Глава 7. Иисус и социально-политические проблемы

      Иисус и социально-политические проблемы Палестины первого века

Два автора,участники "Поиска ИИ",- Герд Тайсен ( основные работы: «Социология раннего палестинского христианства» , «Первые последователи Иисуса: социологический анализ раннего христианства» , «Исторический Иисус: комплексное исследование» ) и Ричард Хорсли ( «Иисус и спираль насилия: народное еврейское сопротивление в Палестине под властью Рима» ,«Иисус и власть имущие: конфликт, завет и утешение для обездоленных» )-придерживаются некоторого общего взгляда на исторического Иисуса. В своих исследованиях они активно используют наработки социологии религии и религиоведения в целом.
Оба автора утверждают, что корректная реконструкция образа исторического Иисуса должна соотноситься с социальной реальностью Его времени.
      Вопрос о контексте жизни Иисуса подробно изучался участниками «Поиска…» начиная с XIX века, однако, большинство исследований «находились под влиянием европейских мировоззренческих предпосылок об индивидуализме и отделении религии от политико-экономических вопросов».
Тайсен указывает, что социальные проблемы Палестины времен Иисуса должны быть не просто «фоном» , но «контекстом»  реконструкции, то есть исследователь должен показать, как Иисус вписывался в социальный микрокосм Палестины. При этом необходимо понимать, что ко времени начала проповеди Иисуса еврейское общество находилось в глубоком политическом, экономическом и религиозном кризисе.Римская оккупация подорвала общественные устои Израиля, социальные конфликты возникали на всех уровнях: внутри семей, внутри общин, между сельскими жителями и горожанами, между власть имущими (храмовая аристократия/иродиане/римские начальники), между различными религиозными группами. Специфические особенности римской политики в отношении Израиля порождали то, что Хорсли назвал «спиралью насилия»: жесткая римская политика  в отношении евреев приводила к социальным волнениям, которые вызывали еще большее ужесточение мер в отношении жителей Палестины, что в свою очередь вылилось в полноценное антиримское восстание, закончившееся кровавой расправой с бунтовщиками и окончательным разрушением израильского общества.

    Оба автора доверительно относятся к информации синоптической традиции. Хорсли доказывает это с точки зрения социологии:
"Речения и деяния исторического Иисуса могли быть запомнены, лишь если они имели некую ценность для кого-то. Ценность обосновывается общностью исторического контекста жизни Иисуса и тех людей, которые вспоминали о Нем. Евангелия отражают эту общность"
Об этом же заявляет и Тайсен:
"Поскольку Иисус не оставил после Себя никаких письменных документов, сохранение устной традиции о Нем было возможно при условии некоторой социальной общности интересов и проблем у Иисуса и Его последователей".
Оба автора  сходятся в ключевом положении: проповедь Иисуса, возвещая пришествие Царства Божьего, была направлена на актуальные для еврейского общества социальные, политические и экономические проблемы.

    Тайсен и Хорсли не отвергают аутентичность апокалиптических речений. Они утверждают, что Иисус действительно учил о скором пришествии земного Царства Божьего, в котором власть нечестивых правителей будет свергнута и в мире воцарится справедливость, обещанная еще ветхозаветными пророками. Аутентичность апокалиптического учения Иисуса подтверждается тем, что оно согласуется с историческим контекстом эсхатологических чаяний евреев I века, а также объясняет деяния Иисуса (Его чудотворения являются знаком приближения Царства; призыв двенадцати учеников символизирует восстановление двенадцати колен Израиля и т. д.).
     В  отличие от других авторов, Тайсен указывает и на социально-политические импликации в апокалиптическом учении Иисуса. Отвергая распространенную среди простого народа «политику физического насилия», Иисус использует «политическую стратегию символов». Изгнание Иисусом демонов демонстрировало, что Царство Божье уже наступает. Двенадцать учеников символизировали восстановление двенадцати колен Израиля- обновленного народа, который будет жить в Царстве Божьем, когда власть римлян и еврейских коллаборационистов-саддукеев будет свергнута.
    Оба исследователя соглашаются в том, что Иисус пытался начать социальную реформу «снизу». Именно разрешению насущных проблем галилейских деревень и городков были посвящены многие речения и притчи Иисуса, сохранившиеся в синоптической традиции.На разрешение этих проблем сельских поселений была направлена проповедь Иисуса.

         Иисус был странствующим проповедником, учителем «радикальной этики». Его ближайшее окружение составляли «странники-харизматики», полностью порвавшие с миром: оставившие свой дом (Мф 8: 20), имущество (Мк 10: 29), полностью лишившиеся какой-либо защиты (Мф 5: 39).  Более широкий круг последователей Иисуса  не имели решимости радикально отречься от мира, так что главной их обязанностью было придерживаться основ ветхозаветного закона: любить Бога и ближнего.
    Движение странствующих харизматиков и Самого Иисуса манифестировало ярко выраженный социально-политический протест:
«Это было не пассивное покорение злу, но активное ненасильственное сопротивление бессильных людей, цель которых – демонстрация социальной несправедливости и попытка преодолеть ее».

    В отношении обрядовых установлений Закона Моисея Иисус придерживался «либеральных» взглядов.  Тайсен утверждает, что учение о возможности спасения язычников восходит к Самому Иисусу. Это подтверждает рассказ об исцелении дочери сирофиникиянки (Мк 7: 24–30):


    В вопросе о самосознании Иисуса Тайсен придерживается позиции, сходной с мнением Сандерса:
«Вероятно, Иисус не размышлял подробно о том, Кем Он был. Его весть была теоцентричной. Центром была весть о владычестве Бога, а не Самого Иисуса. Он, несомненно, считал Себя более чем просто пророком. ...Он не только провозглашал Царство, но и создавал Его Своими действиями. Его окружение – как сторонники, так и противники – надеялись или опасались, что, возможно, Он и есть Мессия, будущий царь Израиля.  Возможно, Иисус видел Себя человеком, реализующим на земле владычество Бога."

    Хорсли также утверждает, что многие из окружения Иисуса считали Его Мессией, однако, как понимали мессианство эти люди или Сам Иисус, в точности описать невозможно.Если попытаться охарактеризовать тот образ Иисуса, который выстраивается в работах Хорсли, то это эсхатологический пророк социальной революции:
« большая часть материала свидетельствует о том, что Иисус был лидером социального движения. Провозвестие Царства Божьего было направлено на возрождение всего Израиля. Вместо того, чтобы уводить своих последователей в пустыню, ожидая спасительного вмешательства Бога, как это делал Февда, Иисус фокусировал Свою деятельность на обновлении сельских общин – базовой социальной форме аграрного общества Иудеи и Галилеи. Вместо того чтобы вступить в открытую оппозицию священству, иродианам и римским властям, Иисус фокусировался на «социальной революции»… ожидая, что «политическую революцию» совершит Сам Бог.

    Оба автора утверждают, что распятие Иисуса римлянами как разбойника «подтверждает, что и начало, и конец служения Иисуса имели политический аспект»

    Таким образом, оба исследователя в своих реконструкциях пытались доказать, что аутентичное учение Иисуса, будучи апокалиптичным по природе, было направлено на актуальные для своего времени социально-политические вопросы. В период глубокого кризиса Израиля Иисус основал специфическое движение, отличавшееся, во-первых, ненасильственным характером, во-вторых, фокусированием на разрешении актуальных социальных проблем.

    Реконструкции Хорсли и Тайсена, хотя и не породили огромной волны критики (как исследования «Семинара…»), все же получили ряд возражений со стороны других участников «Поиска исторического Иисуса».Реконструкцию Хорсли критиковали в первую очередь за то, что автор сводил проповедь Иисуса к социально-политическим проблемам, практически полностью игнорируя собственно религиозные вопросы. Н. Т. Райт возражает Хорсли, утверждая, что для корректного понимания движения Иисуса и жизни израильского народа в целом необходим глубокий анализ как социальных, так и богословских вопросов.
Однако, несмотря на критику методов и результатов исследований, работы Тайсена и Хорсли значительно повлияли на «Поиск исторического Иисуса». Благодаря им «большинство современных исследователей рассматривают учение Иисуса как в той или иной степени соотносящееся с политической ситуацией Его времени».
     Подытоживая рассмотрение работ Хорсли и Тайсена,можно отметить следующие ключевые аспекты.
1. Авторы в целом доверительно относятся к синоптическому материалу.
2. Авторы доказывают, что корректная реконструкция образа исторического Иисуса должна показывать особое место Иисуса в системе социального мира Израиля I века.
3. Учение Иисуса содержало в себе как апокалиптические элементы (Иисус ожидал скорого пришествия Царства Божьего), так и актуальные для Его времени социально-политико-экономические идеи.
4. Иисус основал движение, направленное на изменение социальной жизни Израиля.
5. Иисус был казнен по политическому обвинению, что также свидетельствует о социально-политической ориентации Его служения.