Глава 62 Треугольный остров

Вперёд, на Запад!

Глава 62
Треугольный остров

Долина реки Зерафшан, между Самаркандом и Бухарой.

– Наставник, мне кто-то постоянно смотрит в спину – пожаловался Ша Сэн.
Сюаньцзан оглянулся. Старший ученик Сунь Укун как обычно, забежал далеко вперёд, Ша Сэн с верблюдом в поводу шел за Белым Конём, а далеко позади тащился грустный Чжу Бацзе.
– Кто там может смотреть? – Сюаньцзан остановил коня, дождался, когда Чжу Бацзе приблизится.
– Младший ученик, не заметил ничего необычного?
Чжу Бацзе вытер пот со лба:
– Сегодня очень жаркий день для девятого месяца. Не припомню такого в праздник Середины Осени.

Место, где они шли, располагалось в широкой полупустыне, сухая земля нагревалась на солнце, и вдоль мелкого русла реки постоянно дул жаркий сухой ветер. За лето вся трава уже выгорела, или была съедена стадами кочевников, а фермы и каналы были здесь очень редкими. Постоянные войны сделали своё дело, и теперь эти места если и процветали, то только благодаря торговому пути – тропа была натоптанной, часто встречались места стоянок, да и за эти десять дней навстречу им прошло не менее пяти больших караванов.
У берегов реки изредка встречались низкорослые кусты, участки зелёной травы, и местами даже виднелись одичавшие плодовые деревья. Русло шло переплетающимися мелкими рукавами, и на островках также виднелись участки яркой зелени.
Вдоль русла попадались наполовину занесённые камнями и песком стволы деревьев, которых притащил бурный поток по весне, от пустыни в русло падали шары перекати-поля – было топливо и для долгой стоянки, и для того, чтобы наскоро попить чай.
Вернулся недовольный чем-то первый ученик:
– Привал, Наставник!
Чжу Бацзе обрадовался, Ша Сэн уложил верблюда, огляделся по сторонам:
– Ты тоже что-то почувствовал?
Трипитака слез с коня, с удовольствием потянулся. Ша Сэн быстро достал большой кусок войлока, Трипитака скинул туфли, омыл ноги в мелкой реке, и прилёг на войлок, восстанавливая силы.
Чжу Бацзе наломал корней перекати-поля, достал походную жаровню, развел огонь. Скоро раздался "шум ветра в сосновых вершинах" – чайник согрел воду для заварки.
Бросили рядом ещё пару кусков войлока, и скоро Трипитака уже держал в руках пиалу с ароматным красным чаем, куда как лучше надоевшего зелёного кирпичного.
Трипитака сделал первый глоток:
– Кого нам следует остерегаться в этих местах?
Сунь Укун неопределенно пожал плечами:
– Места эти славятся набегами на караваны. Рельеф предполагает конную атаку большими силами. Атака конницей не может быть внезапной, пыль видно издалека. Сейчас горизонт чист. И всё же, моё сердце неспокойно.
– Зачем большим отрядам конницы нападать на нас? – спросил Чжу Бацзе, также отхлёбывая чай.
– Известно, зачем, – произнёс Ша Сэн, – все злые духи хотят сожрать мясо Танского монаха, чтобы получить бессмертие!
Сунь Укун с сожалением посмотрел на своего друга.
Тот осторожно поставил пустую пиалу, произнёс:
– Ну, или просто хотят ограбить...
Белый конь заржал, Ша Сэн обиделся.
Чжу Бацзе быстро налил всем ещё чая, не забыв и о себе:
– Почтенный Ша почувствовал сегодня взгляд в спину, означает ли это, что опасность ждёт нас сзади?
Сунь Укун вытер со лба испарину:
– В вопросах такого рода наш друг редко ошибается. Злые демоны, безусловно, сзади.
Чжу Бацзе всмотреться в сторону Запада:
– Отчего же я вижу двух демонов впереди по нашему маршруту?

Все обернулись, всматриваясь.
С востока ехали два всадника на верблюдах. На первом верблюде сидел низкорослый сухощавый человек в широких штанах, бронзовом античном панцире тораксе на голое тело, на голове его был маленький плоский шлем с болтающимся перед глазами обрывком кольчужной защиты. Из-под кольчужной сетки топорщились длинные черные усы, весьма воинственного вида.
За его спиной торчали из колчана толстые стрелы.
На втором верблюде ехал огромный мускулистый воин, голый по пояс, с огромным сарматских двуручным мечом за спиной. На его голове был кусок светлой ткани, удерживаемый кожаным ремешком с бронзовыми бляхами. Из-под ремешка на его плечи падали длинные волосы, цвета соломы, как и его усы и борода. На шее блондина висела тяжёлая витая гривна из нескольких слоев золотой проволоки, на руках позвякивали витые серебряные браслеты из проволоки разной толщины.
Чжу Бацзе и Ша Сэн некоторое время потрясённо рассматривали незнакомца.
– Северный варвар! – восхищённо произнёс Трипитака, – значит, и эльфы где-то поблизости!
– Эльфов не бывает, – веско произнёс Сунь Укун, – а этот варвар заехал очень далеко от своей родины. Похоже, что он из германцев.

Странная парочка подъехала ближе, и скоро более словоохотливый брюнет уже знакомился с путешественниками:
– Я – Хардар, лучник и вор. Иногда меня нанимают сопровождать караваны. Иногда я их граблю. Этим летом неудачно пытался украсть хорошего коня, меня закопали по голову, и оставили умирать в пустыне.
А это мой спаситель – его все зовут Коваль, так как он владеет кузнечным ремеслом и ездит по свету, собирая секреты стали. Мы с ним несколько месяцев поработали в Бухаре у местного мастера, теперь едем на Алтай, там у потомков гуннов тоже есть свои секреты.
Коваль хлопнул себя в грудь варварским кулаком.
– Ты перс? – поинтересовался Ша Сэн у словоохотливого конокрада.
– Во мне кровь потомков владык Ассирии! – гордо провозгласил Хардар, – а вот мой северный друг незнатен, он из степей к северу от Кавказа. Там, где течет река Танаис, между этой тихой рекой и великой рекой Итиль живут племена пахарей. В незапамятные времена они пришли туда с воинством Митридата Великого. Теперь у них поселения между аланами, тюрками, сарматами. Только они пашут землю, а в набеги ходят исключительно на лодках.
– И насколько многочисленны эти светловолосые пахари? – поинтересовался Сюаньцзан.
– Среди всех народов Хазарии они наименее многочисленны, – ответил Хардар, – всё же быть земледельцем это не то же, что пасти огромные стада. Так что его племя не может выставить большого количества воинов. Они разрозненно живут в Тавриде, Фанагории, и на реке Танаис, по-алански – Дон. Это место они называют Белая Вежа, или Белые шатры, из-за обычая славян белить свои камышовые жилища. Собственного государства у них нет, поэтому их положение в Хазарии подчинённое. Несколько лет назад они попытались создать свой собственный каганат, но потерпели неудачу.


Всё это время варвар совершенно игнорировал разговоры, и отдыхал с безмятежностью ребёнка.

– А у вас хороший конь, – произнёс Хардар, – дадите прокататься?

Белый Конь возмущённо фыркнул и притопнул копытом.

– Невозможно, – покачал головой Сунь Укун, и его глаза засветились недобрым огоньком.
Ша Сэн как бы случайно подтянул поближе к рукам свою замечательную лопату.

Это не укрылось от варвара, и тот поудобнее передвинул свой громадный меч.

Чжу Бацзе зевнул, и спросил Трипитаку:
– Наставник, все ситуации, которые случаются с нами на этом пути, несомненно, заранее продуманы бодисатвой Гуанъинь. Как по-твоему, с какой целью Гуанъинь собрала здесь нас и этих двоих путников?
– Цель, без сомнения, понятна, – произнёс Трипитака, – эту встречу следует понимать символически. Мы символизирует Срединное государство, с его стремлением проложить торговый маршрут. Конокрад символизирует племена Центральной Азии, которые сами не хотят вкладываться в работу, а предпочитают паразитировать на нашей торговле. Северный варвар, безусловно – опасные и воинственные племена Севера, которым нет дела до торговли, они озабочены только железом и войной. Мы чужды друг другу, и у нас нет никаких естественных причин быть дружелюбными.
Пока они разговаривали, варвар помылся до пояса в реке, развязал свои мешки, надел чистую рубаху, поддоспешник, и вздел на себя чудовищных размеров чешуйчатую броню. После этого он надел круглую шапочку, нахлобучил конический шлем с нащёчниками, затянул наручи. Ханьцы смотрели на него с нарастающей настороженностью.
Варвар завязал обратно свой мешок, буркнул что-то своему приятелю лучнику, и они повели своих верблюдов на середину реки, где среди рукавов располагался большой треугольный остров.
В этот момент Белый Конь не выдержал, забился, и стал ржать, показывая мордой в сторону востока.
Все оглянулись. На востоке росло облако пыли, столбом поднимающееся вверх.
– Нападение! – всхлипнул Чжу Бацзе, – конница!
Ша Сэн уже тащил верблюда на треугольный остров, Великий Мудрец, Равный Небу, повел Белого Коня, а Чжу Бацзе помог Трипитаке перейти на остров по самому мелкому месту, где вода была не выше колена.
Варвар взглянул в глаза Сюаньцзану, и расхохотался.
Белый Конь ткнулся умной мордой в шею Хардара, тот засмеялся, и в ответ потрепал коня за гриву.

– Мне кажется, я неправильно истолковал ситуацию, которую нам подстроила Гуанъинь, – пробормотал Сюаньцзан.


Обсуждение и дополнительные материалы:
https://t.me/+Y85Pr4gUjH04NGMy