречал ли я когда-нибудь кого-нибудь, кого бы я так искренне хотел
сделать своим другом, как тебя. Иногда я думал, что это произойдёт;
но чаще я думал иначе». Нэт увидел, как дрогнули его губы, когда он отвернулся, добавив: «Возможно, всему этому есть причина; если она есть, — многозначительно сказал он, — не забывай, что это не моя вина».

 Конечно, Бен сопровождал своего друга в Кембридж. Он был очень удивлён, когда узнал, что Нэт не составит им компанию; но после одного-двух вопросов он успокоился, потому что понял, что Нэт рассказывает только то, что хочет рассказать.

И когда они вдвоём поскакали по улице, парень из Вайоминга обернулся
дикобразу, который сидел на скамейке перед “Драконом” и сказал:

“Ну, карлик, что ты думаешь?”

Маленькие глазки гнома, казалось, прочитали, что было на уме у его высокого
друга. Он кивнул в сторону всадников, которые были теперь на некотором расстоянии
от него.

“О нем?” - спросил он.

“Ну... да”.

“Он мне нравится”, - сказал Дикобраз. — Он мне нравится так же, как и тебе, и так же, как и всем остальным. Но ему нужно многое объяснить, прежде чем
я смогу ему доверять.

— Думаю, — серьёзно заметил Нэт, — я тоже так думаю.

В тот день они вдвоём навестили Пола Ревира в его магазине в
Норт-сквер, и Нэт долго беседовал с гравёром, пока тот усердно работал над
пластинкой.

«Я не могу терять время, — сказал мужчина в начале разговора, словно извиняясь.
«Меня так часто отвлекают от работы, что я должен использовать каждую
минуту, которую могу урвать».

Но он всё равно не умолкал, и Нэт многое узнал о Бостоне, о его конфликте с королём и парламентом, о его
патриотически настроенном населении и решительных, хотя и тайных, мерах, принятых для противостояния армии Гейджа.

«А теперь, — сказал Ревир, наконец оторвавшись от работы и взглянув на Нэта, —
— вопросительно глядя на него, — как бы вам хотелось остаться в городе в таком положении?

Нэт был озадачен, не зная, как на это реагировать; но прежде чем он успел что-то сказать, Ревир продолжил:

— Я немного поговорил о вас с вашим кузеном, пока мы ехали, и он рассказал мне, как обстоят дела. Насколько я могу судить, хотя, конечно, мои сведения ограничены, вам пока не нужно возвращаться в Филадельфию.

“Нет”, - ответил Нат. “Нет”.

“Хорошо!” - воскликнул Ревир. Он прислонился к скамье и почесал
подбородок. “Есть много мускулистых, готовых к бою молодых людей исключительной храбрости
в городе, я не сомневаюсь, - продолжил он, - но нужно увидеть их в действии.
прежде чем убедиться. Такой человек нужен. Доктор Уоррен попросил
меня порекомендовать ему способного молодого человека для работы, которую нужно будет выполнить
в Бостоне зимой.

“И вы думаете, я отвечу?” - спросил Нат.

“Я уверен, что вы хотели!” - воскликнул почитают, в высокое восхищение. “Я не
видел тебя в стресс опасности? Ты был как скала, такой же непоколебимый, и
ты планировал, как старый вояка.

— Что за работа? — спросил Нэт.

— Я расскажу тебе в другой раз, — сказал мистер Ревир, и Нэт заметил, что он бросил взгляд на
он бросил взгляд в сторону Дикобраза, который сидел в кресле с высокой спинкой и
внимательно слушал разговор.

«Не бойтесь доверять ему, — тепло сказал Нэт. — У меня никогда не было более
верного друга, чем он».

«Я поговорю с доктором Уорреном, — уклончиво ответил Ревир. — Возможно, необходимость, о которой он говорил,
отпала». Приходите завтра в это же время, и я дам вам знать».

Остаток дня и часть следующего Нэт провёл, бродя по городу и с любопытством разглядывая закрытые магазины, военные лагеря, аккуратные военные корабли и транспорты, которые
якорь в реке. Но больше всего его интересовали люди, тихие, настороженные люди, которые следили за тем, чтобы никто не сделал ничего, что можно было бы расценить как оскорбление военных. Бостон знала, что приближается кровавый день, но когда он наступит, она хотела иметь возможность сказать, что не нанесла первый удар.

Около полудня на следующий день после отъезда Эзры и Бена Нэт
остановился перед приличной на вид кофейней на Оранж-стрит, недалеко от Алленс-лейн.


— Пойдём в «Дракона» или перекусим здесь? — спросил он.
он из "Дикобраза".

“ Я действительно чувствую, что проголодался, ” ответил гном, “ а ‘Дракон’ еще далеко.
до него еще далеко.

Так что без лишних церемоний Нат направился в заведение, сопровождаемый своим
странно выглядящим союзником. Там стояли дубовые столы и стулья о главном
номер, и на той стороне были другие экранированные шторы из бобрика.

— «Думаю, здесь будет удобнее», — сказал Нэт, выбирая один из этих столиков. Они сели и объяснили, чего хотят, внимательному официанту. Пока они ели густой ячменный суп большими оловянными ложками и откусывали кусочки от чёрствого хлеба, их глаза
Он бродил по большой квадратной комнате и через дверь смотрел на людей,
которые так тихо проходили мимо.

 На стене висели какие-то гравюры, которые вскоре привлекли
 внимание Нэта, и именно во время их изучения он услышал
хриплый крик Дикобраза. Повернув голову, он увидел, что тот, по-видимому, подавился кусочком хлеба и глотком супа, но в то же время почти отчаянно указывал ложкой на открытую дверь.

Нэт посмотрел в ту сторону, и его волнение почти сравнялось с
взгляд его спутника, когда он увидел стоящего на тротуаре перед
кофейней высокого незнакомца, с которым они столкнулись в
гостинице "Бристоль".

Но возбуждение Нэта мгновенно прошло. Удивление редко овладевало им;
в минуты опасности он обычно сохранял хладнокровие.

“Просто подергай занавеску”, - сказал он гному, который был
ближе всех к свисающим складкам сукна. “Я думаю, что джентльмен входит"
.

[Иллюстрация: _ОН УВИДЕЛ ВЫСОКОГО НЕЗНАКОМЦА_]

Дикобраз сделал, как ему было велено, и не зря, потому что высокий
Мужчина, который, очевидно, остановился снаружи, чтобы поздороваться со знакомым, вошёл в кофейню, смеясь и похлопывая себя по ноге толстой тростью с серебряным набалдашником.

— И посмотрите, кто с ним, — прошептал Дикобраз, почти яростно сжимая руку друга.

— Эзра Прентисс! — выдохнул Нэт и откинулся на спинку стула с суровым и напряжённым лицом.




Глава XVII

То, что Нэт услышал в кофейне на Орандж-стрит


Пока Нэт Брюстер и карлик, затаив дыхание, наблюдали за происходящим,
новичков в кофейне на Орандж-стрит взяли в оборот
Внимательный слуга, обслуживавший мальчиков, отодвинул для них стулья за столиком всего в нескольких футах от них. Они вкратце объяснили, чего хотят, и, когда официант удалился, высокий мужчина, окинув взглядом своего спутника, сказал:

«Ну что ж, полагаю, ты рад вернуться в Бостон?»

«Ты в этом сомневаешься?» — рассмеялся мальчик, поставив локти на стол и подперев подбородок ладонями. — Кажется, это единственное место, где я могу чего-то добиться.

 Высокий мужчина кивнул, словно полностью соглашаясь с этим высказыванием.

“Похоже, что так”, - ответил он. “Вы проделали долгий путь до
Филадельфии практически даром”.

“И я не знаю, когда я работал так усердно”, - сказал другой. “Но
казалось, что все против моего успеха - особенно этот Нат Брюстер ”.

Кислый, мстительный взгляд вступил в лицо мужчины; его изогнутый нос
казалось, более ястребиным, чем когда-либо, и его тонкие губы были установлены в
прямая линия.

“Насколько я мог судить, ” продолжал мальчик, - юный Брюстер
- личность незаурядная”.

Карлик толкнул локтем NAT и оскалился на него, но молодой
горец покачал головой Пуаро.

“ Ну, он был достаточно человеком, чтобы устроить мне неприятное падение с крыши
того крыльца, ” угрюмо сказал высокий мужчина.

Парень напротив за столом весело рассмеялся.

“ Не бери в голову, Чесбрук, ” сказал он. “ Твои раны заживут. И потом, ты
заработал их на благом деле. Это не для лейтенантом в Королевском флоте
чтобы сделать лица о нескольких синяков”.

- Возможно, - заметил лейтенант Chesbrook, “если бы это был ты, что была
же больно, ты не был бы так склонны смеяться над ним”.

“Может и нет”, - ответил хлопчик. “Но Брюстер не остался без опознавательных знаков”.

На этот раз мужчина рассмеялся.

“Этот неаполитанец наносит сильный удар”, - сказал он.

“Во всяком случае, друг Нат ходит с повязкой на голове.
Но он жестко, и я думаю, выдержит много грубой
использование”.

“Я могу поставить его на тест, если он остается в Бостоне долго”, - сказал
Чесбрук, мрачно. - А что касается того чертенка, который напал на нас с собакой
, я прикончу его. Укусы, которые зверь нанёс мне, прежде чем
я смог вырваться из его хватки, намного хуже остальных ранений.

— Что ж, он проворный маленький негодяй, этот карлик, — рассмеялся
— Хотел бы я, чтобы он был мне таким же верным другом, как Нэту Брюстеру. Я
мог бы его использовать.

— Но больше всего я жалуюсь на то, — продолжил лейтенант, — что все мои страдания напрасны.

— Но у тебя есть пара превосходных седельных сумок, — со смехом.

— Если бы вы не относились к этим мальчикам так легкомысленно, — пожаловался
лейтенант, — не пришлось бы прибегать к этому вашему последнему плану.


Другой кивнул. Смех быстро сошёл с его лица, и на его место
выражение досады.

“Вы правы”, - сказал он. “И как бы то ни было, вломиться в гостиницу
в Бристоле и силой забрать послание было бы правильным
способом осуществить это”.

“Не забывай, что наш друг Ройс пытался сделать что-то подобное всего в
часе езды к югу от города. Его успех был не больше моего”.

“Он не рассчитывал на сопротивление. Если бы он был, там бы, наверное,
поведать другую историю”.

— Не рассчитывать на сопротивление! Лейтенант от души рассмеялся. — Что ж,
это странный способ отправиться на поиски. Он и его люди
они были вооружены, не так ли? Тогда они, должно быть, подумали о возможном
сопротивлении. Но, ” насмешливо, - когда пришло время, они побоялись
стрелять.

Наступило короткое молчание, во время которого им подали еду.
они. Когда официант снова удалился, мужчина продолжил::

“Когда я получил известие о провале Ройса в деле людей из
Вирджиния, я потерял веру в него. Он позволил мальчишке и нескольким конюхам себя победить.


— Не думаю, что в его храбрости можно усомниться.


— Возможно, нет. Но в его лидерских качествах можно. Если бы он был компетентным человеком
Если бы мы были на месте, чтобы осуществить это предприятие, мы бы одним ударом разрубили бы
гордиев узел этого растущего восстания».

«Я тоже так думаю. Но, — и на лице говорившего отразилось сильное беспокойство, — при нынешнем положении дел всё выглядит очень плохо, не так ли?»

«По крайней мере, так считает генерал Гейдж. Знаете, когда он впервые прибыл, чтобы стать губернатором колонии Массачусетского залива, он был очень низкого мнения об американцах. Действительно, он до сих пор притворяется, что думает так же.
 Я слышал, что в его письмах к королевским министрам по-прежнему утверждается, что
колонисты — трусы, они не будут сражаться, они не продержатся вместе достаточно долго, чтобы сделать это движение серьёзным, они просто хвастуны, которые думают, что смогут запугать короля и заставить его сделать то, о чём они просят.
Но на корабле, по крайней мере, ходят слухи, что он забеспокоился.
Когда он отправляет войска за пределы города, хотя они идут достаточно храбро, с развевающимися знамёнами и под музыку своих оркестров, он не знает, вернутся ли они живыми.

«Да, я слышал, что все близлежащие города настроены очень решительно».

«И они демонстрируют свою решимость на практике, забирая все боеприпасы из общественных складов и пряча их для собственного использования. Все пушки, которые им удаётся захватить, используются таким же образом; те пушки, которые им не удалось унести, они закапывают или бросают в реки. И я могу добавить, что дух, который заставляет матерей, жён и дочерей отливать пули для защиты того, что они называют правами своей страны, трудно сломить».

«Но почему генерал Гейдж не пытается остановить всё это?»

— Как он может? Массачусетс сначала нужно запугать огромной армией, которой
у Гейджа нет, прежде чем можно будет предпринять какие-либо успешные меры. Попытка сделать это сейчас может стоить тысячи жизней. И я знаю, — добавил мужчина с мрачной улыбкой, — что тебе бы не хотелось этого видеть.

— Нет, нет, — ответил мальчик, побледнев. — Я думаю, что прежде всего нужно предотвратить открытую войну.

«Гейдж достаточно благосклонен к тому, чтобы оставить всё как есть. Он считает,
что в конце концов люди ещё больше разойдутся во мнениях, и всё
уляжется само собой. Но тори постоянно давят на него, чтобы он
меры. Им ничего не поможет, кроме того, что их соседи-виги будут
повешены или наказаны каким-нибудь столь же решительным способом; и они также требуют
чтобы были отправлены экспедиции для подавления окраинных городов. До сих пор
губернатор сопротивлялся им; но я не думаю, что он мужчина.
не настолько, чтобы продолжать это делать.

Затем долгое время они ели в молчании. Затем мужчина
спросил:

“Я полагаю, вы живете в Кембридже”.

— Да, — ответил другой.

 — И всё же будь готов ответить на наш зов.

 — Ты же знаешь, что я готов.

 — Хорошо! Если бы все в Массачусетсе были хотя бы наполовину так же готовы предотвратить
таким, как вы, нам не нужно бояться результата ”.

Наконец они встали и заплатили по счету. Ожидая сдачи на
золотую монету, которую лейтенант Чесбрук дал официанту, этот
офицер спросил:

“Но вы намерены вернуться в Филадельфию, не так ли?”

“Если будет сообщение от Адамсов, я передам”, - ответил мальчик.

И тут они получили сдачу; затем они вышли из заведения,
а Нэт и Дикобраз сидели, уставившись друг на друга через стол.




Глава XVIII

В КОТОРОЙ Д-Р УОРРЕН И ПОЛ РЕВЕР НАСТОЙЧИВО СЛУШАЮТ


Прошло некоторое время, прежде чем Нат или гном заговорили; затем последний медленно сказал:

«Что ж, полагаю, теперь у вас больше нет сомнений. Думаю, вы согласитесь со мной, что у него была только одна причина прийти в дом мастера Чу в ту ночь, когда я его там увидел».

Лицо Ната было суровым, а в глазах читалось что-то неуловимое.

— Нет, — ответил он, — теперь у меня больше нет сомнений. Эзра Прентисс — именно тот, кем я его подозревал. Но в этом он зашёл слишком далеко. Я больше не буду молчать.

 — Хорошо! — воскликнул Дикобраз, и его жёсткий хохолок, казалось, встал дыбом.
возбужденно выпрямляется. “ Но, ” он понижает тон, его манеры быстро меняются.
“ даже сейчас во всем этом есть что-то странное.

Нат молча посмотрел на парня, ожидая объяснений; гном продолжал::

“Между Эзрой и этим морским офицером был разработан план украсть
послание мистера Адамса, не так ли?”

“Во всяком случае, по их разговорам так могло показаться”, - ответил Нат.

— Тогда почему план не был осуществлён? Всё зависело от них самих. Если Эзра Прентисс хотел, чтобы послание было доставлено, почему он убрал его из седельных сумок?

“Это больше, чем я могу сказать”, - ответил Нат низким, задумчивым голосом.
“У него очень необычный вид. Возможно, что-то произошло, чтобы показать, что
в то время это было нежелательно. Иначе я не могу объяснить
это ”.

Они некоторое время сидели в кофейне на Оранж-стрит, обсуждая
этот вопрос. Нат и раньше часто замечал здравый смысл гнома
и разумное выражение его мнений. Но сегодня оба были настолько
заметны, что молодой альпинист от удивления наконец спросил:

«Дикобраз, сколько тебе лет?»

«Шестнадцать», — ответил карлик.

“ Ты, должно быть, неплохо учился.

“ Пять лет. Джентльмен-квакер отправил меня в Академию мастера Файла. Но
он умер, и у меня больше не было денег, чтобы продолжать, поэтому я вернулся к
ночевал в подъездах, пока оставался в городе, и в сараях, когда я
уехал в деревню ”.

Немного позже Нат, взглянув на высокие часы, стоявшие в углу,
сказал:

— Думаю, мне лучше отправиться на Норт-сквер и повидаться с мистером Ревером.
А поскольку он, кажется, не хочет говорить в присутствии третьего лица, вам лучше подождать меня в «Драконе».

 Покинув «Дикобраза», чтобы отправиться в гостиницу, Нэт Брюстер
Он ускорил шаг и вскоре снова оказался у дома Пола Ревира.

«Ах, — сказал этот достойный человек, сердечно пожимая ему руку, — я как раз думал о вас».

Нэт сел на дубовую скамью; гравёр продолжал работать,
время от времени поднимая взгляд, чтобы кивнуть посетителю, но всё это время он
непрерывно говорил.

— Вчера вечером, — сказал он, — я видел доктора Уоррена и доктора Бенджамина Чёрча и
говорил с ними о вас.

— Кто такой доктор Чёрч? — спросил Нэт, который никогда раньше не слышал об этом джентльмене.

Лицо Ревира помрачнело, и он слегка нахмурился.

«Доктор Чёрч, — сказал он, — известный джентльмен, который принимал
активное участие в движении. Он часто бывает в моём магазине; он написал
стихи, которые появились на некоторых моих гравюрах».

«А, — сказал Нэт, — патриот».

Но Пол Ревир покачал головой. Осторожно понизив голос, он ответил:

 «Я не совсем в этом уверен. Он член Комитета безопасности
и, за исключением доктора Уоррена, единственный человек, которому известно о тайных делах «Сынов свободы». И всё же я ему не доверяю
слишком много. Он слишком дружен с тори и, как я слышал, состоит в
хороших отношениях с самим Гейджем.

 На лице Нэта появилось тревожное выражение.

 — Что ж, борьба за свободу, похоже, будет пронизана предательством
ещё до того, как она начнётся по-настоящему.

Он уже собирался тут же поднять вопрос об Эзре Прентиссе,
посчитав, что сейчас самое подходящее время, но мысли Ревира вернулись к тому, что
он хотел сказать в первую очередь.

«Доктор Уоррен был очень доволен тем, что услышал о вас, — сказал гравёр. — Как никогда прежде, ему нужен кто-то, кому он может доверять»
чтобы быть наготове, когда понадобится. Обычно он бы позвал меня, но
я часто занят своими делами и не могу уделять столько внимания делам комитета, как мне хотелось бы. Он сказал, — продолжил Ревир, — что
будет рад поговорить с вами сегодня вечером.

После некоторого дальнейшего разговора было условлено, что Ревир заедет
за Нэтом в “Дракон” около восьми вечера, а затем они должны были
вместе отправиться в дом доктора на Ганновер-стрит.

Эта программа была выполнена, и они застали великого патриота все еще за ужином.
он ужинал.

“Я был вызван, и я, но теперь вернулся”, - сказал он. “Но я
рад видеть вас обоих”.

Ничего не делать, но что они должны разрабатывать свои стулья и присоединитесь к нему.

“Вот отличный совместный”, - улыбнулся он, - “и Каплуна пирог
если вы восхищаетесь кулинарии. И тогда мы сможем поговорить больше
удобно, видите ли”.

И хотя они только что поужинали, они снова сели за стол с доктором.
После нескольких общих фраз Ревир сказал:

«Я поговорил с мистером Брюстером, доктор, как вы и предлагали. И
поскольку он, кажется, хочет помочь в работе, я привёл его к вам».

Доктор добродушно посмотрел на Нэта.

«Мистер Ревир — ваш страстный поклонник, — сказал он, — и рассказал мне о некоторых злоключениях, с которыми вы столкнулись во время путешествия на север. И я могу сказать, что ваша роль в них пришлась мне по душе».

«Путешественники, — ответил Нэт, — сталкиваются с неожиданными вещами и должны как-то их преодолевать. Это всё, что я пытался сделать».

«Всё!» — воскликнул Ревир. «Всё!» Что ж, возможно, так и было, но этого оказалось достаточно, чтобы
спасти все наши жизни от громил-разбойников, собравшихся в тех руинах.
И опять же, потребовалось мужество, чтобы сделать то, что вы сделали, чтобы спасти письмо мистера Адамса,
даже если вы потерпели неудачу.

“Вот видите, ” смеясь, сказал доктор Уоррен, - Ревир сделает из вас героя“
хотите вы того или нет. Но, ” и его лицо стало еще серьезнее, “ я думаю, что вы
сослужили бы хорошую службу здесь, в Бостоне, если бы могли остаться.

“ Если я понадоблюсь, ” сказал Нат, “ я могу остаться.

Глаза доктора засияли от удовольствия.

“ Превосходно! ” воскликнул он. — В этом есть быстрота и решительность, которые мне нравятся. И, — продолжил он, наклонившись к Нэт, — ты нам очень нужна. Нам нужно сделать кое-что, что требует смелости и
гибкости — качеств, которыми, как я склонен думать, ты обладаешь.

“Я готов принять все, что вы думаете, что я могу сделать”, - сказал
лад.

“Гейдж и его сотрудники будут следить. Британцы не должны предпринимать никаких действий.
нам не следует немедленно сообщать об этом. Ревир организовал отряд
механиков для патрулирования улиц днем и ночью; но нам нужен кто-то еще.
один для рискованной задачи - узнать, каковы намерения губернатора
прежде, чем он отдаст команду.

— Как это сделать? — озадаченно спросил Нэт.

 — Я объясню, как, по моему мнению, это можно сделать, позже, —
сказал доктор Уоррен.  — Эзра Прентисс должен был взяться за эту задачу, но его
то, что Адамсы выбрали его для помощи в их работе в Филадельфии
предотвратило это. Я знаю, что он добился бы успеха; и я чувствую себя
уверенным, что и вы добьетесь ”.

После тщательного обдумывания Нат решил, что прежде, чем эта
встреча с Уорреном подойдет к концу, он снимет с себя бремя всех
он знает Эзру и излагает свои подозрения и их причину
на суд этого хладнокровного патриота.

Поскольку он не мог представить себе лучшей возможности для этого, чем та, что представилась
ему сейчас, он нервно обратился к хозяину через стол.

— Доктор Уоррен, — спросил он, — как давно вы знаете Эзру Прентисса?

Патриот помедлил, затем повернулся к Ревиру.

— Как давно вы впервые привели его сюда?

— Около двух лет назад, — ответил Ревир. — Он совсем недавно вступил в «Сынов свободы» и, казалось, был так увлечён работой, что я подумал, что мы можем найти для него что-нибудь необычное.

«И некоторые из задач, которые мы перед ним поставили, были весьма необычными, — тепло похвалил его доктор Уоррен. — И я никогда не ожидал, что увижу что-то, выполненное с таким энтузиазмом».

— Но, — настаивал Нэт, — разве вы не знаете о нём ничего, кроме этого?

 В голосе мальчика было что-то такое, что заставило двух мужчин вопросительно посмотреть на него.

 — Я знаю, — ответил Ревир, — что он родом из Бостона, но это всё. Однако в наши дни мы не спрашиваем о родословной. В качестве доказательства приведите свой собственный пример. Для нас важны поступки, а не что-то другое.

Повисла пауза. Доктор Уоррен положил нож и вилку крест-накрест на
тарелку, откинулся на спинку стула и пристально посмотрел на Нэта.

«Я думаю, — сказал он наконец, — что за вашими словами что-то стоит».

“ Я собираюсь тебе кое-что сказать, ” сказал Нат с серьезным видом.
“ Кое-что, что, возможно, подвергнет испытанию твою доверчивость, но это так.
тем не менее, все это правда. Я прошу вашего внимания и обещаю
не высказывать своего мнения. Я не собираюсь рассказывать вам ничего, кроме того, что произошло
и предоставляю вам самим судить об этом.

“Продолжайте”, - сказал доктор Уоррен.

После этого Нэт начал свой рассказ и поведал его почти так же, как
рассказывал дяде. Но, конечно, были и дополнительные
подробности — о том, что произошло после их отъезда из Филадельфии и
Самым неприятным из всего этого была сцена в кофейне всего за несколько часов до этого.

И Уоррен, и Ревир слушали с предельным вниманием; они ни разу не прервали мальчика, пока он кратко и ясно описывал события, которые так сильно его беспокоили.

«И теперь, — заключил он, — я почувствовал, что больше не могу скрывать это, что мой долг — рассказать вам обо всём. И, как я уже сказал в начале, я не берусь судить. Я предоставляю вам самим решать, что всё это значит.

— То, что вы нам рассказали, просто поразительно, — сказал Уоррен, — и всё же
в этом есть что-то убедительное. Что вы об этом думаете, Ревир?

 Гравёр покачал головой.

 «Не знаю, что и сказать, — ответил он. — Эзра всегда, насколько я мог судить, был достоин доверия. Но после всего, что я только что услышал... — и он беспомощно развёл руками, словно не мог закончить фразу.

Затем они углубились в суть вопроса и обсудили его со всех
сторон. Время от времени они обращались к Нэту за подтверждением
какого-нибудь факта, и мальчик с большим облегчением обнаружил, что ни разу
они сомневаются в каждой детали его истории. В конце концов доктор Уоррен сказал:

 «Распространение этой истории принесёт мало пользы. На самом деле, это может причинить значительный вред, потому что люди, как вы знаете, легко поддаются панике. Знание о том, что среди нас есть предатели, плохо повлияет на многих».

 «Но, — сказал Нэт, — не будет ли гораздо вреднее позволить этому мальчику продолжать в том же духе?» Он занимает должность, которая подвергает опасности...

Но доктор Уоррен перебил его.

— Он недолго будет занимать эту должность, — спокойно сказал он. — Я отправлю его
Завтра я отправлю Сэмюэлю Адамсу письмо, в котором подробно изложу всё и попрошу его
действовать по этому вопросу так, как он считает нужным. И это будет означать только одно: Эзре Прентиссу больше не будут поручать ничего важного.

 Было уже поздно, когда Ревир и Нэт Брюстер вышли из дома доктора Уоррена и направились по Хановер-стрит.

 — Я никак не ожидал услышать что-то подобное, — сказал гравёр, печально качая головой. — Я бы доверил этому мальчику свою жизнь, если бы понадобилось.

— Я могу это понять, — ответил Нэт. — И именно это чувство заставило меня до сих пор держать язык за зубами.

— Однако, — сказал мужчина, — нам нужно подумать о других вещах. Очень тяжело терять друга, но у нас нет времени на скорбь. Впереди у всех нас работа, которая многое значит для колоний, если мы сможем выполнить её должным образом.




 Глава XIX

 В которой проходит зима, приносящая много нового


Уже на следующий вечер Нэт Брюстер был официально принят в ряды преданных своему делу патриотов, известных как «Сыны свободы», одним из лидеров которых был Пол Ревир. Эта организация собиралась в одной из верхних комнат «Зелёного дракона», и молодой
Альпинист был поражён, узнав, насколько тщательно они продумали план сопротивления на случай, если придётся взяться за оружие.

Сразу же после очередной консультации с доктором Уорреном мальчик приступил к порученной ему работе.

«Одна из самых насущных потребностей британской армии, расквартированной в Бостоне, — сказал доктор, — это казармы, в которых они могли бы укрыться предстоящей зимой. Бостонские ремесленники отказались браться за строительство, поэтому
кирпичники, каменщики, штукатуры и плотники
пользуются большим спросом. Если бы вы были одним из них сейчас, — и он задумчиво посмотрел на
Нэта, — вы могли бы проникнуть в ряды войск и, возможно, собрать ценную для нас информацию».

«Я много работал плотником, — сказал Нэт. — И хотя я не великий механик, я мог бы помочь, если бы им не хватало людей».

«Отлично!» — сказал доктор Уоррен, очень довольный. «Не теряйте времени,
обратитесь к старшему офицеру».

Нэт так и сделал, позже в тот же день, и его услуги были охотно
приняты за гораздо более высокую плату, чем обычно.

“Эти негодяи из вигов не соглашаются на честную работу на королевской службе"
- пожаловался краснолицый капитан, отвечавший за работу.
“Они лучше постою об улицам, размышляя измене и метания
черный смотрит на достойную лиц, соблюдать законы”.

Итак, в последующие дни Нат пилил, строгал и прибивал гвозди среди
британцев с огромной энергией. И все это время он внимательно наблюдал за
и прислушивался к любым новостям, которые могли оказаться важными. Ночью
он патрулировал улицы вместе с Ревером и его тридцатью механиками; и там
Мало что ускользало от их зорких глаз и бдительных умов, потому что они
рассеялись по всем уголкам города, где, по их мнению, могли
появиться королевские войска.

Нэт почти не видел Бена Купера и совсем не видел Эзру в течение нескольких дней. Наконец, однажды вечером, когда он ужинал в «Драконе», к нему ворвался Бен.

«Эзру отозвали в Филадельфию», — заявил он. — Он начинает в
утра, так что будь готов, и ты сможешь забрать нас по дороге.

— Я собираюсь остаться в Бостоне, — спокойно сказал Нэт.

— Собираюсь остаться в Бостоне! — Бен почти выдохнул эти слова, настолько они были неожиданными.
было его изумление. “Почему, зачем?”

“У меня есть неотложные причины”, - ответил Нат. Затем, заметив на лице кузена
укоризненный взгляд, он со смехом добавил: “Что ж, полагаю, мне придется
рассказать тебе об этом; но ты должен пообещать, что ничего не скажешь мне".
любой, даже Эзра.

Бен с вызовом посмотрел на Ната.

“Послушай, ” сказал он, - что случилось с Эзрой? Так или иначе вам
не принимайте к нему очень хорошо”.

“Он что-то сказал тебе, да?” - сказал Нат.

“Он ничего не сказал”, - ответил Бен тепло. “Но у меня есть глаза, и я могу
видеть так же хорошо, как и следующий”.

Нэт на мгновение замолчал. Он не мог рассказать Бену об этом деле, потому что доктор Уоррен попросил и его, и Ревира хранить молчание.

«Я ничего не скажу о ваших идеях относительно Эзры и меня, — сказал он наконец. — Но я скажу, если вы пообещаете никому не рассказывать, что я остаюсь в Бостоне, чтобы выполнить работу, которую поручил мне доктор Уоррен».

Среди них не было более пылкого патриота, чем добродушный
Бен Купер. Поэтому, услышав слова своего кузена, он сразу же отказался от
мысли отправиться с ними на юг.

“Очень хорошо”, - сказал он. “В таком случае, я полагаю, мне придется оставить
тебя здесь. Но Дикобраз, конечно, вернется со мной”.

“Нет”, - сказал Нат. “Я скорее думаю, что он хочет остаться. Но, ”обращаясь к
карлику, который сидел рядом с ним, “говори за себя”.

“Я останусь с тобой, если ты мне позволишь”, - тут же последовал ответ.

“Вот видите”, - улыбнулся Нат Бену, “вы будете иметь все, чтобы
себя. Но, ” он внезапно вспомнил о том, чем обязан своему дяде.
“ Я должен попросить тебя отнести письмо твоему отцу.

Поэтому, пока Бен ждал, он достал бутылочку чернил, перо и лист бумаги
из плотной бумаги, с помощью которой он принялся составлять длинное письмо
Мистеру Куперу. Когда он, наконец, закончил и запечатал его, он сказал
все важное, что можно было сказать. Бен оставался еще некоторое время.
разговаривая, он сел на лошадь и поехал в Кембридж.

“ Знаешь, ” сказал он, садясь в седло и глядя сверху вниз на своего
кузена, - я тебе немного завидую.

“ Почему?

— Потому что в воздухе этого города есть что-то, что подсказывает мне, что
взрыв произойдёт здесь или поблизости.

 — Ты всегда что-то находишь в воздухе, — рассмеялся Нэт.

“Ну, если так, то я в целом прав”, - возразил Бен. “Просто подожди и
увидишь”.

Затем они пожали друг другу руки и попрощались; Бен помахал рукой и кивнул
с улыбкой Дикобразу, который ответил ухмылкой; затем поводья были натянуты
дали маленькую чалую, и она умчалась прочь по тускло освещенной улице.

В течение всей долгой, мрачной зимы, последовавшей за этим, Нэт Брюстер
больше не видел своего кузена; однажды пришло письмо от мистера Купера, в
котором Бен вложил страницу с приветствием, но это было всё.

Но у Нэта было мало времени, чтобы думать об этом.  Зима подходила к концу.
По мере развития событий ситуация становилась всё более напряжённой. Вооружение
людей продолжалось, как и сбор военных припасов.
  Нэт в том или ином качестве постоянно служил доктору Уоррену и Комитету общественной безопасности; он держался как можно ближе к британским источникам информации и не раз получал новости, которые очень помогали делу. Но Дикобраз
оказался бесценным: у него обнаружился музыкальный талант, о котором Нэт и не подозревал, и он играл на странном на вид струнном инструменте собственного изготовления
Он играл и пел баллады тори в гостиницах и местах, где собирались роялисты. Таким образом он завоевал их расположение и получил доступ в места, куда в противном случае его бы не пустили. В результате едва ли можно было найти что-то важное, о чём бы не говорили тори, что ускользнуло бы от него или не дошло бы до ушей комитета в надлежащее время.

Таким образом Уоррену и остальным членам патриотического
комитета стало известно, что Гейдж почти отчаялся из-за своей политики бездействия; он
решил разоружить народ и схватить его лидеров.

“Он хочет иметь армию в двадцать тысяч человек, прежде чем
прибегая к этому,” Нат сказал доктор Уоррен повторять то, что услышал.
“Но он решил, что ему их никогда не пришлют, поэтому он
собирается предпринять попытку со своими нынешними силами”.

“Что составляет около трех с половиной тысяч человек”, - сказал доктор Уоррен. “Но как он собирается действовать?"
"или ты не слышал?”

«Дикобраз», как оказалось, слышал, как об этом говорили прошлой ночью в «Джордже и Гриффине». Рагглс, лидер лоялистов, попросил генерала Гейджа отправить войска в Маршфилд, чтобы защитить тори от насилия».

«Мы не замышляем против них никакого насилия, — сурово сказал Уоррен. — Это всего лишь уловка, чтобы проверить, готовы ли люди позволить войскам войти в отдалённые районы».

 23 января генерал Гейдж отправил в Маршфилд сотню человек и триста единиц оружия. Казалось, весь Бостон высыпал на улицы, чтобы посмотреть, как крошечная колонна выезжает из города. Нэт с интересом наблюдал за происходящим и с удивлением увидел Эзру Прентисса на краю толпы на противоположной стороне улицы. Они обменялись официальными приветствиями, но ни один из них не попытался перейти на другую сторону.
Другое. Нат знал, что братья Адамс покинули Филадельфию в связи с
закрытием Конгресса, но он ничего не слышал об Эзре; и, действительно,
почти не думал о нем.

“Это означает, что мы оба должны быть осторожнее”, - сказал Дикобраз.
когда Нат рассказал ему о встрече. “Если он увидит тебя среди британцев
и меня среди тори, он обязательно шепнет им что-нибудь на ухо
, что подвергнет нас опасности ”.

Отправляя войска в Маршфилд, Гейдж опасался бунта, но когда
колонисты лишь угрюмо смотрели на солдат и никто не поднял руку на
солдат, губернатор обрадовался.

«Они не осмеливаются противостоять королевским войскам, — как сообщается, сказал он. — И когда наступит весна, я докажу это даже им самим».

 Несколько медных пушек и лафетов были оставлены патриотами в Салеме, и примерно месяц спустя Нэт совершенно случайно узнал, что полковник Лесли и отряд должны были отправиться за ними. В
Команда Уоррена молодой горец помчался в Salem так же быстро, как
жесткий рот черное взял бы его.

Было воскресное утро, и пуританин, город был еще и покрыта
снег. Но уже через час улицы были заполнены горожанами, все
готовые защищать орудия. Поскольку последние находились на верхней стороне
Северного моста, draw был поднят, и когда прибыли британцы, они
не смогли переправиться через реку. На южном берегу лежало несколько больших гондол. Полковник Лесли сразу же приказал своим людям переправиться на них; когда солдаты направились к лодкам, Нэт увидел, как юноша в сопровождении нескольких пожилых людей бросился вперёд, столкнул лодки в воду и начал их топить.

Солдаты в красных мундирах вошли в реку и попытались остановить это
с помощью штыков. Мальчик-предводитель поднял весло, чтобы защититься
и тут Нэт впервые узнал его.

«Бен Купер», — воскликнул он в изумлении.

Мгновение спустя лодки затонули, и их пассажиры поплыли к
северному берегу, энергично работая руками и ногами и издавая насмешливые крики.

Раскрасневшийся и разъярённый полковник Лесли стоял у открытого рва и
кричал горожанам:

«Опустите мост во имя короля».

Преподобный мистер Бернард, священник из Салема, вышел вперёд.

 «Полковник, — сказал он, — я считаю вас справедливым и разумным человеком,
который не захочет осквернять день субботний кровью. Это
Это частная дорога; вы не имеете права переходить её, если владельцы сочтут нужным возразить. Так что идите своей дорогой с миром».

 Гейдж особенно предупреждал Лесли, чтобы тот не настаивал, если есть опасность кровопролития; и теперь до него дошли новости о том, что со всей округи были созваны ополченцы и что рота из Дэнверса только что прибыла. Но он был решительным офицером и, собираясь перейти мост, твёрдо решил сделать это.

«Я собираюсь переправить своих людей через реку, — заявил он. — Если вы
мирно опустите мост, я соглашусь пройти не более тридцати
стержни за пределами этого. Но если ты откажешься ... что ж, ты должен принять последствия.
”

После этого ничья была отменена; у британцев был пустой триумф -
переправа; но медные ружья были в безопасности, и наступающее ополчение выстроилось
в линию и смотрело, как красные мундиры уходят, скрипя дудками
уныло, их барабаны выбивают глухую дробь.

Когда вся опасность миновала, Нат начал поиски Бена Купера. Но пловцы
выбрались на берег немного ниже моста; он нашёл нескольких из них, но Бена нигде не было.

«Мальчик, который первым поплыл к лодкам, был нам незнаком», — сказали мужчины
рассказал Нэту. “Мы никогда не видели его раньше. Но он отважный парень, кем бы он ни был
”.

Всю обратную дорогу в Бостон Нэт размышлял над этим странным происшествием.

“Ну, я и не думал, что Бен находится в сотнях миль от Бостона”, - сказал он
. “И вот он появляется посреди такого события, которое только что произошло.
проезжал мимо. Тем не менее, я полагаю, что вскоре он разыщет меня и даст
отчет о себе.

Но Бен этого не сделал; прошли недели, а Нэт так ничего и не слышал о нём.
В конце концов он решил, что ошибся.

«Это не мог быть Бен, иначе он бы меня нашёл», — рассуждал он.
«Волнение того момента сбило меня с пути; в такие моменты легко
вообразить себе всякое».

 Однако, как уже отмечалось ранее, у него не было много времени, чтобы
размышлять о собственных делах. Вместе с Ревером и тридцатью верными механиками,
которые каждую ночь продолжали патрулировать пустынные улицы, бдительные и
настороженные, он посвящал всё своё время Комитету безопасности. И в
соответствии с изменением политики своего командующего британцы перешли к
агрессивному наступлению. Однажды они обмазали смолой и обваляли в перьях
Они схватили горожанина, который, по их словам, склонил солдата к дезертирству, и провезли его по улицам на повозке, охраняемой солдатами, а их оркестр насмехаясь играл
«Янки Дудл».

Они посещали публичные собрания в Старой Южной церкви и освистывали выступающих. В мартовский день, назначенный Провинциальным конгрессом для поста и молитвы, они разбили палатки рядом с молитвенными домами, и службы постоянно прерывались звуками барабана и флейты.
На следующий же день дом мистера Хэнкока был подвергнут нападению и повреждён.

«Всё это делается для того, чтобы спровоцировать людей нанести первый удар», — сказал
Уоррен.

И в этой связи все принимаемые меры по их лидеров с целью предотвращения их
поступая так, были удвоены.

Около четырнадцати тысяч мушкетных патронов было изъято британцами
гвардия, когда патриоты пытались провезти их через Бостон-нек, и
с водителем фургона жестоко обошлись. Это было 18 марта;
и в тот же вечер группа офицеров напала на карету "Провиденс".

Примерно в это время Нэт Брюстер узнал, что Гейдж собирается
предпринять важное предприятие. Никто ничего не говорил открыто, никто не облекал это в слова, но все было понятно.
молодые офицеры перешёптывались и переглядывались, а Нэт, который почти всё время проводил в казармах или офицерских палатах,
слушал во все уши.

Наконец, когда март подошёл к концу, слухи стали более определёнными, и
им дали название. . Консервные склады в Конкорде должны были быть уничтожены!

.Когда Нэт взволнованно сообщил эту новость Уоррену, над складами сразу же была выставлена охрана; команды были готовы унести их при первых признаках наступления британцев. Также были отправлены всадники, чтобы поднять тревогу во всех городах и попросить их держаться.
отряды ополчения, готовые ответить на любой призыв.

 Гейдж теперь отправлял инженеров для осмотра состояния городов,
чтобы сделать наброски и карты дорог и всех возможных мест для
обороны. Войска часто отправлялись в путь. 30 марта
первая бригада численностью около 1100 человек направилась в сторону
Ямайки-Плейн и по пути нанесла большой ущерб, разрушая каменные
стены и совершая другие противоправные действия. Вооружённые
до зубов, они расхаживали по близлежащим городам, как разбойники.
Они и не подозревали, в какой опасности находились. Вокруг них медленно просыпалась
страна; отряды вооружённых ополченцев появлялись словно по волшебству
и, невидимые, ждали приказа. Доктор Уоррен, наблюдавший за воинственной
британской бригадой с соседнего холма, мрачно улыбнулся Полу
Риверу, который сидел на лошади рядом с ним.

«Пусть они продвинутся ещё на несколько миль, попытаются уничтожить склад или
как-нибудь оскорбить наших людей, и ни один из них больше никогда не увидит Бостон».

Но время ещё не пришло. В городе королевские
солдаты становились всё более гордыми; население, неспособное противостоять
Их оскорбления медленно распространялись по стране. Оставаться патриоту стало довольно опасно, и большинство из них
давно покинули город. Но отважный доктор
 Уоррен остался.

 «Кто-то должен рискнуть, — просто сказал он. — Почему бы не я?»

Гейдж прилагал все усилия, чтобы закупить припасы для обслуживания лагеря, но
люди опережали его повсюду; они отрезали ему путь как в
Массачусетсе, так и в Нью-Йорке. Примерно в середине апреля прибыло подкрепление, и в тот же день, когда оно прибыло, Нэт услышал разговор
между прапорщиком и лейтенантом за обеденным столом, что сразу же
насторожило его. Парень из Вайоминга прилаживал оконную раму, на которую
часто жаловались, и, поскольку оба офицера сидели всего в полудюжине футов от него, он не упустил ни слова.

«Этого-то генерал и ждал», — заявил прапорщик, молодой, крепкий парень. — Помяните моё слово, он отправит вторую экспедицию против янки и захватит все яйца, которые они так тщательно прячут в Конкорде.

 Лейтенант покачал головой.

— Конечно, генерал Гейдж волен поступать так, как считает нужным, — сказал он.
 — Но если бы меня спросили, что я об этом думаю, — чего я вряд ли удостоюсь, — я бы посоветовал ему не торопиться.

 — О, он не торопится с тех пор, как здесь появился, — воскликнул прапорщик. — И что это ему дало? Ничего. Вот собрание людей, называемое Провинциальным конгрессом, которое совершенно неизвестно конституции и которое собирает государственные деньги. Одного этого достаточно, чтобы побудить его к действию; но когда он видит, что те же деньги вкладываются в военные запасы, которые будут использованы против него, он приходит в ярость. Его долг —
остановите это и предотвратите катастрофу гражданской войны».

Лейтенант кивнул.

«Вы правы, — сказал он, — так и есть, но мне не нравится, как он собирается это предотвращать». Он понизил голос, взглянув на Нэта, и продолжил: «Вы слышали, что гренадёры и лёгкая пехота освобождены от службы?»

«Да», — со смехом ответил тот. “Отмазка есть, что они
чтобы узнать какое-нибудь новое упражнение. Это редкий хороший Додж, ибо
конечно, они приготовились к походу”.

“ Полагаю, вы правы, ” кивнул лейтенант. “ А те лодки из
транспорты, которые были подняты на берег для ремонта, снова спущены на воду
и теперь стоят под кормами военных кораблей, готовые к службе».

Поздно вечером, поскольку он всегда приходил в дом доктора Уоррена в те часы, когда его вряд ли кто-то мог увидеть, Нэт Брюстер поспешил на Ганновер-стрит.
Ревир был у доктора в это время, и они выслушали новости, которые он должен был сообщить, с непроницаемыми лицами.

«Мистер Хэнкок и Сэмюэл Адамс находятся в доме преподобного Джонаса Кларка в Лексингтоне, — сказал доктор Уоррен Реви. — Я хочу, чтобы завтра на рассвете вы отнесли им письмо».

“Я буду готов”, - сказал Ревир.

На следующее утро Нат позвонил в курьерскую компанию.

“ Это время, ” рассудительно сказал Ревир, когда они трусили трусцой, “ уже не за горами.


“Боюсь, что нет”, - ответил Нат. “Если Гейдж нанесет удар, мы должны нанести ответный. И
это будет означать беспощадную войну”.

“У меня было смутное предвидение того, что вы сказали нам прошлой ночью”, - сказал
Почитай. — До меня дошли слухи, что Гейдж намеревался схватить мистера Хэнкока
и мистера Адамса, но я не знал, как и когда это произойдёт, пока вы не приехали.

 — Если бы их схватили, это стало бы худшим ударом, чем потеря
магазины вполне может быть”, - сказал Нат, серьезно. “Такое мероприятие Будем,
естественно, следует особенно остерегаться”.

“Верно”, - ответил человек в том же тоне. “Вы можете быть уверены, что это
будет, если у меня есть право голоса в этом вопросе”.

Дом преподобного мистера Кларка был деревянным, на тенистой улице;
так случилось, что и мистер Адамс, и мистер Хэнкок были дома, и они
восприняли новость спокойно.

— Мы всё предусмотрели на случай чрезвычайной ситуации, — сказал мистер Хэнкок. —
В Садбери и Гротоне есть безопасные места для складов; в течение часа они будут в пути.

“И ни один британский колонка, какой бы сильной она будет в состоянии получить, что
далеко в поисках их”, - добавил г-н Адамс, мрачно.

Почитают и нац поехали обратно посредством Чарлстаун, и вот они встретились
Полковник Конант ополчения, и некоторые другие господа тепло в
причины.

“Меня озадачивает, ” сказал Ревир после некоторого разговора, “ как мы передадим весть
через реку, когда войска вот-вот выступят”.

— Я подумал об этом, — ответил Конант. — С того места, где мы стоим,
башню Старой Северной церкви хорошо видно днём. Когда
войска начнут наступление, заберитесь на колокольню и подайте нам сигнал
Вспышки света — одна, если они идут по суше, две, если по воде».

«Хорошо, — похвалил Ревир, — удачная идея, полковник. Мы воспользуемся ею. Не забудьте, — добавил он, — две вспышки фонаря, если они идут по воде, одну, если по суше».

Когда они доложили об этом доктору Уоррену, тот вздохнул с облегчением.

— Теперь нам остаётся только следить за патрулём, — сказал он, — и
своевременно подавать сигналы. Ты, — обратился он к Нэту, — следи как ястреб. А
ты, — обратился он к Ревиру, — проследи, чтобы твои люди делали то же самое».

 Прошёл понедельник, и Нэт, всё ещё работавший в офицерской столовой, заметил
Многое вызывало у него тревогу. Ближе к вечеру он увидел дюжину
лошадей и группу смеющихся, болтающих офицеров, готовых
сесть в седло.

«Я думаю, — сказал рослый прапорщик, о котором Нэт слышал разговоры за несколько дней до этого и который теперь был в этой компании, — что нам не придётся
наблюдать за дорогами. Янки ничего не знают и поэтому не могут предупредить крестьян в отдалённых районах».

Нэт не хотел больше ничего слышать. В укромном месте он нацарапал несколько слов на гладкой сосновой доске остриём гвоздя;
Спрятав это под пальто, он направился к месту за казармами.

«Хорошо, что я догадался сказать Дикобразу, чтобы он был готов передать сообщение», — сказал он, поспешая вперёд.

Обойдя казармы с дальней стороны, он услышал, как закрылась дверь, затем
услышал быстрые, уверенные шаги по деревянным ступеням. Чуть повернув голову, он краем глаза заметил вошедшего.

[Иллюстрация: _ОН ЗАМЕТИЛ НОВИЧКА_]

«Эзра!» — чуть не закричал Нэт в ужасе. Но он сдержался,
опустил голову и уверенно пошёл дальше. Несмотря на то, что его
теперь, повернувшись спиной прямо к другому, Нат знал, что мальчик
остановился и наблюдал за ним. Но это длилось всего мгновение, затем
те же легкие шаги возобновились, теперь по дощатой дорожке; и Нат, бросив
острый, быстрый взгляд через плечо, увидел, что он спешит к
группа офицеров, которые все еще были в сборе, ожидая команды "садиться"
.

Как назло, там был крутой поворот вокруг каких-то зданий для
Нэт должен был добраться до места, где, по его словам, его ждал карлик. Когда он обогнул его, то скрылся из виду и побежал.

С каменным лицом он помчался вперед, не зная, что будет дальше
. И, как это случилось, в тот самый момент, когда он увидел
ухмыляющуюся морду Дикобраза, он также услышал топот копыт
по доскам дороги, ведущей к казармам. В мгновение ока он швырнул гному
сосновый брусок.

“Доктору Уоррену - и быстро убирайся с глаз долой!” - торопливо сказал он.

Острое восприятие гнома мгновенно оценило ситуацию.
Сжимая в руке кирпич, он исчез между двумя зданиями, а Нэт,
склонив голову, словно не замечая ничего вокруг,
личные дела, продолжил свой путь по улице. Всё ближе и ближе раздавался стук копыт; затем рядом с ним остановились два всадника.




 ГЛАВА XX

 Нэт Брюстер схвачен врагами, а Пол Ривер начинает свою ночную поездку


 Нэт в притворном изумлении уставился на два взволнованных лица, склонившихся над ним. Он знал, что карлик в безопасности, и к нему вернулась присущая ему хладнокровность.

— Что случилось, парень? — спросил один из всадников, капитан лёгкой пехоты с пухлым лицом. — Куда ты идёшь?

— Я иду домой, — довольно невинно ответил Нэт.

— Я думаю, — сказал капитан с одутловатым лицом, — вам лучше отложить это на
некоторое время и вернуться в казармы. Несколько слов с вами не причинят вреда.

— Хорошо, — быстро согласился Нэт.

 И с этими словами он повернулся и пошёл обратно по дороге, по которой
только что пришёл. Его готовность сделать то, что от него требовали,
похоже, застала двух офицеров врасплох; второй из них, долговязый юноша с
пустыми глазами, протянул:

«Да этот парень слишком глуп, чтобы быть опасным, капитан. Должно быть, он нас разыгрывает».

«Не нам об этом судить», — ответил мужчина с одутловатым лицом.
Он показался мне компетентным офицером. — Майор Питкэрн велел нам вернуть его,
и мы так и сделаем.

 — О, конечно, — поспешил сказать худощавый юноша. — Мы обязательно это сделаем.

 Так Нэта отвели обратно в британские ряды. Там, где ещё десять минут назад царили расслабленность и беспечное превосходство, теперь царили напряжение и суета. Группа офицеров была в седлах;
Стражники были расставлены во многих местах, где раньше их не считали нужным ставить. Мальчик спокойно шёл впереди двух всадников, и на него бросали хмурые взгляды.

В штабе Гейджа они остановились; спешившись, офицер провел Нэта мимо часовых в длинную комнату, где сидел губернатор, дородный, грубоватый англичанин в штатском.

«Это тот самый парень, Питкэрн?» — спросил Гейдж у безукоризненно одетого офицера, сидевшего напротив него за столом.

Майор Питкэрн внимательно оглядел Нэта.

«Я уже несколько месяцев вижу его среди рабочих», — сказал он. — Но
я ни в чём больше не уверен.

 — Попросите лейтенанта Чесбрука зайти, — сказал генерал Гейдж ординарцу,
стоявшему у двери.  — И скажите ему, чтобы он взял с собой друга.

Через мгновение в квартиру вошел высокий лейтенант военно-морского флота, и
за ним последовал молодой Прентисс. Нат встретил взгляд последнего
твердым, обвиняющим взглядом. Но бостонец не дрогнул. Он просто
посмотрел на меня с любопытством, кивнул и добродушно улыбнулся.

“Да”, - ответил лейтенант с ястребиным носом, взглянув на Ната и отвечая
на вопрос майора Питкэрна. “Это тот самый человек”.

— Вы совершенно уверены, лейтенант, что он сочувствует
повстанцам? — спросил Гейдж.

— Я уверен, — ответил Чесбрук.

— А вы? — обратился он к другому.

— Это тот самый мальчик, — ответил юный Прентисс.

На мгновение воцарилась тишина, нарушаемая цокотом копыт.

При
этом звуке Гейдж взглянул на Питкэрна, и майор кивнул.

— Они уехали, — коротко сказал он.

— Передайте Смиту, чтобы он как можно скорее подготовил своих людей, — приказал Гейдж.Питкэрн встал и вышел из комнаты; затем губернатор снова обратил свое грубоватое
выражение лица к Нату.

“Итак, молодой человек, вы шпионили за нами”, - сурово сказал он.

Нат понял, что бесполезно отрицать все, что было выдвинуто против него.
его. Лучший способ, заключил он, - это сделать смелое лицо перед лицом
материи, поскольку это с такой же вероятностью помогло бы ему, как и что-либо другое.

“Да”, - ответил он, - "и также выполнял довольно квалифицированную
работу плотника. Если рассчитывать на меня, я надеюсь, вы будете
не приписывайте меня с другими”.

Улыбка скользнула по лицу британского генерала.

“Вам не хватает прохлады”, - сказал он. “Но само по себе это мало что даст"
тебе. Вы признаёте, что вы шпион. Вы знаете, что бывает с такими, как вы?

 Последний вопрос был задан резко, сурово. Молодой Прентисс
тут же сделал шаг вперёд, словно желая возразить, но рука
Чезбрук схватил его за руку и оттащил назад. Мгновение спустя парень
вышел из комнаты. Нэт пристально посмотрел в лицо британскому генералу,
не обращая внимания на эту сценку.

— Вы хотите сказать, что шпионов расстреливают?

— Или вешают, — мрачно добавил Гейдж.

— Во время войны — да, — сказал Нэт. — Но не в такое время, как сейчас.
И ещё кое-что. Я не шпион в строгом военном смысле. Такой человек был бы врагом короля, а я им не являюсь.

— Нет? — и губернатор с интересом посмотрел на него.

— Я приехал сюда по той же причине, что и вы, — смело заявил Нэт.
— Чтобы предотвратить войну.

“Ваши доводы достаточно остроумны, ” сказал генерал Гейдж, “ но они
едва ли убедительно соответствуют фактам. Однако сейчас у меня нет времени на то, чтобы
допрашивать вас. Я прикажу взять тебя под охрану на несколько дней, пока я не решу кое-какие важные дела.
- Если захват колониальных складов в Конкорде - одно из них, - сказал он. - Я возьму тебя под охрану на несколько дней, пока я не решу кое-какие важные дела.

- Если захват колониальных складов в Конкорде - одно из них.
Нат хладнокровно: “С таким же успехом ты можешь избавиться от этого прямо сейчас”.

Лицо генерала Гейджа и так было красным, но от этих слов оно покраснело ещё сильнее.

«Мне кажется, — заметил он, кивнув, — что вы не зря потратили здесь время».

В этот момент вернулся майор Питкэрн, и губернатор обратился к нему:

«Питкэрн, проследите, чтобы отряды были выставлены на охрану всех дорог. Никто
не должен покидать город».

«Вы что-нибудь узнали?» — спросил майор, быстро взглянув на Нэта.

«Нет. Но наш юный мятежник навёл меня на мысль, что наш план может быть не таким секретным, как мы думаем».

Питкэрн снова исчез. В этот момент лейтенант Чесбрук
вышел вперед и отдал честь.

«Генерал, — сказал он, — если позволите, я хотел бы внести предложение».

Гейдж вопросительно взглянул на него. Что-то в его позе показалось ему странным.
тонкие губы и выражение холодных светлых глаз, которые создавали
впечатление, что предложение Чесбрука может иметь ценность.

“Я буду счастлив выслушать вас”, - с готовностью ответил солдат.

Лейтенант Чесбрук поклонился в знак благодарности. Постукивая кончиками пальцев по краю
стола, он сказал:

“Некоторое время назад адмирал направил меня на береговую службу...
определенного рода”.

Гейдж кивнул.

«Да, адмирал говорил мне об этом в то время. Он сказал, что у вас есть
особая способность убеждать», — со смехом. «Действительно, таково было его мнение»
что никто не сможет устоять перед вами, если вы решите убедить его.

— Адмирал очень любезен, — сказал лейтенант Чесбрук. — Но,
с другой стороны, я не раз доказывал ему это, так что он говорит
из личного опыта. Но я собирался сказать вот что: сегодня вечером я
собираюсь ехать с отрядом подполковника Смита, и я думаю, что если
этому мальчику, — он указал на Нэта, — разрешат сопровождать меня,
он будет мне очень полезен.

— Каким образом?

— Разным, но в первую очередь для распознавания и указания на
лиц, которых стоило бы взять под стражу.

Гейдж прищурился.

«Браво!» — воскликнул он. «Это превосходная идея. Мне это и в голову не приходило. Берите его, не стесняйтесь».

«Спасибо», — сказал Чесбрук, и в его холодных глазах появилось странное выражение, когда он
оглядел Нэта.с головы до ног.

Но в ответ на этот взгляд Нэт лишь рассмеялся.

— Вы, конечно, не думаете, — сказал он, — что я буду узнавать и указывать на людей, как вы выразились, или предавать своих друзей, как я бы выразился, только по вашей просьбе.

— Я не думаю, когда возникает такая мелочь, как эта. Я действую, как вы вскоре узнаете, — ответил Чесбрук. — Вспомни,
мой мальчик, я не испытываю к тебе особой любви.

— Такая мелочь, как падение с крыши крыльца, не должна так сильно портить тебе настроение, — спокойно сказал Нэт. — Я бы подумал, что
Лейтенант Чесбрук из флота Его Величества был не из таких.

Но Чесбрук ничего не ответил на это. Капитан с пухлым лицом подозвал
людей, и мальчика схватили.

«Будьте с ним осторожны, — предупредил майор Питкэрн, который
тем временем вернулся и которому объяснили, что происходит. — Заприте его
надёжно и поставьте над ним охрану — крепкую охрану».

Капитан и его люди отдали честь. Мальчика из Вайоминга поставили
посреди них и увели.

 Его поместили в комнату в небольшом каменном здании неподалёку от
казарма. Обычно она использовалась для строптивых солдат и состояла из
стула, стола и тяжёлой цепи, прикреплённой к стене, на конце которой
был железный обруч, который теперь был надет на талию Нэта.

 Час за часом проходили в ожидании; шаги двух охранников за дверью
тюрьмы размеренно поднимались и опускались; время от времени, когда
люди проходили мимо друг друга, были слышны их голоса. Сквозь маленькое окошко,
забранное решёткой и расположенное высоко в стене, Нэт увидел небо; оно было
чёрным, и на нём мерцали несколько бледных звёзд.

Мальчик сидел, опустив голову на тяжёлый стол, и мысли, которые занимали его, были довольно мрачными.

 «Предположим, — размышлял он, — моё послание не дошло до доктора Уоррена; предположим, он не пошлёт мистера Ревира предупредить мистера Хэнкока и мистера Адамса и поднять ополченцев на защиту Конкорда. Если генерал Гейдж нанесёт им этот удар, дело колоний может быть проиграно».

Он представил себе тёмные полуночные дороги, вооружённых британских
солдат, которые их охраняли. По всему пути в Лексингтон, как ему
виделось, в домах колонистов не было света;
заключённые погрузились в сон. Он представил, как группа офицеров
едет далеко впереди с обнажёнными саблями и пистолетами; затем появилась
колонна солдат, сплочённая, компактная, тёмная, медленно извивающаяся
на дороге, как огромная змея. И нигде не было никого, кто мог бы помешать
их продвижению; нигде не было слышно голосов, предупреждающих спящих об
опасности, которая приближалась медленно, неумолимо, как судьба.

Именно беспомощное положение Ната, закованного в цепи, запертого в надёжной комнате,
под охраной бдительных солдат, так повлияло на его мысли. Правда
заключалось в том, что положение было далеко не таким безнадежным, как он себе представлял.

Дикобраз, запыхавшийся, с бледным лицом, добрался до двери доктора Уоррена.
Он едва мог дотянуться до дверного молотка, даже встав на цыпочки;
но когда он все-таки дотянулся до него, его “стук-тат-тат” разбудил эхо на Ганновер-стрит
. Это был сам доктор, трепетно, беременные, приехавшие на
дверь и получил странное сообщение. Когда он прочитал это, его губы сжались.

«А где Нэт?» — спросил он.

«Думаю, они его схватили, — сказал Дикобраз. — Они гнались за ним,
когда он передал мне это и велел бежать».

Уоррен ничего не ответил на это. Велев карлику сесть, он нацарапал записку и запечатал её.

«Вы возьмёте мою лошадь и поедете на Норт-сквер, — тихо сказал он. — Мистер
 Ривер всё ещё будет дома, — он взглянул на часы. — Вы передадите ему эту записку. Не подведите. От этого многое зависит».

За невероятно короткое время карлик подъехал к дому Ревира и, войдя, протянул ему записку, которую тот сразу же прочитал.
К этому времени уже стемнело, и в комнате горели свечи.
Ревир скомкал записку, поднёс её к пламени и стал смотреть, как она горит.
он почернел и рассыпался на полу.

«Я сейчас же пойду с вами», — тихо сказал он.

Он натянул свои тяжёлые сапоги, застегнул сюртук, взял треуголку и вместе с карликом отправился обратно на Ганновер-стрит.
Там Уоррен встретил их с большим нетерпением.

«Я только что отправил Уильяма Доуза длинным путём вокруг шеи», —
сказал он.

«Было бы неплохо, — сказал Ревир после некоторого обсуждения, — если бы я лично осмотрел всё и убедился, что экспедиция действительно вот-вот начнётся».

На этом они и сошлись, и гравёр отправился в путь, а карлик по-прежнему ехал с ним на лошади Уоррена. Они добрались до Коммона, когда заметили какое-то движение: у кромки воды на дне Коммона стояли в ряд лодки, и на каждой из них горел фонарь.
 К ним приближался отряд солдат, вооружённых и экипированных для марша.

 — Это значит, что в Северной башне дважды вспыхнул фонарь, — сказал Пол.
Ревир, сдерживая смех, затем, словно ему только что пришла в голову мысль,
добавил изменившимся тоном: «Но что, если по какой-то случайности
они не увидят сигнал?»

Эта мысль, очевидно, встревожила его; на мгновение он застыл на месте, а затем внезапно повернулся к Дикобразу.

«Ты ведь знаешь пономаря из Северной церкви, не так ли?»

«Да», — последовал ответ.

«Поезжай туда немедленно, — распорядился Ревир с видом человека, принявшего решение, — попроси его дать тебе фонарь, который у него есть, и подай сигнал».

Не говоря ни слова, Дикобраз развернул лошадь и поскакал по
мягкой траве на север. Ревир поспешил к реке; в конце
пустой пристани он свистнул, и из-за угла вышли двое мужчин.
какое-то невидимое укрытие. Без лишних объяснений они
вытащили лодку из-за свай, все трое забрались в неё и
крепко привязали к берегу.

На другом берегу они увидели полковника Конанта и ещё
несколько человек на берегу, и офицер ополчения поспешно
поприветствовал Ревира.

«Мы только что получили сигнал, — сказал он, — и взяли у
дьякона Ларкина лошадь, чтобы отправить гонца с новостями».

«Я сам поеду», — быстро сказал Ревир и вскочил в седло
крепкой на вид лошади, которую держал за уздечку мальчик. «Скажи
Скажите дьякону, что я буду ехать на его коне так осторожно, как только смогу, но не ждите от меня слишком многого, потому что сегодня ночью важна скорость».

И затем, взмахнув рукой, Пол Ревир поскакал по полуночной дороге, неся тревогу, которая должна была пробудить весь мир к свободе.




Глава XXI

Нэт Брюстер отправляется с Питкэрном в Лексингтон


Примерно в то же время, когда Ревир и Дикобраз впервые увидели войска на Коммон, Нэт Брюстер услышал, как загремела дверь его камеры. Подняв голову, он увидел, как она открылась и впустила охранников с зажжёнными свечами.

“Мы снимем с тебя этот маленький поясок, мой мальчик”, - сказал седой
сержант пехоты, который, казалось, командовал. “Я полагаю, ты не будешь
возражать против этого”.

“ Значит, меня нужно убрать отсюда, ” сказал Нат, когда солдаты начали
снимать стальную ленту, которая окружала его.

“Да”, - со смехом ответил сержант. “Мы думали, что ты нужна
мелочь свежего воздуха”.

«Куда меня повезут?» — спросил мальчик.

Но сержант покачал головой.

«Не задавай мне вопросов, и я не буду тебе врать», — ответил он. «Но, —
продолжил он, снова засмеявшись, — ты можешь спросить у того морского лейтенанта;
возможно, ему было бы приятно это услышать».

 Замок на стальном поясе, казалось, туго поддавался, и солдаты
ворчали и сердито пытались его открыть.

 «Не хотел бы я, чтобы надо мной командовал такой же лейтенант, — сказал
молодой, светловолосый капрал, один из группы. — Он плохой, скажу я вам».

Седовласый сержант кивнул, наблюдая за попытками открыть замок и хмурясь из-за задержки.

«Я думаю, — продолжил светловолосый капрал, — что он знает больше способов заставить человека застонать, чем сам Великий инквизитор».

«А! Кажется, я понимаю», — сказал Нэт, и его губы сжались.

— Если он что-то имеет против тебя и хочет, чтобы ты что-то рассказал, ты всё поймёшь, — мрачно сказал старый сержант.

 — Я повидал немало наказаний с тех пор, как вступил в армию Его Величества, — сказал капрал, который, казалось, был разговорчивым, — но этот моряк превзошёл всех. Помните, как он на днях вытащил это из рядового из
сорок седьмого?” - обращаясь к сержанту.

“Пытки?” - спросил Нат.

“Можно и так сказать”, - ответил тот, что со светлыми волосами. “И когда он
заставил рядового признаться, он забрал человека, обвиняемого в попытке получить
заставил его дезертировать и обращался с ним так, как я никогда раньше не слышал.
Ты видел маленький парад из смолы и перьев по улицам?

“Да”, - ответил Нат.

“Это была идея Чесбрука; можно сказать, своего рода добивание,
назовите это”.

Тут оркестр и цепь грохнулись на каменный пол; с мушкетами наготове
стражники выстроились в линию, Нат был среди них.

“В качестве последнего слова, парень”, - сказал седой сержант, не без злобы, “позволь
я скажу, что тебе лучше делать все, что тебе скажет корабельщик. Это тебя сэкономит
возможно, многое.

“ Спасибо, ” сказал Нат.

По резкому приказу сержанта стража вышла из комнаты на улицу. Освещено было очень слабо, но по суматохе Нэт сразу понял, что что-то происходит.
А когда он увидел, как мимо проходят ряды полностью экипированных солдат, он всё понял.

 «Это колонна, которую отправляют в Конкорд!» — выдохнул он. Странное чувство сдавило ему сердце и горло, когда он наблюдал, как обученные солдаты в красных мундирах
упрямо бредут к реке. Их стройная организация была очевидна;
как машина, они двигались по приказу бдительных офицеров. Позади
они были веками дисциплины и британского престижа, проверенные по
бесчисленные поля битв. И, в лучшем случае, им могли бы
противостоять лишь несколько банд грубо организованных фермеров и рабочих,
поспешно отозванных со своих занятий, чтобы взяться за оружие.

“Какие у них шансы?” - мрачно подумал Нат, все еще подавленный своим пленом.
 “Даже если они были вооружены, какие у них шансы?”

Но у него не было времени размышлять об этом или о чём-либо ещё; его подвели к веренице лодок,
заставили сесть в одну из них и через несколько минут
"мгновения" находились на середине течения. Огни военного корабля “Сомерсет”,
который находился неподалеку, горели ясно, и прилив был в самом разгаре.
паводок. Над головой луна была похожа на серебряный диск; и россыпь
звезд дрожала и искрилась, как мириады глаз, пристально вглядывающихся в
темноту мира.

Войска переправляются через реку с отправкой, что говорит
для подготовки прибора. Их немедленно выстроили в колонну,
и начался восемнадцатимильный марш-бросок до Конкорда.

Теперь Нэт оказался в самом хвосте под надёжной охраной; рядом с ним
Впереди ехали майор Питкэрн, командир колонны, подполковник
Смит и Чесбрук, которые, казалось, были заняты серьёзным
разговором. Никто не обращал внимания на Нэта, кроме седого
пехотного сержанта, который то и дело что-то говорил ему. Но
наконец один всадник отделился от колонны, спешился, отдал
своего коня на попечение солдата и подошёл к Нэту.

Но голова молодого горца была опущена, и он не замечал
новоприбывшего, пока тот не заговорил. Тогда он быстро поднял голову;
в глазах Нэта было презрение, которое скрывала темнота, но ничто не могло скрыть его в
голосе.

«А, это ты, Прентисс, да?»

Другой рассмеялся искренне, по-честному. Это был тот самый смех, который
пришелся по душе сапожнику на паромной переправе.

«Вы не очень-то рады мне», — сказал парень из Новой Англии.

«Если есть какая-то причина, по которой я должен быть рад, — сказал Нэт, — просто назовите ее».

«Что ж, — сказал другой, — я не могу придумать ни одной. С вашей точки зрения, я, должно быть,
настоящий негодяй».

“Не может быть большего преступления, ” сказал Нат, “ чем стать предателем
своей страны и друзей”.

“В этом я с вами согласен”, - серьезно сказал другой. “Но” и есть
был он изменившимся голосом, “что делает предательство состоят?”

Он не дал Нэту возможности ответить, а сразу же продолжил.

“Два человека могут любить свою страну; они могут желать всем своим
сердцем служить ей, но у каждого может быть свое представление о том, как это
лучше всего сделать. Вы, например, думаете, что бросить вызов королю и
парламенту, следовать руководству господ. Адамс, Хэнкок, Уоррен
и им подобные, поднять оружие против законного губернатора - значит
служить колониям. Но я думаю, что всё наоборот».

«В этом не может быть никаких сомнений», — сухо ответил Нэт.

Но собеседник не обратил внимания на сарказм.

«Я тоже хочу, чтобы с колониями обошлись справедливо, — продолжил он. — Я
тоже очень ясно вижу, что им причинили зло. Но я не верю, что их можно
исправить каким-либо способом, который приведёт к кровопролитию. Обращение к либерально настроенной английской нации всё исправит».

«Разве это не было попыткой?»

«В каком-то смысле — да. Но не в правильном смысле». Британцы настроены по отношению к нам дружелюбно, и если бы виги перестали угрожать, мы бы быстро добились своих прав.

 — Это не мы угрожаем, — сказал Нэт, — это они. . Вы говорите, что не
Вы верите в методы, которые могут привести к кровопролитию, — тогда что вы думаете об этой нынешней экспедиции?

«Она мирная — всего лишь демонстрация».

Мальчик сказал это с жаром, как человек, который стремится защитить то, что он очень хочет, чтобы было правдой, но в чём он не совсем уверен.

«Мирная!» Нэт насмешливо рассмеялся. — Да ведь в этой колонне больше тысячи человек,
и у каждого мушкет и штык, порох и пули.

 — Тем не менее, их цель мирная, — возразил парень из Новой Англии.
 — Мы лишь хотим схватить зачинщиков этого мятежа, чтобы они не
Мы хотим соблазнить людей; мы хотим захватить арсеналы, чтобы не было совершено безумство, которое приведёт к войне.

— Я начинаю понимать вашу позицию, — сказал Нэт. — И поэтому, — сурово продолжил он, — вы думаете, что для достижения этих целей можно пойти на любой обман и предательство.

— Это жёсткие слова, — тихо сказал собеседник.

— Но они правдивы. Разве не предательством было то, что вы спланировали захват ваших добрых друзей, мистера Адамса и его брата, тори? Разве не обманом было то, что вы обманули мистера Купера и Бена, которые вам доверяли, — доктора Уоррена, Пола Ревира?

Рядом дымящийся фонарь, закреплённый на шесте, отбрасывал
красный отблеск света; при этом лицо парня из Новой Англии
внезапно приняло встревоженное выражение. Он положил руку на плечо Нэта и
собирался что-то сказать, но в этот момент к ним подошёл седой сержант.

 — Простите, что прерываю, ребята, — сказал он своим грубоватым голосом. Затем, обращаясь к Нэту, он продолжил: «Лейтенант Чесбрук хочет, чтобы ты вернулся сюда. И, — понизив голос, чтобы никто не услышал, — сейчас самое время вспомнить, что я говорил тебе в
гауптвахта некоторое время назад. Я думаю, она вам пригодится”.

Британская колонна неуклонно продвигалась по старому Чарльзтауну и
Уэст-Кембридж-роуд, пока не достигла Менотомии. Можно было видеть огни
в окнах мерцали огоньки; и когда показался начальник бригады,
темные фигуры замелькали и исчезли в ночи.

Но Нэт ничего этого не видел; он спешил к группе, состоявшей из подполковника Смита и его помощников, которые остановились перед
таверной Ньюэлла. Копыта лошадей громко цокали по мостовой.
Они ступали по камням, звеня уздечками, и нетерпеливо фыркали из-за задержки. Отряд из нескольких офицеров только что отправился в гостиницу.

 «У меня достоверная информация, — услышал Нэт, как лейтенант Чесбрук сказал майору Питкэрну, когда тот подошел. — Комитет безопасности мятежников собрался здесь сегодня, и я почти не сомневаюсь, что некоторые из них проведут ночь под этой крышей».

— Мы их выследим, если они там есть, — ответил безупречный майор. — Полагаю, вы их узнаете, если они там есть?

 — Нет, но наш юный друг, я думаю, узнает, — и Чесбрук махнул рукой.
— рука в сторону Ната Брюстера.

В этот момент из гостиницы донеслись громкие голоса и треск
расщепляющейся древесины, когда выламывали двери.

— Вы приписываете мне больше знаний, чем у меня есть, — холодно
сказал Нэт. — Комитет безопасности в основном состоит из джентльменов,
которые мне незнакомы.

Лейтенант Чесбрук тронул своего коня шпорами; через мгновение он
оказался рядом с мальчиком и сказал мягким, убедительным голосом:

«Для вас было бы лучше, если бы вы не вели себя так. У вас есть информация, которая мне нужна и которую я намерен
 Так что вы получите большую выгоду, если будете потакать моим желаниям.

 Но Нэт посмотрела на него и спокойно ответила:

 «Я сама решаю, что для меня лучше, лейтенант Чесбрук».

 «Я так не думаю, — сказал морской офицер.  — Видите ли, вы не знаете, что будет, если вы откажетесь. У меня есть с собой несколько хитроумных мелочей
приспособления, которые часто используются на борту корабля, чтобы заставить наших людей
делать то, чего они делать не склонны. Так что не вынуждайте меня
выводить их; вы пожалеете об этом, если сделаете это.

Среди группы офицеров возникло волнение; мальчишеская фигура метнулась вперед.


«Лейтенант!» — крикнул этот человек предостерегающим голосом, и Чесбрук тут же развернулся в седле.

«Ну?» — резко спросил он.

«Мы с вами договорились…» — начал было мальчик, но мужчина перебил его.

«Будьте любезны не вмешиваться в мою работу, Прентисс, — сказал он угрюмо. «Сейчас не время для мальчишеских выходок».

«Но вы обещали, что никто не пострадает!» В голосе мальчика слышалась мольба; он вцепился в стремя офицера и крепко держался за него.

Чесбрук рассмеялся.

— Если вы настолько глупы, что думаете, что подобные дела, — он махнул рукой в сторону марширующей колонны, — можно уладить, как на чаепитии, то это не моя вина.

Нэт увидел, как мальчик уставился на говорившего, и его лицо внезапно вытянулось.

— Значит, — медленно произнёс он, почти так же, как и тот, — это означает войну?

— Конечно, — рявкнул майор Питкэрн. «Королевские войска
существуют для того, чтобы вести войны».

Прежде чем мальчик успел ответить, из гостиницы поспешно вышел офицер.

«Там никого нет, кроме слуг и тому подобных», — пожаловался он.

“Выведите их”, - сердито приказал подполковник Смит. “И
приведите их всех”.

Всего за пару минут немного линии полуодетые народные моргнул
bewilderedly в свете пылающих факелов, как англичане
офицеры едва осмотрел их. Но они были настолько явно, что
они утверждали, что они были быстро уволены.

“Вернусь с вами!” - воскликнул генерал-полковник Смит в ярости. — И если
я когда-нибудь услышу хоть слово против вас в том, что вы укрываете мятежников, это будет самый печальный день в вашей жизни.

 С этими словами офицеры бросились вслед за колонной, и Нэт снова остался один.
мора поставили посреди его охраны, которая угрюмо поплелась вперед.
 И по мере того, как “топот-топот” становился все тише, обитатели гостиницы начали
смеяться. В безопасности на соседнем поле находились господа Джерри, Ли и
Орн из патриотического комитета. Они были разбужены посыльными, когда
голова колонны проходила под окнами их спален и
выскользнула через заднюю дверь, когда британцы ворвались внутрь с
передней.

По мере продвижения бригады вдалеке начали грохотать пушки, а колокола
звонко предупреждали жителей сельской местности.

“Вся секция поднята на ноги”, - прорычал командир. “Должно быть, какое-то предупреждение
все-таки было отправлено”.

Проехав всего несколько миль, майор Питкэрн получил приказ выступить вперед с корпусом легкой пехоты
.

“Возьмите любого, кого найдете на дороге, и захватите два моста на
”Конкорд", - коротко приказал подполковник.

— Выглядит не очень, — сказал Питкэрн, присаживаясь на лошадь в ожидании
выстраивания шести рот, которые должны были составить его отряд.
Тусклый, но непрерывный звон приближался к ним по ровному полю,
и впервые на лицах солдат появилось серьёзное выражение.
королевские офицеры.

«Мне кажется, — сказал командующий, — что подкрепление не помешает; более того, судя по всему, что происходит впереди, оно может оказаться полезным».

Поэтому в Бостон немедленно был отправлен гонец за дополнительными войсками;
и пока он мчался на восток, батальон лёгкой пехоты под командованием Питкэрна
двинулся на запад. Чесбрук сопровождал этот передовой отряд, и
Нэт, у его похитителей, по-видимому, всё ещё был на уме первоначальный план,
и ему тоже было приказано идти с ними.

«Но я не признаю ни одного человека, которого схватили по дороге», — поклялся мальчик.
его челюсть сжалась. “Пусть они делают, что хотят, я буду придерживаться этого”.

Рассвет начинал расчерчивать восток серыми полосами, когда Нат разглядел
молодого Прентисса, пробивающегося пешком сквозь плотную массу
батальона.

“Он скоро будет день”, - сказал он, когда он достаточно приблизился рядом
говорить.

Нат посмотрел на небо.

“В течение часа”, - ответил он кратко.

Почему-то его неприязнь к парню из Новой Англии оказалась не такой сильной, как он думал. Предательство, все формы неверности и обмана давно вызывали у Нэта отвращение, но
при всём этом он не мог довести себя до того уровня гнева, которого, по его мнению, заслуживали действия другого.

 Ритмичный топот солдатских сапог продолжался, и звон снаряжения
был резким и отчётливым на рассвете. Время от времени слышались приглушённые команды
сержанта, но все остальные голоса молчали.

 — Ещё час до рассвета, — сказал Нэт после паузы, — и тогда, я думаю, мы увидим отчаянную схватку!

“Вы действительно в это верите?” - спросил другой мальчик, и его голос прозвучал
трепетно и рьяно.

“Я делаю”, - ответил Нат; “Минитмены вверх. Наверняка вы слышали выстрелы
и сигналы тревоги некоторое время назад.”

— Да, я знаю. Я понимаю. Но, — поспешно добавил он, — британские офицеры не будут стрелять в них — они не позволят своим людям сделать это.

 Нэт с любопытством повернулся к говорящему.

 — Кажется, ты очень стараешься убедить себя в этом, — сказал он.

 — Если бы я не верил в это, — ответил другой мальчик, — я бы здесь не был.

 Нэту пришла в голову мысль, словно озарение. Слегка понизив голос, он сказал:

«Кажется, я понимаю. Вы хотите сказать, что если бы вы думали, что они будут стрелять по колонистам, вы бы не встали на сторону британцев».

«Да», — ответил тот.

— И это может означать только то, что вы будете… — Нэт замолчал, не закончив
предложения.

[Иллюстрация: _Они подошли к Лексингтону_]

— На стороне Конгресса провинции, — без малейшего колебания ответил
другой.

Пока они шли по дороге, проложенной колёсами, в сторону Лексингтона, Нэт то и
дело бросал взгляды на мальчика, идущего рядом с ним. Бледный рассвет делал предметы
размытыми, и молодой альпинист заметил, что голова незнакомца
склонилась, и он, казалось, погрузился в горькие раздумья.
 Что-то в его поведении сильно привлекло внимание Нэта, но в
Несмотря на это, он не верил ему.

«Он уже обманывал меня, — подумал Нэт, — и других, кому он был обязан. Откуда мне знать, что это не очередная попытка сделать то же самое?»

Но у него не было много времени на раздумья, потому что ещё на рассвете они увидели Лексингтон.

Прямо впереди была деревенская лужайка, на которой стоял городской
дом собраний. Здесь собрались две тонкие шеренги мужчин с винтовками в руках, и, когда британцы показались в поле зрения, загрохотал барабан.
предостерегающе из их среды. Этот звук Питкэрн немедленно воспринял как
вызов; и сразу же батальон остановился.

“Зарядить снарядами - прицельно - примкнуть штыки!” - раздались отрывистые команды. Затем
шесть рот двинулись вперед с удвоенной скоростью.

Нат увидел капитана ополчения Паркера, которого знал в лицо, а также
Сержант Уильям Монро расхаживал взад-вперёд перед двумя рядами ополченцев, и по их жестам он понимал, что они подбадривают друг друга.

 Затем его взгляд невольно скользнул за пределы лагеря ополченцев; три фигуры выскользнули из тени, отбрасываемой гостиницей рядом с молитвенным домом.
Двое из них несли между собой квадратный, тяжелый на вид ящик, и Нэт удивленно вздрогнул, узнав их.

«Мистер Ревир! — воскликнул он. — И Бен Купер!»

В тот же миг он почувствовал, как чья-то рука коснулась его локтя, и услышал, как мальчик рядом с ним тихо сказал:

«Но третий — посмотрите на него».

Последним из этой троицы был мальчик; он держал в руках винтовку и, казалось, охранял тех двоих с ящиком. Его лицо было обращено к британцам, и, когда взгляд Нэта упал на него, он остановился, как вкопанный, в замешательстве.

Потому что мальчиком был Эзра Прентисс!




Глава XXII

РАССКАЗЫВАЕТ О ТОМ, КАК БЫЛА РАЗГАДАНА ТАЙНА И КАК ПОБЕДА ПРИШЛА В КОЛОНИИ


На мгновение Нэт Брюстер остановился; британский
батальон, продвигаясь вперёд, вынудил его идти дальше. Но поскольку мальчик
по-прежнему оставался рядом с ним, Нэт схватил его за руку и спросил:

«Если это Эзра Прентисс, то кто ты?»

Другой посмотрел на него прямо; даже несмотря на то, что на его лице читалась тревога, в глазах промелькнуло
удивление, когда он увидел, как поражён Нэт.

«Я его брат-близнец Джордж», — тихо ответил он.

От этого Нэт снова чуть не потерял самообладание.  Затем он начал соображать.
действовать молниеносно. Он все это время ошибался. Это был этот
брат - близнец, который был так удивительно похож на Эзру, - который
фигурировал во всех инцидентах, которые он воспринял как доказательство
предательства. Один за другим он стал ходить над ними; но только тогда он был
вызвали майора Питкэрна звонит сурово, и в верхней части его голос:

“Разойдитесь, вы мятежники! Сложите свое оружие!”

Обо всём остальном он мгновенно забыл; драма, разворачивающаяся перед его глазами, была
более захватывающей, чем даже его волнующие мысли. И снова прозвучала команда:

— Почему бы вам, негодяям, не сложить оружие? Расходитесь, говорю вам.

Но две тонкие линии солдат-пограничников стояли на своём. Затем раздался
выстрел из мушкета; Нэт увидел британского пехотинца с ружьём у плеча,
из дула которого валил дым. Из батальона раздались ещё и ещё
выстрелы. Питкэрн, вне себя от ярости, повернулся к своим людям и
приказал им прекратить огонь. Но было уже слишком поздно.

 Раздался беспорядочный залп из ружей ополченцев; лошадь Питкэрна
с грохотом упала, и пули пролетели над толпой
пехота, не причинившая никакого другого вреда. Затем британцы начали вести огонь взводами,
в строгом порядке, спокойно, методично и эффективно. Патриоты
отвечали из-за каменных стен и других укрытий, которые они теперь
заняли; и когда свинцовые посланники начали свистеть у него над ухом,
Нэт услышал голос, который сказал:

«Думаю, нам лучше убраться отсюда. Становится слишком жарко».

Это был брат Эзры, и, увидев, что Нэт бросил быстрый взгляд на солдат, он добавил:

«Сейчас они слишком заняты, чтобы обращать на нас внимание. Но мы должны действовать быстро».

С этими словами они оба бросились с дороги за какие-то здания.
Словно олени, они помчались по улицам, заполненным теперь перепуганными женщинами
и плачущими детьми.

Стрельба внезапно прекратилась, и через мгновение они заметили, как
отряд ополченцев отступал через болото к северу от Коммон.
На возвышенности мальчики остановились; они увидели с десяток
мёртвых и раненых, лежавших на деревенской лужайке, и до их слуха донеслись
слабые возгласы британцев.

«Видишь, — сказал Нэт. — Я был прав».

«А я был неправ, — ответил другой. — Я был неправ с самого начала.
Но, — он резко вскинул голову, — они ещё не дошли до конца. Чесбрук и некоторые другие позорно обманули меня. Но
в Конкорде я постараюсь доказать им, что они больше не смогут этого делать».

«Тогда идёмте, — коротко сказал Нэт. — Вот дорога. Через некоторое время
британцы снова пойдут в наступление».

Двое парней повернулись лицом к Конкорду и побежали размашистым
галопом. Это был не самый быстрый темп, но он позволял им быстро
преодолевать расстояние. Они пробежали примерно две из шести миль, когда
в неясном свете апрельского утра впереди показались фигуры.

— Стоять! — раздался резкий голос. Они увидели, как из-за дерева на обочине высунулся длинный ствол винтовки и прикрыл их. Но только на мгновение. Затем раздался резкий возглас, дуло опустилось, и на дорогу выскочила какая-то фигура.

— Джордж! — крикнул голос.

— Эзра! — ответил спутник Нэта, и в следующее мгновение два брата стояли, взявшись за руки, и смотрели друг другу в глаза. Но через мгновение Эзра повернулся к Нату.

«Ну что, — серьёзно сказал он. — Ты понял?»

Нат протянул ему руку.

«Прошу прощения, — просто сказал он, когда они пожали друг другу руки. — Но…»
Ему пришла в голову мысль: «Почему ты не объяснил всё, когда увидел, что я тебя подозреваю?»

«Если бы я объяснил, — сказал Эзра, — ты бы мне поверил?»

Нэт задумался, а затем покачал головой.

«Скорее всего, нет», — ответил он.

Когда братья снова повернулись друг к другу и начали тихо и серьёзно
разговаривать, Нэт выжидающе посмотрел вдоль дороги туда, где
он видел впереди фигуры. Теперь они с тревогой приближались к нему, и он с радостью узнал Пола Ревира и Бена Купера.
Подойдя к ним, он тепло пожал им руки.

“ Жаркая там работенка, ” сказал Ревир, кивая головой в сторону
Лексингтона.

“ Я вижу, вам удалось взбудоражить города, ” заговорил Нат.

“Благодаря вашему сообщению доктору Уоррену - да. Но я чуть не потерпел неудачу
в самом начале; потому что я не продвинулся далеко по пути через
Чарльзтаун, когда два британских офицера, которые, казалось, патрулировали дорогу
, выскочили на меня. Но лошадь у Дикона Ларкина была хорошей, и
я сбежал, проехав через Медфорд и встревожив почти каждый дом по
пути в Лексингтон. У Кларка, куда мы с тобой ездили вместе несколько дней назад
Я разбудил мистера Хэнкока и мистера Адамса, и пока они собирались
уходить, прибыл Уильям Доуз, которого тоже послали поднимать тревогу. Мы с ним отправились в Конкорд, чтобы продолжить нашу работу, и по дороге встретили молодого человека по имени Прескотт, который согласился помочь нам.

— Чуть дальше по этой дороге, — и Ревир указал на дорогу, —
двое других остановились у дома, чтобы разбудить человека; но я поехал дальше и,
проехав едва ли двести ярдов, внезапно наткнулся на гнездо
британских офицеров, которые приставили пистолеты к моей голове и велели мне остановиться.

 — И вы остановились? — рассмеялся Бен Купер.

— Вы сомневаетесь в этом? — спросил Ревир. — Но позвольте мне продолжить. Они сняли несколько решёток и вывели меня на пастбище; там они снова угрожали мне пистолетами и требовали сказать, кто я такой и с каким поручением я приехал.

 — Но вы не сказали им, — заметил Нэт.

 — Сказал, — гордо заявил Ревир, — и в ответ подвергся жестокому обращению. Но один из офицеров, по-видимому, был настоящим джентльменом, потому что он сказал
мне, что никто не должен причинять мне вреда. То, что я им сказал,
похоже, сильно их удивило; они направились в сторону Лексингтона, и я был среди них.
мою лошадь вели под уздцы, а по бокам от меня стояли люди с обнаженными пистолетами. Мы
приближались к молитвенному дому, когда услышали выстрел и звон колокола
.

“Затем они забрали мою лошадь и умчались в сторону Кембриджа, оставив меня
стоять на дороге. Я сразу же вернулся к Кларку. Мистер Хэнкок и
Мистер Адамс еще не ушел, и я предупредил их о том, что произошло.
Они сразу же вышли из дома, и я прошёл с ними несколько миль
по дороге. Затем мистер Хэнкок рассказал мне о сундуке, наполненном бумагами,
который он оставил в деревенской гостинице, и спросил, не вернусь ли я за ним.
Немного отдохнув, я так и сделал, и Эзра с Беном составили мне компанию.

“ И где ты на них наткнулся? ” спросил Нат.

“Они были у мистера Кларка, когда я вернулся туда, и убеждали мистера
Адамса и его друга бежать”.

Нат повернулся к Бену с вопросом в глазах. Но Бен рассмеялся.

“Я знаю, о чем ты собираешься меня спросить”, - сказал он. — Но я не буду отвечать,
потому что, как мне кажется, — он кивнул в сторону братьев Прентисс,
которые стояли чуть поодаль, — вам есть что послушать, и, поскольку моя
история связана с этим, вам лучше послушать всё вместе.

Нэт заметил, что, хотя Ревир и Бен продолжали бросать на близнецов изумлённые взгляды, ни один из них, казалось, не был сильно удивлён.

«Возможно ли, что вы всё это время знали об этом брате-близнеце?» — спросил он.

«Не я», — Ревир покачал головой. «Я впервые услышал о нём прошлой ночью».

«А я, — сказал Бен Купер, — узнал о его существовании только после того, как прошлой осенью уехал из Бостона».

Все трое внимательно смотрели на братьев, когда те
повернулись. Нэт Брюстер никогда не видел на лицах людей
более радостного выражения, чем у Эзры Прентисса в тот момент.

“Он выглядит так, - прошептал молодой горец Бену, - как будто с ним случилось самое
приятное событие в мире”.

“ Тогда тебе нетрудно отличить одно от другого, ” улыбнулся Бен.

“ Не сейчас. Вместе я вижу разницу. Но, ” нерешительно, - если бы они были разделены, я мог бы снова оказаться в замешательстве.
”Обычно так бывает с близнецами", - сказал Бен. - "Если бы они были разделены, я был бы озадачен".

“Обычно так бывает с близнецами”.

— Бен, — сказал Эзра, когда они подошли, — это мой брат Джордж. Джордж,
это Бен Купер и мистер Ревир.

 Все трое пожали друг другу руки, затем Эзра продолжил, обращаясь к Нэту и
Ревиру:

— Я должен многое объяснить вам и другим моим друзьям,
которые видели и слышали то, чего не понимали.
Бен кое-что знал об этом, но вы двое — нет, так что я начну с самого начала; и если есть места, куда не проникает свет, не стесняйтесь говорить об этом.

— Простите, — перебил Пол Ревир. — Но там, в кустах чуть дальше по дороге, есть сундук с важными бумагами, который нужно осторожно доставить в Конкорд. А поскольку британцы могут появиться в любой момент, нам лучше поторопиться.

“Вы правы”, - сказал Эзра“, и история будет держать, пока мы под
сторону”.

Пять поспешил вперед, грудная клетка вытащили из его укрытия;
NAT и почитают друг схватил ручку и поставил, тащусь
мужественно. Они ушли, но на небольшое расстояние, когда Ната говорит Эзре:

- А теперь перейдем к делу; я так полон любопытства, что больше не могу ждать.

— Понимаете, — начал Эзра, — Джорджа воспитывал наш дедушка,
который был тори. Все его друзья были сторонниками короля, и его
научили верить в британское правление. Что касается меня, я всегда был
сильный вигист, как мой отец, настолько сильный, ” и он слегка покраснел.
“ что я никогда не говорил о своем брате, опасаясь, что кто-нибудь узнает о
его образе мыслей.

“Я всегда был таким же убежденным американцем, как и ты, Эзра”, - сказал Джордж,
улыбаясь. “У нас были разные методы, вот и все”.

“Возможно, и так”, - ответил Эзра. “Но, знаете, важно то, как мы применяем наши
убеждения”. Обращаясь к остальным, он продолжил:
«Когда начались неприятности, Джордж начал действовать заодно с нашими врагами.
Я умолял его, но он не слушал. Он сказал, что меня увели силой».
демагогами — ведь именно в них его научили верить мистер Адамс и доктор
Уоррен. Когда я отправился в Филадельфию, я узнал, что он задумал захватить Джона и Сэмюэля Адамсов в дороге и что он опередил меня.

— И вы покинули свой отряд, когда он приблизился к городу, — сказал Нэт,
понимая, — чтобы догнать его.

— Именно так, — с жаром ответил Эзра.

А затем он объяснил своё отсутствие в городской таверне в
Филадельфии в тот вечер, когда Бен впервые пришёл к нему, точно так же. Джордж со смехом сказал ему, что Вашингтон и Генри
Вскоре они стали пленниками, и Эзра, не осмеливаясь сообщить кому-либо о случившемся из-за страха и стыда за то, что может случиться с его братом, решил последовать за ним и помешать этому плану в одиночку.

Нэт рассмеялся, когда Эзра присоединился к их разговору на тротуаре перед городской таверной в Филадельфии.

«И подумать только, что ты всего лишь пытался сказать мне, что Вашингтон и его друзья, вероятно, вспомнят о моей работе к моей выгоде, а тори поступят наоборот», — сказал он. — Я воспринял это как
угрозу. Когда ты упомянул об этом позже по дороге в Бристоль, ты
хотел, как я теперь понимаю, показать, что ты мне благодарен. Но знаешь ли ты,
Я был убежден как раз в обратном.”

Мальчик, которого Дикобраз видел выходящим ночью из дома Куперов
направлявшимся в Кливден, был, конечно, Эзрой, все еще
в поисках своего брата; но тот, кого он видел совещающимся
с мистером Чу и мистером Димисдейлом, был Джордж. Нервозность Эзры по дороге в Бристоль объяснялась тем, что он опасался того, что, как подметил Нат, действительно существовало, — засады. Он умолял Ревира ехать по малолюдной дороге, думая, что так они смогут избежать засады, но тори
перехитрил его.

«По твоему холодному тону, — сказал Эзра Нату, — я понял, что ты считаешь меня виновным в предательстве, но я не мог объяснить тебе это, как ты теперь видишь. Но мистер Адамс знал всё, потому что я рассказал ему обо всём, и когда письмо доктора Уоррена дошло до Филадельфии, он, конечно, не удивился. Однако мы решили, что лучше держать это при себе. Я сказал Бену, как уже говорил, что он сможет плодотворно работать со мной, когда мы вернёмся в Бостон во второй раз.

 «Мы заключили договор», — сказал Бен, смеясь и поворачиваясь к Джорджу.
кто был трезво слушать, лишь изредка добавляя несколько слов
к истории, “чтобы спасти тебя от англичан. И мы спокойно на
ваш след с тех пор, как мы пришли на север”.

“Я почувствовал, что кто-то был”, - ответил Джордж. Затем он протянул руку и
положил ее на плечо Эзры. “Значит, все, что я сделал,
пало на тебя!” - сказал он с чувством. — Прости меня, Эзра, если можешь, и поверь, что до сегодняшнего утра я и не думал, что такое возможно.

 В ответ Эзра ободряюще похлопал его по спине.

 — Не бери в голову, — сказал он. — Теперь всё кончено.

“ Да, ” твердо ответил Джордж, - все кончено, и что бы я ни делал
в будущем, Эзра, даже такой горячий патриот, как ты, не будет
стыдиться.

Время от времени их обгоняли всадники или фургоны с
людьми, направлявшиеся в Конкорд; и Нат улыбнулся, увидев, что у всех были винтовки
и что на их лицах читалась решимость.

«В Лексингтоне нас было всего несколько человек, — крикнул молодой фермер, проезжая мимо на
лошади-тяжеловозе, — но дальше будет другая история».

 Время от времени
повозка переходила из рук в руки, но пятеро так и не остановились.
ни на что другое, и упорно шли вперёд, пока не увидели город.

Конкорд в то время был довольно большим городом, в нём были церковь, тюрьма и здание суда.  Через реку было два моста, один назывался Старым Южным, а другой — Старым Северным.  Рядом с молитвенным домом была плац-парадная площадка, на которой стояли отряды ополченцев, их ряды постоянно пополнялись, и даже сейчас их строевые упражнения проводили внимательные офицеры. Тревожный вопрос со стороны
Ревера сообщил им, что последние запасы были вывезены
за несколько часов до этого, а также о том, что ополчение в Линкольне уже было на месте.

«А теперь, — сказал Нэт Бену Куперу после того, как имущество мистера Хэнкока было
передано под охрану, — давайте держаться вместе, что бы ни случилось.
Потому что, если вы снова от меня уйдёте, вы, конечно, не станете меня искать».

Последняя часть этой речи была произнесена шутливым тоном, но, несмотря на это, Бен видел, что его кузен говорит всерьёз.

«Знаешь, Нэт, — сказал Бен, — я не совсем виноват в том, что сделал
Я не сразу нашёл вас по возвращении в эти края. Но вы покинули «Дракона», и я не стал расспрашивать доктора Уоррена или мистера
Ревира, потому что… ну, потому что я знал, что Эзра предпочёл бы, чтобы я этого не делал.

По просьбе Ревира Бену, Джорджу, Нэту и ему самому дали ружья, а также порох и пули; затем они поспешили присоединиться к отряду патриотов на площади. Группа линкольнских ополченцев отправилась
вперед по Лексингтонской дороге, чтобы встретить британцев, но теперь они
возвращались в город.

«Войска министерства находятся всего в двух милях отсюда», — объявил
Капитан Линкольна, Уильям Смит, «и их более чем в три раза больше, чем мы можем собрать!»

 После этого все американские войска отступили на возвышенность за городом и построились в два батальона. Полковник Барретт, который всю ночь руководил вывозом припасов, присоединился к ним здесь и сразу же оценил ситуацию.

 «Я прибыл вовремя», — заметил этот офицер, указывая своей тростью на Лексингтонскую дорогу. — Вот они, идут так, словно собираются прикончить нас без промедления.

И действительно, в поле зрения появились британцы. Раннее солнце ударило в глаза
их отполированное оружие храбро сверкнуло в ответ; красные
мундиры, белые пояса с крестиками и высокие головные уборы дополняли бравый
вид компактной колонны. Горячие головы среди американцев были за то, чтобы
немедленно предложить бой. Но мудрый полковник Барретт покачал головой.

“Сейчас, - сказал он, - они слишком сильны для нас. Люди стекаются со всех сторон света; скоро мы сможем дать отпор, но не сейчас».

 Поэтому он приказал отступать через Северный мост на другой холм
который находился примерно в полутора километрах от центра города.

Британцы вошли в Конкорд, и сразу же Северный мост был
захвачен двумя сотнями человек. Шесть рот были отправлены для уничтожения
складов, но по большей части они обнаружили их пустыми. В центре города они захватили и разбили несколько бочонков с мукой, выбили цапфы у трёх пушек, сожгли несколько колёс, недавно изготовленных для орудийных лафетов, а также несколько бочонков с деревянными ложками и черпаками.

Пока всё это происходило, британцы продолжали вести
Развлекаясь на свой манер, люди, поднявшие тревогу,
стекались на холм снаружи. Они пришли из Карлайла, из
Челмсфорда, из Уэстфорда, Литтлтона и Эктона. Они выстроились в
нестройную шеренгу, насчитывавшую почти пятьсот человек, когда из Конкорда
начали подниматься несколько столбов чёрного дыма, и колониальные войска
издали возглас ярости.

«Они сжигают город!» — раздался крик.

Полковник Барретт, который спокойно изучал ситуацию, теперь решил действовать.

«Нужно снять охрану с Северного моста, — отрывисто сказал он. — Кто
выступит добровольцем?»

Поднялся могучий крик. С сияющим от удовольствия лицом командир
сразу же назвал роты, которые он хотел бы получить для службы. Майор
Джон Buttrick был зачислен в команду, и число три
сто, партия началась вниз по склону парами и с
прицепной оружия.

“Вам необходимо перейти Северный мост”, - были последние слова командира, сказанные майору Баттрику.
“но не стреляйте по королевским войскам, пока
они не откроют огонь по вам”.

Нэт, Бен Купер, Эзра и его брат были с отрядом. Нэт и
Эзра шли плечом к плечу, и когда они приблизились к реке,
Последний сказал вполголоса:

«Полагаю, это более или менее опасное предприятие, но знаете, я никогда в жизни не был так рад чему-либо».

«Полагаю, мы все рады возможности подкрепить свои слова делом», —
ответил Нэт.

«Дело не только в этом», — сказал Эзра.

И Нат заметил взгляд, которым говоривший одарил потерявшего сознание Джорджа, который
решительно тащился вперед, держа наготове патронташ
в руке.

“Он получит шанс доказать, что он патриот в душе, как
остальные из нас”, - сказал Эзра. “И, ” удовлетворенно, - я не боюсь ничего, кроме
что он это сделает”.

— И я тоже, — заверил его Нэт.

Двести британцев находились на западном берегу реки, но, увидев приближение
провинциалов, они отошли на восточный берег и приготовились к бою;
также был отправлен отряд, чтобы разрушить мост.

Видя, что это необходимо предотвратить, майор Баттрик
призвал их остановиться, но, поскольку они не послушались, он резко сказал своему отряду:

— «Вперёд, ребята, живее!»

 Колонисты ускорили шаг. Мгновенно со стороны королевских солдат раздалась
мушкетная пальба. Один из трубачей роты Эктона упал, сраженный пулей
почти сразу же были убиты капитан Дэвис и рядовой из той же роты. Увидев смертоносное действие залпа,
американский командир закричал:

«Огонь, товарищи солдаты, огонь!»

 Американские стрелки сразу же повиновались; когда свинцовые пули
начали свистеть вокруг них, британцы пришли в замешательство и отступили
к своим основным силам. С вызывающими криками часть колонистов
перешла мост и заняла позицию на холме, возвышавшемся над главной
дорогой; остальные, неся своих погибших, вернулись на исходную позицию.
и все оперлись на свои ружья, наблюдая за красномундирниками, как ястребы.

 К этому времени был уже полдень, и пока Конкорд сдерживал колонну, весть о враждебном походе королевских войск быстро распространилась по всем окрестностям, и сотни людей спешили к месту событий. Все дороги, ведущие в Конкорд, были забиты ими; они несли мушкеты, с которыми, возможно, сражались с индейцами, и барабаны, которые отбивали вызов французам в
Луисбург. И ими руководили люди, которые служили с Вулфом в Квебеке
и страдал от тягот семилетней войны.

 В полдень подполковник Смит пришёл к выводу, что дальнейшее продвижение ничего не даст, и приказал отступать к Лексингтону и Бостону. Его левый фланг прикрывала сильная охрана, которая удерживала высоту, граничащую с Лексингтонской дорогой; правый фланг защищал ручей. Они не успели далеко уйти, как начали понимать, насколько сильно взбудоражена страна.
Казалось, будто люди свалились с самых облаков. Из-за каждого
Каждое дерево, каждый пень, каждый камень, каждая винтовка выплевывали в них свою злость.

Возле Харди-Хилл рота Садбери атаковала британский фланговый отряд; на старой дороге к северу от школы
разгорелся ожесточённый бой.  Здесь с обеих сторон дороги росли деревья, и ополченцы набросились на них из укрытия, как комары. В отчаянии было приказано выдвинуть караул на
левый фланг, но оказалось, что это лишь более удобная мишень для стрельбы, и караул тут же был отозван.

 Это лесистое ущелье тянулось на три или четыре мили, и пока британцы находились в нём, они ужасно страдали.

“Судя по их виду, ” сказал Нат Брустер, перезаряжая ружье и вытирая
пот с лица, “ они перестали рассматривать свою экспедицию
как своего рода экскурсию”.

Эзра Прентисс, которому были адресованы эти слова, вскинул винтовку к плечу.
его выстрел присоединился к общему шуму.

“ И я думаю, ” холодно сказал он, засовывая руку в карман
за другим патроном, - что они никогда больше не возьмутся за такой другой
.

Именно в этот момент Уоберн добавил сто восемьдесят человек к
небольшой провинциальной армии; в Линкольне рота Лексингтона снова
на поле боя.

Британцы унесли большую часть своих раненых, но убитых
оставили на дороге позади себя. В Лексингтоне подполковник
Смит был ранен в ногу. Здесь британцы также обнаружили, что их
боеприпасы быстро заканчивались; солдаты настолько устали, что
были почти непригодны для службы; среди них начала нарастать
паника, и их офицерам иногда приходилось угрожать им обнажёнными
пистолетами, чтобы поддерживать порядок.

Под убийственным огнем американцев колонна находилась на
наконец остановились и выстроились в каре, ожидая подкрепления, за которым полковник Смит послал на рассвете. Именно здесь лорд
Перси во главе трёх пехотных полков, двух дивизий морской пехоты и с двумя полевыми орудиями наткнулся на них, измученных, уставших и почти готовых сдаться. Самому Перси было нелегко прийти на помощь. Он обнаружил, что доски Кембриджского моста были сняты, чтобы задержать его переправу через реку; затем патриоты отрезали его обоз с продовольствием и оставили его людей голодать во время марша.

Как только полевые орудия начали обстреливать колонистов, дома и другие постройки в Лексингтоне были беспорядочно обстреляны, а те, что находились на пути отступления, которое теперь возобновилось, были разграблены.

Доктор Уоррен присоединился к патриотам незадолго до прибытия Перси;
и в середине отряда, который пришёл с ним, мальчики с радостью увидели Дикобраза верхом на высоком коне с огромным пистолетом за поясом. Увидев их, он ухмыльнулся и пригладил
свои жёсткие волосы.

«Долго добирался сюда, — сказал он, — но оно того стоило».
— Неприятности. Я всегда мечтал принять участие в первом сражении, и, надеюсь, моя мечта сбылась!

 — Вы как раз вовремя, — со смехом сказал Нэт. — Войска, которые только что подошли, выглядят свежими и полными сил, так что ещё не всё кончено.

 Но хотя у лорда Перси было почти две тысячи человек, он не проявлял никакого желания делать что-либо, кроме как благополучно вернуться в Бостон. Доктор Уоррен
сплотил патриотов, которых напугала канонада, и они
неустанно преследовали захватчиков.

«Держите голову выше, — сказал Уоррен стрелкам. — Они начали,
но позаботьтесь о том, ребята, чтобы мы это закончили».

Они сражались через Западный Кембридж. У британцев снова закончились боеприпасы.
сХорт, и полевые орудия замолчали. В Чарлстауне основные силы
патриотов отступали, а ещё одна армия наступала на них со стороны Роксбери, Дорчестера и Милтона.

 Был закат, когда измученная колонна, спотыкаясь, побрела по старой
Кембриджской дороге к Чарлстаун-Нек, сражаясь на каждом шагу,
но радуясь тому, что наконец-то нашла защиту под пушками своих военных кораблей. За пределами слышимости выстрелов провинциалы остановились, но они нависали над нами, как облако, зловещее и тёмное в сумерках. На следующий день потрёпанные батальоны вошли в город, и американцы сразу же подтянулись
их линия обороны; сразу же началась работа по превращению ополчения и
добровольцев в компактную боевую машину,действия которой привели бы к победе.

На следующее утро пятеро мальчиков стояли на холме и
смотрели, как над городом восходит солнце.
— Что ж, — сказал Нэт, — мы заперли их в Бостоне.
— Да, — ответил Эзра Прентисс, задумчиво глядя на всё ещё спящий город. «И пройдёт совсем немного времени, прежде чем мы прогоним их
оттуда». И последующие события доказали, что он был настоящим пророком.


КОНЕЦ