Путники 2

2
Девушка ушла, новые постояльцы остались в комнате. Муж присел рядом с лежащей женой и взял ее руку в свою.
— Милая Энни, потерпи, сейчас придет доктор и все будет хорошо. Нашему сыну ничего теперь не угрожает. Он появится на свет, и никто больше не посмеет нас гнать из страны. Он родится на этой земле, значит, по документам житель этой местности, — он гладил нежную кожу руки, пытаясь успокоить ее.
Энни стала чаще сжимать его пальцы во время приступов схваток.
— Думаю, я уже рожаю, мне нужен доктор! — новая схватка поглотила ее слова. Она сжала зубы, чтобы не кричать, а дуться.
Так, ее учила повитуха в ее доме. Энни не жалела о том, что пришлось уехать, ей было тоскливо, что повитуха, старенькая нянечка могла бы помочь, но пришлось бежать.
— Луи, а мы вернемся домой? — между схваток ее лицо приобретало спокойное и умиротворенное бледное  личико.

Во дворе заржал конь, муж подошел к окну, там из кибитки вышел невысокий грузный мужчина с саквояжем. Он спешно пошел к таверне.
— Обязательно, но чуть позже. Любимая приехал доктор, сейчас наш сын появится на свет! — он поцеловал ее в лоб и открыл дверь, в которую только что постучали.
На пороге номера стоял мужчина в запотевших очках, с саквояжа капли воды стекали на пол. Он прошел к кровати, протер окуляры и картавя спросил:
— Здлавствуйте, как себя чувствует ложеница?
— Я рожаю, — с трудом и прерывистым дыханием произнесла Энни.
— Доктор, помогите появиться на свет моему сыну! — взволнованным голосом произнес Луи.
— Все сделаю, что от меня зависит, не переживайте так. Женщина устлоена так, что сможет лодит сама. Я слегка помогу только и все.
В дверях показалась Оливия.
— Воды голячей и чистые плостони! — крикнул доктор.

В таверне началась суматоха, бегала не только Оливия, но и хозяйка. Из комнаты доктор выгнал всех и остался один на один с роженицей. Луи ожидал в коридоре, нервно мерил шагами пол. За дубовой дверью раздался крик младенца. Казалось, все замерли, тишину разрезал очередной крик ребенка.
Внизу раздался жуткий крик и хохот, Луи вздрогнул, огляделся и направился в комнату. На кровати возле бледной и измученной Энни лежал маленький сверток. Он медленно подошел к кровати, наклонился и поцеловал жену. А потом поднял малыша, маленькое сморщенное личико сопело носиком.
— У вас лодился сын, — констатировал доктор. — Энни молодец, лодит еще не одного боготыля!
Луи улыбнулся, поцеловал малыша и положил на кровать рядом с женой.
— Я же говорил, все будет хорошо! Теперь все будет так, как сказал пророк! Мы останемся и сохраним наш род! — Луи ликовал, он схватил как пушинку доктора и покружился с ним.
— Поставьте меня, я-то здесь ничего не сделал, ваша жена сама лодила!— Сколько я вам должен заплатить за оказанную помощь? — Луи поставил доктора на пол и достал мешочек из кармана.

Доктор назвал цену и добавил:
— Три тыквы, без них я не поеду. И, конечно, отвезти меня до моего дома, — он сполоснул руки в тазу.
Свернутые кровавые тряпки, лежали в ведре возле кровати. Оливия пришла, посмотрела на молодую мамочку, забрала ведро и удалилась.
— Где я вам тыкву найду, давайте я доплачу вам еще денег, и вы купите столько тыкв, сколько хотите, — Луи достал еще несколько монет из мешочка.
— Нет, вы не понимаете, мне нужно приехать в дом с тремя тыквами и желательно до заката солнца, это мое условие было озвучено  Марте, так согласилась, — голос доктора звучал решительно.
— Хорошо ,пойдемте к Марте, раз она вам обещала, может, тогда я у нее куплю и вам отдам, — Луи не хотел спорить и поскорей все решить и попросить ужин для жены и себя, а потом просто поспать.
Он поцеловал Энни, она закрыла глаза, Луи укрыл ее и малыша одеялом.
— Отдыхай, любимая!

Он вышел за доктором из комнаты, спустились и подошли к Марте, та заваривала чай. Оливия накрывала на стол, расставляла посуду.
— Уважаемый Оливер, может, пообедаете у нас? Мою бы мать, посмотрели, — она махнула рукой в сторону кухни.
— Уважаемая Марта, а вы сможете мне выделить три тыквы? — не стал ждать ответа доктора, спросил Луи.
— Можно и посмотлеть, — Оливер бросил плащ на спинку одного из стульев, взял саквояж. — Пойдемте посмотлим. А потом уже и пообедаем.
— А да, обязательно я же обещала, значит, дам, — она закрыла крышку заварника.
Марта улыбнулась и с доктором  пошла в кухню, оттуда опять раздался хохот