Веревочка

Покидая квартиру в футболке и босиком Алексей Воронов не заметил, что наступил ноябрь. В лавке, где он часто покупал сигареты, его обманули на полтинник. В трамвае кондуктор, поглядев на него, покрутила пальцем у виска и прошла мимо. Друг его Никита, открыв дверь, не сомневался, что случилась беда всемирного масштаба.

– Никитос, гейм овер! – прохрипел Алексей, вваливаясь в квартиру. – Час остался, может, два, а, может, и полчаса. А потом все утонет. Короче, ничего уже не поделаешь, можно только по Кэмелу и по эспрессо.

– Леха, – Никита, конечно же, не мог поверить сиюсекундно, что друг не шутит и начал было спрашивать разную ерунду, вроде "а ты уверен?", "а с чего ты так решил?", но Алексей его прервал:

– Uselessly, брателло. Поздно пить боржом. Я пока ехал, оптимизировал эту историю для того, чтобы ты ее быстро в ворде набрал. Ну, на всякий случай. Параллельные миры и все такое. Даже кофе не надо, Кэмела харэ. Все в реале seriously. Ты даже не представляешь, в какой мы сейчас заднице…

Никита, не противореча, принес другу пепельницу и зажигалку, создал документ и приготовился набирать текст. Алексей, затянувшись, почесал затылок и, как перед погружением на глубину, выдохнул воздух.

– Короче, дело было так. Летом в наш подъезд переехала тетка с пацаном лет девяти, может, десяти. Типичный интроверт, судя по очкам – логик, по субтильному телосложению – интуитив, по поведению – шизоид…

– Ого! – прокомментировал Никита. – Ребенок–шизоид?

– Не перебивай, – отмахнулся Алексей. – Ты главное, текст настучи, его потом где–то сохранить надо, с почты на почту переслать, может, опубликовать, хотя смысл… в общем, стучи дальше.

– Звали его Максим, он часто в парке крутился, в беседке, где местные Каспаровы партию–другую зажигали. Ну, само собой никто его не гнал, стариканы учить любят, ну, и он быстро обучился.

– А почему "звали"? – уточнил Никита. – Он, что умер?

– Он–то нет! – Алексей со злостью раздавил окурок. – Там еще была эта малявка со второго этажа, Ритуся… 

– Cherchez la femme! – пошутил Никита.

– Там такой femme… – покачал Алексей головой. – Не сбивай с мысли, я же прошу. Эта девчонка – тихушница из тихушниц и немного прибабахнутая на голову, но безобидная, ее бабушка даже одну выпускала в парк. 

– А в чем проявлялась странность девочки? – заинтересовался Никита.

– Она везде ходила с веревочкой.

– С какой веревочкой? – не понял Никита.

– Обычной, светло–коричневой, хотя нет, это не совсем веревочка, это что–то вроде пеньки, ну, которой посылки обматывают.

– Любопытно… – Никита перестал печатать.

– Я спросил ее однажды, что это за веревочка, а Ритуся ответила, что это – ее друг.

– Ну, почему бы нет, – пожал плечами Никита. – У меня в детстве был друг–мячик, как в кино с Томом Хэнксом, где он на остров необитаемый попал, в смысле мяч – футбольный.

– Он твои желания исполнял? – наехал Алексей.

– Нет, – подумав, признался Никита. – А что?

– Слушай внимательно. Эта Ритуся быстро Максима к рукам прибрала. Шахматисты заметили, что как только он обыграл кого–то, использовав защиту Грюнфельда, она сразу его обхаживать начала, а ему много не надо... внимание, и дело в шляпе!

– А сколько им лет?

– Я ж говорил, Максиму примерно девять, Ритусе восемь.

– Ну, акселерация, – брякнул Никита невпопад. – Так в чем прикол?

– Я ж и рассказываю. Когда они скорифанились, выяснилось, что у них много общего и у Максима тоже есть такой же типа друг – только ртутный шарик, и он его даже однажды проглотил, только ничего с ним не случилось.

– А мать куда смотрит? Надо в опеку! – вставил Никита.

– Поздно. Они уже скорее всего того…

– Ты с ума сошел!!! – закричал Никита. – В скорую надо звонить!

– Бесполезно, – Алексей смял сигаретную пачку и швырнул ее в угол. – Кстати, смотри, кажется, дождь собирается.

– Какой дождь? – не понял Никита. – Сегодня 15 ноября, снег должен пойти.

– Нет, дождь. Ритуся так и заявила: "После меня хоть потоп".

– Что? – встревожился Никита, подходя к окну и наблюдая, как на стекло падают первые водяные брызги.

– Нас смоет через полчаса, – обреченно махнул рукой рассказчик. – На "Титанике" джентльмены пили виски.

– У меня текила есть, – Никита встал и, пошарив в стенном шкафу, выудил непочатую бутылку. – Соль сейчас принесу, или ты предпочитаешь rapido? У меня и газировка стоит.

– Да не надо, – отмахнулся Алексей. – Давай, как есть. Открывай!

Друзья залпом выпили по рюмке. Когда хозяин разливал по второму кругу, раздался гром.

– Это потоп, брателло, – прошептал Алексей, зажмуриваясь. – Это проделки проклятой веревочки. Когда Ритусю кто–то обижал, она шла в парк, завязывала веревочку на воротах сломанного аттракциона с ракетной установкой, что–то ей шептала, а потом развязывала.

– Ну и?

– И – все, что она просила, веревочка исполняла! Но ты же знаешь, как это у нормальных баб бывает: сначала новую шубу, потом новый мерс. А Ритуся просила, чтобы в Арктике зацвели розы.

– Не понял…

– А что тут непонятного? Ты что, погоду не слушаешь? В этом году потепление достигло угрожающего уровня, льды тают, Венеция наполовину в воде. Климат меняется!

– Но так быстро он не может поменяться! – недоверчиво воскликнул Никита. – Мало ли что девчонка хочет…

– Ей Максим тоже самое сказал, но было уже поздно, механизм она запустила, так что Земле каюк… о, свет вырубился. Теперь в натуре все овер...

– Ладно, а что с детьми?

– А они уже свалили через червоточину, – грустно сказал Алексей. – Слышал про такое? Сериал есть немецкий, "Тьма", там как раз про то, что главное, не где, а когда. Ритуся не зря возле шахматистов кружила, они же умные, ну а Максим почему–то ее поддержал и рассчитал время, когда эта фигня, или временной тоннель, открывается, он как раз через эту ракетную установку проходит, где Ритуся веревочку завязывала. А я случайно их подслушал, они как приличные, записки родным оставили, что мы, типа, уходим в другое время, потому что с вами, взрослыми, невозможно жить. Простите за потоп, мы не хотели! Так получилось…

Последние слова утонули в грохоте, окно затрещало, и поток ледяной воды заполнил гостиную.

***

А в это время на другой стороне Вселенной мальчик и девочка, взявшись за руки, оглядывали новый мир.

– Ой, а я веревочку там оставила! – скуксилась Ритуся, оглядываясь назад. – Она – мой друг!

– Одним словом – женщина! – нахмурился Максим. – Ну, пошли обратно! Только… в общем, при возвращении будет погрешность дней в девять или десять, то есть, мы вернемся до того, как откроется червоточина, а так как никто по ней еще не перемещался, то неизвестно, как она поведет себя 15–го, когда мы в нее вошли. Вероятность того, что мы опять окажемся в новом мире, довольно низкая. Мама говорит, "нельзя дважды войти в одну реку", так что… придется терпеть этих взрослых!   

– Ничего, у нас еще есть твой ртутный шарик, – улыбнулась Ритуся и первой шагнула во временной тоннель.

Фото автора