Знакомство 4

Титулы и питомцы семьи Ан'Ту

Перевод единиц измерения
1 лан – 3 километра
1 джи – 0,5 килограмма

Как таковой аристократии в стране Фяйра не существует. Титулы в основном привносятся из стран тогров, где отношение к иерархии и наследованию очень жесткие. В свою очередь тогры используют звания, полученные от далеких предков.
В Фяйре действуют принцип значимости человека от его заслуг.
Титулы, официально признаваемые Фяйрой:
- членам промышленной палаты страны Каннат - титул а;гил, ра;игил и ка;игил в зависимости от занимаемого положения в палате и не зависимо от того, где именно в границах Фяйры размещены основные мощности и капиталы. Передается по наследству и по старшинству, при условии сохранения за наследником не менее 80% наследственной массы;
-представителям корпорации землевладельцев стран Аггава и И-Шо, а также Длинной Долины– титулы та;ррон или тарроне;тт, в зависимости от объема владений и вне зависимости от вида деятельности, осуществляемой на землях;
-представителям гильдии купцов стран Водол и Копитротт – титул саримат – высший и по нисходящий по степеням первой, второй и третей – но-соримат, дави-соримат и ири-соримат.
Так же в Фяйре признается королевская иерархия округов и соответствующее династическое наследование.
Другие правительственные должности являются выборными, некоторые выборными пожизненно или с правом передачи власти и соблюдением всех формальностей.
Фяйрой признаются все сторонние наследные титулы без привилегий, предоставляемых страной, предоставившей титул.
Фяйрой признаются все действующие присвоенные титулы без привилегий, предоставляемых страной, присвоившей титул.
Фяйрой признаются все действующие выборные титулы и должности с соответствующими привилегиями при документальном подтверждении действующих полномочий и условий.

Официальный реестр титулов страны Фяйра


Как семья Ан'Ту получили титул тарронеттов

Семья Ан'Ту жила на базе-гостинице «Привал». Малышке Туа исполнилось два года. Папа Гой ещё трубил в очередной экспедиции, стройка усадьбы ещё не началась, а денег на её постройку уже не было.
Летний отгон скота уже закончился, но по воле случая перед главными забегами в И-Шо сформировался… Это нельзя было назвать ни гуртом, ни табуном, ни отарой. Это была сборная солянка случайно задержавшихся по уважительным причинами или по халатности хозяев животных, которых теперь срочно надо было переправить поближе к  Инодрому и проходящей там же сопутствующей выставке.
Было четыре очевидные проблемы. Первое, все скотопрогонные трассы уже были задействованы и новый гурт пойдет практически по «голому» маршруту. Второе, гурт был разномастный. Там были и призовые битюги, и крупный рогатый скот, и козы с овцами, что правила отгона не рекомендовали категорически. Третье, практически все загонщики ушли, то есть профессиональных и надежных чабанов, табунщиков и пастухов в Окре не осталось от слова «вовсе».  О ветеринаре речь и близко не заходила. Четвертое, округ Изрезанный, через который пролегали все маршруты отгона, уже закрывал переходы, так что свежесобранный винегрет если бы и вышел из Окры прямо сейчас, вряд ли бы успел до закрытия.
К немногим плюсам можно было отнести то, что старший погонщик был грамотным специалистом, только что вернувшийся из И-Шо. А ещё хозяева скота платили за перегон просто сумасшедшие деньги. Правда и требования выкатили жесткие.
Весь опечаленный потенциальной потерей бабла, старший погонщик пришел к Наоте. Вернее, пришел к Канону, который признавался лучшим чабаном если не во всей Фяйре, то как минимум среди всех округов. Бонусом к нему шли три гениальные рабочие пастушьи собаки.
В этот год у Канона ещё в начале года произошла неприятная стычка. Он из неё вышел победителем, так во всяком случае думал, но скоро начались проблемы с суставами и спиной. Да такие, что ни один врач не помог. От боли и отчаяния в один ненастный день он напился и упал умирать за мусоркой. Умные собаки привели к нему Наоту. Та быстро разобралась, что дело не только в травмах, но и в колдовстве. Притащила в коттедж и стала лечить. Для Канона сезон был потерян, о чем он нисколько не сожалел. Сезон пропустил, зато приобрел почти семью. И пока болезнь не отпустила полностью, никуда идти не собирался.
- Хотя бы собак дай, - просил старший погонщик.
- Они без меня не пойдут, - беспомощно пожимал плечами Канон.
Старший погонщик это понимал прекрасно. Пусть бы Канон пошел с ними. Собаки будут работать, а он пусть себе лечится. Сокрушался:
-Такие деньжищи! За два сезона таких не заработаешь.
-Какие такие деньжищи? – встрепенулась Наота.
И с похвальной готовностью вписалась в команду.
К чести старшего погонщика, он уговаривал Наоту отказаться от затеи. Вывалил все трудности предстоящего отгона.
-О! – зацепилась Наота. – Так у вас и ветеринара нет? Зато я есть. А где проходят прогонные трассы? А если…
И тут же предложила новый маршрут и себя в качестве табунщика, потому что как чабан она не очень. Заодно и Канону лечение не нужно будет прекращать. Просто теперь оно будет проводиться в походных условиях.
-Нельзя идти по границе ЧеЧе, - сомневался старший. – Да и через Водол нас никто не пустит.
-Глупости, - беспечно махнула рукой Наота. – Я знаю тамошнего короля. Прекрасный человек. Напишу ему непременно. Он будет только рад помочь.
Као Кана, узнав об авантюре, срочно взяла отпуск и вызвалась сопровождать странный гурт, тем более маршрут был очень стрёмным. Граница Черта чесел. Кому в голову пришло там идти?
-Мне, - отрезала Наота.
Вдоль границы еды для скота навалом. А с монстрами она уж как-нибудь разберется.
Единственное требование, которое выдвинула, чтобы из части перегоняемых битюгов был сформирован обоз.
Всё прошло не без шероховатостей, но так гладко, что старший погонщик после рассказывал:
-Прогулка. Право слово, прогулка. Это когда ещё вдоль границы с Чече шли, а пришли в Водол, вообще стала увеселительная. Право слово, никогда такого перегона не была. Жаль, что не будет.
Тут же предложил Наоте поработать и в следующий сезон, хотя женщин к перегонам по суеверным соображениям не допускали. Для супруги Гой сделали исключение, потому что она не снов и некоторым образом специалист по болячкам, а значит, на неё суеверия не распространялись.
Наота не отказала, ей перегон понравился. Именно там она обратила внимание на тонкорунную породу коз-оппитов. Крупные, размером с полугодовалого теленка, они славились непреодолимой жаждой свободы, склочным характером и короткой жизнью.
-И шерсть, и молоко, и мозги, чего вообще от коз не ожидаешь. И собаки не нужны, они сами, как собаки. А где-то даже лучше. С ними можно договориться.
Правда договариваться с козами могла только Наота.
-Они долго не живут, - возражал Гой.
-Потому что на привязи. Им не хватает движения. И правильного питания.
-А в усадьбе будет хватать?
-Можно выкупить землю приграничья с Чече. Стоимость бросовая. И дополнительно устроить скотопрогонную трассу, она не только окупиться, но и денег принесет.
-А ты не задумалась, почему цена бросовая? - улыбнулся её мечтам супруг.
Наота пообещала что-нибудь придумать и начала скупать участки.
Потом начался переход от Бакси к Гоу. Голодные монстры из Черта Чесел полезли в усадьбу. Тогда Наота поняла, отчего сновы так трепетно относятся к основам.
По настоятельному требованию мужа и Као Каны, большинство запасов и жилых помещений на период безвременья перенесли в старый основ.
Не без удивления Наота наблюдала, как чудища бесчинствуют в усадьбе, но при этом она, открыто стоящая в нижнем большом дупле-входе, была словно невидимка. Твари рыскали по всюду, устраивали свары и межвидовые войны, рыли землю, но основ обходили стороной.
Наота сделала верные выводы и, как только наступил Гоу-год, принялась ещё активнее скупить приграничную землю.
Все операции с землей в Фяйре фиксировались в Большом Земельном кадастре. Активность семьи Ан'Ту не осталась незамеченной. Скоро из корпорации землевладельцев пришло уведомление о предоставленной чести – присоединится к сообществу с присвоением наследуемого титула тарронетта и возможностью выбора герба для новой дворянской семьи.
Если бы не Канон, помпезной бумагой в позолоте и вензелях Наота растопила бы печку. Зато возбудилась вся Окра. У них в селении ещё не было ни одного аристократа, и соответственно, герба, гимна и других регалий, которые позволили бы селению получить статус города. Так что к присвоению титула оказались причастными все жители.
-Когда они нас не признавали, было легче, -потеряно жаловалась касса Ан'Ту.
-Да получи уже этот титул с гербом, и все успокоятся, - советовал супруг.
Пришлось ехать и получать. Так семья Ан'Ту стала тарронеттами.
Жители справедливо посчитали себя главными героями. Шумно отпраздновали событие, вывесили гербы на главных въездных воротах и всех общественных зданиях и даже простили Наоте её тограшеское происхождение, но касса Ан'Ту, категорическим нежеланием почетно представляться на всех заседаниях и активно участвовать в городской жизни, смогла вернуть всё на круги своя. Хотя не совсем. С ней смирились. Ей позволили с ноги открывать все двери, включая дверь главы города. Её допустили к святая святым – выборам в местное самоуправление. Она могла влиять на решения суда, чем, кстати, несколько раз воспользовалась. Но это совсем другая история.

Как у Хаюна Наго появился свой оппит

Хаюн до официальных пяти лет с социумом лоб в лоб не сталкивался. Он был или среди своих в усадьбе, или в Привальском коттедже. Если и появлялся в Окре, то всегда в сопровождении старших и под их жестким контролем. До определенного момента, а именно своего пятого дня рождения, Хаюн считал сложившиеся правила незыблемыми и беспрекословно им подчинялся.
Но вот всей усадьбой торжественно отметили его праздник, а на утро Наота, захватив детей, поехала в школу записывать младшего.
Пока она сновала по кабинетам, Туа, которой поручили присматривать за братом, встретила подружек и, приказав Хаюну не сходить с места, упорхнула, как она полагала, на пять минут, поделиться новостями.
Хаюн честно отстоял минуту, а потом вспомнил, что он почти взрослый и может сам принимать решения, во всяком случае об этом за праздничным столом говорили все. В отличие от Туа, большую часть жизни, прожившей в «Привале» и имевшей достаточное количество если не подруг, то знакомых сверстников, Хаюн был почти затворником. Из детей у него была только сестра, которую он воспринимал больше воспитателем, чем товарищем, а хотелось именно друзей. В нем проснулись мамино бунтарство и папина жажда познаний неизведанного. Сам себе приказал осмотреться, а заодно, если получится, познакомиться.
Инстинкт ищейки, о котором на тот момент никто, включая носителя, не подозревал, и здравый смысл быстро разыскали толпу детишек. Не то, чтобы они были его возраста, но так как период безвременья для каждого проходит по-разному, можно смело отнести ребят к сверстникам, хотя им было официальных лет шесть-семь. Похоже, это была одна шайка-лейка, поэтому наглого новичка восприняли крайне настороженно. Да что там, конкретно в контру приняли.
Изнеженная натура Хаюна никогда не сталкивалась с агрессией, а потому её проигнорировала.
-Привет, - широко улыбнулся он, шагая навстречу.
Толпа детишек слегка опешила от наглости, но скоро очнулась. Их заводила выпятил губу:
-Вали отсюдова.
А скоро пришло и узнавание:
-Это ж этот… чусак с усабди, - робко вякнул кто-то из задних рядов.
Носитель хорошей памяти явно нуждался в логопеде, но дети его поняли. И даже поддержали и подхватили:
-Чусак, чусак.
Радостную улыбку Хаюна стерла мина разочарования. Ему были не рады. Более того, лидер вышел вперед, сжимая кулаки, и намерения у него были очевидными.
Противник был на пять, или даже на шесть джи тяжелее, но Хаюн решил принять бой.
Но тут откуда-то вынырнула Туа и самым решительным образом прервала процедуру знакомства.
Хаюн не столько обиделся на прозвище, сколько на отрицательное значение, вкладываемое детворой в слово.
Вечером, рассказывая матери об происшествии, жаловался:
-Почему чусак?
-Возможно, -  мягко пояснила Наота, внутренне коря себя за беспечность: оставить беззащитного ребенка одного. – Возможно, они хотели сказать чужак, потому что ты не из Окры. Мы же живем на отшибе.
-Или чудан, потому что вы не совсем сновы, - горела желанием успокоить Экне. – Мама у …
И благоразумно заткнулась под испепеляющим взглядом Наоты.
-И у меня никогда не будет друга? – огорчился Хаюн.
-Глупости, - горячо заверила мама, - Конечно, будет, это будет самый надежный и верный друг.
-Или не верный, - поддержала Экне, делясь личным опытом. – Я так скажу, те, кто прилепляется к тебе, ещё не значит, что это друг.
Но Хаюну уже стало глубоко одиноко, и ждать друзей он не хотел.
-Давай хотя бы дождемся папу, - гладила по голове сына Наота.
Чем мог помочь Гой они не знала, но была идея.
Скоро взрослые устроили тайный совет, на который пригласили Рэджи Пан Гуро.
-Я понимаю, что ты ещё не конструктор снов и, не исключено, им не станешь, но также я знаю, что кое-что ты уже знаешь. Мне нужно срочно поговорить с Гой.
У Рэджи от веры в его силы и сложности поставленной задачи вспотели ладони. Он что–то блеял про ответственность, но Наота быстро его успокоила, мол, дело плевое, и она ему поможет. Дескать, и одна бы справилась, но подстраховка нужна по технике безопасности. Общаться сквозь сон в одиночку категорически запрещалось, так как в тонком мире легко можно угодить в ловушку или петлю, и остаться навечно. Наота, как ксенна высшего уровня, прекрасно сдавшая экзамен, хотя и не получившая аттестат, в астрале была, как рыба в воде, но теряла счет времени.
Сомнения Рэджи рассеялись, самооценка поднялась. И взлетела до небес, когда сеанс удался.
Экспедиция на момент связи уже закончилась. Улаживали последние формальности и получали расчет. И тут – ба-бах – срочное свидание. Гой только и успел найти укромный угол и прикорнуть.
-Дорогой. Нашему мальчику нужен друг.
Наота решила быть краткой, но муж тупил:
-??? И я каким боком??? Или я должен…
-Конечно, нет, - успокоила Наота. – Ему нужен питомец, или оппи;т, лучше лови;т.
-А как? Мы почти вернулись.
-Дорогой. Как обычно. Вот платок нашего мальчика. Возьми его с собой на местный рынок. Какая тварь заинтересуется, ту и бери.
-А если несколько?
-Тогда возьми самого несчастного.
На этом сеанс связи закончился.
Гой очнулся. В руке платок, в глазах непонимание, в кошельке… пока почти пусто. То есть бюджет ограничен. Но раз жена сказала: «Надо», значит – надо.
Толкался между рядов долго, поражаясь разнообразию живности, которая на тряпочку реагировала по-разному. Многие игнорировали, некоторые любопытствовали. Гой едва не купил которога, так он ему приглянулся, да и ласковый был до умиления. Но денег не хватало. Почти договорился о рассрочке, как увидел самого несчастного продавца. Тот сидел, пригорюнясь, над чем-то в глухо заколоченном ящике и разве что слез не лил.
-Что там? – строго спросил Гой.
-Зверь, - не поверил привалившему счастью торговец. Шмыгнул носом и поведал, что во время охоты на границе Чече, но не с Фяйрой, а много закатнее, на болотах, нашел странное существо. Он-то подумал, что за такое диво невиданное ему много денег отвалят, и полный надежд, вернулся. Однако таинственная тварь оказалась детенышем, младенческая милота которого за время пути поистрепалась. Не исключено, потому что жрать особь отказывалась, лишь иногда жевала табачные листья. Из этого охотник-торговец сделал вывод, что зверь травоядный. Но даже с такой аттестацией все магазины отказались принимать зверька, мол, скоро помрет. Зверь на самом деле выглядел не ах-какая-прелесть, и с каждым днем становился ещё плоше.  И теперь торговец-охотник ждет естественной кончины твари, чтоб, значит, с чистой совестью отправится на следующее браконьерство.
-Покажи, - приказал Гой.
Торговец нехотя приподнял боковую стенку. Гой, придерживая двумя пальцами, помахал перед щелью платком сына. Из темноты высунулась любопытная длинная узкая мордаха. Повела носом, цапнула платок и тут же скрылась внутрь.
-Вот! – взбодрился торговец. – Ещё текстиль жрет.
Но для Гой это был знак, а котором говорила супруга.
В дороге Гой подружился со зверем, уговорил его перебраться в более просторную клетку и получше рассмотрел. Это было довольно уродливое создание. Треугольная мордаха с двумя парами глаз заканчивалась подвижным рыльцем. Помимо усов большую пасть по обе стороны украшали два щупальца. Лысый хвост напоминал крысиный, вдоль которого без особого порядка рос ряд острых шипов. Задние лапы или ноги, хрен поймешь, были длиннее и мощнее передних и имели четыре когтистых пальца. На передних пальцев было пять, и когти могли втягиваться. Ладонь или стопа обладали свойствами присоски, а внутренняя поверхность пальцев была покрыта махонькими щетинками и на ощупь напоминала наждак. Про шерсть или верхний покров что-то определенное сказать было сложно, так как костистое тело покрывал местами то жесткий волос, то ороговевшая чешуя, и всё перемежалось с голыми проплешинами серой себорейной кожи. Но самое любопытное качество – изменение размеров. Зверь встряхивался, увеличиваясь до габаритов теленка, а после снова встряхивался, возвращаясь к родным размерам средней собаки. И, - да, Гойю удалось разнообразить питание, предложив малышу молока козы-оппита. С трудом, но смог рассчитать дозировку. Изголодавшийся детеныш самостоятельно остановиться не мог, и жадно лакал из миски своим раздвоенным языком до упора, до рвоты и последующей диареи. И всё так же любил табачные листья.
Когда Гой прилюдно в усадьбе явил тварь, все, мягко говоря, были потрясены. Только Наота смотрела на зверька с жалостью, и Хаюн - с восторгом. Это был его новый друг!
-Это нельзя держать в доме, - брезгливо вынесла вердикт Экна.
-Это нельзя держать ни в хлеву, ни в кошаре – поддержал Канон.
-Это вообще можно держать? – задала самый правильный вопрос Као Кана.
Но Наота припомнила, что, кажется, что-то про подобную особь читала, так что он вполне попадал под определение оппит. Надо только уточнить в каких именно реестрах.
Зверь тем временем, не поворачивая головы, оглядел толпу любопытствующих, шумно втянул воздух и уверенно побрел с сторону Хаюна. Плюхнулся, как подкошенный, в ногах и закрыл глаза.
-Мой Чусак, - расплылся в счастливой улыбке Хаюн.
-Прекрасное имя, - поддержала сына Наота.
Четыре года ушло на поиски породы зверя. Нашли в древних записях первых исследователей упоминания о неких дворфах, ареалом обитания которых был как верхний мир флайнеров, так и нижний тогров, единственном и уникальном, перемещавшемся между нижним и верхним мирами. Достаточно безобидном, чтобы его истребили. Полной уверенности в определение не было, поэтому зверька в реестр записали как фенотипичного дворфа с условным разрешением к содержанию.
За это время Чусак подрос. Теперь его рост варьировался от козы-оппита в мелком до полноценного быка в укрупненном состоянии. Его блестящее панцирное тело скрыл плащ из длинных покровных волос, который был продолжением шикарной гривы. Появилась некая гармония между телом и конечностями и грация в движениях. Хвост также опушился, скрыв шипы. И, наконец, удалось уточнить вкусовые предпочтения: свежий ядовитый плющ с вертикальных склонов Запретной Зоны или токсичный бобовник, произраставший исключительно в Чече.
Мать не одобряла походы ни в одно из этих мест, и небольшую плантацию токсичного бобовника вырастила недалеко от усадьбы. Сперва только для Чусака, но случайно выяснила, что это лакомство и для коз-оппитов, полезное и витаминное.
В Окре не сразу прознали о диковинном звере. А когда узнали, попытались свалить на Чусака многие грехи: от пропажи кур до потравы крупного скота. Да только фиг у них получилось. Более того, именно дворф стал гербовым животным новоиспеченных тарронеттов Ан'Ту.