Педагогический парадокс

Мне не так уже мало лет, и в моём окружении существуют семьи, дети в которых росли и выросли на моих глазах. Хочу рассказать о двух таких прямо противоположных друг другу ячейках общества. Первая семья  - люди простые, не гнушающиеся алкоголя, работающие в "Пятерочках" и на "СТО".  В их семье четверо детей, от младшей Маринки, до старшего Валерки. Кстати, Маринка постоянно болталась "прицепом" у старшей сестры Людки.

Да, их всех в определенном возрасте - с восьми-девяти до тринадцати-четырнадцати - периодически пороли. Не под горячую руку, не с плохого настроения, но, что называется, "за дело". Порол чаще всего дед. Дед и бабка со стороны отца жили с ними, родители жены где-то в деревне, детей сдавали туда каждое лето на несколько недель. Ну, и привозили деревенский харч, без которого небогатой семье пришлось бы не очень сладко, а так - справлялись.

В другой семье ребёнок был  один, Миша. Семья там благополучная, достаток хороший. Да, надо сказать, что в первой семье, назовём её Ивановы,   матом не ругались, на нем разговаривали. и не просто разговаривали, но, кажется, даже думали. В другой - допустим, Ермаковы - тон был принят ровный, язык литературный, супруги даже ссорились по либретто какой-нибудь высокоинтеллектуальной драмы. Отец и муж трудился в  какой-то фирме, не гендиректором, но "особой, приближенной к императору", и зарабатывал  достаточно, чтобы мать могла сидеть дома и воспитывать Мишу. Им даже, кажется, помогала по хозяйству какая-то наёмная женщина. В воспитании Мишина мать, насколько я знаю, использовала труды  корифеев педагогики - она вообще много читала и имела, как говаривал герой Тургенева "принсипы" - уважение к личности ребенка,  никакого насилия, никогда не повышать голос и т. п.

Ивановы, конечно, никаких там  Сухомлинских "в душе не... того", и детей воспитывали по зову природы - проще говоря, как Бог на душу положит.

Следовало по всем канонам и принятым в обществе убеждениям ожидать, что Ивановы вырастут урками. а Ермаков - достойным членом общества, однако, вышло не совсем так.
Я вот тут сейчас сначала просто скажу, чем закончилось такое воспитание в обеих семьях, а потом на примере нескольких случаев попытаюсь объяснить, почему, как мне кажется, сложился такой педагогический парадокс.

Так вот, Ивановы состарились, их родители умерли, и они сами  сейчас живут в нашем же доме, в семье среднего сына Сашки. И Валерка, и Маринка, и Людмила родителям помогают деньгами, покупают им путёвки в санатории, на курорты, таскают продукты. Правда, бывает, что и шумно скандалят и, естественно, кроют матом, но ни разу никто не поднял на родителей руку. Постоянно вижу бабку Иванову с внуками, причём с внуками и Маринкиными, и Людкиными, и Сашкиными. Тоже выписывает им под горячую руку подсрачники и кроет матом - не без этого. Валеркины подросшие внуки постоянно забегают к старикам в гости, приносят сумки еды - ну, деду и водочки, бывает. У Валерки старенькая "нива", на ней стариков возят на базар и в поликлинику. В общем, сейчас материальное положение Ивановых куда лучше, чем
когда они тянули четверых.

Миша Ермаков в Москве, вот он какой-то гендиректор. Закончил вуз. Женился. У него квартира, дача в Подмосковье, еще одну квартиру он сдает внаем. Приезжает редко - больше звонит. Когда заболел отец, по его звонку отца устроили в хорошую местную больницу. Правда, не помогло - отец умер. На похоронах Миша не был.


Вдова  живёт в своей старой квартире. нанимает соцработника для ухода за собой - стало трудно ходить, беда с суставами. На днях приехавший Миша пришел в поликлинику за справкой - оформляет мать в интернат - здесь, у нас. Не в Москве. Купил ей новый телефон - будет звонить. Квартиру матери собирается продать, деньги ему нужны, чтобы купить новую машину. Убежден, что старики должны вовремя умирать, чтобы не висеть на шее у детей. Благодарен за это отцу и недоволен матерью. Речь у него литературная, и голос он не повышает.

А теперь обещанные примеры. Например, жестокое отношение к животным, Ну, кто из нас в детстве не хватал за горло котят, не тянул за хвост собак и тому подобное неразумное поведение, когда поиграть с животным хочется, а как - неизвестно. Все через это проходят.

Я как-то видела, как Маринка Иванова цапнула за хвост котёнка. Котёнок заорал, заупирался лапами, пытаясь вырваться из цепких детских пальчиков. Это заметил дядя Юра, Маринкин отец. Он подошёл к ней, схватил за ухо и - я заменяю ненормативную лексику - выдал примерно следующее: " Ах ты, паршивка! Ты что ж такое творишь? Ему же больно! Дай-ка я тебя так за хвост подёргаю!" - и, действительно, чувствительно потянул за тощую маринкину косичку.

Маринка айкнула,  отец отпустил и сказал, вставляя некий определенный артикль: "Видишь  тебя больно, и котику  тоже больно, Ну-ка извинись перед котиком, притащи ему сметанки". Маринка сбегала домой, налила в какую-то консервную крышку сметаны, и котёнок ее вылакал под матерную лекцию о том, как можно играть с котятами. Уже через десять минут Маринка дразнила котенка фантиком на веревочке, а на следующий день это был Пушок и жил у Ивановых.

А вот как в аналогичном случае повела себя мать Миши. История та же самая: бродячий котёнок, прихваченный за хвост. Правда, он умудрился извернуться и царапнуть  Мишу по руке - кровавой царапины, правда, не осталось, но хвост Миша выпустил сам.
Мать, охнув, ногой брезгливо отодвинул котёнка, присела перед Мишей на корточки и спокойным  и  ровным голосом сказала ему : "Во-первых, нельзя никому делать больно - котенку ведь больно за хвост, во-вторых, коты грязные и переносят болезни, а еще он мог тебя укусить, и пришлось бы делать уколы. Пошли мыть руки" - и, топнув на котёнка с шипящим "брысь" , она повела Мишу мыть руки.
Пример второй : дети возятся в песке, строят башню. Во двор выходит  Иванова, потому что среди строителей Сашка, которого нужно забрать домой делать уроки. Иванова ( опять же, мат я заменяю на нейтральные слова) : "Обалдеть, какую вы сложную конструкцию из простого песка сотворили. Прямо архитекторы! А это что, подземный ход? А так нельзя - он рухнет у вас, надо с поворотом. Нет, Сашка, не сейчас - уроки не успеешь сделать. Нет, не потом, сначала школа, потом игра. Сделаешь - выйдешь. Хорошо, десять минут, но через пятнадцать выйду с ремнем".
Она уходит, через пятнадцать выходит Валерка и на пинках загоняет Сашку домой : "Ты матери что сказал? Пообещал - сделай". И Сашка идет, потому что у Ивановых старшие всегда опекают младших, младшие слушаются старших. За неповиновение от Валерки можно и леща огрести. Считаешь, что несправедливо - жалуйся отцу. Отец выслушает обе стороны и неправой додаст до справедливости. Не факт, что это будет старший.
В аналогичной ситуации Мишу зовут с балкона раз, другой, третий, он игнорирует, наконец, мать выходит и отчитывает его, называя безответственным и непослушным. Разумеется, ровным голосом. Наконец, она берет сына за руку, чтобы увести, Миша вырывается - он должен сказать два слова приятелям прежде, чем уйдет. Мать снова отчитывает его за неповиновение - ровным голосом. объясняя, что уроки важнее приятелей, и, наконец, уводит.

Случай третий : на Сашку жалуется соседка. Он ломал ветки под ее окном и послал ее матом. Дядя Юра - тоже матом - отгавкивается от соседки, ведет Сашку домой и дает ремня: "Ты дерево не растил, чтобы ломать. Ты еще сопляк, чтобы старших посылать". Сашка плачет и матерится, отец "подсыпает" ему ещё и за это, после чего они идут в гараж и чинят там Сашкин велосипед. "чтобы было, чем заняться - на дурь меньше времени останется". В процессе починки мирятся.
Аналогичная ситуация: жалуются на Мишу. Примерно то же самое, петарды и дерзость. Без мата. правда, мат семье Ермаковых не принят.
Мать соседке: " Я сама разберусь со своим ребенком", Мише ровным голосом выговор за использование непарламентских речевых оборотов, лекция о богатстве русского языка и запрет пользоваться петардами. Ровным голосом, естественно. И до вечера с ним больше не разговаривают.
Четвертый случай: Маринка без спросу ушла со двора. Вечер. Ее пришлось искать. Нашли у подруги. Искали всей семьей. Уже дали подзатыльник Людке за то, что не доглядела. Наконец, Сашка тащит сестру за руку с радостным:"нашел!". Людка подбегает, дает ей по заднице, Сашка сообщает Маринке, что мать в истерике, что Людку за нее наказали, что отец сейчас ее выпорет, Валерка орет:"не смей нас так пугать, зараза!" Мать в слезах хватает младшую за ухо, дядя Юра сначала хватает на руки и целует, потом тоже дает по заднице: "Куда собралась - отпрашивайся у матери. Мы думали, тебя, может, изнасиловали уже" (что такое" изнасиловали"семилетняя Маринка прекрасно знает) .
Аналогичный случай у Ермаковых - Миша умотал с приятелями на школьный двор, его пришлось искать. Мать бегала заплаканная, отец держался за сердце. Наконец, выяснили, где он, и отец привел сына домой за руку.

Мать : "Ты же должен понимать, что мы за тебя волнуемся. Как ты мог! Больше ты один не гуляешь!" Ровным голосом. И, действительно, до конца учебного года Миша во двор без сопровождения матери не выходил - сидел с ней рядом на лавочке и откровенно скучал.

И вот получается, что по всем логическим законам дети Ивановых должны озлобиться на своих родителей, Люда воспылать ненавистью к Маринке. а Валерка - к Сашке, и ничего из них путного вырасти не должно, а из Ермакова должен получиться семьянин, любящий мать и слушающийся её не по обязанности или под страхом ремня. а по внутреннему убеждению. Ан хрен.

Все Ивановы - детные. У Людки - трое, у остальных по двое. Все они не дураки на праздник пригубить, но работают и, в общем, благополучные. Относятся друг к другу. как родные и близкие люди.

Ермаков завёл одного ребёнка, с которым, уже выросшим, судится из-за квартиры. То есть, когда речь встала о том , что это уже он "должен вовремя умереть", это так не сработало.

Почему же такой парадокс, спросите вы? А никакого парадокса нет. Ивановы - грубые и невоспитанные, простые, как валенки, но они всегда любили своих детей, искренне общались с ними, проявляли к ним интерес, распускали эмоции - и когда злились на них. и когда восхищались ими, воспитывали - пусть пинками. но пинали в правильном направлении, поэтому дети прекрасно чувствовали. как к ним относятся остальные члены семьи, и сами относились соответственно. А границы отлично выстраивались дедовым ремнём.

У Ермаковых всё было без искренности, с ребёнком общались "как положено", не демонстрируя ему ни злости, ни особого восторга, ведя себя не по зову сердца, а по рекомендациям воспитательной литературы. Его никогда не учили ущемлять себя в чужих интересах - он этому и не научился. Поэтому для Миши его интересы всегда в приоритете, и если мать или сын мешают ему комфортно существовать, они "должны вовремя умереть".

Вот такой воспитательный парадокс, из которого следует. что никакая литература и никакие правила в воспитании ребёнка не заменят искренности.