Свет вечных снегов 3

Пик Джугутай находился в самом конце ледникового цирка и был похож на клинок огромного обоюдоострого меча, вмурованного рукояткой в каменную подкову гор. Словно кто-то из сказочных нартов пролетал здесь на крылатом коне-альпе и выронил его, пораженный стрелами небожителей.

По лезвиеподобным ребрам пика проходили маршруты «пятой» категории сложности. Никем не пройденная стена, обращенная к леднику, на всей своей полуторо-километровой высоте почти не имела ни трещин, ни уступов, и если кое-где и отступала от абсолютной вертикали, то большей части в отрицательную сторону. Камень, сброшенный с предвершинного гребня, долетал до ледника, ни разу не ударившись о скалу.

На маршрут вышли на рассвете, когда едва порозовели макушки окрестных гор.

Красноярцы, Саша Белых и Борис Мухартов, оказались типичными «столбистами» - сухие, поджарые, резкие. «Столбистов» Меркулов не долюбливал. Отчаянные парни, с мальчишеских лет привыкшие к бесконтрольному удальству, в горах они представляли собой потенциальную опасность, всегда могли выкинуть какой-нибудь фортель. За ними нужен глаз да глаз.

Егор шел первым в связке с Сашей. Меркулов с Борисом во второй связке двигались попеременно.

Егор шел в тонких резиновых галошах, плотно облегающих стопу, из заднего кармана шорт, надетых поверх шерстяного трико, торчал молоток, слева на поясе висели крючья, шлямбуры и карабины, справа — сумочка с магнезией: она сушит руки, увеличивает трение. Он был в отличной форме, и группа стремительно набирала высоту, несмотря на то, что кое-где скалы были покрыты натечным льдом. Скорость подъема сдерживало лишь забивание крючьев. Один крюк бил Егор, чтобы принять Сашу, потом еще два крюка забивал Саша, для надежности, и принимал остальных. Джугутай был сложен из очень твердых монолитных гранитов с частыми выходами еще более твердых диоритовых жил, и подходящую трещину чаще всего найти не удавалось — приходилось использовать шлямбурные крючья. Альпийские галки — черные, с большими желтыми клювами подлетали совсем близко и, паря в восходящих потоках, удивленно смотрели на людей, невесть зачем карабкивающихся по отвесу, где и самой малой птахе не удержаться с помощью крыльев.

За один день пройти стену не смогли. К сумеркам добрались лишь до того места, откуда повернули французы. Там увидели забитый крюк, к которому была пристегнута небольшая капсула из нержавеющей стали. Егор отвинтил крышку и достал записку. Она была на французском языке.

-Месье Меркулов! - покричал он Славе. - Вы не забыли еще, чему вас учили на инфаке? Парле ву франце?

-Парле, парле… пробурчал Меркулов. - Когда словарь под рукой.

В университете он изучал английский, французский и испанский, но с тех пор прошла целая вечность.

Пятое через десятое он все же разобрал записку, что-то припоминая, что-то угадывая по смыслу. Французы писали, что эта гора неприступна для человеческих сил и что они с восхищением пожмут руку тому, кто поднимется хоть на метр выше.

Метром выше начинался карниз — огромный нависающий выступ, одолеть который было все равно, что пройти по потолку.

Вообще-то карниз не казался таким непреодолимым. Уже много лет австрийцы придумали способ прохождения подобных препятствий — так называемый зальцуг, который заключается в том, что человек висит на крюке и забивает у себя над головой следующий крюк, вешает на него вторую веревку, и товарищи по восхождению подтягивают его на этой веревке; он забивает третий крюк и вешает туда первую веревку — и так далее, пока не пройдет весь карниз. Работа утомительная, но все-таки выполнимая и даже рядовая для «шестерочного» маршрута. Что заставило французов объявить стену неприступной?..

Ночевали в гамаках, покачиваясь над бездной. Было тихо и на редкость тепло. Далеко внизу белел ледник, окаймленный черными извилинами морен. Еще дальше, в долине светились огни альплагеря.

Меркулов долго не мог уснуть, все думал о карнизе. «Отчего не сумели пройти французы? Ведь это были альпинисты экстра-класса! Неужели скала здесь настолько тверда, что шлямбуром ее взять невозможно?..»

К утру Джугутай окутало облаком, повалил снег. Резко похолодало.

Саша первым высунул голову из спального мешка.

-Ох, сужики, и отоспимся!- воскликнул он с шутливой радостью, озираясь.

-Альпинизм — лучший способ перезимовать лето! - в тон ему отозвался Борис.

- Что мне нравится в этом «отеле», так это шикарная крыша над головой! Тут можно жить.

Карниз действительно надежно защищал от снегопада. Под его многометровый свод залетали лишь отдельные снежинки, они плясали в воздухе, как мошкара перед фонарем, шуршали по нейлону спальников, налипали на неровности скалы.

«Бензина у нас на трое суток, - подумал Меркулов. - А вдруг непогода зарядит на неделю? На заснеженной стене не поможет никакая магнезия. Надо идти на шлямбурах*. И прежде всего — попытаться пройти карниз».

-Валяй! Утри нос французам!

Первый крюк, в стену, Меркулов забил без каких-либо осложнений, минут за десять. Отверстие для второго — над головой в потолке карниза, пришлось долбить около получаса: здесь и порода оказалась неподатливой и удара хорошего не получалось. Но когда Слава начал забивать в готовое отверстие крюк, камень вдруг откололся вместе с крюком, словно кусок штукатурки, и, скользнув по каске, больно ударил его по плечу. Слава чертыхнулся и принялся долбить новую дырку. Но ни вторая, ни следующие попытки к успеху не привели. Скала накалывалась линзочками либо при забивании крюка, либо еще раньше, под ударами шлямбура. Ничего подобного Меркулову раньше видеть не доводилось: словно это не камень, а какое-то сверхнапряженное стекло!

Меркулова сменил Саша, Сашу сменил Борис… Они сражались с карнизом до полудня, но он отбил все их атаки. Продвинуться не удалось ни на метр. Французы могли бы ликовать.
*Идти на шлямбурах — использовать шлямбурные крючья. Шлямбурный крюк представляет собой короткую разрезную трубку с серьгой для карабина и изготавливается из высокопрочной стали либо из титана. Он вставляется в выдолбленное шлямбуром отверстие в скале, после чего в него забивается расширяющаяся к низу втулка. Втулка распирает лепестки трубки, прижимая их к скале. Крюк держится за счет трения — тем надежнее, чем тверже скала.