Зов

После ее смерти мама позвала меня дважды.
В первый раз это случилось со мною через три дня после ее гибели при переходе через железнодорожные пути, голос мамы жалобно прозвучал откуда-то из огромного отдаления.
Во второй раз мамин голос раздался, казалось, над самым ухом в начале нынешнего года. Зов был артикулирован совершенно отчетливо, но был искажен, как если бы  был синтезирован искусственно, и прозвучал громко и требовательно.
После этого я почувствовал, что вступаю в новый эон своей  жизни; он характеризуется ощущением всестороннего неблагополучия, ослаблением интереса к своим привычным занятиям, и потерей перспективы. Мой мозг все время начеку, готовый ухватиться за любой повод, чтобы спираль непрестанной тревоги раскрутить до  истерики, которую трудно погасить, но, даже если это на время удается, для новой истерики обнаруживаются другие поводы. При этом все эти бури разыгрываются в голове; тело же немеет, погружаясь в ступор; я могу сидеть подолгу, бессмысленно глядя в бесконечность.
Пытаясь продолжать обыденную жизнь, я беспрерывно делаю ошибки в автоматических действиях, о чем замечаю, когда ущерб уже понесен.
То и дело, на время от одной до нескольких минут у меня отключается сознание, и, как мне кажется, это – не сон. На то, чтобы держаться в активном состоянии, я расходую много сил, и это дается с трудом; продолжительность же ночного сна уменьшилась до четырех часов: я ложусь, и подолгу не могу заснуть, хотя голова – пуста.
К своему новому состоянию я еще не привык, и от него страдаю, и меня беспрерывно терзает мысль: а дальше-то что со мною будет?
                Март 2024 г.