Будет война. Брат пойдёт на брата

ИСТОЧНИК: https://www.youtube.com/watch?v=fTKIa1XthVI

Протоиерей Олег Лосев о протоиерее Викторе Морозе
(был чадом отца Ионы (Игнатенко)):

Был такой строитель храма — Дмитрий. Храм строили три человека: Дмитрий (он сейчас не живёт в Украине), Василий, и третий (он же — первый) — сам батюшка Виктор. Вот они втроём всегда занимались строительством храма. Приходили люди, которые помогали, что-то подносить, переносить, но основные были эти два строителя. И вот этот Дмитрий вспоминает, что весной где-то в 2010-м году, когда начался Великий пост, во время стройки они увидели, что батюшка сидит на лавочке и плачет. Т.е. уже какая-то часть храма была воздвигнута, и проходили богослужения уже в одной построенной части храма, и вот после окончания службы Дмитрий говорит, я увидел батюшку — что он сидит и плачет. «Я подхожу к нему, говорю: «Батюшка, что случилось…?» Батюшка так посмотрел на меня… и говорит: «Будет война». «Меня охватил такой холод, я говорю: «Батюшка, как так… Живём, вроде, в такое тихое спокойное время… Да ещё — и в Украине… Как так?.. Батюшка… может, Вы что-то путаете?..»». А он поднимает глаза на Дмитрия и говорит ему, ещё дополняя: «Брат пойдёт на брата». Т.е. брат будет убивать брата. И продолжит плакать. И плачет, плачет, плачет… И Дмитрий, там, уже пытался батюшку успокоить… Ну, батюшка вскоре пришёл, как бы, в себя, отошёл от слёз.

И вот Дмитрий говорит, что как-то он отреагировал на это несерьёзно. И потом, после этого разговора, его жена в ближайший воскресный день пошла в храм, а Дмитрий тогда не пошёл на службу. И батюшка первый раз тогда за всё это время вышел на проповедь, и именно в 2010 году это сказал людям впервые — что будет война, и что брат будет убивать брата. И тогда все были очень сильно удивлены — и сказанному, и были удивлены тому, почему это батюшка говорит и откуда он это знает?

И вот когда в 2012 году, когда уже строители Дмитрий и Василий сдали храм, уже храм полностью был построен, Дмитрий приходит к батюшке и говорит: батюшка, вот так и так, у меня родственники живут в Беларуси, благословите меня поехать туда. И батюшка говорит ему: «Езжай». А у Дмитрия было колебание: что делать…? На тот момент, может быть, как-то он не особое значение батюшкиным словам придавал, и пришёл просить благословение уехать в Беларусь не из-за того, что батюшка сказал, что «брат пойдёт на брата», а вот он просто печалился об устройстве своих детей. Хотел как-то детей своих устроить, и были перспективы [для этого] в Беларуси. И вот батюшка ему, когда он пришёл просить у него благословение, сказал «езжай». Сказал «езжай» и дополнил, спросил: «Помнишь ли ты, о чём я тебе говорил?», — и начал опять ему говорить, что будет война. И вот тогда Дмитрий уехал. И уже после того, как батюшка преставился в 2017 году, в 2019 году Дмитрий нашёл в Беларуси какого-то журналиста. И когда уже всё было, Дмитрий говорит, что когда они уехали в Беларусь, когда они уже обустроились, в 2014-м году, когда у него уже и работа была, там, в Беларуси, и произошло на Донбассе это столкновение. И вот тогда он уже, как батюшка, сел и заплакал — вспомнил батюшки слова… И он так и говорит: очень плохо, что когда я был здесь, что я ещё тогда не разглядел в батюшке то, что я понимаю сейчас, и тогда бы жизнь моя, наверное, сложилась бы по-другому… Что: когда я был рядом, возле батюшки, я как-то не ценил то, что он говорил, а в 2019 году он понял, что, конечно же, он многое потерял: что нужно было бы как-то бо;льшее значение придавать тем словам, которые говорил батюшка Виктор. И он потом впоследствии вспоминает: казалось бы, происходили вот такие вот мелочи… Мелочи, но они всё-таки дали ему понять, что батюшка Виктор был не простым человеком.

Он когда работал на стройке, у него были длинные волосы… Ну и работа, пыль… У него пыль попадала в волосы, и от этого кожа на голове сухой становилась. И вот он приходил всегда домой после работы, после стройки, и всегда так голову свою тщательно вымывал… А ему жена говорит: «Ты б бандану надел, что ли…». А он: я, там, хоть и строим храм, под открытым небом работаем, но всё-таки как-то в храме я стесняюсь, не могу я себе этого позволить… И тут получилось, что спустя какое-то время он тоже приходит в храм, и мучается: то почешет голову, то ещё что-то… А батюшка Виктор подходит к нему и говорит: «Надо было слушаться и одевать бандану…». И Дмитрий говорит: «Я сел и думаю: как так? Мне жена об этом сказала, и мне батюшка об этом говорит…».

А ещё был такой случай. Ну, такой же простой, для него… Это вот именно он рассказывает белорусской газете о батюшке Викторе. В 2019 году вышла статья в белорусской газете, он познакомился с журналистом, и вот это всё он рассказывает журналистам там, в Беларуси. Стены бетонные у нас в храме. И вот уже когда настал момент вешать иконы в храме, Василий залез на “козлика”, начал, там, сверлить, сверлить… Часть икон повесил. И потом батюшка Виктор там тоже приносил иконы в храм, которые нужно было повесить на стены… И он подходит к Василию и говорит: «Вот повесь вот эту икону сюда». А Василий так пальцем по стене ведёт, говорит: «Вот сюда?» Батюшка говорит: «Нет-нет-нет… Там левее… чуть-чуть туда… там повыше… Да, вот сюда повесь икону». Василий пометил карандашиком и берётся за перфоратор, батюшка говорит: «Не надо. Возьми гвоздик, забивай». А он говорит: «Батюшка, бетонные стены… Как я сейчас гвоздиком забью?» — «Ну бей вот сюда!» Василий взял молоток, гвоздик направил, и он — раз-два — и гвоздик сам по себе туда тихо-спокойно вошёл в бетонную стену.

*  *  *

Когда я служил в храме Курской-Коренной иконы Божией Матери Знамение в 2012 году к нам туда в храм ходил один такой человек — Михаил. Ему было лет где-то в промежутке от 45 до 50-ти. Он был таким человеком… тихим. Даже когда он приходил на службы, он просто тихонечко в одном месте стоял и просто молился. Я замечал, что когда я служил, он у меня не исповедовался, он исповедовался у отца Максима Омельченко (он сейчас настоятель Троицкого собора), настоятеля, когда тот выходил на исповедь. И так получилось, что я служил вечернюю службу, и Михаил пришёл на исповедь. Но так получилось, что он уже опоздал на службу, это уже было после вечернего Богослужения. И я уже собирался уходить домой, он говорит: «Батюшка, можно поисповедоваться?» Ну я его поисповедовал… И, вот, после исповеди мы просто с ним разговорились… Я спросил у него: «Я Вас часто вижу… Вы у батюшки исповедуетесь… Вы дома молитесь?» Он говорит: «Да. Я очень молюсь… Я тоже езжу по таким местам…» И как оказалось, этот Михаил когда-то был в Мигаево. И в тот вечер мы, как бы, с ним нашли, скажем так, друг друга — что оба знаем, что такое Мигаево, знаем батюшку Виктора… Он мне тогда сказал, что батюшка Виктор был духовным чадом отца Ионы (Игнатенко). И вот когда у меня уже был такой момент колебания, ко мне попала книжка в руки от этого Михаила — «Схиархимандрит Христофор Тульский». От общения со мной, он так расположился ко мне — и он мне подарил эту книжку. У меня эта книжка лежала где-то месяц. Как только он мне дал её в руки, как только я пришёл домой — я не читал, не начал читать эту книжку. А вот уже потом, прошёл где-то месяц — и я просто открыл эту книжку, и начал читать про отца схиархимандрита Христофора (Никольского)… И так получилось (я эту книжку полностью не пересматривал, первую страницу открыл — и читаю), что когда я прочитал несколько страниц, стал класть её в тумбочку, где книги у меня находятся… и она у меня выпала из рук. И из этой книжки выпала фотография батюшки Ионы и его письмо. Я дословно прочитаю его вам:

«Отцу Олегу на память о батюшке Ионе и Михаиле.

Прошу простить за безпокойство.

(Отцу Олегу написано)

Схиархимандрит Иона (Игнатенко) говорил всем, кто приходил к нему, брать благословение [у него]. Говорил, что Одессы скоро не будет. Море будет гореть. Говорил подальше уходить от городов. Чтобы уходили в сёла. Особенно тому, кто молод. Уходить туда, где есть вода и чистая земля, где есть церковь.

(И вот уже обращение ко мне)

Вы ещё, наверное, всё это увидите. Ещё можно спокойно купить дом в селе, есть ещё время. Прошу иногда Вас молиться за меня.»
 
И вот это письмо, которое тогда выпало из книжки, которую мне подарил Михаил, и письмо это было ко мне направлено — так и написан: “Отцу Олегу”. Дело в том, что вот эти вот слова — это слова отца Ионы этому Михаилу. Отец Иона когда-то ему сказал, а Михаил записал дословно эти слова и написал мне такое письмо.

Я этому Михаилу говорил, что я должен переходить в Мигаево. Ну, может быть, он тогда увидел, что у меня есть какое-то такое определённое колебание…

*  *  *

Прозорливый старец батюшка Виктор благословлял переезжать жить в Мигаево в трудные (а может быть, и в последние) времена. Батюшка Виктор мне именно по этому поводу всегда коротко говорил: «В Мигаево земли хватит на всех. Здесь будет спокойно». Он всегда так говорил. Вот у нас село делится на две части: одна сторона, скажем так, и другая сторона. Т.е. получается, вот станция Мигаево, а с правой стороны находится именно Мигаево, а с левой стороны (вот там, где находится храм) — это село называется Заможное. Но станция — Мигаево. И батюшка Виктор, вот даже когда вот мы приезжали, уже перед тем как переехать в Мигаево, мы приезжали с Одессы, там продавались дома… Батюшка позвонит: вот тут продаётся два дома, приезжайте посмо;трите… И вот когда мы приезжали, батюшка Виктор говорил: вот не берите на той стороне, а вот дом себе ищите именно на той стороне, где находится храм (где Заможное). И вот всем он говорил.

От Одессы до Мигаево на электричке — 2 часа ехать.

*  *  *

Дело в том, что когда я разговаривал с сыном Андреем на днях, и вот я когда спросил у него (когда батюшка уже был в возрасте): «Он вам что-то говорил? (ну, скажем так, о каких-то, вот, тех событиях, которые сейчас происходят)». И Андрей говорит, что он, когда был с отцом Виктором даже в Соше-Островском в 2000-м году, тогда почему-то детям сказал (о том, что он сказал в храме) — что «брат пойдёт на брата». Вот он именно им об этом сказал — семье своей.

Многие у батюшки пытались как-то развернуть эту тему — что брат пойдёт на брата… Но насколько мне известно, те люди, которые пытались эту тему с батюшкой разворачивать, батюшка им ничего не говорил, не углублялся в эту тему. Он просто плакал. И постоянно это твердил. Но вот на фоне вот этих вот всех событий многие люди спрашивали «Батюшка, а может быть, уехать?..», но батюшка почему-то не благословлял уезжать. Вот родители моей матушки в Кривом Роге продали всю свою недвижимость и переехали сюда в Мигаево… Они тоже просили у батюшки благословение: «Может быть, батюшка, стоит переехать?»

Почему мама матушкина переехала сюда… Она работала на «Криворожстали» в Кривом Роге. И вот когда-то батюшка Виктор ей сказал: «Уходи оттуда. Уходи с этого завода, потому что он будет гореть». И вот мама уехала с Кривого Рога, но не поэтому. В общем, они хотели в Мигаево. Они просились у батюшки куда-то уехать, а батюшка сказал: «Уезжайте, благословляю. Но в Мигаево». И вот они поэтому всё продали и живут сейчас здесь в Мигаево. У них тут два дома рядом: мама и бабушка матушкина здесь живут. А у матушки сейчас в Кривом Роге остался папа. Он работает на газовом предприятии, занимает руководящую должность.

И вот мы по новостям видим, что происходит иногда в Кривом Роге… бывает, что есть какие-то определённые прилёты по городу… Мама матушки сначала не просила благословение, чтобы уехать, батюшка ей просто сказал, что ей надо с того завода уволиться, потому что он будет гореть. Т.е. может быть, батюшка говорил именно об этом — что сейчас происходит, что, вот, есть какие-то прилёты [по городу]…

*  *  *

Батюшка Виктор всегда говорил одну фразу людям: «С Богом!». Нужно быть всегда с Богом. Вот когда мы к нему приходили, он никогда не смеялся. Вот у него не было такого, знаете, вот, смеха, даже когда были какие-то такие весёлые моменты. Он улыбался, да. Улыбка у него такая была великолепная, прекрасная, добрая, кроткая такая. Но вот когда, знаете, дело доходило до какого-то, вот, знаете, такого смеха взахлёб, батюшка Виктор почему-то плакал. Но плакал не оттого, что что-то плохо, а это были слёзы радости — такой, знаете, детской радости: он радовался оттого, что все собирались за его круглым столом. И вот когда о чём-то беседовали, батюшка Виктор всегда пребывал в такой радости. И всегда людям, когда от него уходили, говорил: «С Богом! С Богом!» И не просто говорил, но всегда ещё и учил быть с Богом. И поэтому сегодня, и вот, даже, скажем, в Мигаево, события складываются так, что нужно быть с Богом. И вот мы сегодня молимся: у нас в храме есть два чтимых образа — преподобной Рафаилы Чигиринской и священномученика Николая Искровского (именно вот с мощами). Это те подвижники, которые пострадали за веру Христову, которые жили во время гонений. И вот мы сегодня молимся им, чтобы Господь как-то нас сделал твёрже, чтобы мы были твёрдыми, чтобы мы не сошли с истинного пути. И вот учитывая то, что мы говорим о батюшке, то, наверное, будем помнить эти короткие слова — что нужно быть с Богом в первую очередь. Быть с Богом, чтобы не отвернуться от Него. Стараться всегда пребывать в такой вот радости. Радости, и чтобы понимать, что эти люди, которые нас окружают, что они нам даются не только для того, чтобы мы старались заповедь исполнять — возлюбить ближнего… Потому что ближнего возлюбить — это очень такой большой труд. А батюшка Виктор обладал такой определённой простотой, и все люди для него были такими простыми. Даже если какие-то, может быть, верхние чины к нему приходили, он к ним относился по-простому, и они потом, уходя от него, тоже как-то по-простому поступали — и со своими подчинёнными, и со своими родственниками, и со всеми.

Нужно запомнить самое главное — нужно быть с Богом. Вот эти слова пусть останутся и будут для нас призывом: что нужно нам всем быть с Богом. Сейчас. Не искать больших каких-то, огромных дел — для того, чтобы как-то укорениться в вере, для того, чтобы как-то утвердиться в вере, утвердиться в Православии… а стараться совершать какие-то маленькие дела, чтобы они наоборот, служили для нас определённым вдохновением, чтобы мы могли делать бо;льшие дела. А если мы будем стараться делать больше-больше-больше, забираться всё выше, и выше, и выше, и, достигши какой-то определённой вершины, чтобы нам не пришлось падать вниз обратно, а вот нужно стараться как-то делать всё постепенно. Самое главное — быть всегда с Богом. Где бы мы ни были. Находить всегда силы, и молить Его о том, чтобы мы сейчас остались верными Христу! Чтобы мы не предали ни Бога, ни Церковь, и в первую очередь — не предали сами себя.

Такая была фраза батюшки Ионы (Игнатенко), её рассказала близкое чадо батюшки — Фотиния, она при батюшке была года два, вот так плотно батюшка окормлял её, и он когда-то ей сказал: «Ты знаешь… Не бойся ни-че-го. Пусть от тебя отвернутся все люди на свете, главное — чтобы от тебя не отвернулся Господь!».