Глава 26. Тайна родства

Когда я вышла из стены в прихожей, то увидела Елену с мокрыми волосами, закрывающую двери ванной комнаты. Она сразу же отправилась на кухню ужинать. Накрытый стол уже стоял в ней. Поняв, что она не услышала сигнала от уникомпа о пришедшем сообщении, я обрадовалась, что хоть поесть она сможет спокойно. Вид у неё был печальным. Потухший взгляд говорил о сильных душевных переживаниях. В покрасневших глазах стояли слёзы. Она медленно жевала пищу и с трудом её проглатывала.

Вдруг Елена всхлипнула, зарыдала и прокричала сквозь слёзы: «Как я скажу Игорю, что он не мой сын? Что с ним будет, если он это узнает? А родного ребёнка как найти? За что судьба посылает мне такие испытания?»

В этот момент прозвучал рингтон её уникомпа. Она подошла к подоконнику, взяла его в руки, включила громкую связь.

- Мама, - послышался в кухне голос Игоря, - ты получила уже результат нашего теста? У меня плохое предчувствие.

- Получила, сынок, приди ко мне прямо сейчас. Мы всё с тобой обсудим.

- Хорошо, бегу.

Отключив связь с Игорем, она увидела на экране, что пришло сообщение от бывшего мужа, открыла его и начала читать. Я думала, что оно добьёт Елену, но та лишь швырнула на подоконник уникомп и процедила сквозь зубы: «Подлец! Я, видите ли, холодной для него была! Это ты до сих пор так и не узнал, что такое прелюдия перед сексом! Никогда меня не ласкал, сам не наслаждался моим красивым телом. Почти с разбега запрыгивал на меня, войдя в мою комнату, а спустя полторы минуты слезал и храпел рядом, скорострел хренов! Я же всякий раз после этого чувствовала себя оскорблённой, словно изнасилованной! А он, оказывается, с куклой развлекался! Не до меня было!» Прокричав всё это с надрывом в голосе, она снова села за стол и принялась медленно жевать пищу.

«И это всё, что возмутило её из сообщения?» - опешила я и уставилась на неё в ожидании продолжения истерики.

Но вскоре звякнул дверной звонок. Она не бросилась сразу встречать сына, а сначала нажала кнопку на панели с меню, и стол медленно пополз из кухни в образовавшийся проём в стене. После чего выпрямилась, приосанилась, вытерла пальцами слёзы, спокойно прошла к двери, встретила сына и обняла его. Обняла, как обычно, без проявления особых эмоций.

Освободившись из рук матери, он разулся, вступил в тапочки, которые Елена достала из встроенной ниши, прошёл в комнату, тяжело опустился на диван и уставился на неё вопросительным взглядом. Елена расположилась в кресле напротив. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Наконец Игорь не выдержал и попросил:

- Говори уже, не тяни! Что написано в тесте?

Она взяла со стола бланк с результатом ДНК-теста и протянула ему со словами:

- Читай, но знай, что для меня он ничего не значит.

Просмотрев его, Игорь устремил на мать растерянный взгляд:

- Получается, что я вам обоим неродной?

- Получается так, но из-за этого ты не перестал быть мне сыном.

- Ты сейчас начнёшь искать родного сына? - спросил Игорь поникшим голосом. - Я прав? Хотя, зачем я спрашиваю? Ведь это вполне естественно.

- Не скрою, сынок, мне хотелось бы узнать, что с ним всё в порядке, и живёт он нормально. Я бы даже не стала претендовать на его возвращение ко мне спустя тридцать лет после рождения. Ведь он привык к другим родителям и считает их родными. Возможно, найдя его, даже не сказала бы, что я его биологическая мать. Не стала бы коверкать его привычный образ жизни. Мне вполне хватает тебя, мой дорогой.

- Понимаю тебя, мама. - призадумался Игорь. - Пожалуй, и я хотел бы познакомиться с биологическими родителями, не раскрывая того, кем им прихожусь. А отцу ты сообщила результат этого теста?

- Нет. Я не стану этого делать.

Она открыла в уникомпе сообщение Альберта и протянула его Игорю.

- Почитай, что он мне написал, и поймёшь, почему я так решила.

Тот читал его, перечитывал и постоянно вздыхал. Вид у него был встревоженным, даже испуганным.

- О каком таком договоре пишет Альберт, который сделает меня нищей? - спросила Елена строгим голосом, хотя его содержание прекрасно знала и даже сфотографировала каждый лист этого документа своим уникомпом, чтобы более детально изучить.

- Я глупость сотворил, мама. - тяжело вздохнув, признался Игорь. - Сотворил от отчаяния. Другого объяснения моему поступку нет и не может быть. Ты же помнишь, как сильно и долго я страдал из-за измены Ланы. Я же очень любил её. Никто другой мне не был нужен. Но годы шли, она растила сына, как я считал, от своего мужа.

Когда узнал, что он мой, было уже поздно. Меня хитростью заманили в «Криориус», словно знали, что творится в моей душе. Сказочно обрисовали то, как воскресят прекрасную, верную женщину, которая никогда мне не изменит и будет любить меня вечно. Пообещали, что нейропсихолог подкорректирует её сознание в этом направлении. А этого как раз и не хватало мне в то время. Разум мой был не в порядке.

Я даже не обратил внимания на то, что она значительно старше меня. Мне запудрили мозги тем, что мы с ней станем первой семьёй, созданной из воскресшей женщины, рождённой в первой половине двадцать первого века, и мной, родившимся в середине двадцать второго. Что наши имена будут вписаны в историю новой науки по воскрешению людей. Весь Мир об этом узнает и будет следить за нашим браком, о нас будут снимать фильмы, как и прописано в договоре.

Это станет сенсацией, но лишь через два года, когда у нас родится ребёнок, чтобы показать всему Миру, что первая смерть - это не конец существования человека. Ведь медицина постоянно движется вперёд в своём развитии. Ту болезнь, которая привела человека к смерти в далёком прошлом, спустя долгие годы вылечат после разморозки тела новым способом.

И мне было интересно поучаствовать в этом эксперименте. Для меня это стало стимулом к продолжению жизни, ведь я уже подумывал прекратить её, а тут вдруг стал кому-то нужен. После воскрешения и выписки Юлии из клиники нас торжественно поженили прямо в зале «Криориуса», о чём даже сняли фильм.

И да, договор, как и написал отец, предусматривал безбедную жизнь с ней, которую должна была обеспечить эта компания, хотя для меня это не было главным. Лишь спустя какое-то время, когда я ещё раз внимательно прочитал его, понял, что подписал себе приговор, словно под гипнозом. Я даже подумал, что и с моим сознанием как-то незаметно поработал нейропсихолог или другой врач, ведь разъяснительную работу со мной проводило много различных светил клиники. И я не знал, какой специализации каждый из них. Отец пишет, что Юлия - твоя бабка. Это правда?

- Правда. Но ты не переживай. Вы не родственники, и ваши дети, если они появятся на свет, будут здоровыми. И не вздумай менять фамилию Немышев на какую-либо другую. Не потворствуй требованию Альберта. Пусть бесится! Как он вообще посмел сомневаться в моей верности? Ему не удастся нас запугать и испортить нам жизнь. Успокойся, иди ко мне.

Она поднялась с кресла, подошла к Игорю, вставшему с дивана, крепко обняла его и попросила:

- Никогда, не сомневайся в моей любви к тебе! Хорошо? Ты всегда был, есть и будешь моим сыном. Пока мы держимся друг за друга, нам ничто не страшно. Благослови, Господь, женщину, которая тебя, такого замечательного и красивого человека, родила! Жаль, что ей оказалась не я. Не надумывай себе лишнего, не ищи проблем и своих биологических родителей. Я тоже не стану искать другого сына. Жизнь всё расставит по своим местам.

«Зря надеешься, Елена, что он не начнёт искать родителей. - подумала я в этот момент. - Он обязательно займётся этим, чтобы понять, кто он такой».

Игорь промолчал и не ответил ей, словно не услышал, о чём она его просила. А Елена вдруг встрепенулась и с интересом спросила:

- Кстати, как ты узнал о том, что в «Криориусе» начали оживлять людей? Кто тебе об этом сказал? Как ты там вообще оказался?

- Мне позвонил муж твоей приятельницы, с которой ты вместе работаешь долгие годы, и предложил экскурсию по клинике. Мы как-то с её семьёй выезжали вместе на природу, когда мне было лет двенадцать. Помнишь?

- Муж Оксаны Валентиновны Тычёблиной? - удивилась мать.

- Да. Мне стало интересно на всё это посмотреть и я согласился. Такое не каждому суждено увидеть. Увиденное в клинике впечатлило меня и испугало одновременно.

- Странно. Откуда у него номер твоего уникомпа?

- Думаю, что отец дал его ему, попросил со мной связаться и заключить договор, чтобы наказать тебя за предательство.

- А какое отношение к «Криориусу» имеет муж Оксаны? - поинтересовалась Елена.

- Как я понял, он является директором клиники «Криориус». В договоре стоит его подпись.

- М-м-м! - протянула она задумчиво. - Так вот почему Оксана рассказала мне о том, что её благоверный участвовал в разработке проектов законодательных документов, касающихся деятельности этой клиники! Она знала, что ты заключил договор с этим учреждением, но даже не намекнула мне об этом.

Я сочувствовала Елене и Игорю, попавшим в такую сложную ситуацию. Даже мысленно ставила себя на их места, пытаясь понять, что творится у каждого из них в душе. Пробовала предугадать их дальнейшие действия. Понимала, что жить, как прежде они уже не смогут.

Угрозы профессора Немышева и результаты ДНК-тестов внесли смятение в их чувства друг к другу, разлад в разум каждого, изменили их статусы. Теперь они не родные мать с сыном, а люди, которых какой-то злой рок заставил сосуществовать вместе целых тридцать лет. А потом бросил в пламя страданий, открыв тайну о том, что они чужие друг другу.

Как только Игорь попрощался с матерью и пошёл к выходу из квартиры, я поспешила за ним. Решила пожить у них с Юлией, посмотреть, как дальше будут развиваться события в их семье.

Когда я впервые узнала, что Немышев младший женился на моей сестре, оживлённой в клинике «Криориус», то напрочь потеряла покой. Её оживление стало чем-то невероятным для меня. Захотелось сразу же перебраться из квартиры Елены в жилище Игоря и поселиться там навсегда, чтобы наблюдать за тем, как Юлия адаптируется в современном мире, так отличающемся от того, в котором она жила прежде.

Ведь мне адаптация далась очень трудно. Помочь ей в этом я бы не смогла и общаться с ней - тоже. Но побыть с сестрой какое-то время и молча поностальгировать о былых временах, прожитых с ней вместе в родительском доме, было вполне нормальным желанием.

Хотелось узнать и то, какие чувства Юлия с Игорем испытывали друг к другу. В присутствии Елены подчёркнутая холодность в их отношениях здорово бросалась в глаза.

Но позже я поняла, что жить с Юлией в одной квартире не смогу. Почему? Даже не знаю. Просто не по себе было бы и всё. Да, она являлась моей сестрой в далёком прошлом, но двенадцатилетней девочкой. Сейчас ей сорок, а мне - двадцать шесть, и я вдруг оказалась младше её на четырнадцать лет. Это не укладывалось в моей голове. Мой разум всё равно воспринимал её ходячим трупом. Мне за это было стыдно перед самой собой, но поделать с этим я ничего не могла.

Кроме того, я совершенно не испытывала к ней родственных чувств. Возможно, потому, что душа, которой я теперь и являлась, их просто утратила, лишившись тела. Или это было связано с тем, что я находилась в близких отношениях с Игорем после вселения в тело Ланы, а сейчас из-за этого испытывала неловкость перед сестрой, ставшей его женой.

Иногда казалось, что её оживлённый организм в скором времени даст сбой и начнёт рассыпаться, а мне этого видеть не хотелось. Не знаю точно, что удерживало меня от посещения сестры. И только трагедия в жизни Елены с Игорем, связанная с ДНК-тестами, заставила меня явится в нынешнее её жилище. А точнее - меня побудило к этому непреодолимое любопытство. Хотелось знать, чем всё это закончится. Я переживала за них всех.

Когда Игорь вернулся домой, моя сестра не встречала его у порога. Я заволновалась. Подумав, что с ней что-то случилось, метнулась искать её по комнатам и обнаружила лежащей на кровати с уникомпом в руках. Из чего сделала вывод, что она старательно изучает современные гаджеты. Приблизившись к ней, я взглянула на экран и поняла, что та рассматривает вакансии. Это меня удивило и обрадовало одновременно. Сестра искала работу и пыталась вернуться к нормальной жизни. Значит, со здоровьем у неё всё было в порядке.

Тогда я вернулась в комнату Игоря. Тот тоже зависал в уникомпе, только сидя на диване. Выражение его лица было озабоченным, напряжённым. Пристроившись рядом с ним, я решила подсмотреть, что он читал. В этот момент он включил громкую связь в уникомпе.

- Здравствуйте. - послышался в комнате мужской голос. - Вы позвонили в Отдел МВД юго-западного округа Москвы. Назовите свои фамилию, имя, отчество, адрес проживания и причину вашего обращения.

- Здравствуйте! - начал он дрожащим от волнения голосом. - Я, Немышев Игорь Альбертович, проживаю по улице Васильковской двенадцать, в тридцать седьмой квартире. Недавно, после сдачи ДНК-тестов, выяснилось, что не являюсь биологическим сыном своим родителям. И они, и я в замешательстве от этого. Скорее всего, нас с каким-то младенцем подменили в роддоме случайно или умышленно. Я хочу найти своих биологических родителей и сына родителей, вырастивших меня.

- Не волнуйтесь и сосредоточьтесь на том, что я вам сейчас скажу. - попытался его успокоить всё тот же голос. - Вам следует обратиться в Отдел по поиску пропавших людей с заявлением на их портал. Прикрепите к нему копию свидетельства о вашем рождении и паспорта.

В течение десяти минут Игорь вошёл на портал, написал заявление и прикрепил к нему необходимые копии прямо из уникомпа. Я уже знала о том, что все данные о рождении человека, его родителях закладывались в него ещё в роддоме и пополнялись по мере его взросления.

Уникомп ребёнка выдавался бесплатно его матери при выписке из роддома и являлся государственной собственностью. В это же время под кожу запястья руки новорожденного вводился микрочип, связанный с уникомпом. В нём уже имелась подробная информация об его ДНК. Она же передавалась в Единый Российский банк ДНК, данные которого были доступны криминалистам и другим государственным органам.

Спустя два дня на свой уникомп Игорь получил ответ из Отдела по поиску пропавших людей. Я читала его вместе с ним. В сообщении говорилось, что Автоматическая аналитически-поисковая система базы ДНК определила родственные связи заявителя. Его матерью являлась Реснянская Анна Павловна. Совпадение составило девяносто девять целых и девять десятых процента. Её ближайшей родственницей, сестрой, оказалась Реснянская Элла Павловна. Его биологическим отцом являлся Власов Сосипатор Петрович.

«Откуда фамилия Реснянский мне знакома?» - на мгновение пронеслось у меня в голове и так же быстро улетучилось.

Далее в сообщении указывалось, что Реснянская Анна Павловна умерла два с половиной года тому назад. Её сын Реснянский Виталий Эдуардович, отчество вымышленное, так как в свидетельстве о рождении не был указан отец, умер три года тому назад и не являлся её биологическим ребёнком.

Автоматическая аналитически-поисковая система базы ДНК определила и биологических родителей Реснянского Виталия Эдуардовича. Его отцом оказался Немышев Альберт Антонович, а матерью - Немышева Елена Николаевна, ныне, после развода с мужем, ставшая Суздальцевой. Далее указывался адрес проживания тёти Игоря по линии биологической матери. Сообщалось, что биологический отец Игоря покинул страну три года тому назад и находился в разводе с его биологической матерью чуть более тридцати лет.

«Все умерли, уехали из страны - и концы в воду! - проворчал Игорь недовольным голосом, дочитав сообщение. - Тогда встречусь с тёткой, может, хоть она объяснит, как я оказался на воспитании в другой семье?»

Он сразу же поднялся с дивана, вызвал ГАМ-такси и полетел по указанному адресу. Я сопровождала его. Не могла пропустить начала развязки драмы. Когда Игорь оказался у нужного дома и подъезда, набрал номер квартиры тётки, то вскоре услышал женский голос:

- Говорите.

- Мне нужна Реснянская Элла Павловна. - произнёс он дрожащим голосом.

- А вы кто?

- Я Немышев Игорь, мне…

Но ему не дали договорить. Дверь в подъезд тут же открылась. Игорь поднялся в лифте на десятый этаж, прошёл в тамбур и увидел открытую дверь боковой квартиры. В её проёме стояла женщина лет пятидесяти и рыдала в голос. На его глазах тоже навернулись слёзы.

- Проходи, мой дорогой племянник! - пропустила она его в квартиру, на шаг отступив в сторону. - Я знала, что ты когда-нибудь появишься на этом пороге.

- Откуда вам известно, что я ваш племянник? - удивился Игорь.

- Я всегда это знала, с самого твоего рождения. Но ты проходи в комнату, не стесняйся. Я всё тебе расскажу. Ничего не утаю от тебя.

Она усадила его в кресло, несколько секунд смотрела на него с любовью, а потом начала свой рассказ:

- Твоя мать была замужем за очень жестоким человеком. Он ревновал её, издевался, каждый день проявлял к ней насилие. Измученная в конец, она с большим трудом развелась с ним, но после развода узнала, что беременна.

Он же и после развода её преследовал и наблюдал за ней. Когда живот её стал заметным, то поймал её на улице и заявил, что отберёт у неё ребёнка, если она снова к нему не вернётся. Был уверен, что она беременна от него. Ведь в связях с другими мужчинами Анна не была им замечена.

Сестра заявила, что носит ребёнка от другого мужчины, и стала от Власова прятаться. Рыдала каждый день и не хотела, чтобы бывший муж ребёнка отобрал. Тогда жизнь малыша и её собственная превратились бы в кошмар и вечную борьбу за сына. А она снова ходила бы битая Сосипатором. Он ведь мог бить так, чтобы следов на теле не оставалось, и получал от этого удовольствие. А если они и оставались, то он не выпускал её на улицу до тех пор, пока те не проходили. Работать он её не пускал, держал дома, как пленницу, до самого развода.

Когда отошли воды, и твою мать привезли в роддом, она пребывала в полном отчаянии. В то время в соседней предродовой палате находилась ещё одна роженица. Так получилось, что в родильные залы их забрали одновременно. У обеих родились мальчики. Персонал обработал деток. Их взвесили, измерили им рост, закапали чем-то глазки, надели на ручки бирки с фамилиями, именами их мам, данными деток об их поле, весе, росте, датой и временем рождения.

Мальчиков запеленали, положили на столы под согревающими лампами, рожениц временно оставили на родовых столах приходить в себя после родов, а сами ушли пить чай.

Женщина из соседнего родзала от усталости погрузилась в сон, а Анне было не до сна. Она потихоньку слезла со родильного стола, распеленала руки своего ребёнка, сняла с них бирки и отправилась в соседний зал. Там раскрыла ручки чужого ребёнка, поменяла на них бирки, на те, что принесла с собой, запеленала его снова и поспешила к своему сыну. Только она успела надеть на его ручки другие бирки и запеленать, как услышала в коридоре шаги. Быстро улеглась на стол и закрыла глаза.

Вскоре мамочек на каталках развезли по палатам, а деток поместили в детский бокс под временное наблюдение. Рано утром новоиспечённым родительницам принесли деток с их фамилиями на бирках и оставили рядом в детских кроватках до самой выписки. Твоя неродная мама так и не догадалась, что ты не её ребёнок.

- Но чего она этим добилась? - не понял Игорь.

- Слушай дальше и поймёшь. Её бывший муж узнал, что Анна родила сына, явился в роддом и потребовал у врача-акушера взять материал у ребёнка для ДНК-теста на отцовство. Врач спросила у Анны на это разрешения. Та его дала и понадеялась, что сделав тест, он больше не появится. Она даже собиралась снова поменять у деток бирки и детей, но сделать это ей не удалось.

 Вы слишком по-разному выглядели с Виталиком. Твоя нынешняя мать сразу заметила бы это и подняла шум. Когда Анну с младенцем выписали из роддома, Власов настоял, чтобы она вместе с сыном и им явилась в ДНК-лабораторию для проведения повторного теста. Он решил, очевидно, что роддом дал ему биологический материал другого ребёнка по просьбе Анны.

Когда же получил такой же результат, то перестал преследовать Анну и больше не появлялся. Но на прощание обозвал её последними словами и осыпал угрозами.

- Неужели вашей сестре не пришло в голову вернуть меня? - рассердился Игорь? - Нашла бы моих родителей, покаялась в содеянном. Вместе с ними разрулила бы ситуацию через ДНК-тесты. Ей не было интересно, как я выгляжу, как живу?

- Не торопись осуждать её. - поднялась тётка со своего места и подошла к шкафу. Достала из него видео-альбом и подсела к племяннику.

Альбом включался, как уникомп, только был значительно большего размера. Она пальцем передвигала по экрану изображения и видео.

- Вот твоя настоящая мама в молодости. - показала она пальцем на экран.

- Так это же моя воспитательница из детского сада, в который я ходил! - воскликнул Игорь. - А позже она стала моей первой учительницей в школе. Я её любил, а она меня просто обожала. Я всегда это чувствовал.

- Верно, мой дорогой. Анна имела педагогическое образование. Она долгие годы находилась рядом с тобой. Интересовалась, как ты живёшь, твоей семьёй и с любовью растила сына другой женщины. Всю жизнь жила с болью в сердце из-за того, что не может тебя прижать к груди, пообщаться с тобой, раскрыть, кем тебе приходится.

Боялась гнева твоих родителей и того, что её осудят за подмену детей, посадят в тюрьму, а ты останешься со мной или тебя определят в детский дом, что было более вероятным. Ведь я же знала тайну о подмене детей и молчала. Это тоже преступление. Аня умерла два с половиной года тому назад. Её подкосила тоска по сыну Виталику, умершему от внезапной остановки сердца. Вот последнее видео твоей настоящей мамы с ним.

Игорь с интересом рассматривал их, а потом спросил:

- А фото отца имеется?

Элла Павловна повозила пальцем по экрану и ткнула в него пальцем:

- Вот твой отец.

Я обомлела. С экрана смотрел на нас тот самый Сосипатор Власов, который вынудил Альберта Немышева покинуть страну и сделать ДНК-тест на отцовство. На фото он был молодым, но его черты лица и взгляд остались прежними.

Игорь долго всматривался в лицо отца, потом заново просмотрел весь альбом, остановился на фото с Виталием и спросил:

- Можно мне снять несколько фото и видео своим уникомпом на память?

Я сразу же узнала в нём молодого мужчину, крионированного в компании «Криориус», которого Лана выбрала для оживления. Испытав бурю эмоций в связи с этим, я чуть не заорала от восторга. Смотрела и удивлялась тому, как тесен мир. В моём теперешнем существовании для общения и привязанности было мало кого, но даже они так или иначе были связаны друг с другом либо родственными связями, либо какими-то событиями. А теперь вот и Реснянский оказался среди них.

- Конечно, снимай сколько хочешь. - разрешила Элла Павловна. - Покажи фото маме, которая тебя растила. Расскажи ей всё, что услышал от меня. Попроси у неё за Анну прощения. Знаю, она будет страдать из-за того, что уже никогда не сможет увидеть родного сына, прижать его к груди, почувствовать его запах…

Слёзы навернулись на её глазах. Игорь поднялся с кресла, не желая дальше слушать тётку. Поблагодарил её за рассказ и пошёл к выходу.

- Игорь, сынок, - обратилась она к нему плаксивым голосом, - навещай меня хоть иногда, если не держишь обиды на нас с сестрой. Мы ведь с ней вдвоём растили Виталика. Я даже замуж не стала выходить. Детей не имею.

- Элла Павловна, я сначала переварю всё, что здесь услышал, и только потом решу, как мне к вам относиться. - честно признался он.

Выйдя из подъезда, он дошёл до ближайшей скамейки, сел на неё, закрыл глаза и опустил голову. Долго так сидел и вздыхал раз за разом. Потом вызвал ГАМ-такси.

                Глава 27              http://proza.ru/2024/11/03/616