Создано на основе фактов из жизни реальных людей, но не является биографией кого-либо. Все имена и названия изменены, поэтому все совпадения следует считать случайными. Исторические факты и их освещение, а также описания географических достопримечательностей и путешествий почерпнуто из Википедии и статей в Интернете. Автор выражает благодарность всем авторам статей в Интернете, которые были использованы в этой книге.
Часть I
Глава 1
Геле не повезло с самого рождения. Она появилась на свет через четыре месяца после начала мировой войны, которую затеяла её страна, могущественная империя Австро-Венгрия. Война длилась четыре года и была проиграна. Война закончилась, но поскольку Австро-Венгрия потерпела поражение, последствия были ужасными. Лоскутная империя развалилась по кускам, народ потерял веру в монархию, к власти пришли социалисты. Теперь город Вена, в котором жила семья Гелы, стал столицей небольшой республики «Немецкая Австрия». Из-за такого резкого поворота в социальном положении страны, за границей город называли «Красная Вена». Венская газета «Арбайтер Цайтунг» писала: «Все нации радовались приобретенной самостоятельности, но только не австрийцы». Большинство жителей было уверено, что страна не обладает достаточным экономическим потенциалом, и независимо существовать неспособна. Население Австрии, ранее составлявшее в Империи около 50 миллионов человек, подобно растаявшему под солнцем леднику на вершине горы уменьшилось до 6,5 миллионов. Мощная держава превратилась в небольшую центрально-европейскую страну. Четыре года военных действий и распад империи Габсбургов принесли экономике истощение и хаос, а возникшие в связи с этим социальные потрясения и нищета вызывали мятежи и восстания среди населения. Образовавшееся государство потеряло богатые сырьевые источники - железную руду в Судетах, морскую продукцию из Адриатики и важные сельскохозяйственные культуры в Венгрии. Появление новых границ между Австрией и соседними регионами, которые кормили Вену в течение многих столетий, тормозили поставки продовольствия в столицу. Город был переполнен вновь прибывшими людьми, которые заполнили квартиры как сельдь бочки. В результате такие заболевания, как туберкулёз, испанка и сифилис достигли размеров эпидемий. Столица была перегружена огромным количеством ветеранов войны, среди которых более 100 тысяч раненых солдат и офицеров, вернувшихся с фронта. По улицам шныряли дети-сироты в поисках еды. В газетах о том периоде жизни австрийцев писали следующее: «Австрия не обеспечивала население продовольствием и товарами легкой промышленности. Результатом стали две голодные зимы 1918-1919 и 1919-1920 гг., а также невероятный рост инфляции. Так, один месяц в 1919 г. мог стоить семье 2500 крон, а те же 4 недели в 1922 г. – 300 тыс. крон! Нестабильность кроны имела ужасающие последствия для функционирования всего товарного хозяйства. Производители товаров перестали интересоваться денежной выручкой и начали активно осуществлять бартерные операции. Падение доверия к деньгам привело также к существенному оттоку сбережений из банков, поскольку процент по депозитам стал резко отрицательным. Осуществлять нормальное производство в подобных условиях было практически невозможно».
Наконец социалистическому правительству удалось получить кредиты, и постепенно жизнь начала налаживаться. Конечно, в силу слишком юного возраста в те годы, Гела узнала особенности этого периода жизни страны и города только когда выросла, и, в основном, из рассказов родителей. Однако последствия войны ещё долго сказывались.
Отец Гелы, Аарон Винчур, был родом из Галиции, из города Львов, который после окончания войны стал частью Польши. Мама, Хеди Шахерер, была родом из Венгрии, из города Пешта, который после окончания войны тоже стал частью независимого государства Венгрии. До начала войны все города, бывшие родными для семьи, входили в состав единой, большой и сильной империи Австро-Венгрия, а теперь оказались в совершенно разных странах. Связи почти со всеми родственниками и друзьями были безвозвратно потеряны.
Единственное, с чем Геле тогда повезло, это – родители. Отец ответственно относился к женитьбе и завел семью только после того, как получил приличную должность на службе и мог обеспечить жену и детей. Мама выросла в довольно обеспеченной семье и вышла замуж сразу после окончания обучения в консерватории. Родители познакомились в Вене, куда отец переехал на жительство, так как получил повышение по службе и перевелся в венское отделение банка. Мама училась игре на пианино в венской консерватории и жила у сестры, которая, поскольку была старше на десять лет, давно вышла замуж и с мужем тоже жила в столице. После женитьбы отец снял хорошую квартиру в районе Леопольдштадт на втором этаже пятиэтажного дома, там и родилась Гела.
Они долго выбирали имя для ребёнка, но никак не могли прийти к общему мнению. Только когда приехала сестра Хеди, Агнеса, и, увидев девочку, воскликнула: «Святая Мария! Это же настоящий ангелочек! Разверните пелёнки, вы ей крылышки поломаете!». Родители развеселились, и у малышки появилось имя «Ангела». Дома её называли просто «Гела».
Оба родителя очень любили дочь и заботились о ней изо всех сил. Единственным родным человеком для семьи осталась мамина сестра. Агнеса из-за отсутствия их родителей чувствовала себя ответственной и заботилась о младшей сестре как могла. Она тоже закончила консерваторию, но по классу вокала, была замужем за немолодым немцем по имени Франц. Он играл на скрипке в оркестре Венской оперы, а Агнеса пела там же в хоре. Детей у них с мужем не было, и Агнеса с удовольствием помогала младшей сестре растить дочь. Девочка росла весьма любознательной и при таких заботливых родственниках рано научилась читать, писать и считать. Таким образом, когда наступило время для поступления в начальную школу, это не создало для Гелы никаких трудностей. Благодаря хорошей генетике, у неё была отличная память. А происхождение, доход и социальный статус родителей давали возможность получить хорошее образование. Проблемой была только оплата обучения.
До 1921 года население Австрии жило в основном за счет финансовой помощи из США и Великобритании. Благодаря этому народное хозяйство стало понемногу восстанавливаться, но бедственное положение граждан усугублялось инфляцией, которая могла привести к финансовому краху. Всё больше людей стояло в замешательстве у витрин магазинов, не имея возможности купить необходимые товары. На улицах Вены американская детская благотворительная организация раздавала еду детям. Людям нечего было нести в банк на хранение, все деньги уходили на проживание и пропитание. Банки еле-еле сводили концы с концами. Государственный банк, который обязан был выплачивать огромные послевоенные репарации, вовсе обанкротился. К счастью, отец Гелы работал в почтовом банке, но и тот всё время был на грани банкротства. Хорошо ещё, что социалистическое правительство заморозило плату за аренду помещений, а то семье пришлось бы совсем худо. Повезло так-же, что начальное четырехлетнее образование было бесплатным.
Из-за инфляции семья мало что могла себе позволить, поэтому детских игрушек у Гелы почти не было. На день рождения тётя Агнеса с мужем подарили ей большую куклу с голубыми глазами и блестящими золотистыми косами. У неё были закрывающиеся глаза и верхние ресницы из натуральных волос. Высота её достигала 74 см и соответствовала росту трёхлетней девочки. Голова, руки и ноги у куклы были фарфоровые, тело из композита – смеси клея с опилками, волосы приклеены к голове, на ногах башмачки из тонкой кожи, а на ней платье в немецком национальном стиле. Туловище оснащено бедренными креплениями с прямыми срезами, поэтому кукла могла сидеть, не разводя ноги. На затылке у неё стояли буквы «К» и «R» , а между ними непонятный знак похожий на звезду. Гела спросила у отца, что это значит. Аарон объяснил, что это изделие сделано на немецкой фабрике «Кэммер и Рейнгард», поэтому стоит их логотип в виде первых букв имён владельцев и звезды Давида. Кукла выглядела как живая девочка, и Геле очень понравилась. Она назвала её Лали. У Гелы не было сестры, она общалась только со взрослыми, поэтому кукла стала для девочки и игрушкой, и сестрой, и подругой, а иногда даже ею самой. Она часто разговаривала с Лали и водила гулять. Дядя Франц однажды сказал ей:
- Гела, но это же кукла! Нельзя относиться к ней, как к живому человеку.
Гела понимала, что он прав, но ей больше не с кем было поговорить по душам и поделиться своими обидами на взрослых. Поэтому она просто стала общаться с куклой тайком.
Родители много времени уделяли дочери. Мама учила её игре на пианино и нотной грамоте. Хотя Геле совсем не хотелось играть гаммы, но она очень хотела освоить пианино лучше мамы, поэтому терпеливо стучала по клавишам. Тётя Агнеса тоже при случае учила племянницу владению голосом, поэтому Гела рано начала осваивать и пение. Папа, ввиду несбывшейся мечты о сыне, знакомил дочь с механическими устройствами. Он давал ей поиграть свои старые наручные часы. Циферблат в них был таким большим, что они еле помещались на мужской руке. Отец снимал крышку с часов и показывал, как заводить пружину, как внутри начинают крутиться шестерёнки и почему двигаются стрелки. Он вскрывал музыкальную шкатулку и объяснял её устройство. Гела с интересом слушала и смотрела. Поэтому она с детства знала, что в шкатулке есть вращающийся цилиндр со штырьками. Эти штырьки цепляются за зубья металлической пластины, от чего возникают различные звуки. В пять лет она уже умела разобрать и собрать музыкальную шкатулку так, что та снова работала. Мама недовольно ворчала, а отец радовался. «Если человек ничего не делает руками, то и мозги у него плохо работают», - объяснял он. Как-то Гела спросила:
- А в пианино тоже есть цилиндр со штырьками? Поэтому оно играет?
Отец тогда даже снял крышку и панель, закрывающую струны пианино, чтобы объяснить дочке, как появляется музыка. Оказалось, что клавиши – это длинные деревянные палочки. При нажатии на один конец, второй конец поднимается и тогда молоточек, соединенный с этой палочкой, ударяет по струнам. Клавиш много, и струн натянуто в пианино много, отсюда и столько звуков издаёт инструмент. Мама недовольно пробурчала:
- Не хватало только, чтобы она пианино разбирала и собирала.
Но отец сразу предупредил дочь:
- Пианино - слишком сложное устройство, его даже я не могу разбирать и собирать.
Гелу забавляли все механические изобретения. Было так интересно смотреть, как зацепляются друг за друга и крутятся колесики-шестерёнки, как молоточки ударяют по струнам и начинает звучать музыка. Она восторженно вздыхала, поднимала глаза вверх, прижимала кулачки к груди и говорила:
- Как же здесь всё умно придумано! Наверное, тот, кто сделал эти устройства, – гений!
Отец гордо улыбался, радуясь, что у него растёт умница-дочка.
Ещё Аарон Винчур любил задавать дочери арифметические задачи, чтобы она умела считать деньги. Как-то Гела увидела, что одноклассница ест шоколадную конфету в красивой обёртке из фольги с портретом Моцарта. В их семье раньше никогда не покупали шоколад, чтобы у ребенка не портились зубы от сладкого, и Гела спросила:
- Что это?
Девочка ответила: - "Моцарткуппель".
- Вкусно? - заинтересовалась Гела.
- Очень!
Вечером дома Гела стала выяснять у мамы, что такое «Моцарткупель».
- "Моцарткупель"? - удивилась мама. - Это купель, в которой крестили великого композитора Моцарта.
- Нет, это конфеты, - возразила дочка.
- Значит, ты неправильно произнесла. Они называются – "Моцарткуппель". Это шоколадные конфеты в виде купола. Кондитер, который их изобрёл, дал им такое название в честь композитора Моцарта, - объяснила мама.
- А купол – это что?
- Купол – это форма крыши. Крыша бывает плоская как лист, а бывает приподнятая к центру, как у церкви или собора. Такую форму имеют и кексы.
Тогда Гела поинтересовалась, почему они не едят такой шоколад, ведь он вкусный. Мама сердито ответила:
- Потому что твой папа не даёт на него денег.
Дочка пошла к отцу и попросила:
- Папочка, дай мне денег на шоколадный «Моцарткуппель».
Отец не отказался, но поставил условие:
- Я дам тебе денег, если ты решишь задачу.
Гела подумала, что задачка будет простой и легко согласилась. Отец сказал:
- Однажды чёрт предложил бездельнику заработать. «Как только ты перейдёшь через этот мост, – сказал он, – твои деньги удвоятся. Можешь переходить по нему сколько хочешь раз, но после каждого перехода отдавай мне за это 24 кроны». Бездельник согласился и … после третьего перехода остался без денег. Сколько денег у него было сначала?
Такую задачу решить было непросто, и Гела побежала к маме за помощью, но та наотрез отказалась:
-Что ты, дочка, я ничего не понимаю в математике.
Пришлось Геле думать своей головой и, в конце концов, она нашла ответ. Папа был доволен и дал ей две бумажки по сто крон. Счастливая Гела побежала к маме похвастаться, но та покачала головой и сказала:
- Детка, сейчас килограмм хлеба стоит дороже. Не знаю, что можно купить на такие деньги.
Гела вернулась к отцу:
- Папочка этого не хватит на шоколад. Дай мне ещё денег.
Но отец был строг:
- Тогда купи засахаренные фиалки. Они тоже вкусные.
- Они невкусные! - стала спорить дочь.
- Очень вкусные, наша императрица Елизавета любила их больше шоколада!
- Но я хочу «Моцарткуппель»! - настаивала дочка.
- Вот вырастешь, заработаешь много денег, тогда и купишь себе всё, что захочешь.
Гела обиделась и решила, что когда станет взрослой, всегда будет делать то, что ей хочется.
А ещё отец научил Гелу играть в шахматы, и она умела ставить шах и мат в три хода в шахматных задачках. Кроме того, в доме была довольно большая библиотека хороших книг, и отец читал дочке перед сном сказки и всякие занимательные истории. Когда Гела немного подросла, было решено нанять гувернантку для девочки. В доме появилась француженка Аньез. Она обучала Гелу французскому и английскому языкам. При таком домашнем образовании, в школе девочка училась хорошо и без особых усилий. В начальной школе оценки не ставили, там учителя только выясняли уровень способностей ребёнка. А в средней школе, куда Гела стала ходить с 10 лет, она даже «тройки» получала редко, в основном ей ставили высокие оценки: «двойки» и «единицы». Забавный момент случился во время поступления Гелы в среднюю школу. Её маму спросили, чем занимается отец ребёнка.
- Мой муж – фннансист, - гордо ответила Хеди.
- А чем занимаетесь вы? - задали ей стандартный вопрос.
Хеди немного растерялась от неожиданного глупого вопроса и сказала:
- А я … ему аккомпанирую.
Дома она рассказала об этом мужу и сестре, и все хохотали. Только Гела не понимала, что смешного в том, что мама играет на пианино.
Хеди выросла в достатке и привыкла к определенному стилю жизни, поэтому никак не могла принять новые реалии в экономике семьи. Между родителями Гелы стали всё чаще возникать ссоры. При этом мама называла отца «жадный галициец», а он отвечал ей «крикливая мадьярка». Мама говорила: «не зря люди считают, что все галицийцы чрезмерно амбициозны и уверены в исключительности своей особы», а отец на это заявлял: «не зря вас, мадьярок, в старые времена мужья по заду колотили». После этого папа закрывался в своём кабинете, а мама плакала на кухне и готовила обед из того, что за папины деньги можно было купить под названием «мясо». Обычно это был или венгерский гуляш «пёркёльт» – если она настаивала на своём, или польский бигос, если хотела примириться. Отец либо всё быстро съедал – если хотел закончить ссору, либо долго ковырялся, если считал, что он прав. Гела никогда в жизни так и не поняла смысл этих обзывалок, а спросить у рассерженных родителей стеснялась.
Из-за ссор между родителями Гела стала непослушной. Особенно часто она перечила маме, поэтому та стала называть её «репей». Гела обижалась, надувала губы, но продолжала настаивать на своём. Мама говорила:
- Ты – такая упрямая, тебе трудно будет в жизни!
Но Гела так не думала. В результате в их спор приходилось вмешиваться отцу, с ним Гела пока не спорила.
Когда Геле должно было исполниться восемь лет, родственники стали думать, что ей подарить на день рождения. Тётя Агнеса, приехавшая навестить сестру, сказала, что пора девочку сводить в Оперу. Мама согласилась:
- Да, и классическую оперу ей пора послушать, и здание Оперы очень красивое. Его надо видеть.
- Жаль, что судьба архитектора оказалась печальной, - сказала тётя.
- Почему печальной? - удивилась Гела.
- Императору сильно не понравилось здание, и он грубо отругал архитектора. А тот расстроился и повесился. Нельзя грубить творческим людям, у них очень чувствительная нервная система.
Гела не знала, что такое творческие люди, и что такое нервная система, поэтому тётины слова озадачили её, и она их запомнила. Женщины стали обсуждать, на какой спектакль вести Гелу. Отец с испугом сказал, что они могут себе позволить только очень дешёвые билеты, поэтому надо идти на каких-нибудь не очень знаменитых исполнителей. Тогда тётя, которая больше была в курсе культурной жизни, объяснила:
- Цена билетов не зависит от исполнителей. Билеты на все спектакли в одинаковой цене. Если хотите подешевле, то сводите дочь на балет. Туда всегда билеты раза в полтора меньше стоят.
Для большей экономии Гелу отправили на балет с тётей Агнесой, благо, что та согласилась.
Здание Венской оперы произвело на девочку большое впечатление своими размерами и помпезностью. На крыше, со стороны входа, по краям установлены две скульптуры всадников на крылатых конях. Фойе тоже поразило убранством. Гела с изумлением разглядывала всё вокруг. Там было на что посмотреть. Расписные потолки, лепнина, огромные люстры завораживали. Лестница покрыта зеленой ковровой дорожкой и тоже украшена скульптурами. Зал овальной формы вызывал благоговейный трепет роскошью красной бархатной отделки и обилием золота. Целых три яруса с ложами и над ними два амфитеатра окружали зал. Над главным входом находилась обтянутая красным бархатом императорская ложа. Тяжёлый огромный бархатный занавес внушал ожидание чуда. Большая и глубокая сцена позволяла участвовать в действии большому коллективу артистов и часто менять декорации.
Балет назывался «Щелкунчик» на музыку российского композитора Петра Чайковского. Танцевали артисты труппы Большого театра из России под руководством Александра Горского. Балет написан по сказке немецкого сказочника Эрнста Гофмана «Щелкунчик и Мышиный король». Тётя Агнеса рассказала Геле сюжет сказки, и девочка с интересом смотрела на сцену.
Недорогие и поэтому не очень удобные места не позволяли видеть всю сцену, и спектакль Гела смотрела, стоя и держась за спинку предыдущего ряда. Так было лучше видно. Кроме того, балерины в коротких и стоячих юбочках, кружащиеся на одной ножке, казались Геле колёсиками из часового механизма, поэтому она во все глаза старалась разглядеть, как же возникает музыка при их движениях. Оркестр сидел в оркестровой яме, и его Гела не видела.
Она пришла домой возбужденная, и под утро ей приснился красивый сон, в котором она в лёгком платьице и с крылышками порхала над большой цветочной поляной. Стебли всех цветов заканчивались шестеренками и двигались под управлением штырей от валика, который раскручивала здоровенная пружина. Гела танцевала, управляя с помощью рук и ног невидимыми ниточками, которые дергали молоточки. Те стучали по струнам, и получалась тихая приятная мелодия вальса, а цветы кивали головками в такт танцу.
Вечером, когда семья собралась, Гела призналась маме и отцу, что она всё знает, что под сценой есть пружина, которую заводят перед балетом, и от этого двигаются шестерёнки, которые заставляют звучать красивую музыку и кружиться балерин. Мама рассмеялась:
- Ну, ты и выдумщица, дочка!
Но девочка стояла на своём. Спор закончился тем, что Гела заявила: «Я хочу стать балериной!». Папа критическим взглядом оценил, как его дочь с шумом плюхается на пол после скачков по комнате и сказал:
- Пожалуй, пора отдать её в теннис. Это очень полезно для здоровья.
Но Гела на это не согласилась и упрямо повторила:
- Я хочу быть балериной!
Родители не могли отказать единственной дочке в такой здравой просьбе, и папа сказал жене:
- Хорошо, для начала отведи ребёнка к какой-нибудь дешёвой танцовщице.
На следующий день они пошли в ближайшую танцевальную школу, которой руководила бывшая прима-балерина российского Большого театра. Мама Гелы выросла в достаточно богатой семье и с детства усвоила определённые семейные ценности. Поэтому она была убеждена, что хорошая женщина должна быть мягкой во всех отношениях. Соответственно, она не была худой, и, конечно, Гелу старалась хорошо покормить. Так что дочка не была толстой только по причине продовольственных трудностей в послевоенной стране и быстрого роста. Но она и не была худой, как уличные дети, чем её мама весьма гордилась. А Гела, в силу юного возраста, вообще не понимала своего внешнего вида. Однако когда они вошли в танцевальный класс, то им обеим сразу бросилась в глаза сильная худоба всех, кто там был.
Преподавательница тоже взглядом оценила физическую форму вошедших людей и поняла, что этой девочке здесь не место. Но отказать сразу было неудобно, поэтому, сославшись на необходимость продолжения урока, она попросила их подождать его окончания и пока понаблюдать, как занимаются другие дети. В душе она надеялась, что они сами догадаются уйти. Но Гела с детства была упрямой и сидела уверенно и спокойно. Конечно, она заметила косые взгляды детей и шёпот некоторых девочек: «Жирдяйка, она нам пол проломит. Вот размечталась! О чем только её мать думает?». И все же было так интересно наблюдать за занятиями, что Гела досидела до конца. Тогда преподавательница подошла к ним и попросила Гелу подойти к палке у стены, которую она назвала станком, встать в первую позицию, затем максимально поднять одну ногу и стоять на другой, не сгибая коленки. Всё это Геле было незнакомо, непонятно, кроме того она стеснялась чужих взглядов, и поэтому у неё, конечно, плохо получалось.
Наконец издевательства над Гелой закончились, и преподавательница пришла к выводу, что данные для балета у девочки есть: и выворотность хорошая, и шаг большой, и ножки стройные, но ей надо потренироваться дома и немного похудеть. Мама не знала радоваться или огорчаться, но Гела закусила губы.
Когда они вернулись, и мама рассказала отцу о результате, то он довольным голосом произнёс:
- Ну вот, теперь отведи её на теннис.
На следующий день у Гелы был мрачный вид, и у неё пропал аппетит. Тётя Агнеса, приехавшая в гости и узнавшая обо всём от сестры, весело сказала:
- Деточка, зачем тебе этот балет? Это занятие для голодающих детей. Балетными танцорами становятся люди из нищих стран. Им просто нечего есть, вот они и порхают как пушинки. Но мы, слава Деве Марии, живём в богатой стране. Нам не нужно себя истязать.
Папа, услышав это, только хмыкнул и язвительно заметил:
- Вот как? Мы живём в богатой стране! А я и не догадывался!
- Ну, ещё сравнительно недавно Австрия была богатой страной. Да и теперь скоро жизнь наладится - пояснила Агнеса.
Для Гелы была приобретена ракетка не самого большого, но и не самого маленького диаметра. Она не самая лёгкая, но лучше помогала поймать мяч. Ещё понадобился комплект упругих и износостойких мячей. Также родители купили для дочки соответствующую экипировку, чтобы ей было удобно заниматься спортом: белую плиссированную юбку из шёлка, длина которой была чуть выше колена, удобные мягкие туфли без каблука, а вместо шляпки - платок. Так Гела начала заниматься большим теннисом, в то время довольно модным в Австрии. В столице регулярно проходили теннисные турниры на грунтовых кортах. Ежегодно проводился чемпионат Австрии, объединивший турниры мужчин и женщин.
Поначалу девочке мельтешение по корту не нравилось. Она даже пожаловалась отцу:
- Что это за игра, мяч всё время летит не туда, где я стою! Мне надоело за ним бегать. Лучше мне заняться настольным теннисом.
На что отец строго ответил:
- А как же ты хотела стать балериной? Если ты устала за мечом гоняться, как же собиралась по сцене весь спектакль прыгать на одной ноге?
Гела вспомнила шёпот в танцевальном зале, поджала губы и перестала жаловаться. К тому же тренер по теннису, стройный и симпатичный молодой человек, старался подбодрить юную ученицу. Это вдохновило девочку. Она стала чувствовать себя свободнее, и её спортивные достижения улучшались. Занятия в течение года дали свои плоды. Гела похудела, приобрела спортивный вид, и у неё улучшилась координация движений. К тому же она подросла.
Поскольку оба родителя были красивыми, хорошо сложенными людьми, то и Гела росла красавицей. Теперь на неё было приятно смотреть, и даже взрослые мужчины заглядывались, что доставляло немало неприятных минут и Геле, и её маме, потому что эти взгляды были липучими, они как будто смотрели сквозь одежду. Поэтому мать никогда не отпускала дочку одну, всегда водила её и в школу, и на занятия, и обратно.
Когда Геле исполнилось девять лет, она решила сделать ещё одну попытку поступить в школу танца. В этот раз она разучила все позиции ног и рук, растянула ноги до шпагата и даже, на всякий случай, научилась правильно завязывать тесёмки на тапках, пришитые как ленточки на пуантах. Более того, она решила поступать не в сопровождении мамы, а попросила тётю проводить её. Агнеса, хотя и была намного старше своей сестры, но имела более худощавую фигуру, поскольку выступала на сцене, а, главное, потому что её муж играл на скрипке в оркестре, и у него было немало поклонниц. Так что она должна была выглядеть достойно, чтобы ему не хотелось уйти к другой женщине. Тётю не пришлось упрашивать, она с радостью согласилась - ей нравилось изображать маму красивой дочки. Она даже сама уговорила сестру отпустить Гелу с нею в танцевальную школу. Бывших балерин из России в то время в Вене было немало, они имели хорошую профессиональную подготовку и брали за обучение дешевле. Мама быстро узнала адрес другой балетной школы поблизости, и дочка с тётей отправились туда.
На этот раз всё было по-другому. Гелу приняли с распростёртыми объятиями, всё время хвалили, а девочки в зале с завистью на неё поглядывали. Гела была в восторге от новой учительницы, рассыпалась в комплиментах ей, сказала родителям, что в теннисе ей больше нечего делать, потому что теннисисткой она не будет. На самом деле она заметила, что её тренер завёл роман со взрослой ученицей, и хотела отомстить ему. Но родителям такое не скажешь. Итак, Гела забросила теннис и стала учиться на балерину. Для этого ей сшили лёгкое белое платьице и купили белые балетки. Мама, конечно, чуть-чуть расстроилась, потому что почувствовала себя немного виноватой, что Гелу не приняли в первый раз. Но Гела от своего счастья стала такой ласковой и заботливой дочкой, что мама оттаяла и тоже стала счастливой.
Мама по-прежнему водила Гелу на занятия и забирала домой, но у Гелы теперь появилась подружка, и мама мешала их общению. Поэтому Гела стала говорить маме, что до дома не так далеко, а их с подругой двое, поэтому Гела вполне может возвращаться одна. Папа был категорически против этого, но однажды у него разболелся зуб, а он боялся зубного врача, и маме надо было отвести его, поэтому она никак не успевала забрать Гелу. Девочка обрадовалась случаю проявить самостоятельность и уверила маму, что беспокоиться не о чем, она с подругой дойдёт до дома без проблем, тем более, что подруга живёт в том же дворе, только в соседнем доме.
Дело было поздней осенью, темнеет рано. Обе подружки с удовольствием болтали, вертелись и скакали, не думая о времени. Спохватились, только когда заметно стемнело. Улица опустела, и девочки пошли домой. Прохожих стало мало, а во дворах и вовсе пусто. Гела с подругой почти дошли до дома. Оставалось пройти мимо контейнеров для мусора и войти во двор. Газовый фонарь находился далеко, и проход плохо освещался, но маленьких девочек это не испугало. Они весь путь знали наизусть, поэтому размахивая сумками с одеждой для занятий танцами и хохоча, смело ступили в темноту.
Внезапно из-за контейнера метнулась какая-то чёрная тень и подскочила сзади к Геле. Подружка в страхе кинулась бежать и исчезла во дворе. Как будто чёрный вихрь обхватил Гелу за талию, поднял её и потащил в неизвестность. Непреодолимый ужас, охвативший девочку, практически парализовал несчастную. Сумка вывалилась из рук и упала на асфальт. В одно мгновение жизнерадостный ребёнок превратился в неживую тряпичную куклу. Руки и ноги болтались как верёвки. Горло сжали спазмы. Гела не только не могла крикнуть, но даже рот открыть была не в состоянии. Голова не поворачивалась, уши заложило. Широко открытые от страха глаза видели только то, что находилось прямо перед ними. Мозг выдавал только одну мысль: «Сейчас я умру». Глаза зафиксировали ряд полуразрушенных строений, потом последнее из них. Возникла вторая мысль: «За этим углом – смерть». Мыслей о том, что не хочется умирать в десять лет, что надо бороться, надо что-то делать, не было. Но она всё это чувствовала.
Наконец инстинкт самосохранения сработал и, сконцентрировав детскую волю, собрал остатки силёнок и вложил их в Гелины руки. Не глядя и ничего не соображая, подчиняясь только своим ощущениям, она ухватилась обеими ручонками за то, что сдавливало ей живот, и начала отдирать палец руки похитителя от себя. Через несколько мгновений это удалось. Маленькая победа сразу прибавила сил, и Гела продолжала отталкивать эту мерзость от своего живота всё дальше и дальше. Она не понимала, что делает, зачем и каковы будут последствия. Ей больше нечего было терять, и она просто не могла сделать ничего другого в тот момент. Но это оказалось именно то, что надо, что могло спасти. Так же внезапно, как появился, чёрный человек разжал руки, отпустил девочку и скрылся в темноте за строениями. Видимо, она почти сломала ему палец, и от боли он потерял к ней интерес.
Некоторое время Гела стояла как столб, пока страх не исчез, и сознание не вернулось к ней. Тогда она поняла, что спаслась. Девочка сразу успокоилась, подобрала свои вещи и не спеша пошла домой. Войдя во двор, она внимательно посмотрела по сторонам в ожидании, что её лучшая подруга вот-вот подбежит к ней, и они вместе обсудят происшествие. Гела была так рада, что всё хорошо закончилось, что решила простить подружке её предательство. Но во дворе никого не было, значит, подруга давно уже сидела дома, и о Геле совсем не беспокоилась. Надо бы обидеться, но не до того. Почему-то у Гелы возникло предчувствие, что сегодня больше ничего плохого с нею не произойдёт. Она не торопясь дошла до подъезда, поднялась по лестнице на свой этаж и вошла в квартиру.
Когда её мама и отец вернулись домой, у дочери был такой спокойный и обычный вид, что они ничего не заподозрили. А девочка ничего им не рассказала, чтобы не беспокоить – ведь она понимала, что в случившемся есть и её вина. На следующем занятии, в перерыве подружка, мерзко хихикая, спросила у Гелы:
- Ну, во сколько ты вчера явилась домой и в каком виде?
Гела холодно ответила: - Как обычно. А в чём дело?
- Но ведь тебя какой-то солдат уволок.
- Да я ему палец сломала, он меня и отпустил, - гордо сказала Гела.
- Какой палец? - удивлённо спросила подружка.
- До какого дотянулась, тот и сломала! - презрительно ответила Гела.
Однако этот опыт не пропал даром, больше она не хотела возвращаться одна после занятий, а с подружкой сразу раздружилась. Хорошо, что та перестала посещать занятия из-за того, что у папы больше не хватало денег на танцы дочери.
Как-то Гела пришла к отцу попросить денег на новую тунику для танцев, отец дал ей бумажку в 5 шиллингов. Геле это показалось мало, и она попросила дать денег побольше. Тогда он дал ей бумажку в 10 000 крон. Гела обрадовалась и побежала к маме похвастаться. Мама грустно сказала:
- Детка, эта бумажка всё равно, что 1 шиллинг, он заменил австрийскую крону. Обмен производится по курсу: 10 000 австрийских крон за 1 шиллинг.
Возмущённая, она пошла к мужу и отругала его:
- Зачем ты мучаешь Гелу бухгалтерией? Она красивая, с хорошим воспитанием, из приличной семьи. Наверняка выйдет замуж за богатого достойного мужчину? Незачем забивать ей голову всякой чепухой!
Но Аарон достиг своего положения и благосостояния благодаря уму и труду, поэтому, услышав слова жены, нахмурился и объяснил:
- Красота - ненадёжная вещь, она может быстро исчезнуть, а ум и образование всегда помогут нашей дочери хорошо устроиться в жизни.
Когда Гела стала осознавать окружающую действительность, она спросила отца:
- Папочка, а почему началась мировая война?
Отец погрустнел и после некоторого раздумья сказал:
- Это сложно даже для взрослых людей, но я попробую тебе объяснить. Ближайшие родственники английской королевы Виктории, её двоюродные братья и внуки, которые сами были королями и императорами в странах Европы, не сумели договориться между собой и устроили кровавую бойню. А их зять, женатый на внучке королевы, влез в эту драку и пострадал за это больше всех. В результате бывший император Германии Вильгельм II отсиживается с семьёй в небольшом поместье в Нидерландах. Наш бывший император Карл I был сослан со своей семьей и шестью детьми на остров, где и скончался. Бывший император России Николай II расстрелян вместе с женой и пятью детьми. Только король Великобритании Георг V сидит себе на своём острове и тихо радуется, а подданные его любят за то, что на острове почти ничего не изменилось. Газеты сообщали, что во время войны в боях погибло около 9 миллионов человек и более 5 миллионов мирных жителей. Да и после окончания войны ещё долго будут проблемы у населения.
Гела мало что поняла из этого, но спросила:
- А почему же бабушка Виктория не остановила своих родных?
- Она бы их, наверное, остановила, да только давно умерла,- сказал отец.
- Не повезло им! - посочувствовала Гела.
- Не повезло нам! - невесело заметил отец.
Из-за экономических трудностей в стране, семейные торжества устраивались редко. У мамы и отца дни рождения были в одном и том же месяце июне. У отца 16 июня, а у мамы 24 –го. Для экономии их праздновали в один день, двадцать четвертого. Вечером все собирались за столом. В доме была кухарка, родом из Сербии, но у неё имелись свои вкусовые привычки, и маме приходилось контролировать её во время приготовления еды. Поэтому праздничные блюда Хеди готовила сама. Приезжала тётя Агнеса с мужем. Это был полноватый лысый мужчина среднего роста, в очках. Довольно обаятельный, он шутил, дарил комплименты Хеди и Геле. Гела однажды сказала маме:
- Герр Франц такой милый, так любит и заботится о тёте Агнесе, и даже с нами обходителен.
Мама проворчала: - Да, он ни одну женщину не обижает.
Все садились за большой стол, мама угощала штруделем собственного приготовления, а папа покупал самый вкусный австрийский торт «Сагер». Гела его обожала, но боялась много есть, чтобы не поправиться.
После чая тётя Агнеса обычно пела арии из самых известных опер. Больше всего ей удавалась ария Сольвейг из оперы «Пер Гюнт» Грига. Мама аккомпанировала сестре на пианино, а Франц играл на скрипке. Хеди любила вальс Штрауса «Голубой Дунай» и играла его, а Франц исполнял свой любимый 24-ый каприс Паганини.
Когда Гела подросла, то тоже пела под аккомпанемент мамы или свой собственный. Арии ей порядком надоели, хотелось петь модные песенки, однако родственникам они не нравились, приходилось им угождать. Но всё равно было вкусно и весело. Тётя Агнеса хвалила племянницу. На одном празднике, под впечатлением от её выступления, Агнеса восхищённо воскликнула:
- Гела, ты - наша «звёздочка»! Вот вырастешь, станешь великой актрисой, настоящей «этуаль»!
И Гела громко закричала:
- Да! Я стану «звездой»! Я буду богатой! Я прославлюсь на весь мир!
Никто из взрослых не воспринял это всерьёз. Родственницы грустно улыбнулись. В условиях той страны, где они жили, это казалось несбыточной мечтой. Тётя Агнеса ласково сказала:
- Пусть пресвятая дева Мария поможет тебе, девочка!
А мама прошептала: «Помоги ей, дева Мария!».
Глава 2
«Я хочу стать «звездой». Я хочу быть богатой. Я хочу прославиться на весь мир», - так решила Гела, когда стала взрослее. Это решение было принято ею окончательно, и она собралась все силы приложить для его осуществления.
Когда Геле исполнилось двенадцать, на семейном празднике в начале лета по поводу дней рождения мамы и отца тётя Агнеса сказала, что в газете пишут о конкурсе красоты, который скоро состоится в Вене. Весной конкурс красоты прошёл в Берлине, туда съехалось много народа, и это положительно сказалось на экономике страны и благосостоянии жителей Берлина. Поэтому решено провести конкурс красоты в Вене. Но повторять берлинский конкурс нет смысла, поэтому решено провести детский конкурс. Гела – такая красавица, ей обязательно надо принять участие в этом конкурсе. Ведь даже далеко ехать никуда не надо. Мама замахала руками:
- Что ты, что ты, Агнеса? Это неприлично.
Папа тоже был против конкурса. Но тётя настаивала:
- Я читала в журнале. Там нет ничего предосудительного, все просто ходят в красивых платьях. Зато победительница получает дорогой приз и приличную сумму денег. На первом конкурсе красоты в Бельгии победительница получила пять тысяч франков, а наша соотечественница, занявшая третье место – одну тысячу франков. Между тем, в то время пять тысяч франков были зарплатой рабочего за два года. А в 1909 году на конкурсе красоты в Германии победительница получила целых двадцать рейхсмарок золотом. Деньги помогли бы Геле получить хорошее образование.
Папа не доверял газетам и был категорически против участия Гелы. Однако тётя продолжила уговаривать:
- Гела хочет быть актрисой. Многие актрисы стали известными после участия в рекламе или конкурсе красоты. В Америке в 1921 году победительница получила грант на учебу в колледже. Кроме того, известность помогла бы Геле найти хорошего жениха.
После долгой дискуссии и просьбы Гелы, родители, наконец, согласились.
Возникла проблема, где взять платья, кроме того нужен специальный купальник. Он выглядит сверху как трикотажная майка, плотно облегающая фигуру, а внизу прикрывающая все места, не предназначенные для просмотра публикой. Под подол майки с изнанки пришиты трусы такого же цвета и из такого же материала, чтобы кон-курсантка не выглядела неприлично. Одно платье должно быть длиной по щиколотку в соответствии с тогдашней модой. Его можно было бы сделать из тётиного вышедшего из моды концертного платья. Но второе – вечернее, «в пол», надо шить на заказ. Папа сильно расстроился, узнав его цену.
- У нас нет таких денег! - воскликнул он.
- Папочка, я выиграю конкурс и верну тебе эти деньги! - заплакала Гела.
С большим трудом и тётиной помощью всё сумели собрать, и Гела готовилась покорять жюри.
Но конкурс чуть было не сорвался. В результате непрекращающейся борьбы за власть между социал-демократами и объединением правых христианских и националистических партий в июле в Вене началось восстание рабочих, возглавляемое социал-демократами. Его спровоцировало несправедливое решение суда по делу об убийстве ветерана войны и восьмилетнего подростка, которое было совершено в конце января националистом. Суд оправдал убийцу. Возмущённые рабочие объявили всеобщую забастовку и подожгли Дворец правосудия. Федеральная полиция пыталась силой подавить протесты, в результате погибли около ста человек социал-демократов и пять полицейских.
Всё же беспорядки были прекращены, и конкурс не стали отменять.
Подготовка к конкурсу началась в конце лета, а заключительный этап проходил в начале осени и длился всего два дня. Из-за конкурса пришлось прекратить занятия балетом. Гела немного жалела об этом, ведь она уже научилась танцевать на пуантах и даже вместе с другими девочками из балетной школы выступала с танцами на благотворительных вечерах. Им выдавали настоящие красивые костюмы. Геле нравилось кружиться в бальной пачке под волшебную музыку «Вальса цветов», вызывая восторг зрителей. Но её мечтой было стать актрисой, а не балериной, поэтому она не слишком долго переживала.
Претенденток на звание «Юная Мисс Австрия» было много, приехали из разных частей страны и даже из других стран. Сначала из всех девушек отобрали по двадцать самых красивых в двух возрастных категориях: старшая – от 16 до 19 лет и младшая – от 12 до 16 лет. Отбор проходил на территории старейшего парка Вены Аугартен. Выбранных красавиц долго обучали, как правильно ходить по сцене, как держать осанку, как должны вести себя их представители, как и что следует рассказать о себе, какие могут быть им заданы вопросы. Репетиции отнимали немало сил и времени. Заключительные туры конкурса проходили в помещении кабаре в центре города. Фамилии членов жюри тщательно скрывались, чтобы избежать давления на них. В его состав входили художники, скульпторы и спонсоры конкурса.
Выиграть сами конкурсы Геле не составило труда, ведь она была умной, образованной и красивой девочкой. У неё был приятный тембр голоса, она не шепелявила, не картавила, не заикалась, могла грамотно говорить. Занятия балетом привили ей красивую осанку и пластику движений. Всё это сделало Гелу претенденткой на высокое место победительницы. Но обстановка на конкурсе и другие конкурсантки могли вывести из себя кого угодно. По правилам запрещалось оскорбление администрации и других участниц по любым причинам, за некорректное поведение участницы или её представителя нарушительница снималась с конкурса. Однако исподтишка некоторые участницы и их мамы были способны на всё, лишь бы победить. Все норовили ущипнуть или толкнуть соперницу.
Одна девочка плюнула Геле на платье, когда никто не видел, а когда Гела возмутилась, заявила, что Гела сама это сделала и теперь хочет свалить на неё. Разумеется, доказать было ничего невозможно. Тогда Гела пропустила хулиганку впереди себя, встала за нею и незаметно вытерла плевок чистым подолом шикарного платья обидчицы. Нервозность и даже угрозы, шантаж нарастали всё сильнее по мере приближения к за-вершению конкурса. Гела перед финалом с трудом засыпала и уже была не рада, что ввязалась в эту историю.
К счастью, всё закончилось хорошо, и её назвали победительницей в младшей возрастной категории. Восторгам семьи не было конца, ведь она обошла не одну сотню претенденток. Все родственники гордились так, как будто это они «самая красивая». А Гела была уверена в своей победе и совершенно не представляла её последствий, поэтому отнеслась к этому абсолютно спокойно. Победительницам в течение «рекламного» года не разрешалось показываться в злачных местах и в местах, где употребляют алкоголь. За их поведением тщательно следили. При нарушении контракт разрывался и приз отбирали. Но Гела была ещё очень юной, хорошо воспитанной, её родители – достойные члены общества, так что о Геле не стоило беспокоиться. Всё же она так устала от испытанного негатива и нервозности, что решила больше никогда не участвовать в конкурсах красоты.
После четырех лет учёбы в средней школе пора было определиться с выбором дальнейшего обучения. Конечно, отец хотел, чтобы дочь изучала точные науки, ведь у неё были к этому и способности, и интерес. Но Гела уже точно знала, что хочет быть актрисой, поэтому мечтала продолжить обучение в учебном заведении с гуманитарным уклоном. Вдвоем с мамой они уговорили Аарона, что девочке надо поступить в гимназию на поток с гуманитарными науками, изучающими современные иностранные языки. Поскольку Гела училась хорошо и отзывы преподавателей были положительными, то её приняли без проблем. Учёба была основана, в основном, на заучивании, а проблем с памятью у Гелы не было, так что всё шло как по маслу.
Однако она хотела больше заниматься театральным искусством, поэтому мама возила её после занятий в гимназии в детскую театральную школу. Вот это очень нравилось Геле. Но приходилось много трудиться. Хотя никаких видов косноязычия и неграмотного искажения слов у неё не было, всё же нужно было прикладывать много усилий для разработки речевого аппарата и навыков правильного дыхания. Да и задания по технике сценического проживания образа и импровизации доставляли много хлопот. То она громко разговаривала с набитым камешками ртом, то изображала какое-нибудь животное из зоопарка, то пародировала известных артистов, то заучивала роль для участия в детских театральных постановках.
Когда ей было уже пятнадцать, однажды преподаватель заболел, и занятие отменили. Кто-то из группы предложил поехать на киностудию. Там интересно, а иногда им требуется много статистов для участия в массовых сценах. Тогда можно даже немного заработать. Все остальные дружно согласились и поехали.
Эта студия под названием «Саша-фильм» была основана в 1910 году графом Александром Коловрат-Краковским, сыном графа Леопольда Коловрата из Богемии, входившей в состав Австро-Венгерской империи.
Поэтическая, практически киношная история произошла с графом Леопольдом. Он собирался жениться на дочери производителя сигарет из Санкт-Петербурга. Такой брак считался мезальянсом, и австрийской знатью не приветствовался. Однажды некий принц отозвался весьма нелестно о невесте графа. Тот вспылил, вызвал обидчика на дуэль и застрелил его. Такое можно было искупить только изгнанием. Граф с супругой сбежали в США и жили там, пока не получили прощение от австрийского императора. Их сын, граф Александр родился и вырос в Штатах. Там на него произвела сильное впечатление зарождавшаяся кино-индустрия, поэтому, когда семья вернулась в Австро-Венгрию, а отец скончался, он переехал в Вену и организовал киностудию.
Граф был на вид вполне здоровенным и молодым мужчиной, увлекался мотогонками и автоспортом, профинансировал разработку легкового спортивного автомобиля «Саша-ваген». Про него рассказывали, что он был человеком с юмором, брал с собой в автомобиль поросенка или бульдога для участия в гонках и даже выигрывал при этом. Неожиданно в 1927 году у него диагностировали рак, и он умер. Теперь студией владела его вдова, русская аристократка Софья Трубецкая, так как детей у них не было. Она сдавала здание студии другим режиссёрам.
Павильоны киностудии, по сути, представляли собой два длинных и высоких строения с большим количеством высоких окон. Геле даже удалось заглянуть в одно из зданий. Там в одном углу были свалены декорации, а в другом рабочие устанавливали осветительные приборы. Съёмок массовых сцен в этот день не было, но им сказали, что, возможно, через пару дней будут снимать эпизод, где потребуется много статистов. С того времени Гела начала при каждой возможности приезжать на студию.
Конечно, эра звукового кино только начиналась, и на студии снимали по большей части короткометражные, как бы документальные и эпические фильмы. В павильоне сооружали необходимые красивенькие декорации, а на экране выглядело так, как будто снято в реальной жизни. Этот приём австрийские режиссёры переняли у голливудских постановщиков. Они во всём старались не отстать от американских коллег. Поэтому были приобретены звукозаписывающие устройства, и началась подготовка к съёмкам большого игрового кино.
Геле удавалось принимать участие в массовках, и она была этому рада, ведь так она могла накапливать актёрский опыт и необходимые знания для съёмок. Ей даже дважды повезло, и она получала роль в кинокомедии. Ради этого пришлось пойти на обман, ведь ей не было ещё шестнадцати лет, и она должна учиться. Гела подделала записку от матери, якобы мама не возражает, что дочь пропустит занятия в школе. Родителям она об этом ничего не сказала. Хотя обе роли были крошечные, почти без слов, снимали её одной кинокамерой, с одного ракурса, но это стало важной вехой на актерском пути. Гела была счастлива и горда.
Она стала интересоваться киноискусством и уговорила родителей посмотреть фильм, о котором много раз слышала на киностудии. Они всей семьё приехали в кинотеатр «Урания» в центре города. Это живописное здание, специально построенное для показа фильмов, было оформлено по типу театра, но гораздо скромнее. Трёхэтажное здание в самом известном районе города, на берегу Дунайского канала, когда-то было спроектировано для астрономической обсерватории и выполнено в стиле модерн. Потом оно было переоборудовано в кинотеатр. Внутри зал сильно напоминал театральный: ложи, балкон, амфитеатр, кресла обиты красным плюшем, на полу ковры.
Фильм назывался коротко – «М» и был снят в Германии кинорежиссёром Фрицем Лангом. Это была первая звуковая картина уже известного к тому времени режиссёра. В прессе много писали об этом фильме. Его сюжет основан на реальных историях из судебных дел серийных убийц в Германии. В том числе, описывалась история из дела маньяка-убийцы Петера Кюртена из города Дюссельдорфа.
Во время подготовки к съёмкам фильма Ланг провел восемь дней в психиатрической больнице в Германии и встретился с несколькими убийцами детей, в том числе с Петером Кюртеном. Режиссёр использовал нескольких настоящих преступников в качестве статистов в фильме, и в итоге 25 актеров были арестованы во время съёмок фильма. Ланг не изображал на экране никаких сцен насилия или смерти детей и позже сказал журналистам, что только намекал на насилие, заставляя «каждого отдельного зрителя представлять ужасные детали убийства в соответствии с его личным воображением».
Сюжет был пугающим. В Берлине полиция сбилась с ног, пытаясь найти маньяка, убившего нескольких девочек. Обнаруженные улики не приближают к разгадке. Между тем убийства продолжаются. Жителями города постепенно овладевает паранойя — они готовы учинить самосуд над каждым, кто заговорит с ребёнком на улице, и начинают подозревать своих соседей. Мелких уличных преступников также пугает жестокость неуловимого маньяка, а ещё больше раздражает возросшая активность полиции, мешающая их бизнесу. Они решают сами поймать и обезвредить убийцу. С помощью нищих и воров они организуют постоянную слежку на улицах города. Вскоре слепому продавцу надувных шаров удаётся опознать убийцу по звукам мелодии. Когда мимо него проходит насвистывающий человек, он вспоминает, что эту же мелодию насвистывал мужчина, покупавший у него шар для девочки, позже найденной мёртвой. Один из уличных воров мелом ставит на спину убийце опознавательный знак — букву «М» и банда преступников его ловит. Маньяк предстает перед судом преступного мира. Его окружает сотня воров и бандитов. Преступники считают, что должны его убить. Ведь если он попадет в руки закона, его признают невменяемым, и он избежит наказания. Они сами пытаются судить его «по закону», и назначенный ими адвокат действует так же, как действовал бы адвокат в государственном суде. Но вдруг появляется полиция, и убийца отправляется на законный суд.
Новаторским являлось звуковое сопровождение, применяемое в фильме. Оно включало голос рассказчика, звуки, издаваемые за кадром или непосредственно в кадре, и тревожные минуты молчания перед внезапным шумом. Кроме того, использовался лейтмотив - техника, заимствованная из оперы, связывающая определенную мелодию с персонажем. Всё это усиливало эмоциональное воздействие на зрителей. Главная тема фильма - бессилие человека перед силами зла. Это отражало настроения широких слоев населения в том периоде жизни в Германии.
На родителей, да и на Гелу, фильм произвёл тяжелейшее впечатление. Родители заявили, что эта картина - одно из самых значительных произведений мирового кино-искусства, но после его просмотра жить становится страшно. Хеди порадовалась, что никогда не отпускала дочку одну. Аарон на это заметил, что фильм не только и не столько о детях. Он о том, что силы зла велики, они превращают обычных людей в преступников, готовых растерзать каждого встречного, и все должны объединиться для борьбы с ним. А Гела только после этого фильма поняла, что могло с нею случиться в тот роковой день, когда она загулялась с подружкой дотемна, и теперь она впервые испугалась. В конце разговора мама и отец сказали, что фильм, конечно, интересный, но если Гела будет сниматься в таких фильмах, то лучше ей не быть актрисой. Гела пообещала сниматься только в добрых и весёлых фильмах.
Вечером заехала Агнеса, и опять началось обсуждение фильма. Хеди сообщила, что маньяк насвистывал мелодию «В пещере горного короля» из сюиты Эдварда Грига «Пер Гюнт». Агнеса возмутилась:
- Это режиссёр перехлестнул! Не мог необразованный человек знать и насвистывать мелодию из сюиты. У Грига такие милые и приятные сочинения. Зачем его так опозорили? Интересно, а каким был реальный маньяк?
Гела читала статью в газете и пересказала её:
- Настоящий убийца Петер Кюртен был казнён. Его обвиняли в девяти убийствах, а он признался в 69-и. Он родился в семье алкоголика, который бил жену и детей, изнасиловал свою дочь. У них было 6 детей, Петер с детства был ненормальным. Он любил мучить и убивать животных, а потом пил их кровь. Он убивал в течение многих лет, а попался случайно. Одну из жертв он пытался изнасиловать у себя дома. Она запомнила адрес и привела полицейских, но они его не застали. К счастью, он признался жене, вот она и сообщила в полицию. Он был одним из последних, кого приговорили к казни отрубанием головы.
- Какой ужас! Государство должно стерилизовать алкоголиков, а не растить извращенцев и маньяков, - рассерженно заявила Агнеса. Гела и Хеди поддержали её мнение.
Родители не одобряли актёрские достижения дочери, потому что они мешали учёбе. Однажды мама пожаловалась Агнесе, которая к ним заглянула. Тётя сказала племяннице:
- Гела, с твоими внешними данными ты можешь стать исполнительницей главных ролей. Но главные роли достаются, как правило, молодым красавицам. А молодость и красота, к сожалению, очень быстро проходит. Массовки – это пустая трата времени, ты должна использовать каждую минуту своей молодости на благо своей театральной карьеры. Тебе нужно найти своего режиссёра, который поможет улучшить мастерство и устроит твою актёрскую жизнь.
- Да, но я не знакома ни с одним хорошим режиссёром и не знаю, как к такому попасть, - возразила племянница. - В театральной школе все хвалят Макса Рейнгардта. Его считают самым выдающимся режиссёром Австрии и Германии. Он придумал много новшеств в режиссуре. Это и вращающаяся сцена, чтобы экономить время на смене декораций, и перенос действия в зрительный зал, и огромные массовки, и спектакли прямо на площади. Он работает в нескольких театрах, и в Австрии, и в Германии, и все постановки проходят с огромным успехом, не было ни одной неудачной. Рейнгардт ставит спектакли по произведениям и австрийских, и немецких, и зарубежных авторов. Даже сделал постановку по сочинению писателя из советской России Горького. Она называлась «Ночлежка» и публике очень понравилась. А ещё он купил и перестроил замок в Зальцбурге и организовал там фестиваль. Но я не знаю, как к нему попасть. Он всё время занят, находится в совершенно разных местах, и вокруг него всегда полно людей.
- Верно, Гела. У нас в Опере тоже о нём говорят. Он – еврей, родился в Австрии в городе Баден недалеко от Вены. Его отец, фабрикант, родом из Словении, а мать – из Чехии. Он не только великолепный режиссёр, но и продюсер отличный. Один из немногих, кто добился финансовой независимости театра, а это большое достижение. Если он не возьмёт тебя в свою труппу, то хотя бы сможет помочь быстро найти нужные знакомства. Я попробую узнать у коллег в Опере, как можно с ним встретиться.
- А у него есть жена? – поинтересовалась Хеди.
- Мама, ну, причем здесь это? – вспылила Гела.
- Я просто спросила, интересно же, - оправдалась та.
- Да, у него новая жена, актриса из его театра, в самом расцвете красоты и таланта. Так что Геле до неё пока далеко. Но время летит быстро. Сейчас главное, ему показаться и понравиться, - авторитетно заявила тётя.
Через пару дней Агнеса сообщила Геле радостную новость: в Зальцбурге скоро состоится фестиваль. Он будет не только музыкальным, но и театральным. В ближайшие дни начинается подготовка. Рейнгардт обязательно там будет проводить репетиции, и Гела должна попасть хотя бы на одну из них. Завтра Агнеса поедет в Зальцбург на свою репетицию, и Гела может поехать с нею. Мама не согласилась отпустить дочь одну, и было решено ехать втроём. Гела чуть с ума не сошла, обдумывая, что сказать режиссёру, чтобы понравиться ему. С утра у неё разболелась голова, и она была в отчаянии, потому что это встреча могла изменить всю её жизнь, а она так и не нашла нужные слова.
Родственницы встретились утром на Западном вокзале и сели в поезд. Дорога заняла около трёх часов. Когда они приехали в Зальцбург и добрались до замка «Леопольд-скрон», выяснилось, что хотя Рейнгардт и будет присутствовать в театре, но репетиция закрытая, и он при этом терпеть не может посторонних. Ждать другого случая было бессмысленно, поэтому женщины, посовещавшись, решили, что надо действовать. Тётя напутствовала: «Веди себя так, чтобы он тебя заметил, но не прогнал». Они перекрестили девочку и стали молиться за неё. Гела постучалась в закрытую дверь зала. Ей открыл её кумир, известный австрийский артист Йозеф Ингвальд, что, по мнению Гелы, служило хорошим знаком. Она нежным голоском сказала, что режиссёр сам её пригласил, и вошла внутрь. Людей было немного, зал оказался почти пустым. Гела села так, чтобы быть недалеко от сцены, и в то же время не лезть нагло в глаза Рейнгардту.
Он вошёл, оглядел всех присутствующих и грозно спросил, почему в зале посторонние. Гела сразу поднялась и робко сказала:
- Прошу прощения, герр Рейнгардт, я уже видела не одну вашу постановку. Я учусь в театральной школе, и мне очень полезно было бы посмотреть вашу репетицию. Пожалуйста, разрешите мне присутствовать.
Опытный режиссёр за время речи оценил и внешние данные, и приятный тембр голоса нахальной девицы, поэтому смягчился и разрешил Геле остаться, добавив, что ей следует сидеть тихо, а после репетиции подойти к нему и рассказать о себе. От счастья она чуть не лишилась чувств, и почти всю репетицию ничего не видела и не слышала. После репетиции она подошла к Рейнгардту и ответила на его вопросы. Видимо, она ему показалась перспективной. Он довольно подробно расспросил Гелу о возрасте, о том, где она учится, кто обучает её актерскому мастерству, о её музыкальных навыках. В конце разговора он спросил, может ли она приехать в Берлин. Разумеется, она, не задумываясь, уверенно ответила «Да, конечно». Он пригласил Гелу в драматическую школу при Немецком театре, сказал, что она сможет получать роли в спектаклях Немецкого театра, что больших ролей не обещает, но для начала ей и маленькие роли очень полезны.
Гела вылетела из зала как птичка. Мама, всё это время пробегавшая кругами перед зданием и обалдевшая от волнения, увидев дочь, кинулась к ней с расспросами. Гела сияла от счастья и радостно рассказала о произошедшем разговоре. После окончания своей репетиции подошла тётя Агнеса и, узнав результат встречи, тоже обрадовалась.
- Я была уверена, что Рейнхардт не упустит такой алмаз. Ведь он не только блестящий режиссёр, но и бизнесмен превосходный. Сразу понял, что если огранить этот камушек, то получится дорогой бриллиант, на котором можно заработать хорошие деньги.
- Ну, зачем ты так, Агнеса? - забеспокоилась Хеди.
- А что ты думаешь, он на одни свои заработки приобрёл столько театров и замок в Зальцбурге, и старый цирк в Берлине перестроил в театр? Все говорят, что он забирает часть гонораров у высокооплачиваемых артистов, - заявила Агнеса.
Однако ей не удалось погасить радость и надежды у Гелы. Та понимала, что сделала большой рывок в своей актёрской карьере и теперь её ждёт большое и светлое буду-щее.
Конечно, Гела прибавила себе пару лет, когда назвала Рейнгардту возраст. Она была рослой девицей, поэтому могла выдавать себя за более взрослую. Однако как теперь уговорить родителей отпустить её в Берлин? Это казалось невозможным. Но она придумала. Сказала, что ей в театре дадут жильё в пансионе, где живут остальные артисты этого театра. Что будет всегда ходить с компанией и поэтому им не о чем беспокоиться. Что им незачем провожать её, так как её встретит на вокзале помощник режиссёра. А по поводу учёбы вообще говорить не о чем. Обязательное среднее образование она уже получила, а профессиональное ей лучше получить в театре. Эта первая ложь далась ей с трудом, но другого варианта не было. Самое страшное, что она, совсем юная и привлекательная девушка окажется одна в незнакомом городе без жилья и знакомых. Но не ходить же ей всю жизнь за руку с мамой! Надо когда-то начинать самостоятельную жизнь.
И она собрала вещи. Родители были расстроены и страшно беспокоились, но Гела старательно разыгрывала свою роль, так что они ничего не заподозрили. Кроме того, они надеялись, что она быстро одумается и вернётся домой. Вечером её проводили на Южный вокзал, посадили в поезд, и, взяв обещание писать каждый день, попрощались. Гела осталась одна одинёшенька и чуть не расплакалась. Хоро-шо, что поездка занимала около восьми часов, так что она немного успокоилась.
Уезжая из Австрии, Гела думала, что избавилась от многих проблем, но она не имела представления, сколько проблем ждало её в Германии.
Хотя, благодаря кредиту, полученному через Лигу Наций, уже к 1926 году бюджет Австрии был сбалансирован, и в стране началось восстановление экономического процветания, всё же многие жители хотели считать своей родиной соседнюю Германию и надеялись на объединение двух государств. Однако послевоенный договор со странами-победительницами запрещал аншлюс Австрии с Германией. В результате борьбы за власть между социал-демократами и объединением правых христианских и националистических партий в Австрии то и дело возникали социальные беспорядки, проявления антисемитизма и классовые конфликты. В это время в Германии тоже жилось несладко, но стало выгоднее жить в Берлине, чем в Вене, и толпы людей ринулись в Германию.
После проигранной войны в Германии была провозглашена Веймарская республика, и на смену конституционной монархии пришла парламентская демократия. Однако из-за последствий войны в стране началась гиперинфляция. Республика пережила три этапа жизни. Первый этап начался непосредственно после окончания войны. В то время в Германии воцарился хаос. Хотя к власти пришли левые партии, правые не могли с этим смириться и всеми силами рвались отобрать у них важные посты. Возникшая инфляция для немцев была неожиданностью, и они считали её временной. Когда у населения появилось много денег, это поначалу вызвало всеобщее ликование, ведь многие стали миллионерами. Но потом, с годами, постепенно началась истерия и паника. Голодные люди толпились на улицах у витрин магазинов и жадно рассматривали сыры, колбасу, устрицы и прочие продукты, на которые у них не хватало денег. Немцы с давних времён слыли образцом порядка и организованности, но постоянная стрессовая ситуация тяжело действовала на их психику. Погоня за удовольствиями стала одним из путей ухода от проблем. Поэтому дорогие рестораны заполнились посетителями. Процветали открывшиеся в большом количестве кабаре, на сценах которых задирали ноги полуобнаженные красотки, а между столиками гуляли разодетые проститутки. При этом на улицах бойцы левых и правых партий выясняли отношения с помощью кулаков и оружия. Это были непростые и тревожные годы. Германская столица превратилась в новый Вавилон, немцы как будто старались показать всему миру, что раньше у кайзеровской Германии была первоклассная армия, а теперь у Веймарской республики — первоклассные развлечения на все вкусы. Вот что писала пресса того времени: «Ужасающих размеров достигли наркомания и проституция. Каждый вечер по берлинской Тауентцинштрассе и соседним улицам прогуливается множество уличных женщин. Среди них и совсем девочки, зябнущие в потертых пальтишках, и гордые кокотки в меховых шубах, и свирепые матроны в высоких сапогах из красной или зелёной кожи с непременным хлыстом в руках. Многие из этих женщин раньше не были профессиональными жрицами любви. Их, потерявших под Верденом и на Сомме отцов или мужей, вынудили выйти на панель голод и нищета. Кокаин и голые танцовщицы, морфий и американские сигареты, французское шампанское и проститутки — удовольствия и жестокая нужда живут совсем рядом. В оккупированных победителями рейнских областях обыденным явлением стали иностранные «друзья» немецких женщин. Чаще всего это чернокожие солдаты французских колониальных частей, оставившие своим «подругам» множество «шоколадных» детей, обычной судьбой которых становятся воспитательные дома». Таков был начальный период жизни в республике.
После того, как социалистическое правительство получило краткосрочные кредиты от американских инвесторов, немецкая экономика ненадолго стабилизировалась, начались короткие «золотые годы». Производство промышленных товаров превысило довоенный уровень, выросли торговля и заработная плата, началось строительство многоэтажных жилых домов, общественных зданий, фабрик и заводов. Появились огромные универмаги, роскошные рестораны заполнились состоятельными посетителями. По вечерам на улицах крупных городов сверкали огни световой рекламы. Залы театров ежедневно наполнялись восторженными зрителями. Немецкая киноиндустрия достигла невероятного развития, ежегодно снималось в среднем 250 фильмов. Чтобы развеять у народа мрачные настроения были распространены исторические драмы, мелодрамы, романтические комедии и фильмы политического характера, но основное внимание уделялось фильмам ужасов. Появление звука привело к окончательному расцвету немецкого кино. Германия активно оживала и деловито прихорашивалась. Это был следующий этап становления республики.
Последствия Великой депрессии в Штатах быстро распространились по Европе. Экономический кризис в Германии оказался более тяжелым, чем в соседних странах. Кризис в экономике достиг пика в 1932 году, когда промышленное производство упало на 40%. Количество безработных достигло 7 миллионов человек, сократилась в два с половиной раза зарплата, снизился жизненный уровень немцев. Прекратился приток инвестиций из-за рубежа, пришло время возвращать иностранные кредиты, снова острой и актуальной стала проблема репараций, и это парализовало финансовую систему. Попытки правительства, в котором большинство составляли социал-демократы, справиться с кризисом оказались неэффективными, зачастую противоречивыми. Социал-демократы на первый план постановили решение социальных вопросов, а не экономических проблем. Их действия привели республику к экономической депрессии. Начались сбои в реализации товаров, сокращение производства, массовые увольнения и безработица, а за ними и сокращение покупательной способности. Спад был таким резким, что с ним не могли справиться существующие системы социального обеспечения. Это привело к потере народного доверия к социалистам и к правительству. Никто не хотел ждать долгие годы, когда наступит счастливая жизнь, все хотели хорошо жить здесь и сейчас. При этом националисты обещали сразу после своего прихода к власти решить все проблемы. Народ, измученный инфляцией, хаосом и страхами, не задумываясь, им поверил, тем более, что они тоже называли себя социалистами и поначалу прикрывались социалистическими лозунгами. Большинство населения поддержало отказ от парламентской демократии и требовало установления сильной авторитарной власти с президентской формой правления.
В результате существование Веймарской республики подходило к концу. Прошедшие в 1930 году выборы в рейхстаг вознесли на вершину праворадикальную национал-социалистическую партию НСДАП, лидером которой был А. Гитлер.
Уже с лета 1932 года противники правящей социал-демократической партии составили большинство в рейхстаге. В начале февраля 1933 года все правоконсервативные партии сконцентрировались вокруг А. Гитлера. Таким образом, сформировался новый блок сил, стремившихся к власти, возглавляемый нацистами.
30 января 1933 года партия Гитлера победила на очередных выборах, он был назначен рейхсканцлером. Его открытый «мерседес-бенц», проезжая по Вильгельмштрассе, останавливался каждые несколько метров, потому что вокруг, несмотря на холод, собралась огромная толпа, чтобы поприветствовать нового главу государства. Геббельс, ответственный за пропаганду и прессу, с самого утра обходил редакции и настойчиво убеждал заранее подготовить к печати информацию о том, что Гитлер станет рейхсканцлером, так что новость тут же появилась во всех газетах. Основная часть евреев, просматривая газеты, отметила чересчур эмоциональный и декламаторский тон нового канцлера, но посчитала, что коммунистов она боится куда больше, чем Гитлера. Таково было первоначальное отношение еврейского населения Германии к новому канцлеру.
Таким образом, Геле опять не повезло, она появилась в Берлине во время последнего этапа существования Вей-марской республики, хотя даже не подозревала об этом. Её голова была забита личными проблемами. Приехав на Ан-хальтский вокзал, она оставила вещи в привокзальной камере хранения и поехала искать театр.
Немецкий драматический театр располагался в историческом квартале Фридрих-Вильгельм-Штадт в центре города. Это было старинное здание высотой в три этажа, к которому недавно пристроили второе современное здание. Оба здания имели общий фасад. Театр был закрыт, но Гела постучалась. Открывший служащий объяснил ей, что репетиции начинаются в два часа дня и что в старинном здании располагается основная сцена на 600 мест для представления классики, а в пристроенном – малая, камерная сцена на 230 мест для постановки современных пьес. Гела поблагодарила и стала думать, что делать дальше. Снять комнату вблизи театра было немыслимо, у Гелы не хватило бы денег. Она села на трамвай и доехала до конца. Там стала ходить по ближайшим домам и спрашивать об аренде комнаты.
Все предлагаемые помещения были неудобными и дорогими, ведь на улице лето, и в городе много туристов. Гела устала и загрустила. Она поняла, что переоценила свои возможности. Наконец, она выбрала одну комнату и сняла её на пару дней, надеясь позже подыскать что-то другое, менее дорогое и более удобное. Она привезла чемодан и кое-как разместилась в новом жилище.
К началу репетиции Гела приехала в театр. Оказалось, что Рейнгардт технически перевооружил старую сцену. Теперь она стала вращающейся. Решительно изменилась и система освещения – на смену общему рассеянному свету от ламп пришел направленный свет, создаваемый прожекторами. На Гелу, часто бывавшую в театре в Вене и привыкшую к традиционным сценам, эти новшества произвели сильное впечатление. Рейнгардт узнал её и дал ей роль без слов в своём новом спектакле. Это было здорово, но жалованья не хватило бы на оплату жилья, и Гела не знала, что делать.
На репетиции Гела обратила внимание на яркую блондинку с внешностью куклы фирмы «Кэммер и Рейнгард», которую ей подарили в детстве на день рождения. У неё были такие же золотые кудри, большие голубые глаза, маленький рот и безмятежное выражение лица. Гела подумала: «Вот моя главная соперница!». Та тоже заметила красивую брюнетку, но не выразила ни озабоченности, ни неприязни.
Во время перерыва они познакомились. Блондинка оказалась немкой из многодетной семьи, глава которой погиб на фронте в войну. Она на два года старше Гелы и приехала из города Бадена. Гела обрадовалась, думая, что они соотечественницы.
- Рейнгардт тоже родом из Бадена, - сказала она. Но блондинка возразила, что она не из Бадена близ Вены, а из Бадена в германском регионе Баден. Они разговорились. Гела пожаловалась на нехватку денег. Девушка, которую звали Ханна, удивилась:
- С такой внешностью можно участвовать в показе мод. Почему ты не хочешь быть моделью? Завтра проводится кастинг в Доме моделей «Альфред-Мари» для показа осенней коллекции от модельера Хаас-Хей. Его одежда особенно впечатляет молодых женщин из знатного общества. Дамы из аристократии, которые обладают необходимыми финансовыми ресурсами, а также знаменитости теперь обращаются к берлинским Домам моды, таким как «Альфред-Мари». Тебя наверняка возьмут для участия в показе.
Они договорились утром встретиться на площади Вильгельмплац и пойти вместе в Дом моделей, который располагался во дворце Хатцфельд.
Гела приехала на Вильгельмплац на трамвае. Ханна появилась немного позже, они радостно поздоровались и пошли к Дому моделей. Дворец представлял собой трёхэтажное здание в стиле итальянских дворцов с высокими цокольными этажами. Главный фасад имел 19 оконных рядов, из которых три средние в виде ризалита образовывали входной портик с балконом, опирающимся на четыре колонны, и тимпаном над карнизом. Четырёхскатная крыша была покрыта черепицей. Внутри была широкая лестница, покрытая красной ковровой дорожкой. Они поднялись по лестнице и остановились в замешательстве, не зная, в какую сторону идти. К ним подошёл помощник модельера и, узнав цель прихода, указал направо. Оказалось, что в помещениях слева принимали клиентов, а справа располагались пошивочные мастерские. Поскольку Гела была довольно высокой и стройной, что в эти годы уже вошло в моду, а также она умела ходить по подиуму, то её, конечно, приняли. Они радостно обнялись с Ханной, которая тоже стала моделью для показа.
Хаас-Хей создавал модели по образцу парижского модельера Поля Пуаре. Он пропагандировал маленькие шляпки, длинные фалды над широкими юбками, графические узоры. Хаас-Хей хотел вернуть моду к довоенным временам. Однако военные лишения заставили людей избавиться от ненужных деталей. Практичный и функциональный стиль одежды полюбился и прижился в народе, поэтому попытки вернуть популярность неудобным фасонам закончились неудачей. Платья были шикарными, но показ практически провалился. Никто не хотел покупать неудобные фасоны. Берлин со своими 260-ю портными и несколькими десятками ателье, хотя и считал себя вполне независимым от Парижа, однако, дома моды и немецкие модельеры не могли угнаться за французскими кутюрье. Клиентов не хватало, и показы мод были редко. Богатые клиенты предпочитали одежду французской модельерши Коко Шанель. Таким образом, перспектив заработать денег на немецкой моде не просматривалось. А платить за жильё и еду нужно, и Гела снова загрустила.
Оказалось, что Ханна уже давно арендовала комнату недалеко от центра, ей тоже было дороговато, и она предложила Геле снимать эту комнату на двоих.
- А кровать? - спросила Гела.
- Кровать широкая, хватит на обеих. Да не бойся, я не буду к тебе приставать. За день так набегаешься, что только ляжешь, сразу засыпаешь, - улыбнулась Ханна.
Комната оказалась небольшой, почти без мебели, только кровать с клетчатым пледом, платяной шкаф и маленький столик с зеркалом. Располагалась она на пятом этаже, под крышей. Лифта не было. Единственное утешение, что имелся клозет и душ. Гела, которая до сих пор жила в большой квартире со всеми удобствами, не представляла, как жить в таких условиях, но делать было нечего. «Если станет совсем плохо, то уйти я всегда смогу», - решила она. Перед сном они снова разболтались. Ханна сказала, что Гела – красавица.
- А меня, пока росла, называли «гадким утёнком». Только когда муж двоюродной сестры повесил мою фотографию в витрине своего фотоателье, а все стали останавливаться и разглядывать, я поняла, что красивая, - пожаловалась она. - Наверное, когда ты родилась, то тебя сразу все обожали!
- Что ты! - засмеялась Гела, - Когда я родилась, то у меня от носа только две дырочки было. Огромные глаза и круглая мордашка. Мама даже расстроилась, когда меня в первый раз увидела.
Ханна расхохоталась.
- А как ты к Рейнгардту попала? - поинтересовалась Гела.
- Пришла на репетицию, режиссёр меня увидел и пригласил. Я ведь яркая. Мужчины сразу влюбляются.
- Может быть, Рейнгардт тоже влюбится и на тебе женится? - притворилась наивной Гела.
- Нет, у него жена молодая, она в труппе и следит за ним. Но самое главное, что он не так богат, чтобы обеспечить меня.
Оказалось, что Ханна приехала в Берлин с одной единственной целью: найти богатого мужа.
- Поэтому меня устраивают маленькие роли. Мне главное появиться на сцене, чтобы меня увидели зрители на первых рядах. Ведь богачи покупают места поближе к сце-не. Если за пару лет не получится выйти замуж, это будет конец. Можно идти топиться, - поделилась она своими мыслями.
- Нет, я хочу стать актрисой! Только не знаю, с чего начать, - пожаловалась Гела.
Перед тем, как заснуть, у неё мелькнула мысль, что подаренная ей в детстве кукла была знаком судьбы. Теперь она подружилась с девушкой, похожей на Лали, и учится у режиссёра с фамилией, почти как у одного из изготовителей этой куклы.
Рейнгардт начал давать Геле небольшие роли в новых спектаклях. Он заставлял её читать книги, встречаться с определенными людьми и присутствовать на спектаклях.
Только через несколько месяцев в неё начали верить как в развивающуюся актрису и предложили роль в классическом спектакле «Частные жизни» по пьесе Ноэла Кауарда, блистательного английского драматурга, актёра и режиссёра. Эта пьеса - комедия нравов в трёх действиях. В ней рассказывается о разведённых супругах, которые вновь создали семейные пары. Во время медового месяца со своими новыми супругами оба обнаруживают, что они остановились в соседних номерах в одном отеле. Несмотря на постоянные бурные выяснения отношений, они понимают, что у них всё еще есть чувства друг к другу.
Кауард написал для спектакля песню «Однажды я найду тебя», которая стала одной из самых популярных в те годы. В театре Великобритании любовная сцена во втором акте чуть не была запрещена цензурой как слишком рискованная. Рейнгардт поставил эту пьесу в своей интерпретации. Гела старательно играла молодую супругу главного героя, но актёрского мастерства в выражении чувств ей ещё не хватало, поэтому, хотя спектакль пользовался успехом у публики и её хвалили, но восторженных отзывов об её игре не было.
Гела не умела экономить, и денег ей по-прежнему не хватало. Всё свободное время она проводила в поисках работы. В отчаянии от безрезультатной беготни, одним вечером Гела с горечью призналась Ханне:
- Не знаю, что делать. Официанткой работать я не хочу. Там любой подвыпивший мужчина может по заду хлопнуть, ущипнуть за мягкое место и предложит пойти к нему, чтобы заработать. И никаких отказов ни один не примет. Я уже согласна работать уборщицей, если бы найти приличный дом и хорошую оплату.
Ханна засмеялась:
- Ты – уборщицей? Ха-ха-ха! С твоими внешними данными можно только называться уборщицей, а работать проституткой по вызову. Нет, подруга, наша внешность – это наш хлеб, и это наш – крест. Самая лучшая профессия для нас – жена богатого и доброго мужчины. Но такую должность трудно получить. Редко какому мужчине по средствам иметь красивую молодую жену. Чаще всего, таким как мы, достаются профессии любовниц и проституток.
- Почему? - удивилась Гела, - По-моему, любой мужчина хотел бы иметь молодую красивую жену.
- Деточка, да с молодой и красивой хлопот не оберёшься! Мало того, что нужно много денег на красивую одежду и аксессуары для неё. Даже если она идеально вер-ная и правильная, найдётся толпа завистников, а точнее завистниц, которые обязательно сумеют её опорочить и обвинить во всех смертных грехах. А кому приятно быть рогоносцем? Нет, легко устроиться женой девушке миленькой, обаятельной, но не красавице. Даже уродке легче, чем нам, найти хорошего и богатого мужа, если у неё большой размер бюстгальтера.
Обе католички грустно вздохнули и стали молиться перед сном. Гела молилась, чтобы хорошо устроиться и о здоровье родных. Ханна молилась только о том, чтобы дева Мария послала ей очень богатого мужа.
- Почему ты не молишься о своих родных? - спросила Гела у подруги. Та удивленно подняла брови:
- Разве не понятно? Да если я удачно выйду замуж, то и о них можно будет не беспокоиться. У них тоже всё будет хорошо.
Наконец, обе легли спать. Уставшие от ходьбы в неудобной обуви на каблуках и набегавшиеся по городу в целях экономии на транспорте, обе девушки сразу заснули.
Глава 3
«Я стала «звездой»! Я сделала это! Уже завтра весь мир узнает обо мне и упадёт к моим ногам. Это было очень сложно, почти невозможно, но я это сделала. Мне никто не помогал, я всего добилась своим трудом и умом. Я много трудилась, преодолела множество препятствий, я столько вынесла, я так страдала, но у меня получилось, и я заслужила свой успех! Мне всего восемнадцать лет, а я уже сыграла главную роль в полнометражном фильме. И это не детский фильм, не сказка, а настоящий взрослый фильм. Завтра у меня будет трудный день, поэтому я должна хорошо выглядеть, быть бодрой и красивой», - так думала Гела вечером, поэтому решила лечь спать пораньше. Она снова спала в своей удобной кровати в своей любимой квартире в родной Вене. Однако нервное возбуждение не давало ей уснуть, и она стала вспоминать свои первые актёрские достижения в кинематографе.
Её внешние данные позволили не только принимать участие в массовых сценах, но и получить небольшие роли в кинофильмах.
Первым было участие в съёмках романтической комедии «Богатство на улице». Этот фильм снял на студии «Саша-фильм» немецкий режиссёр Вильгельм Георг. Комедия была совместным производством Германии и Австрии и вышла в прокат в конце осени 1930 года. Её продолжительность составляла 85 минут. В главной роли снялась известная немецкая актриса, а Геле досталась роль статистки. Сюжет фильма был незатейлив: Молодая женщина пытается избавиться от замужества с богатым, но скучным мужчиной. Для Гелы это было интересно только как первое знакомство с кинопроизводством. Кроме того, ей льстило, что этот режиссёр снимал в кино Марлен Дитрих. Родителям не очень понравился фильм. Они считали, что пробелы в образовании дороже участия в таком фильме. Хотя съёмки для Гелы отняли у неё всего один день.
Потом она снялась в комедии «Цветочница из Лидена» того же немецкого кинорежиссёра Вильгельма Георга на той же студии «Саша-фильм». Этот весёлый фильм, поставленный по пьесе «Буря в ведре воды» Фрэнка Бруно дал возможность Геле появиться на экране в маленькой роли секретаря мэра города. Сюжет фильма основан на принятом в Мюнхене повышении налога на собак. Это вызвало негативный общественный резонанс. Небогатая цветочница не могла заплатить возросший налог за своего беспородного пса и потребовала от мэра отмены налога. Тот отказался. Один журналист поддержал женщину, опубликовав статью в газете. Мэр проигнорировал статью и просьбу цветочницы. Собаку должны были усыпить.
Журналист выкрал пса и вернул хозяйке. За это он мог попасть в тюрьму, но всё закончилось хорошо. Примечательно, что в пьесе не было роли секретаря мэра. Видимо, кинорежиссёр захотел показать на экране молоденькую красавицу Гелу, что могло привлечь публику. И эти съёмки у Гелы тоже не отняли много времени. Фильм вышел на экран в марте 1931 года. Родителям он понравился, но съёмки мешали учёбе дочери, поэтому они были недовольны.
Следующей удачей для Гелы стал игровой фильм «Багаж миллионера». Он вышел в прокат в начале декабря 1931 года. Длительность фильма 80 минут. И это опять была кинокомедия, шутливо названная режиссёром «сказкой для взрослых». Сюжет картины довольно оригинальный: в маленький городок прибыл большой багаж для неизвестного получателя. Местные жители думают, что он принадлежит миллионеру и ждут его приезда. Из-за этого возникает множество комических ситуаций и важных событий в жизни городка. А снял кинокомедию в Германии Абрахам Градовский, не так давно приехавший из советской России. Там он был главным режиссёром созданного им в Москве еврейского театра. Он приехал в Берлин со своим театром по приглашению Рейнгардта, и показанный им спектакль имел огромный успех. После этого Рейнгардт предложил ему выгодный контракт, и Градовский остался в Германии. Однако Рейнгардту не понравился слишком сильный успех Градовского, который затмевал его славу, он стал мешать Градовскому всеми правдами и неправдами. Они разругались, дело дошло до суда, который принял решение в пользу Градовского, и вот Градовский решил снять в Германии кинокомедию, чтобы заработать денег.
Гела давно мечтала попасть на немецкую киностудию, и как только узнала о кастинге у Градовского, сразу пошла на кинопробы. Но сказались усталость и недостаток опыта, поэтому пробы получились неудачные. Гела решила, что её не возьмут в фильм. Однако Градовский то ли по рекомендации Рейнгардта, то ли по своему режиссёрскому чутью поверил в молодую актрису и утвердил её кандидатуру. Геле досталась в фильме совсем маленькая роль дочери мэра. Зато она вошла в мир немецкого кино.
Ещё одним удачным шагом в карьере был фильм «Не в богатстве счастье», снятый Карлом Боезом на новой немецкой киностудии «Кине-Альянс Тонфильм». Он вышел на экран в конце декабря 1931 года. Эта тоже удачная кинокомедия рассказывала о том, как банковский клерк придумал и осуществил план приобретения богатства, не имея денег. Для этого он представился женихом девушки, дядя-миллионер которой приехал из Америки. На самом деле приехавший дядя был нищим и имел много долгов. Как и положено в комедии, всё закончилось хорошо и весело. В этом фильме Гела сыграла роль племянницы. Она попала туда по рекомендации Рейнгардта. Это тоже была небольшая роль, но более заметная, чем в предыдущем фильме. Она, бесспорно, была следующим правильным шагом в кино-карьере. Теперь родители после просмотра фильма уже не выражали недовольства.
Первые роли в кино собственно и ролями-то назвать было нельзя. Просто появилась в кадре. Но они помогли ближе познакомиться с техникой киносъёмки. Гела узнала, что такое быть в кадре, как снимает кинокамера, что такое ракурс и прочие важные для киноактрисы вещи. Кроме того, они способствовали артистической популярности, ведь большинство людей обожает смотреть кинокомедии. Да, это были определенно важные шаги к успеху, потому что после них её без всяких проб утвердили на главную роль в том самом фильме, который завтра сделает её «звездой» кино.
Снимал кинофильм молодой, но уже опытный режиссёр, чех по национальности, Густав Махалка. Сценарий носил поэтическое название «Симфония страсти». Это уже обещало грандиозный успех! Гела почувствовала запах удачи и без колебаний подписала контракт на съёмку в главной роли. Почти все эпизоды фильма снимались в Австрии на студии «Саша-фильм», и это тоже обещало удачу. Она смогла вернуться домой и жить в своей квартире.
Когда картина была закончена, она была показана сначала в Чехии. В начале 1933 года фильм под названием «Блаженство» вышел в прокат в Австрии и появился на афише в одном из кинотеатров Вены. Гела наконец могла увидеть результат своего труда и обрадовалась.
«Это настоящая победа! Я долго к этому шла, сыграла в нескольких фильмах совсем маленькие роли, и вот благодаря своему таланту и трудолюбию добилась своей цели. Завтра все заговорят обо мне, дождём посыплются высокие гонорары и предложения от самых лучших режиссёров, поклонники будут толпами ходить следом и умалять выйти замуж. Что ж, я готова к этому. Я это заслужила», - Гела улыбнулась и, успокоенная, заснула.
Утром она с трудом поднялась и долго собиралась. Был нерабочий день, но фильм показывают на вечернем сеансе. Так что сегодня вечером она с родителями вместе пойдет смотреть Гелин фильм. Так в семье называли фильм с её участием.
Гела была уверена, что сыграла хорошо, но её беспокоил один момент в фильме. Она появлялась в кадре совершенно голой. Конечно, Гела долго сопротивлялась и отказывалась раздеться, ведь по сценарию такого эпизода нет. Но режиссёр сказал, что по сценарию нет, а в фильме будет. Он обещал, что кадр пройдёт быстро, а оператор с камерой расположится на холме достаточно далеко, так что Гела может не волноваться. Это выглядело подозрительно, поэтому Гела упиралась и говорила, что в договоре указано, что обнажёнки не будет. Но режиссёр сказал, что согласно договору камера не должна снимать обнажённое тело с близкого расстояния, и это условие они соблюдают. Поскольку Гела продолжала спорить, он пригрозил, что если она отказывается от съёмки, то ей придётся заплатить неустойку, а это немалые деньги. Геле пришлось сдаться.
Съёмка проходила на природе, в лесу около озера вблизи Праги. Лето уже заканчивалось, погода была прохладная, а ей предстояло выбежать из леса полностью раздетой и проплыть по озеру довольно далеко. Она надеялась, что это будет один-два кадра и всё. Но режиссёр требовал и требовал новых дублей.
Несчастная девушка замерзала, её заворачивали в одеяло и поили горячим чаем. В конце концов, Гела не выдержала и ехидно сказала, что у них плёнка закончится, а она дорого стоит. Тут кинооператор сказал: «Да мы ещё камеру не включали». Гела поняла, что над нею издеваются, но сделать ничего не могла. Ошалев от обиды и холода, она уже ничего и никого не стеснялась. Медленно раздевалась, медленно входила в воду, перестала закрываться руками и отворачивать лицо. Наконец режиссёр скомандовал: «Стоп, снято!». Вот только этот кадр беспокоил Гелу, но она надеялась, что он быстро промелькнёт, и родители не успеют разглядеть её.
Отогнав неприятные мысли, Гела оделась и пошла смотреть, как одеты мама и отец. Ведь сегодня состоится её триумф, значит, родители должны выглядеть соответственно. Они собрались на просмотр как на праздник. Гела тоже принарядилась, ведь теперь она «звезда». Все были одеты современно, добротно, но не броско. На женщинах - свободные пальто по щиколотку, завязанные на талии поясом, на маме шляпка-клош в виде колокола, на Геле – шляпка типа берета, сдвинутая на один бок как у её любимой киноактрисы Марлен Дитрих. Отец - в тренчкоте и шляпе. Гела хотела, чтобы мама надела более модную шляпку с малень-кими полями, но та упёрлась, сказав, что на улице зима, и что в клош удобнее убрать причёску.
Когда все были готовы, они на электрическом трамвае поехали в кинотеатр, где демонстрировался фильм. В трамвае некоторые пассажиры как-то слишком пристально и с неприязнью разглядывали семью Гелы. Она подумала, что, видимо, они слишком хорошо одеты для поездки в трамвае.
Кинотеатр «Саша-фильмпаласт синема», построенный в стиле ар-деко, открылся в 1931 году и находился на юго-западе Вены. Его архитектура резко отличалась от роскоши старых театров. Он выглядел на их фоне довольно коряво. Но в нём были огромные окна, на два этажа здания, и в фойе было светло и просторно.
В кинотеатре имелись два зала: красный и синий. Один зал – в подвале, а другой – на втором этаже. Гелин фильм демонстрировали в синем зале. К её удивлению людей в кассе и в фойе было мало. Гела объяснила это тем, что фильм только что вышел в прокат, и публика не успела его оценить. Когда они подошли к билетёрше, стоявший неподалёку военный спросил: «Фильм хороший?». Билетёрша недовольно глянула на семейство Винчуров и сказала: «Не для семейного просмотра!». «Почему не для семейного просмотра?», - забеспокоилась мама. Плохо соображая после бессонной ночи и предвкушая, как после сеанса все зрители встанут и восторженно зааплодируют ей, Гела объяснила: «Мама, ну, это же не детская сказка. Это серьёзный взрослый фильм. Я уже рассказывала вам. Это романтическая история. Пожилой мужчина женился на молодой девушке, но он всё время занят работой, а ей хочется любви и ласки. Она влюбляется в молодого приятеля мужа».
Они вошли в зал. Помещение было небольшим, с двадцатью рядами нешироких деревянных кресел. Над маленькой сценой висел белый занавес. Он поднялся и за ним оказался большой экран. Они сели в середине ряда не слишком близко к экрану. Зрителей было мало и почти одни мужчины, в основном военные. Геле не терпелось, чтобы фильм поскорее начался. Наконец свет погас, зазвучало музыкальное сопровождение и на экране появились титры фильма. В одной из строк списка исполнителей значилось: Эва – Гела Винчур. Гела гордо посмотрела на родителей, она – в главной роли.
Когда начались сцены с обнажёнкой, то Гела была показана на весь экран со всеми деталями. Кадры демонстрировали, как она, обнажённая, бежит по лесу к озеру, её грудь по время плавания, как совершенно нагая Гела бежит за лошадью, как она лежит в постели в ожидании мужа, как муж держит коробку с презервативами, как он принимает таблетки для повышения потенции, как голую Гелу ласкает любовник. Присутствовали кадры спаривания лошадей. Заканчивался фильм сценой на диване, и крупным планом было показано лицо Гелы, выражавшее сладостные ощущения от совершившегося полового акта. Один из военных захохотал и громко, на весь зал, крикнул: «Была куколка, а стала бабочка!» Мужчины в зале засмеялись.
Отец ещё во время купания Гелы хотел подняться и уйти, но понял, что надо досмотреть, чтобы оценить всю глубину падения его дочери. Молча и пряча лица, они поднялись и раньше всех вышли из зала. Взяли моторизированный экипаж и поехали домой. Молчали всю дорогу.
Когда вошли в квартиру, родственники были так возбуждены, что сразу приступили к выяснению отношений.
- Как ты могла? - грозно спросил отец у Гелы.
- А что я такого сделала? - парировала Гела - Ну, показала своё тело, но я же красавица! С давних времён люди смотрят на обнажённых женщин и любуются ими. Что в этом постыдного? Сколько в мире картин и скульптур, на которых обнажённые женщины! Это же никого не смущает! Это искусство. А я ничуть не хуже тех, что на картинах, даже красивее многих. Пусть люди видят эталон женской красоты.
- Гела, что ты говоришь! - воскликнула мама. Она приняла католичество после приезда в Австрию и воспитывала дочь в соответствии с заповедями божьими. Слова любимого ребёнка прозвучали как внезапный гром в небе. На отца было страшно смотреть: красный как вареная креветка, глаза вытаращены – Гела никогда раньше не видела его таким.
- Ты – еврейка! - выкрикнул отец. - Наш народ - из-бранный богом. Наши мужчины - самые умные, наши женщины – самые красивые в мире. Сам всевышний не устоял перед красотой девы Марии. Но она привлекла его не столько внешним совершенством, но, прежде всего, своей чистотой, своим благочестием. И все еврейки должны следовать её примеру. Где ты видела на картине или в скульптуре голую еврейку? Как ты посмела оскорбить и опозорить пресвятую Марию своим видом в этом фильме?
- А как же дева Мария зачала Иисуса, если она никогда не появлялась голой перед всевышним? - стала спорить Гела.
- Она жила в Иерусалиме, где днём сильная жара, поэтому Мария была обнажена, но она находилась в закрытом помещении, и господь явился к ней в образе голубя. А ты, бесстыжая, выставила себя на всеобщее посмешище и даже не стыдишься этого. Неужели ты не понимаешь, что опозорила нас с матерью! Как нам смотреть людям в глаза: соседям, знакомым, родственникам? Теперь все служащие в моём банке будут смеяться надо мной! Как у тебя хватило ума сняться в таком фильме? Это не фильм, это – вызов обществу.
Расстроенный отец ушел в свой кабинет и закрылся. Мама пошла на кухню рыдать в гуляш. Гела всё понимала, но сделать уже ничего было нельзя. Она ушла в свою комнату, но не плакала, только злилась на режиссёра, который так обманул её.
На следующий день приехала тётя Агнеса. Узнав у сестры все подробности, постучалась в дверь к Геле.
- Гела, как же так получилось? Разве ты не понимала, в каком виде тебя снимают?
Гела рассказала, как её обманули с купанием.
- А как же последняя сцена? Неужели ты занималась сексом? - осторожно спросила тётя.
- Ну, конечно, нет. Я просто лежала на диване, а режиссёр уколол меня в попу английской булавкой. Вот я и дернулась лицом, - жалобно призналась Гела.
- Но это выглядело как оргазм! Ты подписывала договор со студией? Разве они имели право так тебя снимать? - спросила тётя.
- В договоре только сказано, что нельзя снимать голой с близкого расстояния, и я не должна заниматься сексом. Теперь ничего не докажешь. Они скажут, что все условия договора соблюдены,- всхлипнула Гела.
- Бедная девочка! Надо было тебе посоветоваться с родителями, прежде чем подписывать договор.
- Режиссёр говорил, что сниматься надо срочно, что если я откажусь, то они будут снимать другую актрису.
- Какой мерзавец! - воскликнула тётя Агнеса.
- Я хотела заработать, я пообещала маме помочь им деньгами. Я всегда верила взрослым, меня ещё никто не обманывал, и я не догадалась, что меня хотят обмануть,- плакала Гела.
Утром, после завтрака, отец грозно сказал Геле:
- Теперь у тебя только один выход! Ты должна выйти замуж!
Мама запричитала:
- Ей ещё девятнадцати нет, зачем так рано замуж?
Отец опять покраснел от негодования и стукнул кулаком по столу:
- Голой сниматься не рано, сексом заниматься не рано, а замуж рано? Замуж и немедленно!
На следующий день все австрийские и немецкие газеты подняли шумиху, опубликовав разгромные статьи об этом фильме. Католическая церковь тоже его осудила. Фильм был снят с проката. Отец, узнав об этом, сказал:
- Ну, хоть какая-то хорошая новость.
Тётя опять утешала Гелу и сестру.
- Да, плохие отзывы, что тут удивительного! - сказала она. - Франц читал в бульварной газете, что после выхода фильма с Марлен Дитрих в 1930 году, тоже была страшная шумиха и скандалы в прессе. А она всего-навсего снялась в брюках! Зато теперь многие женщины последовали её примеру, и никто не возмущается.
Но мама никак не могла успокоиться:
- Как я теперь буду людям в глаза смотреть? Все будут хихикать у меня за спиной.
Агнеса высокомерно скривила лицо:
- Сестра, ты слишком впечатлительна. Франц сказал, что в Вене давно существует фото-студия, которая фотографирует обнажённых девушек. Они делают эротические и гламурные фотографии женщин. Их фотоработы регулярно печатаются в журналах, в этом году они даже выставлялись в Париже. Их фотоснимки производят сильное впечатление на венский бомонд, и самые знаменитые красавицы Вены, ведущие актрисы театра и кино, оперы и водевиля являются постоянными клиентками этой студии.
- Как такое возможно?- удивилась мама.
- Вот, смотри, что пишут в журнале: «Каждый их снимок отображает конфликт взглядов на женщину нового поколения, а провокационные позы входят в противоречие с традиционным представлением о роли женщины в обществе».
- Но это же не похвала! - возразила Хеди.
- Но это и не осуждение! Это считается новшеством. А всё новое - прогрессивно, значит, это хорошо! - настаивала Агнеса.
- Там нет моей дочери, и они не занимаются сексом! - возмутилась фрау Хеди.
- И слава Деве Марии! Но они внешне все так похожи между собой и на нашу Гелу: такие же тонкие брови, прямые носы и губки бантиком. Считай, что это не Гела, а модель из той фото-студии снималась в кино обнажённой.
Однако Гела хотела считаться необыкновенной красавицей и от тётиных слов расстроилась ещё больше.
- У меня ноги длиннее! - заметила она обиженно.
- Но ни на фото, ни в кадре длину ног не определить, - парировала фрау Агнеса.
- Гела – точная копия той, что в фильме голая бегает! - опять возразила Хеди.
- Она же не будет стоять рядом с экраном во время демонстрации кино. В мире много похожих людей, - снова успокоила сестру Агнеса.
- Ты придумала хорошее оправдание, однако в титрах к фильму в качестве исполнительницы роли указаны имя и фамилия моей дочери, - с горечью произнесла Хеди.
- Ну и что! Мало ли одинаковых имён и фамилий в Европе. А режиссёр-то – чех, значит и актриса из Чехии! Вот пусть в Чехии и ищут эту девушку. А наша Гела – австрийка.
Это, конечно, было слабое, но всё же утешение для Гелиной мамы. Только Гелу тётины доводы совсем не успокоили, ведь рухнули все её мечты.
Гела не хотела признавать, что сделала нечто ужасное, но выйти на улицу побаивалась и сидела дома несколько дней. Она надеялась, что вскоре этот фильм забудут, но газеты не унимались. С момента выхода фильм стал подвергаться жёсткой цензуре. Его назвали «Самый скандальный фильм в мире». Дурная слава о нём быстро распространилась по всей Европе и дошла до США. При попытке ввоза картины в Штаты её изъяли на таможне, как непристойную, не дожидаясь решения суда. Эта конфискация стала первым случаем, когда таможенные законы применили для предотвращения ввоза кино-продукции. Когда адвокаты дистрибьютора подали иск, суд его отклонил и признал фильм «аморальным». Апелляция тоже была отклонена, но ещё до её рассмотрения судебные приставы сожгли плёнку с фильмом. Эта картина, одна из немногих, была причислена «Обществом добродетельных католиков» к классу запрещённых. Фильм неоднократно переделывался, и из него вырезали все неприглядные сцены. Даже после этого, несмотря на то, что таможня разрешила ввезти фильм в США, власти отказывались выдать лицензию на его демонстрацию.
Гела больше всего переживала, что родители не выказывали ей никакого сочувствия. Только тётя Агнеса сказала: «Гела, ты же очень молодая, ещё изменишься внешне, и никто тебя не узнает». Это означало, что теперь об актёр-ской карьере надо забыть.
Родственники занялись поисками жениха.
Прошло две недели, нужно было решать, как жить дальше. Гела потеряла покой и сон, размышляя, что теперь делать. Выходить замуж ей совсем не хотелось, но не сидеть же в квартире, не выходя на улицу. Она легла пораньше, надеясь найти решение на свежую голову. «Видимо, «этуалью» мне не стать. Попробую стать богатой», - подумала Гела, лежа в постели, и уснула.
Хочу стать звездой. Часть I
© Copyright: Зоя Холодова, 2024
Свидетельство о публикации №224110200060
Свидетельство о публикации №224110200060
Рецензии