Последнее столетие, или? Часть 4

     Екатерина Юрьевна ожидала астрономов в информационной зоне общей комнаты, где возле большого экрана полукругом уютно расположились небольшой диван и пара кресел. На диване с чашкой чая в руке и сидела хозяйка. Астрономы заняли оставшиеся свободные места и с удовольствием обнаружили на журнальном столике всё необходимое для чаепития. Это не был сервиз, у мужчин в этом доме давно уже были свои «любимые» чашки немалого размера, а для Гали Екатерина Юрьевна поставила небольшую изящную фарфоровую чашечку с блюдцем, оформленные в стиле традиционной японской живописи нихонга, что, судя по улыбке Гали, точно соответствовало Галиному вкусу. Выдержав паузу, во время которой астрономы наполнили свои сосуды и приступили к чаепитию, Екатерина Юрьевна спросила:

- Серёжа, а что, действительно эта ваша здоровенная кометища столкнётся с Землёй и всё тут взорвёт?

- Да, Катя, примерно лет через сто и действительно это будет конец света, только я не уверен, что с ней опять чего-нибудь непонятного не случится, уж больно она необычная.

- Ты какие-нибудь новости, которые не про астрономию, сегодня слушал?

- Нет, а что?

- У населения планеты появилась новая страшилка – очередной конец света, такое уже много раз случалось с разными предполагаемыми сценариями, теперь эта Мишенькина комета, что гораздо конкретней календарей вымерших народов, нумерологических изощрений и прочих религиозно-мистических бредней. Можно в телескоп увидеть и замереть от ужаса на сто лет в позе мыши перед удавом. Паника ещё только набирает обороты, но она может иметь очень тяжёлые последствия.

- Ты о чём?

- Я по профессии психолог, ты помнишь? Так вот, конкретная опасность всеобщей гибели хоть и через век - это мощный удар по психике всего мира. Вот эти молодые люди ещё смогут родить детей в уверенности, что эти дети успеют умереть своей смертью до всеобщей катастрофы, а вот внуков своих уже, скорее всего, не дождутся. В итоге, через сто лет планета может почти полностью обезлюдеть, останутся только дикари, не найденные ещё в джунглях Амазонки и какие-нибудь таёжные отшельники. И это ещё самая маленькая из проблем, хоть и выглядит паршиво, а вот как поведут себя «сильные мира сего», это вообще непредсказуемо, ведь теряются основополагающие политические направления, основанные на построении «светлого будущего», когда этого будущего не будет. Зачем беречь природу, для кого? Зачем ждать, что какая-то страна поменяет свой курс, можно же просто уничтожить её ядерными ракетами, а то, что местность будет на тысячу лет непригодна для жизни – не важно, жизни всё равно не будет.  И таких моментов может быть множество. Катастрофа всемирного масштаба может случиться намного раньше, чем прилетит эта комета, кстати, Мишенька, поздравляю, теперь к её и так непроизносимому названию ещё и твою фамилию приделали: Бернардинелли-Бернштейна-Дворянцева.

- И что теперь делать, сообщи нам, великий психолог, мы ведь и правда, своими астрономическими мозгами о последствиях открытия не подумали?

- Да всё просто, Серёжа, продолжайте исследования, делайте всё то, что надо делать, только не утверждайте, что катастрофа неизбежна, нужно обязательно оставить людям надежду, что конец света не обязателен, что есть варианты. Пусть космические агентства, военные, физики и вообще все умные люди ищут выход из создавшегося положения, а вы, в свою очередь, подбросьте несколько сценариев развития событий, которые могут всё изменить. Миру нужен не приговор, а надежда на будущее. Вот ты сказал, что комета ведёт себя необычно, так скажи это на весь мир, пусть все узнают, что она непредсказуема, тебе поверят, и это даже не «ложь во спасение», а нормальное для каждого учёного сомнение с той же целью.

- Что ж, Катя, ты, пожалуй, права. Неизбежность катастрофы действительно может обернуться большой бедой. Ну, молодые астрономы, что предложите?

     Михаил, помолчав немного, предложил:

- Сергей Викторович, а у Вас есть какой-нибудь из имеющих достаточно серьёзную репутацию коллега, которому Вы могли бы доверить миссию сомнения в наших с Вами расчётах?

- Я понимаю, о чём Вы, Михаил. Попробую поговорить со своим бывшим однокурсником Арменом, он часто со мной публично спорил по всяким научным поводам, а потом звонил и говорил, что так он держит меня в научном тонусе, а то могу заржаветь.

- Это было бы очень хорошо, а ещё надо будет запросить у специалистов по кометам, что вообще может происходить внутри кометы такого, что могло бы повлиять на траекторию её полёта. 

     Галя добавила:

- Я думаю, есть смысл поговорить с моим папой, он бывший физик-ядерщик на пенсии, но с коллегами связи не теряет, они могли бы высказаться по поводу того, что именно произошло с ядром кометы и предположить возможность повторения или развития этого явления. Повторный взрыв или всплеск гамма-излучения могут изменить траекторию движения кометы.

- А что, Галина, я бы с удовольствием встретился с Вашим папой. Завтра у меня день расписан по минутам, а вот послезавтра привезли бы вы его сюда, и маму с собой захватите, если она не возражает, заодно и познакомимся.

И уже супруге:

- Катя, не возражаешь, выдержишь такой наплыв гостей?

- Это не пустая посиделка, Серёжа, конечно не возражаю.

Галя рассмеялась:

- Всё, Мишка, завтра поедем показывать тебя моим родителям! Готовься! Мама у меня не психолог, правда, но медик, причём педиатр, осмотрит тебя, дитятко, по полной. Сегодня ещё надо успеть анализы сдать и флюорографию сделать, а то медкомиссию у кандидата в тёщи не пройдёшь.

     На этом, под общий хохот аудиенция закончилась, и молодёжь, поблагодарив хозяев за приём, поехала домой.

     По дороге Галя позвонила маме и сообщила о грядущем изменении своего семейного положения. Судя по всему, маму она не напугала и договорилась о встрече на завтра.

     Приехав в Мишину берлогу уже ближе к вечеру, молодёжь несколько отвлеклась от астрономии. Только утром за приготовлением завтрака они вспомнили о данном обещании работать хоть 8 часов в день и забрались с двух компьютеров в сеть.
Гале (кто бы сомневался) достался хорошо навороченный новый ноутбук Шарова, а Михаил использовал привычные ему домашние ресурсы, которые, впрочем, были ненамного хуже.

     Оба сначала запустили запрос на форумы специалистов по кометам и не ожидали скорого ответа, но сеть мгновенно буквально взорвалась предложениями, откликнулись десятки продвинутых любителей и специалистов-профессионалов. Оказалось, в своей «тусовке» они уже целые сутки обсуждают возможные варианты развития событий, осталось только проанализировать переписку и построить модели. Среди них наиболее часто встречающейся и наиболее реалистичной оказалась модель, по которой считалось возможной серия выбросов мощных струй газов, в твёрдом состоянии входящих в состав ядра, от разогрева кометы при приближении к Солнцу, в результате чего вполне возможно изменение траектории движения кометы. Молодые люди решили попросить сотрудницу Пулковской обсерватории, близкую Галину подружку кандидата физико-математических наук Марину, от которой Галя практически не имела секретов, высказать предположение о высокой вероятности такого развития событий в статье для онлайн версии журнала «Astrophysics and Space Science», где Марина уже не раз публиковала свои статьи. Марина уже знала о том, что Галя перешла на работу к Шарову, как знала и про скорую свадьбу с Михаилом, тема предполагаемой статьи показалась Марине интересной, и она обещала буквально за пару дней её написать, чтобы попасть в следующий номер журнала.

     На обед молодые люди отправились к родителям Гали. В машине Галя, после долгого молчания спросила:

- Миша, возможно тебе будет крайне неприятно отвечать на мой вопрос, тогда так и скажи, что не хочешь об этом говорить, но я бы хотела хоть что-то узнать о твоих родителях. Я не увидела у тебя дома ни одной фотографии, можешь мне что-то сказать?

- Я плохо их помню, Галя, они были геологами и погибли в авиационной катастрофе, когда мне было всего шесть лет. Их вертолёт рухнул где-то в тайге и взорвался, а потом ещё и тайга вокруг выгорела, так что от родителей ничего не осталось, я их поминать в церковь хожу. Меня и мою старшую сестру Веру вырастила бабушка, мать моего отца, ну и мамины родители тоже иногда помогали, но они со своей дочкой жили и с внуками. А в старших классах физико-математического лицея у нас преподавали университетские профессора, тогда я и познакомился с Шаровым, а потом поступил в универ на его факультет. Когда учился на втором курсе, бабушка умерла от рака лёгких (она стала много курить после гибели моих родителей). Начало болезни никто не заметил, ведь рак лёгких до четвёртой стадии никак себя не проявляет, а по врачам бабушка ходить не любила. Когда стала задыхаться при ходьбе, сделали рентгеновский снимок, но там уже всё было в метастазах и ни о каком лечении речи уже не было.

      Шаров взял меня на работу к себе на кафедру ещё студентом, выхлопотал общежитие, ну и подкармливал иногда. Так что он мне в значительной степени заменил отца, они с Екатериной Юрьевной так и нянчатся со мной с тех пор, правда я с золотой медалью лицей окончил и универ с красным дипломом, но это уж я изо всех сил старался, чтоб никто не сказал, что я его любимчик, а сам по себе ничего не значу.

      Квартирка у бабушки была - малюсенькая хрущёвка в Купчино, но мы как-то в ней помещались, к тому же родители вечно скитались по экспедициям и дома жили не часто. Потом Вера замуж вышла за иногороднего студента Андрюху (нормальный парень, кстати) и родила дочку Машутку, они раньше то комнату, то квартиру снимали, теперь в бабушкиной живут, а я сначала в общаге жил, а потом в ипотеку студию взял. Не трудно догадаться, кто помог с первым взносом…

     Вот, как-то так всё у меня сложилось на данный момент.

- Извини, Миша, что я тебя заставила всё это вспомнить, не знала, что ты столько пережил… Шаровы-то каковы, какие замечательные люди! Повезло тебе, Мишка, встретить эту семью, очень повезло! 

- Да уж, с Шаровыми мне действительно необычайно повезло, а что историю свою тебе рассказал, так рано или поздно это всё равно надо было сделать. Я не хочу иметь от тебя никаких секретов, даже совсем маленьких. А фотографии не держу на стенах потому, что не хочу прошлое постоянно ворошить, а для поминовения церкви есть.
………………..
     Машина тем временем уже катилась по дороге между участками садоводств, подпрыгивая на кочках, образовавшихся после дождей, поливавших всю прошлую неделю. Около стоящего на бетонных кубиках контейнера, игравшего роль летнего магазина и пока ещё ожидающего начало дачного сезона, от основной дороги ответвлялась дорожка поменьше, но зато не так разбитая. В самом конце этой дорожки по правую руку и располагалось жилище Галиных родителей. На звук мотора из калитки на дорогу вышла мама, крикнула куда-то вглубь участка отцу, чтоб шёл открывать ворота. Галя, не дожидаясь открытия ворот, выскочила из машины и обняла мать:

- Привет, мамуля, вот привезла тебе на смотрины своего жениха, смотри, не обижай его!

- Вот ещё! Больно надо мне его обижать, памятник ему надо поставить за то, что решился на тебе жениться, у тебя же пропеллер сама знаешь где, тебя больше десяти минут даже я с трудом выдерживаю, а этот бедняга на всю жизнь хомут на себя вешает!

     Знакомые интонации! Сразу стало ясно, в кого пошла Галя своим острым язычком. Михаил, слышавший через открытое стекло правой двери весь этот диалог, невольно заулыбался и уже заранее проникся к будущей тёще тёплыми чувствами и подумал:

- Говорят, что по тёще можно судить, какой будет твоя жена в зрелые годы, ну что ж, годится мне такой вариант, будет весело!