Жизнь советская Часть 32

Жизнь советская

Часть 32.  1983 - 1984 г.

29 января – 2 февраля ездили с Валей в Ленинград. Сдали тётю в пансионат для престарелых – пансионат территориально распложен при Смольном. У бедной моей тётушки, у которой я прожил с начала второго курса и до диплома, совсем крыша поехала. Ну куда её к нам?
С беспокойством ждал реакции родственников. Одна Надя, двоюродная племянница тёти, которая нас толкала на это, бросила упрёк: «Была бы здорова, я бы никогда этого не сделала».
Предположение – не доказательство. А тётя в войну ставшую сиротой школьницу Надю вывезла по Ладоге из блокадного Ленинграда и приехала с нею к нам в Казахстан.

4 апреля 1983 г.
30 марта в Красноармейске внезапно умерла Валина мама.  (28.04 1911 г. – 30.03.1983 г.)

11 мая 1983 г.
7 мая в Ленинграде похоронил тётю.

5 сентября 1983 г.
Если писатель работает не ради гонорара, а рассказывает о своих наблюдениях, хотя бы одна свежая мысль у него отыщется.
Но бывает всякое. Каждого человека посещают мысли, но одного – изредка, а другого – редко.
 
15 октября 1983 г.
Миша втянулся в заочную физтеховскую физматшколу. Решает задания с охотой. Даже, можно сказать, получается.

21 ноября 1983 г.
В ночь на 18-ое отец умер. 19 похоронили.   ( 25.11.1906 г. - 18.11.1983 г.)
Пришли ребята из лаборатории – весь коллектив в полном составе.

Сразу забылось всё мелочное и бытовое.
Приятель его потом рассказал. Отец с самого начала знал диагноз, но он очень переживал, чтобы мама ничего не знала, а мы все старались, чтобы он не догадался о диагнозе. Он мучился, страдал и терпел. Никаких стонов и никаких капризов.
Когда я всё это осознал, я понял, что батя – человек замечательный. При всей его интеллигентности он по-своему человек мужественный, самоотверженный и даже, где надо, волевой.

                1984 г.
2 февраля 1984 г.
Вчера похоронили Шолохова.
Лохматых интеллигентов он не любил, и мировоззрение его подвело. Эпоха умчалась на реактивных самолётах, а Шолохов остался в казачьей станице.

28 февраля 1984 г.
Не надо ругать ручей за мелководность. Его задача не растерять по дороге хотя бы  несколько кристальных струй.
Река рождается от слияния ручейков.

11 июня 1984 г.
Миша сдал экзамены в очную Физматшколу при МГУ.
4 июня пришло письмо – Мишу приняли.
Первый крупный успех. Боимся, переживаем, радуемся.

30 июня 1984 г.
Только что закончил печатать «Жизнь».
Когда-то думал: доведу Мишу до порога института, завершу «Жизнь» – счастливее меня не будет человека.
Миша стоит на пороге физматшколы при МГУ. Печатная рукопись «Жизни» готова. Ощущение счастья улетучилось и давно не возникает. Похоронили Валину маму, мою тетю и моего отца. Валин отец дряхлеет на глазах. У мамы здоровье держится на честном слове. Валя болеет и болеет. Я до болей в сердце устал, печатая рукопись. Как сложится жизнь Миши? Груз ответственности давит – какие могут быть разговоры о счастье? Счастье – для тех, у кого впереди жизнь и надежды.
Весь день идет дождь. Счастливая примета, но трудно в неё поверить.

1 сентября 1984 г.
Отвезли Мишу в интернат. Ночь не спали.

10 октября 1984 г.
Критиковать легче, чем засучивать рукава.
Похвала приятна, но бесполезна. Любая критика как оплеуха, но приносит пользу – обострят чутьё, даёт мыслям толчок. Похвала помнится долго. К критике чувство благодарности не возникает.

2 ноября 1984 г.
Талант – это труд, это умение всё предусмотреть, всё учесть и ничего не упустить.
Талант – это не лёгкость исполнения, а безупречность результата.

13 декабря 1984 г.
Утром перед уходом на работу взглянул на маму и подумал, как редко она улыбается в последнее время. Сегодня ей идти за молоком – дежурить. Придется оставить Нелю после приступа одну. Полтора, два часа будет в магазине, как на иголках. А чем я могу помочь?
Вышел. В коридоре пахнет мочой.
В субботу была авария сначала со светом, потом с канализацией, с очистными сооружениями. Несколько дней не было воды. Всю эту неделю, с воскресенья, какая-то пьянь устроила туалет между дверей подъезда. Прошел – не смог сдержать злость. Убил бы, кажется.

По дороге подумал, мыслей нет, давно не веду дневник. Надо вернуться к нему. В последнее время стал готовить отдельскую газету – встрепенулся. Вел бы дневник – появились бы мысли.
Возле милиции слышу разговор двух пожилых женщин:
; Они пьют самогон, убить бы их.
Потом уже на работе Николай Афонин рассказывал. В электричке пьяный отец стал бить восьмилетнего сына головой о стенку вагона. Я был занят, писал главу эскизного проекта, не прислушивался к его рассказу, но это услышал и запомнил, хотя дальнейшее – вмешательство публики не заинтересовало.

У меня привычка, подводя итоги каждому этапу, говорить «так», а мама мне на каждое «так» говорит «не так, а за деньги». Вечером после ужина мама снова на мое «так» ввернула свое про деньги. Я достал 20 копеек и отдал маме. Она долго смеялась и деньги оставила себе.

14 декабря 1984 г.
По дороге на работу подумал об Афганистане. Пропаганда властей шита белыми нитками на черном фоне. Соседка рассказала. Принимали ребят в комсомол. У одного спросили:
; Где горячие точки планеты?
; В Афганистане. Советский Союз напал на него.
Интересно, бояре своих детей посылают туда или пристраивают при штабах в Москве?

15 декабря 1984 года.
Приехал из интерната Миша. Настроение у него хорошее, а успехи плохие. Я воспринял спокойно, не подал виду.
Надо ли было посылать его в такую школу, по силам ли это ему? Вновь заворочался червячок сомнения. Чем могу помочь? Что сделать? Что изменить?
Потом припомнил – физик пригласил его на факультатив, обещал заниматься с ним отдельно. По геометрии он получил тройку. В классе одна пятерка, пара четверок и много двоек. Есть утешительные соображения. И школа ему нравится.

16 декабря.
Катались с Мишей на лыжах. Я плелся в хвосте – боялся за сердце, но покатались хорошо.

18 декабря 1984 г.
Вчера в обед мама сказала:
; Валя мечтает о каракулевой шубе. Возьми наши сбережения и купи ей шубу.
; Шубу я ей не куплю. Хорошо, когда человек мечтает, но не каждая мечта должна осуществляться.
Шуба Вале, при ее склонности к полноте, на два года, максимум на три. Пару лет щегольства, а потом режим экономии на обновки. Лучше каждые два года менять осеннее и зимнее пальто и покупать их по вкусу без оглядки на цену.
Вечером за ужином Валя сказала, что зава собирается покупать шубу. Вот откуда потекла кислота на старые раны. Но сегодня же Валя осудила заву за дорогие игрушки себе.

Много позже Валя призналась: «Если я действительно хотела бы шубу, мы бы её купили».

За ужином долго обсуждали письмо из Ленинграда. Валя обратила мое внимание на некоторые моменты из письма, на которые я не обратил внимание. За прожитые годы научились понимать друг друга, выработались общие точки зрения, появился общий взгляд.

27 декабря 1984 г.
Сегодня выпустили стенгазету и отправили посылку Андрею Моисееву в армию. Это мероприятие как-то всех на какое-то время сблизило. Письмо Андрея в нашей газете о принятии присяги тронуло и молодежь, и стариков.
Когда готовили посылку, почувствовал, что Лариса Авдеева хочет, чтобы я пошел с нею на почту. Я охотно согласился. Ей надо было выговориться.
Со слов Гали Храмцовой сложилось одно мнение, со слов Ларисы – другое, но обе версии не в пользу её Сашки.
Коля Попов и Галя Жданова от души похвалили газету. Лариса выдала Гале, что «фразы» – мои. Я не стал, как прежде опровергать и юлить. Слаб человек. Галя бросилась поздравлять. Было приятно. Наши дружно отметили – газету читают.

31 декабря 1984 г.
Проснулся утром. Валя сладко спит, тревожить не хочется. Думал.

Допустим, я рассказал о человеке. Его будут знать с моих слов, а таков ли человек в действительности. Автор посредник, но можно ли ему верить? Это метод литературы 19 века. Литература 20 века пытается показать человека как бы изнутри. Не рассказ о нем, а как бы его мышление и чувствование.
Каждый метод имеет свои достоинства и недостатки. Как много Лев Толстой мог передать в рамках старого метода. Строго следовать новому методу – столько всего остается за бортом. Слить оба метода – вот задача. Повторное описание событий – взгляд на одно и то же событие разными персонажами, персонажем и автором или авторские комментарии?

В пятницу мне на работу позвонил Миша и сообщил, что сдал зачет по анализу на пятерку, но тут же добавил, что горло болит. Я расстроился, что не успел дать советы. Дома умолчав о горле, представил все бодро, и мне удалось, но сам ждал его приезда в тревоге. Утром Валя говорит: «У меня вчера весь день было тревожное чувство. Как он там?». Я после этого не находил себе места. А его нет и нет. Успокаивал всех, а кошки на сердце скребли. При каждом шорохе бросался в прихожую. Миша освободился поздно, потом пропустил три электрички – не смог сесть.