Таверна

Приглушенный свет свечей и потрескивание камина в купе с выпитым элем заставили меня склониться перед барменом, распластавшись на стойке.
-Поднимись в свою комнату! Там тебе уже постелили. Я не хочу тащить тебя на себе!
-Я не так сильно пьян - просто расслабился. Все равно никого нет, можно и пофамильярничать с барной стойкой, - проворчал я, подперев рукой голову. -Здесь уютно. Кто хозяин?
-Я.
-Неужели недостаток кадров вынуждает хозяина трудиться под своим же начальством?
-Я делал тут всё под себя. Чтобы мне было приятно тут находиться. Никто кроме меня не сможет поддержать задуманную мной атмосферу так, чтобы меня это удовлетворило.
- «Хочешь сделать хорошо - сделай сам.»?
-Не совсем. Достойных кандидатов немало. Просто тут нужен именно я. Как часть интерьера. Или как единственная недостающая пазлинка.
-Идейный ты человек. И это хорошо! Место и правда исключительное! Твоё здоровье! - я сделал пару глотков прохладного эля, который мне только что подлили прямо из бочки. - И все таки - чего такого ты делаешь, что не смог бы сделать другой профессиональный бармен?
-А я и не профессиональный бармен. Так, себе часто мешаю всякое. Ну и пивоварением слегка промышляю. Любительски.
-Свое пиво? Заметно. Душа у напитка сразу дает о себе знать теплом, разливающимся не только по пищеводу, но и в сердце! А еда? Тоже сам готовишь?
-Еду готовит моя жена.
-Смотри-ка, и жену припахал! А дети чай посуду намывают?
-Детей у меня нет. Жена пашет по собственному желанию. Она - повар по натуре. Если бы не работала здесь, точно так же готовила дома днями напролёт. Нам не съесть такой объем её кулинарных изысканий, вот и решили направить её энергию в нужное русло. Теперь еда не пропадает.
-Тут всё на своем месте…Ну а ты? Любишь мешать Маргариты также, как жена - готовить?
-К этому ремеслу я ровен. Я занимаю своё место не засчёт любви к бару. Хоть и эстетику вкуса в алкогольных напитках почитаю и изучаю. Я за стойкой потому, что люблю слушать.
-Так ты сплетник?
-Нет, секретный агент на разведке.
-Он и шутить горазд!
-Мне по нраву смотреть на сменяющие друг друга лица передо мной. Люди приходят сюда в совершенно разных состояниях. И с совершенно разным наполнением. Да и химия алкоголя во всех раскрывается по-разному. Интересно и порой забавно смотреть на эту эволюцию эмоций в рамках каждого человека. К примеру, вчера сюда зашёл мужчина. По его виду можно было понять, что жизнь его проверяла, и не раз. Когда он вошёл, вместе с ним в таверну заплыло облако напряжения. Вены на его висках были вздуты. Лицо застыло в выражении вечного напряженного раздумья. Но в глазах была мольба. Я ясно увидел, что ресурс этого человека к сдерживанию эмоций почти исчерпан. Он держался холодно, почти брезгливо. Видно было, что он давно ни с кем не общался. Попросил пива, но я посоветовал вино. Он только хмыкнул и махнул рукой, сказав, что ему плевать, какое пойло в себя заливать.
-Почему ты посоветовал вино?
-От давления. Он выпил бокал и его губы перестали быть напряженными. Выпил еще один - и его лоб постепенно начал разглаживаться. Выпил третий - и поднял свой взгляд от стойки на меня. Я ничего не говорил и просто ждал. Он выпил четвертый бокал и я молча протянул ему сыру с виноградом. Он не притронулся. Я ждал. Он обвёл глазами помещение и его взгляд остановился на картине с сюжетом батальной сцены с кораблями. Он долго смотрел на эту картину. Она хороша, сам посмотри. Вон висит.
-Верно. Мастерская работа!
-Уж точно. И если с техникой живописи всегда все понятно, то достоверно сутевое настроение картины может быть оценено только бывалым человеком. Бывавшем так сказать в одной из подобных картин. Когда я увидел скупую мужскую, сбегающую с его щеки, я понял, что в моей коллекции настоящий самородок - зауважал картину еще сильнее. Ну и нетрудно догадаться, что картина открыла клапан, и давление начало стремительно падать. Для мужчины слеза - это исцеление. После он повернулся ко мне и сказал «-Спасибо!». И долго смотрел на меня. Я молчал. Он попросил подлить ему вина. До этого - не просил. Взял закуску. Выпил и закусил. Вздохнул прерывисто. И моё ожидание окончилось. Он говорил, а я молчал. Он кричал и возмущался, сотрясал руками воздух, я - молчал. Он больше не вытирал слёзы - они текли рекой. Потом он долго плакал, лёжа на барной стойке, как одинокий брошенный мальчишка. Вытянутая рука его зависла в воздухе, будто ища невидимую тёплую руку. И тогда я молча подошёл и обнял его. Он ревел и трясся. Потом вырывался, но я не пускал. Я стал для него тёплыми руками, которые ни за что не должны отпускать - ему нужно было почувствовать, каково это. Когда эта чаша была испита до дна, от барной стойки отлепилось лицо тридцатилетнего пацана. Суровый мужчина ушёл в отставку. Несколько позже, чем было нужно. Пацан вдруг заливисто рассмеялся и попросил еще сыра. И сгущёнки. И сидел, уплетая её деревянной ложкой и заедая сыром. Он так любил делать в детстве, и в этот момент те рецепторы снова оживились. Я заменил вино на мёд, и дальше меня ожидал юмористическо-песенный концерт от бывшего моряка.
-Ну ты терапе-е-евт! Вижу теперь весь изюм твоей персоны тут. Слушай, а картины…Их тут довольно много. Чуть больше, чем хотелось бы глазу дизайнера, но достаточно для непринужденной домашней обстановки. Да, верно. Тут прям как дома, а не в заведении… Еда, домашнее пиво, непринуждённая обстановка… Сразу и не заметишь, что воздействует на сознание так, чтобы чувствовались безопасность и уют. Пазлинка к пазлинке!
-Замечательно подмечено! - улыбнулся он.
-И всё-таки - картины… Откуда столько?
-Путешестовал. Покупал. Подарили. Люблю картины. Стены делают пространство замкнутым, а картины - будто дополнительные двери в помещении. И каждого эти двери уведут в своё, только им известное место.
Я стал рассматривать картины на стенах. Ни в одной галерее мира не было такого обилия картин в стольких разнообразных стилях и жанрах. Коллекция и впрямь впечатляет!
-Да…Смотришь вокруг и забываешь, что ты в таверне. Как много у тебя трюков! Где-нибудь есть кнопка, меняющая серый вид за окном на дикий пляж с нежным шумом прибоя?
-Мне это ни к чему. Я люблю это место. Впрочем, как и все, в которых побывал. В памяти я могу подрисовать вид на любой вкус.
-Что же это - у тебя во всех уголках мира было по таверне?
-Нет. Просто эта может телепортироваться.
-Знаешь, мне всё сложнее ориентироваться - шутишь ты или нет…
Он рассмеялся.
-Всё просто! Твоё состояние рисует вид за окном. И перед носом. Мой внутренний художник здоров и хорошо кушает, так что мне везде хорошо. И со всеми.
-То есть ты беспристрастен?
-Можно и так сказать. Мне просто интересно всё, что происходит вокруг меня. И мне не составляет труда быть частью любого спектакля одного актёра.Подавляющему большинству людей не требуются мои реплики - им просто нужен слушатель. Беспристрастный свидетель их эмоциональных драм. Я - как часть пространства, прекрасно справляюсь с этой ролью. Некоторым нужен недостающий элемент, как тому мужчине - теплая рука.
-Часть паззла…Нравится мне эта ассоциация. Она тебе подходит. Что-то пусто в моей кружке. Давай-ка, бармен, не расслабляйся! Выполняй свою главную функцию!
Мне подлили до краёв освежающего эля и я с удовольствием выпил пол-кружки.
-А я…Ну…Что обо мне можешь сказать?
-Ничего.
-А что так? Я такой загадочный?
-Ты сам о себе всё прекрасно знаешь.
-Мне не нужна тавернотерапия?
-Ну ты же здесь. Не все носят в себе жестокие травмирующие состояния. Тебе просто захотелось уюта. Снаружи места себе не нашёл - ушёл внутрь.
-Витиевато ты изъясняешься, хозяин! Мне нравится. И всё же…Неужели нет тут картины и для меня?
-А ты походи-рассмотри. К нам как раз пришёл еще один посетитель. Я пока займусь им.
Я слез с высокого барного стула и пошёл по кругу, рассматривая разнообразные сюжеты кистей неизвестных мне мастеров. Я был уверен, что многие картины писались гигантами художественного ремесла, известными художниками, но, к моему удивлению, ни одной росписи и фамилии из красовавшихся в углах полотен, я не знал. Я шёл вдоль стен и перед моими глазами сменяли друг друга самые разные сюжеты. Я будто стал межпространственным путешественником, и открывал портал за порталом. Мне открывались разнообразные истории, заключенные в рамки. Разные стили живописи не оставляли шанса заземлиться впечатлению - оно всегда перетекало по мере просмотра, видоизменялось и обезоруживало мой аналитический ум. Весь процесс оказался медитативным, и я заметил, что уже несколько раз обошел всю «галерею» не сразу. Мне будто перестал быть важен просмотр картин как отдельных объектов, и я наслаждался просто этим перетеканием сюжета в сюжет и многообразием стилей. Я вспомнил о том, как говорил бармен о своем ощущении при работе с людьми. Лица просто сменяются, истории перетекают из одной в другую…А он наблюдает и подстраивается под каждую «картину».
 Необычное место. Я посмотрел в сторону барной стойки. На стуле в кокетливой позе сидела женщина. Она явно строила глазки нашему бармену и добивалась его внимания. Я перевёл взгляд на него и увидел…холодного мужчину со взглядом исподлобья, небрежно опирающегося на стойку одной рукой и мешающего какой-то коктейль. «-В какие игры ты собрался играть с этой дамой?» - я подошёл и сел на соседний стул. Дама окинула меня взглядом и слегка повернулась в мою сторону всем телом. Она явно намеревалась бежать за обоими зайцами. Её лицо было расслаблено, веки томно приоткрыты, а грудь слегка подалась вперёд. На губах застыла тонкая полуулыбка. Она слушала бармена, перечисляющего меню горячих блюд.
-И всё-таки…Цыплёнка-табака здесь не подают. Какая жалость! Подруга посоветовала мне это заведение и особо лестно отзывалась об этом блюде. Наверное, вышла какая-то ошибка… - она вздохнула и опустилась грудью на столешницу.
-Наше меню всё время изменяется, чтобы посетители не заскучали. Цыплёнок был некоторое время назад. Сейчас мы можем предложить вам только перечисленные мной блюда. - холодно ответил он.
-Выбор всё-таки обширный… Думаю, я найду себе блюдо по вкусу. Может, посоветуете что-нибудь?
-Я бы посоветовал вам горячий чай. И пирог…со сливами.
-Вот как? Я хотела мяса…
-…И плед. Сейчас принесу. - не слушая её, сказал бармен и удалился.
От дамы пахло вином и сигарами. Пока мы ожидали его, она пристально смотрела на меня, изучая мою кандидатуру. Не в бармены.
-А вы? Часто тут бываете?
-В первый раз.
-Надо же, какое совпадение! Я тоже! Вы местный?
-Я…путешествую.
-Ого! Как интересно! Никогда еще не сидела за барной стойкой с путешественником! Расскажите мне - где вы были?
-Я…
-Вот. - вернулся бармен и протянул даме плед. Закутайтесь. У нас конечно тепло, но вам нужно согреться. Вас лихорадит.
-Я… и правда болею. Но готова была поклясться, выходя из дома и смотря на себя в зеркало, что чудеса макияжа не дадут этой информации стать для кого-то очевидной…
-Ваш макияж прекрасен, а мастерство его нанесения отточено годами. Только когда год за годом пользуешься этим прикрытием, нужно брать в расчет то, что в какой-то момент сам фасад уже не держит формы, какую шпаклёвку ни наноси. Ваше тело устало. Вас выдаёт мимика.
-Ах…Некультурно такое говорить женщине!
-Кто-то должен сказать вам это.
Дама закуталась в плед посильнее. Чай был готов. Пирог выглядел так, будто только что прибыл из печи. Оздоровительная трапеза началась. Женщина ела молча. Её тело с каждой минутой приобретало всё более естественную и расслабленную позу. Через два куска пирога она завязала волосы в пучок, чтобы не мешали. На третьей чашке чая она сняла туфлю и закинула одну ногу, согнутую в колене, на стул. Мы будто перестали для неё существовать. Дама с аппетитом уплетала пирог и запивала чаем. Её вид был забавен. Будто сбежала домой со светской вечеринки, и, не переодеваясь, предалась радостям уютной домашней жизни. Бармен улыбнулся впервые, глядя на неё.
-Такой вы мне больше нравитесь.
Кусок пирога застыл у рта дамы. Измазанный сливовым вареньем нос поднялся от тарелки, а широко раскрытые глаза, наполненные слезами, совсем по-девичьи уставились на бармена.
-Кушай, кушай. На ночь останешься здесь. Комнату тебе подготовим.
Она утвердительно покачала головой и, слегка смущенная, продолжила трапезу.
-Так на чём мы остановились?…- спросил у меня бармен.
-На картинах.
-Ах, да. Ну как, впечатляет наборчик?
-Да! Завидная коллекция. Правда ни одного художника не узнаю.
-Здесь нет работ известных мастеров. Только смелые выражения сокровенного, которые создавались без надежды на то, что кто-то еще увидит эти работы. Но судьба распорядилась иначе - и теперь их рассматривают мои посетители.
-Вот как… Идея интимного и домашнего находит отражение и в этом «жесте» с выбором художников.
-Именно. Здесь всё пропитано атмосферой неразглашения. Как и ночные разговоры при свете свечи в гостинной, всё, что здесь происходит, канет в небытие.Останется лишь наблюдаемой мною картиной. А своё впечатление от просмотренной галереи каждый унесёт с собой. Их дело, что с этим делать. Я смотрю, ты ведешь своё расследование?
-Тут всё переплетено и работает как единый механизм. А ты - часовщик.
-Я всего лишь маленькая шестерёнка. - он улыбнулся.
Тем временем дама доела свой пирог и разморенная чаем и теплом ожидала, когда будет готова её комната. Она рассматривала интерьер сонными глазами. Было видно, что она чувствует себя в безопасности. Призывный прогиб в пояснице давно сменился очаровательной сутулостью расслабленной кошки. Еще одна картина была переписана.
-Что о ней?
-Сам понимаешь. Даже уточнять не буду.
-Но всё-таки…Хочется красивой завершенности вывода от мастера.
-Сейчас, смотри.
Девушка ходила по моей недавней траектории и рассматривала картины. Останавливалась у каждой ненадолго, изучала и двигалась дальше, сонно шаркая в тапочках, которыми бармен подменил её туфли на устрашающе высоком каблуке. Внезапно шарканье стихло надолго. Я повернулся и увидел её, стоящую у картины, рядом со стойкой. На картине была изображена женщина в объятиях мужчины. В фигуре угадывалось особое положение - она беременна. Мужчина нежно обнимает её сзади, обхватывая большими руками живот, и смотрит ей в глаза. Она стоит в ночной рубашке с милой небрежной причёской - такой, что идёт женщинам больше всего, когда они ходят по дому и между делом небрежно закалывают волосы, а выбивающиеся пряди нежно обрамляют личико. Девушка совершенно обмякла в объятиях мужчины и опирается спиной на его грудь. Картина буквально пропитана нежностью и уязвимостью.
-Это её недостающий паззл?
Он не ответил.
Долгое время дама стояла около картины. Её плечи тряслись, а колени подгибались.
Сверху донёсся голос, возвещающий о том, что её комната готова. Дама не двинулась с места.
-А ну живо спать! Завтра посмотришь. Картина никуда не убежит.
Девушка дёрнулась от неожиданного обращения к ней, шмыгнула носом, повернулась к лестнице и побежала наверх. Сверху она крикнула «Спасибо за ужин! Спокойной ночи, па! Люблю тебя!
-Спокойной ночи, дорогая! - как ни в чём не бывало ответил бармен.
-Но ты…
-Пускай, пускай. Помнишь? Я всего лишь кусочек их паззла.
-Но она остановилась у картины с влюблённой парой, а не с какой-нибудь маленькой девочкой на плечах у отца. Уверен, что тут и такая найдётся. Кстати, этой я не заметил, когда сам рассматривал картины. Более того, я точно знаю, что её не было.
-Я видел, как ты смотрел. Крутился и толком не рассматривал каждую. Мог не заметить.
-За первым кругом я рассмотрел все внимательно. Это потом…вошёл в раж.
-Единственный вывод, раз уж ты их так просишь, - ты не готов к семье.
-Это безусловно в точку, но… Поэтому не увидел картины?
-Угу.
-А она почему остановилась у этой? Она же назвала тебя «па», а не «любимый».
-Для женщины в плане мужской любви - всё едино. Недолюбил отец - эта работа переходит на мужчин-партнёров. Повезёт - долюбят. Но её просто используют. Как и она своё тело - нещадно. Таким женщинам один путь - себя полюбить самим. Любовь - единое море. Её первоисточником в жизни в идеале должен выступать родитель при рождении. Тогда и любовь к себе автоматически вкладывается. Не получилось - может повезёт со спутником жизни. А если ни одна ставка не сыграла - один путь. Стать этим источником любви для себя. Самому создать море. Иначе - беда. Будешь барахтаться в грязных лужах. Женщинам это непозволительно!
-А мужчинам?
-А мужчины либо совершенно тупы, и им море по колено, потому что оно лужа, либо…они будут ждать своё. В одиночестве и засухе, но своё - то самое большое плаванье.
-Ах, зараза…Как же ты красиво говоришь!
-А ты - прекрасно слушаешь. Пожалуй, в первый раз пользуюсь этой услугой здесь…
Он налил себе и мне эля. Мы выпили его в молчании.
-Ну-с, спать пора! - сказал я, зевая.
-Согласен. Кстати. Как насчёт подменить меня завтра?
-Что может заставить тебя покинуть своё рабочее место и пустить на него какого-то самозванца?
-Дело есть. Поеду за картиной.
-Значит они всё-таки не волшебным образом появляются на стенах и сменяют друг друга под каждого посетителя?
-Я тебе вроде эль только наливал…
-Да ладно тебе! Я ж шучу… Что за картина?
-Для тебя. Чтобы не носился как полоумный по кругу. Чтобы и для тебя в моей галерее была любимица.
-Ого…Мне даже как-то неловко.
-Брось. Ты мне нравишься. Хочу, чтобы ты приходил. Значит надо и для тебя повесить картину.
-Я и так буду приходить. Мне здесь очень понравилось. Так…спокойно. Как дома. Так что буду заглядывать. Пока не уеду.
-Я же сказал. Тебе надо прекратить бегать по кругу. Да и работёнка для тебя есть. Я вижу, как ты заинтересовался этим местом. Будешь моим преемником. - он пристально и с добротой посмотрел на меня.
-Может ты и прав. Но…я еще не набегался. Давай так. Я привезу свою картину сам. С того места, в котором почувствую зов дома. И приеду сюда. По правде говоря, это единственное место, подходящее под определение «дом» в моей жизни. Всё здесь сложилось в одну картину. Картину подходящего мне места. Может, я тоже смогу стать пазлинкой, а?
-Я уверен в этом, дружище! Договорились! Такой расклад мне по душе.
-Ну что - по пиву?
-А, давай! Спать хочешь?
-Да не особо.
Мы налили себе пива и погрузились в интересную беседу о том - о сём.
Через некоторое время дверь в таверну снова открылась.
-О, посетитель! - воскликнул я. - Твои ставки?
-Да…Обычный пьяница!
-Как и все мы.