Овалы ч. 1 За полярным кругом Г. 3 На позиции

              2 глава романа здесь: http://proza.ru/2024/10/25/1872


                ОВАЛЫ
               
                Первая часть. ЗА ПОЛЯРНЫМ КРУГОМ


                Красота северной тундры – чистая и безупречная,
                словно фьорд с высоты птичьего полета



                Глава 3. На позиции


                1995 год



     Мы двинулись обратно, то и дело невольно оборачиваясь на ДОТ. По пути бурно обсуждали приключение и глядели под ноги, чтобы не оступиться на скользких камнях во мху.
 
     Я выразил мысль, что неплохо осмотреть хотя бы пару соседних ДОТов. На это Алексей резонно заметил, что местность из-за обилия талой воды мало проходима и напомнил о приказе возвращаться назад. А для военного приказ – закон.

     А когда приблизились к озеру, по изумлённому возгласу Ивана встали, как вкопанные:

– Мужики, кто это там?! – Иван указал на движение неких людей у озера, их тоже было трое.

     Они находились на том же месте, где мы с Ваней купались, – эти дебилы, похоже, тоже собираются лезть в ледяную воду. И откуда они тут взялись?!

Я посмотрел в бинокль, и ноги чуть не подкосились:

– Лёша-а-а! – губы словно одеревенели.

– Что с тобой?! Что такое? – встревожились друзья.

– Пацаны, я, кажется, схожу с ума… – протянул я бинокль Алексею, – гляньте-ка на это!

     Я схватился за голову. Иван с недоумением переводил взгляд с Алексея на меня и обратно.

– Вы чего? Ну, людей увидели! В чём дело?

     Алексей мгновенно прильнул к окулярам. Он редко матерился, но тут мы услышали отборный мат, который привёл бы в чувство кого угодно.

– Охренеть! Это же-е... мы! Сами... мы! Что за глюки?! – Лёша подал бинокль Ивану, – вглядись, Калач, может, у нас точно – того... поехала крыша?!

     Ваня тоже некоторое время в ступоре рассматривал группу военных:

– Да! Это мы! Я что – себя не в состоянии узнать?! – воскликнул он и с очумелыми глазами пугающе захохотал. – А давайте-ка подойдём к... ним и потолкуем с ними... с нами...!

– Может, это маскарад? Решили нас подколоть. Пожалуй, у нас хватает юмористов-придурков, – неуверенно предположил я.  – Ведь так не бывает, ребята, не бывает!

     Алексей первым начал приходить в себя. Убийственная реальность задала неразрешимую загадку уму:

– Может, и бывают чудеса, да ещё и не такие! Может, фокус? Вот только кто его нам показывает?

Он забрал бинокль из рук Ивана и опять приник к окулярам, пристально вглядываясь в берег озера и в... нас. В нас, которые... там! 

– А знаете, что мы…, то есть, они... там делают? – Алексей говорил, не отрываясь от окуляров.

– Что?!

– Абсолютно то же самое, до мелких деталей, что мы уже делали на этом же месте. Я предлагаю всё же подойти к ним!

–??!

     Иван скалился немного безумной улыбкой.

– Думаешь, это всё... продолжение выкрутасов овала?

– Не знаю...

– Пошли! Это становится интересным.

     Чем ближе мы подходили, тем более удивлялись. Словно кто-то зафиксировал наше прошлое и без спросу прокручивает его перед нами же. Мы, которые они, не обращали на нас никакого внимания. Словно нас и не было тут! Вот мы, подойдя уже вплотную... к самим себе, видим, то, что уже знаем. Это же наш собственный опыт, недавнее прошлое.

– А-а-а! – закричали они-мы с Иваном и решительно бухнулись в обжигающую холодом воду.

     Я наблюдал за происходящим и более странных и жутких чувств, чем сейчас, никогда не испытывал.

А вот «они-мы» на берегу яростно растираются армейскими вафельными полотенцами. Вот, раскраснелись их тела...

– Ну как, придурки, сосульки ещё не звенят?! Ха-ха! – это подковырки Алексея, мы отчётливо слышим их.

– Да-а-а! Это было, как окунуться в кипяток, только наоборот! – Лёша, ты сам придурок! – это неподдельный, тот самый (!) смех Ивана.

     Всё в абсолютной точности, в той же последовательности, как оно и происходило недавно. Какой уж тут маскарад! Мы смотрели на эту картину, как заворожённые.

– Эй, мужики! – подавшись вперёд, вдруг крикнул им Иван.

     Но Те и ухом не повели – никакой реакции! Они – тут... но без нас. Ну и бред!

     Вот, они ожидаемо направились в сторону ДОТа. Пошли прямо на нас и, разговаривая известными нам фразами, прошли насквозь, как цветные бесплотные тени!

– Алексей, ты самый разумный. Скажи, с ними сейчас в ДОТе произойдёт всё то же самое? – спросил я ротного.

– Думаю, да! Мы просто… нет, не знаю, что и сказать. Но думаю, что мы не должны ни во что вмешиваться, пока хоть немного не врубимся в логику происходящего. То, что было сейчас – словно небольшая петля времени. Мы в ней не были, но имели возможность увидеть недавнее прошлое на коротком отрезке времени. Её перед нами прокрутили. В ДОТе мы тоже видели прошлое – но прошлое время других людей. Сейчас же видели собственное прошлое. В этом существенная разница! Почему? Пока не понимаю, но это точно факт, над которым надо размышлять.

– А если подождать здесь, мы опять увидим танки и тому подобное? – осенило Ивана.
Алексей вернул мне бинокль и почесал затылок:

– Думаю, не увидим. Увидят – Они, которые – мы там. Возвращаемся на КП! А увиденное не должно повлиять на нас. Считайте, побывали в кинотеатре на документальном фильме... про себя.

     Прибыв на позицию, я отправил Ивана выяснить, всё ли в порядке в батарее. Мы же с Алексеем направились на доклад к начальнику штаба. Тот, выслушав, что мы прибыли, получив указания по радио от начальника связи, сильно удивился.

– Это вы о чём, товарищи офицеры? Я никому никаких разрешений на выход с позиции не давал, да вы у меня и не отпрашивались! Вы, случаем, не переутомились? Или, может, приболели? Я понимаю, мы тут все нахватались излучения радаров, всяко может быть. Если чувствуете недомогание, то обратитесь к начмеду!

– Товарищ подполковник, мы в полном порядке! – в свою очередь удивился Рудаков. – С вашего разрешения мы ходили вон к тому озеру, подразмяться, вы ещё сказали взять с собой радиостанцию…

– Какую-такую радиостанцию? – начинал сердиться Владимир Иванович.

– Р-107, товарищ подполковник! Да с нами час назад связался майор Девяткин и передал ваше указание немедленно возвращаться. Мы сразу же и возвратились. Я принимал его распоряжение лично!

– Вы считаете, что меня можно тут разыгрывать? – возмущенно встал с раскладного стула Вербин. – Курганов, а ну вызовите ко мне начальника связи! Сейчас же! Хочу его выслушать. Комедию они мне тут разыгрывают!

– Есть!

     Я рванул к майору Девяткину. Тот сидел в палатке, важно выкатив толстый живот, словно Кутузов в Филях, и с явным удовольствием осторожно прихлёбывал из металлической кружки очень горячий чай. К вспотевшему багровому лбу прилипли растрепанные седые волосы.

– Товарищ майор, выручайте! – быстренько ввёл я в курс дела Девяткина.

– Так что ты от меня хочешь Курганов? Во-первых, я действительно понятия не имею, о чём вы с Рудаковым толкуете, никому ни по какому радио никаких указаний не давал, и я не знаю, чей голос мог слышать командир роты! Во-вторых, дай ты мне спокойно попить чай, в конце-то концов. Учения закончились, так теперь вы мне решили мозги полоскать! Вам что, больше делать нечего?

– Товарищ майор! Так уж получилось. Может, мы спутали ваш голос с чьим-то. Но если вы не подтвердите сейчас ваши…, нет, наши слова, начальник штаба точно влепит нам по взысканию, он очень зол. Ну чего вам стоит сказать пару слов – мол, да, выходил на связь и сказал возвращаться? Откуда ему знать, было это или не было?! А мы – в долгу не останемся, сегодня же отблагодарим. Всё как положено! – намекнул я, известным жестом разведя на правой руке мизинец и большой палец.
Знал, что Девяткин очень уважает это дело. Майор готовился к пенсии и ждал приказа. Эти учения, возможно, последние в его службе.

– Чёрт с вами, молодежь! – отложил кружку с чаем Девяткин. – Но, смотрите у меня! Во! – потряс он увесистым кулаком перед моим носом. – Пошли!

– Товарищ подполковник, майор Девяткин по вашему приказанию прибыл!

– Девяткин, вы действительно связывались по радио с командиром роты?! – воззрился на начальника связи Вербин. – Рудаков утверждает, что это вы час назад дали указание возвращаться из... из, чёрт возьми, тундры или от какого-то озера, куда их сегодня носило непонятно с чьего разрешения, – Вербин окинул нас негодующим взглядом.

– Так точно, товарищ подполковник! Так и было. Приказал срочно возвращаться к своим подразделениям, сослался, якобы, на ваше приказание, чтобы они шустрее шевелили ногами.

     Мы стояли навытяжку, в ожидании вердикта.

– Та-а-к! – начальник штаба, заложив руки за спину, качнулся пару раз с каблука на носок, задумчиво рассматривая что-то перед собой, – очень странно всё это! Девяткин, вы с начмедом в одной палатке?

– Так точно, товарищ подполковник!

– Я вас попрошу, вызовите, – гаркнул было шеф, но запнулся и, понизив тон, продолжил, – нет, скажите я просил, пусть, э-э, подойдет ко мне.

– Будет сделано, товарищ подполковник!

– Все свободны!

     Откозыряв, мы с облегчением покинули шефа, определённо оставив его в недоумении.

– Товарищ майор, огромное спасибо! Сейчас буду у вас, как и обещал.

     Девяткин направился в свою палатку и, не оборачиваясь, поднял руку и качнул указательным пальцем: мол, помню и жду!

     Рудаков достал сигареты и закурил.

– Лёша, я сейчас занесу пузырь* Девяткину, обещал. Потом предлагаю собраться втроем у меня и немного помозговать. В тревожном чемодане, кажется, остался ещё пузырь.
 
– У меня тоже остался, прихвачу. Попросим Ивана организовать закуску. Витёк, спасибо тебе! Чуть не вляпались у шефа по полной программе. Но... кто знал, и что это было?! Мозг просто разрывается. Опять «петля времени», только здесь и сейчас? Ну и дела!

Я занёс Девяткину бутылку «Столичной».

– Спасибо, Курганов! Заставили старого майора врать, – закряхтел он, – а вы что, и в самом деле болтались в тундре? И чего вы там забыли? Тундра, она и есть тундра, на позиции вам её не хватает что-ли? – громко зевнул начальник связи. – Ты, давай, присаживайся, пропустим по маленькой.

– Не могу, товарищ майор, друзья ждут. А мы к озеру ходили. Купаться.

     Начальник связи, на секунду оторопев, замер с бутылкой в руке:

– Точно! Совсем сдурели, моржи вы хреновы! Вот, напрягаете старого майора. Почём зря!

– Извините за беспокойство, товарищ майор! Я пойду?

     Полночь. Но солнце не садится – полярный день! Кроме дежурной смены, все отдыхают. Кто в палатке, кто в КУНГах, бросив матрасы на пол рядом с аппаратными шкафами. Солнечную тишину нарушает лишь характерный звук неутомимо работающего дизеля, который обеспечивает энергией дежурные средства. По периметру позиции неспешно перемещаются парами дозорные. У автомобиля с секреткой*, скучая, обозревает тундру часовой в ожидании смены и отдыха.

     В палатку, где мы с Иваном готовили нехитрую снедь, протиснулся Алексей.

– Рудя, ждём! – сказал я вошедшему, вытирая полотенцем руки.

– Лёша, а ты случайно у шефа не отпрашивался? И где твоя радиостанция? – хохотнул Иван, который ещё не отошёл от впечатлений прошедшего дня.

     Мы нервно заржали над шуткой, сразу вспомнив про «петлю времени». Алексей протянул мне бутылку водки, достав её из полевой сумки:

– Ха-ха, сейчас – вот она – наша радиостанция!

     Нарезанное сало, жирная армейская бочковая селёдка с кольцами лука поверх, вскрытая банка тушёнки, солёные огурцы, ломти чёрного хлеба горкой и голод, который давно накатывал, создавали благоприятную атмосферу для дружеской вечерней беседы на краю земли у чёрта на куличках.

     Сдвинули кружки:

– Наливай!

– За что пьём?

– Предлагаю выпить за память бойцов, защищавших наш Север, за того воина, чью сумку мы нашли, а имя и судьбу которого постараемся выяснить. Ну, и за наше здравие! – провозгласил я тост.

     Выпили и потянулись к аппетитной закуске.

– Курган, а что означал немецкий позывной «Циклада»?

– Понятия не имею! Вон, пусть Лёша скажет. Он самый умный!
Алексей разносторонне подкован. Он много читал, и вышел из «двухгодичников»,*  окончив известный московский ВУЗ.

– Скажу! Не поверите, но это название группы островов в Эгейском море.

– Интересно, какое отношение Эгейское море имело к нашему Северу?

– Думаю, никакого. Вообще позывные у связистов во всём мире подбираются не с бухты-барахты, а из соображений звучности и фонетической непохожести с позывными других абонентов сети. Такие позывные легче разобрать и не спутать в условиях сильных радиопомех.

     Когда мы выпили ещё, Алексей предложил получше рассмотреть надпись на клапане сумки при ярком свете и с помощью лупы. Я осторожно извлёк найденную сумку из тревожного чемодана, куда спрятал её подальше от посторонних глаз и раскрыл клапан. Сумка пахла плесенью.

     Сколько мы ни вглядывались в сильно истершуюся и выцветшую надпись, сделанную химическим карандашом, даже с помощью лупы не удавалось её полностью прочитать.
    
     Взоры наши обратились к Алексею:

– Лёша, не томи! Говори, что делать!

– Ребята, не гарантирую, но можно попробовать. Нам нужен тепловизор. Он есть в приборах ночного видения. Если слегка нагревать клапан сумки, и наблюдать за этим в инфракрасном диапазоне, в какой-то момент может проявиться слабая разница температур между общим фоном-дерматином и местами, где располагались буквы. Эту разницу в виде надписи и можно уловить с помощью ПНВ*. Кстати, можно попробовать использовать и ультрафиолет.

– Лёша, а ты – голова! Но, где взять ПНВ или ультрафиолет? – спросил Ваня.

– Я знаю – у вооруженцев*. А, ультрафиолетовая лампа есть у начмеда, – сообщил я друзьям.

     Решили заняться этим вопросом с утра.

     У меня возникли ещё соображения, которые я тут же высказал.

– Надо определиться, когда будем изучать блокнот – раз. Второе – мне нужен другой футляр для овала, тоже металлический, как и портсигар, но более надежно защищающий от электромагнитного излучения. То есть, без щелей.

– Сам портсигар получше рассмотрим, на нём тоже есть какие-то процарапанные надписи. И, самое главное, – при перемещении артефакта в новый футляр, он будучи извлеченным, пусть и на короткое время, может себя непредсказуемо проявить. Надо это сделать совместно. – Так, ребята! Утро вечера мудренее, – поднялся Алексей, – я согласен – всё будем завтра обсуждать, коли не получим приказ покинуть позицию. Тогда придется повременить.

     Затем, подумав, добавил:

– Кстати, и мне в голову пришла мысль. Наш овал, как помните, сам развернулся-сориентировался в пространстве. Так вот, пока мы здесь и не забыли свою локацию, надо нанести на карту, как можно точнее, азимут*, на который развернулся артефакт. Это может нам очень помочь в ближайшем будущем, хотя, пока не понимаю – чем.

– А я понял, что, если бы мы не приняли сейчас на грудь, столько умных мыслей в голову бы не пришло, – с беспечным смехом откинулся на койку Иван.

– Ваня, нечего ржать, – сказал я своему подчиненному, – ложись скорее отдыхать, твоя станция через три часа заступает на дежурство.

– Точно, надо бы и отдохнуть!

     Я спрятал командирскую сумку, пропахшую тленом, обратно в тревожный чемодан. Рудаков попрощался и ушёл к себе отдыхать. Мы с Иваном вскоре тоже погрузились в крепкий сон – непростой выдался денёк.



              Пузырь* – бутылка водки на разговорном сленге.
   
              Азимут* – направление на объект. Измеряется в градусах или делениях
              угломера – от нулевого (в данном случае 0 – направление на Север).
   
              Двухгодичник* – офицер, получивший звание после окончания
              гражданского ВУЗа, где имелась военная кафедра.

              Секретка* – секретная часть, оборудованная на автомобильном шасси.

              ПНВ* – прибор ночного видения.

              Вооруженцы* – на военном сленге – специалисты службы РАВ – ракетно-
              артиллерийского вооружения.






        4 глава романа здесь:  http://proza.ru/2024/11/08/1046


        Картинка сгенерирована в нейросети kandinskiy

        01.11.24
        пос.Отрадное Московской обл.