Амелия Фирс. Писатель и муза. Глава 6

Дойдя до дома, я обернулась. Фирс, маньяк! Напугал! Вздрагиваю и кладу руку на сердце:

– Ты как здесь оказался?

– Не спрашивай! Я не могу уйти, не поговорив с тобой!

– Почти ночь на дворе! А ты меня преследуешь! 

– Вовсе нет! Я заранее подготовился и ждал тебя на лавочке.

Ну и настырный кавалер мне попался! С первого раза никак не может понять!

– Ладно! Заходи! Знаю, что у Руслана адрес взял, - вздохнула я и приложила ключ домофона.

Стас хмыкает, придерживает дверь, и я, не забыв поблагодарить, захожу. У порога нас встретила мама и обомлела. А потом собралась с мыслями и с восхищением сказала:

– Поверить не могу! Это Вы? И почему моя девочка не сказала, что работает с Вами? Это же надо было промолчать! Как хорошо, что вы вдвоём пришли! Доченька, у тебя роман с ним?

– Мам, мам! Я в ванную. Поговори пока с гостем. 

Но та будто меня не услышала и продолжила:

– Кто дал адрес, совсем не имеет значения! Хочу сказать, что Вы замечательно пишете! С первых строк цепляет! А как описали ситуацию в книге! Я в ней сразу узнала свою дочь! Вы как будто знакомы с читателем лично! Амели действительно обожала своего отца и считала его мнение самым важным. И ещё по сей день ищет похожего парня с такими качествами. Месяц назад схоронили мы моего Оливера в Бруклине! Да Вы проходите! Поговорим на кухне!

А вот это она зря. Про папу.

– Соболезную, - услышала я от Стаса.

Предатель Руслан! Стоило один раз позволить проводить его меня до дома, как тут же выдал место жительства с потрохами! Ну, я ему устрою! Больше всего меня смутило то, что мама выражала своё восхищение по поводу творчества парня, а он… Не соизволил даже: «Спасибо» сказать. Не хочу выходить из ванны с таким отношением к моему ближнему. Я общалась со Стасом. Да, он слишком деловой и уходит с головой в свои задумки, но такое поведение мне сейчас не было понятным.

После смерти отца моя мама начала очень много разговаривать, то по телефону с подругой, то по большей части со мной или коллегами по работе. Я знаю для чего. Чтобы притупить боль.

- Боже мой! Что с Вами? - донёсся голос Станислава, и я выскочила из ванны. - Ну нельзя же так себя изводить.

- Ничего, солнышко моё! Всё в порядке! Просто до сих пор в голове не укладывается, почему мой замечательный супруг молчал! За что мне это наказание? Господь забирает лучших? Да, я готова за ним пойти!

- Не плачьте! Прошу Вас!

- Хорошо, не буду. А задам Вам несколько вопросов. Вы давно встречаетесь с моей дочерью?

– Эм…

– Мамочка! - появилась в дверях я. - Ну что ты, в самом деле? Джейкоб Фирс, то есть Станислав, со мной сотрудничает. И ещё. Ты же обещала больше никогда не мучить себя по поводу папы! И дала слово отпустить душу!

– Амелия, всё, что ты говоришь про деловые отношения - это несерьезно! 

– Мам!

– Поговорите. А я чайник поставлю!

– Не утруждайся! Он уже уходит. Проводил просто! Господи! Да что тебе от меня нужно? Я же сказала, что на выходных не готова к диалогу!

– Ладно, прощаю твою грубую речь. Уходить я не собираюсь, пока не выслушаешь. 

– Амелия! Будь благоразумней и гостеприимней! Дай человеку слово! Простите. Она у меня не всегда такая. А очень добрая и лучезарная девочка.

- Спасибо, мама! - как-то с неохотой ответила я и перевела взгляд на Фирса.

- Ваша дочь и правда такая. Разве что, обычно так ведут себя те дамочки, которые пытаются себя защитить. Но я не враг. Скорее всего, друг или помощник.

Вздыхаю:

- Закончили. Маме неинтересно всё то, что ты сейчас говоришь.

- Станислав прав! - подала матушка голос. - Ладно. Не буду мешать вашей беседе!

А сама встала за дверью, пока я не нахмурилась. Сразу же кивнула и оставила нас на диалог.

– Давай, говори. 

— А ты захочешь?

– Уже слушаю! - развела руками я.

Стас скривился, словно резанули слух. А мама вернулась, коснулась моей руки, как бы давая понять, чтобы сменила гнев на милость. И как только я опять на нее посмотрела, и ушла. Любопытная. Еще переживает очень сильно за то, что будет дальше с моей жизнью и как я ей распоряжусь.

- Я долго думал, что мне делать со своей концовкой... И пришел к выводу, что отдам ее тебе, - кладет на стол ту самую флешку парень. - Ты станешь богатой девушкой, если озвучишь свою сумму в издательстве. За неё готовы отдать миллионы. Ты первая, кто увидел черновой вариант! Не считая Руслана. Редакторы умоляли меня продолжить текст, но я отказался. А на днях подумал, мол, была не была, попробую сделать эпилог интересным. Написал, но передумал. Заявился и сказал, что ничего менять не буду, мол, выпускайте! И так сойдет. И каждый! Каждый, кто читал, хотел увидеть романтичное признание и откровение героя. Но я оставался верным своему слову. Скорее всего, Руслан добивался сделать это через тебя, правда, нетрадиционным способом. Если ты ещё помнишь, в тексте, я упоминал название книги. Так вот. Ты бы нашла ее и сразу бы после прочтения поняла, что именно та "Вишенка на торте" идеально бы вписалась в конец. Не ловила ли ты себя на мысли, дорогая, что чего-то не хватает?

- Я тебе не дорогая, - мрачно ответила я. - И не нужны мне твои миллионы! Книга уже на прилавках, и поэтому нет смысла держать эпилог у себя!

Врать не буду, но как текстовик, я тоже считаю, что автор был обязан послушаться человека и сделать так, как он говорил. Порой люди желают нам добра.

А из-за своей упёртости Фирс повернулся спиной. Там и правда были описаны трепетные строки, что могли любого до слез довести.

- Хорошо, поступим другим образом, - садит меня на стул Стас. - Храни ее у себя и больше никому не показывай.

- Зачем?

- Потом поймёшь, - говорит он и дарит улыбку моей маме.

- Мальчик мой, не уходи! - схватила его за руку она и прижалась.

Тот сел рядом, что-то стал ей говорить, только я уже не слышала, а молча принялась разливать чай по кружкам. Бедная моя мамочка, как же ей не хватает тепла и понимания. Да, я дочь, но все ровно, я вижу, что ей хочется мужского плеча рядом.

Сидя за столом, мама подробно стала рассказывать Стасу о нашей жизни. А я потихоньку злиться, потому что не считала это правильным. Он слушал внимательно, смотрел на меня, потом на маму и хлопал по руке в знак поддержки. Про моего папу ему самому стало невыносимо слышать. Потом тяжело вздохнул и сказал, что не всем мужчинам нравится, когда их жалеют.

После того, как мама раскрыла Стасу душу, то принялась говорить гостю, как он ей безумно понравился в плане понимания и того, что внимателен к собеседнику и, кажется, очень хорошо на меня влияет. Меньше фыркать начала. Стас рассмеялся и посмотрел в мою сторону со смешинками в глазах. Хотелось провалиться сквозь землю. Мама! Это он так на меня действует своим поведением, что приходится обороняться. Слышала бы ты, как он в гости напрашивался! Ага. И сказала бы, что это очень даже хорошо, потому что у нас давно не было таких интересных и умных людей, как Стас. И как она безумно любит болтать с интеллигентными личностями. Кем Стас не является. Слишком много понтов и самовлюбленности. Так и хочет, чтобы девки за ним бегали и требовали внимания.

Стасу не нужна была информация о нашей семье. Ради приличия посидел, так как состояние мамы насторожило. Приглядывался к нам во время общения. И все же теплилась надежда, что моя мама ему очень понравилась.

Сам мужчина не открылся. Ничего не говорил о себе. Кто его родители, я знала только поверхностно. По происхождению. А кем работают и что из себя представляют, вообще не в курсе.

Уходя, Стас обернулся ко мне и долго смотрел в глаза, а потом ответил:

— Искренне переживаю за твою маму. Потерять любимого человека — это самое ужасное, что может случиться. Поговорив с ней, я понял, что ничто не вечно. Мы должны ценить тех, кто всегда рядом с нами. Мы нужны родителям. А партнеры они меняются с каждой секундой. Приходящие и уходящие. А мать и отец будут с тобой всегда. Оливер Андерсон очень тебя любил. Тебе идёт эта фамилия.

«Потом ты добавишь: «Вот моя бы тебе больше подошла», — мелькнула у меня мысль, что мне стало настолько жарко, отчего участилось дыхание и слегка приоткрылись губы.

Так проникновенно звучала речь мужчины, что секунду и я бы расплакалась. Никогда бы не подумала, что у Стаса есть сердце и он с сочувствием относится к людям. Для меня он был совсем другим человеком. Холодным и недоступным, себе на уме и немножечко эгоистичным.

Изначально я относилась к словам Стаса с недоверием или не обращала на них внимания. Говорит и говорит. Что тут такого? Всегда считала наш диалог не совсем таким дружелюбным. Довольно деловым. Тем общих не находилось, как рабочих. В душу уже старалась его не лезть, так как персонаж остро среагировал, когда я завела речь о псевдониме и отце. Сейчас же я стараюсь принять к сведению все то, что произносит мужчина. И все-таки, он не глуп. В который раз убеждаюсь. Если уж общались, то я всегда со своим присущим увлечением слушала. Как и он моё мнение о своей прозе.

Можно ли далеко убежать на обсуждениях, если человеку иной раз хочется поговорить с тобой в тёплой атмосфере и по-домашнему? Как брату с сестрой, например?

Мама права. Не даю я никому возможности сказать. Сразу встаю, обрываю и слушать не желаю. А Стас так хочет, чтобы мы были не только редактором и автором, но и лучшими друзьями. Скорее всего, он дико завидует Руслану, которому удалось завоевать моё расположение и общаться о чём угодно. Только есть одно «но». Я ему наверняка нравлюсь, и такие вещи становятся очень заметными. Мужчина находит время, чтобы с тобой его провести, или причину, чтобы зайти. У Стаса произошло это только сейчас. Заметил, что Руслан слишком часто стал приходить. Есть ещё вероятность, что ревнует.

Я думала Стасу нет дела до нашей семьи, трагедии, а оказалось ему понравилось общаться с моей мамой. 

Моё мнение о писателе стало понемногу меняться. Я хочу видеть его в своем издательстве двадцать четыре на семь. Чтобы приглашал на ужин в ресторан и смотрел влюбленными глазами. Восхищался мной и говорил приятные слова. Как-никак, а в моих руках его рукописи - будущее, можно сказать, и... Та самая концовка: "Таинственной незнакомки", которую он мне так бережно доверил.

Есть ли в этом жесте что-то такое, что не ясно мне, а понятно только ему? От кого он скрывается? И навредит ли эта флешка моему здоровью? Кто-то еще кроме редакторов покушался на неё?

Этим тревожным вопросом, я поделилась со Стасом:

- Почему именно я должна хранить флешку? Что заставило тебя выбрать меня?

- Любовь.

- Эм, не совсем поняла? Это была шутка? Ты хочешь сказать, что настолько обожаешь меня, что готов отдать, то что тебе дорого?

- Любовь к искусству, которое не продаётся, - мрачно добавил Стас, так как мой  ответ с посылом на отшив его не устроил. - Поэтому я ляпнул про миллионы.

Я сразу прочувствовала нотки. Ему нелегко признать тот факт, что девочка, которая бы хлопала глазами, постепенно отдаляется. И надо ей хоть как-то сказать, что она особенная настолько, что можно поручить ей всё самое ценное.

- Ты же не рискнешь потребовать деньги за чужой талант. Или сдать в музей, - продолжил Стас. - Последнее предложение - это уже из области фантастики.

- Нет, конечно.

- Ты совестливая, поэтому я тебе оставил. Не дай Бог, со мной что...

- И мне светит суд за то, что я держала тобой написанное. А возможно, станут спрашивать: "Вы уверены, что это почерк Фирса? Сомневаюсь. Идите, мол, отсюда, шарлатанка. Иначе полицию вызову".

Стас ухмыльнулся, не дал мне ответа, а сослался на то, что его ждут. И попрощался со мной.

- Ну, пока, - ответила я и закрыла дверь.

Схватившись за голову, я медленными шагами пошла на кухню, чтобы попить воды. Диалог с Фирсом в какой-то степени заставил мозги расшевелиться. И я погрузилась в раздумья.

Продолжение:
http://proza.ru/2024/11/08/796