Лучше поздно, чем никогда

- Мама, я дома! Иди сюда скорее! – прокричала Оля из прихожей, со всей силы хлопнув дверью.

- Я же просила тебя не хлопать...

Анна Алексеевна так и не успела договорить, потому что увидела на пороге своей квартиры не только дочь.

- Что ты здесь делаешь? – ледяным тоном спросила женщина у той, что мялась за спиной Оли.

- Твоя дочь каким-то чудом нашла меня, а затем пригласила сюда.

- Зачем ты это сделала? – перевела Анна Алексеевна взгляд на дочку.

- В смысле? Я нашла твою младшую сестру, с которой вы…

- Не виделись много лет! И я бы предпочла ничего не менять.

Оля и Ирина Алексеевна переглянулись.

- Тебе бы по рукам надавать за твою самодеятельность! – продолжала ерепениться Анна Алексеевна. - А тебе здесь не рады, если ты этого еще не поняла. Уходи туда, где жила все это время. Не помня, и не думая обо мне.

Ирину Алексеевну задели слова родной сестры. Женщина так быстро выскочила из квартиры, что Оля не успела ничего сказать или сделать.

- Мам, зачем ты так?

- Тебе знакомо выражение: «не зная броду – не суйся в воду»? Вот и тебе не следовало совать свой нос туда, куда не просят…

Анна Алексеевна уже скрылась на кухне, а Оля стояла на одном месте как вкопанная.

- Может, ты объяснишь, что это сейчас было? – спросила девушка у матери, как только пришла в себя.

- Лучше ты объясни: кто тебя просил искать эту пропащую?

Судя по тому, как Анна Алексеевна уперла руки в боки, Оле стоило опасаться любого неосторожно сказанного слова.

- А разве о таком просят? Я знала, что у тебя есть родная сестра. С которой вас еще в детстве разлучили. В современном мире найти человека не так уж сложно. И я подумала…

- Слава Богу, что разлучили! И если б ты на самом деле подумала, то не стала бы городить огород на старости лет.

- Да вам же обеим еще и 60 нет! Самое время, чтобы воссоединиться.

- Я с ней не хочу иметь ничего общего! Хоть вяжи меня, хоть коли. Не стану я с ней дружбу водить.

Оле пришлось смириться с позицией матери.

Однако, через неделю девушке позвонил кто-то с номера Ирины Алексеевны и сообщил, что женщина попала в больницу.

- Твоя сестра прямо сейчас лежит в больнице нашего города после сердечного приступа. Это тоже не повод, чтобы забыть все распри и пообщаться? – с надеждой в голосе спросила Оля.

Лишь на секунду на лице Анны Алексеевны отразился испуг. Потом женщина вновь натянула на себя маску невозмутимости.

- В больнице же, а не на смертном одре – дала она свой циничный ответ.

Оля только крепче сжала руки в кулаки.

Перед сном Анна Алексеевна долго ворочалась. Вспоминала свое несчастливое детство, в котором винила сестру. Даже плакала.

А следующим же днем взяла, и оказалась в той же больнице, где лежала ее родная сестра. Не по собственной инициативе, разумеется. А волей случая.

- Я же говорю Вам, что со мной все в порядке! Этот водитель всего лишь резко затормозил передо мной. Не задел даже. Просто от испуга я упала, подвернув ногу и расцарапала ладони. В остальном же я жива, здорова.

- Буду очень рад убедиться в том, что Вы целы и невредимы. Но только после того, как мы получим результаты рентгенологического снимка Вашей ноги. Еще лучше будет, если Вы пройдете обследование головы. Дабы исключить сотрясение.

С этими словами врач покинул палату, где разместили Анну Алексеевну. Через несколько секунд в дверь вошла сестра женщины.

- Ты пришла меня навестить? – вместо приветствия выдала Ирина.

- Вот еще! Я здесь оказалась по какой-то ошибке. Надеюсь, что в скором времени мне разрешат пойти домой.

Ирина Алексеевна бросила взгляд на перебинтованную ногу сестры.

- А идти-то ты сможешь?

- Какая тебе разница? Не нужно строить из себя заботливую сестрицу!

Тяжело вздохнув, Ирина Алексеевна опустилась на свою больничную койку.

- Никого я из себя не строю. Долгие годы я искала тебя. Всматривалась в лицо каждой проходящей мимо женщины. Ругала тебя за то, что в 20 лет ты сменила фамилию. Надеялась, что Господь Бог пошлет мне малейшую весточку о тебе.

- Раз этого всего не случилось – значит, так нужно было.

- Но ведь твоя дочь как-то вышла на меня! Разве, это не чудо?

- Оля ошиблась, полагая, что я жажду встречи с тобой. Я уже дала ей втык за подобную выходку.

- У тебя замечательная дочь. Когда я узнала, кто она и чего хочет – была на седьмом небе от счастья.

- Надеюсь, что ты спустилась с небес на землю, когда переступила порог моей квартиры.

- Да. Только не понимаю за что ты так со мной.

Анна Алексеевна только сейчас осмелилась посмотреть на сестру. Правда во взгляде женщины не были ни любви, ни сострадания.

- Правда не понимаешь? Или прикидываешься до сих пор блаженной?

Дверь скрипнула, являя сестрам взволнованную Олю.

- Мам, как же тебя угораздило? Ого, Ирина Алексеевна, и Вы тут?

Женщины синхронно пожали плечами, вызывая у Оли непроизвольную улыбку.

- Я как раз пыталась выяснить, почему моя сестра так ненавидит меня. Ань, может быть, ты расскажешь и мне, и дочери, в чем дело?

- О, я могу рассказать! Только боюсь, что вы обе меня все равно не поймете. Потому что понять меня можно, побывав на моем месте. Как говорится, прежде чем судить человека, надень его сапоги и пройди весь путь.

- Мам, не говори загадками. Лучше расскажи уже нам свою историю. Глядишь, самой легче станет.

Несколько секунд Анна Алексеевна еще колебалась, а потом женщину словно прорвало.

- Как только маленькая Ира появилась на этот свет – сразу стала всеобщей любимицей. Все глаз оторвать не могли от крошки с ангельски милым лицом. От персонала родильного дома до каждого прохожего человека. Все смотрели на нее и обожали.

- Все младенцы милы и привлекают внимание. – вклинилась в монолог сестры Ирина Алексеевна.

- Не все! – рявкнула мама Оли. - Со мной никто и никогда столько не сюсюкался, сколько с тобой. Да обо мне вообще все разом забыли. Все делалось для тебя и ради тебя.

- Мама, говори тише. Мы все же в больнице.

Анна Алексеевна понуро повесила голову.

- Я, стиснув зубы, терпела невнимание взрослых ко мне. Пока однажды все не стало еще хуже.

Оля непонимающе глядела на мать. Ирина Алексеевна вызвалась объяснить дочери своей сестры, о чем идет речь.

- Аня говорит о болезни, которую врачи нашли у меня. Кажется, мне тогда и 5 лет не было.

- Зато я точно помню, что мне тогда было 7. Должна была идти в первый класс. Ждала, что родители займутся подготовкой к школе. Поддержат меня, в конце концов.

- Родители все силы бросили на борьбу с моим недугом. Ты же была предоставлена сама себе.

- Дело даже не в этом! Пускай, я ходила в школу одна, пока всех моих одноклассников провожали и встречали родители. Пусть, я делала домашние задания в одиночку, хватая тройки одну за другой. Куда хуже, что родители в этот период начали ссориться. Из-за тебя!

Ирина Алексеевна вздрогнула.

- Отец не выдержал всей этой беготни по врачам, сборов анализов и обследований. Взял и ушел от нашей мамы. Та расклеилась, подружилась с бутылкой. За что ее и лишили родительских прав.

- Это наша соседка заложила маму органам опеки – подала голос Ирина.

- Какая разница? Первопричина всех бед – ты!

Оля широко раскрыла глаза, глядя на свою мать. Злую, с дорожками от слез на щеках.

- Из-за тебя мы оказались в детском доме! Где я пробыла вплоть до совершеннолетия.

- Меня же, напротив, забрали в семью. Поэтому, ты злишься? Если хочешь знать: я всеми способами пыталась остаться с тобой! Не я выбрала их, а они меня!

- Разве они могли не выбрать? Такую хорошенькую, со смазливой мордашкой. Покладистую, пусть и больную.

- Мама! – одернула Анну Алексеевну ее дочь.

Но было уже поздно.

Ирине Алексеевне стало плохо. Палату в миг заполнили врачи и медсестры. Суматоха улеглась только спустя полчаса, когда женщину увезли в реанимацию.

- Довольна? Чего ты добилась своими колкостями? – нагнетала Оля, пока ее мать раскачивалась из стороны в сторону как умалишенная.

- Я же не знала, что она воспримет мои слова так близко к сердцу…

- Ты никогда не думаешь наперед! И всегда делаешь преждевременные выводы.

- Говорю, что думаю!

- Не зная всей информации.

Лицо Анны Алексеевны вытянулось от удивления.

- О чем ты говоришь?

- Ты думаешь, что все знаешь лучше всех. Но в курсе ли ты, что Ирине Алексеевне в детстве поставили неверный диагноз? Ей же сказали, что она всю жизнь будет больной. И вообще долго не протянет. От страха за судьбу дочери ваш отец и сбежал. Мать запила от отчаяния и одиночества.

- Так, если бы не врачебная ошибка, наша семья не развалилась бы?

- Да. И в том, что вы в детском доме оказались Ирина Алексеевна тоже не виновата. И уж тем более в том, что тебя оттуда не забрали в семью.

- Вот я глупая…! Обвинила сестру во всех смертных грехах. А это все врачи окаянные…

- Не стала бы ты на врачей сквернословить, пока представители этой профессии борются за жизнь твоей сестры.

Прикусив язык, Анна Алексеевна стала с замиранием сердца ожидать вестей от сотрудников больницы. Каждую секунду молясь о том, чтобы сестру спасли.

Ведь им так много всего нужно обсудить. За многое ей надо извиниться перед сестрой. А за что-то даже сказать спасибо.

Например, за те бесчисленные случаи в детском доме. Когда младшая сестра заступалась за старшую. И неоднократно брала на себя вину за проступки взбалмошной Ани. Спустя сутки, прооперированная женщина вновь оказалась в палате.

- Спасибо тебе – прохрипела она.

- Благодарностями будем осыпать друг друга, когда ты окончательно оклемаешься. Еще и наговоримся с тобой, и наплачемся вдоволь.

На лице Ирины Алексеевны появилось подобие слабой улыбки.

- Засыпай, пока я буду рассказывать тебе историю.

- Выдуманную?

- Нет, правдивую. Из нашей с тобой жизни.

Ирина Алексеевна закрыла глаза, погружаясь в сон и все же слушая.

- Однажды, еще до попадания в детский дом, я уже спасла тебе жизнь. Родители вдрызг разругались и маме нужно было успокоиться. Поэтому она нас послала на улицу. Мы гуляли на детской площадке. И одна бабуля протянула тебе конфету. Ты уже развернула ее, сунула в рот. Как только жевать не начала.

- Ты вынудила меня выплюнуть конфету, стукнув по хребтине. – с закрытыми глазами проворчала сестра Анны Алексеевны.

- Так и было. Ты тогда обиделась, маме нажаловалась. Меня не только отругали и отшлепали, но и до вечера в угол поставили. Никто так и не узнал, что конфета была вишневая.

Ирина Алексеевна резко открыла глаза.

- Там мне же нельзя было вишню!

- В том то и дело.

- Какими же глупыми мы были, будучи детьми.

- Да я и когда выросла, не стала шибко умнее. Все винила тебя в своей нелегкой судьбе. Мол, из-за тебя лишилась всего, что имела. И нового не обрела. Пока у тебя было все.

- Может, у меня и были родители. Но долгие годы я даже не ценила этого. Душой рвалась к тебе. Почти все время проводила в больницах. Моя жизнь не была малиной.

- Теперь я это знаю. Права моя дочь, говоря, что я постоянно бегу впереди паровоза. Делаю неверные выводы. И лишаю людей возможности высказаться, объясниться.

- Проведя с десяток лет в детском доме, наверняка, учишься обрастать броней. Иголки отращиваешь.

Анна Алексеевна усмехнулась.

- С твоими словами не поспоришь. Главное, осознать свои ошибки. И донести до своих детей, как важно учиться на чужих ошибках. Чтобы они были лучше, чем мы. У тебя же есть дети? – испугалась вдруг женщина, что может давить сестре на больное место.

- У меня двое детей: сын и дочь. – успокоила Ирина Алексеевна свою сестру. - Они давно ждут встречи с тобой. Не лишишь их возможности познакомиться с моей родней?

- Как выберемся с тобой отсюда, наверстаем все, что упустили за долгие годы жизни порознь – уверила Анна Алексеевна свою сестру.

Говоря так искренне, как уже и не рассчитывала говорить с Ирой.

После чего не осталось никаких сомнений, что эти двое – воистину обрели друг в друге свою отраду и счастье. Подтверждая своей историей – лучше поздно, чем никогда.