Жизнь советская Часть 9

Жизнь советская

Часть 9.  1967 г.

Шестого февраля прямо с поезда полетел на работу. Миша провел собрание лаборатории. Пришел Уфатов и всех отругал. У него нервы сдают. С него требуют план. Все службы делают вид, что работают, а мы виноваты.
Меня из Днепропетровска вызвал к себе Алик Лепорский.

В 1962 и 1963 году он работал в нашей лаборатории в группе Славы Самборского. Мне пришлось быть нечто вроде тамады или организатора застольных речей на его свадьбе со Светой. Из взрослых присутствовала только его мать и отчим. Потом Граф, второе лицо в головном институте после Иосифьяна, взял Алика своей властной рукой за шиворот и перенёс его в головной институт. Какие-то ниточки между Графом и семьёй Алика или его Светы были.

 Понеслась у Алика карьера на вороных. Редкий случай, но никто ему за это упрёков не отвешивал. Парень он веселый, общительный, умеет с людьми работать. Сейчас он в Днепропетровске, представитель Главного конструктора Иосифьяна с правом подписи, руководитель работ по объекту, разработанному головным институтом и с божьей помощью нашим Истринским филиалом.

Миша не хотел меня отпускать. Предложил поговорить с Аликом по телефону. Дали Днепр. Как сказала телефонистка, связь держалась на ниточке. Я не слышал Алика, а он меня. Алик предложил поговорить по ВЧ. На том же настаивал, главный диспетчер головного института. Я не хотел ехать в Москву, предложил сразу оформлять командировку, понимая, что всё равно этим всё кончится, но Миша настоял.
 
Оказалось, диспетчер рассчитывал, что не будет Иосифьяна, но был день зарплаты, и он приехал. Жду в 24-ом отделе, смотрю схемы. Вызывают. Диспетчер мне: «Заходи скорее, там Родин (зам главного инженера) говорит с Лепорским. Захожу. Иосифьян что-то диктует телефонистке, а Родин на меня рукой машет: «Не сейчас, потом, там подожди». Оказалось, на той стороне Лепорского попросили от аппарата – слишком долго занимал.

Вышел Родин, стал в очередь в кассу. «Надо получить, пока есть время». Я ушел в 24 отдел. Снова вызывают. Захожу в кабинет. Иосифьян, похаживая по кабинету, даёт указание «профессорам», один из которых красный, как рак, со следами пота на краске. Родин меня опять остановил. «Не вас, не вас, подождите там». Выхожу, за мною Родин: «Надо было сразу туда ехать». Диспетчер: «Что будем делать?». Естественно, Родин предложил подождать ещё. Подождал, потом пришёл к нему и твёрдо заявил, что уезжаю домой. «Вы там передайте, что надо обязательно ехать».

На следующий день с утра ажиотаж. Диспетчер звонит через каждый час. Сдал бумаги в канцелярию. Оказывается, с Нового года завели новые порядки. Раньше отнесешь бумаги Нине Петровне (секретарь директора), она подпишет и звонит, чтобы забрал. Теперь всё оформляет канцелярия и подписывает только у Сильчева (зам директора по экономике и хозяйству), но в канцелярию бумаги надо сдавать за сутки.

Сообщил Уфатову. Он позвонил в канцелярию, но канцлера не застал. Попросил женщин ускорить. Я снова явился в канцелярию. Застал канцлера. «Подпишу после обеда». – «Я же на поезд опоздаю». – «Надо сдавать за сутки. Я с каждой бумажкой ходить не буду. Я один раз в день хожу на подпись».

Вернулся сообщил Уфатову, а что он может сделать. А диспетчер звонит и звонит. Люся (секретарь Уфатова) позвонила Нине Петровне, потом послала меня к ней. Та договорилась с секретаршей Сильчева. «Вы позвоните в канцелярию. Мне же на руки не отдадут бумаги». – «Почему не отдадут? Отдадут». Явился к канцлеру. Бумага не подписана. «Нина Петровна договорилась, Сильчев подпишет». – «А мне Нина Петровна не начальник». Женщина из канцелярии напомнила ему, что звонили и просили ускорить.

Канцлер ноль внимания. «Давайте я сам подпишу у Сильчева» – «Почему сам? Мы на руки не даём. Я сам подпишу». – «Так подписывайте, сколько можно ждать». – «Есть установленный порядок. Вы должны сдавать командировки за сутки». – «А если срочно вызывают?» – «Меня это не касается. Вы должны сдавать за сутки». – «Говорите это директору». – «А мне директор не начальник. У меня есть свой начальник».

Ни за что не отвечает и чувствует свою полную безнаказанность. Дать бы ему пинка под его сидячее место, шевелился бы, бегом бегал. Самая бесполезная тварь в производственном процессе, а больше других тормозит. Бездарь от природы, ни на что другое не способен, потому и убаюкивает себя своей важностью. Давно известно, гнойный прыщик считает себя лучшим украшением лица.

Вот она бюрократия, уже в НИИ пролезла. Мы бегай, чтобы НИИ получал финансы, ему нашим трудом самая жирная зарплата на блюдечке без нервотрёпки, а он ещё считает недостойным лишний раз пошевелиться.
Люся объяснила, у канцлера борьба за власть с Ниной Петровной. Вот почему она не хотела звонить.

Диспетчер позвонил директору, тот Уфатову. То ли после моей ругани, то ли после пинка откуда-то канцлер в последний момент всё же подписал командировку, но не у Сильчева, а у самого директора. В 1730 канцлера уже на работе не было. Его величество уплыли ужинать и отдыхать – набирать силы к следующему рабочему дню. Оставил женщину отдать мне командировку.