Reve Inaccessible

  Утренний свет касался её плеч, как ласковое прикосновение самого эфемерного из миров. Она стояла у окна, словно сама была частью рассвета, растворяясь в его тепле. Полупрозрачное голубое платье мягкими волнами падало на её фигуру, и казалось, что она может исчезнуть в любую секунду, растаяв с первыми лучами, оставив лишь воспоминание и лёгкий аромат.

Он наблюдал за ней издалека, прячась в полутьме своей комнаты. Она никогда не знала, что он стоит там, изо дня в день, притягиваемый её присутствием, будто магией. Это была его тайна — маленький ритуал, которым он жил. Она — его недостижимая мечта, "r;ve inaccessible", как сказал бы он на своём ломаном французском, всегда тянувшимся к романтике и загадкам.

Она поворачивалась к нему лишь на мгновение, её взгляд едва скользил по тени, словно она ощущала его присутствие. В её глазах отражалась тайна, печаль и что-то ещё — что-то, что он никогда не мог прочесть до конца. Эти мгновения становились для него целым миром, заключённым в её движениях, в каждом взмахе её ресниц, в каждом лёгком вздохе.

Он хотел подойти, сказать ей хоть слово, но это казалось невозможным. Она была далека, как звезда, как сон, который можно лишь увидеть, но не коснуться. Ему казалось, что прикосновение разрушит её, что она исчезнет, если он сделает шаг вперёд. И потому он оставался там, в тени, бережно охраняя её образ в своём сердце, как тайну, как самое драгоценное сокровище своей души.

Однажды, в серый день, она исчезла. Комната опустела, и он остался стоять в её тишине. Он ждал, что она вернётся, что её силуэт снова появится у окна, но этого не случилось. Она осталась лишь в его воспоминаниях, недостижимой мечтой, к которой он стремился и которую так и не смог обнять.

И только тёплый рассвет, пробиваясь сквозь стекло, напоминал ему о ней — о той, которая ушла, оставив за собой лишь лёгкий аромат загадки.

Прошло несколько месяцев, но воспоминание о ней не теряло своей силы. Каждый день он возвращался к этому окну, как будто надеясь, что однажды она вновь появится. Он чувствовал себя частью этого ожидания, как будто сам стал призраком, застывшим в пространстве между мечтой и реальностью.

Он пытался уйти, оторваться от этой комнаты, от её тени. Но не мог. Каждый раз, покидая дом, он находил себя вновь на пороге, возвращаясь к месту, где видел её в последний раз. Это было как заклинание, от которого ему не удавалось освободиться.

Однажды он решился узнать о ней больше. Он обратился к соседям, расспрашивал, надеясь найти след, но люди лишь пожимали плечами. Она была для них такой же загадкой, как и для него. Одни говорили, что она всего лишь случайный гость, другие утверждали, что видели её в этом доме давно, но никто не знал её имени. Её история была окутана тайной, словно её никогда и не существовало на самом деле.

Но однажды, возвращаясь домой в очередной бессонный вечер, он заметил свет в своей комнате. Это был тот самый мягкий свет, что освещал её в день их единственной встречи. Он поднялся, стараясь успокоить учащённое дыхание, и осторожно открыл дверь.

Она стояла у окна, как и тогда, в своём полупрозрачном платье. Он застыл на месте, не веря своим глазам. Она повернулась к нему, и на её лице была легкая, едва уловимая улыбка. В её взгляде светилось понимание, словно она всегда знала, что он вернётся, что будет искать её.

— Ты пришёл, — мягко сказала она, и её голос был тихим, как шёпот ветра.

— Я ждал, — ответил он, едва осмеливаясь произнести слова. — Кто ты?

— Я лишь сон, — произнесла она с лёгким вздохом. — Недостижимая мечта, которую ты так отчаянно стремился удержать.

Он шагнул к ней, сердце билось быстрее. Она протянула к нему руку, и её пальцы коснулись его ладони, тёплые и настоящие. Но в этот момент её образ начал меркнуть, как тень, размываемая светом нового дня. Он попытался удержать её, обхватил её ладонь, но почувствовал, как она постепенно растворяется у него на глазах.

— Пожалуйста, не уходи, — шептал он, с отчаянием пытаясь удержать её в этом мире. — Я больше не смогу жить без тебя.

Она лишь грустно улыбнулась, её образ становился всё прозрачнее.

— Иногда мечты существуют лишь для того, чтобы мы стремились к ним, — прошептала она, исчезая, как утренний туман. — Но они не всегда принадлежат этому миру.

И вот он снова остался один в комнате, опустошённый, но теперь — с её прикосновением на своей ладони, с её голосом, звучащим в его голове. Она больше не вернётся, но теперь он знал её по-настоящему, и её образ стал не просто мечтой, а частью его жизни, неразрывной и вечно недостижимой.

С каждым рассветом он возвращался к окну, но теперь он знал, что её присутствие всегда будет с ним, даже если его глаза никогда больше не увидят её. Она осталась в его сердце как мечта — недостижимая, но живая.