Жизнь советская Часть 20

Жизнь советская


Часть 20.          1969 г.

3.06. – 11.06.1969 г. Поездка в Климовичи автобусом через Кричев.
В Кричеве встретил поэта Ивана Пехтерева. О нём я слышал от отца, но ни разу не видел, а он сразу узнал, кто я, когда мы случайно в зале ожидания оказались близко друг к другу.

Пехтерев кончил Минский университет, теперь работает в Ухте редактором на телевидении. Доволен севером. Ухта – сплошная стройка. Стал мне очень уважительно рассказывать о моём отце. «Он мне, мальчишке, привёз в нашу деревню детскую книжку – первую мою книжку. Потом он регулярно в районе организовывал вечера поэтов и меня всегда приглашал, и я со сцены читал свои стихи. А сейчас уже вторую книжку стихов выпускаю. Обязательно передай отцу от меня самый горячий привет».
В вагоне ехали солдаты из Чаусов. «Чечены в Средней Азии бунтовали. Нас посылали усмирять».

От отца узнал: родной брат Пехтерева три года назад расстрелян за бандитизм. Было у матери два сына – один поэт, другой романтик с большой дороги. Такая судьба, такая жизнь.

Климовичи строятся. Асфальтируют центральную улицу, тянут водопровод, строят кирпичные двухэтажные дома, строится трёхэтажная школа на 960 мест с двумя спортзалами, растет и расширяется Зооветеринарный техникум. На базе маслопрома создают завод металлоизделий. Будут делать детские коляски и санки, а чехи строят новый маслозавод. Хорошо с мясом и молоком. Даже колбаса бывает.

Но с другой стороны, секретарь райкома по-прежнему работает помещиком. Царствует долго, пустил прочные корни. Во время хрущевских пертурбаций несколько штук секретарей осело в Климовичах, захватив лучшие особняки и сады и самую лучшую улицу. И еще чудеса в решете – кроме евреев, стали травить украинцев. Чего не поделили? Конкуренция что ли? Или те более домовитые, меньше пьют, больше работают, больше имеют – зависть берёт.

Сосед Эдик Бояров рассказал. В Калининграде ночью подняли десантников по тревоге, дали автоматы без патронов, посадили в самолёты и сбросили в Чехии. Первый эшелон Чехи расстреляли. Ах, так. Наших бьют. Разозлились. «Хорошо, что прыгал во вторую очередь. Чего чехи хотят? Живут – нам до них далеко».
Построят нам теперь чехи маслозавод. Ждите.

11.06.1969 г.
Сейчас везде и повсюду человек сталкивается с разлагающей безалаберностью, безответственностью и безнаказанностью. Никто не хочет работать и отвечать за работу, и это всех разлагает.
Вчера Погорелый выбежал из кабинета за 10 минут до конца работы, спустился вниз и пошел нам навстречу.
– Как вам не стыдно? – потом вдруг решил проявить объективность. – Вы еще не самые плохие. Впереди уже весь отдел прошел.
– Мы – лучшие из плохих!

23.06.1969 г.
Передовая статья «Правды». «Не хватает еще овощей и фруктов». Кому не хватает, им или нам? В Истре сейчас много дачников. Старушки с утра дежурят, авось что-нибудь привезут. В очередях волнение – хватит-не хватит, кто там без очереди? Палатка возле парикмахерской. Высыпал весь персонал и через головы каждая из них отоваривается отоваривается.
Прочел Василя Быкова «Круглянский мост». Естественно, уже «Правда» ругала и Литгазета не жалела слюны и желчи. Стараются. Здесь не самбо, здесь самозащита с оружием наперевес.

25.09.1969 г.
Ездили в колхоз, собирали картошку. Изживает себя система помощи слабым. Слишком много развелось «сачков», поэтому никто помогать не хочет. Дайте норму, я свое сделаю – и будьте здоровы. Конечно, истинно слабый при этом страдает.

Недавно в НИИ командированный к нам спросил, как пройти в цех, а товарищ из наших ответил: «Увидишь по плевкам на асфальте».
Товарищ прав. В понедельник после похмелья по пути к рабочему месту рабочие отхаркиваются – прочищают носоглотку.

30 сентября 1969 г.
Профсоюзное собрание отдела. Ведёт Беляев. Никто выступать не хочет. Беляев намекает абстрактно: «Может быть начальник отдела скажет, что нас ждёт». Погорелый срывается с места. Ему есть что сказать. Отдел по экономике прочно выходит на первое место.
– Из-за спорта, из-за культуры производства мы, возможно, не выйдем на первое место. За весь год не участвовали ни в одном соревновании.

 (Парадокс в том, что в нашем коллективе те, кто работу тянет, далеко не спортсмены. Лыжи и велосипеды, как прогулки, турпоходы, на работу и с работы пешком, но зачем в одних трусах на стадионе надрывать пупок, чтобы кого-то обогнать на полметра? А те, кто мог бы отличиться своими мышцами, почему-то ориентируются на спортивных бездарей).

Погорелый продолжает:
–   Недавно только я и Ортенберг играли в пинг-понг.
Голоса: «Кто выиграл?». Погорелый не доволен, что его перебили.
– Почти ничья, – сказал, как отмахнулся, но добавил: – Ортенберг выиграл.
Дружный хохот, а он возбудился и пошёл. В итоге нужны рейды и участие в спорте. Сел, собою довольный. И отчитал, и покрасовался, и есть, о чем доложить – отдел в передовых.
Ортенберг хитро ухмылялся – он всё-таки выиграл. Голоса: «Фрэд, ты смелый мужчина!» Фрэд скромно помалкивает. Ничем не уколол шефа и перед всеми герой.

Выступил Конашенков. Укорил Шаныгина за плохое вовлечение сотрудников в борьбу за коммунистический труд. Только воздействие его и Погорелого на Шаныгина привело к некоторому сдвигу. Но тут на голом месте обиделся Беляев.
– Александр Иосифович преувеличивает роль администрации. Дело в том, что начальник отдела и заместитель сами до сих пор не вступили в коммунистический труд.
Дружный смех. У Беляева ошибка молодости. Не знал, с кем связался. Конашенков штаны протер в битвах
– Я хочу дополнить Беляева. Мы бумажки заполнили, но Беляев сам не взял. Мне, говорит, не надо сто процентов, а то скажут: очковтирательство.
Дружный смех. Все понимают, что так оно и было, хотя, возможно, и не было, но не станет Беляев на собрании уличать его во лжи.
В 1712 кто-то попытался уйти с собрания. Погорелый взорвался, вскочил, побежал к дверям.
– Раз в году проводим собрание – на пять минут остаться после работы не могут.
Накричал, а зачем? Можно было бы спокойнее, а еще лучше – пошутить.

4.10.1969 г.
Вчера в пятницу ездили в колхоз на уборку картофеля.
В подшефном 260 га. 150 из них убрал наш НИИ и школьники. На понедельник осталось 110, а метеослужба обещала заморозки 10-15 мороза. Вчера 6 отделов сняли с работы – 300 человек.

Из Белоруссии написали – до 15-го не учатся школы – все на полях. Заготовлено до 50% кормов и снят урожай до 50% всех культур.
Утром прошел дождь. Везут в Бочкино – самая удалённая точка. Совхоз убирал с ближних полей. Уберёшь с дальних – скажут, с ближним сами справитесь. В Бочкино не убрано? Другое дело. Надо помочь.

Бригадир и механизаторы – все пьяные. Тракторист после каждого разворота останавливает трактор и прикладывается к бутылке. У нас, как всегда, перепили Женя Моисеев и Жданов. Подрались с механизаторами. Потом обнимались с ними и дружно допивали остатки.
(Сейчас, 2023 г., в интернете, по-видимому, обкомовские и исполкомовские дети и внуки с грустью вспоминают СССР. Они этого ничего не знали. У них были свои особые магазины).

6.10.1969 г.
Разговор молодой девчонки с дядей в автобусе в Подмосковный Красноармейск.
Девчонке недавно дали комнату.
- Через год у меня будет полированная мебель. Вот увидите. Я по 50 рублей буду на это откладывать. Мне на питание много не надо.
- А что ты кушаешь?
- Мне 50 рублей на питание хватит.
- А если сходить куда-нибудь надо. В кино.
- Я на театр положила 10 рублей.
- Ну что ты кушаешь?
- На завтрак 50 копеек.
- Ты мне про деньги не говори. Говори, что ты ешь.
- Кофе, батон с маслом, сыр или колбаса.
- Бутерброды. Ладно, а на обед.
- Обедаю на заводе за 60 копеек.
- А что?
- 60 копеек мне хватает.
- Ты мне деньги не называй. Говори, что кушаешь. Суп или борщ ешь?
- Половинку первого.
- Ах, половинку. Если есть половинки – на мебель хватит. А если чего-нибудь захочется, мороженое, пирожка или воды выпить. Вот и нет 25 копеек.
- Я на это тоже отложила, и папка поможет.
- Конечно. Если в обратную дорогу наберёшь у матери на всю неделю, тогда хватит. Но зачем всё за год покупать? Зачем спешить?
- Хочется. Сервант вдвоём заносили. Для других бы помогать не стала, а для себя несла и старалась.

20.10.1969 г.
В Истре ни молока, ни кефира, ни застать, ни купить. И в Красноармейске так. Местная газета пишет – падают удои. В коровниках грязь. Коровы на полуголодном пайке. На зиму кормов запасли мало. А ведь нынешний год самый урожайный по хлебам и травам.

Накануне Нового года Бушмелев рассказал о своём отце.
Возле дома старый столб стоял, никому не нужный и одинокий. Отец решил его на дрова пустить, но попробовал – крепок столб, не свалить. А однажды ехал – зацепил столб колесом телеги. Столб свалился и ударил отца вдогонку по хребту. А через пару лет на болоте рубили братья с отцом лес на дрова. Подпилили ель, а она пошла не так, как хотелось, обнялась с берёзой и не падает.

Подпили берёзу. Отца попросили отойти в сторону. А берёза стала падать под тяжестью ёлки не назад, а вбок, куда отец отошел. Ему закричали: Отец! Беги!
Пригнул голову и побежал как раз по курсу падения ствола. Его и накрыло.
Сыновья слышат стоны, а отца нет – ушёл в болото. Повезло, что болото было, а то бы насмерть. Бедро сломал и плечо разбило. Сознание потерял. Его скорей на носилки и понесли.

Кости плохо срослись. Одна нога стала короче другой на 10 сантиметров. Хромал потом сильно.
Женщины сразу сделали правильный вывод – ты весь в отца, с тобою всегда какие-нибудь приключения.
(Приключения были. Поступал по желению в Московский лесотехнический, а оказался на кафедре гироскопов, заболело горло – оказался на приёме у гинеколога и т.д.).