Дмитрий Ермаков о Василии Белове

Несколько слов о книге Дмитрия Ермакова «От земли. Василий Белов. Повесть – отзвук»

   Закончилась Рубцовская осень 2022 года. Скоро дни памяти и юбилея писателя В. И. Белова и Беловские чтения. А к ним получил от своего друга, писателя Дмитрия Ермакова дорогой подарок – книгу «От земли. Василий Белов. Повесть – отзвук», Вологда, 2022. Открыв её, я искренне огорчился. Тираж необыкновенной книги всего 200 экземпляров, но и одновременно обрадовался, увидев кому автор выражает благодарность за помощь в издании книги. А помощь эта пришла от сельскохозяйственных предприятий Вологодского района, с которыми у Дмитрия Ермакова давняя, ещё со времён работы в газете «Маяк», дружба. Руководители их в полной мере оценили важность и своевременность издания повести о В. И. Белове. Надо сказать, что книгу высоко оценила и О. С. Белова, более того помогла практическими советами по её написанию. Оценка жены писателя дорогого стоит, ибо изданий о творчестве и биографии Белова, в последнее время, было предостаточно. Вспомним хотя бы ежегодные Беловские сборники, публикующиеся к Беловским чтениям. Так получилось, что мне удалось почитать и подумать ещё над ранними версиями повести Д. А. Ермакова. Были у него варианты глав, журнальные публикации, менялась концепция и содержание книги. И, по моему мнению, отбросив лишнее повесть заиграла красками восхищения писателя о писателе. И вот это писатель о писателе завораживает тем, что только хороший писатель – творец может понять существо поступков и метаний другого хорошего писателя, в том числе и в его произведениях. Может простым смертным это и вовсе недоступно…  Общее впечатление о повести равно самому характеру Белова – где – то бы надо причесать, но не стоит, ибо правда жизни уйдёт. В повести тут и там блёстки литературного всевластия Белова, рассуждения о его земных путях – дорогах к главной его дороге к православию.  В повести размышления о встречах с давно ушедшими людьми, но оставившими свои мысли на бумаге, а значит оставившими свою человеческую суть потомкам.  Повесть Д. А. Ермакова, видимо, не из серии ЖЗЛ, это его Беловская мозаика жизни и творчества великого писателя во многих людях, отношениях, книгах, памяти. Творчество и биография В. И. Белова как – бы дополняют друг друга в этом необычном по жанру произведении Дмитрия Ермакова, что даёт ощущение новизны, свежего ветра в осмыслении грандиозности фигуры писателя. Это взгляд современного талантливейшего писателя на своего выдающегося предшественника. Писатель Ермаков ведёт разговор о творчестве писателя Белова так, как это откликается в его душе и сердце. Он нашёл свою тропинку в творческую лабораторию Белова и попытался показать её читателям. Кстати, участвуя недавно в передаче Игоря Волгина «Игра в бисер» на канале «Культура» по разбору повести В. И. Белова «Лад», Дмитрий Ермаков это блестяще доказал, разговаривая на равных с известными московскими критиками и писателями, естественно, внося некую вологодскую нотку понимания творчества Белова в разговор. Хочу пожелать Дмитрию Анатольевичу новых книг и творческих удач в его разножанровом творчестве и общественной активности. А книгу о Белове будем читать, ценить и изучать! Думается, что ей суждена долгая жизнь и читательский интерес.
Авторское прочтение Белова писателем Ермаковым. Писатель, вдохновлённый писателем. (Писательская повесть). Вот такое приходило в голову, когда читал и перечитывал повесть о Белове. Пространное цитирование не есть знак большой литературы, а есть признак литературоведения, краеведения, журналистики.  Это к тому, что и так, конечно, можно, но это получается, что писатель уровня Белова пишет о нём, не заботясь, что получится по жанру. Может это и правильно, когда пишешь о великом нельзя быть зашоренным  только на одном стиле  и понимаешь  противоречия его как  человека и осознание его миссии как писателя.  Понимаю, что повесть рождалась как мозаичная картина - кусок за куском автор складывал куски смальты (эпизоды) в свою мозаику повести.
Серьёзные вопросы, волнительные отношения, например, Белов – Шукшин рассматриваются Дмитрием Ермаковым не только и не столько объективно и беспристрастно, но явно с писательской позиции знаний об этом творческом труде и из цитаты вырастает рассуждение самого Дмитрия, подкреплённое своим опытом и потому бесспорное. Путь к повести о Белове Дмитрия Ермакова не то, что тернист, но далеко не прост. Как и до любого великого художника слова, до него надо было дорасти душой, опытом, мировоззрением. И вот сейчас, отпраздновав своё пятидесятилетие, писатель Ермаков относится к писателю Белову как к учителю, старшему товарищу, но уже и как к коллеге по ремеслу, творчеству, о котором есть что подумать, есть что сказать. Белов настолько разнообразен, что для читателя какие – то грани его таланта всегда в тени, но для писателя уровня Ермакова нет. Просто не пришло время, не созрели в душе те слова, которыми можно было бы рассказать о Белове. Ну, это у Дмитрия ещё впереди. Об этом он сам пишет и отдаёт себе в этом отчёт. Очень хорошим и поучительным показался разбор трилогии «Час шестый». Дело даже не в глубине его, а в собранности, отточенности, понятности для читателя. Про «Лад» так много сказано, что даже приходит на ум мысль о том, почему после «Лада» Белова ни курс «Истоки» профессора Камкина, ни книги Анатолия Ехалова, о том же, о чём живописал Белов всё же не встали вровень с ним, а только как бы выходят, вытекают, произрастают из него. В этом смысле высшая духовность «Лада» Белова навсегда останется для авторов как неповторимый пример и образец как надо подавать подобный народный материал и с какой убеждённостью в своей правоте писать о вещах родных с детства. В середине 70 я сам слышал выступление В. И. Белова, когда он сказал, отвечая на вопрос о творческих планах, что задумал цикл очерков о крестьянской жизни, но как осилить эту громаду ему ещё и самому не совсем понятно. И тогда же отвечая на вопрос о вдохновении, заданный с некоторой ехидцей (какое же вдохновение у писателя, он же не поэт), Белов посерьёзнел и сказал, что без вдохновения не только писать, но вообще ничего делать не должно и браться не надо. А он сам относится к вдохновению очень серьёзно.
 Поразил больничный дневник С. В. Чухина. Его очень интересно читать историку литературы. Он показывает всю натуру Белова, который мог говорить о разном, но свою линию гнул упрямо. «Говорил о значении документов в прозе». «Собирайте их, пока не поздно, пишите». После таких слов В.И. Белова актуальность выбранной линии Д. А. Ермаковым на цитирование, использование документов в своей работе, чтобы показать подлинного писателя Белова становится понятной и полностью разделяешь её.
 Встречи Д. Ермакова и В. Белова, в изложении автора читаешь с упоением и гордостью, что такое вообще могло быть. Белов публицист очень сложная тема имея в виду не глобальную публицистику писателя Белова, а его камерную разновидность. В чем- то Белов предвосхитил события, в чём – то оказался не прав, но это была точка зрения великого человека и она заслуживает уважения. Может только будущее покажет, как прав был писатель.
Общее впечатление о повести равно самому характеру Белова – где – то бы надо причесать, но не стоит, ибо правда жизни уйдёт. В повести тут и там блёстки литературного всевластия Белова, рассуждения о его земных путях – дорогах к главной его дороге к православию.  В повести размышления о встречах с давно ушедшими людьми, но оставившими свои мысли на бумаге, а значит оставившими свою человеческую суть потомкам.  Повесть Д. А. Ермакова, видимо, не из серии ЖЗЛ, это его Беловская мозаика жизни и творчества великого писателя во многих людях, отношениях, книгах, памяти.
Дмитрий, я тебе это отправлю.  Я не критик, но необычность подхода, глубина проникновения в беловский мир страстей и литературных его шедевров в повести несомненна.  Новых свершений.